Текст книги "Феномен человека"

Автор книги: Влаиль Казначеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

могли иметь далеко не мистическое, а практическое антропоэкологическое значение в их постоянном

взаимодействии с внешним миром.

Если же обратиться от проблем антропоэкологического опыта, психофизического восприятия,

здоровья в традиционных обществах (что, конечно, немаловажно для национальных меньшинств,

этнических групп на восточных территориях нашей страны) к современным проблемам адаптации в

меняющемся мире, то здесь также могут быть проанализированы и охарактеризованы различные важные

социально-природные процессы. Так, на основе изучения адаптации в Институте клинической и

экспериментальной медицины СО АМН СССР был выявлен «синдром полярного напряжения». Это

состояние адаптации при переезде на Север (скажем, в Якутию, на Колыму и т. д.) испытывает практически

каждый, даже самый здоровый человек.

«Синдром полярного напряжения» является такой научной концепцией, которая позволяет

разрабатывать не только конкретные научно-практические аспекты теории адаптации и

медикобиологического знания. Следует видеть и осознавать его более широко. С его помощью выявляется

широкий спектр адаптивных программ, эволюционных природных резервов, которыми располагает человек.

39

Оценка таких резервов, относящиеся к ним явления анализируются уже длительное время. Этим занимается,

например, полярная медицина.

Вместе с тем следует отметить, что явления полярного опыта, о которых идет речь, отмечены и в

художественных произведениях, например, в рассказах и повестях американского писателя Д. Лондона. Он с

высокой степенью достоверности описал явления психофизического напряжения, мобилизации ресурсов и

резервов, которые возникают при переезде на Север (Клондайк) и позволяют ранее казалось бы

стандартизированному, цивилизованному человеку проявить нечто вроде героического энтузиазма.

Использование концепции «синдром полярного напряжения» на современном этапе медико-

экологических исследований продиктовано необходимостью выявить наиболее общие и значимые свойства

реакций обмена в организме и поведенческих реакций, которые могут существенно влиять на

жизнедеятельность человека в условиях Крайнего Севера.

Концепция «синдрома полярного напряжения» позволяет понять, что различные

психофизиологические аномалии, наблюдаемые у значительного числа приезжих людей в составе северных

популяций, например: временные нарушения сна, астенизация, невралгические проявления, так называемая

«полярная» одышка, повышенная утомляемость, по-видимому, обусловлены однотипными биофизическими

и биохимическими сдвигами, затрагивающими клеточные структуры организма человека. Эти сдвиги далее

становятся первоосновой различных индивидуальных проявлений адаптивного напряжения,

предпатологических и патологических состояний. По существу, речь идет об особых состояниях

управляющих механизмов на уровне организма отдельного человека и групп населения, характеризующихся

специфическими сдвигами глубинных процессов обмена в клетках. Отметим, что, вероятно, в спектре

экологических факторов особое место принадлежит колебаниям гелиомагнитного поля нашей планеты.

Перестройки, происходящие в организме человека при переезде на Север, выражаются не только в

изменении режима работы клеток, скорости физиологических реакций, характера усвоения организмом

необходимых питательных веществ (на Севере увеличиваются, в частности, степень переработки жиров,

содержащих энергию, необходимую для повышенных рабочих нагрузок). Изменяется и то, что ученые

называют конституциональным типом человека.

С этим понятием в общих чертах все мы знакомы хотя бы по произведениям художественной

литературы. Вспомним Дон Кихота и Санчо Пансу из романа Сервантеса. Дон Кихот высок, худощав,

отличается взрывными, импульсивными поведенческими реакциями. Можно представить себе и более

атлетический, не столь карикатурный тип Дон Кихота, так сказать приближающийся к образу истинного

рыцаря по своим психофизическим данным. Это уже будет тип рыцаря из классических произведений эпоса

или средневекового романа, тот же король Артур или воплощение доблестей – сэр Ланселот Озерный.

В эпосе древней Индии «Махабхарате» этот богатырский тип человека представлен образцом воина,

героем Арджуной, которого окружающие и даже боги почтительно называют «человеком-тигром». Такой

конституциональный тип в медицине и биологии обозначается как тип «спринтера».

С другой стороны, Санчо Панса и его аналоги в эпосе, в народной сказке соответствуют типу

относительно медлительного и добродушного толстяка, который тем не менее способен перенести

множество житейских невзгод. Санчо Панса как бы корректирует метания и экстремистские рыцарские

деяния своего спутника житейски выверенными и точными действиями. По критериям научной литературы,

он приближается к конституциональному типу «стайер».

После этих предварительных пояснений, необходимых для самого широкого читателя, сформулируем

представления о различных конституциональных типах более строго.

Организм «спринтера» способен осуществлять мощные физиологические реакции с высокой

степенью надежности в ответ на значительные, но кратковременные колебания факторов внешней среды.

Однако высокий уровень надежности физиологических реакций может поддерживаться лишь относительно

короткий срок. Феногенетические свойства «спринтеров» мало приспособлены к длительным и менее

интенсивным нагрузкам.

Второй конституциональный тип – «стайер» менее приспособлен к переносимости мощных

кратковременных нагрузок. Однако после относительно кратковременной перестройки его организм

способен выдерживать продолжительные равномерные воздействия факторов внешней среды в

неадекватных условиях.

Наряду с этими крайними конституциональными типами существует некоторое число промежуточных

вариантов. Они получили общее название «миксты».

Определенные различия «спринтеров» и «стайеров» обнаруживаются по целому ряду

конституциональных показателей. К ним относятся: разница в весе тела, окружности груди, в величинах

артериального давления, жизненной емкости легких. Кроме того, организмы людей разных типов

различаются количественным соотношением элементов крови, ее свертываемости, рядом функциональных

показателей кардиореспираторной системы, биохимическими, психоэмоциональными и

гистоморфологическими показателями.

По данным клинических исследований в ИКЭМ СО АМН СССР заболевания этих

конституциональных типов также имеют существенные различия. Например, заболевания сердечно-

сосудистой системы чаще встречаются у «спринтеров». Более того, одни и те же соматические заболевания,

возникающие у «спринтеров» и «стайеров», имеют различную динамику течения, требуя разных подходов в

40

их лечении и профилактике.

Практически данные о конституциональных типах «спринтеров» и «стайеров» используются для

прогнозирования вероятных форм адаптивного напряжения, утомления и, наконец, заболеваний. Эти данные

также могут понадобиться для создания дифференцированных систем жизнеобеспечения, учитывающих

различия комплексов феногенотипических свойств «спринтеров» и «стайеров». Понятие о

конституциональных типах позволяет давать научно обоснованные рекомендации для отбора выезжающих

на Север, соблюдать оптимальные сроки пребывания в регионах с экстремальными условиями и наиболее

эффективные режимы трудовой деятельности.

Адаптивная разнородность популяций свидетельствует, что, сталкиваясь с новыми эколого-

природными явлениями в своей жизнедеятельности, человек (высшая разумная форма живого вещества)

эволюционно, генофенотипически может оказываться не вполне или вовсе не готовым к новым видам

взаимодействий с окружающей средой. Для этого у него отсутствуют адекватные системы регулирования, а

также биохимические, биофизические, обменные механизмы, компенсационные возможности иммунитета и

т. д. Большинство названных факторов вызывает те или иные повреждения, стимулирует адаптационные

программы физиологических и поведенческих изменений, которые не несут в себе эффективных механизмов

приспособления и компенсации.

Исследование проблем адаптации и экологии человека позволяет сегодня выделить большую группу

заболеваний и патологических состояний, которые в свете данных общей патологии не могут быть отнесены

ни к группе болезней адаптации, ни к группе «поломов» этих механизмов. Речь идет о том, что во внешней

среде появляются такие компоненты или факторы, которые прежде в истории планеты Земля отсутствовали.

Это относится к микроэлементам; новым химическим соединениям, включая изомерные структуры молекул

(например, право– и левовращающиеся химические соединения типа сахара), которые насыщают атмосферу,

гидролитосферу, естественный электромагнитный фон планеты, изменения вирусно-бактериологического

пейзажа (эндоэкология).

Дополнительное подтверждение излагаемых идей об эколого-эволюционных аспектах адаптации и в

целом эволюции человека можно получить из работ выдающегося советского медика и биолога И. В.

Давыдовского, активно работавшего в 1940—1960-е гг. Прежде всего, Давыдовский рассматривает здоровье

каждого человека как функцию проявления жизнедеятельности, где биологическое, физическое и

психическое благополучие человека оценивается в контексте глобального эволюционно-исторического

процесса развития вида Гомо сапиенс в целом. Именно поэтому нарушение или изменение тех или иных

морфофизиологических признаков (свойств) человека, даже угрожающих его индивидуальной жизни

(например, сокращающих ее продолжительность), Давыдовский рассматривает как возможные

целесообразные функции в эволюции вида Гомо сапиенс на планете Земля. Вместе с тем, в рамках сугубо

индивидуальных интересов данного человека, его организма, его личности такая форма жизнедеятельности

может относиться к категории нарушенных с точки зрения общей патологии.

Принимая в целом медико-биологические концепции, которые развивались в работах Давыдовского и

других, следует подчеркнуть значение более общих по характеру охвата проблем космопланетарных

представлений Вернадского, его учения о переходе биосферы в ноосферу и о планетной мысли как

важнейшем элементе этого естественноисторического, глобального процесса. Подобный глобальный охват

явлений в философском и социально-историческом плане вполне присущ материалистической диалектике.

Здесь социально-историческое общественное бытие рассматривается как целостный процесс,

разворачивающийся на фоне природно-экологической, планетной динамики. Биосфера в целом

рассматривается как вторая, очеловеченная (социализированная), природа.

Какую же роль в таком процессе выполняет человек, человеческий индивид с его социально-

историческим предначертанием? Несомненно, что в эволюции человека, в его интеллектуальной,

психонервной деятельности, являющейся продуктом общества, формируемого из биолого-природных основ,

были реализованы, эволюционировали такие механизмы, новые специфические качества его духовной

жизнедеятельности, которые в совокупности в общественной организации людей создали

естественноисторический фундамент для космопланетарного процесса построения ноосферы. Это есть

коренные вопросы, которые мы связываем и с учением Вернадского о превращении биосферы в ноосферу, с

ключевыми проблемами экологии человека.

Таким образом, сегодня есть основания вынести на обсуждение достаточно интересные концепции

здоровья, общей патологии, адаптации человека, имеющие общенаучное содержание. Они выдвигают на

передовые позиции в комплексном анализе проблему его социально-природных особенностей, Высокого

Соприкосновения человека с достижениями современного «взрыва» научного мышления и т.д.

С другой стороны, требуются новые подходы в исследовании адаптации, утомления, патологии на

уровне витального жизненного цикла человека, пересмотр механизмов гомеостаза (равновесности, баланса

организма) на единой основе, анализ возникающих и быстро эволюционирующих форм экологических,

генетических, физиологических взаимодействий человека с окружающим социально-природным миром. О

важных формах таких взаимодействий, имеющих несомненное научно-практическое значение, пойдет речь в

следующей главе.

Человеческие резервы и «сибирское здоровье»

41

Эволюционно-экологические возможности и резервы человека по-разному реализуются в

зависимости от того, какие факторы социально-природного мира вступают с ними во взаимодействия.

Процесс такого рода взаимодействий отражается, помимо всего прочего, на социально-трудовом потенциале

населения, реализации функций популяционного здоровья, социально-трудовой активности. Эта проблема

имеет важнейшее научно-практическое значение для совершенствования социально-трудового потенциала

на восточных территориях страны – в нефтегазодобывающих районах Тюменского Севера, Норильском

ТПК, горно-промышленных центрах Якутии и т. д., для сохранения и развития здоровья человеческих

популяций на этих территориях, в том числе – многочисленных, измеряемых миллионами человек, потоков

мигрантов из других районов страны.

Современное социальное и хозяйственное развитие страны требует дальнейшего освоения

территорий, обладающих масштабными природными ресурсами (например, энергетическими). Вероятно,

формирование современных высокоразвитых промышленных и агропромышленных комплексов в

экстремальных природно-климатических регионах по своим масштабам и исторической значимости

сопоставимо с освоением ближнего космоса. Сочетая в себе черты социально-исторического и

естественноисторического развития, эти процессы отражают глобальное явление современности —

превращение биосферы в ноосферу. На территориях нового освоения формируются мощные материально-

энергетические, ресурсные потоки, осуществляется экологическое преобразование природной среды. За

короткие промежутки времени обширные участки биосферы превращаются в высокоспециализированные

биосферно-экономические производственные комплексы. Их формирование и совершенствование требует

развития теоретических знаний, экономического анализа, проектирования промышленных, жилых зон,

научно-практического внедрения новых технологий. Одной из важнейших особенностей и предпосылок

такого развития является формирование потоков трудовых ресурсов, привлечение и организация переезда

новых контингентов трудящихся.

По своим масштабам перемещения людей в районы нового промышленного освоения порою можно

сравнить с эвакуацией на восток страны в период Великой Отечественной войны. Однако в годы военного

напряжения массовые перемещения населения обеспечивали сохранение трудоспособного контингента и

функционирование народного хозяйства в критических условиях. Они рассчитывались на короткие,

экстремальные периоды.

В мирное время нельзя основываться лишь на концепциях и моделях коротких рейдов,

характеризующихся повышенной интенсивностью труда (экспедиции, вахты, временные поселения и т.д.).

Это оправдано только на первичном, кратковременном этапе освоения. В этот краткий период необходима

определенная биосоциальная надбавка за труд.

Очевидно, что величина живого труда – есть важнейший социальный фактор в процессах

современного освоения регионов. Нерациональное использование резервов живого труда, выражающееся и

в таком интегральном показателе, как состояние здоровья населения, может приводить к напряженному

состоянию этих резервов, временами к их быстрому истощению.

Подобные социально-природные и социально-демографические закономерности находят отражение в

ряде явлений. Как показывают исследования, проводимые в Институте клинической и экспериментальной

медицины СО АМН СССР, к таким явлениям можно отнести:

– неоправданный дефицит трудоресурсов во многих отраслях народного хозяйства, формирование

психоэмоциональной установки временного проживания;

– увеличение миграционных потоков;

– отрицательные изменения в институте семьи и процессах воспроизводства населения;

– неблагоприятные изменения структуры человеческих популяций не только в зонах освоения, но и в

районах «источников и стоков» миграционных перемещений;

– определенное несоответствие величин затраты живого труда и социальной компенсации этих

затрат, что снижает творческое отношение к работе;

– затруднения в организации свободного времени, имитация психологического комфорта с

употреблением алкоголя;

– рост психологической (психоэмоциональной) неустойчивости, бытовой и производственный

травматизм, нарушения в сфере морали и правопорядка;

– увеличение доли хронических заболеваний среди всех форм патологии, отрицательные сдвиги в

генетическом балансе населения, рост патологии нового поколения, повышенная социально-экономическая

«плата» за выигрыш в масштабах народного хозяйства. Однако подобная «плата» при досрочном освоении

территорий требует существенных мер. В противном случае неизбежны значительные потери, в том числе —

здоровья людей.

Еще в начале 1980-х гг. публицист 3. Ибрагимова по материалам экспедиций на Тюменском Севере

подсчитала примерно, что за 20 лет, начиная с середины 1960-х гг., в регионе Среднего Приобья на 1 млн.

закрепившегося населения пришлось до 3—4 млн. обратных мигрантов. Затем уже во второй половине 1980-

х гг. по данным группы корреспондентов «Правды» «въезд» мигрантов в этом регионе составлял до 300 тыс.

чел. в год при достаточно высоком уровне обратных мигрантов. Наконец, по данным ученых Сибирского

отделения АН СССР, основанным на результатах длительного (1984—1987 гг.) и представительного

42

социологического обследования (выборка охватила более 10 % численности населения в возрасте свыше 16

лет), появилась возможность масштабной оценки происходящих здесь демографических и миграционных

процессов. По этим данным население в Западно-Сибирском нефтегазовом комплексе (ЗСНГК),

обеспечивающем свыше 60% общесоюзной добычи нефти и газа, возросло в 1965—1986 гг. с 1,24 млн. чел.

до 2,85 млн. чел. При этом в 11-й пятилетке ежегодный прирост населения составил более 100 тыс. чел. в

год.

Вместе с тем ученые-социологи отмечают, что «каждый второй из прибывших на предприятия и

стройки региона уехал с Севера, прожив здесь менее полутора лет». Отмечены и явления, соответствующие

приведенным выше характеристикам антропоэкологического напряжения. Например, рост числа разводов,

особенно в возрастных группах от 20 до 30 лет, удельный вес которых от общего числа разведенных

составляет 26,2 %. По социологическим данным 65,2 % общего числа распавшихся семей имеют детей. Есть

и другие негативные проявления в жилых зонах и поселениях ЗСНГК: алкоголизм, преступность,

проституция, токсикомания, наркомания. Все это указывает на определенные деформации популяционной

структуры и ее здоровья.

Эти процессы, выявленные благодаря конкретному социологическому анализу, находят

дополнительное подтверждение в медико-демографических показателях последних десятилетий. Они

обострились во время так называемого застоя и продолжают действовать в настоящее время. По имеющимся

статистическим данным миграционная подвижность населения СССР составляет более 20 млн. чел. в год.

Весьма значительная часть миграции связана с притоком трудовых ресурсов в восточные регионы

страны. Так, за 1970-е гг, население Магаданской области увеличилось на 32,2, Камчатской области – на

31,4, Якутской АССР – на 24,2, Красноярского края – на 8,9 %. На долю мигрантов Севера приходится 85

–87 % лиц трудоспособного возраста, что выше среднего по стране. При этом в популяциях северного

населения значительно преобладают мужчины в наиболее трудоспособном возрасте (15– 49 лет).

Очевидно, что такая асимметрия половозрастной структуры популяций ведет к низкому уровню

брачности, негативным явлениям в институте семьи и в воспроизводстве населения. По данным

медицинского демографа профессора М. С. Бедного в 1982 г. по РСФСР (включая Сибирь и Дальний Восток)

на одни роды приходилось более двух абортов, в то время как в Магаданской и Камчатской областях на одни

роды приходилось почти три аборта. Это существенным образом отражается на процессах воспроизводства

населения и состояния здоровья женщин. По тем же данным общее число осложнений после аборта доходит

до 30, а у первобеременных до 45 %.

Известно (данные проф. Н. С. Ягья), что многие молодые семьи, прибывающие в Магадан, в первые

годы (до 5 лет) не увеличивают размера семьи.

Наблюдаются также известные количественные изменения общей структуры заболеваемости

населения Севера по сравнению с жителями средней климато-географической полосы. На Севере

сравнительно со средней полосой болезни нервной системы и органов чувств увеличиваются: у мужчин до

40, у женщин на 41,5 %; соответственно болезни системы кровообращения – на 13,7 и 11,6%; болезни

костно-мышечной системы и соединительной ткани – на 27,0 и 100,0%; органов дыхания на 6,3 и 20,9 %.

В целом все это затрудняет развитие промышленно-транспортной, энергетической, сырьевой,

аграрной базы страны, решение задач ее внутренней и внешней политики. К сожалению, наметившиеся

тенденции продолжаются и в 1990-е гг. Таким образом, необходимы экстренные меры совершенствования

управления социально-трудовым потенциалом, основанные на серьезных научно-практических

рекомендациях. Комплексная проблема человека получает здесь особые научно-практические измерения,

связанные с прогнозом состояния социально-трудового потенциала на восточных территориях страны,

выработкой мер по активизации человеческого фактора.

Задача эта имеет государственную, стратегическую важность на путях преодоления кризисных

явлений, перехода на интенсивный путь экономического развития. Комплексное планирование такого

развития, гигантские масштабы освоения территорий предъявляют высочайшие требования к экономической

науке, которая на основе математических моделей использует весь арсенал объективных данных других

наук. Тут просчитываются и объемы возможных источников энергии, и системы ее транспортировки, рудные

запасы, ресурсы воды, стройматериалов, современные горнодобывающие технологии, транспортные

системы, технология строительства – все, чтобы рассчитать, сбалансировать, построить оптимальные,

надежные системы ТПК, добиться эффективности капиталовложений, высокой производительности

предприятий.

Но следует учитывать, что все промышленные, аграрные начинания осуществляет человек.

Необходимо рассчитать социально-трудовой потенциал, его резервы, величину «потребления», износа,

сохранения, восстановления, воспроизводства – всего того, что принято сегодня называть человеческим

фактором экономики. Именно это требуется в условиях перестройки: интенсивный путь развития, новое

комплексное видение системы общественных, производственных отношений, социальной жизни,

социалистической демократии, социалистического образа жизни, соответствующих целям перестройки.

Объективно экономическое планирование в 1960– 1980 гг. имело в своем распоряжении для расчетов

энергодобывающих, промышленных, транспортных систем все необходимые данные или почти все.

Значительно хуже обстояло дело с учетом и расчетами человеческого фактора. Имелись весьма

разрозненные демографические данные, медицинская статистика, ряд нормативных, весьма относительных

43

показателей жизнеобеспечения людей в экстремальных климатических зонах. А нормативы системы

социального обслуживания, быта, образования, медицины, торговли, отдыха и др. переносились из опыта

западных районов страны.

В СО АН СССР, например, по всем этим проблемам не было организовано ни одного института,

медицинские научные центры занимались (и занимаются) вопросами краевой патологии и лечением.

Феномен человека на востоке страны, по существу, выпал из фокуса фундаментальной науки, прикладные

же данные не отражали основных величин, резервов надежности человеческого фактора.

Вот поэтому объективно складывалась обстановка, в которой экономическое, промышленное

планирование не имело достаточных данных о человеке, в своей сути вынужденно оставалось на

технократической основе: экономически человек, производитель рассчитывался нормативно лишь как

средство промышленной, аграрной, транспортной системы. Учитывалось только необходимое: количество

работников, уровень их образования, навыков, специализация, потребность поддержания величины живого

труда. Все остальное рассчитывалось нормативно, в планы социального развития вносились условные

коэффициенты, которые определялись разрозненно министерствами и ведомствами.

Города, поселки строились как межведомственные конгломераты. Все это создавало для людей

психологическую атмосферу кратковременности проживания. Зачастую доминировали мотивы

материальной заинтересованности для будущей более счастливой жизни где-то в других, обустроенных

условиях. Эта объективная тенденция экономической системы привлекла на новостройки, новые территории

сотни тысяч работников, молодых семей, специалистов, которые мирились с «временной» суровой

обстановкой, неразвитостью социальной инфраструктуры.

Мобилизация человеческого фактора на востоке страны в районах нового освоения затронула все

массивы народонаселения за Уралом, возбудила миграцию не только в направлении запад – восток, но и юг

– север, село – город, изменила во многом черты образа жизни, института семьи, проникла в глубины

воспроизводства, демографической структуры. Появились новые формы человеческой организации —

«проточные» популяции: города, где население в десятки, сотни тысяч человек в среднем задерживается

всего на 3—5 лет, поселки, где жители заменяются полностью через 3—4 года.

Например, через строительство трассы БАМ демографическим потоком «туда и обратно»

проследовали многие сотни тысяч людей. Весь этот подвижный «эшелон» населения, в основном молодых

возрастов, изменял сложившиеся прежде сравнительно малочисленные оседлые структуры населения.

Формировались новые очаги оседлости с новыми уровнями социальных требований и мотиваций.

Психология «временной жизни» сталкивалась с противоречивыми установками на долгое, постоянное

проживание.

За основной критерий брали расчет экономической эффективности продукта. Человек, который

творил, создавал этот эффект, отодвигался на второй план. Социалистический экономический комплекс

востока страны плохо рассчитывался и оценивался по главной составляющей – человеку как высшему

социальному продукту, по состоянию духовного и физического здоровья народонаселения. Человеческий

фактор в экстенсивном принципе планирования присутствовал в цифрах (и прогнозах) лишь как средство.

Расчеты трудового потенциала были прогрессивны, но ограничивали оценки и прогнозы человеческого

фактора в целом.

Все более становилось очевидным, что существующая система здравоохранения не может

противостоять нарастанию утомления и проточных, и оседлых популяций народонаселения на востоке

страны. Медицинские показатели, которые в обычных сравнительных расчетах казались

удовлетворительными, на самом деле не учитывали величины сменности, интенсивности потока популяции,

миграционных смен: неудовлетворенные материально, социально, в т. ч.– и состоянием своего здоровья,

люди уезжали, их сменяли новые и повторяли путь своих предшественников.

В таком постоянно сменяющемся потоке происходила социальная дифференциация людей.

Задерживались индивиды, семьи с наиболее устойчивым уровнем трудоспособности и здоровья. Косвенно

об этом говорят показатели состояния здоровья новорожденных, распространенность психических

пограничных состояний и патологии.

Оценка человеческого фактора в сложившейся экономической, хозяйственной системе освоения

восточных районов указывает не только па нарастающие негативные особенности в демографии, институте

семьи, воспроизводстве поколений, но и на рост социального, медико-биологического утомления населения,

увеличение хронической патологии, необратимые потери социально-трудового потенциала в целом. Факт

нарастания процесса депопуляции становится несомненным, локальные ресурсы социально-трудового

потенциала уменьшаются значительно быстрее их рекреации и воспроизводства. Пополнение за счет

миграции из села и западных районов страны сокращается.

Более того, системы жизнеобеспечения в целом, уровни снабжения, культуры, социального

обслуживания в западных и южных районах страны развиваются значительно быстрее, чем на восточных

территориях. В сложившемся социально-бытовом неравенстве районов возможен поток населения с востока

на запад и на юг. Такая нарастающая миграция имеет место сегодня среди специалистов высокой

квалификации и через несколько лет потоки обратной миграции могут достичь величин, которые будут

входить в выраженное противоречие с народно-хозяйственными планами.

Необходимы углубленные исследования человеческого фактора на востоке страны во всем, что

44

касается демографии, экологии, психологии, социологии, генетики народонаселения. Новые данные о

величине, резервах, структурах социально-трудового потенциала – организации человеческих популяций

как высшего продукта всей экономической, социальной системы востока страны должны быть привлечены

для научной оценки, планирования, прогнозирования комплексов (ТПК, АПТК) – всей хозяйственной

схемы этого региона.

Система постоянной объективной оценки состояния здоровья популяций, величины резерва

социально-трудового потенциала должна стать важнейшим критерием в управлении экономикой этих

районов. Выполнение экономических планов должно сочетаться с заботой о состоянии и развитии здоровья

работающих и всего населения, о процессах воспроизводства.

Такие подходы могут быть основой опережающих исследований, создания региональных систем

жизнеобеспечения, гарантирующих такое обустройство и такую степень удовлетворения потребностей

людей, которые обеспечат действительное сохранение и развитие социально-трудового потенциала (резерва)

народонаселения – человеческого фактора, роста его творческой социальной деятельности,

усовершенствования духовной жизни.

Переход на интенсивное экономическое развитие на основе НТР невозможен без привлечения всех

наук о человеке, как и наук о природе. Человек, как высший продукт социалистического производства,

должен в экономической науке и планировании занять свое место.

Экономика человека, его духовное, физическое, биологическое развитие должны стать непременным

критерием наших экономических планов во всех отраслях народного хозяйства. Ноосферные

специализированные природно-промышленные и аграрные комплексы на востоке страны, их дальнейшее

развитие и кооперация должны включать человека и природу в свои научно-практические перспективные

планы столь же глубоко и обоснованно (в измерениях и расчетах), как включают многочисленные