Текст книги "Медведь и Пингвин (СИ)"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Но вслух он сказал иное:

– Так точно, мистер президент. Тот самый агент. Все подозрения сняты.

– Хорошо, – благосклонно кивнул Дик Спенсер. – Допустим. Русские и аргентинцы сговорились и построили новую военную базу на Огненной Земле. Мы-то здесь при чем?

“Он издевается надо мной”, – окончательно убедился Хеллборн.

– Я убежден, что эти ракеты направлены против нас, – сказал Джеймс. – Тот факт, что они разместили их втайне от всего мира, только укрепляет меня в моих подозрениях. Но даже если это не так – это не имеет значения. Это нарушение мирного договора и поэтому мы должны их уничтожить. Немедленно. Дабы увидели и ужаснулись.

– Вы в своем уме, адмирал? Вы предлагает мне развязать войну с Россией? – президент выглядел возмущенным.

“???!!!”

– Вы уже третий год с каким-то Бангладешем справиться не можете, а тут – Россия! – продолжал Дик Спенсер. – Да вы вообще понимаете, что такое Россия?!

“Да откуда мне знать, – угрюмо подумал Джеймс, – я загорал на островах Тихого океана, в то время как кое-кто прохлаждался в Москве...”

В Москве, черт побери. Майор Спенсер не только в Сеуле и Вашингтоне, он и в Москве успел побывать.

Неужели они его завербовали?! Это многое объясняет.

“Сначала Кессельман, теперь сам президент... Нет, со мной все в порядке, я провел в секретной службе всю жизнь, но становлюсь параноиком только на старости лет. Могло быть хуже”.

– Я не предлагаю воевать с Россией, я только предлагаю уничтожить эту базу, – заметил Джеймс.

– И вы полагаете, русские оставят это без ответа? – усмехнулся Спенсер.

– Но почему мы должны оставлять без ответа их действия? – Хеллборн едва не сорвался на крик. – Разве мы не имеем права защищаться?!

– Защищаться? А разве на нас кто-нибудь напал?! – округлил глаза президент.

– Но тогда зачем они тайно разместили атомное оружие у наших границ?! Зачем, если они не собираются внезапно и без предупреждения нас атаковать?

– Почему именно нас? Знаете, я такой же патриот как и вы, но не считаю, что Новый Альбион находится в центре мира. На полюсе, но не в центре, – хихикнул президент, но тут же стер ухмылку со своего лица. – Эти ракеты могут быть предназначены для обороны от чилийцев или пиндосов. Насколько мне известно, у аргентинцев сейчас очень напряженные отношения с этими странами, своими бывшими союзниками.

– От чилийцев – может быть, – неохотно согласился Хеллборн, – но пиндосы?! Граница с пиндосами проходит совсем не там.

– Вот именно, – кивнул президент, – поэтому они и разместили ракеты как можно дальше от границы.

“Точно, издевается”.

– Но они нарушили договор... – в десятый или сотый раз повторил Джеймс.

– Даже если так – это не значит, что мы должны немедленно их бомбить. Я уверен, это какое-то недоразумение. Я приглашу аргентинского посла, и мы найдем ответы на все вопросы за столом переговоров, – весьма удовлетворенный собой, Дик Спенсер откинулся на спинку стула и заулыбался.

– Нельзя этого делать, мистер президент, – Хеллборн уже потерял всякую надежду, но решил не сдаваться до последнего. – Пока мы будем вести переговоры, они укрепят базу, привезут дополнительную технику и еще бог знает что. Время работает против нас. Мы не должны, не имеем права повторять старые ошибки. Так было с белголландцами, апсаками, бенгальцами – все они использовали переговоры, перемирия и прекращения огня для подготовки к новым коварным ударам. Нельзя давать оркам этот шанс...

– Вот нельзя было обойтись без этого? – в очередной раз нахмурился президент. – Вы же знаете, что я терпеть не могу эти оскорбительные клички из вашего солдафонского жаргона!

– В кои-то веки это не кличка, – угрюмо проворчал Джеймс, – они сами себя так называют – и гордятся этим именем...

– Но это не значит, что вы должны подозревать их во всех смертных грехах! – воскликнул Спенсер. – У нас всегда были хорошие отношения со СФИНКСом.

– Прошу прощения, господин президент, но СФИНКСа больше нет, – осмелился заметить Джеймс.

– Да, я знаю, – недовольно поморщился Спенсер, – привычка...

– В стране сменился режим, – продолжал Хеллборн. – Мария Спиридонова лежит в мавзолее, ее соратники – в земле, брошены в тюрьмы или в сибирские лагеря. СФИНКС не был нашим другом, но не был и смертельным врагом, скорее – конкурентом. Мы привыкли к нему, мы знали, чего они хотят и что от них ждать. Тогда как новые хозяева России сами толком не знают, чего хотят. Эти люди опасны и непредсказуемы. Эти атомные ракеты на той стороне пролива...

– Непредсказуемы? – пожал плечами президент. – Отнюдь. Я прекрасно понимаю, что могло подтолкнуть их подобному шагу. Атомные ракеты, размещенные в Европе, например. Это всего лишь ответная оборонительная мера.

“Черт побери, у президента – даже если он не завербован – большие проблемы с географией”.

– БРИТАНСКИЕ И АМЕРИКАНСКИЕ атомные ракеты! – почти простонал Джеймс. – Мы-то здесь причем?!

– Русские воспринимают нас – американцев, альбионцев, британцев – как единое целое, – заметил Дик Спенсер. – И кто мы такие, чтобы их осуждать? Всему виной наша безрассудная послевоенная политика и слишком тесная дружба с Северной Америкой. Нам придется заново пересмотреть целый ряд аспектов...

– Но атомные ракеты...

– Мистер Хеллборн, я не позволю втянуть нашу страну в сомнительный конфликт на основе столь туманных данных и невнятных предположений, – резко ответил президент. – Ваша ненависть зашла слишком далеко и это непростительно!!!

– Моя ненависть?.. – опешил Джеймс. “Еще немного, и я перестану что-либо понимать”.

– Похоже, вы никак не можете простить русским тот небольшой инцидент на Шпицбергене...

“А ты кое-что знаешь”.

– ...или небольшое приключение на Острове Черепов...

“Слишком много знаешь”.

– ...или происшествие в пригороде Карфагена? – добавил Дик Спенсер.

“А про этот случай ты вообще не должен был знать!”

– Но это еще не все. Узнаете эту книгу? – президент поднял со стола тонкий томик в твердой синей обложке, прежде незамеченный Хеллборном. – “Воспоминания и размышления о грядущей войне с Россией”. Автор – некий коммодор Дж.П.Хеллборн, КБИ, КЮК, ЕТС. Кто бы это мог быть?

Это был настолько риторический вопрос, что Хеллборн рискнул оставить его без ответа.

– Должен признаться, занимательное чтиво, – продолжал Дик Спенсер. – Вот здесь, – из книги в разные стороны торчали бумажные закладки, – мне понравилось, как вы перефразируете Наполеона: “Один русский легко одолеет одного альбионца; десять русских равны десяти альбионцам; но сотня альбионцев непременно одержат победу на тысячью русских”. Вот еще хороший эпизод: “Альбионцы – единственные солдаты на Земле, имеющие все шансы в зимней кампании против России. Уроженцам Антарктиды не страшны сибирские морозы”. Вот здесь вы снова упоминаете Наполеона: “Капрал Наполеон взял Москву. Верховный главнокомандующий ГИТЛЕРа[1] был ефрейтором, и он едва не уничтожил Россию. Если войсками вторжения будет командовать старший сержант, с Россией будет покончено”. Интересно, а в каком звании был Чингисхан? – задумался президент. – Кто-нибудь в курсе?

Джеймс Хеллборн, поглощенный нелегким разговором с президентом, давно и прочно позабыл, что в кабинете есть кто-то еще.

– Кажется, в молодости он был полковником китайской императорской армии, – неуверенно заметил адмирал ван дер Брюссель. – Но Чингисхан никогда не воевал с Россией. Воевал его внук, но он был принц крови, никаких военных званий у него не было...

– Неправда! – вмешалась Корнелия ван дер Воорт. – У него было монгольское звание генералиссимуса!!!

– Вот видите! – воскликнул президент, хотя было решительно непонятно, что должны были увидеть министры и генералы Юголландо-Альбионской Республики в звании древнего монгольского полководца. – Вы питаете какую-то болезненную страсть к Наполеону, мистер Хеллборн. Разумеется, он ведь и наш национальный герой, на нашем великом материке он нашел свое последнее пристанище. Но ведь должно же быть какое-то чувство меры! А вы как будто хотите расплатиться с русскими за поражение своего кумира!!!

– Я? Кумир?! О чем вы, мистер президент?! – взмолился Хеллборн. – Это были черновые наброски к плану, подготовленного военным министерством. Спросите любого из здесь присутствующих генералов и адмиралов, у нас есть планы войны с любым и каждым государством планеты – и не только этой планеты...

– И это плохо, очень плохо, – укоризненно покачал головой Дик Спенсер. – Подобная милитаризация сознания ни к чему хорошему привести не может. Посмотрите, что она сделала с вами, сэр Джеймс!

– Кто? – не понял Хеллборн.

– Милитаризация! – воскликнул президент. – Вы только посмотрите на себя. Нет, не в зеркало. Загляните внутрь себя – вы бредите войной.

– Да ты сам бредишь, – пробормотал Джеймс.

– Прошу прощения? – кашлянул Дик Спенсер.

“Вот прямо сейчас я должен сказать, как я устал от всего этого дерьма. Или что-то в этом роде”.

– Да ты сам бредишь, – повторил Хеллборн. – Ты морочишь мне голову с того самого момента, как я переступил порог кабинета.

– Мистер Хеллборн, вы забываетесь! – нахмурился президент. – Извольте немедленно взять свои слова обратно.

– Этого еще не хватало, – ухмыльнулся Джеймс. Он снова вспомнил, что в кабинете присутствуют и другие люди. Обвел их лица пристальным взглядом. Почти все отвернулись. Жалкие трусы.

– Хорошо, – кивнул президент. – Пусть будет по-вашему. В таком случае вы знаете, что должно лежать на моем столе завтра утром.

“За твоим столом завтра утром мог бы сидеть я”, – на одно короткое мгновение Джеймс Хеллборн пожалел, что не остался в Мандрагоре. Там все было проще. Мандрагорцы были большими специалистами по быстрому решению сложных проблем и ликвидации гордиевых узлов...

– Сэр Джеймс?! – повысил голос Дик Спенсер.

– Так точно, – хладнокровно кивнул директор (бывший?) Секретной Службы. – Мое прошение об отставке. Завтра с утра.

“Хотя нет, я не доставлю тебе такого удовольствия. Тебе придется самому пачкать руки и увольнять меня. Но ты поймешь это не сразу, а когда поймешь – будет слишком поздно”.

И невероятно довольный собой Джеймс Хеллборн удалился с высоко поднятой головой. Почти как Наполеон.

Нет, он даже лучше Наполеона.

Потому что знает, как превратить это поражение в победу.

______продолжение следует____________________

[1] – ГИТЛЕР – Голландский Императорский Тевтонско-Латинский Европейский Рейх – официальное наименование Белголландской Империи на одном из этапов Второй Мировой Войны, после так называемого “Великого Бельгийского Предательства”.

Hellborn-World-1961-The-Bear-And-The-Penguin –

ГЛАВА 3

СВИРЕПЫЕ КОТЫ НОВОГО АЛЬБИОНА

“Чей бессмертный взор, любя, создал страшного тебя?”

Уильям Блейк, “Тигр”.

*

Вице-адмирал Джеймс Хеллборн спустился на лифте в подземный гараж президентского дворца, отыскал свою (пока еще свою!) служебную машину; приказал водителю ехать в родное управление, удобно устроился на заднем сиденье – и замер в недоумении.

Причиной недоумения был он сам.

“Что это было – и зачем все это было?”

Ведь совершенно неважно, что и почему двигало президентом. Пусть он даже тысячу раз был неправ – что стоило Хеллборну произнести такие простые и привычные слова: “Да, господин президент. Совершенно верно, господин президент. Будет исполнено, господин президент”. А потом вернуться в родной кабинет и сделать все по-своему. Как будто в первый раз! Кому был нужен и выгоден этот скандал, эти детские обиды, это прошение об отставке? Уж точно не Джеймсу Хеллборну. Пусть даже Дик Спенсер предатель (нет, паранойя до добра не доведет) или просто дурак – оставаясь на посту директора ЮАРСС, Хеллборн мог влиять на события, вовремя предотвращать измену, исправлять чужие ошибки и предотвратить потенциальную катастрофу.

Увы. Что сделано, то сделано.

Больше того, что ни делается – все к лучшему. Ведь он давно собирался в отставку, дал себе слово, как только с бенгальской империей будет покончено. Какие к черту пятьдесят необъявленных войн – он давно выполнил и перевыполнил все условия контракта.

Но Бенгальскую Империю сменил БАКСАЛ, где-то на заднем плане замаячили другие враги и проблемы, теперь еще и загадочный десант на Огненной Земле...

Ааааа! К черту. К черту пустые сожаления. Еще не утро – он что-нибудь обязательно придумает.

В родном кабинете царило непривычное оживление. Положительно, ничего и никого нельзя оставить без присмотра. “Три мушкетера” – его верные соратники, еще не подозревавшие о головокружительном падении шефа, сгрудились вокруг рабочего стола и что-то бурно обсуждали.

– О, Джеймс! – Фамке обернулась на звук шагов. – Вот, посмотри. Опять поклонник подарил.

Она отодвинулась в сторону, и Хеллборн смог разглядеть предмет бурного обсуждения. На столе стояла клетка, в клетке сидело одно из местных альбионских чудовищ. Слава Будде, не титанис.

Котенок был хорош – альбинос цвета слоновой кости, со столь же молочными клыками, с разноцветными глазами и розовыми ушами. В данный момент он пребывал в благодушном настроении – лежал на боку, вилял хвостом и время от времени трогал лапкой решетку. По решетке пробегали искры.

На первый взгляд – карликовая версия антарктического саблезубого тигра. Но только на первый взгляд. Это был электрический кот – еще эндемик Нового Альбиона. Взрослый самец был ростом с европейскую рысь и мог легко оглушить ударом тока здорового человека, а небольшого пингвина – убить на месте.

Сотни таких зверьков в прежние времена обитали при дворах египтянских императоров, где их использовали для сторожевой службы и охоты. Когда древняя империя погибла, коты растворились в окружающих джунглях. Долгие годы они считались вымершими, и все что оставалось от них – многочисленные фрески на стенах египтянских пирамид, где пушистые чудовища метали громы и молнии в презренных врагов императора. И только в самый разгар мировой войны, солдаты из альбионского инженерного конкурса, возводившие какой-то секретный бункер в далеком заброшенном оазисе, наткнулись на целую стаю. Срочно принятая правительственная программа по защите, разведению и наблюдению дала свои плоды. Теперь численность электрических котов исчислялась тысячами, их можно было встретить не только в джунглях или зоопарках Дракенсберга, но и в зоопарках других материков. А среди прогнивших альбионских аристократов и продажных политиков электрокот стал сам самым популярным подарком.

– Поклонник подарил, – повторила миссис Фамке Тамбурлейн. – Я ведь теперь выгодная партия, богатая вдовушка. – Она грустно улыбнулась.

И действительно. Полковник Тамбурлейн был одним из тех альбионцев, кто навсегда останется в Бангладеше. В первый же день вторжения подорвался на противотанковой мине. Домой привезли почти пустой гроб – все, что в нем лежало, так это окровавленный лоскут униформы с офицерским погоном. Главный армейский капеллан решил, что этого вполне достаточно для прощальной церемонии, почетного караула и троекратного салюта. Фамке не сразу пришла в себя, что было ей совсем несвойственно. Впрочем, мысленно вздохнул Хеллборн, мы все кого-то или что-то потеряли на этой войне.

– И что мне с ним теперь делать? – продолжала юголландская принцесса. – С кем я его оставлю?

– Отдай его миссис Блэкхоук, – машинально предложил Джеймс.

– У нее уже есть один, – напомнила Солнышко. – Тот, первый. Ее муж ходит с ним на охоту.

– В самом деле? – удивился коммандер Белл.

– Ну да, – кивнула Фамке. – Ты разве не знаком с мистером Блэкхоуком? Отличный парень. Настоящий индеец. Бывший офицер американской армии – в 42-м освобождал Новый Альбион от моих тогдашних компатриотов. Как-то раз помог очаровательной блондинке выбраться из-под развалин, влюбился, да так и застрял в наших краях.

– Так вот откуда у миссис Блэкхоук такая необычная фамилия, – пробормотал Джозеф. – Кстати, о фамилиях. Я все время забываю тебя спросить... Если ты не против, конечно, – смутился обычно бесстрашный офицер коммандос.

– О, это отличная история! – расцвела Фамке. – Один из предков моего покойного мужа был беспризорником в Лондоне, в конце 18 века...

– Знакомая история, – усмехнулся Джо Белл. – Семейное предание гласит, что и мой прапрапрадед – тоже.

“Как и предки доброй половины альбионцев, – подумал Хеллборн. – Мы – страна ссыльных уголовников и отъявленных негодяев”.

– Беспризорник, ни отца, ни матери, ни фамилии, – продолжала Солнышко. – В Лондоне он ошивался за кулисами какого-то небольшого театра для небогатой публики. Помогал актерам по хозяйству, продавал зрителям закуски – а заодно чистил чужие карманы. Так что всего Шекспира, Марло и Кида знал наизусть. В один прекрасный день почистил не тот карман, попался и очутился в трюме корабля, идущего в Новый Альбион – так и есть, обычная история. Твой прапрапрадед, должно быть, сидел в том же трюме. Уже здесь королевский чиновник, который проводил перепись новых поселенцев, спросил фамилию. Парнишка возьми и ляпни – “Тамбурлейн!” Чиновнику было наплевать, посмеялся, да так и записал. Вот и все. Могло быть хуже, – хихикнула Фамке, – он ведь мог представиться как “Барабас” или “Шейлок”. Отличная фамилия получилась, надо будет кому-нибудь передать при случае... Так как насчет котенка, Джо? – поинтересовалась она без всякого перехода.

– У меня двое, – меланхолично поведал спецназовец. – Дети в восторге, жена не очень.

– Марек?

– Мне его тоже не с кем оставить, – буркнул Садовский.

– Черт возьми, давайте купим ему клетку побольше и поселим прямо здесь, в кабинете, – предложила Фамке. – Или в приемной. Пусть пугает посетителей.

Котенок выпустил еще один водопад искр. Здоровый мерзавец, тут добрая сотня вольт, прикинул Джеймс. Что будет, когда он вырастет? К частью, это была специальная клетка, с изоляцией и заземлением.

– Неплохая идея, – пробормотал Хеллборн, – но мне бы не хотелось бросать столь милое создание на произвол судьбы. Понятия не имею, кто будет сидеть в этом кабинете завтра.

– ???!!!

И тогда Джеймс коротко рассказал о своих приключениях в президентском дворце, после чего в кабинете воцарилось традиционное неловкое молчание.

– Кто твой первый заместитель и наследник престола? – первой опомнилась Фамке и пристально посмотрела на Садовского. – Ты ведь должен рекомендовать своего преемника, не так ли?

– Дурочка, тогда Дик Спенсер точно не утвердит это назначение, – буркнул Хеллборн.

– Не очень-то и хотелось, – вздохнул Маркиз де Сад. – И что теперь? Только что вернулась вторая группа, я принес новые фотографии и записи. Никаких сомнений уже не остается. Нам удалось опознать несколько офицеров из десанта, по снимкам из нашей картотеки. Вот записи детекторов радиации – это оружейный нептуний. Эти парни затеяли что-то скверное.

– Кто бы сомневался, – снова буркнул Джеймс. – Но мы предупреждены, а значит – вооружены. И моя отставка – которая, кстати, пока не вступила в силу, ха-ха! – абсолютно ничего не меняет.

– Опять будем нарушать правила и инструкции? – загорелась Фамке.

– Совсем необязательно, Рыжая, – ухмыльнулся директор – все еще директор! – Секретной Службы. – На этот раз мы будем строго следовать законам и приказам. Разумеется, по головке за это никого не погладят, и от увольнения не спасет, но до трибунала или тюрьмы дело не дойдет. Это лишнее. Хватит, насиделись в свое время. Вы со мной?

– Странный вопрос, шеф, – первым откликнулся Джо Белл.

– Дурацкий вопрос, – уточнила Фамке.

– Вот именно, дурацкий, – поддакнул Маркиз де Сад.

– Мррррррр, – сказал электрический котенок.

– Тогда слушайте внимательно...

ГЛАВА 4

Идентификация Хеллборна.

“Меня печалит вид твой грустный – какой бедою ты тесним?”

Николай Зиновьев, “В степи, покрытой пылью бренной”.

*

В ту же ночь Джеймс Хеллборн сел на самолет и покинул Новый Альбион. Это была двойная ночь – полярная ночь Южного полушария и полночь по местному времени. Когда пассажирский лайнер поднимался в небо над Дракенсбергом, на город надвигалась сплошная стена дождя. И Хеллборн не мог решить – плохой это знак или добрый. Он был человеком дождя, в прежние времена дождь не раз приносил ему удачу. Но с другой стороны, каждый раз, когда над Новым Альбионом в неурочный сезон собирались тучи, приходила война. Как будто небо заранее оплакивало погибших.

В страну, куда Джеймс Хеллборн стремился этой ночью, прямых рейсов не было. Первая пересадка предстояла в Кейптауне. С этим городом и его обитателями были связаны самые разные воспоминания, и не все из них можно было назвать приятными. Самые разные... “Светлый Запад не падет, а орки должны быть остановлены”, – сказал в своей речи три года назад южноафриканский премьер-министр. “Орки – вот еще одно короткое и простое имя для врага. Не удивлюсь, если когда-нибудь нам придется иметь дело с кем-то, кто получит такое прозвище”, – добавил день спустя маршал Роджер Бушелл. Как в воду глядел. Роджер все еще здесь, и премьер тоже. Хорошо, когда есть друзья, к которым можно обратиться за помощью. Но не стоит их беспокоить раньше времени. С этими мыслями Джеймс Хеллборн отыскал в аэропорту маленькое уютное кафе, где и попытался спрятаться от внешнего мира на ближайшие два с половиной часа. Только через два с половиной часа отправлялся нужный ему самолет. Заказал сразу две чашки чая и крепко задумался. У него был отличный план – немного туманный и аморфный, но отличный. На тот случай, если основной план не сработает, вице-адмирал приготовил план “Б” и еще пять-шесть запасных планов. Борьба предстояла тяжелая и опасная – как и всегда, но шансы на успех были велики – как никогда прежде... По крайней мере, так ему тогда казалось.

– Вы не станете возражать, если я к вам присоединюсь? – прозвучало у него над головой.

Ну вот, как минимум один из планов уже можно отправить в мусорную корзину, мысленно вздохнул Джеймс. Какого черта? Хеллборн поднял глаза и уставился на мерзавца, посмевшего нарушить его покой. Молодой человек, лет тридцати с небольшим. Высокий, здоровый, коротко стриженный, квадратная челюсть и необыкновенно хитрые серые глаза. В остальном – очень и очень заурядная внешность, из тех, что забываешь через секунду – если ты не Джеймс Хеллборн, конечно. Белый, похож на европейца – важное уточнение, все-таки мы в Африке. В длинном кожаном плаще, под которым могло скрываться что угодно – Хеллборн на всякий случай напрягся и приготовился и худшему.

У него были на то особые причины.

– За вашим столиком есть свободное место, и я подумал... – продолжил было незнакомец.

– Я против, – твердо возразил Хеллборн, нащупывая левой рукой рукоятку пистолета в кармане собственного плаща. – Я собирался насладиться этим прекрасным цейлонским чаем в полном одиночестве, и назойливая компания – последнее, в чем я сейчас нуждаюсь.

– Боюсь, я буду вынужден настаивать, – ответил незваный гость и опустился на стул напротив.

– Поразительная наглость, – констатировал Хеллборн, поглаживая курок пистолета. – Молодой человек, вы вообще понимаете, с кем имеете дело?

– С бывшим директором альбионской секретной службы, – прищурился собеседник. Как будто прицелился. К счастью для него, руки он держал на виду – сразу положил их на крышку стола и принялся делать вид, что разглаживает салфетку.

О-о.

Разговор обещал быть интересным, не было смысла отрицать очевидное.

– С действующим директором, – демонстративно запротестовал Джеймс. “Пусть думает, будто меня задели его слова”.

– С бывшим директором, – с нажимом повторил ночной гость. – Де-факто – с бывшим. Я вас слишком уважаю, мистер Хеллборн, поэтому не стану оскорблять ваш интеллект и объяснять разницу между де-факто и де-юре. Вы не хуже меня знаете – если потребуется, какая-нибудь милая девушка в очках с толстыми стеклами оформит бумаги задним числом.

“Откуда он знает про мою “де-факто отставку”? – задумался Хеллборн. – Неужели я был прав и все-таки измена? Белл, Садовский, Фамке??? – нет, в том кабинете предателей не было. Тогда кто? Нет, не президент, это уже слишком. Если Дик Спенсер – кремлевский агент, зачем тогда размещать атомные ракеты на Огненной Земле? Если президент в кармане, можно вращать всю страну в любом удобном направлении. Тогда кто? Кто угодно. На том совещании в президентском дворце присутствовали две чертовы дюжины министров и генералов. А еще помощники, секретари, заместители, телохранители, адъютанты... Кто угодно. И вот так каждый раз”.

– Пожалуй, теперь моя очередь представиться, – снова заговорил молодой человек в длинном плаще.

– Я знаю, кто вы такой, – нарочито равнодушным тоном заявил Хеллборн. – Старший майор государственной безопасности Алексей Игоревич Суздальский. Я вас сразу узнал. Вы очень похожи на своего покойного отца. Между прочим, я его не убивал, – на всякий случай добавил Джеймс.

– Я знаю, – спокойно ответил русский шпион. – Иначе бы и разговаривать с вами не стал. Его убила женщина по имени Келли Робинсон. В один прекрасный день я доберусь до нее...

“Долго придется добираться. Триста миллионов километров. Келли так и осталась на Антихтоне, по ту сторону Солнца”.

– Прошу простить меня за вторжение и беспокойство, – продолжал старший майор, – но мы должны поговорить о важных вещах...

– Полагаю, речь пойдет о о башмаках, кораблях, сургучных печатях, королях и капусте? – радостно подхватил Хеллборн. – Нет, и не надейтесь. Не о чем мне с вами разговаривать.

– Уверены? – поднял брови Суздальский-младший.

– Да, уверен, – кивнул Джеймс. – Уберите своих солдат с Огненой Земли – тогда и поговорим. А до тех пор говорить с вами не о чем и незачем. Прощайте и убирайтесь к черту.

– Даже если бы я хотел отозвать наших солдат, у меня нет таких полномочий, – предсказуемо признался Алексей Игоревич.

– Да мне как-то наплевать, – усмехнулся коварный альбионец. – Не можете сами – передайте своему начальству. И до тех пор не показывайтесь мне на глаза.

– Мистер Хеллборн, зачем вы так? – заметно опечалился собеседник. – Мы же с вами профессиональные разведчики. Да, я прекрасно понимаю ваше настроение. Прямо сейчас вы считаете меня своим врагом. Вы можете ненавидеть меня, презирать, желать моей смерти, все что угодно. Но вы никогда, никогда и ни за что не откажетесь от разговора со мной. Потому что любопытство – непреложная часть вашей профессии, любопытство у вас в крови – поэтому разведка и стала вашей профессией. Я это знаю, вы это прекрасно знаете, и я знаю, что вы это знаете – так зачем паясничать и ломать комедию?

– Один-ноль в вашу пользу, молодой человек, – как будто равнодушно зевнул Хеллборн. – Вы меня раскусили. Так и есть, я просто сгораю от любопытства. Ну же, выкладывайте, что там у вас. Только побыстрее, я тороплюсь.

– Ваш рейс отправляется только через два с половиной часа, – заметил Суздальский. – У нас предостаточно времени.

– Два-ноль, – пожал плечами Хеллборн. – А вы уверены, что это подходящее место для наших профессиональных разговоров?

– Да, уверен, – кивнул русский шпион. – Вы ведь сами выбрали этот столик – в дальнем темном углу, не просматривается из общего зала. Нас здесь никто не увидит и не подслушает...

– Уверены? – повторил Джеймс. – Уверены, что не подслушает? Я как-то раз погорел на этом. Ваш покойный батюшка мог бы много интересного об этом рассказать.

– Да, не подслушает, – снова кивнул старший майор. – Мы заранее проверили это кафе. Здесь в аэропорту везде мои люди. Мы не видели ни одного альбионского агента. Кстати, здесь даже южноафриканских агентов нет. Контрразведка ЮАСШ переживает нелегкие времена, парламент опять урезал им финансирование и все такое.

– Три-ноль в вашу пользу, Алексей Игоревич! – торжественно объявил Хеллборн. – Но знаете что? От меня не убудет. Я вам даже фору могу дать. Впрочем, зачем вам фора? Вы и так неплохо справляетесь. Вам удалось неожиданно для нас высадить своих парней на Огненной Земле – четыре-ноль. Вам удалось пронюхать про мою отставку – пять-ноль. Вам удалось выследить меня в этом аэропорту – шесть-ноль. Похоже, первая партия останется за вами. Но окончательная победа в турнире будет моей. Можете не сомневаться. Не в первый раз играю.

– Играю... – проворчал Суздальский. – Пошло-то как. Американцы любят все сводить к игре, да и британцы недалеко от них отстали. Дети, честное слово. Но если вы настаиваете – назовем это игрой. А пришел я сюда потому, что хочу пригласить вас в гашу команду. Мне бы хотелось, чтобы вы играли на нашей стороне.

– С какой стати? – удивился Хеллборн.

– Потому что вы один из нас, – сказал ночной гость.

– Подозреваю, это тот самый торжественный и волнующий момент, когда мы должны обменяться секретными масонскими рукопожатиями? Нет, сомневаюсь, – покачал головой Хеллборн. – Я вас никогда не видел в нашей ложе. За этот раунд вы не получаете очков. Промах.

– Вы один из нас, – спокойно повторил собеседник. – Вы русский.

– Семь-ноль, – немедленно отозвался Хеллборн. – Нет, пожалуй даже восемь-ноль. Это был отличный бросок, поэтому я присуждаю вам сразу два очка. Вам удалось меня удивить. Ничего более нелепого в жизни не слышал. Я даже переспрашивать не стану. Сдается мне, вы что-то другое хотели сказать, и просто оговорились.

– Девять-ноль, – сказал Суздальский. – Потому что слышали – и неоднократно. Вы – русский. Вы один из нас. Вы русский, и поэтому должны быть на нашей стороне.

– Breaking news, – сказал Хеллборн. – Ломающие новости. Джеймс Хеллборн – русский. Историческое открытие. Что еще? Земля все-таки плоская и стоит на трех слонах? Я знал, знал, я всегда это знал...

– Зачем вы снова паясничаете? – помрачнел старший майор. – Вам это не идет. Ведь не смешно совсем, глупо и нелепо. И это Джеймс Хеллборн и его легендарное остроумие... – Русский шпион укоризненно покачал головой.

– Вы сказали глупость – и я сказал глупость, – ухмыльнулся Джеймс. – Мы квиты. Так что не девять-ноль, а восемь-один. У вас не получится выиграть этот матч в “сухую”! Будете продолжать в том же духе, и я попытаюсь добиться ничейного результата. А потом последует серия пенальти. Обожаю пенальти, – мечтательно зажмурился Хеллборн. – А вы?

– Ваша мать русская, – выпалил ночной гость. – Ее звали Виктория Александровна Белкина. В 1905 году она была сестрой милосердия в российском военном госпитале на Гавайских островах, и едва не погибла в ночь белголландского вторжения. Ее спас ваш отец. Спас, влюбился, женился и увез на родину.

– Отличная легенда, правда? – осклабился Джеймс. – Кто вам ее пересказал? Нет, не отвечайте. Я сам догадаюсь. Вряд ли ваш отец – вы были еще слишком молоды. Значит, генерал Новосельцев. Я скормил ему эту байку двадцать один год назад, в лагере иностранного легиона на Острове Черепов. И этот болван купился! Бедняга, он всегда был таким доверчивым.