Текст книги "Восход Сатурна"

Автор книги: Владислав Савин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

       -Кстати, напомню, с чем ту войну кончила Англия. Рассуждая эгоистически, им совсем не надо было лезть на континент. Достаточно было, как США -на море, плюс поставки. Но французы "кинули" не только нас – когда до галльского петуха дошло, что немецкая сковородка уже ждет, он стал ну очень резвым и крикливым. Что из-за этого Россия потеряла армию Самсонова, вступив в войну не готовой, это мы не забудем. Но ведь и Англия поддалась на то же самое – "Вива Британия, или проклятый Альбион?". И потеряла в итоге, не армию, а Империю. Там где-то были цифры, не помню точно – что предвоенная "дредноутная гонка" стоила английской казне на два порядка меньше, чем один лишь шестнадцатый год сухопутной войны. В результате, Англия из первой державы мира скатилась на "одну из".

       -Так вы, товарищи командиры, против исполнения нами союзнических обязательств?

       -Боже упаси, товарищ комиссар третьего ранга, ну кто мы, чтобы с решением Вождя спорить? Я о том лишь, принимая эти обязательства, надо думать прежде всего о собственном государственном интересе. Искренних союзников у нас лишь двое – наша армия, и наш флот. А прочие все – как на базаре: ищут, чтобы за наш счет нажиться. От этого и надо плясать – да мы ж вам про Горбачева рассказывали.

       -Я помню. Как и то, что сам он писал в мемуарах, что внук троцкиста, арестованного в тридцать седьмом. И еще с тех пор уже был против советского режима. Товарищ Сталин к этому его заявлению отнесся предельно серьезно – нет, пацана одиннадцатилетнего никто трогать не будет, не звери же мы! – но уже поверьте, выше колхозного пастуха он не поднимется, это проследят. И то же самое, относительно некоего Ельцина Бориса, того же года рождения.

       -Дай бог. Только – что Ильич про роль личности в истории говорил? Как бы другой на его место..

       -А это уже будет политика внутренняя. Измененная с учетом открывшихся обстоятельств. Но вот о ней – точно, не здесь и не сейчас.

       -Ну, наливай, Петрович. С закусью. А то – поздно уже.

       -Как там на юге? Сводку вечернюю, кто слышал?

       И что мне теперь нашей комсомолочке рассказывать, про непобедивший коммунизм? Вот ведь, не было печали!

А.Исаев. Когда внезапности уже не было

(о Великолукской операции, альт-ист)

       ..благодаря удачному решению о вводе в бой всех сил 2 мк, Новосокольники были взяты 29 ноября, 3-я гпд разгромлена. Этим был закончен первый этап операции – окружение. Уже 30 ноября 2 мк был сменен стрелковыми частями, которые уничтожили мелкие окружённые группы немцев и укрепили фланги прорыва.

       Для деблокирования великолукской группировки (83 пд) немцы наносят удары: с севере, силами 8 тд и с юга, 291 пд и 11 тд. На севере, отбросив нашу 31 сбр, они почти прорвались – до своих окруженцев, немцам остаётся пройти всего 10 км. Но в этот момент во фланг и тыл 8 тд наносит удар 2 мк, при поддержке стрелковых подразделений. В течении 5-ти дней 8 тд окружена и разгромлена.

       После чего все тот же 2 мк (с севера) и 19 гв.сд (с юга) 15 декабря бьют по флангам немецкого прорыва на южном участке. В результате немецкая группировка сама оказывается в окружении. 83 пд, окруженная в Великих Луках, также к этому дню частично уничтожена, частично сдалась.

       Дальнейшие события сводятся к попыткам немцев деблокировать 291 пд силами 20 мд, сосредоточенной к 19 декабря. Удар неудачен, в это время наши войска, освободившиеся после штурма Великих Лук уничтожают 291-ю ПД в котле и фронт стабилизируется.

       Итоги операции. У немцев уничтожены 83ПД, 8ТД и 291ПД. Понесли тяжёлые потери 3ГПД, 20МД, 11 ТД, охранные батальоны и датские эсэсовцы.

       У нас ощутимые потери понес 2-й МК, потери стрелковых подразделений сравнительно невелики.

Генерал-полковник Василевский А.М. Штаб Сталинградского фронта. Раннее утро 15 декабря 1942.

       А ведь в той версии истории, которую нам показали «потомки», Великие Луки были взяты лишь 15 января следующего года! У немцев была полностью уничтожена лишь 83 пд, а наши потери, особенно стрелковых подразделений, были вдвое выше!

       Но главное, отчего я смотрю на Великие Луки, далекие от Сталинграда. В той истории, 11 тд, понесшая под Великими Луками потери, но сохранившая достаточно высокую боеспособность, была одним из наиболее активных участников контрудара Гота. Здесь же – смотрю сводку, она ведет бой в Ржевском выступе, возле Оленино, уже сильно побитая (полностью потеряв один батальон своего танкового полка). И это при том, что 6 тд, самого опасного игрока команды Манштейна, мы выбили у Котельникова. Значит, что остается у немцев?

       А вот 17 тд, якобы должная быть переброшенная только 17 декабря. При том, что партизаны докладывали об эшелонах с танками, на участке Брянского фронта (что-то успели и под откос сбросить). Так что в этой истории Семнадцатую немцы сняли раньше. И по времени, она вполне может уже прибыть. Вместо 11 тд – которая точно уже не успеет. И что интересно, если немцы все же ее сдернут, значит недостаточно испугались за свою группу "Центр", чтоб срочно снимать 7 тд из Франции, и эсэсовцев. То есть, если эта дивизия все же появится в ближайшую неделю-две, то "французов" и эсэс можно ждать лишь к концу января!

       Итого у Манштейна реально – потрепанная 23 тд, переброшенная с Кавказа, еще сильнее побитая 17 тд, тоже неполного состава, в полсотни танков. Следующее пополнение – свежая 7 тд, и СС "Викинг". Ожидаются – я уже сказал.

       Считаем дальше. В той истории немцы били двумя кулаками. "Правый", наиболее сильный и опасный, наносил удар от Котельникова. В него входил 57 танковый корпус, включающий в себя две танковые дивизии, 6 и 23, а также 16 моторизованную и 15 авиаполевую. Роль "левого" кулака играл наступавший от Нижнее-Чирского 48 танковый корпус – 11 танковая, 336 пехотная, 7 авиаполевая. Плюс 17 танковая, позже подошедшая на усиление "правому" кулаку. Да, еще румыны – 1, 2, 18 пехотные дивизии и 5 кавалерийская. Которых сейчас точно, можно не считать – после Котельникова Четвертая румынская армия по существу, распалась, разбежалась по степи, бросая все вплоть до винтовок, несколько тысяч этих мамалыжников взяли в плен казаки Четвертого кавкорпуса (кого сумели догнать) – и если судить по их состоянию, то сделать из оставшейся обмороженной, безоружной и деморализованной толпы боеспособные части в разумный срок, не хватит никакого немецкого орднунга.

       Для снабжения ударной группировки прорыва необходима железная дорога, хотя бы до района развертывания. Так что вариантов, где будет деблокирующий удар, только два – те же, что в той истории. Котельниково, и Нижне-Чирский. Хотя, в той истории, Гот и тащил за собой громадный обоз снабжения – три тысячи тонн горючего, продовольствия, боеприпасов, а также несколько сотен полугусеничных тягачей. Но это все – для окруженцев Паулюса, на их прорыв. Если же учесть, что в котле немцев сидит в полтора раза больше, а запасов, особенно горючего, у них много меньше – то долгий марш своим ходом для Гота ну очень нежелателен, сколько бензина попусту сожгут?

       И я уверен, Котельниково в этом случае – отпадает. И оттого что сил у немцев почти вдвое меньше, не хватит их на два мощных кулака. И развертывание их там будет затруднительным – Котельниково наше, с рубежом по речке Аксай, плюс взорванный мост на реке Сал и еще станция Красноармейская, разрушенная взрывом эшелона с боеприпасами. Никак не может Манштейн рассчитывать, что ему удастся пробить нашу оборону там быстро и без серьезных потерь, а затем еще и получать бесперебойно снабжение. Даже если решил бы собрать там все, что у него осталось.

       Дали нам потомки, не то чтобы много, но и не мало. Вот интересно, ничего определенного о них не знаю, кто, что, как – узнаю ли когда-нибудь вообще? – но на все, что сообщил мне товарищ Сталин, смотрю уже как на абсолютно реальное. Ход всей войны до сорок пятого, техника, тактика. Боевой устав по опыту войны, уже активно внедряемый в курс боевой подготовки. Здесь, на Сталинградском фронте – два полка новейших бомбардировщиков Ту-2, и большое количество тяжелых минометов, калибром сто шестьдесят, и даже двести сорок. И две "роты связи" прибывшие с Ленфронта – самое ценное приобретение.

       При каждой роте – батальон охраны, чтобы абсолютно секретная техника не попала в руки противника. Причем подлинно секретными являются не трехосные "зисы" с антеннами, а три имеющиеся в каждой роте небольших, размером с книжный том, прибора, на которых собственно и ведется работа. Перехват, расшифровка, пеленгация немецких радиостанций – с записью позывных и почерка радистов, что позволяет при случае отдавать ложные приказы. И возможность по команде заглушить в районе действия все передатчики, не отмеченные как "свои". Интересно, а кто на приборах работает – неужели люди "оттуда"? И ведь не спросишь прямо – приказ Самого!

       Штабу конечно, работы прибавилось. Так как приходится считать все и "за немцев" – по всей куче перехваченных депеш составлять логичную картину их диспозиции и ожидаемых действий. Причем по опыту первых дней, сличение этого ожидаемого и осуществленного показало высокую достоверность. Нет, можно предположить, что немцы буду вести радиоигру, ради нашего заблуждения – но ведь и подлинные приказы они должны как-то передавать? И одной проводной связью не заменить – расстояние слишком большое. А уж управлять подвижными соединениями?

       Так что, "туман войны" для нас был намного прозрачнее, чем для немцев. И сосредоточение их ударного кулака в районе Морозовск– Тормосин – Нижнее-Чирский, не прошло для нас незамеченным. С теми же участниками (ну где им взять новых, это все их "валентные" дивизии, которые Манштейн сумел выделить) – две танковые дивизии, Семнадцатая и Двадцать Третья, одна моторизованная, одна пехотная, две авиаполевые. А также тыловые части – и собственные, и надо полагать, обоз к Паулюсу.

       Для нас лучше было, чтоб началось. Потому что операция "Юпитер" – так в нашей истории переименовали "Малый Сатурн", который по замыслу однако не подменял "Сатурн Большой", а являлся его первым этапом, должна начаться завтра (как и в той истории). Для чего Юго-Западный фронт был усилен из резерва Ставки – нам отдали практически все, девять лишних стрелковых дивизий, пять танковых и механизированных корпусов (в истории потомков, соответственно, пять и четыре, еще два танковых и один мехкорпус переданы Сталинградскому фронту, развернуты на направление Котельниково-Сальск-Тихорецкая). И транспорт – для дальнейшего броска на Ростов. И авиация – кроме упомянутых полков на Ту-2, еще шесть штурмовых, четыре бомбардировочных, шесть истребительных. Но все же, иметь в полосе наступления сильный маневренный кулак противника, не связанный боем, и имеющий достаточно снабжения для длительных автономных действий (обоз!), было бы очень неприятно.

       Время работало против нас. Мы и так рассчитывали выйти к Ростову, не за счет более раннего начала операции, сколько учитывая большую слабость врага. Через две недели на поле появятся новые игроки из Европы. За тех, кто побегут с Кавказа, можно было беспокоиться меньше. И Берия – не Тюленев, преследовать будет энергично. И вся авиация АДД, насколько я знаю, вместо Кенигсберга и прочих удаленных целей, уже месяц работает по Краснодарскому железнодорожному узлу и прочим объектам Северо-Кавказской железной дороги. И партизаны там активизировались (в сводке Информбюро – награжден Героем Советского Союза Петр Игнатов, чей отряд первым на Кубани освоил новую технику диверсий на железных дорогах), и группы диверсантов заброшены им в помощь. Но вот маневренная битва танковых дивизий в открытой степи внушала обоснованное опасение даже мне. Уж слишком опасным противником были немцы, именно в этой области имевшие огромный опыт. Я очень внимательно прочел, что было под Харьковом в феврале сорок третьего в той истории. Как только будет время, надо обязательно провести командно-штабную игру "на тему".

       Но время также в чем-то было и за нас. Я прочел, что в той истории, немцы в котле все ж не сильно голодали – суточный паек их солдата на передовой составлял семьдесят пять граммов сухарей и двести конины, это в конце января! Но в истории нашей, собственно немцев в окружении оказалось больше, а вот румын, чьи лошади шли на пропитание, столько же. И часть лошадей была уже съедена самими румынами "пока не отобрали". А часть продовольствия (то ли десять, то ли пятнадцать процентов от общего количества) была уничтожена нашей бомбежкой, по известным из той истории местам немецких складов. И борьбе с "воздушным мостом" с самого начала уделялось гораздо большее внимание – "не всякий Юнкерс долетит до Сталинграда", причем их истребители сидели в Питомнике и Гумраке почти без топлива, что сильно облегчало работу нашим летчикам. В итоге же выходило, что немцам в окружении было гораздо хуже.

       Так рискнет Манштейн или нет? Он вообще-то по натуре игрок. Причем азартный.

       У нас подготовленный рубеж обороны по Дону и Мышкове. Причем по образу Курской битвы той истории. Когда основа всего, это "противотанковые опорные пункты", в каждом от батареи до дивизиона пушек, под единым управлением, могущих сосредоточить огонь по одной выбранной цели. Вписанные в местность – так, что овраги, рвы, минные поля заставляют танки, атакующие один из "опорных пунктов" подставлять борта под огонь с соседнего. Имеющие также минометные батареи, со строжайшим приказом, прежде всего бить по немецкой пехоте, отсекая ее от танков – и гарнизон от стрелковой роты до батальона, с траншеями полного профиля, проволокой и минами. Также, в наличии связь с тяжелой артиллерией, ведущей огонь с закрытых позиций, по целеуказанию, или пристрелянным рубежам – но готовой стрелять и прямой наводкой, если танки прорвутся, имея на этот случай свое пехотное прикрытие, с пулеметами и минометами. И сидящий в каждом пункте командир-авианаводчик, могущий вызвать штурмовики. В той версии истории, это остановило немцев на Курской Дуге. В этой – конечно, у нас не было времени, сделать все полностью как там – но ведь и противник еще не тот!

       Ну а в завершении, если немцы все же прорвутся.. Я с трудом, но могу поверить, что им удастся прорвать даже такой рубеж – но вот не верю, что у них будут малые потери! И тогда их, уже побитых, встретят два наших мехкорпуса, Четвертый и Шестой, и два танковых корпуса – Седьмой и Тринадцатый; все совершенно свежие, полного состава, не уставшие, с полными баками и боекомплектом.

       Скажу откровенно, я бы на месте Манштейна – не рискнул. Но ведь немцы наших сил и приготовлений не знают! И главное – они не знают, что мы знаем, об их планах. И что мы знаем – как в той истории успешно отразили их гораздо более сильный и опасный удар. А это дает огромный заряд уверенности, лично мне. Что очень важно.

       Так рискнет Манштейн или нет? Затемно немцы не воюют. Если начнут – то сейчас. Или по крайней мере, до полудня.

       Доклад из 258 стрелковой дивизии – "атакованы большим количеством немецких танков, за ними мотопехота".

       Без артиллерийской или авиационной подготовки? Погода плохая, видимость всего ничего. Значит, они нашей авиации боятся больше, чем рассчитывают на свою.

       Ну – оправдаем доверие Вождя и надежды потомков!

Фельдфебель Иоханн Зиббель. Где-то под Сталинградом.

       -Алярм! Алярм!

       -Карр, карр!

       Эти чертовы птицы, как они не сдохнут с голоду? Польша, Франция – да все это было прогулкой перед этим! Где это видано, чтоб солдат фюрера не получал положенного пайка?

       Нет, "мороженое мясо" у меня есть. Но в прошлую зиму здесь, на русской Украине, с едой все было нормально. Ну а некоторые неудобства – дойче зольдат должен стойко их переносить! Если рассчитывает на обещанное фюрером поместье в восточных землях – где будут безропотно работать славянские рабы.

       Еще в конце ноября все казалось забавным. Предмет последующего хвастовства перед молодыми – как мы сидели в окружении. Затем стало не до смеха. Когда нам сократили рацион – трижды за десять дней. А еще ударили морозы. А зимнее обмундирование завезти не успели. Знаете, как это – в холод стоять на посту, голодному, и в тонкой шинели? Топлива тут тоже нет – ни леса, ни строений, которые можно разломать. Жечь бензин строжайше запрещено – он в еще большем недостатке, чем продовольствие.

       Уже в первую неделю декабря наше питание в основном состояло из конины. Лошади наши, и румынские, целыми табунами шли в котел. Лошади – это единственное, что ценного есть у этих чертовых румын. Трусливые, грязные, вороватые – и совсем никакие солдаты! Все наши считают этих недоарийцев единственно виноватыми во всех наших бедах. И потому – бьют смертным боем, если поблизости нет фельджандармов. Ну и конечно, если нас при этом больше.

       То, что привозят самолеты? Если нам это доставалось считанные разы – то я думаю, румыны не видели этого вообще. Чем они питаются, не знаю – ведь всех лошадей у них забрали, как ценный продукт. Потому они воруют у нас – и не только еду. Неделю назад в первом взводе нашей роты пропал пулемет МГ-42. Оказалось, что румыны с соседнего участка устроили с русскими меновую торговлю на нейтральной полосе – сухари и консервы за оружие. Этих предателей примерно наказали – а сколько осталось еще?

       Мы не читаем русской пропаганды – которую они часто забрасывают в наши окопы. А вот румыны, как оказалось, поддались разложению – "ради чего вам подыхать". И все чаще какая-то недоарийская сволочь перебегала к русским – а затем писала в листовках, или орала через репродуктор, как здесь кормят, и как ему хорошо! Кончилось тем, что на многих участках румын вывели с передовой – разумно опасаясь, что они снова пропустят удар русских. Отчего вышло лишь хуже.

       Транспортные самолеты почти уже не летают – русские истребители устраивают им буквально бойню. У бомбардировщиков больше шанс – но они обычно не садятся, а бросают груз на парашютах, и спешат быстрее уйти назад. А наши посылки улетают к русским, падают в Волгу, или просто рассеиваются где-то в степи. Их надо искать, подбирать и как-то везти на пункт сбора – но очень часто мы, добравшись до места, находили пустой контейнер, а рядом банду сытых румын. И их нельзя за это расстрелять на месте, чтоб не начинать с "союзниками" настоящей войны – можно лишь отобрать то, что они еще не успели слопать.

       Проклятые русские! Если раньше их пропаганда была – "дойче зольдатен, капитулирен", и тому подобные глупости, вызывающие лишь смех.. То теперь, совсем другой голос с насмешкой рассказывает нам, а как хорошо дома, пока мы здесь, и ведь никто из вас не вернется – а затем переходит к сравнительному обсуждению достоинств штруделя по-баварски и русского борща, или что там еще у них есть в кулинарных рецептах – сопровождая все это чавканьем, и сытым рыганием в конце! А когда ветер дует с их стороны, пахнет чем-то съедобным и вкусным. Слыша такое, хочется броситься в атаку, без всякой команды, и убивать, убивать – но нельзя. Рассказывали, что в соседнем полку так и было – и всех скосили пулеметами, до русских окопов не добежал никто – днем, по открытому месту, по колено в снегу!

       -Карр, каррр!

       -Фойер!

       Да, уже который день мы успешно пополняем рацион мясом "куропаток Остфронта" – то есть, русских ворон. Уже придумали тактику – не тратить патроны на одиночных (попади в птицу пулей из винтовки!), а заметив летящую стаю, быстро выдвигаться на огневой рубеж. И когда цель в зоне поражения – открывать внезапный массированный огонь из всего оружия, включая пулеметы.

       За фюрера и Рейх, огонь по воронам!

 
       Есть в неудачном наступленьи
       Тот страшный миг, когда оно
       Уже остановилось, но -
       Еще не замерло движенье,
       Еще не отменен приказ.
 

Манштейн Эрих. Утерянные победы. Нью-Йорк, 1961

 (альт-ист).

       Мы должны были победить – но бог не даровал нам победы!

       Не в одном – во многих случаях. Когда вермахт по праву должен был победить – но вмешивалось что-то, вне нашего понимания. Назовем это судьба, рок – да какая разница? И пусть в реальности события пошли не так, как должны были по плану – даже сейчас, через много лет, я не отказываюсь от этих своих слов.

       Среди прочего, меня обвиняют в неправильном решении наступать на Сталинград. Вспоминают, что против изначально были очень многие чины ОКВ, ОКХ, да и сам Паулюс. Не понимая, что мнение этого предателя и труса – самый лучший аргумент "за".

       И пусть критики предложат мне свою альтернативу! У нас не хватало сил для обороны – но было достаточно для острого, концентрированного удара. И были все шансы на успех – по крайней мере, в маневренном бою, танковые дивизии вермахта были непобедимы, до того дня! Да, эти дивизии, Семнадцатая и Двадцать Третья, вступили в бой не в полном составе, после тяжелых боев. Однако у них был опытный командный состав, хорошо владевший своими войсками, как инструментом достижения поставленной цели! Боевой дух солдат был достаточно высок, боеприпасов и топлива было достаточно, и данные нашей разведки не показывали, что у русских имеются значительные силы на всего лишь сорокакилометровом пути.

       В то же время, на нашем Восточном фронте образовалась огромная брешь. Заткнуть которую у нас просто не было войск. Однако эти войска пребывали в бездействии, совсем рядом. Я говорю о той самой Шестой армии – если вдохнуть в нее жизнь. План был основан на том, что у русских еще нет укрепленной линии фронта – ну а в маневренном бою.. Вспомните Францию, да хоть ту же Россию сорок первого!

       Этап первый – мы должны были прорваться, доставив Шестой армии снабжение. Этап второй – оставив в Сталинграде пять-шесть дивизий, удерживать позиции (командовать этой группировкой поставить Паулюса, раз уж он ни к чему большему не способен), разворачивать широкое наступление уже всей армией, это еще двадцать пять дивизий, не считая остающихся у Волги, на юг и юго-запад! Полностью разгромить русских – восстановив положение на 19 ноября!

       И ждать мы не могли! Эти проклятые румыны! Благодаря им, русские наступали вдоль железной дороги Сталинград-Сальск, каким-то образом организовав снабжение! По некоторым разведданным, им удалось организовать перевалку грузов с речных судов на поезда южнее Сталинграда. Это движение, чрезвычайно опасное, нам нечем было парировать! Дивизии с Кавказа не имели права сдвинуться с места, без дозволения фюрера. Мои войска, деблокирующей группы? Если удастся мой план, тем русским, что рвутся к Ростову от Сальска, останется лишь сдаться. А вот бросить туда хоть одну из моих дивизий, значит ослабить деблокирующий корпус ниже допустимого предела – и поставить на Шестой армии крест.

       Если же мы проиграем.. Об этом не хотелось и думать. Но разве впервые я, и армия фюрера, шли ва-банк, и выигрывали? Начиная еще с арденнского прорыва сорокового года.

       Мы прошли через передний край русских, как сквозь бумагу. Танки с мотопехотой, артиллерия на крюке, позади, на отдалении – обоз. Полугусеничные тягачи с пехотой в кузовах играли роль бокового и тылового охранения. Сорок километров – мы надеялись пройти их за два, три часа, прежде чем русские опомнятся!

       Проклятые русские! Они слишком быстро перенимают от нас опыт настоящей войны. Именно тогда мы впервые столкнулись с их противотанковой обороной нового типа! И очень быстро убедились, что прорваться между их "опорных пунктов" нельзя, а атаковать в лоб чрезвычайно тяжело. Их огневые позиции были хорошо замаскированы – иногда их обнаруживали, лишь когда они уже открывали огонь. А пехоту, пытавшуюся расчистить дорогу, просто выкашивало минометами и пулеметами. Наконец, русских очень успешно поддерживала тяжелая артиллерия, похоже, пристрелявшая тут все! Наши войска не могли прорваться, напрасно неся огромные потери!

       А когда погода чуть улучшилась, в воздухе появились русские штурмовики. И вдруг пропала радиосвязь – мы не могли управлять подразделениями. И у наших танков тогда впервые проявилось то, что позже было названо "броневым кризисом" – к сожалению, в тот момент оставленное без должного внимания! Броня "четверок" последнего выпуска раскалывалась при попадании бронебойного снаряда – что особенно обидно, иногда даже не будучи собственно пробита, но отколы с внутренней стороны убивали экипаж танка и разрушали механизмы. И это было страшно – потому что эти "четверки" с новой длинноствольной пушкой, как правило, давали самым лучшим, самым опытным экипажам!

       Связь то пропадала, то появлялась. Кто отдал тот злосчастный приказ обозу, идти вперед? Когда Двадцать Третья танковая уже несколько часов умывалась кровью, пытаясь сделать хоть что-то. А в Семнадцатой остались на ходу всего тринадцать машин!

       Утверждалось, что генерал Гот отдал приказ об отступлении еще в 11.30. Однако никто из бывших в подразделениях, ведущих бой, об этом не упоминает. Странно, но наши атакующие войска не знали о том, что русские перешли в массированное наступление на участке Восьмой итальянской армии, и Тацинская, Морозовск, основная коммуникация снабжения по железной дороге Лихая-Сталинград, находится под непосредственной угрозой.

       И когда русские нанесли контрудар, его нечем было отразить. Причем в их манере – начав с удара реактивными минометами по нашим боевым порядкам. Затем вперед пошли их танковые и механизированные корпуса, охватывая нам фланги – а у наших войск не было ни связи, ни управления, они все еще пытались атаковать! Выжившие говорили, что это было похоже на танковое сражения под Дубно, в июле сорок первого – только теперь в роли проигравших оказывались мы.

       Русские прорвали фронт итальянцев (впрочем, никто и не ждал от макаронников геройства). Но беда была в том, что на этом участке фронта до самого Ростова не было ни одного нашего подвижного соединения. И русских, вышедших на оперативный простор, в лучшей манере танковых клиньев вермахта, нечем было останавливать.

       Это ставило крест, прежде всего, на снабжении Шестой армии. Ясно было, что Тацинскую и Морозовск удержать не удастся. А с потерей этих авиабаз, "воздушный мост" до Сталинграда окончательно превращался в фикцию. Гарнизоны отдельных пунктов, таких как Миллерово, Кантемировка, Лихая, были способны лишь на пассивную оборону, что доставляло русским известные проблемы – но обрекало эти гарнизоны, состоящие в основном из пехоты, на полное уничтожение.

       Если бы русские начали раньше! Имея не связанный боем, сильный подвижный кулак, мы могли бы играть с ними на равных, уже в глубине нашей обороны.

       Масштабы всей катастрофы на юге стали ясны лишь 22 декабря, когда русские взяли Ростов. А войска группы "А" на Кавказе еще не получили приказа на отступление. Потому что наш ефрейтор, вообразивший себя Наполеоном, еще считал, что все можно вернуть назад!

       Седьмая танковая дивизия, которая могла спасти положение, прибыла из Франции лишь 14 января. И как многие другие, должна была вступить в бой немедленно. Какой подарок русским, получившим прекрасную возможность бить наши подходящие подкрепления по частям!

       Но как известно, я в тот момент уже пребывал в отставке. Такова была благодарность фюрера за все, что я сделал для Рейха, не щадя себя!