Текст книги "Комната 24"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Со смешанными чувствами я ее выслушала. Честно. Хотелось лечь на землю пузом и бить кулаками и носками, требуя возврата домой. К маме. К нормальной человеческой – суперскучной – жизни. Но истина заключалась в другом, она отвергала мои желания. Но когда я заговорила, то удивилась ровному тону.

– Я мертва. Теперь готова ко всему.

– Ты мертва технически. Мертво лишь твое тело. В этом мире твоя задача: не лишиться души, – она глянула на шеренгу солдат за моей спиной, – и их.

С минуту я обдумывала услышанное. В сущности, депрессия началась еще при жизни. Сейчас она ухудшилась под грузом информации. Сейчас умирать не было страшно. Наверное, так всегда. Когда у тебя никого нет, некуда возвращаться, то тебе плевать: будешь ты жив в следующий миг или нет. Если смерть, то лучше – быстрая и безболезненная. Если жизнь, то – долгая, счастливая и в кругу семьи. В опасный момент даже неприятные родственники кажутся милашками. Либо все, либо ничего – так даже классики говорили.

– Если готова, – Лебедь вернула мое внимание к себе, – можем идти.

Я оглянулась на сестер-воинов, они точно были готовы. Повернувшись к ворожее, я согласно кивнула головой.

Она развернулась и пошла по ступеням вниз. Мы последовали за ней.

На самом деле, спуск – уже один из подвигов. Невероятно скользкие ступени. Делая каждый новый шаг, я рисковала полететь вниз, по пути переломав все кости. Не смотря на свою «техническую» смерть, боль я все же прекрасно чувствовала. Утешала не отстающая стража.

Снежно-ледяная тропа закончилась. Однако Лебедь не спешила идти дальше. Она остановилась в дюйме от меня. Лицом к лицу. Впервые я увидела странный блеск в ее глазах.

– Возможно, твое стремление к победе усилится, если ты узнаешь, что сможешь вернуться в мир смертных. К своей матери. Ты не станешь прежней, будешь для нее призраком. Но если окажешься сильной, то сможешь выйти с ней на контакт. Найдешь свое утешение.

– Я не нуждаюсь в утешении, – ответила моя гордость.

Лебедь хмыкнула и двинулась дальше.

В принципе, этот лес мало чем отличался от предыдущего. Деревья чуть темнее, воздух тяжелее. В остальном…

Из ниоткуда, сдвинув стволы в стороны, появился стеклянный (хрустальный?) куб. Меняясь на глазах стал скорее даже зеркальным. Только зеркала старые, мутные, в пятнах. Мы в них не отражались. Но когда мы подошли ближе, по спине пронеслись мурашки. Уж чего-чего, а заходить туда совсем не горело.

– Царство Полутьмы, – зловеще известила Лебедь. – Дойдешь до выхода. И попадешь во Тьму, в царство Мрако.

– Не пожелаешь удачи?

– Нет. Ее одной будет слишком мало.

Мне это показалось или преемница Агафьи злорадствовала, предвкушала исход. Только боюсь, печальный. Не в мою пользу.

Дверь со скрипом отворилась передом мной. Я замерла в полушаге от порога. От того, что внутри отгораживал темно-фиолетовый узорчатый полог. Времени на разбор узоров не было. А жаль. Есть чем любоваться.

Не успела вздохнуть, как накидка слетела. Деваться некуда. Решающий шаг. Осталось отодвинуть полог.

Вдох.

Прислушалась к себе. Готова ли? С возрастом заметила: заходить в наглухо темную комнату стало страшно. Знаю, там нет змей и прочих опасностей. Но страшно. А тут – нет уверенности, что змеи и прочие ужасы не ждут меня с распростертыми объятиями.

Ладно, хватит.

Медленный вздох.

Очищаем мысли и решаемся.

Решилась.

Осторожное движение рукой. Сконфуженный первый шаг.

И тут я замечаю, что не одета больше в джинсы и свитер. На мне платье, сильно смахивающее на наряд гейши. Сиреневый. С узорами схожими с теми, что на пологе. Пощупала голову – прическа под стать.

Теперь окончательно стало ясно – пути назад нет.

Не верю, чтоб царство Полутьмы заключалось в столь маленьком здании. Не больше сельского домика. И всего один коридор. С отражением тысячи грязных, древних-предревних зеркал.

Но у моих шагов не было эха. По крайней мере, за вскриками птиц, плачем детей, ударами металла о металл (как автомобильные аварии), испуганным лаем собак, скулением, завыванием, рыданиям женщин – эхо моих шагов не было слышно.

Где-то разбилось стекло. Звук такой четкий, что я аж испуганно согнулась. Казалось, осколки полетят в меня. Но коридор не менялся.

И я не отражалась в зеркалах.

На самом деле, если приглядеться, то далеко в глубине можно различить то, чьи звуки так четко слышались здесь. Но это те картины, которые я бы желала видеть никогда.

Жестокость. Насилие. Злоба. Ненависть. Кровожадность. Жестокость. Злоба. Сплошные «черные» души людей, стремящиеся прямиком во Мрак. Они убивали ради удовольствия и каждый миг смаковали. Жестокость. Озлобленность. Враждебность. Презрение. Лютая ненависть. Кровожадность. Жестокость…

С каждым новым шагом боль жертв, невинных существ, светлых созданий, страдающих, умирающих, метающихся в агонии боли. С каждым новым шагом их боль давила на меня. Пригибала к месту, останавливала, не давала идти. Я чувствовала как текут слезы по лицу. Чувствовала полную безнадежность. Осознание тотального ужаса и кошмара. Понимание того, что выхода нет. Нет и намека на луч солнца в мрачных тучах.

Все это разрывало сердце, душу изнутри. Казалось, еще чуть-чуть и я взорвусь. Невозможно так страдать.

И тут я вспомнила.

Нет. Не о том, что должна спасти отца и сводного брата. И даже отсутствие личных воинов прошло мимо моего сознания.

Я вспомнила о маме. О том, что я не права. Если я умерла и ей пришлось меня похоронить, то ее страдания должны быть сродни моим. Она растеряна, потеряна, не знает как жить дальше. Потому что это не естественно, когда родители переживают своих детей. Так не должно быть. Равно как и дети не должны хоронить родителей. Близкие не должны терять близких. Кровь к крови, душа к душе.

Образ мамы стал решающим. Так всегда, когда есть «якорь». И ты точно знаешь куда нужно вернуться.

Даже если я буду просто призраком, вялой пародией на саму себя. Я должна вернуться. Одно это дало сил, сколько десяток энергетиков не дает.

Я рванулась вперед, хотя двери с табличкой «выход» так и не было видно.

Зеркала трещали, разбивались. Крупные осколки пролетали, царапая. Маленькие – вонзались в кожу. Словно мне мстили за силу духа.

На горизонте виднелся проход в комнату, где большой дубовый стол.

Почти лежа влетела в ту комнату. Неизвестно откуда взялись цепкие механические ветки и разрывая одежду, пытались пробраться к коже – рукам и ногам. Я шмыгнула под стол, но меня это мало спасло. Дубовый истукан ожил, брыкая ножками. Запустила обе пятерни в волосы, растрепав и без того измученную прическу.

Что делать?

Как найти выход?

Нет разницы в Полутьме и Полумраке. Оба они – жуткие царства, как не назови.

Взглядом ухватила кусок окна. Внутренности комнаты вращались. Но не смотря на это, удалось отличить несколько окон, сквозь которые бился серый свет. Я попыталась сфокусироваться и найти дверь. Не очень-то хотелось вылетать в окно.

Однако, в итоге, все случилось именно так.

Я выпрыгнула в окно.

И оказалась в новом коридоре. Здесь уже не было атмосферы предыдущего, но все равно жутковато. Я по-прежнему не отражалась в зеркалах. Подхватила полы остатков платья и быстрым шагом направилась вперед. Там была дверь. Достаточно четкая, чтобы не быть миражом.

Чем ближе я была к ней, тем сильнее, гуще становилось шептание вокруг. Не знаю, восхищенное или не довольное. Но не разборчивое. Либо невидимые существа, прячущиеся за тысячами зеркал, говорили не на понятном мне языке.

Я была готова протянуть руку к ручке, как дверь распахнулась сама. Не раздумывая я шагнула в нее. Но замерла на пороге. Нерешительно обернулась назад.

Здорово, конечно, что царство Полумрака можно считать пройденным, но что еще будет впереди? Наверное, не стоит забывать свой главный мотив. Мотивация – великая вещь. Мотивация движет большинством, из которого я никогда не выделялась. Хорошая мотивация приводит к хорошим результатом.

Помни. И дойдешь до конца.

7

– Где вы были?!

Едва в новом лесу обнаружила ожидающий меня воительниц, не могла сдержаться от крика. Пройдя весь этот ужас, я казалась себе молодцом. Но они-то вообще там не были. И все равно стояли теперь передо мной. Каким им удалось попасть сюда, не пережив того, что пережила я? Почему такая несправедливость вечно.

– Мы не бестелесные существа, – ответила Анксун.

– И что? Я теперь тоже.

– Но ты была смертной. Мы – нет. Мы спокойно можем перемещаться из одного мира в другой. А тебе каждый раз нужно доказывать, что ты способна преодолеть границу.

– Не бушуй, – вмешалась Хагл. – Главное, что книга у тебя.

Я вспомнила, что никакой книги у меня нет. Но сказать об этом не успела. Хагл сама протянула мне ее. Даг и Бьярка подошли ближе, после того как Мауна кивнула им на меня. Они взялись за руки, а вторыми руками, что были свободны, провели вдоль моих конечностей. Вдоль каждой ранки, пореза. Стеклышки осыпались на жухлую листву под ногами. Я вновь выглядела здоровой. И даже рваный наряд сменился на джинсы и свитер, в которые я была одета до этого.

Анксун выждала пока я осмотрю себя и верну внимание к ней.

– Не бойся просить нас о помощи.

Мауна подала мне длиннющий черный саван. Материя на вид самая обычная, но очень мягкая и теплая.

Кажется, дорогу дальше мои воины знали лучше меня.

По мере нашего пути я заметила как изменилась погода. Никакой осени. Зима. Метель. Пришлось запахнуть саван туже и натянуть капюшон на лицо. При том, что сопровождающие воительницы даже не обращали внимания на пургу.

Мы дошли до ледника. Или замерзшего льда. Факт: вокруг лед и ни одного деревца. Разве что обледенелый пенек. Вдруг в моей голове возник спокойный, размеренный голос Анксун:

– Он со своими воинами уже ждет нас.

– Я не знаю, что делать, – призналась честно.

– Видишь пень? Туда можно положить книгу и очертить территорию. Он поступит точно так же. Затем выбери несколько оборонительных и нападающих формул. Помни: оговор – самое главное. Чем четче ты дашь нам задачу, тем лучше и вернее мы ее выполним.

Я сделала все четко по ее наставлениям. Но в книге столько страниц. Я до старости буду выбирать «правильные» заклинания. Почему бы не сделать строгих инструкций по применению. Честное слово, было бы куда проще.

Пролистала несколько листов. Но как только в голове сформулировался вопрос, так нужные страницы открылись сами. Витиеватый, каллиграфический, корявый почерки (на неизвестных языках, местами продублированные по-старославянски и по-русски), но в целом понять можно.

Вопрос: что значит «очертить территорию»?

Ответ: «обозначить границы поля сражения воинов».

Прям дидактические советы к шахматному турниру. Хотя я ни черта не понимаю в шахматах. Может, стоит заняться их изучением вплотную?

Послышался враждебный лай, нацеленный на запугивание. Из вихров снега появилась стая черный волкодавов. Они неслись прямо на меня. Это ужасно. К такому я не привыкла. У меня всегда были хорошие отношения с животными.

– Что делать? – Прокричала я Анксун.

– Попроси о помощи Айс. Пусть она остановит собак и вернет их к хозяину. Измени их путь.

Спустя секунду я уже кричала указания для Айс. В мгновение ока волкодавчики остановились, развернулись и теми же огромными прыжками запрыгали назад.

– Собаки были только началом, – предупредила Анксун, оглядывая белоснежный горизонт. – Он решил нападать первым. Тебе нужно найти сильные отражающие заклинания.

Я приступила к поиску. В то время как нечто черное, увеличивающееся прямо на глазах, как грозовая туча летело к нам. Это были его воины. До ужаса много.

– Не бойся. Ты тоже можешь нас размножать.

Книга выдала несколько сложных заклинаний. Целые картинки, которые я должна была нарисовать. Кажется, своей кровью. Но чем проколоть палец? Только тут заметила чудаковатую закладку в книге – кинжал, чья рукоятка осыпана драгоценными камнями.

Нет времени на раздумывания. Укол. Кровь. Капельки моросили на снег справа от пенька. Даже не надо сдвигаться с места, достаточно протянуть руку. Я смотрела на картинку заклинания и пыталась понять, как ее нарисовать, пока не заметила, что моя кровь собралась в нужный узор. Формула-татуировка на левой руке засветилась огнем и исчезла вместе с чернилами, оставив чистую кожу, когда формула сработала. При этом была легкая жгучая боль до самого предплечья – заклинание шло вдоль всей руки. Подозреваю, отныне рука моя чистая в буквальном смысле.

И так раз за разом. С отражением атаки, исчезала формула.

– Они не исчезают, – не отрывая взора от битвы, сказала Анксун. – Они проходят сквозь кожу и оседают на скелете.

– Но я же больше не смертная.

– Думаешь, у души нет скелета?

Я задумалась над ее словами. Большинство сходится на том, что мы мертвы. Но я чувствовала вполне реальную боль в доме Полумрака. И кровь у меня была, и порезы, и раны, ссадины, ушибы. Возможно, будучи даже бестелесными в прямом смысле, мы все же материальны в этом мире.

– Самое время переходить из отражения в нападение, – к нам повернулась Мауна.

Книга тут же выдала самое сильное и сложное заклинание, на которое я взирала, как кролик на удава. Хотя, если рисунок моя кровь создаст сама, то ничего страшного.

За исключением того, что крови накапало целое море, остальное пошло по плану. И опять лужица расползлась в полноценную картинку. Но, вероятно из-за того, что это нападение, стрелы крови стремительно потекли по направлению врага. Интересно, его формулы работали так же?

Налетел бешенный ветер. Капюшон сбился на моей голове. Волосы закрутились вихрами. Кожу защипало морозом. Кинжал выпал из руки. Я вовремя успела ухватиться за книгу и пень, иначе бы улетела.

Огромные ледяные шары, как в боулинге, вдруг начали падать с небес. При соприкосновении с поверхностью земли они не разбивались, а продолжали катиться по заданной цели. При этом страшный грохот, дрожь под ногами. И, разумеется, целью была я и книга. А кто ж еще?

По всей видимости, все фокусы до этого были лишь для разогрева.

Как одержимая, я принялась искать другие мощные заклинания. И памятуя о том, что нельзя применять больше пяти одновременно, выбрала еще два. По описанию – солидные.

Подобрала кинжал. Бедная моя ладонь – вся исколота.

Новое заклинание.

Новый укол.

Прочтение текста с вложением души и веры в победу.

Из-за непогоды не видно результатов: корчится он там от боли или нет?

– Тебе нужно заклинание «Клетка», – Анксун встала позади, положив одну руку на мое правое плечо. – Мауна, – позвала она, – без тебя нам не обойтись.

Мауна поравнялась с Анксун и положила свою руку на мое левое плечо. Так они были словно ангелы-хранители. На самом же деле, таким образом они делились со мной своей могущественной силой. Я чувствовала как по всему телу разносится тепло от их ладоней. Пока я произносила нужное заклинание, даруя кровь для верности, жар их рук усилился в сотни раз. Казалось, еще немного и они прожгут меня насквозь. Я даже вспотела, как под грелками.

В одночасье буря затихла.

– Он заточен, – известили воины и отступили.

Книга к моему великому удивлению загорелась. Я инстинктивно отпрянула. Пару секунд и ее как не бывало. Анксун одобрительно кивнула, мол, все в порядке. Это немного успокоило. Впрочем, все равно страшно. Вдруг, она еще могла пригодиться?

Незамедлительно вернулись остальные. По мере возвращения из огромной толпы они становились собой. То есть, те, что были размножены, воссоединялись воедино.

– Ты его победила, – с широченной довольной улыбкой крикнула Хагл. – Я не ожидала, но я рада.

– Мы верили в тебя, – как всегда, спокойным тоном сказала Альгиз.

– Скоро мы сможем вернуться в небытие, – хлопая в ладоши, пропела Винья.

– На самом деле, нет, – остановила всеобщую радость Анксун. – Предстоит подписание договора. Если он не будет подписан, война с новой силой разгорится опять.

– Верно, – согласилась я, – еще нужно освободить Кира и Ротибора.

Ну не могла я называть неизвестного дядьку отцом, а неизвестного парня – братом. Они же чужие мне люди, как не крути.

– В любом случае, мы гордимся тобой, – Анксун повернулась ко мне и погладила по плечу, – ты очень сильная, как и предвидела Агафья.

– Без вас я бы не справилась. Я чувствовала всю силу вашей энергии. Она чуть не сожгла меня.

Анксун смущенно улыбнулась, опустив глаза.

– Управлять неведомым всегда тяжело, – только и сказала она.

Вместе с воинами мы прошли через все поле. Пока не дошли до светящейся клетки по габаритам чуть крупнее меня. При этом внутри стоял недовольный мужчина, явно сжавшийся в росте. Возможно, он слегка усох. Невозможно точно определить его возраст: так всегда с мужчинами – им либо пятьдесят, либо сто десять. А уж в магическом мире, где многовековые ворожеи, представить трудно сколько ему лет.

– Это временная победа, – высокомерно выкрикнул он. – Ты пожалеешь, что связалась со мной, девчонка.

Я недоуменно оглянулась на своих стражниц. Мол, не знаю, что с ним делать.

– Яра, Даг, возьмите его, – велела Анксун, проходя мимо не останавливаясь.

Названные воительницы выудили откуда-то из-под клетки веревки и легко потянули ее следом. Будто она ничего не весила. Будто злобный Мрако Шестьдесят Шестой не стоял в ней с самым высокомерным видом на какой был способен.

Мы дошли до каменного города в средневековом стиле. Ров вокруг крепостной стены. Подъемный мост, который сейчас был опущен. Посреди стоял молодой человек (по крайней мере, на лицо) и тревожно смотрел на нас.

– Меня зовут Тата Селезнева, – представилась я подойдя.

Мы остановились в нескольких дюймах от моста. Молодой человек не двигался. Наконец, он рассмотрел всех, но дольше всего разглядывал пленного в клетке.

– Вы поймали его, – констатировал он, – как вам это удалось?

– Магия, – с намеком на улыбку, ответила я. – Я думаю, нам нужен тот, кто идет следом после него по рангу. А так же мы требуем освободить царя Кира и цесаревича Ротибора.

– Кто же вы такая, Тата Селезнева, если смогли побороть и заточить моего отца, и требуете освобождения наших мнимых врагов?

– Мнимых?

– Меня зовут Петр, я старший сын Мрако Шестьдесят Шестого, – дружелюбно представился цесаревич Мрака и с улыбкой пояснил, – в этом мире нет фамилий. Это к вопросу о том, кто вы такая.

– Бывшая смертная, – грустно ответила я, – полагаю.

– Следуйте за мной.

Он развернулся и последовал ровным, уверенным шагом в направлении самого высокого здания. Замка, я так понимаю. Судя по тому как шел Петр, он точно знал, что в спину ему стрелять не будут.

– Я знал, рано или поздно, отца победят.

– Молчи, мальчишка! – Рявкнул царь из своей тюрьмы.

– К счастью, это случилось пока я жив, – игнорируя отца, продолжил Петр. – Как видите, наше царство слегка опустело. Это все отец… И его дорогая старшая сестра.

– Женщинам ведь нельзя править, – недоуменно перебила я.

– Она и не правит. Хотя уверен, очень хочет. – Цесаревич остановился и обернулся к нам, отворяя дверь. – Прошу.

– Благодарю.

Петр провел нас через ряд коридоров, каждый отличался мрачностью и уродливостью портретов.

– Наше семейное древо, – небрежно пояснил он.

Остановились мы у входа в небольшую комнату, которая в смертном современном мире вполне бы сошла за конференц-зал. Огромный каменный многоугольный стол посередине, громоздкие стулья вокруг него.

Мои стражницы с почтительным видом встали вдоль стен. Светящуюся клетку оставили близ входа. Мне предложили присесть. И я бы не выбрала куда без вспомогательного кивка Анксун. Место, посоветованное ею оказалось удобно для обзора как всего помещения, так и входа в него.

Я обратила внимание на легкую одежду юного цесаревича. Вспомнила, что до сих пор укутана в саван. Поколебавшись, решила его не снимать. Кто знает, какие сюрпризы нас могут ожидать.

Секундами спустя в комнату ввели старика и парня. Судя по одежде, подходящей окружающей обстановке, он были местные. И тогда я решила приглядеться к ним получше. Они были немного похожи меж собой. Особенно в профиль. Один – молодой, заинтригованный, другой – седой, уставший.

Мама никогда не говорила этого, но так часто говорили люди вокруг. А именно то, что я была похожа на отца. Внешне.

И глядя сейчас на эту парочку, я гадала: что может быть схожего меж нами во внешности?

– Кир, Ротибор, – обратился к ним Петр, сидящий по правую руку от меня, – позвольте представить вам вашу спасительницу. – Он указал рукой на меня. – Тата.

Двое в дверях изумленно уставились на меня. Одна рука Кира медленно нащупала область сердце. Я не в шутку заволновалась, у старика мог случиться припадок. Нам только инфарктов и прочего не хватало.

– Девушка? – Наконец выплюнул Ротибор, после чего моментально перестал мне нравиться.

– Вы так же можете наблюдать моего отца, – Петр кивнул в сторону светящейся клетки.

Кир отпрянул в сторону, так как стоял ближе всего. На лице его была только не приязнь. И все. Если честно, он больше напоминал старика из психушки, а никак не правителя царства Теней. Что до Ротибора, так он просто выскочка. Приятного впечатления пока не произвели.

– Тата храбро сражалась с ним, в итоге заточив его в «клетку покоя».

Ротибор скептически хмыкнул.

– Нам нужно подписать договор, – наконец заговорила я.

– Верно. – Согласился Петр и кивнул кому-то невидимому.

Появилось двое слуг с подносами. У одного стопкой лежали пергаменты, у другого – чернила с перьями.

– Прошу вас, Кир, садитесь, – великодушно предложил Петр. – Вам прекрасно известно как я жажду мира меж нашими царствами. Войны, стычки, незапланированные рейды осточертели как мне, так и нашему населению. Один мой отец не желал покоя. – Он макнул перо в чернила и обратился ко мне. – Что вы предлагаете для текста мирной резолюции?

Я растерянно оглянулась на сестер-воинов. Анксун отделилась от стены и присела слева от меня. «Я помогу тебе», – пронесся ее голос в моей голове. Сразу стало легче.

– Не слишком ли рано для подписания мира? – Раздался холодный голос.

В дверях стояла Лебедь. Вид ее полностью изменился. Волосы в кудрях приподняты и зачесаны назад. Глаза густо подведены черным. Облегающее кружевное платье и шелковый легкий плащ белого цвета не смягчали облик. Хотя иней на ресницах смотрелся забавно. В комнате было достаточно тепло, что не влияло на температуру ее тела. Снежная королева во плоти. Изящной походкой она подплыла к столу, но садится не стала.

– Ты не освободишь меня, сестренка? – Удивился Мрако Шестьдесят шестой.

– Этого не было в моих планах, – холодно усмехнулась она, не наградив его даже мимолетным взглядом, – братишка.

Она смотрела только на одного человека – на Петра, сидящего во главе стола.

– Но как же так, Лебединушка? – Ошарашено воскликнул Мрако. – Почему ты не освобождаешь меня?

– Мой младший брат редкостный тугодум, вам так не кажется? – Хмыкнула Лебедь, переведя взгляд на меня. – Я знала, что ты справишься. Агафья редко ошибалась.

Она сказала о ней в прошедшем времени. Мне это не понравилось.

– Сомнения были. Ты задержалась в Полумраке. Но дальше… Мои похвалы.

– Что за ловушку ты приготовила, Лебедь? – В кои-то веки заговорил Кир. – Для чего это представление? Сперва ты нашла Ротиборы, теперь здесь Тата… Она же девочка. Зачем было привлекать ее ко всему этому?

– Затем, что других детей у тебя нет, – просто ответила ведьма с улыбкой, от которой мурашки по коже разносятся. – Затем, что все вы – мужланы, привыкли недооценивать женщин. А тем временем, мы намного сильнее вас. Не правда ли, Тата?

Я не рисковала отвечать. Уж лучше посижу себе тихонько, помолчу. Хотя меня распирало любопытство: Лебедь – старшая сестра Мрако – КАК?! Как это возможно?

– Хочешь занять мое место? – Догадался Петр.

– Твоего будет мало.

– Ты не можешь править, – вставил Ротибор, до этого во все глаза разглядывавший «невесту». – Только мужчина может быть царем.

– Ваша проблема – незнание истории, господа. Испокон веков царствами Света, Полусвета, Теней, Полумрака и Мрака – правили царицы, ведьмы в своем большинстве. Но затем наступил патриархат и нас сместили. Нас беспощадно лишили власти, отобрали ее. Из нас сделали придворных ворожей. Будто бы это можно сравнить с тем, что мы можем как полноценные правители.

– Ты хочешь править одна всеми пятью царствами? – Недоверчиво спросил Ротибор. – А как же мы? Как же наша свадьба?

– Только «пустышка» может выйти замуж за тебя, – Лебедь одарила его холодным взглядом и присела за стол, – надеюсь, я изъясняюсь на понятном тебе языке.

Судя по ее последней фразе, Ротибор любил прикалываться над ее старомодным стилем говорения. Сейчас он выглядел сконфуженно.

– Итак, Петр. Мой славный племянничек. Ты ведь хороший мальчик. Всегда им был. Мрако в «клетке покоя». Кир и Ротибор. Хм. Они мне даже не соперники. Ты, – она устремила взгляд на меня. – Ты сильна. Но о полной своей силе и не подозреваешь. Они, – кивнула на моих воительниц. – Без оператора они ничто. А книга, как я полагаю, сгорела, выполнив свою единственную задачу. Ты бессильна.

И вновь Петр – единственный объект ее внимания.

– Отдай мне Мрак.

– Теперь я понимаю кто терроризировал Полумрак последние года, – сказал тот. – Царство Теней – золотая середина – почти в твоих руках. Но как же царства Света и Полусвета?

– Ты забыл кто моя мать, Петр? Она главная ворожея Света. Убедить ее в моей чистоте не составит труда. Она же мать. Она доверяется инстинктам, а не знаниям и фактам. Она искренне верит, что темная сторона во мне не отразилась.

Вот так раз. Лебедь – дитя Тьмы и Света одновременно. Двух противоположных сторон. Выходит, это правда. Она – старшая сестра Мрако Шестьдесят шестого.

– Ты лжешь ей. Но она не станет помогать тебе, когда узнает правду.

– Она не узнает. Даже Агафья не догадалась, кто за всем стоит. А моя мать и на треть не так сильна, как была Агафья.

– Ты ее убила? – С ужасом прошептала я.

Лебедь обратила лицо ко мне. В глазах сталь, ледяная пустыня.

– Под конец она поняла это. Но было поздно. А из загробного мира ведьм ей нет доступа в наш.

И только тут – впервые – Лебедь опасливо покосилась на сестер-воинов. Словно они могли общаться с Агафьей даже из загробного мира. Судя по холодному спокойствию воительниц, они не особо переживали происходящее. Будто кто-то нажал кнопку «стоп» или «зависнуть».

– Не усложняй ситуацию, Петруша, – ласково обратилась Лебедь. Под ее ладонью появился исписанный пергамент, который пролетел через весь стол к цесаревичу. – Подпиши его.

– Указ? О назначении тебя царицей Мрака? Не могу. Прости.

– Ты так ничего и не понял? – Улыбка сошла с ее лица, словно ее не было, да и места-то не было. – Можешь ли себе представить на что, – особо выделила последнее слово, – ты обрекаешь свой народ.

– На твой террор. Я знаю. Ты и так этим занимаешься все последние годы. Все это время я наблюдал за тобой и отцом. И молился только одному: чтобы моему брату не пришлось видеть это.

– К слову о твоем брате. – Вновь повернулась ко мне. – Любовь всей этой мнимой жизни – Даниил, верно? Он – второй сын Мрако, второй ребенок царя. Почти как ты, только с правом царствования. Смотри внимательнее, Тата. Сейчас ты видишь как меняется многовековая история наших царств.

Не уверена, что хочу это видеть. Особенно, после услышанного. Всего слишком много. Сперва Андрон, утверждающий, что я мертвая. Затем Лебедь, говорящая будто Даня не просто тоже мертв, но он еще и второй ребенок царя, как я. А как же его работа? Как же вся та жизнь, что у нас была?

Мой взволнованный взгляд не сразу сфокусировался на пальцах Анксун. А ведь все это время она сидела и прямо перед моим носом рисовала заклинания, которые я могла применить. Для того, чтобы нарисовать вязь, не обязательно знать из чего она состоит. Главное, верить, что она сработает в конечном итоге.

По очертаниям я вспомнила две или три защитные формулы, которые до этого использовала на поле против Мрако. Пальчики будто сами карябали ногтями символы на каменном столе. И никто не обращал на это внимания.

Даже Лебедь не сразу сообразила, что ее стул движется на выход.

– Игры со мной – до добра не доводят, – предупредила она меня и обратилась к цесаревичу. – Тебе даже не надо выбирать сторону. С Мрако сняты полномочия. Тебе достаточно передать мне символы правления Мраком.

Вдруг ее лицо исказила гримаса. Огромными глазами она уставилась на меня.

– Думаешь, – ее душила ярость, – можешь остановить меня третьесортными заклинаниями?!

Я непроизвольно съежилась. Анксун с вселенским спокойствием смотрела на Лебедь. Но та сверлила взглядом только меня.

– Ты сильно пожалеешь, – зловеще пообещала она, – что пыталась бороться со мной. Сломить меня тремя символами? Заставить мой стул вылететь от сюда, как из пушечного ядра? Ни. За. Что.

Она не отпускала мой взгляд и в следующий миг я уже не была я.

Смутно помню, как видела себя со стороны. Призвала стражу, Лебедь схватили, хотя я и не видела ее саму, и объединенными силами заключили в ее собственную «клетку покоя». А именно – ледяной куб. Снаружи фактически не видно, что или кто там внутри. Но мы точно знали, что успешно справились с задачей. После чего я не видела себя даже со стороны.

Это очень странно.

Так странно, что даже страшно.

Все вокруг стало белым.

Я была зажата в углу. Голова гудела и все вокруг немного кружилось. Я прикоснулась к голове и удивилась: кудрявые волосы высоко зачесаны и закреплены тысячами шпилек. Не похоже на меня.

Сфокусировала взгляд на костлявых коленках. Подол кружевного платья.

На мне было ее платье.

Сосредоточенный взгляд на руки.

Это были не мои пальцы, не мои руки. Слишком белая кожа. Слишком светлые волосинки на руках. И да, о белых кудрях тоже не стоит забывать. Это было не мое тело.

Лебедь поменяла нас телами. Как бы абсурдно не звучало, но факт.

А еще я не просто в «клетке покоя». Я в морозильнике – камере в холодильнике или в целом доме – без понятия. Но мне холодно. Очень холодно. Я могу умереть, а она будет жить и править пятью царствами. И не просто править. Она диктатор по своей натуре. Миры изменятся. И мира не будет нигде. Только такое будущее я могу себе представить. Но это – если я умру, чего нельзя допускать.

Я попыталась собраться. Но как мысли разлетались в стороны, так и силы явно покинули это тело. Слишком безвольная. Слишком безнадежная. Нельзя так. Нужны силы. Нужны и точка.

Откинула голову к стене, глядя в белый потолок.

Кажется, теперь я понимаю, что значит потерять душу. По крайней мере, у меня все еще есть скелет.

Тоскливо поскребла пальцем стену. Посыпалась снежная стружка. Я все еще не могла встать. Наверное, нужно подождать.

Интересно, что происходит снаружи? И где вообще эта наружа?

Чувство поломанной куклы.

Прикрыла глаза.