Текст книги "Запах костров - 1 (СИ)"

Автор книги: Владислав Верницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Мы вышли из посёлка, изучая местность свежим взглядом. Где-то недалеко, в стороне, я заметил двух бродяг. На их макушках красуются аксельбанты. На них надеты серые халаты. В руках они держат коней за подпруги. Идут не спеша. Вот к ним подбегает малыш лет десяти и зовёт их за собой. Бедняки скрылись за кустами. Мы решили проследить. У нас на виду они появились только в тот момент, когда «добрые люди» пролазали в хорошо замаскированную пещеру. Когда бедняки скрылись внутри, мы тоже протиснулись в узкую щель и стали держаться вдали от общества, чтобы шпионить. Судя по их разговору можно сделать вывод, что этот мальчишка пригласил братьев Отье для успокоения души умирающего человека. Одна краткая исповедь катаров заменяла цепь христианских проповедей, паломничеств и молитв. До прихода братьев, родственники морили голодом того, кто являлся при смерти – претерпение. Как только катары начали прощаться с «добрыми людьми», мы с Петром пролезли на улицу и отбежали как можно дальше. Через полчаса мы подошли к дому.

Девушка не спит. Увидев, что мы испачкались грязью, повела к бочкам, которые находятся за домом. Она помогла мне раздеться. Я влез в бочку. Ладонями начал черпать оттуда воду, проливая её на плечи. Пельсо слегка ударила мне по запястью и сама начала меня растирать. Затем струйка чего-то нежного и прохладного покатилась вдоль позвоночника. Божественно. Пётр мылся в другой бочке. Девушка ушла в дом и через миг вернулась вновь. Она подала молодым людям чистую одежду. Мы вышли из бочек. Одевшись в местное одеяние, все трое вошли в дом.

В деревянные кубки девушка разлила местного вина. Мы сделали по глотку. Позже выяснилось, что сегодня праздник святых – Рождение Девы Марии. До вечера мы кутили, смеялись, рассказывали с другом красочные псевдо-истории об Испании, её гостях и дамских шляпках.

Испить бутыль вина нам так и не дали. Пришла невысокая женщина сорока лет – высокая шляпа, платье с приподнятым подолом, чулки и туфли, обшитые овечьей шкурой. Она сообщила, что Инквизиторы уже у порога и если мы хотим жить, необходимо бежать и бежать как можно дальше прямо сейчас. Иначе суд и пытки, а за пытками следует смерть. Она ушла, а мы остались недоумённо смотреть на дверь.

Судя по рассказу, некоторым людям всё же удалось сбежать. Пельсо встала с места и ушла в комнату. Девушка собрала всё самое необходимое и вышла на улицу. Перекинув сумки через плечо, мы с Петром пошли по её следу. Троица зашла в помещение, чем-то похожее на сарай, запрягла коней, оседлала их и поскакала прочь от посёлка.

* * * *

– Вперёд! Вперёд! Ребята скорее! Проверяйте каждый дом! Торговка говорит, что видела вчера иноземцев! На них была одежда, которую не шьёт ни один портной Аксетании!

– Приказ ясен! Ребята, жгите! Жгите всё, что горит или тлеет! – сказал второй инквизитор.

– Что ты делаешь? Я же не это имел в виду?!

– Когда дом начнёт гореть, жильцы станут выбегать во имя спасения своих жалких душонок, а мы тут как тут с плетью поджидаем!

– Хорошая идея! Действуй!

– Спасибо за доверие!

– Чудесный денёк! – признался третий инквизитор.

– Жаркий! – поддержал первый.

– Смотри! Бабка в одних башмаках бежит! Вот умора!

– Точно! Ха-ха! – поддержал второй инквизитор.

– Вам молодых не хватает?! За работу!

– Ну, ладно тебе! Чего ты взъелся?! Дай посмеёмся!

– Посмеёмся, когда тебя будут растягивать так же, как юродивых! За работу, бездари! – закричал первый инквизитор.

Дома горят. Люди выбегают из домов. Инквизиторы бьют спасающихся граждан плетью. Всюду кровь, крики женщин и плачь детей. Приговорены все жители деревни. Двадцать лет пролетело незаметно. В тысяча триста двадцатом году жители посёлка вернулись к обычному укладу жизни. Приговорённые когда-то инквизицией люди должны носить жёлтый крест, нашитый на груди, означающий знак позора.

Биатрис де Планисоль, спасённая Кероном девушка из лап хитрого священника, допрашивали с пристрастием. Она пыталась бежать со своим другом, но не успела. Её перехватила Священная Инквизиция. Инквизиторы заточили Биатрис в башню. После возобновления дела и нового допроса девушку вновь заточили в башню, но на более долгое время. По истечению времени её отпустят.

Пьер Марина, священника и пастуха в одном лице, предали катары. Инквизиторы его арестовали, а что с ним дальше было – не известно. Катаризм умер. Ибо для каждого, кто отрекался от церкви, звучали сухие, но грозные слова коварного инквизитора «Обернись или умри», которые веками будут вселять в мирных граждан страх.

* * * *

За трое суток кони изрядно устали. Поблизости нам не встретился ни источник воды, ни дуб возле какого-нибудь жилого дома. Неделя выдалась тяжёлой, особенно для путников из двадцать первого века. Мы отрабатываем карму за наших предков. Виной всему – магическая книга заклинаний. Чтобы раз и навсегда закрыть дверь в прошлое, необходимо придать книгу земле, но сейчас это не возможно. Иначе временной перекрёсток захлопнет нас в ловушке навсегда.

Вдалеке мы заметили движение. В нашу сторону скачет семь всадников. Пост. Когда они подошли ближе, мы заметили в их руках сверкающие мечи. Мы спрыгнули с коней и опустились на колени. Позже это оказалась дружина замка, находящегося всего в двух милях отсюда. Воины представились дозором и повели нас к принцу Фердинанду Арагонских на допрос.

Оставшийся путь мы ехали рысью. Пельсо поглаживает гриву коня. Пётр наблюдает за местностью. Я обдумываю наш визит к принцу. Холмы, поля и вновь холмы. Вдруг на расстоянии одного километра, чуть внизу, все трое заметили сторожевые башни. Мы погнали коней в галоп, тем самым, догоняя пост дежурных воинов. Пыль поднялась столбом под копытами десяти коней. Возле замка опустился перекидной мост, встречая гостей. Вторые – подняли решётку, впуская иноземных гостей в людный двор.

Дежурящая охрана отдала поводья коней лакеям, дождались нас и все пошли по узким коридорам замка. Мы подошли к тронному залу. Двери раскрылись. Нас пригласили внутрь. Зал оказался довольно пустым. Слева и справа нас окружают громадные окна. По углам комнаты расставлены рыцарские доспехи. В конце пустого зала стоит два высоких трона, на которых восседают Фердинанд и Изабелла Арагонских. Их короны лижут солнечные лучи. Резные и острые концы корон сами напоминают лучи яркого светила.

Допрос длился двадцать минут. Нас выпрашивали – откуда прибыли и почему уехали из своих земель. Пельсо за всех отвечала, что трое друзей решили отдохнуть и посмотреть мир. Принц постоянно улыбался. Я в голове сразу сымпровизировал образ всегда счастливого американца двадцать первого века. Пельсо заикнулась про Инквизитора, но нам никто не поверил. Сказали, что эта церковная система была в малых частях мира и недолго. Но благодаря местному календарю, мы узнали, что попали в тысяча четыреста семьдесят восьмой год. Теперь понятно, почему стали встречаться замки вместо сараев.

Мы вышли из тронного зала, дождались дозорного и пошли по комнатам, где по средине стоит трёхместная кровать. Мы с Пельсо отделились от общего друга. Над кроватью возвышается балдахин. У стены стоит комод из красного дерева с широким зеркалом, а рядом с ним шкаф. Напротив окна стоит дубовый стол со стулом. На стенах висят подсвечники с горящими свечами. Молодые люди упали в кровать, сбросили на пол одежду и утонули в лоне любви.

Утром следующего дня, пока Пельсо спала, Керсан пошёл к принцу, чтобы тот распорядился выдать нам свежих коней, но, услышав разговор, остановился возле дверей тронного зала. На приёме у принца присутствует Папа Сикстус IV. Он рассказал о гунне, в которой говорится о создании испанской Инквизиции. Из рассказа также ясно, что поймана еврейка Симфа Косами – приговорена к пыткам. Её ноги смажут свиным маслом, чтобы пытки оказались сильнее. Операцию будет проводить Инквизитор Педро. Церковь начала поиски некой Констанции и её дочерей.

Услышав странный рассказ, я тут же побежал в комнату, разбудил Пельсо и друга. Вместе мы вышли во двор, у лакея взяли отдохнувших коней и поскакали за ворота, притворившись дозором принца. Пройдя по мосту, мы погнали коней в сторону леса. Друзья пытались узнать, почему так быстро покинули замок, но я ждал момента для объяснения ситуации. Сейчас времени нет на раздумья.

За спинами послышалось конное ржание. Отряд скакал в нашу сторону. Я начал читать заклинание, насылая на дозор облако чумы. Из девяти человек в живых, но с побочными эффектами, осталось трое. Я вернулся назад, подхватил меч одного из убитых и начал править им. Как только понял, что их добьёт насланная мной чума, я подобрал ещё два меча и поскакал к друзьям.

Через полчаса кратковременного пути Пельсо заметила новый дозор. Воины одеты в кольчуги и шлема. Их кони мчатся за иноземцами, вздыбив под копытами столб пыли. Через некоторое время воины поравнялись с нами.

Мечи выскользнули из ножен. Они пытаются уколоть беглецов, но и мечи путников не залежались в ножнах. Дозорные борются, как могут и не задумываются о нашем преимуществе. Меч воина смачно врезался в одного из иноземцев. Он еле сдержался в седле. Я замахнулся саблей на одного из всадников и задел его шею. Кровь брызнула мне в лицо. Второго ударил оттоком и сбил всадника с коня. В сердце сбитого всадника вонзился меч Пельсо. Раненный Пётр погнал коня сквозь толпу дружинников – он расчищает дорогу друзьям. Трое иноземцев скрылись из виду дозорных в чаще леса.

Пеной перевязал себе ногу разорванным рукавом рубахи. Ему не хватает сил, чтобы что-то сказать. При каждой попытке это сделать он начинал мычать и ёжиться от боли или холода. На самом деле в лесу наступил вечер. Солнце скрылось за деревьями. Небольшие «тучки» комаров поднялись над нашими головами. В небе начали появляться первые звёзды.

Необходимо делать привал на ночлег, так как ночью легко можно затеряться в незнакомой местности. Костёр необходим для выкуривания комаров на радиус в десять метров. Мы слезли с коней. Начали собирать дрова для костра, благо, что я вспомнил про зажигалку. Придётся потихоньку раскрывать наши с Петром секреты, тем более в данном случае никуда не денешься. Пельсо начала умиляться безделушки, которую она бы назвала дарами Богов. Дрова уже заготовлены для костра. Маленькая диковина чёрного окраса высунула язык небольшого пламени. Куча дров задымила, а это значит, что мы спасены от холода и комаров.

Глава 3. Сбой системы

Троица иноземцев входит во двор церкви святого Антона. Из угла вышло пять еретиков. В конце коридора на коленях молится один из Инквизиторов. Он просит помощи у Господа. На голову надет шлем. Кинжал прикрывает левой рукой. Один из пяти изменников церкви вынул из ножен меч, висящий на стене, и замахнулся им над головой Инквизитора. Голова покатилась в сторону двора, кровью забрызгав всё замоленное место, на котором минуту назад молился Инквизитор. Этот исторический момент даёт начало европейскому восстанию.

В ужасе путники дали шпоры коням и погнали их в галоп. Однажды из моего дневника в современном мире власти узнают, что именно происходило во времена правления церкви – «17 октября 1485 года – арест Хена де Мантессо. Мантессо отрицает убийство инквизитора. Суд отправил его в темницу. Там он провёл 22 месяца».

Иноземцы остановились у врат города, похожего на Рим. Люди вбегают внутрь города с вилами и дубинами. Мы тоже попали в этот поток ярости. Эти люди оказались евреями, озлобленными на церковь. Все, кто встречался в церковном одеянии, биты потоком злости и ненависти. Рим разрушен, а двенадцать тысяч римлян погибло.

Троица узнаёт о продаже запрещённых книг. Продавец книжного лотка покупает запрещённый товар у незнакомца и уходит, чтобы спрятать монеты. В этот момент помощник Инквизиции Коррафо находит под прилавком книгу. Нас заметили как подозрительных зевак и «проводили» в церковь, где нам приказали дождаться допроса.

Прошло два года. Решётка открылась. Уже кардинал Коррафо вывел нас из тюрьмы, провёл по узким коридорам церкви и вывел в широкий зал. Охрана кардинала закрыла дверь изнутри. Перед Папой римским стоит на коленях человек, который продал запрещённый товар. Папа уже заканчивал допрос.

– Итак, Бальдо Липетино?! Признаётесь ли Вы в продаже запрещённых знаний?

– Нет! Я вижу, как церковь относится к людям! Знания, которые даёт церковь, давно устарели! Людям необходимо познавать что-то новое! Им надо видеть мир, чтобы понять, что можно сделать, а чего нельзя!

– Вы считаете себя умнее Ватикана? – спросил судья.

– Да! Хотя бы потому, что я живу свободной жизнью и кормлю семью!

– У Вас не хватит сил бороться с Господом!

– Я люблю Господа в душе, а не в этой чёрной церкви! Она пропахла кровью и злом! Бог даровал мне жизнь и свободу действий! Вам же жизнь даровал сам Диавол! – огрызнулся Липетино.

– Бросить его в темницу! Пусть подумает над своими словами!

– Да, сир!..

– Ближе! – поманил нас указательным пальцем Папа.

– Прошу простить, Ваше преосвященство! Трое молодых людей пойманы на торге! Они наблюдали за продажей запрещённого товара! – ответил за нас кардинал.

– Отойди, Коррафо! У них есть рот и язык, чтобы сказать за себя!

– Извините, Ваше преосвященство! Люди называют меня Кероном, а это мои друзья – Пельсо и Пеной! Мы провели долгое время в пыльной дороге без пищи и глотка воды! Поэтому заехали на рынок, чтобы купить ломоть хлеба и две фляжки воды! Да, мы наблюдали за продажей книг, но никто из нас не думал, что продают запрещённые знания! Я хотел подъехать и купить что-нибудь для общего развития, но нас схватила охрана Ватикана и заперла в камере!

– Так ли было при диалоге с Кероном, госпожа Пельсо? – неожиданно судья спросил девушку.

– Так и было, Ваше преосвященство! Вот крест! – перекрестилась Пельсо.

– Крещённая! А друзья Ваши помазаны рукой Господа?

– Так и есть!

– Да! – мы с Петром показали нательные кресты.

– Что же с вами делать, дети Господа?! Кардинал?! Велите им выделить еды с кухни и подать ко двору свежих лошадей! Пусть уезжают из страны!

– Можно, мы пойдём?! – обратился я к Папе.

– Идите! Да пребудет с вами сила и разум!

– Мы благодарим Вас, сир!

Двери открылись. Троица вышла из зала церкви. Охрана отдала каждому по заплечному мешочку с едой и водой и трёх отдохнувших коней. Мы прыгнули в седло, натянули поводья и спокойным конным шагом вышли со двора под присмотром кардинала и его охраны в кольчуге. Как только нас проводили до ворот Венеции, кардинал с отрядом вернулся назад. Ворота закрылись за нашими спинами.

Путники долго гнали коней по узким улочкам просторного Рима. Страна осталась позади. Ближе к ночи мы обнаружили табличку «Феррара, 10 миль». Мы оставили коней в одном из дворов города, и пошли вглубь домов пешком. Здешние люди смотрят на нас как на дагестанцев после взрыва бронемашины.

В крайний дом постучались трое мужчин во французском мундире. Через минуту они вышли с мальчиком лет семи. Солдаты тащат его впереди себя за ворот. Они бросили мальчика в чёрную карету, сели сами, и, захлопнув дверцу, уехали по булыжной дороге. Отец со слезами в глазах смотрел на происходящее и бил кулаком по стене, не чувствуя боли. Пришло время вмешаться и нам.

– Что случилось? – спросил Пётр у хозяина дома.

– Инквизиция забрала моего сына! Родненький?! Что с ним сделают?

– Мы поможем тебе найти твоего сына!

– Но как?

– Надо стучать во все двери и кто-нибудь откроет! Сидя на одном месте, ничего не произойдёт! – сказал я.

– Кто вы?

– «Добрые люди»! Нам и Ваша помощь нужна! Впустите пожить путников!

– Вы проходите, «добрые люди»! За столом и решим, что дальше делать будем!

– А у Вас уютно! – призналась Пельсо.

– Спасибо! Бог послал нам это жилище! Не жалуемся!

– Ой, какая лапочка!

– Дочка!

– А мне Бог не дал ребятишек! Осьмнадцать лет живу одна! Даже ни одному молодому человеку я не приглянулась!

– Обижаешь?! – с иронией сказал я.

– Что?

– Вообще-то ты мне очень дорога! Я не знаю, как тебе объяснить эти чувства!..

– Но почему ты молчал всё это время? – перебила меня девушка.

– Боялся, что ты меня не поймёшь и прогонишь прочь! Ты нужна мне, как воздух необходим полевой ромашке!

– Ты глуп! Ведь я тоже к тебе питаю странные чувства! Мне тяжело дышать, когда ты рядом, но и без тебя не легчает!..

– Ну, а пока они выясняют правду белых дней, перейдём к делу?!

– К какому делу? – не понял хозяин дома.

– Для чего Инквизиторы забрали Вашего сына? – продолжил разговор Пётр.

– Я не знаю! Я боюсь, что его будут пытать! Он ведь ранимый мальчик! А вдруг его крестят?

– Ну и что в этом плохого?! – не понял Пётр.

– Как что? Это позор всему нашему еврейскому роду! Господи, за что нам выпала такая карма! Помоги найти сына и вернуть его домой! Помоги, Господи!

– Мы поможем тебе!

– Но как? – снова повторил вопрос хозяин дома.

– Будем спрашивать у людей, ходить в храмы за помощью и молиться! Язык до Киева доведёт!

– Докуда? – не понял мужчина.

– Не обращайте внимания! Я просто иногда сам с собой разговариваю!

– А это заразно?

– Нет! Это наследственность от деда! – соврал Пётр.

– Ясно! Всё, хватит пустых разговоров – жена моя уж на стол успела еды поставить!

– Эй, голубки! – Пётр обратился к нам с Пельсо – Хватит ворковать! Помиловались, пора и честь знать! Хозяин приглашает всех за стол!

– Кто вино разливает?

– Хозяйка дома!

– Ну, как вы изволите! – разрешил хозяин дома.

Пока хозяйка дома разливает вино, мы рассматриваем сервированный стол. В центре стола стоит запеченная на костре индейка. Рядом алюминиевый котелок со сваренным картофелем. Каждому досталось по порции зелёного лука, сваренного яйца и зубчика чеснока. Бутыли с вином хозяйка дома поставила под стол.

Хозяин дома прочитал местную молитву перед трапезой, после которой гости принялись угощаться лакомствами. Все принялись пить вино, хвалить хозяев за столь добродушный и тёплый приём незваных гостей и наливать вновь. К вечеру пир закончился. Хозяин отвёл нам комнаты.

Нам с Пельсо достался «номер для новобрачных». Кроме шкафа, двуспальной кровати с балдахином и письменного стола, мы ничего не обнаружили. Молодая пара взбила перину и прыгнула в кровать. Сон пришёл в то время, когда мы с девушкой исполнили супружеский долг перед «родиной» и Богом.

* * * *

– Эй, остолопы! Хватит на окрестности пялиться?! Мадрид простоял и ещё простоит в том же состоянии ещё несколько тысячелетий! Взломать убежища Инквизиторов! Нам нужен весь архив! Чего топчитесь как стадо овец?! Пошевеливайтесь! – отдал приказ полковник наполеоновской армии.

– Сир! Что будем делать с Инквизиторами?

– То же самое, что они делали с еврейским народом! Пытать! Те, кто покается в содеянных грехах – отпустить, отступникам рубить головы!

– Но это невозможно! Такими действиями мы подпишем себе приговор! В этих землях правит церковь! – возразил воин.

– Теперь ими будет править Наполеон! Выполняйте приказ!

– Вас понял!

С этим словами воин ушёл выполнять приказ. Двери домов, где скрываются Инквизиторы, взламываются в долю секунды. Инквизиторы выведены изнутри. Полковник выполнил обещание перед Наполеоном. Воинами Наполеона отлавливались Инквизиторы. Их головы слетали с плеч, как только они выберутся из своих убежищ.

Длинный обоз с важными документами выехал из города. Дорога предстояла не из лёгких. Кони быстро выдохлись в пути, но для замены не имелось свободного времени. Вода в торбах для них закончилась. Овёс на исходе.

Обоз въехал на деревянный ветхий мост. По мосту он ползёт медленно и осторожно. Под копытами коней задних рядов начали выпадать доски моста. Один из коней провалился передними копытами, тем самым, проламывая под собой ещё несколько досок. Мост не выдерживает вес и начинает рассыпаться. Вниз падают остальные кони, ящики с документами, воины. Армия потеряла одну 1/3 обоза. Спасённых доказательств оказалось достаточно. Лоренцо, библиотекарь, сделал открытие, что из всех казнённых и повешенных более двенадцати тысяч были сожжены заживо.

* * * *

Зорген проснулся ближе к обеду. Пельсо уже не было в постели. Сонно зевая и потягивая руки, я вышел из комнаты и присел за дубовый стол. Судя по звукам со двора, Пётр пытается поймать хотя бы одну курицу с непривычным для нас словом «Цыпа-цыпа». Через две минуты после моего пребывания за столом, появились хозяйка дома и Пельсо с бочонками воды. Поставив бочонки в угол комнаты, девушка присела рядом со мной, но только мы поцеловались, как в дом вбежал хозяин дома. Он начал мерить шаги по дому и пытаться вырвать волосы на голове. Он был в состоянии шока.

– Что случилось? – спросили мы в один голос.

– Что случилось?! Вы ещё спрашивайте?! Сегодня утром я встретился с соседом по двору! Он сообщил, что видел моего Эдгардо! Он был облачён в белые одежды! Его везли в чёрной карете по направлению в Рим! Это ещё только начало!

– Что-то ещё узнали о сыне? – спросила Пельсо.

– Да! Сейчас я ходил к няне мальчика в надежде, что она знает, где мой сын! Узнать такое я ни одному еврею не пожелаю! – интригующе ответил хозяин дома.

– Ну?! Не темните?! Что Вы узнали?

– Няню моего сына зовут Анна Моризи! Она поведала мне, как тайно от всей семьи крестила моего сына! В то время Эдгардо был очень болен и не мог бы выжить, если б Анна не окрестила его! Потом она пошла в церковь и призналась во всём священнику! Слухи дошли до Инквизиции! Именно так они и нашли семью! – продолжал захлёбываться в собственной ненависти хозяин дома.

– А что случилось с Анной? Где она сейчас?

– Не знаю! Потом я побежал за нотариусом, чтобы засвидетельствовать её слова! Когда мы вернулись, её уже не было на том месте!

– Сбежала профурсетка! – выругался я.

– Что Вы сказали?

– Говорю, что «все дороги ведут в Рим»! Пакуйте чемоданы! Мы собираемся ехать за Вашим сыном, а путь предстоит неблизкий!

– Что за шум, а драки нет?! – поинтересовался вошедший в дом Пётр.

– Хозяин дома виделся с соседом! Он услышал, что сына увезли в карете из города! Няня Эдгардо, его сына, тайно окрестила мальчика и рассказала об этом священнику! Чтобы подтвердить её слова, хозяин дома пошёл за нотариусом! Когда они вернулись на место, где оставалась няня, не обнаружили девушку! Я думаю, что она сбежала! – кратко пояснил я.

– И что теперь?

– Выход один! Едем в Рим!

– Едем в Рим!

– Ну, с Богом! – выдохнула Пельсо.

Дорога в Рим оказалась достаточно тяжёлой. Она покрыта дорожной пылью. В этом мире не существует асфальта. По обочине дороги изредка пробивается трава. По небу летают птицы. Солнце находится выше птичьего полёта. Оно сияет ярче, чем в современном мире. Светило обжигает путникам лица. Борцы за справедливость гонят коней в галоп, чтобы как можно скорее оказаться у ворот великой в то время империи.

Восемь дней спустя мы вбежали за ворота Рима. Двери Ватикана мы нашли с помощью проходящих мимо нас людей. Слуга Папы не сразу открыл дверь, но когда он увидел знакомое лицо Момоло, доложил хозяину о нашем визите. Через две минуты нас всё же впустили внутрь здания и попросили дождаться момента.

Мальчик спускается по извилистой и широкой лестнице. Он облачен в белые одежды. На груди, с толстой золотой цепочки, свисает крест. Рядом с мальчиком идёт седовласый Папа в таком же облачении. Он спрашивает Эдгардо – «Хорошо ли мальчику находиться дома?», на что мальчик недолго подумал и ответил – «Да, Папа! Спасибо, что раскрыл глаза на многие вещи! Наш дом пропитан добром и честью!». Спустившись по лестнице, Папа проводил мальчика в комнату свиданий, где и поджидал его настоящий отец – Момоло. Эта встреча не была похожа ни на одну из встреч отца с родным сыном в современном мире. Отцу и сыну не дали даже обняться друг с другом.

– Здравствуй, мальчик мой! Как же я рад видеть тебя?!

– Здравствуйте! – как под гипнозом ответил Эдгардо.

– Ну, обними родного папу?! Мы же так долго тебя искали?!

– Я не могу Вас обнять!

– Почему? – не понял Момоло.

– Вы не мой папа! Меня никто не ищет! Я всегда нахожусь рядом с папой! Видимо вы ошиблись с адресом!

– Что ты такое говоришь?! Ведь он не твой папа?! Я твой папа! Что с тобой сделали? Может, ты однажды упал и потерял память? – никак не мог понять Момоло.

– Со мной всё хорошо! Мне Папа обещал большое будущее, если я буду служить церкви!

– Эдгардо! Не пугай меня?! Давай вместе вернёмся домой, и забудем о случившемся?!

– Ваше время истекло! Пойдём, Эдгардо! Я отведу тебя в покои! – с этими словами Инквизитор оттолкнул руку Момоло и вывел мальчика из комнаты свиданий.

– Но как же так? Это же мой сын? – не может поверить в произошедшее событие Момоло.

– Ничего! Придёт время, и мы заберём Вашего сына домой!

– Спасибо Вам, но вы всё сделали, что могли! Теперь я знаю, где он живёт! Дальше мне одному надо пытаться его освободить! Идите, друзья! Идите!

– Ну, что же! Тогда прощайте, Момоло! Удачи Вам в Вашем нелёгком деле!..

Момоло остался в Риме, и ближайшие двенадцать лет он будет пытаться спасти своего сына, но сын откажет ему и уедет в Болонию. Мужчина вернётся домой с пустыми руками. После поражения Наполеона, евреи вновь будут заключены в гетто. Трое коней с иноземцами отправились как можно дальше от империи грехов. Идеальное место для возвращения домой – широкое поле, посреди которого стоит засохшая ива, и лес не далеко от дороги.

Мы встали под одиноким деревом. Вспоминая строки заклинания, я начал шипеть на небо, раскинув в стороны руки. Облака сгустились в тучи. Пошёл дождь. Вдруг из единственной тучи выскользнула гроза. Она попала в макушку дерева, временно ослепив нам глаза. С противоположной стороны поля, где леса нет, подул ураганный ветер. Мы не стали противоречить ему и с закрытыми глазами пошли в ту сторону. Нас поглотил портал времени. Каждый наш шаг вышагивал определённую эпоху времён. Наконец, портал выплюнул нас у дома. Потёртые сумки, рваные одежды древнего Рима, девушка из жуткого прошлого – всё стало обычным для нас с Петром, но в новинке проходящей мимо бабуле.

Ребята с девушкой вошли внутрь дома. Отец выглянул из-за стены, чтобы лучше разглядеть гостей. Он чуть ли не выпал с дивана от удивления, что видит сына и его друзей в лохмотьях, которым уже нет названия. Отец ушёл в комнату, вернулся вновь и протянул девушке мамин халат, указывая в сторону ванной комнаты. Намёк ясен. Я пошёл к ванне и включил кран с «горячей» водой. После чего включил колонку. Через двадцать четыре минуты девушка скрылась в ванной комнате. Нам с Петром пришлось довольствоваться купанием в бочке сзади дома, как в далёком временем посёлке Монтельвью. Только сейчас мы оба можем насладиться горьким дымом сигарет потому, что вечером за тобой никто не будет гнаться и делать из тебя ужин для церкви. Мечи, принесённые из древних миров, спокойно висят на стене. Однажды придёт время и на них вновь прольётся кровь врага.

День оказался довольно солнечным и тёплым. Повсюду зеленеет трава. Собаки лают во дворе. Мамы с детьми играют в нашей куче песка. Нам с Полиной удалось купить территорию земли, которая до сих пор не достроится. Ремонт – затяжное дело, а уж строительство тем более. За семнадцать лет совместного проживания, мы, как и раньше, надышаться друг без друга не можем. Семнадцать лет назад Полина родила мне сына. Сейчас он проходит практику в школе. В отличие от нас с матерью, он очень любит посещать святые места. По окончанию школы желает поступить в духовную семинарию, а потом всю жизнь проповедовать добро и любовь к Богу.

Я оторвался от компьютера, в котором люблю часто полазать в Интернете, встал со стула и вышел из комнаты. В зале на диване отдыхает Полина и читает книгу о подростке, попавшем во времена Ивана Грозного. Александр Прозоров в подробностях описывает все события того далёкого времени. Я не сомневаюсь в его святом таланте. Такими людьми, как он, надо гордиться.

Жена отложила книгу в сторону и поманила меня указательным пальцем. Я подошёл к ней. Наши губы слились в едином сплетении чувств. Мы упали на диван в полный рост, забыв о домашних обязанностях. В подобные моменты всегда что-то мешает продолжению порыва страсти. Тяжело дыша, на пороге образовалась фигура свекрови. Она разулась и прошла вглубь дома. Мы стали чувствовать себя как школьники, получившие отрицательную оценку у доски.

Я ушёл на кухню. Со стола взял электрическую зажигалку и зажёг газ. В чайник залил воду из графина. Сам чайник поставил на газовую конфорку, которая вспыхнула как пламя любящих сердец. Пока я выиграл время в десять минут, вышел в терраску и сел на стул. С журнального столика взял трубку и пакетик с табаком. Высыпав содержимое пакетика в чашу трубки, подпалил это вещество зажжённой от коробка спичкой и задымил.

Как же хорошо! Было время, когда я мечтал о такой жизни! Оказывается для полного счастья нужно всего ничего – робкую спокойную жену, которая не будет тебя пилить по сущим пустякам; которая всегда тебя поймёт и поддержит в трудный для тебя час и ублажит вкусным борщом! Помню время, когда постоянно ругался с двоюродной сестрой! Всё это начиналось из-за чего? Просто из-за того, что выставляла своё «Я» выше мнений окружающих её людей! Ну и что, что у неё два высших образования? Чего она добилась? От неё ушёл муж, она нашла вражду со мной, её постоянно гонят с рабочих мест начальники, но продолжает себя считать Богиней чужих душ! Так нельзя! Так никто не живёт, потому что так просто невозможно жить! Но Бог ей судья! Что ей может сказать извечный «малолетка»? Ничего!

Я затушил остаток табака в трубке и пошёл на кухню. За столом сидят уже три человека – мама, жена и сын. Конфорка выключена. Из чайника валит пар. Семья во всю отрывается на шоколадных печеньях «Юбилейное» с чаем. Сколько же по времени курил? От крепкого табака, разум никак не хотел приходить в себя. Глядя на всех, мне ещё больше захотелось пить. Я насыпал из сахарницы в бокал – две чайные ложки сахара, из заварного чайника – чай. Содержимое залил кипяченой водой. Взяв бокал за ручку, поставил его на обеденный стол. Полина вопросительно посмотрела. По её взгляду я всегда понимаю, что именно надо делать. Она прекрасна, как и в день нашей первой встречи. Я каждую минуту схожу с ума от её необычайных волос хамелеона. Я не удержался и крепко сжал её нежную руку.

– Привет, сынок! Как проходит твоя практика?

– Отлично, пап! Осталось два дня походить!

– А потом каникулы?

– Да! – не стал скрывать Марат.

– Ну, слава Богу!

– Дорогой! Скажи! – начала намекать Поля.

– Сейчас! Не торопи событие!

– Что «скажи»? – заинтересовался сын.

– Допивай чай! Сейчас поможешь мне снять с чердака ведро картошки!

– Да я тебе, не допивая чай, пойду и спущу!

– Не торопись!..