Текст книги "Тройка без тройки"

Автор книги: Вс. Другов

Соавторы: Михаил Товаровский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Таня! Иди сейчас же сюда! Сейчас же!

Таня подходит и при первом же взгляде на книгу изумленно восклицает:

– Откуда это?

– А вот – мальчики достали. Целых восемь экземпляров! Появились в продаже. А тогда, помнишь, как все искали?

– Да. Тогда нигде их не было, – подтверждает Толя и спрашивает у Наташи: – Так вы их передадите Пете?

– Обязательно! Большое спасибо вам! – отвечает вместо Наташи Таня. – Но только… Только зачем нам такая масса книг?

– Я тоже так говорил товарищам, – отвечает Толя. – Но каждому хотелось, чтобы его покупка попала к Пете. И я принес.

– Ничего, у нас они не пропадут, – решает Наташа. – Отдадим в библиотеку к Людмиле Александровне.

– Тем лучше, – говорит Толя и уходит.

Наташа быстро делит пачку книг на две стопки, одну дает Тане, другую берет себе:

– Спрячь их за спину и пойдем к Людмиле Александровне. Ты представляешь, как она обрадуется!

С книгами за спиной девочки подбегают к библиотекарше. Загадочно улыбаясь, Наташа спрашивает:

– Людмила Александровна! Как вы думаете, что мы принесли? Но тут же не выдерживает и показывает все четыре свои книги:

– Вот! «Остров дружбы»! Восемь экземпляров. Таня, показывай свои!

Антон Яковлевич, только что успевший вставить сигарету в мундштук, так и не заканчивает своей постоянной процедуры. С незажженной сигаретой в зубах он берет у Тани одну из книг и начинает внимательно разглядывать ее:

– Это издание даже лучше первого. Обложка красочнее.

Иван Кузьмич надевает очки, берет у Наташи другую книгу, перелистывает страницы и медленно говорит:

– Действительно… Такую книгу обидели! Облили тушью. Наверное, очень жалко было…

– А то не жалко, – поддакивает Тихон Максимович, разглядывая третий экземпляр.

– А вы обратите внимание на шрифт! Каким она шрифтом напечатана, – восторгается Тоня.

– Вообще, очень хорошая книга, – соглашается мать двух девочек и обращается за консультацией к Людмиле Александровне. – Как вы думаете, можно моим девочкам уже читать эту книгу? Тогда я тоже куплю ее.

Одна только Людмила Александровна не принимает участия в общей радости. Она спокойно разворачивает принесенный с собой сверток, вынимает из него девятый экземпляр «Острова дружбы» и с напускным безразличием, обращаясь к Тане и Наташе, говорит:

– Только не думайте, что вы такие уж у нас героини. У меня в библиотеке не восемь, а целых двенадцать экземпляров «Острова дружбы». Сегодня только принесли из коллектора.

Потом протягивает принесенную с собой книгу Анастасии Ивановне.

– Это я вам принесла.

– Мне? Зачем мне?

– Затем, чтобы вы убедились, что вещи, в том числе и книги, – это дело наживное. Сегодня их нет, а завтра мы их достанем. А вот здоровье не так легко сохранить.

– Ничего не понимаю. Причем здесь здоровье? – разводит руками Анастасия Ивановна.

– Притом, что футбол очень полезная игра, – объясняет Людмила Александровна.

– А! Понятно… Нет, пока не приедут папа с мамой, я Коле не позволю играть. Еще что-нибудь натворит.

– Напрасно вы так, Анастасия Ивановна, – произносит, закуривая, наконец, свою сигарету, Антон Яковлевич. – Особенно сейчас, когда с нашими ребятами начнут заниматься очень опытные спортсмены…

– Смирнов, – подсказывает Наташа.

– Все равно меня не уговорите, – решительно заявляет Анастасия Ивановна.

Людочка внимательно прислушивается к разговорам взрослых, потом дергает бабушку за юбку:

– Бабушка, помнишь, ты говорила, что тетя Люда никогда не простит Колю?

– Говорила, говорила, – соглашается Анастасия Ивановна, – только ты не вмешивайся, когда разговаривают старшие.

– И ты говорила, что это одна-единственная книга, больше таких нет.

– Я тебе говорю замолчи!

Но девочка с затаенным торжеством в голосе произносит:

– А ты посмотри, сколько у тети Люды теперь таких же книг.

– И книг у меня теперь много, – подтверждает, улыбаясь, Людмила Александровна, – и Колю я уже давно простила.

– А вот ты, бабушка, все не можешь простить его, – укоризненно говорит девочка.

Иван Кузьмич очень внимательно смотрит на Людочку, как будто бы впервые видит эту маленькую обитательницу управляемого им огромного дома, и очень серьезно произносит:

– Хорошо соображает. Умница растет!

– Во дворе это у нас самая смышленая девочка, – авторитетно подтверждает Тихон Максимович.

Бабушка благодарно смотрит на управдома, на дворника. Потом гладит внучку по головке и уже другим, совсем не строгим, голосом произносит:

– Ну, хорошо, хорошо. Я тоже простила. Иди, скажи своему Коле, что меня уломали две Люды.

Людмила Александровна тоже гладит светлые, туго заплетенные в две короткие косички, волосы девочки и замечает:

– Тетя Люда тут ни при чем. Это все сделала маленькая Люда.

Наташа одними глазами указывает Тане на Анастасию Ивановну и кратко определяет:

– Настоящая внучкина бабушка!

В это время Людмила Александровна перестает гладить девочку, смотрит поверх ее головки куда-то вперед и разводит руками. Затем, смеясь, восклицает:

– Еще одна!..

Все присутствующие поворачиваются в ту сторону, куда направлен взгляд библиотекарши. К ним, размахивая в воздухе книгой в ярком переплете, бежит от подъезда дома Виктор и восторженно, на весь двор, кричит:

– Таня! Только что мне папа принес «Остров дружбы»!

С вытянутой вперед рукой мальчик подбегает к Тане:

– Возьми! Папа сказал, чтобы я отдал ее тебе.

Таня улыбается – как все смешно получилось: то не было ни одной, то сразу столько книг!

Улыбается и старая библиотекарша. Потом обращается к Виктору:

– Какие догадливые – и папа и сын! Молодец! Только теперь тебе надо сейчас же бежать к товарищам. Ты их всех обязательно предупреди, чтобы больше не покупали книг. А то они скупят все книги во всех магазинах.

– Беги на пустырь! Они, наверное, все тем, – командует Наташа. Виктор видит в руках у всех присутствующих все тот же «Остров дружбы», сразу все понимает и стремглав уносится к воротам. А через несколько секунд он уже скрывается за ними.

– Товарищи родители, – говорит Ася, – теперь пройдем в красный уголок и там поговорим о плане дальнейшей работы. Вы нам выскажете свои пожелания, мы обсудим их…

Взрослые уходят. Во дворе остаются только три девочки – Наташа, Таня и Людочка.

Таня поворачивает Людочку в сторону ворот и говорит ей:

– Становись там на страже. Как только покажется Коля, скажи ему, что бабушка больше не сердится. Понимаешь? Скажи, что можно ему играть.

Людочка кивает головой и уже делает движение, чтобы бежать, но снова останавливается и, обращаясь к Тане и Наташе, с гордостью произносит:

– Какая у нас с Колей бабушка! Непреклонная!

Наташе очень хочется сказать девочке, что бабушка у нее даже чересчур непреклонная, но она понимает, что говорить такие вещи маленьким детям нельзя. Вместо этого она подходит к Людочке и слегка толкает ее вперед:

– Беги! После разберешься, какая у тебя бабушка. Хорошая у тебя бабушка!

Наконец, среда наступила!

Когда на сердце тяжело, где можно найти успокоение, как не в душной тесноте старого заброшенного гаража?! Здесь можно обсудить создавшееся положение, собраться с мыслями, обдумать план действий…

У Васи, Пети и Коли вот уже второй день продолжаются совещания. Петя сидит на банке из-под бензина. Неудобно, банка все время шатается, ноги приходится поджимать под себя, но разве сейчас до удобств? Коля стоит у двери. Вася ходит по гаражу, волнуется. Сделает шаг туда, шаг обратно, потом два шага в сторону.

– Но все же надо как-нибудь договориться. Занятия ведь скоро начнутся, – напоминает Петя, следя за путешествиями товарища.

Вася останавливается и решительно произносит:

– Что тут договариваться. Идти на занятия – и все!

– У тебя, Вася, все в повелительном наклонении, – как можно спокойнее говорит Коля. – А тут надо еще и еще раз подумать, дело очень серьезное.

– Серьезное? – презрительно кривит губы Вася. – Наобещали сгоряча и только. Из-за этого не ходить на занятия просто смешно.

– Но ты же сам всегда крепко держал данное слово. А сейчас сворачиваешь в сторону.

– Все-таки, может, нам сказать всю правду? – поддерживает товарища Петя.

– В общем, – решает Вася, – пойдем туда, все трое пойдем, а там посмотрим. Может, все выйдет и по-вашему, а может…

Он не успевает закончить. Дверь открывается и в гараж входит Тихон Максимович с небольшим канцелярским столиком. Следом идет управдом.

– Куда ставить, Иван Кузьмич? – спрашивает дворник, опуская свою ношу на землю.

Иван Кузьмич осматривается:

– Ставь посередине. А всю эту дребедень надо выкинуть.

В гараже свободно помещались, как это было проверено на практике, двенадцать мальчиков и еще находилось место для Маришки. Сейчас, с появлением управдома, здесь все настолько уплотнилось, что Коля вынужден выйти наружу.

– Мы эту дребедень выкинем и все будет в порядке, – еще раз повторяет Иван Кузьмич. – Здесь будет штаб-квартира футбольной команды. – И, обращаясь к Васе, шутливо добавляет:

– Тебе, как капитану, передаю это недвижимое имущество. А опись его отпечатаем на машинке в двух экземплярах и дадим особо.

Затем пренебрежительно толкает ногой банку, на которой еще так недавно сидел Петя, и, обращаясь к дворнику, говорит:

– Сегодня же надо будет все это убрать.

Тихон Максимович берет с земли бочонок с остатками извести и выходит из гаража. Кряхтя и тяжело дыша, Иван Кузьмич тоже уходит.

Вася по-хозяйски сдувает со стола известковую пыль, высыпавшуюся из бочки при неловком движении дворника, так же по-хозяйски отставляет в сторону шоферскую банку и восторженно восклицает:

– Сам Иван Кузьмич назвал наш гараж штаб-квартирой! Такие дела делаются, а мы с вами в стороне остаемся? Подумали вы об этом?

Петя молчит. А Коля твердит свое:

– Все равно, слово надо держать. Раз у нас нет права заниматься со всеми, значит, как же мы можем заниматься?

Вася уже не слушает и убегает из гаража. Следом за ним уходят и Коля с Петей.

Мальчики, собравшиеся на площадке в ожидании прихода тренера, встречают всю троицу укоризненными замечаниями:

– Где это вы пропадали?

– Скоро ведь начнется…

В стороне от других стоит Андрюша и бьет головой по мячу. Подбросит его вверх, ударит головой, а мяч летит не в ту сторону, куда ему следовало бы лететь. Андрюша бежит за ним, снова подбрасывает вверх снова ударяет – и опять промах.

Вася смеется:

– Все равно у тебя ничего не получится. Сколько ни бей – не будешь футболистом, Андрей! Нет у тебя футбольного призвания.

Андрюша поворачивает к Васе покрасневшее от натуги лицо, хочет что-то ответить, но затем молча поднимает мяч с земли, подбрасывает вверх и ударяет по нему головой.

Поставив на скамейку ноту и завязывая шнурки на ботинке, Валя в ответ на васино замечание бросает:

– Не все же такие талантливые, как ты! Вася довольно улыбается:

– Таланта у меня, конечно, нет, но способности футбольные наблюдаются.

Затем выхватывает у Андрюши мяч, подбрасывает его вверх и кричит:

– Бью в это дерево!

Удар. Но Валя перехватывает обеими руками мяч на лету и возвращает его Андрюше. Потом обращается к Васе:

– Ну и что ты хотел этим доказать?

– Хочу доказать, что мяч может летать.

Андрюша кладет мяч на скамейку, идет к водопроводному крану и там умывает лицо.

Валя тихо говорит Васе:

– Видишь, парень хочет добиться чего-то, а ты над ним все подсмеиваешься.

– А какое тебе, собственно говоря, до этого дело? – начинает сердиться Вася.

– А то, что нам не для чего сейчас ссориться. И кипятиться тебе тоже не стоит.

Саша заканчивает установку ворот – двух солидных кирпичей, – распрямляется и подходит к Васе:

– Ты думаешь, что, кроме тебя, никто у нас не умеет играть. И вообще, по-моему, ты порядочный хвастун, Вася.

Вася придвигается вплотную к Саше:

– Повтори, что ты сказал. Повтори-ка!..

Саша на всякий случай снимает с рук тяжелые перчатки и протягивает их Вале:

– На, подержи.

Валя сразу кладет перчатки на скамейку и становится в боевую позицию рядом с Сашей.

– Повтори, что ты сказал! – продолжает наступать Вася.

– Пусть он только повторит! – угрожающе говорит Петя и для большего устрашения поплевывает на ладони.

Выразительно глядя на Сашу, выходит на линию боя и Коля.

– Повторю, если захочу, – говорит Саша, и все же не приводит своей угрозы в исполнение, понимая, что численный перевес пока на стороне противника.

Стряхивая воду с мокрой головы, подходит к спорящим и готовым вот-вот начать драку ребятам Андрюша.

– Пойдите лучше под кран, смочите себе головы, – говорит он.

Но его благоразумный совет запаздывает, – быстрым движением Вася хватает Сашу за шею и начинает пригибать ее вниз.

Во двор входит Ипполит. Никем не замеченный, он приближается сзади к дерущимся и спокойно освобождает сашину шею из васиных «клещей». Потом легонько отталкивает в одну сторону одного мальчика, другого в другую и, смеясь, спрашивает:

– Это что у вас, разминка?

– Не разминка, а заминка, – мрачно отвечает, поглаживая шею, Саша.

– Это они так просто, шутят, – спешит Валя успокоить Ипполита, чтобы тот в самом деле не подумал, что у них всегда драки и ссоры.

– Если шутят, тогда все в порядке, – улыбается Ипполит и направляется к скамейке.

Сюда подходят и остальные мальчики. И, конечно, ближе всех к Ипполиту оказывается Виктор. И, конечно, говорит он тоже первым.

– А мы вас ждем-ждем. Уже два раза подметали площадку!

Он хочет еще что-то сказать, но его оттесняют старшие. Все наперебой начинают рассказывать:

– А Тихон Максимович даже полил площадку.

– И мяч зашнуровали по вашему способу.

– Андрюша даже тетрадку принес, будет записывать все.

– К нам пришли еще двое мальчиков, из дома тринадцать. Мы их приняли, пусть тоже учатся. Вот они…

Подходит Тихон Максимович. Ипполит здоровается с ним, затем оглядывает ребят, с шумом рассаживающихся вокруг: на скамейке, на свежеподметенной земле, на траве под деревом. Пока что, под шумок, Вася потихоньку дает подзатыльник Саше. Оба смеются…

Сколько в течение последних нескольких дней продумано вариантов начала занятий! Сколько заготовлено первых фраз, интонаций, с какими они должны быть сказаны, жестов, их сопровождающих! Но все как-то так сложилось, что ничего этого не нужно. И, почувствовав необычайную легкость, Ипполит говорит просто:

– Вот вы мне скажите, кто из вас уже приготовил уроки на завтра?

Виктор поднимает руку.

– Виктор не считается, – замечает Саша. – Он в четвертом классе, им задают мало уроков.

– А кто из старшеклассников приготовил? – допытывается Ипполит.

– Половину заданий я приготовил, – отвечает Валя, – а остальные буду делать вечером.

– А я все вечером буду готовить, – сознается Гриша.

– Мы вас тоже интересуем? – спрашивает один из мальчиков, живущих в доме номер тринадцать.

– Тоже, – произносит Ипполит.

Но тут в разговор вмешивается Тихон Максимович.

– Да они, пока не набегаются до беспамятства, ни за что за книжки не сядут.

– Тогда, товарищи, давайте договоримся, – решительно заявляет Ипполит, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости. – Договоримся с самого начала. Придете из школы – отдохните, пообедайте, погуляйте, помогите родным по хозяйству – и за уроки! Пока не сделаете их, даже не думайте о футболе. Я по себе знаю, если у меня что-нибудь висит над душой, не до игры тогда мне. После игры тоже требуется отдых. А какой тут отдых, если надо приниматься за уроки? Такой заведете у себя порядок – от этого выиграют и ваши школьные занятия и футбол. Понятно?

– Это верно, – соглашается Саша. – Когда я знаю, что мне еще надо учить уроки, я всегда пропускаю много голов.

– Ты и по субботам, когда не надо ничего готовить на завтра, тоже пропускаешь много мячей, – подтрунивает над товарищем Гриша.

– А часто вы играете в футбол? – спрашивает Ипполит и смотрит на Гришу. – Вот ты, например?

Гриша встает и отвечает так, словно он находится в классе и перед ним учитель:

– Играем семь раз в неделю. По три-четыре часа, иногда и больше.

– А если бы в неделе было восемь дней, так они все восемь дней играли бы, – смеясь, вставляет свое слово Тихон Максимович.

– Играли бы все восемь, – чистосердечно признается Гриша.

– Очень плохо, – замечает Ипполит. – Гораздо лучше, когда играешь не каждый день.

Петя поднимает руку. Ипполит кивает ему головой. И мальчик рассказывает:

– Вот я в прошлом году уезжал на экскурсию. И три дня не играл в футбол. А потом, когда вернулся и вышел во двор, играл лучше чем всегда. Играл с большой охотой, и все получалось очень хорошо.

– Значит, и отдых тоже может пойти на пользу, – смеется Ипполит. – Но из всего надо делать выводы. Играть слишком часто, во-первых, вредно для здоровья. А потом – в нашей футбольной игре очень важное значение имеет быстрый темп. А если изо дня в день вы будете переутомляться, быстрого темпа никогда не дадите. Так что договоримся и по этому пункту – играть не чаще трех раз в неделю.

Внезапно густо покраснев, Андрюша застенчиво спрашивает:

– А откуда взять этот темп? Ведь мы не бегуны.

– Жаль, что не бегуны. Кстати, кто из вас имеет значок ГТО? Футболист без этого значка – вообще не футболист.

– Два-три человека у нас все-таки найдется, – говорит, оглядывая товарищей, Коля. Потом самокритично заявляет: – У меня лично пока еще нет.

Вдруг ни с того ни с сего Виктор обращается к Ипполиту:

– Мы учителя всегда называем по имени и отчеству. А как ваши имя и отчество? И фамилия? А то мы в прошлый раз так и не спросили вас об этом.

Мальчики бросают на Виктора сердитые взгляды. А Вася толкает его под бок и зло шепчет:

– Вылезаешь всегда, когда тебя не просят! Ведь знаешь, что это Смирнов.

– Нам же Наташа все объяснила, – так же шепотом говорит Валя.

Ипполит слышит эти перешептывания ребят. Почему он Смирнов?

Тут какая-то путаница. Еще этого не хватает! После совсем не распутаешься… Но что же делать? Сказать или нет? Нет, надо все сказать. И он громко, чтобы все слышали, объявляет:

– Нет, ребята, я не Смирнов…

Коля хлопает себя по лбу:

– Все понятно! Вы – Гаврилов!

– И прямо к нам из больницы? – интересуется Гриша.

– И не Гаврилов я, – уже улыбаясь, говорит Ипполит. – Не Смирнов и не Гаврилов. Моя фамилия Дугин. Зовут Ипполит. Работаю на кондитерской фабрике бригадиром комсомольско-молодежной бригады по художественному оформлению тортов. Играю в команде правым защитником. Ясно?

Мальчики в глубоком смущении молчат. Сейчас им ясно только одно, что Наташа опять наговорила с три короба и что они, такие серьезные ребята, поверили этой коробейнице.

Из подъезда дома во двор выходит Володя. Он замечает собравшихся на площадке ребят и приближается к ним.

– Уже идет первое занятие? – тихо спрашивает он Васю.

– Десятое! – не глядя на него, отрезает Вася.

– Ну, вот мы с вами и познакомились, – продолжает Ипполит. – Теперь я вам скажу еще кое-что. Только смотрите, чтобы это вас не отпугнуло…

– Не отпугнет, не беспокойтесь, – хором отвечают мальчики.

– Раз не отпугнет, – слушайте. Ничего само собой не дается. От рождения футболистом не становятся.

Валя дружески подталкивает плечом Андрюшу. Тот улыбается ему в ответ, но тут же произносит «тсс», что означает – полное внимание!

– Мы с вами будем проделывать упражнения, развивающие силу, ловкость, быстроту. Нам придется здорово потрудиться. Это я к тому, между прочим, говорю, чтобы потом не жаловались: мол, много упражняемся, мало играем…

Володя наклоняется к сидящему рядом с ним Виктору и спрашивает его шепотом:

– Можно всем высказываться?

Тот делает рукой жест, означающий, что здесь полная демократия. Тогда Володя начинает:

– По поводу «здорово потрудиться» я хочу рассказать вот что. Недавно я разыскивал одного человека на фабрике. И пока ждал его, слышал, как в клубе репетировал духовой оркестр. Он целый час повторял несколько тактов какого-то вальса. Целый час одно и то же.

Мальчик тихо и довольно фальшиво напевает слышанную им музыкальную фразу. Товарищи смеются.

– Сразу даже не разберешь, что это за мотив, – критически замечает Петя.

– «Березка», не слышишь? – с большим знанием дела заявляет Виктор. – Ее по радио исполняет трио баянистов.

Саша молча показывает рукой в огромной кожаной перчатке куда-то вверх, на окна дома:

– Вон в том окне живет Степа. Он учится в ремесленном. И поет в хоре во Дворце культуры трудовых резервов. Их хор даже в Колонном зале выступал. И по радио. Он все свое свободное время поет какие-то упражнения – гаммы. Букву «а» тянет на разные лады. Моя мама просит его: «Степа, ты бы хоть немного отдохнул. Или дал нам отдохнуть. Больше нельзя выдержать». А Степа отвечает маме: «Это упражнения для постановки голоса, без этих гамм не будешь певцом».

– Когда я учил Маришку служить, – приводит еще более убедительный пример Володя, – я ее тысячу раз заставлял делать одно и то же.

– И, между прочим, она до сих пор служить не умеет, – насмешливо отзывается Вася.

Ипполит улыбается:

– Ну, насчет собаки ты немного перехватил. У нас здесь, конечно, дрессировки не будет. Просто будем не только играть, но и заниматься всякими упражнениями. Будем заниматься футбольными гаммами. Даже больше будем их разучивать, чем играть.

– Что же это получается? – разочарованно тянет Виктор, и лицо его сразу приобретает опечаленное выражение. – И в школе у нас будут занятия, и после школы будут занятия. Все двадцать четыре часа – одни занятия.

– Вы его не слушайте, – снова мгновенно краснея, говорит Андрюша. – Он еще не все понимает.

Ипполит оставляет без ответа и то и другое замечание и продолжает: Зато через несколько месяцев, к концу лета, у нас будет хорошая, дисциплинированная и дружная команда.

– У нас есть враг номер первый, – восклицает, загораясь, Вася. – Ребята из Тихого переулка – «тихари». И моя мечта обыграть их! Это моя самая заветная мечта!

– Сильный противник! – с уважением произносит Володя. – Маришка совсем охрипла из-за них.

– Вот мы их и вызовем на соревнование, – соглашается Ипполит. – Даже этим летом. Покажем, что значит тренировки и упражнения. Не это ближайшая наша цель. А что будет, подумаем, через два года?

– Я перейду в седьмой класс, – мечтательно замечает Виктор.

– А наша команда будет греметь повсюду, – заявляет Вася.

– Греметь не греметь, – охлаждает васин пыл Ипполит, – а многие из вас перейдут в юношескую команду нашего общества. И станут отличными футболистами. А потом и мастерами.

– Мастер спорта Василий Никифоров! – смеется Валя и при этом похлопывает по плечу Васю.

– Конечно, мастерами! – подтверждает Ипполит. – Но без упорного труда ничего не добьешься. Есть у нас на фабрике инженеры. А прежде чем стать инженерами, они и дважды два заучивали, и тысячи разных задач решали. И в спорте – то же.

– И эти два года вы останетесь с нами? – восторженно спрашивает Виктор. – Вы не бросите нас?

– Будете работать, не брошу, – обещает Ипполит. – А работать надо будет дружно. Не иначе. Если товарищу что-нибудь не дается, – помочь ему. Если кто не был на занятии, – другой должен рассказать ему, о чем говорилось.

– Мы всем уже рассказали, что было в прошлый раз, – информирует Саша. – И показали даже, как головой надо бить.

Ипполит неожиданно встает со скамейки и идет на середину двора. Затем командует:

– Все сюда!

Мальчики стремглав бросаются к тренеру. На скамейке остается один только Тихон Максимович. Он было тоже привстал, подчиняясь громкой и властной команде Ипполита, затем, усмехнувшись, снова уселся на место. Поглаживая бороду, он продолжает следить за всем происходящим.

Зато на Володю этот приказ действует самым ошеломляющим образом. Забыв о полной своей непричастности к спорту, он вместе со всеми срывается с места и несется на середину площадки. И именно на нем Ипполит останавливает свой взгляд:

– Вот ты, кажется, прошлый раз не слышал моих объяснений. Посмотрим, как вы рассказываете друг другу.

Володе дают мяч. Он неловко берет его и держит с такой осторожностью, словно в руках у него фарфоровая ваза.

– Покажи, как надо бить головой, – предлагает ему Ипполит.

– Я и ногой не очень-то умею, – признается мальчик и растерянно улыбается.

– Бей лбом, – подсказывает ему Виктор.

Володя подбрасывает вверх мяч и сам смешно подпрыгивает ему навстречу. Но мяч летит в сторону, потом катится по земле, так и не встретившись со лбом незадачливого футболиста.

– Тоже нашли кого проверять, – говорит пренебрежительно Вася. – Он ведь понятия не имеет о футболе.

– Это наш художник. Он очень хорошо рисует, – поясняет Валя.

– Знаю, – дружески улыбается еще не оправившемуся от смущения Володе Ипполит. – Даже видел его рисунки. По этой части мы его и запряжем в работу.

– Что смогу, сделаю, – обещает Володя. – Может, и головой научусь бить мяч.

– Научись сначала ногой, – смеется Гриша.

– А как вы его запряжете в работу? – интересуется Виктор.

– Мы будем выпускать стенную газету. Специально по вопросам футбола. А Володю попросим быть главным оформителем.

– Это замечательно! – радуется Андрюша. – В этой газете мы будем описывать все наши дела.

Мальчики тоже оживляются и, перебивая друг друга, начинают обсуждать предложение Ипполита.

– Надо будет назвать газету – «Штрафной удар», – советует Петя.

– Нет, нехорошо, – возражает Володя, – разве там только недостатки будут описываться? Лучше назвать – «Меткий удар».

– Это ты о себе так говоришь? – смеется Вася. – Мы видели твои «меткие» удары.

– Лучше давайте назовем – «За меткий удар», – предлагает Валя. – Если прочитать быстро, то получится слово «Заметки». Совсем газетное название, само за себя говорит – пишите, мол, заметки.

– Нет, я стою за свое предложение, – настаивает Володя. – «Меткий удар» можно понять двояко: меткий удар футболиста и удар, нанесенный газетой по всему, что будет мешать.

– А может быть, – спрашивает Ипполит, – назовем газету так: «В нашу пользу»? Скажем, вышел очередной номер газеты – это еще один, если можно так выразиться, удар в нашу пользу, в пользу нашего коллектива, в пользу наших занятий…

– А выйдет десять номеров, значит, десять – ноль в нашу пользу! – подхватывает Володя, уже успевший, видимо, представить, как это будет выглядеть в заголовке.

– Конечно, в нашу пользу, а не в пользу, допустим, «тихарей», – радуется Вася. – Правильное название!

– Стенные газеты всегда пользу приносят, – наставительно говорит Тихон Максимович со своей скамейки. – Вот у нас была заметка о том, чтобы цветы поливать не один, а два раза в день. Теперь я так и делаю. И цветы смотрите какие! Хоть на выставку неси в Парк культуры.

– Значит, принято предложение?! – полувопросительно, полуутвердительно заключает Ипполит. – Тогда начнем занятия.

– А у меня есть еще одно предложение, – говорит Саша. – Мне брат рассказывал, что у них на корабле ведется судовой журнал. В нем записываются все события, которые произошли за день. Все подробно записывается. Если нам завести такой журнал?

Его перебивает Гриша:

– Надо будет выпускать специальные «Молнии». У мамы на фабрике всегда выпускаются «Молнии».

– А хорошо бы нам сочинить специальную песенку, – предлагает Володя. – Чтобы петь ее перед игрой.

– Ты запоешь – все разбегутся!

– Пускай противники разбегаются!

– Надо будет организовать экскурсию на стадион «Динамо»…

– Все это очень ценные и интересные предложения, – соглашается Ипполит. – Но для того, чтобы было легче провести их в жизнь, надо еще выбрать нам капитана. Об этом я забыл сразу сказать. Капитан будет следить за порядком, в случае чего – заменит меня, будет наблюдать за тренировками. Словом, вам понятно?

– Понятно, понятно! – отвечают все хором.

– Кого же мы выберем? – спрашивает Ипполит, оглядывая мальчиков.

Вася тихонько расталкивает товарищей и пробирается в первый ряд. Ипполит останавливает на нем взгляд и понимающе улыбается:

– Мне кажется, что Вася самый подходящий кандидат.

– Тут спору нет, – решительно заявляет Валя. – Он всегда у нас капитан.

Виктор подтверждает:

– Кроме Васи, никого и нет.

– Кого же, кроме Васи! – говорит мальчик из соседнего дома.

Вася круто выпячивает грудь и деловито осведомляется:

– Кажется, капитану полагается какая-то особая повязка на рукав? Только я не помню, на какую именно руку – на левую или на правую?

Ипполит смеется:

– Будет, будет у тебя повязка. Сразу тебя от всех отличишь. Только про твои обязанности я тебе после скажу. А сейчас…

Но тут он замечает подтянутую руку Коли и кивком головы разрешает мальчику говорить.

– У меня не к вам вопрос, товарищ Дугин, – произносит Коля, и лицо его сразу становится белым, как мел. – Я хочу у Васи спросить.

– Что ты хочешь у меня спросить? – не глядя на товарища, произносит Вася.

– Я хочу спросить у тебя, почему ты ничего не сказал, когда тебя выбирали капитаном? Ты ведь молчал, когда тебя выбирали капитаном?

– Ни слова не проронил, – вполголоса подтверждает Петя. – Только насчет повязки поинтересовался.

– А что я должен был сказать? – делает удивленное лицо Вася.

– Если ты даже не знаешь, что тебе следовало сказать всем им, – указывает Коля на мальчиков, на Ипполита и на сидящего на скамейке дворника, – тогда нам с Петей здесь и делать нечего. Пойдем, Петя. Может, тогда у него совесть заговорит.

– Пошли, Коля, – соглашается Петя, – ему повязка нужна, а не совесть.

Оба мальчика отделяются от товарищей и, не оглядываясь, уходят. Ипполит недоуменно смотрит им вслед, затем поворачивается к Васе:

– Что такое случилось? Скажи, почему твои друзья ушли?

– Не знаю, почему они ушли. Но я сейчас их верну, – скороговоркой произносит Вася, делая движение, чтобы тотчас же побежать за товарищами.

Ипполит его останавливает:

– Ты прежде скажи, что между вами произошло.

Вася опускает глаза и молчит.

– Он по-русски не умеет говорить, – иронизирует Валя. – Он лучше по-французски вам объяснит.

– В чем же дело, Вася? – не успокаивается Ипполит.

– Валька уже сказал, в чем дело. Все из-за «парле франсэ».

– Это значит, – тут же переводит Володя, – «говорить по-французски».

– Не любит меня француженка – и все! – уже горячо начинает оправдываться Вася. – Не хочет мне ставить четверку.

– Ну и что же?

– В прошлый раз, помните, мы объявили, что не будет у нас троек. Помните, еще Наташа назвала нас «Тройка без тройки»?

– Помню. Хорошо помню.

– А в субботу я опять получил по французскому тройку. Ну так что же? Значит, нельзя уж мне играть в футбол?! А Коля с Петей пристали ко мне: раз, говорят, дали обещание и не смогли его сдержать – нельзя ходить и на занятия. Понимаете, как они рассуждают? Если бы это по алгебре тройка или по литературе! А то – французский. И из-за него я не буду играть, не буду капитаном…

– А главное, не будешь носить повязки, – снова иронизирует Валя. Ипполит некоторое время молчит. Видно только, как мышцы на его щеках начинают медленно напрягаться. Потом, стараясь не повышать голоса, он говорит: