Текст книги "Сказочные повести. Выпуск второй"
Автор книги: Всеволод Нестайко
Соавторы: Петроний Аматуни,Александр Якубенко
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
На набережной
Хавроша дал гудок и медленно подошел к причалу.
На причале нас встречал Морской Лев. На голове у него красовалась белая капитанская фуражка. На околыше фуражки золотыми буквами было написано: «Дежурный».
– Пришли вовремя! Всего на пять часов опоздали! – одобрительно сказал дежурный и похлопал себя ластами по животу.
– Пассажиры, выходите! – скомандовал Морской Лев. И сразу же захлопнул рот, так как один из приехавших ловко кинул туда конфету.
Пассажиры не заставили себя упрашивать. Они быстро перебежали по сходням на берег.
Приехавших встречала оживленная толпа венников, знакомых и просто любопытных.
Сошли на берег и мы. Нас никто не встречал.
Хавроша, воспылавший к нам большой симпатией, решил прийти на помощь.
– Ребята! – сказал Дельфин. – Подождите минутку! Я выясню у дежурного, как там с расписанием на Яфрику.
– Эй, дежурный! – окликнул Хавроша удаляющегося Морского Льва. – Когда отправляется ближайший китоход в Яфрику?
– Ближайший? – спросил дежурный. – Ни ближайший, ни дальнейший не отправляется! Китоход «Крошка» объелся пирогами в день своего рождения. «Крошка» лежит сейчас в больнице. Второй китоход – «Мечтатель» – замечтался на полном ходу и сел на мель около Узорских островов…
– А третий? – с надеждой в голосе спросил Угадай.
– Китоход «Малютка» ушел позавчера в Яфрику. Вернется через три недели. И станет на капитальный ремонт! – закончил свои объяснения дежурный.
– Неужели больше ничего нет? – сказал огорченный Фунтик.
– Больше ничего нет! – как эхо повторил Морской Лев. – Придется вам подождать три недельки!
– Ты же сам сказал, что «Малютка» станет на капитальный ремонт! – вмешался Дельфин.
– Верно! Я и забыл! – ответил рассеянный дежурный. – Значит, придется ждать дольше, пока «Мечтателя» не снимут с мели. Или пока «Крошка» не поправится. По правде сказать, с него и здорового мало толку! Лентяй и обжора, каких свет не видывал!
Все это было неутешительно. Мы рассчитывали побыть на Острове Веселых Устриц самое большее два-три дня. Сидеть здесь месяц нас совсем не улыбалось.
Дежурный увидел огорчение на наших лицах и сказал:
– Не расстраивайтесь! Погостите у нас! На нашем острове весело!
В том, что на острове весело, сомневаться не приходилось. Это сразу было видно.
На пляже было полным-полно звериного народа. Большие и маленькие звери резвились и плавали возле берега. Морские львята и маленькие тюленчики с визгом и хохотом играли в мяч. Они ловко перекидывали мячик носами, стараясь, чтобы он не коснулся воды. Наши попутчики, ньюфаундленд и спаниель, уже надели ласты и маски для подводного плавания. Они лихо ныряли, желая посмотреть, что творится на морском дне. Бобры и выдры в высоких резиновых сапогах ловили рыбу спиннингом.
Молодой боров в темных очках спал на песке, повернувшись к солнышку толстым белым брюхом. Наверное, хотел загореть получше. Откуда-то доносились звуки веселой музыки, раздавался громкий смех. Это в Приморском парке развлекались зверята.
Высоко над деревьями поднималось колесо обозрения. В его кабинках сидели гладкие выдры, важные маленькие пингвины, добродушные пеликаны с широкими клювами, тапиры, кабанята и даже маленький бегемотик. Кабинка с бегемотиком перевешивала, и колесо двигалось вверх с большим трудом. Весело! Любопытно бы поглядеть, как здесь отдыхают!.. Но тогда наше путешествие в Яфрику откладывается на неопределенный срок… Скоро в Яфрике начнутся дожди. Мы не сумеем отправиться на поиски Волшебных Перьев Арарахиса!
Пока мы стояли в раздумье, Морской Лев ушел по своим дежурным делам.
Хавроша, уставший от перехода, задремал тут же у причала.
День клонился к вечеру. На набережной зажглись огни. Нужно было устраиваться на ночлег.
– Утро вечера мудренее! – сказал я. – Завтра решим, что делать!
Мы распрощались с Хаврошей.
Сонный Дельфин пробормотал:
– До… хррр… свидания! – Потом приоткрыл один глаз, зевнул во весь рот, и добавил: – Если что, я вам со… хрр… – Очевидно, он хотел сказать: «Сообщу».
Наша пятерка двинулась к набережной. По приморскому бульвару прогуливалась толпа отдыхающих. Пахло морем, цветами и чем-то вкусным, вроде пышек и пирожков с капустой.
От морского воздуха и запаха пирожков у нас подозрительно заурчало в животах. Мы вспомнили, что с утра ничего не ели. Это воспоминание усилилось, когда мы подошли к раскрытым дверям кафе.
Не сговариваясь, мы вошли в кафе.
– Можно у вас слегка перекусить? – спросил я приветливую утку в белом передничке и наколке.
– Пожалуйста! Сколько угодно! – любезно ответила утка. – Садитесь за любой свободный столик!
Ужинали мы довольно долго. Еле встали из-за стола. В животах после этого успокоилось. И мы стали добрые-добрые… Даже удивительно!
– Эх, ребята! – сказал Угадай. – Тут, кажется, неплохо! Давайте отдохнем на Острове как следует! Месяц-два! Я бы рыбку половил, поплавал!
Соблазнительное приглашение
– Кто тут будет Михрютка? – раздался вдруг голос в дверях кафе.
– Это я! – ответил я и обернулся, чтобы посмотреть, кто меня спрашивает.
Спрашивал Морж с большими карими глазами и белыми ресницами.
– Мы вас ждали! – сказал Морж, подходя к нашему столику.
– А откуда вы нас знаете? – удивился я.
– Мы позавчера получили телеграммы из Верзилии и от Осьминога, – ответил Морж. – Извините, что не сумели встретить на пристани. Дельфин пришел не по расписанию!
– А вы кто такие будете? – в свою очередь поинтересовался я.
– Мы – Городское Самоуправление. Я, например, Главный Распорядитель Всех Морских Купаний! – отрекомендовался Морж. – Мы рады видеть вас у себя в гостях! Идемте теперь за мной!
Мы встали из-за стола и последовали за гостеприимным Моржом.
На набережной нас ожидали еще два встречающих из Городского Самоуправления. Это был Тапир с длинным носом и Пингвин. Пингвин, несмотря на жаркий вечер, был одет в красивый черный фрак с ослепительно белой манишкой. Штанов на нем не было. Впрочем, так одеваются пингвины на всем белом свете.
Мы познакомились. Тапир и Пингвин оказались простыми, добродушными ребятами. Пингвин заведовал Сухопутными Развлечениями. А Тапир был Начальником Фокусов, Фонтанов и Фейерверков.
Тапир сразу же вызвался помочь поднести багаж.
– Идемте! – сказал Морж. – Вам надо отдохнуть! Гостиница совсем рядом. За третьей пальмой, направо. Да вот и она! Входите!
Мы вошли в ярко освещенный вестибюль гостиницы. За конторкой дремала дежурная – Водяная Крыса. От хлопанья входных дверей и сквозняка Крыса проснулась, чихнула и вопросительно уставилась на нас.
Увидев Моржа, Крыса поняла в чем дело и приветливо сказала:
– Все для вас приготовлено! Оставьте вещи внизу. Коридорный проводит вас в номер!
Коридорным оказался кролик, который сидел тут же и жевал морковку.
По широкой лестнице мы поднялись на второй этаж. Там нам были отведены две уютные комнатки с окнами на море.
Кровати манили белыми простынями и наволочками. Как хорошо бы сейчас растянуться на прохладной постели!..
– С дороги примите ванну, а потом ложитесь спать! – заботливо сказал Морж. Он и Пингвин тоже поднялись в номер, чтобы поглядеть, как нас устроили.
– Вы устали и должны отдохнуть! – добавил Пингвин. – О ваших приключениях мы знаем из вечерней газеты. Нам приятно принимать у себя таких известных путешественников! Отдыхайте, а завтра утром встретимся. Мы зайдем за вами ровно в девять утра!
– А что будет завтра? – осторожно спросил я.
– Много интересного! – ответил Морж. – После завтрака мы покатаем вас на глиссере по морю. Потом повезем на соревнования подводных пловцов и морских лыжников. Затем будет встреча с отдыхающими. После поведем вас в живой морской музей – Аквариум. Затем будет обед…
– Что у вас дают на обед? – перебил Моржа бесцеремонный Угадай.
– Как тебе не стыдно! – укоризненно прошептал я в Угадаево ухо.
– Разные вкусные вещи! – неопределенно ответил Морж, не желавший, видимо, раскрывать такие важные секреты.
– После обеда мы посетим Увеселительный Парк! – продолжал Пингвин. – А потом концерт. Вечером будет купанье при лунном свете и ужин!
– Но это еще не все, – перебил его Морж. – Послезавтра мы повезем вас к водопаду ловить форель. И в Ботанический сад. И на спортивный праздник…
– Да вы не сомневайтесь! Скучать не дадим! – сказал Пингвин. – Программа составлена на целый месяц!
– Ну и ну! – сказал восхищенный Хандрила. – А нам можно будет принять участие в спортивных состязаниях? Я, например, лазаю по канату. Угадай хорошо бегает. Михрютка прыгает в длину!
Я в самом деле здорово прыгаю. Я очень легкий. Стоит мне оттолкнуться, как ветерок подхватывает меня и несет вперед. Остается только приземлиться. Правда, приземлиться не всегда удается там, где хочешь…
– В соревнованиях можно участвовать! Ну, спокойной ночи! – сказал Пингвин. – Мойтесь, укладывайтесь. Если захотите пить, на столе кувшин с грушевым квасом!
Морж, Пингвин и Кролик, не перестававший жевать морковку, распрощались и ушли.
На стол они положили печатную программу нашего пребывания на Острове.
Мы остались одни, немного потрясенные такой великолепной встречей.
– Вот это да! – промолвил Угадай. – Прямо как в сказке! Что ни пожелаешь – исполняется! Что и не желаешь – тоже исполняется! Как вы, братцы, думаете, выиграю я забег на сто метров?
– Наверное, выиграешь! – сказал Фунтик. – Я, пожалуй, тоже приму участие в соревнованиях!
– Что же ты будешь делать? – искренне удивился я. За Фунтиком до сих пор никаких спортивных талантов не замечалось.
– Я буду чесаться на скорость! – гордо ответил Фунтик. – Вот поглядите!
Фунтик почесал себе задней лапой бок, лапка мелькала в глазах, как крыльчатка комнатного вентилятора.
– Ну, если будет такой вид соревнований, ты наверняка выиграешь! – похвалил я Фунтика. Про себя же я подумал, что спортивного чесания, наверное, не бывает.
– Потом я хочу участвовать в вечере вопросов и ответов, – добавил Фунтик, надеявшийся, что добрая половина вопросов будет от буквы «а» до «к».
– Загляни-ка в программу! – попросил меня Пип. – Нет ли там и для меня чего-нибудь интересного?
– Как не быть! Есть! – ответил я. – Вот, пожалуйста! Конкурс певцов и музыкантов. Ты вполне можешь участвовать. И для меня есть очень интересный день: встреча юных моделистов. Запуск на воде моделей катеров и дизельных электроходов. У меня, правда, нет модели. Но я погляжу, как другие запускают!
Пока мы с Пипом беседовали, Угадай, Хандрила и Фунтик удалились в ванную комнату.
Вскоре оттуда послышался плеск воды, смех и довольное фырканье. Потом раздалось возмущенное рычанье Угадая. Это озорной Хандрила открыл над ним холодный душ.
Я разделся, закинул на плечо полотенце и приготовился идти в ванную.
Призыв с моря
В этот момент в комнату вбежал Угадай. Он был мокрым – хоть выжми.
Лапы его оставляли на паркете влажные следы.
Морда Угадая выражала с обеих сторон тревогу и беспокойство.
– Михрютка! Сигнал! Хавроша! – пролаял Угадай.
– Какой сигнал? Ничего не понимаю! – сказал я. Но вид и слова Угадая не на шутку меня встревожили.
Впрочем, через минуту и я услышал негромкие гудки.
В комнату вбежали Хандрила и Фунтик. Они тоже услышали призывы Дельфина и наспех вытирались полотенцем.
– Что будем делать? – спросил я товарищей. И сам за них ответил: – Пошлем Пипа узнать у Хавроши, что случилось. Сами оденемся и на всякий случай подготовим багаж.
Не ожидая повторных распоряжений, Пип выпорхнул в окно и полетел на пристань. Угадай схватил зубами конец полотенца, которым вытирался Хандрила, и стал с ожесточением тереть свою мокрую шерсть.
Пип вернулся быстро.
– Пинь-пинь-пинь! Таррарах! – сказал он, запыхавшись. – Хавроша зовет скорее на пристань. Он увидел огни корабля, идущего в Яфрику. Если мы быстро соберемся, Хавроша обещает догнать корабль!
Я поглядел на товарищей. На их лицах было написано разочарование.
Друзья устали и так хотели отдохнуть!.. Впереди нам предстояло столько развлечений! Теперь от всего этого нужно отказаться…
Нет, нельзя проявлять малодушие! Прежде всего я сам не должен его проявлять!
«Ты что, забыл о дедушке? – прикрикнул я сам на себя. Не вслух, конечно, прикрикнул, а мысленно. – Ты будешь нежиться в постели, купаться и ходить на концерты. А дедушка за нас волнуется и не знает, когда мы вернемся! И хорош же ты будешь, когда возвратишься домой без Волшебных Перьев!.. Есть у тебя совесть, или нет!»
Совесть у меня, оказывается, была. Я убедил себя и настроился на разговор с товарищами.
– Мы едем или остаемся? – сказал я суровым, мужским голосом. – Можем мы как настоящие мужчины отказаться от удовольствий ради дедушки?
– Можем, – сказал, вздохнув, Угадай. Он и так уже отказался от нескольких хороших драк и от встречи с миловидной собачкой. Сейчас он с сожалением поглядел на уютную постель, кувшин с квасом и удочки, стоявшие в углу комнаты.
– Видит око, да зуб неймет! – глубокомысленно произнес Угадай. – Но я все-таки хочу быть настоящим мужчиной.
Фунтик ничего не сказал. Он прилежно упаковывал свою медицинскую сумку.
Недолго колебались и Пип с Хандрилой. Конечно, им очень хотелось остаться на Острове. Но если дело шло о дедушке и нашей дружбе – какие могли быть разговоры?
Мы оставили в гостинице записку, где благодарили островитян за гостеприимство и объяснили свой неожиданный отъезд. А через десять минут уже шагали по набережной к пристани, где нас ожидал Хавроша.
Глава 17. «Тарарабумбия»Посадка на корабль
Всю ночь мы догоняли корабль. Только к утру удалось с ним поравняться.
Хавроша громко свистнул и остановился у борта парохода.
– Остановка по требованию! – по привычке объявил он через микрофон.
Дельфин плавно покачивался на волнах, ожидая нашей высадки. Мы в это время вступили в переговоры с капитаном корабля.
Рыжебородый коренастый капитан, с веснушками по всему лицу, свесился через перила капитанского мостика и с интересом нас разглядывал. Он почесал ладонью в затылке и гаркнул:
– Вы кто такие будете?
Мы уже привыкли к подобному вопросу. Я, как старший, ответил, что мы путешественники.
– Откуда идете? – продолжал капитан свой допрос.
– С острова Веселых Устриц.
– А раньше где были?
– В Верзилии…
– Какая там погода? – спросил капитан.
– Довольно тепло! – ответил я. – А зачем вам знать, какая там погода? Верзилия далеко от моря.
– Не твое дело! – довольно грубо ответил капитан. – Я всегда интересуюсь, какая где погода!
– Куда плывет ваш корабль? – поинтересовался я, в свою очередь.
– Не «плывет», а «идет»! – поправил капитан. – Мы идем в Яфрику. В пустыню Ширибириби!
– Шире чего? – бессмысленно спросил Хандрила.
– Ничего! – раздраженно ответил капитан. – Ширибириби – и все! Так называется пустыня. Это самая арбузная пустыня в мире! Там весной всегда растут арбузы!
– Зачем же вы туда едете? – вмешался в разговор Фунтик.
– Не «едем», а «идем»! – снова поправил капитан. – Везем арбузы! Там засуха! Неурожай арбузов. Звери и люди погибают от жажды. Если не привезем арбузы, все погибнут!
– Зачем же везти арбузы? – сказал рассудительный Фунтик. – Не проще ли везти воду?
– Не проще! – отрывисто ответил капитан. – Жарко! Вода может протухнуть! Арбузы – это водяные консервы. С ними ничего не делается! Ясно?!
– Ясно! Значит, вы хотите помочь людям и животным, как доктор Айболит? – сказал я. – Дорогой капитан! Не возьмете ли вы и нас с собой в Яфрику?
– Зачем вам туда понадобилось? – пробурчал капитан.
– У нас есть там важное дело! – ответил я, решив пока не очень откровенничать с капитаном.
– За проезд платить будете? Тогда возьму! – сказал капитан.
– У нас денег мало! Все деньги остались в Верзилии… – признался я.
– Тогда работайте на пароходе! Хотите – забирайтесь на борт! Не хотите – как хотите!
– Хотим! – хором сказали мы.
Капитан дал понять, что разговор окончен, и закурил трубку. Потом подал знак боцману.
Раздалась громкая команда боцмана, и нам спустили штормтрап.
Добродушный Хавроша выпустил на прощание два больших фонтана и отвалил от корабля.
Знакомство с Кокшей
– Какие будут приказания, капитан? – спросил я, когда убедился, что все члены экспедиции и багаж на борту.
– Приказания? Хммм… Какие там еще приказания? Учтите только, мы не какой-нибудь пакетбот! Мы – арбузбот! У нас везде арбузы. Ходите осторожно! Не разбейте голову! – ответил капитан.
Действительно, всюду на корабле были арбузы. Трюм был загружен ими так, что даже люки не закрывались. Во всех каютах и кубрике тоже были арбузы. Арбузы катались по палубе. Свободные от вахты матросы спали, подложив под голову арбуз вместо подушки.
– Идите-ка на камбуз! Там вас накормят! – обратился к нам капитан. – Скажите – я приказал!
Услышав про еду, все мы приободрились. Хандрила и Угадай весело завиляли хвостами. А Пип прощебетал свое «пинь-пинь-пинь! Таррарах».
Вот и камбуз.
Мы открыли дверь и, оторопев, остановились на пороге.
Прежде всего у нас голова закружилась от дыма, пара и чада, стоявших в воздухе. Потом нас оглушил грохот сковородок, кастрюль и ухватов.
Посреди камбуза стояла здоровенная толстая кухарка. Она ловко управлялась с множеством сковородок, кастрюль и соусников. Расставив большие, как столбы ноги, она ухитрялась не падать во время качки, когда корабль совсем валился набок, а соуса и супы выплескивались из кастрюлек.
Хозяйка кухни была в дурном расположении духа. Она не обратила на нас никакого внимания.
– Жарь тут им! Пеки! Вари! – ругалась кухарка. – Блинчики-вертинчики! Пончики-вертончики! Одуреешь от этой готовки!
Кухарка схватила поварешку, зачерпнула из горшка жидкое тесто и вылила его на скворчащую сковородку.
– Любезная кухарка! – робко начал я, когда кухарка на секунду замолчала. – Мы хотели бы…
– Какая я кухарка! Я – кокша! – закричала кухарка, обернувшись к нам и уперев руки в бока. – Что надо?
– Нас прислал капитан! – неуверенно продолжал я. – Он приказал нас накормить!
– Ах! Вас прислал этот обжора! Так пусть он сам вас и кормит! – заорала кухарка. – Блинчики-вертинчики! Пончики-вертончики! Пошли все вон отсюда!
Вот так прием! А мы уже так настроились на завтрак! Кофе и оладьи пахли так соблазнительно!
Пока я разговаривал с кухаркой, кот поводил усами и внимательно оглядывался по сторонам.
Вдруг Хандрила бесшумно прыгнул под стол и что-то схватил там. Через секунду он гордо вылез из-под стола, держа в зубах большущую крысу. С независимым видом кот положил задушенную крысу к ногам кухарки.
Сварливая хозяйка камбуза смягчилась.
– Так уж и быть! – сказала кокша. – Садитесь за стол! Берите блинчики и кофе. Да не облейтесь – кофе горячий! А крысу выбросьте за борт!
Угадай с готовностью кинулся выполнять приказание. Через несколько секунд он вернулся, и все уселись за стол.
Моим друзьям трудно было дотянуться до стола, где стояли тарелки, чашки и на большом блюде лежала горка оладий. Поэтому на стол накрывал я. Я нарезал на кусочки оладьи, полил их клубничным вареньем и разлил всем кофе в блюдечки, чтобы не был очень горячим.
Во время еды приходилось цепко держаться за стол, чтобы не упасть. И придерживать блюдечки и тарелки. Все, что было на столе, ездило туда-сюда.
Пип с важным видом расхаживал по столу, склевывал крошки и ловил мух, замечтавшихся на оладьях.
Пока мы ели, кокша расспрашивала нас о том, кто мы такие. Заодно рассказала нам о делах на корабле.
По мнению кокши, весь экипаж корабля состоял из бездельников, пьяниц и обжор, ничего не смыслящих в морском деле. Хорошим моряком был только капитан. Когда он не спал и не ел, корабль шел верным курсом. Стоило ему заняться едой или отправиться «дрыхнуть», как выражалась кухарка, как корабль сбивался с курса.
Поэтому корабль «Тарарабумбия» шел в Яфрику уже вторую неделю.
– Ну как? Перекусили? – раздался зычный голос капитана. Его растрепанная рыжая голова просунулась в дверь камбуза. – Если сыты – идите сюда! Я дам вам работу!
Пип остался на кухне помогать кухарке мыть посуду, а мы выбрались на палубу.
Мы – матросы
Капитан сидел на пустом бочонке и курил трубку. Мы тоже уселись кто на чем – на кнехтах, скрученных канатах или просто на палубе. Я подкатил под себя арбуз и попытался усесться на нем. Арбуз выскользнул, и я упал, больно стукнувшись головой о борт. В конце концов я сел на спину Угадая.
– Итак, вы зачисляетесь в команду! – сказал капитан. – Ты, кот, будешь дежурным матросом. Когда подует ветер, мы, для экономии угля, идем под парусами. Ты будешь ставить паруса!
Хандрила недовольно поморщился. Он вообще не любил работу. А эта ему в особенности не нравилась. Подумать только! В ветреную погоду забираться высоко на мачты и ставить паруса!
– Мальчик! – капитан посмотрел на меня. – Ты станешь помогать мне вести корабль! В промежутках между вахтами будешь выполнять мелкие поручения.
– А мне что делать? – спросил нетерпеливый Угадай.
– Помолчи! – сурово оборвал его капитан. – До тебя дойдет очередь.
– Птица будет разносить по кораблю мои письменные приказания… Кстати, где птица?
– Моет посуду! – ответил Фунтик.
– Вот и передай ей! Посуду мыть нечего. Для этого крылья не обязательны. Пес будет развязывать и завязывать узлы на канатах и отдавать склянки!
– Что? Что? – спросил удивленный Угадай. – Какие такие склянки облаивать? Аптечные?
– Нет, морские! – ответил капитан. Он, казалось, совсем не удивился тому, что Угадай удивился. – У нас отбивают склянки в колокол. Но наш колокол во время последнего шторма оторвался и утонул. Теперь никто толком не знает, когда заступать на вахту!
– Так что же я должен делать? – спросил бестолковый Угадай.
– Я дам тебе свои часы! – разъяснил капитан. – Глядя на них, ты будешь объявлять время. Каждая склянка означает полчаса. Один раз гавкнешь – одна склянка. Два раза подряд – две. Три раза – три. Как восемь раз пролаешь – вахта кончилась! Понял?
– Вот теперь понял! – обрадовался Угадай. Ему нравилось, если он что-то понимал.
– Тогда все по местам! – скомандовал капитан.
День на корабле
Работать нам нравилось. Всем, кроме Хандрилы.
Беда, однако, была в том, что только мы на корабле и работали. Если не считать кокши и капитана.
В жизни мы не видели такой ленивой и разболтанной команды, как на «Тарарабумбии».
Если бы вы только знали, что делалось на нашем корабле!..
Капитан был человек неплохой. Свое дело он знал. Но капитан был ленив и много спал. Когда он не спал, то ел. Когда не спал и не ел, то курил трубку и мечтал.
А работа тем временем стояла.
Еще хуже капитана были его помощники.
Первый помощник был маленький, толстый человечек. С головы до ног он зарос волосами. Если поглядеть на помощника спереди, он был похож на одну большую бороду с торчащими в глубине толстым носом и круглыми глазками.
Висячие усы при разговоре все время попадали помощнику в рот и ужасно ему мешали. Отдавая команду, он вынужден был все время выплевывать изо рта усы.
– Каррамба! – кричал помощник, увидев мирно дремавшую на мачте чайку.
– Тьфу! Тьфу! Подать сюда мой аркебуз! Тьфу, тьфу! Да не арбуз, дубина, а аркебуз! Из арбуза, тьфу, тьфу, не выстрелишь!
В чайку помощник не попал. Она проснулась, лениво взмахнула крыльями и улетела. После этого помощник с полчаса так отчаянно ругался, что мы, не привыкшие к морским выражениям, постарались уйти куда-нибудь подальше.
Первый помощник все свободное время проводил, играя в карты с матросами. Впрочем, и в рабочее время он тоже играл в карты.
На корабле был еще старенький второй помощник. Мы его никогда не видели. Кокша рассказала нам, что он не выходит из своей каюты и разводит там цветы и какие-то особенные бобы необыкновенной твердости.
Один лишь Фунтик сумел познакомиться с таинственным вторым помощником.
Фунтик пронюхал, что моряк-садовник, кроме цветов и бобов, выращивает салат. Всем известно, что свежий салат морские свинки любят больше всего на свете.
По вечерам Фунтик исчезал из камбуза и скрывался в каюте садовника.
Там они вдвоем вели задушевную беседу и ели салат. Фунтик пытался попробовать и бобы. Но они оказались такими твердыми, что Фунтик сломал себе зуб.
Бобы явно не годились для еды. Зато они пригодились совсем для другой цели.
Для чего? Скоро узнаете!..
Матросы «Тарарабумбии» были такими же бездельниками, как их начальники.
Одни забавлялись кеглями, катая вместо шаров арбузы. Взамен кеглей они ставили пустые бутылки из-под пива. Другие играли в карты с первым помощником. Третьи загорали на солнышке.
Боцман, выпивший чересчур много пива, висел на вантах, как рубашка, развешенная для просушки, и спал, сладко похрапывая. Рулевой заснул, привалившись к рулевому колесу. Неуправляемый корабль мотало то туда, то сюда. Но это никого не волновало.
Корабль мог бы вообще заплыть неведомо куда, если бы из своей каюты время от времени не выходил капитан. Он выправлял курс корабля, расталкивал спящего рулевого и уходил обратно. Через некоторое время все снова разлаживалось.
Как ни странно, несмотря на весь этот беспорядок, корабль потихоньку подвигался в сторону Яфрики. Об этом я мог судить по компасу, звездам и солнцу, а также картам, разложенным на столе в капитанской рубке.
Нет! Я все-таки не прав!
На корабле довольно усердно работали старший механик, машинист и кочегары. Если бы не они, вы сами понимаете, корабль вообще бы не двигался.
Правда, и на этих членов команды иногда находили приступы лени. Тогда капитан собирал матросов и приказывал им ставить паруса. Охая и зевая, матросы расползались по вантам. Спустя какие-нибудь час-полтора паруса были поставлены. Ветер надувал их, и мы двигались без помощи пара и электричества.
Это в том случае, конечно, если был ветер. Если его не было, мы терпеливо стояли на месте и ожидали, пока появится ветер или проспятся машинист с кочегарами.
Капитану я понравился. В те часы, когда капитан не спал, не ел и не курил трубку, он учил меня разным морским наукам.
Понемногу я стал привыкать к таким замысловатым вещам, как «лоция», «навигация», «астрономия» и «механика».
Учился вместе со мной и Пип, который удивительно быстро все запоминал.
Хандрила в ветреную погоду быстро забирался по вантам высоко на мачты и ставил там самые верхние паруса. Забраться наверх ему ничего не стоило. Завязывать и развязывать узлы, при его когтях, тоже было нетрудно.
Постепенно он стал работать с охотой и заслужил уважение капитана. А матросы стали сваливать на Хандрилу самую трудную работу.
Когда «Тарарабумбия» шла под парами или лежала в дрейфе, кот спал и накапливал энергию.
Угадай, Пип и Фунтик тоже неплохо справлялись со своей работой. В свободное время мы слушали разные морские истории. Рассказывали их капитан и кокша, которую мы полюбили, несмотря на ее ворчливость.
По вечерам мы любовались закатом и смотрели, как резвятся дельфины и проносятся над водой летающие рыбки.
Так потихоньку мы плыли в Яфрику. Плыли, пока не случилось одно событие.
