Текст книги "Зита. Дорога войны (СИ)"

Автор книги: Владислава Груэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Травмат в разгрузке против меня таскал, да? – тихо, но крайне язвительно осведомилась она.

– Ну не отбиваться же «реактивкой», если что, – в тон ей ответил штурмовик.

– Вы еще расцелуйтесь взасос! – сказала за ее спиной дрожащим голосом Лена. – Ведь только что головы крошила, руки по локоть в крови, и уже обнимается! Вы все в «Спартаке» – чокнутые! Нет чтобы водки сто грамм найти, что-то колотит меня, пистолет на предохранитель ставлю и никак не получается...

Кокетливая помощница генерала сидела на траве жалким комочком, сроду не подумаешь, что только что хладнокровно расстреливала людей, и Зита снова обзавидовалась. Ну, артистка, пробы ставить негде!

Она тихонько вздохнула и высвободилась.

– Возьми свою пятерку и проверь развалины молзавода, – приказала она штурмовику. – Засаду мы убрали, но мало ли что, очень там место подходящее. И выкинь травмат, лишнюю тяжесть таскаешь.

Брюханов посмотрел в ее глаза, выпрямился и вскинул ладонь к виску. Потом потянулся забрать свой берет.

– Э, нет! – криво улыбнулась Лена и отодвинулась. – Он теперь мой. На всю жизнь. Через такое с ним вместе прошли, до смерти не забуду... И вообще – где мой рюкзак, оружие, где всё мое? Зиту обихаживаете, а мне так обратно переться за рюкзаком?!

– Орлов! – раздраженно сказала она. – Да обними ты ее, пусть успокоится, завидушница!

Заместитель молча положил перед Леной ее рюкзак и оружие. А перед Зитой – ее. Похоже, сам и притащил, и даже не вспотел. Здоровый бык, и тем не менее – почему-то опасается своей начальницы. Ну, сам выбрал...

– Лена, ты мне нужна! – бросил на ходу ревниво генерал.

Балеринка подскочила, встрепенулась и как ни в чем не бывало ускакала следом.

Она подумала, поставила заместителя на роту и отправилась искать новеньких. Состояние лейтенанта ее сильно обеспокоило, а у нее все же лучшая медицинская подготовка в роте. Не выдержал пятикилометрового марша – как это понимать?

Лейтенант встретил ее слабой улыбкой. Черный комбез – в саже и крови. Вид – у зомби и то лучше. Она без лишних разговоров устроила экспресс-проверку.

– Я в порядке! – запротестовал лейтенант. – Ночью дыма наглотался, траванулся, когда под машинами прятались, да немного контузило, а так в порядке!

Не был он в порядке. Отечность, почечные колики, и вдобавок боли в левой стороне груди – это порядок, что ли?!

– Госпиталь! – сообщила она зло. – И – комиссию ты не пройдешь, извини! Спишут подчистую!

В чем лейтенант был прав – нести его не получалось, штурмовики были перегружены боезапасом, еще и трофеи тащили. Она достала ампулу со стимулятором, неуверенно покатала в ладони, добавила обезболивающее... блин, нельзя же, сердце подсажено! А не дать – не дойдет.

Она вызвала по телефону Катю, ткнула пальцем – разгрузить товарища! Сунула лейтенанту лекарственный набор, четко ощущая, что отдает неразумному ребенку в руки смерть.

– Дойди, пожалуйста, – попросила она. – Понял? Одна перед тобой задача – идти. Не бежать, не геройствовать. Просто идти вместе со всеми. Нам осталось двадцать километров. Максимум – пятьдесят. Один дневной переход по туристическим меркам. Дойдешь?

– Дойду, – пообещал лейтенант. – Оружие только верните, хорошо?

Она покачала головой – ничего не понял, дурачок, считает себя бессмертным. Или – офицером. Приставила к лейтенанту двух девочек-санинструкторов и ушла, злясь на собственное бессилие.

На месте уничтоженной засады уже устраивался старший лейтенант с пулеметом, и два штурмовика с «реактивками» при нем. Два друга, два Сергея. Оба – мастера-снайперы. Она кивнула: верно решил Орлов. Скоро в селе забеспокоятся и явятся посмотреть, что случилось с засадой. Рация, по крайней мере, уже дважды хрюкала. Любопытных следовало поприветствовать, как принято в «Спартаке».

Старший лейтенант выглядел бледным и сосредоточенным. Похоже, он больше не рвется в бой, а думает, что зря они себя обнаруживают. Правильно в целом думает, но – уничтожение засады обнаружат все равно, а коли так, надо врезать. А то ходят по чужой земле, как у себя дома.

– Сильно не задерживайтесь! – на всякий случай напомнила она. – Перестреляйте, кого получится, и догоняйте. Пулемет бросайте здесь, у нас к нему кассет нет.

– Орлов сказал по возможности вертолет ссадить! – возразил снайпер. – Они против крупняка обязательно пошлют «Саранчу», старлей убежать не успеет!

– Не более одного! – решила она.

Старший лейтенант вымученно улыбнулся. Ему было не до шуток и уже явно начало потряхивать. Ну, хотя бы не обзывает ее сволочью, сукой и дрянью, как Лена. Пока что – не обзывает, так правильней.

Она развернулась догонять роту – и замерла. Снайпера вопросительно оглянулись.

– И когда над вами грянул смертный гром... – прошептала она и мучительно скривилась. – трубами районного оркестра... мы глотали звуки ярости и муки, чтоб хотя бы музыка воскресла...

– Что? – недоуменно переспросил штурмовик.

– Ничего. Берегите себя, ребята. Не высовывайтесь зря.

«Спартак» уже тенями скользил через заросли далеко за развалинами молзавода, когда яростно загрохотал пулемет, и поднялась от взрывов земля...

Старший лейтенант Ченцов догнал роту через два часа. На его плече висела «реактивка» – как принято у спартаковцев, стволом вниз. Без кассеты, разряженная в ноль.

– Госпожа штабс-капитан, задание выполнено, – хрипло доложил он. – Две бронемашины уничтожены, экипажи и десант расстреляны. «Саранче» сбили винт и уронили.

– Что с ребятами?

– Сергея достал антиснайпер, – хмуро сказал офицер. – Прямо из села. Из «Кентукки», наверно, бил, у него дальность поражения до четырех километров. Он поднялся, когда серию вел по вертушке, засветился компенсатором. Сразу насмерть, там такой калибр, смотреть страшно...

– А Сергей-два?

– Прикрывает отход, сейчас подойдет.

Из кустов вынырнул штурмовик. В руке он сжимал черный берет с эмблемой «Спартака».

– Тебе, старлей, – сказал штурмовик и отдал берет офицеру. – Хорошо стрелял, продуманно, до последнего. Носи с честью, понял?

– Служу России.

Сергей Десяткин. Ее друг. Боец службы собственной безопасности «Спартака». Умный, находчивый, безжалостный. Именно он уничтожил предателей, когда убили старшего из «телохранителей». Работал – бесстрашно, рискованно работал против московского спецназа. Это он жег охотничью базу с «варягами» – вместе с ней. Осторожный и дьявольски хитрый разведчик. Уцелел в войнах с молодежными бандами, без царапины прошел. И вот его нет.

– Ничего, Зита, мы еще вернемся, – тихо сказал штурмовик. – Всем выставим счет.

Она стиснула зубы и подняла голову. Высоко в небе плыли легкие белые облака...

 

-=-

– Встали и бегом! – рявкнул чавущ-сержант.

Солдаты, пригибаясь, засеменили мимо горящих бронемашин. Казалось, страшный пулемет русских выцеливает каждого и вот-вот ударит.

– Не останавливаться! – орал сержант. – Огневые точки подавлены, быстро!

Сам он, тем не менее, тоже бежал пригнувшись и далеко не первым. И таращился напряженно, готовый в любой момент упасть.

Закраина зарослей наверху была буквально перепахана взрывами. Солдаты осторожно пошли через изломанные кусты.

– Ушли! – ощерился чавущ, сплюнул и облегченно развернул плечи.

– Господин сержант! – позвал один из солдат. – Нашли!..

Русскому разворотило грудь – как и обещал мастер-антиснайпер. Окровавленное тело лежало на краю окопа. Сержант без смущения опустился рядом на корточки.

– Молодой, – отметил он. – Совсем молодой. Русские призывают детей.

– Все они бешеные собаки! – заявил за его спиной солдат.

Чавущ-сержант промолчал. Аккуратно, двумя пальцами откинул обрывки «хамелеона». Отвернул клапан – блеснул ряд значков.

– Что это, господин сержант?

– Можем гордиться, – усмехнулся сержант. – Мы завалили монстра. Смотри, мальчик, и запоминай. Вот это – мастер-снайпер. Это – специалист первого класса. Это – мастер рукопашного боя. А вот это...

Чавущ задумчиво разглядывал значок – оскаленную морду белого волка с двумя стилизованными S по бокам.

– Ребята с вот такими значками умыли кровью самих «Соколов Босфора», – пробормотал сержант. – Так умыли, что «Соколов» на переформирование отвели... Говорят, у них на форме есть белые звезды. Говорят, это элитное подразделение, «Белые волки». Гордись, мальчик, у нас был очень опасный противник.

Сержант снял значок и убрал в карман. Сфотографировал убитого с разных ракурсов.

– Будем преследовать? – осторожно спросил солдат.

– Э, нет! – усмехнулся сержант. – Я еще не сошел с ума. Это их земля, они тут все знают. Вызовем ударные вертолеты, пусть обработают развалины завода. С большой дистанции. Русские таскают на себе натуральные пушки, вертолетчики боятся летать над лесом. Видел, как они ссадили «Саранчу»? Вот так-то. Это все, что мы можем тут сделать.

Солдат облегченно вздохнул.

 

12

 

Над городом вставали султаны разрывов.

– Наши турок мудохают! – с мрачной радостью сказал Орлов.

Радость заместителя она хорошо понимала – наконец-то российская армия давала отпор! После картин страшного разгрома в ущелье работа крупных калибров по городу вызывала приятные чувства. Если забыть на минуту, что в городе остались жители. Кто бы их успел эвакуировать при нынешних стремительных наступлениях?

Не город, поправила она себя мысленно. На юге поселение в тридцать тысяч – не город, станица. А город запросто может насчитывать тысяч десять, как та же Медногорка.

Впереди и внизу шел бой, возможно, там линия фронта. До точки выхода, Медногорки – менее десяти километров. Им остался последний бросок, самый трудный. Предстояло пройти и чужих, и своих, потому что связи не было. Ротная с начала окружения отзывалась белым шумом, а в блоке внутренней спартаковской связи сдохли аккумуляторы, не вечные же они. А без связи полторы сотни непонятных бойцов сначала угостят из крупняка, и только потом спросят, кто такие.

Срочно собранные командиры подразделений изучали местность, отмечали в планшетах ориентиры. Орлов сосредоточенно работал с трофейным дальномером, прихваченным еще в бою у штаба полка. В «Спартаке» он прошел подготовку в том числе и артиллерийского разведчика, и теперь пытался применить навыки, определял с помощью встроенного баллистического вычислителя точку, откуда били по городу. Получалось, что от Медногорки. Значит, прав Орлов, это десантники утюжат станицу, вынуждают турок отойти.

– Хорошо дошли! – сказал генерал и хрипло закашлялся. – Пройдем линию фронта – представлю отличившихся к наградам! Зита, готовь списки.

И генерал снова раскашлялся. Ночевать в горах на земле он явно не был обучен и словил жестокую простуду. Которая могла подвести «Спартак» в критическую минуту. Она даже с беспокойством прислушалась к далекому гулу – по трассе «Транскавказ» непрерывно шли машины противника. Услышать оттуда при любом раскладе не могли, но беспокойство как появилось, так больше не уходило. Может, потому что вышли к заселенным местам, и риск обнаружения многократно повысился? Совсем недалеко от лежки отряда – обзорная площадка с разбитым колесом обозрения, и туда не только канатка ведет, но и асфальтированная дорожка, подъедут с проверкой и заметят чего не надо. Да, там пост наблюдения, предупредят, если начнется прочесывание склонов, но...

– Товарищ генерал, лучше без наград! – решилась сказать она.

– А что так? – с обманчивой мягкостью поинтересовался генерал.

– Невелико геройство – пройти по лесам до фронта! – буркнул Орлов.

– Невелико? – прохрипел генерал. – А сколько вы в рейде техники пожгли, живой силы выбили? «Саранчу» уронили! Десяток беспилотников расстреляли! Все бы так ходили по лесам, давно б врагов не осталось! Я сказал – к наградам!

Орлов молча кинул ладонь к виску – мол, есть представить к наградам! Она подарила заместителю благодарный взгляд – Орлов вовремя увел нежелательную тему в сторону и на себя.

– Высылаем разведку, отдыхаем и вперед, – заключил генерал. И усмехнулся.

Все он заметил, старый волчара политических войск. Весь рейд держался на удивление разумно, в руководство не вмешивался, только, как доложил Виктор, с помощью приданной пары штурмовиков настырно собирал информацию по «Спартаку». Генерала интересовало всё, но особо – структура управления в «Спартаке». Внутренняя, не видимая постороннему глазу. И этот его приказ – по факту первый.

Генерал снова раскашлялся, и она невольно поморщилась. Командиры подразделений ушли к роте – ни один камешек не брякнул, не клацнуло оружие, кусты не зашелестели. А тут – кхе, кхе!

– Не кривись! – беззлобно сказал генерал. – Я все вижу. Не бойся, когда надо, я сдержусь. Сдохну, но сдержусь. Вы, главное, выведите. И задержись на пару минут, есть разговор.

Он осторожно присел на склон под кустом, опустил на лицо сетку и стал почти неразличим в окружающей зелени. Хорошую вещь сделали в Двойке, ничего равного «хамелеону» у противника, пожалуй, нет. Пятерку охраны ни генерал, ни Лена, например, не заметили.

Она присела рядом, чтоб лишний раз не отсвечивать на склоне. Лена нервно дернула головой в сторону дороги и отодвинулась на десяток шагов для лучшего обзора. И автомат пристроила на камне. Белобрыску тоже беспокоил периодический шум с дороги. Как-то не по себе осознавать, что «Спартак» остановился на дневку рядом с трассой, по которой в любой момент может прибыть батальон егерей. Или два батальона. А что делать, если этот склон – самое удобное место для исходной на прорыв? Рядом с фронтом риск обнаружения – везде. Дроны-наблюдатели летают, и уже не собьешь, как раньше – тут же прикатят проверить, кто это стреляет. В лесу, конечно, мало что разглядишь сверху, но случайности никто не отменял...

– Что не так с наградами?

Можно – и нужно было – с дурковатым видом доложить, что никак нет, все рады и счастливы. Но генерал находился в секретном списке майора Каллистратова, то есть был своим. А своим следовало знать правду. И еще он ей очень нравился. Хороший дядька, побольше бы таких. Генерал, а человек.

– В подкупольниках за государственные награды не уважают. Если честно – даже презирают. Потому что их раздают непонятно за что и непонятно кому. Единственная признаваемая в подкупольниках, объективная награда – звание «Герой Сибири». Но оно местное, присваивается Иркутским десантно-диверсионным училищем и только его выпускникам. Так что лучше без наград, не за них воюем.

– Сопляки, – оценил генерал. – Значит, слушай сюда и передашь своим бандюганам: мне, лично мне крайне нужны офицеры нового типа! Те, кто не боятся принимать решения, и не боятся начальства! Подготовленные, серьезные профессионалы, но не впитавшие армейских порядков. И – верные стране. Вы нужны, поняла? Потому по выходу из окружения представлю всех без исключения к медали «Воинская доблесть» – потому что она дает льготы, в том числе право на сдачу полевого офицерского экзамена. У нас социализм, социальные лифты должны работать, и они работают! После награждения в ваших планшетах откроются учебники для подготовки, вы уж постарайтесь сдать все.

– Есть сдать всем.

– Не подпрыгивай, разговор не окончен. Что скажешь по результату рейда, черноглазая?

Лена еле слышно фыркнула, и Зита с ней мысленно согласилась. Ну да, кобелина старый, бархат в голос подпускает, но мужчины все такие, если они мужчины, не исправить, да и не нужно.

– Уступаем технически, – коротко ответила она. – Сильно уступаем. Связь, РЭБ, авиация...

– Да ты не деликатничай! – усмехнулся генерал. – Со мной – не надо, со мной только правду. А по правде мы не уступаем, мы разгромлены! Без связи и господства в воздухе – нас бьют за день, максимум за два! А как хвастались лучшим в мире оружием, не имеющим аналогов, как хвастались! Огромные ресурсы потратили, и где всё? Снова подготовились к прошедшей войне! Будем брать количеством, не привыкать!

И генерал тихо выругался.

– «Реактивки» себя хорошо показали, – возразила она. – Очень удачное универсальное оружие! И именно – не имеющее аналогов.

– В подготовленных руках показали, – пробурчал генерал. – В ваших руках. А в армии от «реактивок» отказываются, если не в курсе. Калибр, говорят, не тот, дальность не та, обнаруживаются легко! Но это ладно, с армией я... Будущие задачи «Спартака» как себе представляешь?

– Работа за перевалами, – поколебавшись, сказала она.

– Догадливая. Бить надо не солдат, а тех, кто сидит там и управляет. Но оттуда мало кто возвращается... В «Спартаке» тебя есть кем заменить? Ты мне нужна рядом.

– Нет, – твердо сказала она.

– Честно. Молодчина. И я такого же мнения. У вас уникальный боевой организм сложился, жаль ломать. Значит, потащу вас вверх всем составом. Только доживите.

– Доживем, товарищ генерал, – пообещала она.

– Правильный настрой! – одобрил генерал и тяжело поднялся. Понятно: моральная накачка командира проведена, больше тут делать нечего, отдыхать и готовиться к прорыву лучше в расположении «Спартака».

Она поднималась первой, сильно опережая генерала с Леной, и потому столкнулась наверху с противником одна, что называется, нос к носу. Вернее, сначала она увидела в траве огромные горные ботинки, потом подняла голову и чуть ли не воткнулась в чужое незнакомое лицо. И выстрелила раньше, чем успела что-то сообразить. Хотя егерь по всем правилам должен был ее опередить, он же двигался настороже. Что спасло ее? Возможно, внешность. Боец увидел соплеменницу и на мгновение замешкался. А она открыла огонь не задумываясь.

Выстрел прозвучал негромким хлопком, у егеря внезапно образовалась маленькая дырочка чуть ниже лохматой каски, и он завалился назад. Зрение рывком перестроилось на лесные тени, и она вдруг увидела осторожно двигающихся бойцов в «лохматках». Дневку «Спартака» окружали егеря, проклятие и страшный сон диверсантов, она оказалась за их спинами.

Наконец-то прозвучал далекий предупредительный, сильно запоздавший выстрел от поста наблюдения – и загрохотало! Егеря причесывали лес перед собой длинными очередями, не жалея патронов, и перебежками двигались вперед. Шумно и очень опасно: ребята лежат дальше и ниже, на обратном склоне, их не достанут, но если командиры подразделений не успели спуститься, значит, им сейчас бьют в спину из полусотни стволов...

Она упала, сменила пистолет на табельный траншейный и с двух рук в темпе отстреляла ближайшие спины. Понадеялась, что в таком грохоте никто не расслышит одиночные выстрелы – однако услышали, припали к земле и завертели стволами. Воздух наполнился пулями, только ветки посыпались, пришлось бросать гранату. В руку попалась шоковая, но так получилось даже лучше – удалось рывком переместиться в более удобное место, за камень. Она осторожно выглянула – и увидела, как дернулся, провернулся и упал егерь, выцеливающий ее, за ним еще один, и еще... Заработали снайпера «Спартака». Потом замелькали долгожданные фигурки в «хамелеонах» – одна из пятерок просочилась с фланга и теперь рвалась егерям за спину.

Она попробовала оценить картину боя по звукам – и не смогла, гремело со всех сторон. Ясно было одно – «Спартак» пока что отбивался.

– Брюханов, к дороге! – крикнула она, разглядев знакомое лицо.

Связь, ей нужна связь! Непонятно, что творится вокруг, а без этого не принять правильных решений. Без связи остается только бегать – чем она и занимается, как дура!

На дороге она увидела именно то, что подозревала – колонну «блиндеров» и кишение солдат в «лохматках» вокруг них. И два БТРа сопровождения вращают стволами. Какой черт принес противодиверсионную группу именно сюда, как они смогли заметить «Спартак»?! Ну не вслепую же полезли в чащу! Получили сигнал с разведчика-беспилотника? Так от дронов до сих пор прятались вполне успешно, а пост наблюдения, пока не наступишь, не обнаружишь...

Ребяток на дороге следовало занять важным делом, чтоб даже не думали отправлять подкрепления в лес. И первым делом, для собственной безопасности, нужно убрать БТРы, потому что если оттуда дадут очередью из крупняка по лесу, никакой ствол не защитит. А у них – пара жалких «реактивок» на всю группу...

Она лихорадочно проверила, есть ли в разгрузке «дымовуха». Ура, есть парочка. И сосед показал два пальца. Значит, работаем.

Она приникла к прицелу – и вздрогнула. Боец на БТРе смотрел в бинокль прямо на нее... не в бинокль, что-то другое, крупнее. И он явно докладывал, она четко видела, как шевелились губы!