Текст книги "Взлет Андромеды (СИ)"

Автор книги: Владислав Савин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Девятнадцатый век был торжеством развития просвещения, научно-технического прогресса, и подлинных ценностей демократии и свободы, которые распространялись как вширь, по еще не охваченному цивилизацией миру («бремя белого человека» – при неизбежных издержках и суровости, для отсталых народов оно несло приобщение к самой передовой цивилизации, к высотам прогресса), так и вглубь, «либертэ, франситэ, эгалитэ» вместо монархического и церковного мракобесия. Примечательно, что и Россия тогда ступила на этот путь – начиная с реформ Петра, при котором вместо «царских рабов» возникло светское общество, через отмену рабства для собственных крестьян (примерно в те же годы, что рабство было уничтожено и в Соединенных Штатах), через учреждение парламента, именуемого Думой, и наконец, свержение монархии – казалось, новая Русская Республика с триумфом войдет в ряды цивилизованных европейских стран.

И вдруг, движение назад! От свободы, уже обозначившейся Учредительным Собранием – к самой жестокой тоталитарной диктатуре большевиков. Когда народ бесправен, все решает Вождь (не избираемый, а по первобытному праву силы) со своей Партией (члены которой так же бесправны перед произволом Вождя – любой, вызвавший его недовольство, может быть казнен по надуманному обвинению). Причем массы, по сути рабов – не только не восстают, но с ярым фанатизмом защищают этот порядок, и воюют за него, не жалея себя, и работают, не помышляя о саботаже. Как объяснить этот феномен?

Наше научное открытие – что коммунизм это болезнь. Нет, не инфекционная – не следует бояться, что если вас укусит коммунист, то вы сразу закричите «долой капитал». А психическая – которая тоже может индуцированно передаваться здоровому человеку: общеизвестно, что пребывание в обществе умалишенных совершенно не полезно вашему психическому здоровью. И чрезвычайно массовая – аналогично «испанке».

Однако же, в последние годы медицина достигла большого успеха в лечении как раз психических заболеваний! Прорыв достигнут сразу в трех направлениях – хирургическом, медикаментозном, физиотерапевтическом. Лоботомия мозга стала уже настолько рядовой операцией, что добропорядочные американцы без опаски приводят к нам излишне нервных жен и непослушных детей[27]27
  прим. авт. – в нашей истории в 50е годы в США, лоботомия считалась столь же безобидной операцией, как удаление зубов – и широко применялась в том числе и «для урегулирования семейных проблем». Поинтересуйтесь историей Розмари Кеннеди, сестры того самого Джона. Ф.Кеннеди – подвергнутой лоботомии по желанию родного отца, и ставшей «овощем» в 23 года. Таким в реале был «мир американской мечты».


[Закрыть]. А применение новейших стимулирующих препаратов открывает в медицине душевных болезней воистину захватывающие горизонты! Кто сказал «наркомания» – вам неведомо, что яд при правильном диагнозе и дозировке часто становится лекарством, а самый чудодейственный бальзам при неправильном применении может убить? Также и лечение электрошоком – позволяет буквально за пару сеансов выжечь болезненную патологию в мозгу пациента. Но до нашего научного коллектива, никто еще не пробовал применить комплексно хирургию, электрошок, психоактивные препараты и гипноз – и для лечения не истеричных домохозяек и непослушных подростков, а фанатичных коммунистов, посягнувших на вашу собственность и семью. Да и вообще, любых асоциальных личностей, отрицающих общепринятый порядок – чтобы вернуть их в наше общество, полезными членами.

Сказанное мной – уже не только теория! Мы проводили опыты на живом материале – да, на самых настоящих коммунистах, доставленных с азиатского театра военных действий. И все пациенты после лечения, сохраняя способность к полезному труду, начисто забывали о своих прежних коммунистических убеждениях! Побочным результатом процедур является некоторое снижение интеллекта – но это вполне оправданная плата за избавление от болезни! Пока есть проблема с диагностикой – поскольку психические заболевания часто имеют так называемое «пограничное состояние», когда болезнь еще не имеет ярко выраженных симптомов, и может быть обнаружена лишь опытным экспертом. Но мы работаем над созданием системы тестов – которая позволит легко и быстро выявить и заболевших коммунизмом (даже на первой, скрытой стадии, когда пациент сам еще может не подозревать о своей болезни), и просто личностей склонных пусть даже в перспективе к асоциальному поведению. Кто сказал, психическая селекция – простите, но если дозволительно искусственно выводить более урожайный сорт кукурузы, то отчего нельзя, более передовой тип людей? Которые будут свободны от коммунизма и иммунны к нему – что сделает наше американское общество подлинно свободным и счастливым!

К сожалению, наш опытный материал был ограничен представителями желтой расы. Которые ранее никогда и не знали демократии, то есть не были подлинно свободными людьми. Для более достоверного результата было бы желательно получить эталонный образец – славянской расы, и лучше из числа выходцев из прежнего образованного класса, то есть тех, кто изначально был здоров, и перенес классическое заражение коммунизмом. Тогда я мог бы дать более информативный ответ – об эффективности лечения.

и разговор в кулуарах после этой лекции.

Чарльз, вы идиот? Лично я разделяю ваши взгляды – но зачем же так, во всеуслышание? Опыты на людях – пока еще очень дурнопахнущий предмет, публика еще о нацисте Менгеле не забыла, и об этом японце, которого русские повесили после процесса во Владивостоке. И плевать что ваши лабораторные мышки, это азиаты! Вы хотите, чтобы репутацию лично вашу, и всего университета, смешали с дерьмом экзальтированные домохозяйки – те, кто лили слезы по поводу страданий бедной собачки, что русские в космос запустили? Или еврейское лобби в Конгрессе – они хорошо помнят медицинские опыты нацистов в Освенциме и Дахау. А уж даже заикаться о желании получить на ваш операционный стол, русских пленных – вы могли бы такое сказать, если бы это наши Спутники летали над головами красных с бомбами по сто мегатонн, а не наоборот! Сейчас совершенно не время лишний раз дразнить русского медведя! А может, вы сами – тайный коммунист? Общались с «материалом», и заразились.

Ах, вы всего лишь хотели привлечь внимание к недостаточному на ваш взгляд финансированию? Так поздравляю – если разразится скандал, мы вынуждены будем, ради приличия, вообще прекратить с вами сотрудничество. Вашу работу продолжит кто-то из ваших же коллег – кто не делал никаких публичных заявлений. А вы вылетите вон из лаборатории и вообще из университета – если решат, что потребуется ваш скальп в угоду публике. Как вам такая перспектива?

Репортерам скажете о «программе реабилитации ветеранов войны» – как и записано в вашем гранте. Ну а рассуждения о борьбе с коммунизмом, это не более чем ваше личное мнение о возможном побочном результате. И молите бога, чтобы все для вас ограничилось лишь молчанием всех официальных лиц!

и заметка в советском журнале «Крокодил».

Интересно, если бы этому «профессору» скормить его же снадобье и подвергнуть его такой операции на мозге – как скоро он захрюкает и поскачет на четвереньках?

Из речи Президента США Д.Эйзенхауэра на пресс-конференции 10 ноября 1955.

Никакого якобы научно-технического, а уж тем более идеологического, превосходства советской тоталитарной системы над свободным миром и прежде всего над Соединёнными Штатами – нет и быть не может!

Наоборот, на самом деле это у нас есть не только моральное превосходство, но и моральная ответственность за будущее всего человечества. Тот факт, что Советы со своими странами-сателлитами пытаются претендовать на якобы идеологическое и научно-техническое равенство между собой и Соединёнными Штатами, а уж тем более, на какое бы то ни было превосходство над нами и всем свободным миром – есть крайнее и грубейшее лицемерие.

На стороне Америки огромный перевес – ибо мы свободная страна. Тоталитарный режим может совершить кратковременный рывок в науке, экономике, военном деле – что, к нашему глубокому сожалению, мы можем видеть сейчас. Но у политического строя, основанного на угнетении, короткое дыхание – сколько прожил «тысячелетний Рейх», подмявший под себя всю Европу, всего одиннадцать лет? А сколько отпущено коммунистической Империи, в которую Сталин силой сгоняет народы Старого Света?

Соединенные Штаты Америки прошли славный путь от бывшей колонии до великой державы, опираясь лишь на трудолюбие собственных граждан. Мы никогда не имели колоний, мы расширялись лишь за счет бесхозных земель, где жили дикие краснокожие, не знавшие цивилизации – или же соглашались принять территории, жители которых, в свободном волеизлиянии, сами просились к нам – как например, Техас и Калифорния. Россия же всегда была страной-агрессором – захватывая земли цивилизованных европейских народов, или вторгаясь туда, где были государства с многовековой историей, как в Азии и на Кавказе. Давней мечтой всех русских царей было, завоевать весь Старый Свет, от Гибралтара до Камчатки – и Сталин сейчас близок к тому, чтобы это стало реальностью. Но мы все помним, что Еврорейх рухнул оттого, что свободный мир не признал его завоеваний, и всячески способствовал силам Сопротивления. Чтобы этого не забыли, я хочу объявить тот самый день, 16 октября – днем солидарности с угнетенными народами. Пусть поляки, украинцы, казаки, великолитовцы, кавказцы, туркестанцы, китайцы, татаро-монголы – помнят, что весь свободный мир с ними, пока к сожалению, лишь морально. Мы знаем, что успехи красной Империи куплены жизнями миллионов, ставших лагерной пылью в лагерях Гулага, жестокостью превосходящих нацистские. Кстати, нам известно, что Сергей Королев, кого русские называют главным конструктором их Спутника, был выпущен из Гулага, как и все его сотрудники – так можно ли всерьез поверить, что бывшие каторжники сумели запустить ракету на орбиту, даже под страхом смерти – или же, подлинными творцами советского космического успеха являются безвестные германские ученые, конструкторы, инженеры, насильно мобилизованные в русский Проект?

Я повторяю, в долгосрочном плане на нашей стороне огромный перевес – идеологический, научно-технический, культурный, моральный. И призываю не слушать голоса из-за железного занавеса, которые, пользуясь временными неудачами нашей страны, подрывают веру нашего великого народа в политику собственного правительства и в свои силы! Тот, кто позволяет насмехаться над ценностями и идеалами свободного мира и американского образа жизни – враг Америки! И поступать с ним надо, как с врагом.

Я призываю всех американцев увидеть, что наши успехи в области науки, техники и культуры, а равно в нашей внутренней и внешней политике, гораздо многочисленнее и весомее, чем наши же ошибки и неудачи. И преимущества от американского образа жизни и ценностей свободного мира, а равно и от нашего военного, экономического и культурного присутствия по всему миру, во много раз больше и лучше, чем якобы созданные нами при этом проблемы и издержки. Да, успехи Америки, как и всякого, кто вершит великие дела, редко обходятся без ошибок и неудач, а потому коммунистической пропаганде иногда удаётся одурачить циничных и невежественных людей даже среди наших собственных граждан, в самих США. Но я призываю всех американцев смотреть в будущее с оптимизмом – помня, что самим Богом нам дарована роль лидера всего свободного мира, гордо и твёрдо стоящего на страже его ценностей и идеалов. Может быть, этот мир не слишком совершенен – но очевидно одно: в плане безопасности, справедливости, защиты прав и свобод человека, человеческого достоинства и научно-технического прогресса, он был бы куда более мрачным и уродливым местом, если бы в нем не было нашей великой страны, Соединенных Штатов Америки!

Обложка журнала «Огонек». Две иллюстрации на развороте, с подписями.

Расширение территории по-русски…:

Православный священник осеняет крестом коленопреклоненных людей в меховой одежде.

Лицевой летописный свод Ивана Грозного: «В том же 1555 году, в январе, пришли послы к царю и великому князю из Сибири, от Сибирского хана Едигера и от всей земли сибирских людей… и поздравляли государя царя и великого князя на царствах, на Казанском и на Астраханском; и били челом государю от хана Едигера и от всей его земли, и просили, чтобы государь их хана и всю землю Сибирскую взял за себя в своё имя, и со всех сторон от врагов защитил, и дань свою на них возложил, и сборщика своего прислал, которому дань собрать».

…и по-американски:

Заснеженная равнина усеяна мертвыми телами индейцев. Между трупов ходят головорезы самого бандитского вида, с винчестерами и кольтами.

Бойня на ручье Вундед-Ни, 29 декабря 1890. И статья про это в газете «Абердинский Субботний Пионер», автор Лаймен Фрэнк Баум[28]28
  прим. авт. – тот самый, кто после напишет «Страна Оз», а тогда главный редактор упомянутой газеты.


[Закрыть].

«Наша безопасность требует полного уничтожения индейцев. Притесняя их в течение веков, нам следует, чтобы защитить нашу цивилизацию, ещё раз их притеснить и стереть, наконец, этих диких и неприручаемых тварей с лица земли. В этом залог будущей безопасности наших поселенцев и солдат, которые оказались под некомпетентным командованием. Иначе в будущем нас ожидают проблемы с краснокожими, ничуть не меньшие, чем в прошлые годы».

Сержант Эндрю Баррет, морская пехота США. Южный Вьетнам.

Как та деревня называлась – а черт ее разберет! У этих вьетнамских дикарей даже язык не как у людей – и мяукают, словно помоечные коты, и как мне сказали, то же слово другим тоном будет значит совсем другое. К нашей команде переводчика прикомандировали, из «наших» туземцев – и мне этого хватает.

Мы – лесные рейнджеры. По крайней мере, так нас неофициально называют. Бегаем по этим проклятым джунглям за вьетконговцами, пытаемся их поймать… или они нас, как повезет. Работенка адова и с повышенным риском – но и оплачивается хорошо. За каждое отрезанное ухо, как доказательство уничтожения врага – платят, хотя и туземными пиастрами, но на доллары обменять не проблема, уже почти два года я тут, нужных людей знаю. А вьетнамцы мелкие – так что ухо от женщины или ребенка тоже сойдет. Впрочем, в нас тут и дети стреляют, видел сам. Так что совесть моя чиста. К тому же наш капеллан отпустил мне и всем моим парням грехи оптом – «убей красного, спаси его душу от дальнейшего падения, это благо и ему и себе».

Приказ был – усмирить деревню. Вроде, там недалеко наш конвой раздолбали – как обычно, сначала мины на дороге (в этом вьетнамцы ну очень искусны – говорят, их русские научили), а как головной броневик взорвется, бьют по остановившейся колонне из множества стволов, включая РПГ и пулеметы. И обычно сразу убегают в лес, как только наши опомнятся и начнут отвечать – гоняться за ними, это занятие для самоубийц. Но бывает (если первый удар оказался очень успешным, и потери у нас велики), что атакуют – и тогда, спаси господи души наших парней, потому что выживших не бывает. И деревенские тоже наверняка в деле – как минимум, шпионили: откуда вьетконговцы знали, где и когда пойдет конвой – время и маршрут стараются менять. А без конвоев никак – поскольку везти вертолетами снабжение в дальние гарнизоны выходит очень уж накладно. И тоже небезопасно – поскольку у вьетконговцев в лесу могут быть и пулеметы ДШК и эрликоны.

Миссия приятнее, чем бегать по лесу, кишащему повстанцами. Если бы нас не прикомандировали к «черной» роте. Они должны были сделать основную работу, ну а мы вроде как разведка и поддержка, раз деревня возле леса – наверное, так в штабе кто-то рассудил, когда писал приказ. А эта рота прославилась уже по всему Вьетнаму! Отчего «черная» – так я вам сейчас расскажу.

C этого лета «идиотов Уилсона», слава богу, больше пополнением не присылают! Зато черномазые пошли толпой. Понятное дело – слышал, что дома в Штатах эта война стала не слишком популярна, ну а кому отмазаться легче, белому и образованному парню из среднего класса, или ниггеру с помойки? Но очень не нравились мне разговоры – да, я всего лишь сержант, но у меня приятелей много, в том числе и среди штабной обслуги, так что знаю я, о чем офицеры болтают – что кому-то в Вашингтоне пришло в голову, лишних ниггеров утилизовать. Мне их не жалко – но ведь и я пока тут? И не дай бог, для всех нас тут кончится, как на Филиппинах в сорок втором – из капитулировавших на Батаане, единицы ведь живыми остались после японского плена, ну а вьетнамцы к нам не гуманнее япошек.

Так вот, хотя ниггеров сейчас можно встретить наверное, в каждой роте и батальоне – в «черной» роте их было больше половины. Командиром там был капитан Трэгг – больной на всю голову, я не удивлюсь, если бы ему на освидетельствовании и правда вынесли бы диагноз. Слышал, что он из семьи потомственных военных – папа у него в Гавре высаживался, дед в отряде Першинга ловил Панчо Вилью, а прадед собирал индейские скальпы. И что у него один брат погиб в Китае в пятидесятом, а второго убили вьетконговцы в прошлом году – после чего капитан Трэгг и озверел. Хотя наверное, он и раньше не отличался голубиной кротостью и любовью к красным, ну а теперь… Коммунисты были для него, чем-то вроде тараканов или крыс – «если за сегодня не убил ни одного, значит день прошел зря». А если кто-то пытался ему возражать, тогда капитан хватался за свой «кольт-коммандер» и спрашивал, глядя в упор, а не коммунист ли ты? Рассказывали, что он даже вышестоящих Чинов не стеснялся обвинять в некомпетентности и «красных» взглядах – если считал, что они мешают ему коммунистов истреблять. И убрать его из армии было невозможно, поскольку его геройский папа стал в Вашингтоне немалой шишкой – потому его спихнули на самую передовую, наверное в тайной надежде что его прикончат вьетконговцы. Но пока он этих вьетконговцев успешно и во множестве убивал. Слышал, что на той стороне есть его копия, русский «полковник Куницын», такой же бешеный – вот интересно, если они сойдутся в поединке, как в кино, то кто выйдет чемпионом?

Любопытно, что сам Трэгг расистом не был – не делая различия между своими белыми и черными солдатами. А определял их цену и уважение – «сколько коммунистов ты убил». Кстати, белые под его командой тоже были под стать ниггерам – сплошь подонки с городских окраин, от которых честному парню с фермы, как я, лучше держаться подальше. Но воевали отчаянно – этого у них не отнимешь.

Вертолеты сели одновременно, с разных сторон деревни – чтобы никто не убежал. Мы больше смотрели за лесом – а солдаты Трэгга согнали всех жителей на площадь, которая находилась на окраине, так что я все видел хорошо. И знал, что должно быть дальше – потому как уже не раз участвовал в таких делах. Арестовать тех, на кого у парней из контрразведки есть что-то конкретное. Еще тех, у кого при обыске найдут оружие, взрывчатку, радио, коммунистическую литературу – да и любые вещи, изготовленные в коммунистической зоне. Также – семьи виновных (невзирая на возраст и пол). Иногда – еще и старосту деревни (отчего знал и не донес?). Бывало, что и кого-то из самых уважаемых жителей. Расстреливали тут же – лишь явных вьетконговцев, ну и конечно, тех, кто пытался бежать или сопротивляться. А большинство арестованных увозили – и я без понятия, куда их девали дальше: наверное, передавали местным макакам, за исключением тех, кого контрразведка оставляла себе. «Сад грез», «Небесные чертоги», «Райский остров» – отчего-то у местных принято давать такие цветистые названия, подобию нацистских концлагерей. Так сами виноваты, коммуняки – не захотели жить по нашей свободе и демократии, получите теперь наш рай на вашей земле!

Но нет – что там происходит? Сначала черные парни Трэгга разделили толпу желтомордых (три – четыре сотни, если не полтысячи голов) натрое. Вот первую треть отгоняют чуть в сторону, заставляют всех сесть на корточки, а сами строем дисциплинированно отходят на десяток шагов, вскидывают свои М14, и очередями по толпе! Крики, визг, вой – кончились быстро. Ай да капитан – видел я до того, как в такой же партизанской деревне каждого десятого расстреляли, ну а Трэгг значит, каждого третьего приговорил?

Я, знаете, не зверь и не маньяк. Но если мне умники, политики и попы говорят, что коммунист это не человек – то что вы от меня хотите? Из-за коммуняк, я торчу в этой проклятой стране уже скоро два года, вместо того, чтобы дома пить виски и щупать девок – и должен бояться пули из-за каждого дерева и мины под каждым кустом, и ловушки на каждой тропе, ну а про здешний мерзкий климат вообще промолчу! Никто из наших парней давно уже не верит красивым словам, что «мы несем вьетнамцам свободу» – ну разве что, в смысле «убей, чтобы не дать им дальше грешить», хехе! Если вьетконговцы не хотят принимать нашу свободу и демократию – так пусть они сдохнут все, и я тогда наконец вернусь домой. И самки с детенышами – слышал, что они тут тоже стреляют в нас, ну а если нет, так наверняка шпионят.

Смотрю, а парни Трэгга к второй партии вьетнамцев подошли – и их туда же! Тут оставшиеся желтомордики повскакивали, и бежать – от деревни, в поле, прямо на нас! Ну мы тут тоже стволы вскинули и врезали – никто не ушел! Попытка к бегству – за это по всем правилам пуля положена.

А солдаты Трэгга на нас, едва только морды не бьют! Эй, что такое? Мы же побег пресекли!

Сам капитан подошел, своих усмирил. Наорал на них еще – чего рот раззявили, теперь и будет у вас меньше счет! Я не понял тогда, мне уже после разъяснили. Оказывается, Трэгг своим головорезам пообещал награду – всему взводу, который убьет коммунистов больше других, он за свой счет устраивает самый роскошный пир с бабами и бухлом в это Рождество, ну а когда мы вернемся домой, то троим, наиболее преуспевшим, он как Санта-Клаус исполнит любое желание: оплатит поступление в колледж, даст денег открыть собственный бизнес, подарит тачку самой последней модели, или хоть выдаст мешок наркоты – каждый выберет сам! Хорошо же быть сыном миллиардера! Ну а я, выходит, третьему взводу эту бухгалтерию испортил…

А после он предложил мне, и еще кому-то из моих «лесных чертей» сфотографироваться «для истории». На фоне кучи вьетконговских трупов, сам Трэгг картинно поставил ногу на мертвое тело, а кто-то из его парней держал в руке отрезанную голову. И я согласился, как идиот!

Понял что я идиот – увидев это фото в местной газетенке (да, в Сайгоне есть даже собственная пресса!). И моя физиономия была вполне различима – а этот листок и красные читают, ведь их шпионы здесь повсюду! И если я теперь в лесу вьетконговцам попадусь – что со мной сделают, фантазии не хватит представить!

Решил поговорить с Трэггом – благо, на одной базе сидим. Что раз он так меня подставил, то неплохо бы как-то компенсировать. Самое лучшее, это перевести меня домой, хотя бы инструктором в учебный лагерь – от нового пополнения слышал про такие. Где-то во Флориде – «вьетнамская деревня», все как в натуре, только в роли жителей, переодетые солдаты из нашего персонала, со спрятанным оружием, дома как огневые точки, и везде подземные ходы – а наших парней учат такое коварство распознавать и вычищать. Есть где-то еще такие же «африканская», «мексиканская», и даже русская деревня Krasnoe Sobakino. Учат, значит, наших парней – как нести свободу и демократию по всему миру! А кому в этих лагерях обучать – как не таким как я? Разве я свой долг Америке уже не отдал – не заслужил, чтобы меня на такую работу, непыльную, безопасную, и хорошо оплачиваемую?[29]29
  прим. авт. – такие учебные лагеря действительно были в Армии США во время Вьетнамской войны. Есть ли сейчас, автору неизвестно.


[Закрыть]

В ответ, капитан послал меня, причем крайне грубо! Обвинил в попрании священного армейского братства своими низкими меркантильными интересами, в потакании коммунякам, и заявил, что это я должен быть благодарен за популярность в газете. После чего велел своим головорезам гнать меня «в морду и под зад», и чтобы больше не смел даже близко подходить с такими претензиями.

– А то еще посмотрим, ты не коммунист ли? И знаешь, что с коммуняками положено делать?

Сволочь! А не коммунист ли он сам? Что-то мне его манера поощрения напоминает – вроде, у красных есть похожее? И ниггеры для него – такие же люди, как белые. И говорят, в бою себя ведет, как русский – которые фанатики все. Ну а что вьетнамцев бьет – так ведь они для Сталина не свои? Как в том фильме, где нацистский шпион, притворившийся парнем из Коннектикута, воевал за нас на Гуадаканале – и ведь япошек убивал тоже немеряно! Если я русского шпиона разоблачу – что мне за это будет?

Доложил в контрразведку, как положено. Но Трэггу не было ничего – а меня после жестоко избили, прямо на территории базы. Я не хлюпик и не трус, и опыт драк имею богатый – но их было пятеро, и били очень умело. Военная полиция «не видела» и никого не нашла. А я в госпитале – еще повезло, что живой, и даже не калека.

Хотя если подумать… В лес к вьетконговцам я теперь не попаду! А то еще и домой пошлют – дослуживать, или вообще, на гражданку! Верно говорил мне когда-то один умник – в любом раскладе, и светлая сторона обязательно есть.

Буэнос-Айрес. 10 ноября 1955.

Бомбардировщики В-57 летели над столицей Аргентины. Цель – президентский дворец Каса-Росада.

Уже в полете приказ – первая эскадрилья бросает бомбы не на сам дворец, а на площадь перед ним, Пласа-де-Майо. Где собралась большая толпа народа в поддержку нашего «эль Президенте».

А когда толпа разбежится, на площадь войдут танки – уже не опасаясь, что их бутылками «молотов-коктейля» угостят. И президент Хуан Доминго Перон уступит место «патриотической хунте» – а его преемника после в Посольстве США утвердят.

Ну и эскадра ВМС США неподалеку в океане – в готовности высадить морскую пехоту «для защиты американских граждан», если что-то пойдет не так. Поскольку США не может терпеть скатывание Аргентины в орбиту коммунизма – как заявлено в ноте от Госдепартамента.

Нет, Перон не был коммунистом – более того, коммунистическая партия Аргентины при нем находилась под запретом. Выявленных коммунистов арестовывали и бросали в тюрьмы – или же люди просто исчезали, и после где-то находили трупы со следами пыток. Идеалом Перона были – сеньор Дуче или сеньор Каудильо, раз уж тот, кого американский журнал «Тайм» назвал «человеком года» семнадцать лет назад был сейчас совсем неподобающей для подражания фигурой[30]30
  прим. авт. – по версии Time «человеком 1938 года» был назван Гитлер.


[Закрыть]. Но Перон посмел вести себя слишком самостоятельно, и это было непростительно!

«Отец Нации», призывающий (подобно Дуче) к социальному миру, «все мы аргентинцы» (оттого и считавший коммунистов, опасными смутьянами). Однако же, в отличие от других латиноамериканских диктаторов, всерьез взявший курс на индустриализацию, самообеспечение. При нем в Аргентине был налажен выпуск автомобилей и тракторов собственной разработки, и даже была попытка создать реактивный истребитель[31]31
  прим. авт. – в нашей истории, конструкторами были Эмиль Девуатин и Курт Танк. В альт-истории Танк остался в ГДР.


[Закрыть]. Были построены заводы – машиностроительные, химические, переработки сельхозпродуктов – а это тысячи новых рабочих мест.

Первые годы рядом с ним была жена, Эвита – не аристократка по рождению, а бывшая актриса, модель, радиоведущая. Именно с ней простые аргентинцы связывали обширные социальные реформы – борьба с бедностью, строительство дешевого жилья, школ, детских садов, введение пенсий и отпусков, запрет детского труда. Почти святая в глазах народа, она умерла в пятьдесят втором – и говорят, что ее последние слова были, «не плачь по мне, Аргентина – я буду всегда с тобой, живая или мертвая». Вся страна тогда погрузилась в глубокий траур – и после тридцатидневного прощания, набальзамированное тело Эвиты было помещено в мавзолей.

А после для Аргентины начались трудные годы. Начальные успехи реформ опирались на благоприятную экономическую ситуацию – когда аргентинское мясо и пшеница имели бешеный спрос в мире, разоренном только что завершившейся Великой Войной. Равно как и то, что США тогда были связаны европейскими и дальневосточными проблемами – и потому, стерпели национализацию Пероном своей собственности (тем более, что за нее была выплачена компенсация, а еще оттого, что национализированы были и английские и французские активы, то есть ослаблялись позиции европейских конкурентов). Но шли годы – и «перонизм» (политика, названная так по имени своего создателя) начинал откровенно буксовать.

Перон, при всех своих благих намерениях, оставался истинным «каудильо» – Отцом Нации. То есть, правил авторитарно – не делая различия между казной и своим карманом. И если сам он все же радел о стране (не забывая однако и себя), и мог даже из личных средств вложиться в какой-то национальный проект, то его соратники были гораздо более прагматичны; коррупция зашкаливала – но «своим» все прощалось. Также бедой было то, что Перон не был экономистом и не имел ничего похожего на Госплан – новые заводы и инфраструктура (обходившиеся в огромные средства) строились хаотично, без малейшего предвидения, какую прибыль они дадут. Ну и «детские болезни роста» – очевидно, что продукция молодой отечественной промышленности будет в первые годы и хуже и дороже, чем импорт (особенно если речь идет о сложных изделиях, как реактивные самолеты, автомобили, трактора) – беда лишь в том, что аргентинские капиталисты убытков нести не желали. И потому, нередко случалось, что, получив из казны деньги на развитие импортозамещения, «эффективный собственник» втайне закупал товар в США, а малую долю тратил на цех в сарае, из которого с большой помпой перед журналистами выкатывали «отечественный» аналог (собранный на коленке, в единственном экземпляре). В то же время, на мировых рынках для Аргентины все резко ухудшилось – спрос на говядину и хлеб упал, зато великий северный сосед начал санкциями давить, сначала мягко, затем все сильнее.

И не было у Перона своей Партии – как в СССР. Не было идеологии, указывающей верный курс – «все мы аргентинцы», это слишком обще: что делать, если у богатых и бедных разные взгляды, что хорошо для Аргентины? Сначала затрещала экономика – доходная часть бюджета просела, а расходная (на социалку!) осталась неподъемной гирей. Продукция новопостроенных заводов не находила сбыта, вытесняемая импортом – и безработица, исчезнувшая при Эвите, даже превзошла ту, что была прежде. И, в свете ухудшения жизненного уровня, политика «я отец нации, вы мои послушные дети – не сметь мне возражать!» уже вызывала озлобление в самых разных кругах: собственников (и крупных и мелких), Церкви, интеллегенции, армии. Особенно последней – с учетом факта, что большинство офицерского состава обучалось в США. Где совершенно не желали увидеть на своем «заднем дворе» – еще одну супер-Гватемалу.

Перон, уходи – ты погубишь страну! Все перевороты и путчи всегда совершались под самыми патриотичными лозунгами. В Буэнос-Айрес вошли танки – не потрепанные «шерманы», а новенькие «паттоны» Первой Дивизии. Но было сомнение, что даже эти преторианцы, самая надежная (на взгляд Посла США) воинская часть, станут расстреливать и давить народ, собравшийся на Пласа-де-Майо живым щитом и требовавший у Президента оружия, чтобы защитить свободу. Так же, как было в Гватемале, год назад.