Текст книги "Сказочные повести. Выпуск второй"
Автор книги: Всеволод Нестайко
Соавторы: Петроний Аматуни,Александр Якубенко
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
Секреты короля
Мы сидим в верхней камере Красной Башни. Красная Башня – главная государственная тюрьма Верзилии.
Как только нас водворили в тюрьму, пришел Старший Стражник. Он объявил, что король изменил приговор. Ввиду особой тяжести совершенных благодеяний мы приговариваемся к смертной казни. Когда я это услыхал, сердце у меня упало. Я взглянул на товарищей. Они держались мужественно. Тогда я хлопнул себя ладонью по животу. Сердце вновь встало на свое место.
Постепенно мы пришли в себя, и я задал Фунтику вопрос, который не давал мне покоя:
– Фунтик! Почему король так странно разговаривал?
– Очень просто, – ответил Фунтик, – королевская речь была заранее записана на магнитофонную ленту. Король, должно быть, такая балда, что двух слов связать не умеет. А я нашел магнитофон и перевел ручку скорости. Вот король и заторопился как на пожар.
– А почему завыла сирена? – снова спросил я.
– Это прокурор перестарался! Он включил не ту ленту! – объяснил Фунтик.
Таким образом, на суде раскрылись сразу три тайны короля: малый рост, глупость и пискливый голос.
Злые правители не любят, когда посторонним становятся ясны их секреты. Вдруг потом они станут известны народу?
Вот почему король и вынес нам самый суровый приговор.
Вызывание Пипа
Выбраться из башни невозможно. Стены ее толстые, изнутри гладкие, как стекло. Единственное оконце высоко. Оно заделано частой и крепкой железной решеткой. До него не достать, даже если мы заберемся друг на друга.
Единственный, кто мог бы нам помочь, был Пип.
Если бы только Пип сумел до нас добраться! Он хитер и увертлив. Он умеет летать!
Какое великое дело – иметь крылья! В любой момент можно вспорхнуть и полететь куда захочешь!
Но от Пипа давно уже не было ни слуху ни духу. Где он теперь?
– Где-то наш дорогой Пипушечка? – неожиданно сказал Угадай.
– Я сам только что об этом подумал! – удивленно ответил я.
– И я подумал тоже! – воскликнул Хандрила.
– И я! – произнес Фунтик.
– Здорово! Как это мы все сразу подумали об одном и том же? – заключил я. – Нам мог бы помочь Пип. Но как его вызовешь? Радиопередатчика у нас нет…
Я тяжело вздохнул.
– Ученые говорят, что можно передавать мысли на расстояние! – сказал вдруг Фунтик. – Передавать без радио! Это называется «телепатия».
– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросил я. – Ты ведь, кажется, до буквы «Т» не доел… То есть не дочитал!
– Это верно! – согласился Фунтик. – Но я съел том на букву «В». А там есть статья «Внушение мысленное».
– Как же это делается? – спросил я.
– Как съесть Энциклопедию? – не понял меня Фунтик.
– Нет, вот это… мысли на расстояние… – пояснил я.
– Надо сильно задуматься. Подумать о том человеке… – сказал Фунтик.
– О той синице! – поправил я.
– О той синице, которой ты хочешь передать свои мысли. Когда ты настроишься на этот лад, приказывай мысленно: «Прилети сюда! Прилети сюда!» Ясно?
– Ясно-то ясно! Да почему ты сам этого не сделаешь?
– Я ведь только свинка! Хотя и умная! – вздохнул Фунтик. – А ты все-таки человек. Хотя и рисованный! У тебя мысли должны быть сильнее! Ну-ка попробуй!
Я задумался. В этот момент Хандрила чихнул.
– Будет ли когда-нибудь тишина в этом доме? То есть в этой тюрьме! – обиделся я. – Даже подумать не дают!
Все затихли. Я опять задумался.
«Пип! Пип, дорогой! Помоги нам!» – горячо думал я, упершись глазами в кирпичную стенку.
Где-то за этой стеной, далеко-далеко, должен был находиться Пип. Я даже представил его себе летающим возле башни.
«Пип! Пип! Помоги нам! Мы в Красной Башне! Мы в Красной Башне! Пип, лети к нам!» – призывал я.
Пинь-пинь-пинь-таррарах!
– Пинь… пинь… пинь-таррарах! – раздался вдруг знакомый голос.
– Пип! Пипушечка! Пипунчик! – закричал я восторженным шепотом.
Кричать громче я боялся, так как за дверями были стражники.
– Пип! Я только что о тебе думал! Где ты, Пип?
– Пинь… пинь… пинь, – раздалось неведомо откуда. Наконец из щели между двумя кирпичами показалась знакомая головка в черной шапочке, с белыми щечками. Блестящие глазки-бусинки весело глядели на нас.
Пип, весь вымазавшийся в красной кирпичной пыли, буквально свалился нам на головы. Слететь он уже не мог, так как, пролезая через щель, сильно помял крылья.
То-то обрадовались мы старому другу! Каждый выражал свою радость как умел. Я горячо расцеловал Пипа, остальные тыкались в него мокрыми холодными носами.
Пип принимал наши ласки с удовольствием. Только Хандрилы он немного побаивался. Он никак не мог забыть, что Хандрила все-таки кот.
– Фффу! Еле вас нашел! – сказал Пип, когда немного отдышался.
– Пип! Я тебя вызывал мыслями! – с гордостью сказал я. – Ты что-нибудь чувствовал в этот момент?
– Ничего такого я не чувствовал! – ответил Пип. – Я вас давно искал.
А от людей в Страшенбурге я узнал, что вы в тюрьме. Только тюрем в этой стране много. Не сразу отыщешь! Полетел я к замку. Лечу мимо Красной Башни и думаю: «Дай-ка я сюда загляну! Здесь такие подозрительные решетки!» Нашел в башне дыру между кирпичами, пролез в нее и попал к вам!
– Ну вот! Видите! – шепотом закричал я. – Я внушил Пипу, что мы здесь! И он нас нашел! Давайте все теперь так разговаривать! Я буду вам передавать, а вы принимайте! А потом…
– Михрюнчик! Ты страшный болтун! Ничем не доказано, что именно ты вызвал Пипа, – строго промолвил Фунтик. – Это могло быть случайное совпадение. Нам некогда слушать твои разговоры! Посоветуемся лучше с Пипом, как отсюда выбраться.
– Пип! Где ты был все это время? – спросил Угадай.
– Сейчас ничего говорить не буду, – ответил Пип. – Мне сказали, что через два часа вас поведут на казнь. Нужно думать о том, как спастись.
– Через дверь выйти мы не можем, – сказал Фунтик, – через окно тоже! Да если бы и пролезли через решетку, то не спустимся. Башня слишком высокая.
– Это верно, – добавил Хандрила. – Не найти такой веревки. То есть, может быть, и можно найти… Но Пипу ее не дотащить. Нужно придумать что-то другое!
– Прежде всего нужно избавиться от наручников! – сказал Угадай. – И от намордников!
– От намордников – это я сумею, – сказал Пип. Он подлетел к Угадаю и развязал у него клювом кожаные тесемки на затылке.
– Одну минутку! – сказал Угадай. – Освобожу остальных!
Угадай тряхнул головой. С нее свалился намордник. Пес поддел клыками ремни на затылке у Хандрилы, затем у Фунтика. Узлы распустились, и друзья наши высвободились.
Сразу стало легко дышать. Настроение улучшилось.
– Пип, – сказал я, – слетай к Сандино. У него, наверное, найдется маленькая стальная пилка. Принеси ее нам. Мы распилим наручники. Да не задерживайся! Времени осталось мало.
– Хорошо, – ответил Пип. – А вы пока думайте, что делать дальше.
С этими словами Пип вспорхнул к окну, протиснулся в щель между кирпичами и исчез.
Что принес Пип
Теперь нам оставалось с нетерпением ждать возвращения Пипа.
Мы перешептывались и строили планы побега. Я посоветовал друзьям натянуть намордники, чтобы не вызвать подозрений у стражи.
Предосторожность была не лишней. Через каждые пять-десять минут в глазок заглядывал часовой и проверял, все ли мы на месте.
«То же самое можно сделать и с наручниками! – подумал я. – Распилить их, но не снимать! Сбросить лишь тогда, когда придет время бежать. Если мы раньше времени их снимем, – это нас погубит!»
– Пинь… пинь… пинь!.. Тарррарах! – раздался призывный клич Пипа.
– Уже прилетел! Как быстро! Ну и молодец этот Пип! – воскликнул шепотом Хандрила.
На этот раз Пип протискивался к нам с еще большим трудом. Мешали пилки, которые он тащил в клюве. Они никак не хотели проходить через щель.
И вообще Пип стал каким-то толстым и неуклюжим. Мы даже не могли понять, в чем дело.
Но вот пилки, и не одна, а две, у нас в руках. Закипела работа. Сначала Пип распилил наручники мне. Когда я освободился, мы с Пипом стали работать вместе.
Чтобы заглушить визг пилок, Пип пел во все синичье горло.
– Что это еще там за воробьи расчирикались! – раздался недовольный голос. Глазок приоткрылся, и в нем показалось хмурое око часового.
Мы замерли.
– Брысь отсюда, воробей! Не даешь отдохнуть человеку! – добавил голос. Глазок захлопнулся. Воцарилась тишина.
Пип стал щебетать потише. Работы осталось совсем немного. Наручники еще держались на руках и ногах. Однако скинуть их, в случае надобности, не составляло труда.
– Знаете, что еще я вам принес? Пинь… пинь!.. – гордо сказал Пип. – Догадайтесь!
– Не можем, Пипушечка! Да и некогда! Скажи сам! – ответил Фунтик.
– Глядите! – и Пип растопырил крылышки. Под одним из них был привязан тюбик с пастой «мапрон».
«Урра!» – чуть было не крикнули мы во весь голос. Но вместо этого только расцеловали Пипа в белые щечки.
Мы быстро натерлись «мапроном». Пип не принимал в этом участия. Ему намазываться не полагалось. Мы должны были его видеть.
Но «мапрон» начнет действовать только через час… А мало ли что может произойти за час?
«Взз!..Длинь! Длинь!» – запела открываемая дверь камеры. За нами пришли!
Пип еле успел проскользнуть в щель между кирпичами.
Угрюмые, небритые стражники толпой ввалились в камеру и вытолкали нас на лестницу.
У ворот темницы нас посадили в тележку, запряженную маленьким осликом.
Ослику, вероятно, не в первый раз приходилось возить заключенных к месту казни. Он несколько раз останавливался, поворачивал голову и дружелюбно поглядывал на нас.
Стоял теплый, солнечный осенний день. Ветерок ласково шевелил листья деревьев и волосы на моей голове. Кругом было так хорошо! Очень не хотелось умирать!
Но теперь у нас была какая-то надежда!
Чем ближе к Базарной площади, тем больше народа встречалось на улицах. Мастеровые и их семьи собирались на площадь. Многих из них мы знали в лицо. Почти все в толпе смотрели на нас с горячим сочувствием.
Но стражники грубо расталкивали верзильянцев и не подпускали их к нашей тележке.
Базарная площадь
Вот и площадь. У стены королевского замка сооружены два помоста.
На одном из них поставлены кресла и скамьи для короля и его приближенных.
На втором, обитом красным сукном, – виселица, плаха и пирамида с четырьмя мушкетами. Похоже, что нас собираются казнить всеми известными на свете способами.
Прислонившись к столбу виселицы, стоял скучающий палач. Он был одет по всем правилам: красный костюм, красный колпак и красные кожаные перчатки. Даже борода у него была огненно-рыжая!
Палач, очевидно, плохо выспался. Он зевал во весь рот, деликатно прикрывая его ладонью. Это был самый воспитанный палач королевства.
Народ при нашем появлении зашумел и заволновался.
Ослик привез тележку к самому помосту. Когда нас вытащили из повозки, я подошел к ослику и погладил его по умной морде. Ослик тяжело вздохнул.
Слеза скатилась у него из правого глаза.
«Мапрон» что-то не действовал. Пип тоже не появлялся. Неужели никто нам не поможет?
Вот нас уже втащили на помост. Мы остались одни с палачом. Орудия смерти выглядели очень страшными… Было от чего потерять голову!
Но тут над помостом появился Пип. Стражники пытаются отогнать Пипа, но тщетно. Пип дразнит жандармов. Вот он сел одному из них на шлем. Вот перелетел к другому на алебарду…
Если бы только стражники знали, что это не обыкновенная синица, а особенная! Что это самая хитрая и шустрая синица на свете. Тогда Пипу несдобровать!.. Его поймали бы, несмотря на его крылья.
Грянул оркестр. Все сидевшие на трибуне поднялись со своих мест. Остался сидеть один король.
Придворный хор запел гимн Верзилии:
Правь, наш король,
Глупый король.
Наш спесивый, некрасивый.
Жадный король!
Народ на площади дружно подтягивал.
Наверное, простые верзильянцы понимали, что никакой похвалы в словах гимна нет. Совсем наоборот! Потому они и пели с таким воодушевлением.
Музыка умолкла. На помост вышел глашатай, развернул длинный свиток и прокашлялся.
Площадь притихла и приготовилась слушать.
Тогда глашатай стал громко читать список наших преступлений и приговор короля.
– Неправда! Они не виноваты! Освободите их! – закричали верзильянцы.
Только стражники, лавочники и придворные пытались своими криками поддержать глашатая:
– Казнить их! Да здравствует ненавистный король Долговязый Верзила! Ура нашему глупому королю!
Урра! Действует!
Внезапно Угадай на моих глазах стал бледнеть… И вдруг исчез! Тоже произошло с Хандрилой и Фунтиком.
– Урра! Действует! – в восторге закричал я и взмахнул рукой. Тут я увидел…
То есть тут-то я и не увидел. Не увидел своей руки. Она растаяла в воздухе.
Через секунду я не увидел живота, а потом обеих ног. Видны были только не смазанные «мапроном» наручники. Мы их тут же сбросили. Теперь не было нужды делать вид, что мы в оковах.
Пока читали приговор, король не глядел в нашу сторону. Он считал ворон на стене своего замка.
Когда же король взглянул на помост, нас там не оказалось. Король остолбенел от неожиданности.
– Караул! Измена! – завопил король. – Нас предали!
– Ваше величество, – выскочил вперед Устрашитель, – я думаю, палач – шпион соседней державы. Он спрятал осужденных! Прикажете обыскать?
– Взять! Обыскать! – закричал король.
Жандармы гурьбой ввалились на помост и опрокинули растерявшегося палача. Нас они чуть было не затоптали своими сапожищами. Мы еле успели отскочить и спрятаться под ступеньками ведущей на помост лестницы.
Палач, выбравшийся на мгновенье из-под груды полицейских, громко крикнул:
– Это, наверное, прокурор их похитил! Он тут все время у помоста вертелся!
– Схватить прокурора! Задержать изменника! – завизжал король.
Жандармы и придворные кинулись за Устрашителем. Перепуганный прокурор заверещал как заяц и кинулся бежать от преследователей. Но его поймали и как следует поколотили.
На трибунах творилось что-то невообразимое. Придворные, купцы и генералы стали обвинять друг друга в измене. Взаимные упреки перешли в потасовку. Щедро раздавались шлепки и подзатыльники. Вопли дерущихся оглашали воздух.
Трон короля закачался. Король изо всех сил вцепился в подлокотники.
Видя, что о нас забыли, Пип поднялся в воздух и прощебетал:
– Скорей! За мной! Я вас выведу!
Мы побежали.
Внезапно король увидел траву у стены замка, пригибавшуюся под нашими ногами. И понял все…
– В погоню! Держи их! Собак сюда! Собак! – яростно завопил король.
Но… что это?
В противоположном конце площади толпа расступилась, пропуская быстро движущуюся группу людей. Стражники пытались задержать ее, но тщетно.
Эти люди все ближе, ближе… Мы увидели лица Сандино, Пиксы и многих наших друзей.
Сандино был вооружен большим мечом. Его товарищ угольщик держал в руке мушкет, вырванный у солдата.
К друзьям присоединялось все больше народа. Возмущенная толпа кинулась к королевской трибуне.
На площади завязался настоящий бой.
Пип подлетел к маленькой дверце, приоткрытой в стене замка, и юркнул в нее. Мы кинулись за ним. Я, бежавший последним, успел закрыть за собой дверцу и запереть ее на засов. Мы попали в какой-то подземный коридор.
Часть третья
Морской бой
Глава 14. Побег из ВерзилииПо лисьему следу
Минуты три мы выжидали, пока не успокоятся утомленные бегом сердца, а у Фунтика не прекратится одышка.
Подойдя к запыхавшемуся Фунтику, великодушный Угадай взял профессора зубами за шиворот и закинул к себе на спину.
– Ну, отдышались? – нетерпеливо спросил Пип. – Бежим дальше!
Еще минут десять такого бега – и перед нами забрезжил слабый свет. Мы увидели круглое отверстие, которым заканчивался подземный ход. Еще немного – и мы на свободе!
Когда мы пролезали через отверстие в стене, далеко позади послышался отдаленный шум, крики стражников и тявканье собак.
По-видимому, стражникам удалось сломать дверь и проникнуть в коридор.
Собаки, почуяв след, бежали за нами.
После мрака подземелья предзакатный свет солнца показался нам ослепительным. Мы хлопали глазами, как совы, вытащенные из дупла в полдень.
Подземный ход вывел нас далеко за крепостную стену. Мы были за чертой города. Впереди расстилалась запущенная пашня. За ней виднелся перелесок. А дальше, в голубоватой дымке, высился хвойный лес.
По дороге к лесу мы спустились в овраг, который должен был на время скрыть нас от преследователей. Но силы наши иссякали. На опушке леса, под кустом, пришлось сделать короткий привал.
Во время передышки я устроил военный совет.
Пип рассказал, что до границы Верзилии недалеко, каких-нибудь десять-двенадцать километров. Дорогу туда он знает. Но идти по прямой мы не сможем. Собаки быстро отыщут нас по следу и догонят.
Угадай вызвался помочь.
– Я учую какой-нибудь лисий след, ведущий в сторону границы, и поведу вас по нему, – сказал Угадай. – Правда, это будет крюк в несколько километров. Но лисицы – великие мастера запутывать следы! С помощью лисьего следа мы сумеем сбить с толку погоню и оторваться от преследователей.
– А ты сам-то не запутаешься? – недоверчиво спросил Хандрила, который не слишком верил в способности У гадая.
– Если хочешь, веди нас ты! – обиделся Угадай.
Хандрила смутился и замолчал. Остальные согласились, что нужно довериться Угадаю. А Пип будет поправлять его с воздуха.
Угадай сел, глубокомысленно задумался и медленно втянул в себя носом воздух.
Из многих запахов, рожденных лесом, он выделил один – запах лисьего следа. И двинулся по нему. Сначала медленно, затем все быстрей и быстрей.
Мы гуськом побежали за Угадаем.
Да и пора было убегать! Издалека вновь раздались крики стражников и лай собак. Преследователи выбрались из подземелья.
В жизни своей я не двигался такой путаной и странной дорогой. Петли, круги, снова петли, какие-то странные скачки в сторону.
Дважды пришлось бежать по руслу ручья, промочив ноги.
Но этот путь много раз сбивал с толку бегущих за нами собак.
Пока собаки бестолково метались туда и сюда, мы выгадывали время, неуклонно приближаясь к границе.
Лес начал редеть. Мы выбежали на опушку.
И тут нас ожидал неприятный сюрприз – впереди расстилалось поросшее высоким камышом болото.
Ночь на болоте
Стемнело. Мы решили спрятаться на болоте и переждать до утра. Это было рискованно. Но иного выхода у нас не было.
Проваливаясь по колено в чавкающую почву, мы забрались подальше в камыши.
Пип остался сторожить на краю болота, устроившись в кустарнике. Когда преследователи окажутся поблизости, он должен был подать сигнал тревоги.
Сначала до нас еще доносились из леса лай собак и крики стражников.
Потом они стихли. Вероятно, преследователи сбились со следа и уклонились в сторону.
Всю ночь мы просидели в камышах. Было мокро, холодно и неуютно.
Но самым большим несчастьем были комары. На болоте их была целая туча! И кусались они с необыкновенной свирепостью.
Фунтик был защищен от комаров короткой шерсткой. Незакрыты у него были только губы и нос. Но в губы комары его не жалили, так как Фунтик, по своей привычке, все время жевал. Губы у него двигались, зубы скрипели.
Комары боялись, что Фунтик сотрет их в порошок. А нос у Фунтика такой маленький, что комары не могли совершить на нем посадку.
У Хандрилы и Угадая были хвосты, которыми они бойко отмахивались от комаров! Да и не так легко было пробраться сквозь густую шерсть Угадая и Хандрилы.
Один я не имел ни шерсти, ни хвоста. Я шипел и крутился, хлопая себя ладошкой по лицу и шее. Тщетно! Я убил массу комаров, а на их место прилетали новые.
Угадай и Хандрила, из сострадания, обмахивали своими хвостами и меня.
Но это мало помогало.
Главное, что я не мог даже пикнуть. Преследователи, бродившие где-то неподалеку, услышали бы.
К утру на меня жалко было смотреть. Нос распух. Оба глаза заплыли.
Шея была в волдырях, а искусанные пальцы напоминали сардельки.
Но я стойко все выдержал! Недаром я Михрютка!
Фунтик и Угадай выглядели немного лучше, чем я. Угадай в этой сырости простудился и мучительно удерживался, чтобы не чихнуть. Фунтик, просидевший всю ночь на спине Угадая, очень устал.
Ни на что не жаловался один Хандрила.
Пришли друзья!
Вдруг раздался сигнал Пипа:
– Чиви… чиви… чиви! Пинь… пинь… пинь!..
Почти одновременно послышались хруст ломаемых веток и человеческие голоса. Собачьего лая почему-то не было слышно.
Мы прижались к земле и затаили дыхание. Бежать было бесполезно. Малейший шум мог нас выдать.
Но что это? Тревожное пение Пипа сменилось победным кличем:
– Пинь… пинь… пинь! Тарррарах!
Через несколько секунд и сам Пип закружился над нашими головами.
– Вставайте! Поднимайтесь! – пел Пип. – Пришли друзья!
Мы поднялись с земли и огляделись.
Пип не ошибся. По болоту к нам бежал Пикса. Он бежал не разбирая дороги, спотыкаясь о кочки и падая. За Пиксой шли несколько верзильянцев.
Найти нас в камышах было не так уж трудно. Действие «мапрона» прошло, и нас было хорошо видно. Да и мы, не в силах сдержать радость, побежали навстречу другу.
– Ура, ребята! Вы целы? – крикнул Пикса. – Мы боялись, что вы утонете в болоте!
– Не утонули! – добродушно гавкнул Угадай. – Все в порядке!
И он кинулся к Пиксе, чуть не повалив его на траву.
Что тут только было! Мы едва не задохнулись от объятий и поцелуев.
Фунтик даже потерял очки. Потом Пип их ему разыскивал. А Хандриле слегка вывихнули лапу – так крепко ее пожимали.
Наконец все немного успокоились. И Пикса рассказал нам о событиях минувших дня и ночи.
– Король свергнут! – рассказывал Пикса. – Он бежал, бросил ходули. Но его поймала одна из его собственных собак! Министры короля арестованы!
Полицейские и стражники разбежались! Впрочем, многих уже переловили!
– А куда делись наши преследователи? – спросил я.
– Они сдались в плен другой группе, искавшей вас! – объяснил Пикса. – Отец еще ночью послал вас разыскивать! И, кажется, нам удалось прийти вовремя!
Действительно, вовремя! Если бы не друзья, мы могли погибнуть в зубах полицейских псов или быть заеденными свирепыми комарами!
Проводы до границы
– Может быть, вы вернетесь к нам? – спросил Пикса.
– Спасибо, Пиксочка! – ответил я. – Но мы должны отыскать Волшебные Перья! Ты сам понимаешь!
– И так уже много времени потеряли! – присоединился ко мне Угадай.
– Зато приобрели друзей! – мяукнул Хандрила.
– Что ж поделаешь! – огорченно сказал Пикса. – Я понимаю, вам нужно торопиться! Может быть, на обратном пути навестите нас? Но погодите немножко! Мы приготовили для вас небольшой сюрприз!
Тут Пикса лукаво подмигнул нам.
– Серенький! Поди сюда! – крикнул он.
Из кустов вышел ослик. Тот самый, что вез нас на Базарную площадь.
Сейчас ослик выглядел бодрым и веселым, хотя на спине у него была навьючена тяжелая поклажа.
– Мы разыскали в тюрьме ваши вещи! – сказал Пикса. – Кроме того, захватили продуктов. И свежей воды в бочонке!
Лучшего подарка друзья не могли сделать! Я уже не без тревоги подумывал, как двигаться дальше без компаса, ружья и палатки? Как делать записи без карандаша и тетради?
Продукты и вода тоже были очень кстати. Мы горячо поблагодарили друзей. Пикса и его товарищи вызвались проводить нас до границы.
– Это государство, – говорил Пикса, – зовется Великой Прибрежной Страной. Людей там нет. Живут одни звери. Но живут дружно. Себя в обиду не дают! Наш Долговязый Верзила пытался завоевать эту страну. И каждый раз терпел неудачу. Звери надавали нашим войскам таких тумаков, что те без оглядки бежали обратно. По правде сказать, наши солдаты и воевали неохотно. У нашего народа с прибрежниками всегда были добрые отношения.
Это только у правителей глаза горели на чужие земли.
– А на каком языке говорят прибрежники? – поинтересовался Фунтик.
– На своем, зверином! Но они и наш, верзильянский, понимают, – ответил Пикса. – Ну вот, кажется, дошли!
Перед нами протекал небольшой ручеек. На противоположной стороне грелись на солнышке два зайца-пограничника и их командир – толстый серьезный Барсук.
Зайцы при нашем появлении навострили уши. Один из них уже приготовился бежать за подмогой. Барсук снял трубку полевого телефона и начал сообщать кому-то о появившихся на границе нарушителях.
– Не волнуйтесь! Мы – друзья! – крикнул Пикса. Сделав нам знак остановиться, Пикса перешел через ручей и рассказал Барсуку и зайцам о переменах, происшедших в его стране.
Вести, сообщенные Пиксой, были приняты с радостью. Барсук пригласил нас на свою сторону ручья. И мы, без соблюдения всяких пограничных правил, через минуту были в другой стране.
Еще через минуту откуда-то взявшиеся прибрежники плотным кольцом окружили нас. Пиксе пришлось раза два или три повторить свои замечательные новости. Поздравлениям не было конца!
Когда, наконец, возбуждение улеглось, Пикса объяснил прибрежникам, кто мы такие и зачем хотим попасть в их государство.
Барсук быстро созвонился с кем нужно по телефону и получил для нас разрешение путешествовать по Прибрежной Стране.
Настала пора расставаться с друзьями. Прощание было радостным и грустным. Радостным потому, что мы оставляли друзей свободными и счастливыми. Грустным из-за того, что мы не знали, свидимся ли. Увидим ли еще тех, кто стал нам дорог в эти дни, кто выручил нас из беды.
Последним, с кем мы прощались, был ослик Серенький, скромно стоявший в сторонке. Мы забрали всю поклажу в последний раз помахали рукой друзьям, перебравшимся на другую сторону ручья.
Барсук спросил меня:
– Куда будете держать путь? В нашу столицу – Зверинск или к морю?
– Наверное, к морю! – сказал я. – До Яфрики ведь можно добраться только морем?
– Само собой! – согласился Барсук. – Но тогда вы не увидите нашей столицы! Она останется в стороне.
Нам очень хотелось побывать в Зверинске! Однако выбирать не приходилось…
Я утешил себя тем, что мы не первые путешественники, кому приходится оставлять в стороне интересные места, если надо быстрее добраться до цели.
– К морю, – продолжал Барсук, прочтя у нас на лицах принятое решение, – идите через Западную Пустыню. Это нелегкий путь, зато самый короткий. Выйдете прямо к пристани. Там останавливаются рейсовые Дельфины и Китоходы Дальнего Следования.
Мы поблагодарили любезного Барсука. Затем еще раз уточнили маршрут и тронулись к пристани.
