Текст книги "Бастард рода Кота. Третья жизнь (СИ)"

Автор книги: Владмир Батаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9. Почти тихий ужин

На ужин в столовую я отправился уже в чистой рубашке и нормальных труселях типа «боксеры». Жуткие панталоны с рюшечками я приказал Мэту утилизировать, выбросить или пустить на половую тряпку, если кот-фамилиар всё-таки решит нагадить или наблевать на пол. Униформу я оставил старую, хотя ординарец притащил мне сменный второй комплект. Да и сам он разжился формой, только красного цвета с чёрными лампасами.

В этот момент моя логика задалась вопросом: а зачем на военных складах форма детского размера? Впрочем, какие-нибудь кадетские школы ведь тоже могли существовать. Но всё же на тему хранилищ и их содержимого мне нужно бы узнать побольше.

– Эй, сюда! – помахала мне рукой вскочившая со своего места Китти.

Рядом с ней сидел и мой «братец» Стьюи. А устроились они на этот раз за большим столом на восьмерых, но не тем, за которым сидел троггл Рэм на своей деревянной колоде.

Я пересчитал столы. Три на восемь мест, три на шесть и два на четверых. В итоге ровно пятьдесят. И «запасной» пятьдесят первый адепт дежурит на раздаче еды. После инициации, видимо, за столами будет оставаться одно свободное место. Ну, если «тётушка» не пошутила и не запугивала меня насчёт почти обязательной смерти хотя бы одного адепта во время инициации.

Столы всё ещё оставались по большей части пустыми. Ну, на этот раз я не тупил, не понимая, по ком зазвонил колокол, а сразу ломанулся в столовую. Так что оказался в числе первых. Надеюсь, нашу маленькую компашку не погонят из-за большого стола. А то ведь на типовые стулья «бронирование» не распространяется, так что наглецам придётся бить в рожи. Не то, чтоб я по этому поводу переживал, но вряд ли тут одобряются драки в столовой между адептами. Впрочем, что мне сделают? Отчислят?

Я уселся напротив своих новых приятелей, пристально разглядывая ужин на своём подносе. От обеда он на вид ничем не отличался.

– А нормальной еды тут вообще не дают? – вздохнул я.

– Нормальная еда в корчме, за свой счёт, – хмыкнул Стюарт. – На ужин многие вообще не приходят, сразу в корчму идут.

– И мы сходим, но после ужина, – решил я. – Чтоб на жратву не тратиться, только на пиво.

Стюарт хмыкнул, а Китти закатила глаза, но смолчала. А я налёг на еду. Пусть безвкусно, но вроде достаточно питательно. По крайней мере, с обеда я сильно оголодать не успел.

– Это моё место, – прозвучал чей-то голос за моей спиной.

Послышались смешки присутствующих.

Ну, вот и началось... Кажется, то, что я на обеде уступил трогглу его законное место, всё-таки приняли за слабость. Или просто решили превратить ситуацию в дежурный прикол. Мальчишки...

Но кого-то побить всё-таки придётся, чтоб остальным неповадно было.

– А ну отвалил от моего жениха, бараний выкормыш, – прозвучало женское низкое контральто с хрипотцой.

Я обернулся, ожидая увидеть роскошную красотку с выдающейся фигурой, массивной грудью вставшую на мою защиту.

– За что, Вселенная, – шёпотом простонал я, при виде пары плечистых рослых фигур.

Чуть присмотревшись, понял, что та фигура, которая повыше и пошире в плечах, всё же женская. Но скорее из породы трогглов. Или бодибилдерша, способная посрамить старину «Железного Арни».

Стоящий за моей спиной паренёк нервно икнул. Хотя комплекцией он был покрупнее меня, уверен, я бы с ним вполне справился. Ну, может быть, не в честном боксёрском поединке на ринге по правилам маркиза Куинсберри, но в грязной уличной драке без ограничений – наверняка. Три удара. Возможно, четвёртый, финальный, локтем по затылку, если после третьего он всё же не лёг бы.

– Да я пошутить хотел, – проблеял парень.

Я обратил внимание, что на среднем пальце левой руки у него перстень с головой барана. Значит, моя «невестушка» его даже не оскорбила, а просто прошлась насчёт его рода – возможно, не слишком знатного?

– За неудачную шутку штраф, – сообщил я. – В размере твоего ужина.

Ну, у меня молодой растущий организм теперь! И я собираюсь хорошенько набухаться после ужина. Так что надо пожрать поплотнее, чтоб быстро не развезло.

Он кивнул, поставил поднос на стол и свалил. А девушка протянула мне руку для пожатия, по-мужски.

– Леди Джейнифер из рода Ледяных Змей, – представилась она. – Для тебя просто Джейн, женишок.

Теперь от смешка не удержался Стюарт. Ну, «братец», я тебе припомню.

Я принял её руку, но всё же повернул тыльной стороной ладони вверх и поцеловал.

– Благодарю за помощь, дорогая невеста, – произнёс я. – Хотя я бы справился сам, но всегда приятно, когда будущая супруга готова подставить крепкое плечо в трудной ситуации.

Она удивлённо заморгала. А глаза красивые, большие, с длиннющими ресницами. Вот фигурой не вышла, конечно... Но глазища – отпад. Жаль, что в супружеской жизни глаза – последнее, что имеет значение. А остальное даже хиджабом не скрыть, разве что плащ-палаткой.

– Ты издеваешься? – хмуро поинтересовалась она.

– Ничуть, – пожал плечами я. – Присаживайся.

Я даже встал, отодвинул для неё стул, а потом подвинул обратно. Надеюсь, правильно всё сделал, я такие действия разве что в кино видел.

– Ты ещё скажи, что влюбился с первого взгляда, – хмыкнула Джейн.

Я чуть не подавился вторым блюдом, но быстро его дожрал, запил компотом и отодвинул от себя опустевший поднос. Придвинув взамен новый, отжатый у парня из рода Барана.

– Знаешь, Джейн, я предлагаю обсудить наши вкусы и сексуальные предпочтения как-нибудь потом, наедине, – вздохнул я. – Всё же наш грядущий брак оговорён нашими родителями как династический, без нашего согласия и желания. Так что нам стоит обговорить всё между собой. Но без лишних ушей.

– А мне интересно! – пискнула Китти.

Хотел я ей ответить, что, мол, интересно кошка дрищет, было у моей бабки такое присловье. Но решил, что неправильно поймёт. Или наоборот – слишком правильно. О любопытстве, которое губит кошек, тоже говорить не стал. Хоть у неё и такая сокращённая форма имени, но из рода Кота тут как раз я.

– Возможно, мы тебя потом посвятим в наши договорённости, крошка, – улыбнулась Джейн, окинув Китти пристальным взглядом, задержав его в декольте.

Я усмехнулся. Интересный поворот. Кажется, мы впрямь договоримся к обоюдному согласию.

Китти ойкнула и покраснела.

– Давайте уже доедать и двинем в корчму, – предложил я. – Кажется, у нас намечается беседа, более уместная под пиво, чем под компот.

– Меня в это не впутывайте, – сразу открестился Стюарт.

А жаль. Вот бы выдать Китти за него. Пожалуй, я бы уговорил «братца» на регулярные свинг-пати, в которых он будет только зрителем. Хотя он вовсе не такой забитый ботан, каким выглядит, возможно, лучше найти другого кандидата.

– А чего ты перстень на правой руке носишь? – всё же не удержался я от давно интересовавшего меня вопроса, заодно меняя тему.

– Так я левша, – удивился он. – Как все в нашей семье, в отца. А ты разве нет.

– Наверное, в мать уродился, – покачал головой я.

Чёрт, палюсь. Ведь Бернард тоже был левшой и носил перстень на правой руке. Кто-то мог и запомнить.

– Я с вами в корчму сегодня не пойду, – с сожалением вздохнула Джейн. – Родители здесь, нужно с ними провести вечер перед инициацией. Обсудим всё чуть позже, женишок.

Она подмигнула сначала мне, а потом Китти, заставив ту снова зардеться.

Навернув ужин в прямо-таки ударном темпе, она быстро ушла. Да уж, для такой туши этой жратвы на один зуб. Комбикормом её откармливали, что ли?

– Говорят, что род Ледяных Змей когда-то породнился с горными трогглами, – протянул Стюарт, похоже, думавший о том же, о чём и я.

– Это невозможно! – возмутилась Китти. – Глупые слухи. Давно доказано, что мы с трогглами принадлежим к разным видам.

Я только хмыкнул. Доказано, значит. Интересно, кем? Местным аналогом британских учёных?

На данный момент я был практически уверен, что этот мир – некий вариант постапокалиптического будущего Земли. Возможно, даже это и есть мой родной мир, но спустя чёртову уйму лет. Ну или всё же параллельная реальность, где время течёт быстрее. В любом случае, другим видам разумных существ тут взяться неоткуда. Так что трогглы скорее результат закрепившейся в поколениях мутации. Но их предки некогда были людьми. Впрочем, я плоховато помню теорию эволюции, чтобы с уверенностью утверждать насчёт возможности скрещивания между мутировавшим видом и его прародителем.

Но Джейн вполне тянула как минимум на промежуточное звено между людьми и трогглами. Очень надеюсь, что она действительно предпочитает девочек, как мне показалось, так что мне не придётся выполнять с ней супружеский долг. Впрочем, я могу выпить много... С другой стороны, после такого количества алкоголя меня придётся уже тащить.

– Стюарт, а тебе невесту родители ещё не подобрали? – поинтересовался я.

– Пока нет, – усмехнулся «братец». – Хоть я и третий сын, но всё же законный наследник, в отличие от некоторых.

Я в ответ на эту грубоватую подначку только пожал плечами и кивнул. Мол, сам знаю, кто я, не обижаюсь.

– Ну вот. А поскольку наш отец нынче является Императором-Драконом...

Он многозначительно замолчал. А я с трудом удержался от того, чтобы не выпучить глаза. Но, кажется, у меня это не совсем получилось – непроизвольные реакции трудно контролировать.

Кем-кем является наш папаша?! Как это лорд рода Вепрей вдруг стал Императором-Драконом? Да какого ж хрена тут у них творится? Чёрт ногу сломит.

– Ну, не совсем наследник, – поправился Стюарт, неверно поняв мою реакцию. – Конечно, титул Императора не наследуется. А следующим главой рода Вепрей уже стал мой старший брат. Но мы со средним братом пока следующие в линии наследования после него. Ну, пока он не завёл детей.

– Так почему тебя пока не женят-то? – искренне не понял я.

– Ну, вдруг я всё же стану наследником рода, – развёл руками Стюарт. – Мало ли... Средний брат ещё адепт и может погибнуть. А старший может так и не зачать наследников. А супругу надо подбирать подходящего статуса и не промахнуться. Понял, младший?

– Младший? – переспросил я.

– Ну, – кивнул он. – На три месяца, но всё же. Пока матушка вынашивала меня, папаша развлекался с твоей мамашей.

– Ты всё-таки немного выбирай выражения, братец, – покачал головой я. – Я не обидчивый, но мы тут не наедине. А за оскорбление придётся тебе всё-таки в лоб дать. Возможно, табуреткой...

– С меня пиво, брат, не хотел задеть, – поднял руки Стьюи. – Думаю, нам всё-таки стоит держаться друг друга. Так будет проще.

– Кстати, – вспомнил я. – Меня переводят в группу «Бета» и я попросил вас перекинуть тоже. Надеюсь, никто не против?

– Спасибо, что не в «Гамму», – засмеялась Китти.

Хм, а «Гамма»-то им чем не угодила? Ну ладно там «Дельта» и «Сигма» со странными кураторами... Кстати, куратора «Гаммы» я как раз до сих пор и не видал.

– Отлично, лорд Гарольд лучший наставник, – кивнул Стюарт. – И у него есть определённые бонусы для своих адептов.

Я хмыкнул и не стал рассказывать о том, что Гарольд уже меня ненавидит. Надеюсь, он не станет распространять эти чувства на моего «братца» и Китти. Впрочем, раз папаша Стюарта Император, то, думаю, лорд Гарри зассыт на него наезжать.

Только вот какого хрена всё же Вепрь вдруг стал Императором-Драконом? Но ведь и «матушка» что-то такое упоминала, только я тогда не понял, о чём она. Ну, ладно, разберусь со временем. Вряд ли это на меня повлияет напрямую.

– Кстати, инициация у нас теперь завтра, – «обрадовал» я. – Так что напиваться в стельку не выйдет. Но слегка развлечься можно. Идём в корчму?

В ответ я получил два уверенных кивка. Что ж, отлично. Сейчас узнаем, чем тут кормят и поят не за счёт «заведения». Надеюсь, пиво тут всё же натуральное, а не разбодяженное из порошка со складов Форта.

Глава 10. Поход в корчму

Я пожалел о второй порции бурды на ужин – да чего таить, о первой, в общем-то, тоже – сразу, как на стол перед нами поставили миску с кусками жареного мяса. Самый что ни на есть натуральный шашлык, пусть даже жаренный не на костре. Что тут у них на кухне, очаг, печь? Не, в печи шашлык не пожарить. Надо будет потом заглянуть и глянуть, как тут всё устроено.

Эх, к нему бы ещё кетчупа и маринованного лучка. Ну и лепёшку, хотя сойдёт и хлеб. Впрочем, без хлеба больше влезет.

Кувшин пива и три кружки нам тоже принесли. Кувшин глиняный, а кружки деревянные. Миска тоже из дерева. Явно не наследие Предков, а местный современный самодел. Как и столы с табуретками в корчме. Вот здесь действительно веяло духом средневековья, если не считать светящиеся панели на потолке.

Впрочем, в средневековых трактирах не бывает барной стойки. Да и сцену для выступлений делают крайне редко. Чаще менестрель сидит просто в свободном уголке или прямо за одним из столов, просто развернувшись в другую сторону.

Хотя возвышение сцены, кажется, было частью изначального проекта помещения, ничем не отличаясь от остального пола. Который с виду был каменным, но в своей комнате, пока бегал босиком, так и не ощутил холода, да и наощупь поверхность казалась слишком гладкой. Имитация каменной кладки, а не настоящий камень.

На сцене, усевшись на табурет, какой-то паренёк пытался бренчать на гитаре. С переменным успехом, а скорее вовсе без него. Даже я могу сыграть лучше. Хм, а почему бы и нет? Но попозже, сперва надо выпить и пожрать!

– Крысятинка, поди, – сморщив носик, Китти тщательно осмотрела и обнюхала кусочек мяса. После чего всё же положила в рот.

– Конечно, – кивнул Стюарт. – Свинина в пять раз дороже будет. Но крыски не помойные, хозяйка сама разводит.

Я сперва чуть не подавился куском, который жевал. Потом подумал, что ребята надо мной просто приказываются. Взял из миски ещё один кусок, внимательно осмотрел. Как по мне, жирновато для крысы-то. Куски не крупные, но классический шашлык примерно так и режут, чтобы со всех сторон хорошенько прожарился достаточно быстро. Однако с крысы таких кусков разве что штуки три вырежешь, тут на одну миску половина стаи должно было уйти.

– А, ты же из деревни, братец, – усмехнулся Стюарт при виде моего замешательства. – У вас там, поди, крысы другие. А в Фортах они с хорошего молочного поросёнка вымахивают. И такие же жирные, если правильно откормить.

Гигантские крысы-мутанты? Надеюсь, хотя бы не радиоактивные. Или специальная геномодифицированная порода? Ничего, за годы наёмничества в другом мире доводилось несколько раз жрать и обыкновенных амбарных крыс. Не помер, даже не траванулся.

Всё же аппетит слегка поубавился. Но этот одуряющий запах жареного мяса! Этот блеск жирка... Да плевать, из кого его нарезали! В нашем мире в беляшах на вокзале тоже мясо бывает сомнительного происхождения.

– А что, свиней в Форте не выращивают? – спросил я, прожевав очередной кусок.

– Почему же, – удивилась Китти. – Весь третий этаж практически одна сплошная ферма. Ну, кроме одной сохранившейся от Предков оранжереи. А на втором засеянные поля.

Я хотел спросить, почему же тогда не подали хлеба, но как раз в этот момент подавальщица его принесла. Грубоватого помола и слегка сероватый, но не время привередничать, когда за обе щёки лопаешь шашлык из крысятины!

– Ещё что-то? – равнодушно спросила девушка, глядя куда-то мимо нас.

– Ещё кувшинчик пива, а можно и сразу два, – велел я. – Чтоб тебе туда-сюда не бегать.

Про маринованный лук спрашивать не стал. Вдруг тут ничего подобного в принципе нет. Или даже нет такого овоща вообще. Так-то при наличии ферм – точно должны быть и огороды. Но учитывая, что это другой мир, да ещё и явно случившийся тут некогда армагедец, могли и овощи мутировать или вовсе погибнуть.

Подавальщица была одета в простое серенькое платье, явно домотканое. Музыкант, да и несколько посетителей тоже не носили униформу. Я вспомнил, что и мой ординарец явился сначала в обычных рубахе и штанах – льняных, наверное, я не особый знаток тканей. Да и на мне рубаха ручного пошива.

– А на каком мы сейчас этаже? – спросил я.

– На пятом, – отозвалась Китти.

Чтобы попасть в корчму, мы воспользовались одним из «кругов перемещения». Самой телепортации я вовсе не заметил. Мы просто зашли в какой-то тупичок, Стюарт положил ладонь на выемку в стене и скомандовал «Лямбда-пять-три». А потом мы вышли из тупичка уже в другом коридоре, за поворотом которого обнаружилась корчма. Я даже сам «круг» не рассмотрел, если он вообще был на полу. Может, это вовсе просто название, а не буквально круги? Только вот теперь без помощи спутников я бы вряд ли смог вернуться обратно, координат же не знаю.

– Всё-то ты помнишь, зубрила, – усмехнулся Стюарт. – Хотя логично, в коде же пятёрка есть...

М-да, удивительно. Тощий дрищ, которому для образа ботана только очков с толстыми стёклами не хватает, на самом деле – нагловатый и даже слегка борзый тип, с агрессивными манерами. А красотка с сиськами четвёртого размера, которые выставляет всем на обозрение в глубоком декольте – стеснительная и часто краснеющая зубрилка-всезнайка.

Будь это американское молодёжное кино, сценариста, который посмел так поиграться с типажами персонажей, погнали бы ссаными тряпками. Но в жизни всё устроено посложнее, и далеко не всегда можно судить о человеке по первому внешнему впечатлению. Впрочем, и в первой, земной жизни встречались мне очень разные люди. Гениальный программист ростом под два метра, легко выжимающий штангу на сто двадцать кило. Толстяк, который весил как та самая штанга, но был завзятым ловеласом и не имел отбоя от баб любых возрастов просто за счёт харизмы и обаяния. И даже целых две отпадных красотки с роскошными фигурами, до тридцати лет остававшихся едва ли не нецелованными, а при слове «член» готовых упасть в обморок... Бывает всякое, хотя всё же на большинство людей образ и стиль жизни накладывают заметный отпечаток, по которому вполне можно судить, чем они занимаются. И, тем не менее, некоторые способны удивить.

– А наша столовая на каком этаже? – поинтересовался я.

– Восемнадцатом, – сообщила Китти. – Ты совсем инструкцию не читал?

Я пожал плечами. Бернард, может, и читал. А я вот никаких бумажек в столе не нашёл. Видимо, дали ознакомиться, а потом отобрали обратно.

Паренёк на сцене в очередной раз сфальшивил и сбился, едва не порвав струну. А гитара самая обычная, шестиструнка, с моей точки зрения – вполне современная. Последний раз, когда я в далёкой уже студенческой молодости интересовался гитарами, такая стоила в музыкальном магазине что-то около тысячи рублей. Только эта слегка потёртая от долгого использования, а в остальном – один в один. И бренчать на ней я умел чуть-чуть лучше, чем боем на трёх аккордах, самую малость. Но всяко получше, чем этот парень.

Говорят, каждый попаданец должен перепеть Высоцкого. Но местные точно не поймут тех его песен, какие я помню, совсем не та эпоха. Тут бы больше зашло что-нибудь из фолк-металла, на тему меча и магии. Но любой металл в акустическом исполнении под гитару звучит так себе, особенно для тех, кто никогда не слышал оригинальное исполнение. И вообще, красть чужие песни – плохо. Но имеется у меня и несколько своих.

– Эй, а можно я сыграю и спою? – встав из-за стола, спросил я.

– Если сломаешь инструмент, будешь расплачиваться, – смерила меня презрительным взглядом стоящая за стойкой дородная кабатчица.

– Скорее он, – кивнул я на певца, – сломает. Но если что, я компенсирую. Клянусь родом.

Тётка фыркнула, но кивнула, разрешая мне выступить. Я не стал тянуть кота за хвост, а сразу направился на сцену. Отобрал у паренька гитару, выгнал его прочь и уселся на табуретку. Подтянул колки, подстраивая струны, и заиграл, глядя на посетителей.

– Кружку отставь и уши раскрой,

Послушай песню мою.

Есть в ней злодей, но есть и герой,

О них я сейчас спою.

Спою я о тех, кто вышел на бой,

Чтоб дом защитить родной.

О тех, кто потом не вернулся домой,

Но в памяти жив людской.

С тех пор минуло четыреста лет...

А может, то было вчера?

Я в этой песне не дам вам ответ,

Ответы все сдули ветра.

Скажи мне, приятель, ходил ты с мечом

В атаку на вражеский строй?

Тогда ты поймёшь, кто здесь не при чём,

А кто настоящий герой.

Непривычные к струнам пальцы быстро заболели, а впереди было ещё больше десятка куплетов. Что ж, видимо, придётся поискать кого-нибудь с Сигилом Исцеления потом. Потому что эту песню мне обязательно надо допеть.

Я хорошо помнил зиму, когда сочинял её. В тот сезон мы потеряли больше половины отряда. В войне мелкопоместных землевладельцев отряд в три десятка мечей – большая сила. С регулярами или тем более ополченцами мы бы легко расправились. Но оказалось, что противник нанял другой отряд наёмников, «Бешеных Псов». И выяснилось, что молва их превозносила не зря. Эти собачьи сыны порвали нас, как стаю крыс.

И вот, когда остатки нашего отряда зимовали на постоялом дворе, страдая от скуки и ещё не заживших ран, я решил, что нам всем надо поднять боевой дух. И взялся сочинять песни.

Конечно, песенка вышла кривоватой, с повторяющимися рифмами и сбоями размера и ритма, но поэтом я никогда не был. А для первого раза вроде получилось совсем неплохо. Во всяком случае, мои слушатели не жаловались.

Да и вообще, а на каком языке я её сейчас пою? А на каком сочинял тогда? С этим магически вложенным в голову при попадании в другой мир знанием местного языка, никогда не можешь быть уверен, как твои слова звучат для окружающих.

Я пел и вспоминал ту дерьмовую зиму. Ещё двое умерли от ран уже после того, как услышали эту мою песню. Прижигание калёным железом – всё же хреновый способ обеззараживания ран. Это реквием вам, парни. Вам и всем остальным, кто погиб за пару монет в чужих войнах за пядь земли на никому ненужной границе.

Интересно, кто ещё погиб в той последней битве, где я принимал участие, после того, как мне в глотку прилетела стрела? Хоть кто-то уцелел? Мне этого уже не узнать. Но уверен, что уцелевшие протянут ещё год-два, максимум три, а потом в отряде будут сплошь новые лица, и никто из них не будет знать о моём существовании или помнить мои песни. Но я буду помнить тех, кто сражался со мной плечом к плечу. И Косого Вэла, который прикрыл меня щитом, а сам из-за этого получил меч в бочину. И Лысого Джира, который тащил меня на своём горбу после того, как меня ранили в бедро. И всех остальных, уже покойных и ещё живых...

– Что-то твои герои – просто дерьмо, – пьяным голосом заявил незнакомый мне парень в чёрной форме адепта.

Я отставил гитару в сторону и поднялся, разминая пальцы. Подушечки нескольких даже кровоточили, стёртые о струны. Тыльной стороной ладони я стёр выкатившуюся из уголка глаза одинокую слезинку.

Да заткнись ты, пацан. Не понять тебе того боевого братства и боли от потери товарищей, с которыми ещё вчера вместе пил и смеялся, а сегодня оставляешь их тела на поле боя на поживу воронью. Потому что война – жестокая стерва. Но если ты умеешь только махать мечом, то приходится крутить с ней шуры-муры.

– Эй, деревня, язык проглотил? – продолжил трепаться тот же парень.

О, так он думает, будто я с ним поругаться должен? Зацепиться языками и поорать друг на друга? Как говорится: надежды юношей питают.

Я шагнул со сцены, наступил на свободный табурет рядом, используя его как ступеньку, взобрался на стол. И врезал пяткой в нос болтуну. Он перевернулся вместе со стулом и грохнулся спиной об пол. А я спрыгнул со стола, приземлившись ногами ему на грудь. Услышав хруст рёбер, удовлетворённо улыбнулся.

– Берн, хватит, стой! – закричала Китти, кинувшись ко мне. – Ты же его убьёшь!

– Не, – отмахнулся я, покачиваясь с пятки на носок и обратно и прислушиваясь к похрустыванию смещающихся сломанных костей. – Хотел бы – уже убил бы. – Спустившись на пол, обернулся к его собутыльникам: – К целителю оттащите придурка, а то правда сдохнет ещё.

Парни сидели с настолько ошалевшими рожами, что их вид вызвал у меня непроизвольный смешок. М-да, тоже мне, бойцы. Ни один даже не попытался помочь приятелю или отомстить за него, отделав меня хорошенько. А ведь их двое против меня одного. Но, кажется, они ожидали всего лишь пьяной ссоры, может, постепенно переходящей в драку. А не такой быстрой и жёсткой отдачи. Обгадили панталоны, детишки?

Никто! Не смеет! Критиковать! Мой реквием! Боевым товарищам!

Видимо, что-то такое отразилось на моём лице, поскольку парни закивали, подхватили своего приятеля за руки и ноги, и потащили прочь. Молодцы, детишки. Против двоих сразу я не стал бы церемониться, а бил наповал.

– Всё, хватит, Берн, ты сегодня больше не пьёшь, – потребовала Китти, ухватив меня за руку и потянув к выходу. – Ты обещал...

– Согласен, – кивнул я. – Всё равно мне с утра на инициацию.

– ...что остановишься, когда я... – До Китти дошло, что я сказал, и она от неожиданности даже остановилась. – Согласен? Ну ладно. Пойдём тогда?

– Стьюи, ты идёшь? – позвал я «братца», подхватывая со стола полный кувшин и миску с недоеденным шашлыком. Обернулся к кабатчице: – Завтра верну посуду или компенсирую, если что.

«Братец» поднялся и забрал второй кувшин.

– Да, вернём, – подтвердил он мои слова.

– Бернард, я отзову жалобу! – крикнула женщина нам в спины. – И можете разбить кувшины! Если придёшь спеть ещё, то пей, сколько влезет!

Ну, хоть кто-то оценил мои таланты. Интересно, чем ей-то в сердце эта песня отозвалась?

– Непременно приду, – пообещал я, обернувшись через плечо.