Текст книги "Легенды и мифы Забытых Роялей (СИ)"

Автор книги: Владислав Янович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Сам Кройц сейчас на пенсии, а в Роялях занимается, как он сказал, отработкой концепции "виртуальности второго порядка". Если сами Рояли созданы методами реального мира, то все свои "универсальные штучки" Кройц делает по законам Роялей. Например, ту же "универсальную сферу"программисты повторить не могут. Скопировать – почти запросто, но сделать самим или изменить – уже нет. Причем, работать Кройц может только, как он сказал, в виртуально чистых локациях. И не долго. Сферы он вообще на "закрытом материке" делал. А здесь в Булдыгане они попробовали "очистить виртуальность". Убрали игроков, завалили проход... Да, сюда можно было попасть только на лифте. Как мы тут очутились? Ему нужны были испытатели для новой "универсальной штуки". Какой? Скоро сами узнаете. Стукалин... да-да, тот самый... ну, а с чего вы решили, что Кройц все в одиночку делает?.. решил, что мы подходим...Да, я ему все про нас рассказала...

***

Нет, не зря говорят, что творчество – это наркотик. Когда Зорин зашел пригласить Хэллену с Ирраниэль, сталбыть, на сцену, они выглядели так, словно сполна познали все прелести абстиненции. Лица в красных и фиолетовых пятнах, волосы дыбом (у Хэллены коса обмотана вокруг шеи, будто она пыталась самозадушиться).

– Ждут, сталбыть, – сообщил Зорин, – Решили с вас начать

Мастер явно был горд, что ППКБиО начнут поэты их квартала.

– Мы не можем, – после паузы выдавила Хэллена.

– Нам нечего петь, – пояснила Ирраниэль таким тоном, словно под пытками признавалась в полной своей ничтожности.

– Это как это? – удивился Зорин, – Вы жеж уже пели. В нашем районе.

– Это был не гимн.

– Победим и станет, гэса, – уверенно заявил гном, – Главное, слова хорошие. Про каменную бурю. Наш Булдыган – он такой и есть.

– Бурьян – это..., – Хэллена хотела сказать "сорняк", но тут же поправилась, – растение такое. Неуничтожимое.

– И опять про нас! – обрадовался Зорин, – Эк вы ловко-то! Тут тебе и камень, и буря, и жизнь неуничтожимая. Наша победа будет, гэса! Пойдемте, сталбыть, пока вы слова не забыли.

И он принялся привычно, словно вагонетки по штреку, подталкивать поэтесс к выходу.

Зал встретил конкурсантов грохотом, гулом, запахом пива и жареных крыс. Зорин с улыбкой победителя на бородатом лице дотолкал девушек до невысокой каменной стойки бара

– Вот, сталбыть, сюда лезьте, чтоб вас отовсюду видели, – и заботливо добавил, – Там скользко и лужи – не упадите.

Гномы не сразу заметили изменения в дизайне стойки бара, и, наверное, еще бы долго не замечали, но тут поднялся мастер Кройц и громогласно объявил:

– Друзья, начинаем конкурс. Право открыть состязание предоставлено кварталу Каменных Бород. Мастер Зорин, давайте.

Мастер Зорин вышел в центр зала приосанился, заложил одну могучую длань в пройму кожаного жилета, а другую могучую длань эпическим жестом простер в сторону бара и не менее громогласно выдал:

– Вот, сталбыть! – после чего скромно присел за ближайший стол.

И тут, как когда-то рассказывал Ираклий Андроников, «все замолчало, и все на меня устремилось».

Хэллена с Ирраниэль почувствовали, как камень стойки начал плавиться у них под ногами. Хэллена даже притопнула, будто проверяя, что все еще стоит на твердом. Потом притопнула еще раз. И еще. Пихнула локтем Ирраниэль. И та притопнула в унисон. И так вот, отстукивая каблуками ритм, они затянули речитативом:

– Гномий город Булдыган,

Словно каменный бурьян,

Весь один сплошной инь-ян.

Гномий город Булдыган...

И остановились... В воцарившейся тишине слышно было только, как натужно кашляет поперхнувшийся мастер Кройц...

В Атъяне внезапно проснулся пророческий дар. Она вспомнила условие о десяти куплетах и просто услышала хор недовольных голосов: "И это все?! Да эти ельфы над нами издеваются!"

Решительным шагом выйдя к стойке бара, она одним властным жестом заткнула уже набравших воздух критиков.

– Прежде чем мои подруги исполнят СЛЕДУЮЩИЕ куплеты гимна вашего замечательного города, позвольте мне сказать НЕСКОЛЬКО слов.

В своем коротком, но эмоциональном выступления группа "моральной и теоретической поддержки" в лице Атъяны успела объяснить философскую концепцию "инь-ян", приплела и "поэзию вагонеток", польстила мастерам кузнечного дела ("Даже массовой продукции вы способны придать уникальные, неповторимые черты"), не забыла и ювелиров ("В ваших камнях важна, прекрасна и неповторима каждая грань"). И завершила рискованным пассажем:

– Так и в гимне вашего города каждый куплет отличается от другого, как одна грань драгоценного камня отличается от другой. Заменив всего одно слово в четвертой строке, вы словно поворачиваете брильянт, чтобы рассмотреть его с новой стороны. И "гномий город Булдыган" превращается в "славный город Булдыган", а потом в бурный, буйный, дивный, чудный и гордый. И число этих граней БЕСКОНЕЧНО! И каждый, каждый из вас может найти новую, подобрать новое слово для гимна, чтобы он стал еще лучше, еще длиннее, еще полнее выразил ваши чувства к любимому городу. К вашей малой родине. К гномьему городу Булдыгану!

И повернувшись к Хэллене с Ирраниэль, прошипела:

– Челюсти подберите. И пойте этот чертов гимн!

Что можно рассказать о триумфе? Все и ничего. Триумф надо испытать. И лучше – на себе. Чтобы потом в разговоре небрежно уронить: "Да, я испытывал триумф. Сколько раз? Уже и не помню. Много. Я практически заслуженный триумфоиспытатель..."

А ППКБиО закончился, едва успев начаться. Другие поэтические бригады единогласно решили бросить свои творческие силы на "огранку" гимна. И уже предложили спешно созданной комиссии с полсотни вариантов.

Награждение победительниц проводил мастер Кройц, и начал он его нетривиально:

– Сначала я хотел предложить нашим героиням самим выбрать приз, но потом подумал, что во все времена лучшим подарком женщинам были цветы, – на этих словах Кройц подмигнул Атъяне, и та, быстро сверившись с блокнотом, уточнила.

– А еще мох и гриб.

– Да, – согласился Кройц, – Редчайшие экземпляры мха, грибов и цветов нашего подземелья – вот подарок, достойный их таланта...

Счастливо избежав дегустации настоянного на мхах пива и рагу из слизней, подруги покинули таверну вслед за мастером Кройцем.

– Вот и все, – с легкой грустью сказал Кройц, – Работу свою я здесь закончил. Гномы уже разбирают завал, и скоро Булдыган снова станет доступен игрокам.

– И куда вы теперь?

– Что за работа?

– Куда – пока не решил, а работа – вот она, – и Кройц указал на довольно корявый железный решетчатый купол над плитой респауна.

– Что это?

– Первый и единственный стационарный телепорт в основных Роялях, – гордо ответил Кройц и пояснил, – От них решили отказаться из-за слишком больших возмущений в ноосфере, оставили только разовые свитки и телепорты из Лягушатника, но я смог превратить в телепорт точку возрождения.

– Вот этой корзинкой?

– Это не корзинка! – возмутился Кройц, – Это физическая модель силовых линий мира. Довольно грубая, конечно, но, например, на круг возрождения в Болотную Крепость я вас отсюда отправить смогу.

– Уже кого-то отправляли?

– Да, – кивнул Кройц, – Себя. Теперь вот хочу попробовать одновременно отправить несколько человек. Согласны? Если нет, тот можно и поочередно, однако...

– Согласны, согласны, да, подруги?

– Вот и замечательно!.. Вы, кстати, на меня не обиделись?

– За что?

– Ну, конкурс этот...

– Да нет, весело было.

– Устал я что-то в последнее время. Как говорили цирковые, кураж утратил, – неожиданно признался Кройц, – Наверное, надо перерыв сделать. Вот вас отправлю, "корзину" разберу... Потом, может быть, пересчитаю... Ну, вставайте.

Глава 1.7

Глава 18. Нет общепита – нет и проблемы

Если бы у стен имелись не только уши, но и глаза, то главная казарма и донжон крепости Ёбург-на-болоте стали бы свидетелями удивительного явления. Зажатый между ними круг возрождения вдруг накрыл призрачный решетчатый купол, и чей-то потусторонний голос произнес:

– Вроде бы готово. Перемещаю.

Над камнем респауна возникли три разноцветных и разноразмерных вихря: золотистый, синий и черный. Внезапно купол изогнулся, и три вихря слились в один.

– Упс! – произнес голос самое страшное слово физиков-ядерщиков, – Искажение мировых силовых линий. Секундочку, сейчас поправлю.

Раздались гулкие удары молота (видимо, по мировым силовым линиям), и призрачная корзина затряслась, словно колотили именно по ней. Вихри разделились, но при этом потеряли однородность цветов. Неожиданно над ними появились ники, как над игроками: Атълена, Хэлниэль и Ирраяна.

– Опа!

– Ой!

– Что за нафик!

Завопили вихри гуманоидными голосами.

– Упс! – повторил потусторонний голос, – Минуточку... О, как интересно!

– Что там тебе интересно? Исправляй!

– Взаимовлияние двух соседних порталов. Нестандартных, замечу, порталов. Хм, могу скорректировать только наш. Второй при этом исказится еще больше.

– Плевать на второй!

– Хорошо, хорошо, сейчас.

Молот заколотил сильнее и чаще, корзина заходила ходуном. Вихри опять смешались, и будто взорвались изнутри, исторгнув из себя три женские фигуры.

– Все нормально? – поинтересовался потусторонний голос у судорожно оглядывающих себя и друг друга женщин.

– Какой к... нормально? Это нормально?

– Вы живы, – с плохо скрытой гордостью заметил голос, – Мой универсальный телепорт сработал.

– Да я в гробу такую телепортацию! – хором ответили женщины.

– Спасибо за участие в испытаниях, – торопливо пробормотал голос, – Обязательно загляните в свойства персонажей...

Голос умолк, как обрезало, призрачная корзина исчезла.

В это время, совсем рядом

Комендант Боло... Ёбурга-на-болоте рвал и метал. (Причем проделывал это с присущей ему обстоятельностью. То есть, если метнул не порвав, то не ленился сходить, поднять, порвать и только потом метнуть.)

Девушки, героини-спасительницы, те, кого он словесно взял под свою защиту, подло убиты в ПОКА ЕЩЕ ЕГО крепости. И как?! Развешаны по закомарам таверны "Уральские пельмени". И кем?! Капитанами гвардии! (На правах рекламы. Таверна «Уральские пельмени» – любимое место отдыха и пьяных драк ёбуржуйцев и гостей крепости.)

"Пойду, сделаю самосожжение от стыда или харакири! – решил, наконец, комендант, – Всем троим."

В таверну разъяренный воин вошел классически: распахнув внутрь открывающуюся наружу дверь.

Три оплюмаженных капитана, креатуры финдиректора клана, сосредоточенно бухали. Они все еще переживали свое позорное поражение в ущелье от армии герцога, да и тайно перечисленных за замирение немерянных бабок было жалко. Но, как давно заметили древние, истина в вине. И капитаны как раз подходили к стадии поиска виноватого. Увы, их прервал комендант внезапным уроком наглядной геометрии, с размаху вписав треугольник круглых капитанских голов в квадрат дубовой столешницы.

Будь капитаны гораздо менее пьяными и гораздо более умелыми "войнами", они бы смели коменданта в момент, наплевав на разницу в уровнях, но...

Пока же они забились в угол, выставив мечи и настороженно следя за тем, как комендант демонстративно крутит восьмерки цвайхандером.

– О, посоны, прикройте мя! – вдруг задергался один из капитанов, уже знакомый в узких кругах читателей Шаш Тараз, – Я тут козырный свиток на днях подстриг. Ща я на него натравлю огненного шакала!

Шаш Тараз выхватил из сумки свиток и продемонстрировал приятелям:

– Зацените! – и махом сорвав печать, швырнул свиток в центр зала – поближе к коменданту, а тот вдруг выронил цвайхандер и заорал:

– Идиот! Там написано "Геенна Огненная"!

– Че ты мне лечишь? Че, гиена, типа, не шакал? Ща он те...

Багрово-алая сфера охватила немаленький зал таверны, легко пронзая стены, людей и стропила. Блики инфернального пламени красиво легли на побледневшие лица. На мгновение все замерло в шатком равновесии, но тут издалека донеслись частые удары молотом по мировым силовым линиям, и сфера схлопнулась, унося с собой и коменданта, и капитанов, и простых посетителей. Да что там! Сфера не побрезговала и столами со стульями, и стенами таверны, и стропилами, и закомароми.

Выжранное изнутри инфернальным заклинанием здание сложилось, как карточный домик, вспыхнуло и обратилось в головешки и пепел. Уцелела только вывеска, отлетевшая в сторону при вакуумно-магическом взрыве.

***

Забежав на почту, подруги решили все-таки зайти перекусить. И едва пробились сквозь толпу к жалкой кучке обгорелых останков.

Атъяна потеребила за рукав игрока, как великую ценность, обнимавшего вывеску.

– Что тут случилось?

– А вы не видите? – рыдающим голосом задал тот встречный вопрос, – Сгубили! И в реале от "Пельмешков" только мемориальная доска осталась, и здесь вот теперь. А какое заведение было! Культовое! Ле-ген-дар-ное! Из "Сайгона" и "Лиры" приезжали опыт пьяных драк перенимать! Э-эх!

– Так вы екатеринбуржец? – обрадовалась Атъяна, – Я и сама...

– Я коренной свердловчанин, девушка, – оскорбился игрок и уточнил, – Временно проживаю в Ёбурге. Не хотите, кстати, уникальный скриншотик за недорого на месте гибели последнего коменданта и на фоне оригинальной вывески? Можно группой.

– Нет, спасибо, – отказались подруги, – Нам эта таверна и целой не нравилась. У нее закомары не аутентичные. Были.

– Эх, молодежь! Ни бельмеса вы не понимаете в исторических трагедиях! – и игрок удалился, волоча за собой вывеску, – А вот кому скриншотик уникальный!

Глава 19. Лучше гор может быть только их отсутствие

Ненадолго вынырнув в реал перекусить и оправиться, охотницы за растениями заторопились обратно.

– Что хоть от Кройца получили, кроме цветов? – спросил Костя.

– Какую-то пассивную ачивку "Испытано на себе". +5 к удаче при повторных дурацких поступках, – ответила Елена, – Для нас, считай, постоянный баф.

– При повторном принятии рискованных решений, – педантично поправила Ирина.

– Я так и сказала.

Ёбург-на-болоте подруги покидали... написал бы под «рукоплескания толпы», но, увы, не было их. Только настороженные взгляды искоса от тех, кто в курсе. «А ну как, передумают уходить?» Не передумали. Даже дорожным баблом не воспользовались. Тем более что Костя рассказал о Камне-На-Распутье как раз на выходе из ущелья. Там тоже можно было получить благословение.

Пока шли сквозь горы, уточнили дальнейшие планы.

– Сначала попробуем раздобыть два цветка в предгорьях и один высокогорный. Есть идеи, как это проделать и не улететь на возрождение?

– Надо было с кем-нибудь договориться о сопровождении. С кем-нибудь высокого уровня, – предложила Ирраниэль и оглянулась на тающие в дымке ворота крепости.

– Ты, кстати, кто по ВУСу? – вдруг спросила Хэллена.

– Капитан медицинской службы, капитан запаса, а что?

– Нет, ничего. Я так и подумала, что капитан.

Атъяна хихикнула. Ирраниэль с подозрением покосилась на эльфоорку и промолчала.

У Камня-На-Распутье было не протолкнуться от игроков. Навскидку, человек пятьдесят. Большинство на верховых животных.

– Смешались в груду кони, люди, – пробормотала Атъяна.

– Львы, куропатки, то есть, грифоны, – поддержала Хэллена.

– Что они тут все делают? – поинтересовалась Ирраниэль, – Надо у кого-нибудь спросить.

– Так точно, тащ капитан. Разрешите исполнять? – вскинулась Хэллена.

– Следующий, – пронесся над толпой громкий голос, – Номер двести пять. Есть номер двести пять?

– Опа! Оттуда кричали, – указала направление Атъяна, – Сейчас все выясним.

Первым делом, разумеется, поглазели на сам Камень, внушительный и замшелый. Полустертая кириллица, украшавшая торец, гласила:

Как пряму ехати – живу не бывати – нет пути ни прохожему, ни проезжему, ни пролетному.

Как направу ехати – женату быти

Как налеву ехати – богату быти.

– Нам, само собой, прямо, – покивала Хэллена.

– Да, к морю – прямо, – подтвердила Ирраниэль.

– Ладно, проползем, – ободрила полуорка и вполголоса напела, -

Где бронепоезд не пройдет,

Не пролетит стальная птица,

Турист на брюхе проползет

И ничего с ним не случится.

И девушки синхронно вздохнули.

За этим занятием их и застала отошедшая Атъяна.

– Я нас записала, – обрадовала с ходу, – Будем 321-ыми.

– 321-ми кем?

– Витязями, конечно. Это же Камень-На-Распутье. Знаменитое место конной медитации. Лошадок дают в аренду.

– И зачем это нам? Нам ведь только прикоснуться, чтобы благословение получить.

– Во-первых, с тех, кто от камня двинется прямо, бабл спадает меньше, чем через сутки. А, во-вторых, за конную медитацию разово дают постоянную прибавку к случайным статам. Нет, постоянную – это если через волхва по записи, а так – обычный временный баф. Нам что, почти халявные плюсики лишними будут?

– И сколько медитировать?

– И сколько стоит?

Хором спросили Хэллена с Ирраниэль.

– По-разному – на оба вопроса.

– А волхвы у нас?..

– Правильно думаешь – студенты-групповушники с долевым участием разрабов.

– А почему неписей не поставили?

– Ха, ушлые студенты сначала зарегистрировали права интеллектуальной собственности и только потом предложили идею администрации.

– А родственники Васнецова в суд не подали?

– Ты бы еще потомков калик перехожих вспомнила, как-никак все на их былинах основано.

Очередь двигалась медленно и тенденции к ускорению не проявляла. К тому же в толпе постоянно возникали перебранки на тему: «я только отошел», «мне просто спросить» и «я на редком маунте, а ты-то че лезешь» .

– Эт надолго, – резюмировала Атъяна, – Может, пока по предгорьям пошарим?

– Слева или справа?

– Справа, конечно. Там для нас безопаснее.

– Почему? – удивилась Ирраниэль.

– "Женату быти" – нам не грозит.

– А чем плохо "богату быти"? – упорствовала капитан запаса.

– Тем, что сначала наверняка нагрузят каким-нибудь квестом. Короче, мы идем направо.

– Агась. Теперь я поняла, почему мужики все норовят налево срулить.

– Почему?

– Капита-ан! Направо – "женату быти". Женату!

– А-а!

– О-о!

Далеко от камня подругам отойти не дали. Сзади раздался тяжкий топот и залихватские улюлюканья. Миг, и обреченно замерших девушек настигли три всадника на ящерах. Лица всадников в чорных кожаных доспехах скрывали чорные шемахи, из-за плеч торчали чорные рукояти сабель, поперек чорных седел лежали мощные на вид короткие чорные луки. Да и ничем не прикрытые крокодильи морды ящеров (само собой, чОрных) также не добавляли оптимизма.

– Тохта! – звонким женским голосом скомандовал... скомандовала первая всадница и резко осадила своего динозавра.

– Хой! – отозвались ее спутницы и тоже затормозили.

Густое желтое облако мельчайшей пыли укрыло место встречи. А вы знаете, какова она, настоящая степная пыль? Это вам не городской абразив. Это... Полированный стол протирали? И не через три дня, а через две недели? А теперь представьте, что вы уехали в отпуск, скажем, на триста пятьдесят лет, а стол у вас не метр на полтора, а... Представили?

Кашляя и чихая, ящеры, понужаемые всадницами, осторожно выбрались из ими же и поднятой пыли. Командирша огляделась, удивленно хмыкнула и крикнула в облако:

– Эй, подруги, выходите на чистый воздух... Салам! Извините, что так вот получилось. Давайте знакомиться.

Всадницы ловко покинули седла и, привычно выстроившись полукругом, приблизились к кашляющим и чихающим пешеходкам. Под шемахами скрывались три отчаянно симпатичные орчанки с шалыми желтыми глазами, коралловыми губками и жемчужно-белыми клычками.

Оказалось, родные сестры Айгуль, Айжан и Сауле – три орки-разведчицы уровня 200+ – скачут за ними от самого Ёбурга.

– Когда услышали, как с вами те три говнюка поступили, и что вы с ними сделали – сразу решили вас найти.

– Мы с вами в начале ущелья разминулись, когда в крепость ехали.

– Ехали, – передразнила Хэллена, – Вы нас чуть не стоптали! А что, в Ёбурге уже говорят, будто таверну мы разрушили?

– А не вы?

– Ну, строго говоря, частично...

– Ай! Правильно сделали. И ублюдков этих... кстати, куда вы их закинули?

– Не знаем. Кройц нам так и не объяснил, сбежал...

– Кройц?! Вы знакомы с Кройцем?! – хором воскликнули разведчицы...

Краткий перечень ключевых фраз последовавшей беседы. Порядок перечисления – произвольный.

1) О, это у вас настояшие "шопинги"? Три полных сета?! А где?.. Вот гад!

2) Как? Шаш Тараз? Ой, не могу! Не, нам переводить не надо.

3) Почему наш клан называется "Чорный Тастак"? Так мы там жили... Ты тоже алма-атинка? С Тещиного Языка?! Абалдеть!

4) Нас и в реале так зовут... Папа как-то устроил.

5) – 155) Непереводимый женский фольклор

156) А какой он, Кройц?

157) Давайте вместе.

158) У нас тут квест замороченный.

Конец краткого перечня.

– У нас тут квест замороченный, – сказала Айгуль. (Вообще, когда разговор касался серьезных вещей или возникала новая тема, чаще всего первой высказывалась Айгуль.)

– Что за квест?

– Дукенчик один классный в предгорьях отыскать, которым полудемон заправляет. Э-э, магазин мелочей. "Минус один" называется.

– Странное название.

– Агась. (да-да-да, успела подцепить присказочку от землячки – прим. авт.) И "мелочи" в нем класса не ниже уника. Только, извините, там вход только по квесту, вас не пропустят. Блин, мы уже почти всю цепочку прошли, из ответов последнюю загадку составили...

– Ой, а что за загадка? – загорелась Ирраниэль.

Забыл сказать, все это время девушки не стояли на месте, а неторопливо шли по прилавкам (прилавки – холмы на избеге гор, алма-атинск.). Разведчицы то и дело отвлекались на обследование скальных выступов или нагромождений камней, а наши героини высматривали горную кислинку (ревенеподобное растение, в стебле которого накапливалась кислота почище плавиковой) и скунсовый джусай (имячко говорит само за себя, да?). Ящеры разведчиц шорохались кругами в режиме свободного геноцида фауны.

– Дурацкая загадка! – в сердцах произнесла Айгуль, и процитировала, – От тайного числа, сокрытого в названии, отними число человеческое, и тень укажет направление на камень, скрывающий вход.

Подруги задумались. Неожиданно Хэллена хихикнула и пафосно изрекла:

– Имеющий ум да сочтет разницу, ибо это полчетвертого! – снова хихикнула и уточнила, – Почти. Без двадцати шести минут четыре.

Одиннадцать недоумевающих глаз уставились на Хэллену. (Сочтите сами: пять девушек и туповатый ящер в профиль.)

– Что?.. Сейчас сколько? Три с четвертью? Ладно, объясняю. Вообще-то, ответ найти просто. Даже двумя способами. С какого начать?

– Издеваешься?

– Агась. Способ первый. Айгуль, магазин в тексте задания как точно назван?

– Магазин мелочей "Минус один".

– Магазин или дукен?

– А какая... Ой, точно: дукен мелочей.

– Воот! Дукен – слово нерусское. Восточное, скажем так, слово. А что сразу на ум приходит, если восточное и с числами?

– Сказки "Тысяча и одна ночь"... Минус один – это, значит, тысяча? Магазин "Тысяча мелочей"? А почему сразу так не написали? Обычное ведь название.

– Агась. На Никольском рынке, кстати, такой был. Прямо около церкви!

– И что?

– Да, у моего... давнего знакомого была теория, что тысяча – это тайное число дьявола... Про три шестерки, "число его человеческое" все в курсе? А ведь это просто сумма латинских однобуквенных чисел: 1+5+10+50+100+500.

– И все?

– Агась. Вот только про 1000 в откровениях почему-то промолчали. А ведь для них тогда все римское равнялось дьявольскому.

– Тогда 1000 минус 666? Три часа тридцать четыре минуты? И тень?

– Палочку какую-нибудь по квесту получали? Вот и воткните ее в землю в полчетвертого. А солнышко – вон оно.

– Абалдеть! Слушай, действительно получали! Не совсем, конечно, палочку, – Айгуль достала из сумки двухметровое чорное копье.

– Абалдеть! – подтвердила Хэллена теорию взаимопроникновения культур-мультур.

Вбитое в каменистую почву копье исправно отбросило куцую тень, которая в какое-то мгновение вдруг налилась тьмой и, резко вытянувшись, буквально вонзилась в едва торчащий из земли плоский камень. Чуть заметное фиолетовое марево заструилось над камнем.

– Телепорт! – выдохнула Айгуль и громко крикнула, – Харлей!

Сестры тут же присоединились:

– Ямаха! Хонда!

Ездовые ящеры бросили недогрызенного скального варана и с пробусковкой рванули к хозяйкам.

– Подождете нас? – спросила Айгуль у подруг и после утвердительного кивка скомандовала ящеру, – Харлей, охранять.

Расположившись неподалеку от погасшего телепорта под неопознанным редколистным деревом, подруги попили воды и завели простой разговор ни о чем, который Атъяна, ничтоже сумнящеся, тут же перевела на вновь открывшиеся обстоятельства

– Ты никогда не рассказывала, – неожиданно обвинила она Хэллену.

– О чем?

– О ком, – поправила Атъяна и уточнила, – О нем.

– Да не было никакого "о нем", – с досадой произнесла Хэллена.

– Почему?

– Уехал, – коротко ответила Хэллена, но, почувствовав, что так легко не отделается, продолжила, – Его родители переехали в Москву. Ну, и он перевелся на мехмат.

– МГУ? Ничего себе!.. Он программист?

– Вроде... Да. Да, программист. Да, в Роялях. Да, наверное, загадку делали с его подачи, довольны?

– Лен, да успокойся ты.

Неловкую паузу нарушила Ирраниэль.

– А вдруг он тебя встретит в игре?

Атъяна с Хэлленой с неожиданно проснувшимся интересом посмотрели на подругу.

– И что?

– И как он меня узнает?

– Ну, мы же лица почти не меняли.

– Я сейчас, на минуточку, синяя. И лысая, – напомнила Хэллена.

– Ой, мужчины в такие подробности никогда не вдаются, а то вы не знаете.

– Ну, допустим...

– А вдруг он тебя уже встретил, – разошлась Ирраниэль, – И узнал. И теперь тайно за тобой следит.

– Как?

– Ну, он же программист. Подключился к НПСу какому-нибудь. Да вон, хоть к троллю нашему, – и эльфогоблинка махнула рукой в сторону... незаметно подошедшего Клумба.

– Клумба?! – воскликнули Атъяна с Хэлленой.

От их крика вскинулись разлегшиеся рядом на солнышке ящеры и, увидев тролля, как-то сконфуженно-угрожающе взревели.

– Эй! Тихо! Свои! – Атъяна попыталась урезонить охранников, но те не отреагировали.

– Клумба, да отойди ты, дубина! Отойди, они на тебя сейчас бросятся.

– Клумба убить, – громыхнул тролль, поднимая дубину.

– Я тебе убью сейчас! Отойди пока. Ну!

Не сразу, но все успокоились. Тролль, обменявшись с ящерами парой рыков и злобными взглядами, отошел к скале и присел. Ящеры улеглись мордами к нему, тихо ворча.

– Слышите? – кивнула Атъяна на динозавров, – Им что, ворчание под звук мотоциклов подобрали? Вот этот вот чистый "харлей". Слышите? Понты-то, понты-то... Класс!

– У девчонок и доспехи под мото. Мажорки! – одобрила Хэллена.

– А, кстати, – вдруг перескочила на прежнюю тему Атъяна, – Ирр, Хэллена, а чего вы теряетесь?

– В смысле?

– В смысле, почему бы вам не познакомиться тут с кем-нибудь?

– Тут, это в виртуале? – уточнила Ирраниэль.

– Ну, да. Идеальное ведь место, чтобы влюбиться.

Ирраниэль с Хэлленой невольно задумались. Первой отмерла эльфогоблинка

– Нет, не идеальное.

– Это чем же? – с ревнивыми интонациями свахи поинтересовалась Атъяна.

– Тут все на словах и ложных ощущениях. Все от головы.

– Опа! Можно подумать, у нас в реале иначе.

– Иначе... Как-то Сережа дал очень хорошее определение любви...

– Это какой еще Сережа?

– Невролог наш, – Ирраниэль вдруг зарумянилась.

– Что за определение?

– Любовь – это амфетаминовый наркоз гомогенного генеза.

– Как, как? Слова понятны, а общий смысл...

– Ну, любовь – это не только то, что в голове. Меняется вся биохимия организма. Иная реакция нервных окончаний. А в мозге нервов нет, там только центры обработки сигналов... Ой, ну, это все равно, что Хэллена при сведении баланса просто исправит строчку "Итого". До первой проверки сойдет, а потом загремишь. Понятно?

– Вот, так бы и говорила, а то наркоз какой-то гомогенный.

Интересную беседу прервало появление «мажорок». По их сияющим мордашкам все было понятно без слов.

– Вы должны там побывать! – начала Айгуль, – Квест взять просто...

– Нет, не надо, – перебила Атъяна, – Мы в Роялях ненадолго: цветочки соберем...

– Кстати, вам какие точно нужны? Мы там такую классную фичу к карте взяли!

Айгуль что-то прошептала и в воздухе развернулась полупрозрачная карта Уральских гор.

– Как называются ваши цветы?

Айгуль, Айжан и Сауле по очереди произнесли "горная кислинка", "скунсовый джусай" и "змеелистник гремучий". На карте загорелась редкая россыпь разноцветных точек.

– О, змеелистник тут рядом, но очень повыше, – указала Айгуль, – А вот и два других, слева от Камня. Недалеко, в принципе. Запоминайте, карта сейчас погаснет и следующий запрос только через неделю... Ай, все нормально, – успокоила она подруг, – Нам эта штука как раз через неделю и понадобится.

Сестрам явно не терпелось рвануть по каким-то своим делам, но Айгуль все-таки настояла, что сначала они проскочат за кислинкой и джусаем, а потом в Ёбурге-на-болоте забегут на почту.

– Куда отправить?.. Ай, какие деньги? Вы нам так помогли! Куда?

Услышав адрес, сестры переглянулись.

– Мы не станем ничего спрашивать, – несколько неуверенно сказала Сауле, самая младшая и, как часто водится, самая серьезная из сестер, – Но это не... В общем, вы с ней поосторожней, хорошо?

В этот момент раздался предостерегающий крик отошедшей Айжан:

– Тут тролль! К бою!

Сестры, кинулись к ящерам, взлетели в седла и неуловимо быстро схватили луки.

– Стойте, стойте! – замахала руками Хэллена, – Это наша Клумба. Он не опасен.

– Ну, с таким охранником вас оставлять не страшно, – улыбнулась напоследок Айгуль, – Значит, договорились? Берете у Камня благословение и тихонько идете в степь. А мы быстренько обернемся и вас догоним. Надеемся, бабл сойти не успеет, он тут иногда через два часа спадает. Короче, до встречи! Алга! – пришпорила Айгуль Харлея.

– Хой! – поддержали ее сестры

Взревели радостно мотоящеры, взрыли когтями камни, и через мгновение только клубы пыли, взметнувшиеся к небу, напоминали об орчанках.

Добывать змеелистник гремучий Хэллена отправилась в одиночку. Вернее, полезла по вертикальной скале. Атъяна и Ирраниэль, затаив дыхание, следили за подругой. И даже Клумб так и сяк пытался задрать голову, пока не догадался улечься навзничь.

– Чеплямся жубами за карниж. Не пришпошоблены мы, кролики, для лазанья, – по кругу, как мантру, цитировала Хэллена любимую пластинку, перебираясь от выступа к трещинке, от трещинки к выступу.

Еще на первых метрах подъема она задумалась над тем, как будет спускаться. Засклероженной в "Искпедиции" паутинной веревки явно не хватит. "А! Сначала надо забраться!"

Змеелистник не впечатлял, как, собственно, и все высокогорные растения. Так, что-то приземистое, блеклое. И, наверное, опасное. «Не зря он „змее“, да еще „гремучник“, – подумала Хэллена, – Интересно, чем он тут „гремучник“? Вот этими коробочками в цветках?.. Ай!» В последний момент, услышав тихий треск, она смогла уклониться от струи сиреневого газа и какой-то фиговинки, пролетевшей буквально в сантиметрах от лица.

– Это что было? Он в меня стрелял, что ли? А чем?