Текст книги "Договор по совести"

Автор книги: Владислав Сериков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Нашли мы старый транспортер, попросили его отремонтировать.

На дешевом подъемнике «сэкономили» стоимость эксплуатации целого крана.

Нужно сказать, что и раньше, когда эксперимент только начинался, скептиков хватало и в бригаде. Некоторые вообще были против бригадного подряда: «Еще неизвестно, заплатят ли нам премию за экономию, да и сроки такие, что вряд ли уложимся». Предчувствия не обманули – премию нам не заплатили. И тут подняли головы те, для которых любой повод хорош, лишь бы ничего не делать.

Но сейчас будет разговор непростой – премии-то не получили, настроение резко изменилось. Те самые ребята, что вчера не ходили – летали по стройплощадке, сегодня работали подчеркнуто медленно, неохотно – куда делся энтузиазм. Даже не верилось, что еще полмесяца назад полторы-две нормы в смену никто не считал исключительным достижением. И это на отчаянном морозе, под жгучим ветром, в полярную ночь!

Мурманчане хорошо помнят ту зиму 1971/72 года. В ноябре за двое суток Арктика обрушила на город двухмесячный запас осадков. Остановился транспорт – слой снега достигал полутора метров, На работу добирались пешком, через сугробы. Все горожане выходили на борьбу со стихией.

А в январе начались штормы. Ветер рвал провода, выбивал стекла, вспарывал жестяные крыши домов, срывал с якорей суда в порту. За три первых месяца 1972 года прошло 13 таких ураганов.

Чуть ли не ежедневно радио сообщало: «Внимание! Штормовое предупреждение!»

Надо учесть еще одно обстоятельство – ветер на берегу залива всегда сильнее, чем в городе. А ведь наша «Южная» стояла у самого залива и первая принимала на себя шквальные удары. Но, какая бы ни стояла погода, люди в бригаде находили для себя дело. На случай пурги всегда были наготове огромные деревянные лопаты для очистки снега и находилась работа, если вдруг остановится кран.

Выработка в такие смены была отнюдь не максимальная. Люди знали об этом и дорожили каждой минутой.

И вот после такой напряженной, яростной работы – спад.

Партгрупорг Петров не раз собирал коммунистов, а я – совет бригады:

– Давайте подбодрим народ, ведь все нормализуется! С таким настроением, как сейчас, далеко не уедем.

Неожиданно свое веское слово сказала профгруппа.

Групорг Анатолий Жаринов, горячий сторонник подряда, как настоящий боец-коммунист ринулся за него в бой. Наши бытовки в то время располагались в двухэтажном бесхозном домике. Буквально каждый день в «конференц-зале» на первом этаже появлялся артист из драмтеатра или музыкант, лектор или журналист. Анатолий всех, кого приглашал в бригаду, просил: «Упомяните, пожалуйста, о подряде, скажите доброе слово…»

А наверху, на втором этаже, собирались в обед непримиримые наши противники, одно время их было большинство. Демонстративно игнорируя все мероприятия, они играли в карты, кричали: «В гробу мы видели этот подряд!»

Как-то один из приглашенных актеров, закончив читать классические басни, стал рассказывать театральные анекдоты, да так ярко, выразительно, что мы надрывались от смеха. Картежники наверху притихли, начали прислушиваться, любопытство взяло верх. В конце концов многие, не выдержав, спустились в «конференц-зал» да так там и остались. А через месяц противники подряда отступили, и уже вся бригада оказалась внизу.

В бригаде восстановилось единство. На строительной площадке стало оживленнее. А вскоре на нашем собрании представитель администрации заверил коллектив, что недоразумение с выплатой премии будет устранено в ближайшие дни. Но едва за ним закрылась дверь, как началось:

– А деньги-то так и не выдали! – Все «завтраками» кормят!

Обвинения посыпались и на меня, и на совет бригады, и на «затею с подрядом», И хоть кричали всего несколько человек, но уж больно горластые они были. Неожиданно на помощь пришли женщины. Их в то время в бригаде было 12 человек, но ни в работе, ни в спорах они не уступали сильному полу. Решительно выступили в защиту подряда… Вообще, нужно прямо сказать: самый надежный народ в любом деле, и особенно в новом, – это женщины. У себя в бригаде я точно знал всегда, на кого можно положиться. Мужчин надо убеждать, уговаривать. Женщине достаточно сказать: «Надо»..

После того собрания на стройплощадке возобновилась напряженная, дружная работа. Бригада вошла в график. А через некоторое время руководители управления после многократных подсчетов и проверок убедились, что квартальную премию мы заработали, и выплатили деньги.

Снижение заработка на первых порах бросалось в глаза и невольно наводило на мысль: во всем виноват подряд. Но при этом многие забывали, что все причитающиеся премии они получат по окончании полугодового этапа.

Премиальный аванс мы заработали. Задержка с его выплатой была, несомненно, по вине администрации: договор с бригадой еще не стал документом, вполне уважаемым каждым инженерно-техническим работником.

Впереди бригаду ожидало еще много трудностей, связанных в основном со всякими случайностями, от которых не застрахована ни одна стройка. Бригада справилась с ними. Все те неполадки, на которые сейчас больше всего жалуются подрядные коллективы и из-за которых происходят частые срывы договоров: плохое материально-техническое обеспечение, нарушение графика поставок – нас хотя и беспокоили, но не в столь драматичной форме, как это часто я наблюдаю сейчас.

У строителей всегда много работы на площадке, тем более такой огромной, какой была наша теплоцентраль. И только неумение руководителей, в частности бригадиров, охватить стройку как бы одним взглядом приводит к простоям и безделью.

Теплоцентраль строилась силами не только нашей бригады. Рядом трудились еще 14 бригад субподрядчиков: монтажники оборудования, сантехники, электрики, вентиляционники и другие.

У строителей всегда больной вопрос – взаимоотношения со смежниками. Нередко разгораются споры и конфликты: кто-то кого-то подвел, задержал, не обеспечил фронт работ и т. д.

С самого начала подряда мы понимали, что успех возможен лишь в том случае, если будем действовать рука об руку.

Однажды я попросил одного из ведущих бригадиров монтажников, Владислава Костецкого собрать в обед бригаду.

Я предложил им тоже заключить со своим управлением договор на подряд между нашими бригадами – договор о взаимопомощи и дружбе. Бригада Костецкого первой в системе Минмонтажспецстроя СССР перешла на подряд, Это были истоки будущего сквозного поточного подряда.

С другими смежниками бывало сложнее. Появляется прораб субподрядчиков с портфелем, раздутым от документации, и заявляет, что не привезет свою бригаду до тех пор, пока мы не поставим леса вокруг двух резервуаров. Я объясняю ему, что не могу так вдруг отрывать от работы всех: остановится работа на многих участках. Но такие доводы не в счет: бросай на леса всю бригаду, иначе не появятся смежники. Причем эта команда поступает уже из треста, и в самой категорической форме. В дальнейшем мы подобные приказы, отданные без учета реальной обстановки, опротестовывали и, считаю, поступали правильно: интересы подрядной бригады и государства всегда совпадают. Но это будет позже, а тогда мы остановили все работы в ущерб себе и другим субподрядчикам, занялись установкой лесов. И вышло так, что целый месяц они простояли в ожидании той бригады.

Впредь рабочие сами, минуя даже бригадира, заранее советовались с субподрядчиками, помогали им то электродами, то кислородом, то металлом. И в ответ получали не только «спасибо». Когда надо было, смежники делились с нами всем, чем могли. Если возникала необходимость – мы делали их работу. Перед самой сдачей теплоцентрали запоздали обмуровщики котлов. Наши ребята засучили рукава и тут же принялись за обмуровку.

В обстановке такой коллективной ответственности каждый старался строить технически грамотно, без переделок и замечаний.

Люди полюбили стройку и доказывали это высоким качеством работы.

И вот наступил долгожданный день, когда мы, уложившись в жесткие сроки договора, завершили первую очередь теплоцентрали. Прибыла комиссия во главе с главным инженером управления Г.Т. Ткаченко.

Но вот комиссия закончила работу и собралась на совещание.

И тут произошла примечательная история. Только что все члены комиссии единодушно высоко оценили качество работы на всех наших 17 объектах, но, как только зашли в прорабскую, мнения разделились.

Дело в том, что хорошая работа не всегда… выгодна стройуправлению. Оценка «хорошо» означала 30 процентов премии бригаде, «удовлетворительно» – 10 процентов. Занизить оценку и тем самым сэкономить фонд заработной платы – явный выигрыш для правления. Поэтому у нескольких работников СМУ появилась мысль так и поступить. Но хорошее качество работы было настолько очевидно, что при голосовании все утвердили оценку «хорошо».

Следующий этап на «Южной» прошел хотя и не без трудностей – на какой стройке их не бывает? – но в атмосфере полного взаимопонимания.

Главное событие этого периода: еще две бригады Минмонтажспецстроя – электромонтажники Г. Полякова и монтажники КИП и автоматики О. Щербакова, следуя примеру В. Костецкого, заключили договор на подряд со своими управлениями. Начал вырисовываться подрядный поток.

Все три наши бригады сдали свои работы государственной комиссии с первого предъявления без единого замечания.

Чем дольше мы работали вместе, тем заметней в людях проявлялась потребность повседневно экономить в большом и малом. Они складывали доски под крыши, подбирали битый кирпич и другие, казалось бы, негодные материалы, пускали их в дело. Ежедневно поступали рационализаторские предложения. Стропальщиков, которые, прежде чем приняться за разгрузку, лезут в кузов и придирчиво осматривают «товар», шоферы боялись как огня: отправят обратно, а там иди доказывай, что ты тут ни при чем. Рабочие считали государственную копейку.

И это, пожалуй, один из основных итогов нашей работы на теплоцентрали: на стройке появились хозяева.

Дело подходило к концу, когда не выдержали нервы у главного инженера треста. Работы еще много, а в сентябре надо сдавать. И на очередном оперативном совещании наш главный инженер тоном, не терпящим возражений, произнес: «Хватит, подряд подрядом, а чтобы завтра на объекте было все управление». Для бригады это означало крах и самой идеи, и всех усилий.

Этого нельзя было допустить. Я пошел в обком партии и попросил отменить решение главного. Твердо заявил: справимся сами. Мне поверили.

Вообще у партийных работников, в отличие от некоторых хозяйственников, была своя, особая, я бы сказал, партийная позиция в отношении к эксперименту.

Характерен вопрос, с которым обращались они на совещаниях к хозяйственным руководителям: «А как ваши решения скажутся на подряде, на настроении людей?»

Жарким для нас был тот август 1973 года. Совет бригады объявил «ударные дни» – трудиться с полной отдачей. Где раньше было трое, теперь управлялся один. Работали все здорово, и слово мы свое сдержали: в начале сентября, на три месяца раньше срока, три котла уже давали тепло городу. Работы на всех семнадцати объектах, благоустройство были завершены полностью. Оценка «хорошо» завершила наш двухлетний труд.

Дети бригады

Подряд буквально всколыхнул всех людей, сделал нашу жизнь содержательнее и духовно богаче. Труд бригады получил высокое общественное признание, а это потребовало от рабочих и общественных форм самовыражения.

Такой формой стало коллективное наставничество. Эта идея не была внесена в бригаду извне, а родилась в сознании рабочих как глубокое понимание актуальных проблем развития нашего общества.

Вспомним слова К. Маркса: «…наиболее передовые рабочие вполне сознают, что будущее их класса, и, следовательно, человечества, всецело зависит от воспитания подрастающего рабочего поколения».

«Кадры готовим сами» – это стало нашим лозунгом. В бригаде возникли бурные дискуссии. Как осуществлять коллективное наставничество? Не слишком ли смело мы замахнулись?

Такой работы, какую мы задумали, – вести подростков на всем долгом пути: школа – ПТУ – производство – в стране еще не проводилось. Значит, снова поиск? Как сделать, чтобы это было интересно, увлекательно и для взрослых, и для подростков? Понимали: такое возможно лишь при условии настоящей, искренней дружбы с ребятами.

В городе не было ни одной школы или училища, где бы не побывали члены нашей бригады: рассказывали о работе строителей, о подряде. Мы старались деликатно, ненавязчиво убедить детей и родителей, что путь в вуз через профтехучилище и производство не длиннее и уж наверняка надежнее, чем прямо из школы.

Совет бригады решал, кто идет в школу на встречу с ребятами. Никакие ссылки на отсутствие ораторских способностей во внимание не принимались.

А легкое ли это дело – выступать публично? Не каждый может преодолеть в себе внутреннюю робость, переступить тот барьер, за которым начинается живое общение с аудиторией. Помню, поручили мы раз нашим двум рабочим рассказать школьникам о перспективах строительства города. Один был молчун, больше минуты разговора не выдерживал, другой – известный (теперь уже в прошлом) сквернослов. Но раз совет решил – надо идти. Смену растить – дело общее, никаких исключений.

И вот когда послали этих товарищей в десятый класс, они отправились туда бледные.

Я позвонил директору школы: «Сообщите, как пройдет выступление».

Проходит сорок пять минут – звонка нет. Я волнуюсь, сам звоню.

– Как там?

Отвечает: класс шумит, аплодисменты! Что там точно, не знаю. Позвоню через пять минут. Через пять минут звонок. Смеется:

– Они вдвоем дали такую лекцию, что дети их не отпускают до сих пор.

Так рабочие, встретившись с доверчивой, любознательной юностью, проявили себя интересными собеседниками. Сами себя не узнали.

Вернулись они на стройку – беседу проводили в обеденный перерыв – я им говорю: «Что это вы ушли такие бледные, а вернулись такие красные?» Смеются, довольные:

– Послушал бы ты нас! Мы всех твоих лекторов «забили»!

Стоит ли говорить, какую огромную пользу приносили такие встречи и самим наставникам? Никому не хотелось уступать в знаниях своим подшефным.

За бригадой закрепили одну группу в строительном ГПТУ № 14 и старшие классы в школе № 12. Мы горячо взялись за дело. Собрали родителей, объяснили цель нашей работы, наладили дружеские отношения со школьниками и учащимися ПТУ, проводили встречи, совместные культпоходы, диспуты. В общем по форме все казалось правильно, но вот итоги… По окончании учебного года 20 выпускников восьмых классов поступили в ГПТУ главка «Севрыба» и лишь трое – в наше строительное.

Сказалось влияние пап и мам: у большинства учеников родители были связаны с рыбной промышленностью – дома только и разговоров о кораблях да о дальних морских походах.

Это был организационный просчет: закрепляя шефство, не подумали о специфике школы. В следующем году мы сами выбрали школу № 44, где в основном занимались дети строителей.

С директором этой школы Федором Михайловичем Рыжовым меня связывала давняя дружба.

Как-то он встретил меня летом на улице и пригласил к себе домой.

– Конечно, вы люди практичные, – сказал Рыжов. – Бригадный подряд научил вас из всего пользу извлекать. Но от школы бригада каких-то ощутимых для себя результатов сразу не увидит, хотя мы и постараемся быть вам полезными.

– Нет, вы не совсем правы, – возразил я, – и бригаде польза от ребят. Вы бы посмотрели, как работает человек на следующий день после встречи со школьниками! Воспитатель становится воспитуемым. Как мы будем ребятам в глаза смотреть, если у нас в бригаде слово разойдется с делом?

Так началась наша многолетняя работа и большая дружба со школьниками и учащимися ПТУ.

Поначалу мы чувствовали глухое противодействие со стороны родителей: куда угодно, только не в рабочие. Пугали: «Не будешь хорошо учиться – на стройку пойдешь». Времена изменились, доказывали мы родителям, нельзя судить по меркам прошлого о профессии рабочего. Многое в нашей жизни изменила научно-техническая революция. Труд рабочего становится творческим. Мы говорили, что для нашей бригады главное – не специалиста хорошего воспитать, а настоящего человека. Творчество есть в любой профессии. Главное – не что делать, а как делать. Не мешайте детям самим выбрать жизненный путь, помогите им раскрыться, с наибольшей полнотой выразить себя, свою личность.

После таких бесед в лице родителей мы получили деятельных союзников.

Учредили совет наставников во главе с директором школы Ф. М. Рыжовым.

Можно сказать, что нам помогал почти весь город. Пединститут организовал учебу рабочих-наставников. Драмтеатр приглашал на коллективные просмотры. После спектаклей – обязательно зрительские конференции, встречи с актерами. Потом – диспуты в актовом зале школы. Все это играло важную роль в нравственном воспитании и учащихся и рабочих, в выработке активной жизненной позиции. Да и огромное удовольствие все получали. Спрашивали: «Когда еще в театр пойдем?» А подшефные наши были самые разные. Многие, как говорится, «не подарок».

Когда в 9 «Б» привели Сашу Грачева, ребята с настороженным любопытством присматривались к новичку. Лариса Шилова, комсорг школы, подумала, что ничего особенного в нем нет: на отпетого сорванца Грачев не похож, напротив, держится скованно, а говорили, что он состоит на учете в милиции.

С виду Саша действительно был тихим и застенчивым мальчиком. Высокий, симпатичный, глядел прямо в глаза. И не подумаешь, что он, бросив школу, связался с весьма сомнительной компанией.

В классе Саша занял «Камчатку» и стал держаться обособленно. Дисциплины не нарушал, но абсолютно не занимался. Скрытный. Ни учителям, ни сверстникам не удавалось вызвать его на откровенность.

А через несколько дней в классе появился еще один новенький, Сергей Плеваков. Этот – полная противоположность Грачёву. Плеваков вел себя вызывающе, дерзко, легко срывался и грубил. Способный, с задатками лидера, он все больше подчинял ребят своей воле. Учиться не хотел. С Грачевым был в приятельских отношениях – они жили рядом.

Саша и Сергей стали отчаянно прогуливать, в журнале против их фамилий пестрели двойки. Над классом сгущались облака неблагополучия.

Однажды, когда в класс заглянул его шеф – сварщик из нашей бригады Владимир Толстов, классный руководитель Евгения Николаевна Шеповалова решила поговорить с ним о Грачеве и Плевакове.

Толстова в классе любили. Интересна история его знакомства с ребятами. Обычно вопрос о шефах сначала решался на совместном заседании комитета комсомола школы и наставников. А вот Толстова ребята выбрали сами. Было в парне что-то, что сразу же расположило к нему класс. Подошла группа ребят во главе с комсоргом, и Лариса от их имени спросила:

– Вы не хотели бы остаться наставником в нашем классе?

Толстов широко улыбнулся:

– С удовольствием.

Предстояло настоящее испытание – борьба за Грачева и Плевакова. Толстов и Евгения Николаевна решили поговорить с матерями ребят. Отцов у них не было.

С Плеваковой разговор не получился. Она отказывалась понимать, что нужно от нее этому постороннему человеку, который назвался наставником.

Маргарита Александровна Грачева всполошилась: неужели ее сын доставляет всем столько хлопот?

– Конечно, – сказал Толстов. – Вы бы почаще заглядывали в школу. Саша должен видеть, что его учебой дома интересуются.

– Не хочет он учиться, – вздохнула мать.

– А что же он хочет? – спросил Толстов. – По улицам шляться?

– Лучше бы пришел работать.

– Вы поймите, – сказал Толстов. – Ему трудно будет без специальности и без образования. Пусть в ПТУ идет, получит профессию. У нас в бригаде рабочих без квалификации не держат.

А ребят Толстов спросил без обиняков:

– Не хотите учиться?

– Нет, – ответил Плеваков вызывающе.

Толстов как будто не заметил его тона, стал рассказывать забавные случаи о рабочих неумехах, над которыми все смеются.

– Я бы в ПТУ пошел, – вдруг подал голос Грачев.

– Вот кончай девятый и подавай документы.

– Сергей тоже пошел бы в училище, – попросил за приятеля Саша.

– Вот и отлично, – сказал Толстов.

Володя разговаривал с ребятами как с равными, и это подкупало, нравилось: ведь старшеклассники не считают себя детьми и доверяются лишь тем, кто говорит с ними серьезно, как со взрослыми.

С того времени ребят как подменили: у них появилась цель – поступить в ПТУ. Осенью они успешно сдали экзамен в училище, стали заниматься спортом. Все у ребят в жизни наладилось.

Владимир Толстов шефствовал и над 12-й группой ПТУ. Он привел в школу будущих рабочих во главе с комсоргом группы Сашей Андросиком. Познакомились. Договорились пойти в двухдневный поход.

А в походе произошло вот что. Кто-то из школьников сказал:

– Зачем нам эти, из училища? Одним интереснее.

Саша Андросик услышал это, поделился обидой с товарищами. И началось… Школьники предлагают одно, ребята из училища – другое. Кончилось все ссорой, пэтэушники вернулись вечером домой, школьники остались на ночевку.

Володе Толстову пришлось немало затратить усилий, чтобы мир был восстановлен…

Решили дать выход естественному у ребят чувству соперничества: организовали химическую викторину.

Школьники чувствовали себя увереннее. Но проиграли пэтэушникам со счетом 14:85. Старшеклассники недоумевали: как это могло случиться? Поняли, когда побывали в химическом кабинете училища. Школе бы такой…

Новая встреча – по физике. И снова «лавры» у пэтэушников, хотя на этот раз разрыв в счете поменьше – в 30 баллов. Подвело школьников отсутствие практических навыков. Многие машины, инструменты они знают по рисункам в учебнике, а учащиеся ПТУ с ними работают – собирают, разбирают, ремонтируют.

Все это поднимало авторитет училища в глазах школьников.

Лето старшеклассники проводили в трудовом лагере ПТУ, куда школа направляла в первую очередь тех ребят, которые хотели поступать в училище.

Бригада учредила в школе два переходящих кубка: для старших и младших классов. Для ГПТУ – почетный вымпел лучшей группе… Кубки вручали в конце каждой четверти на торжественной линейке.

Наша бригада ввела в практику отчеты классов перед наставниками. Мы видели, как даже самые озорные ребята серьезно готовились к этим отчетам, как переживали они из-за оценок, которые могли отразиться на итогах соревнования. Присутствие наших лучших рабочих на отчетных комсомольских собраниях в школе и ГПТУ становилось традицией. Педагоги приглашали представителей бригады и на родительские собрания, особенно на встречи с родителями трудновоспитуемых детей.

Мы вместе занимались спортом. Участвовали в военно-спортивных праздниках. Ходили на лыжах. Играли в футбол на замерзшем озере и жарили потом шашлыки…

Подростки проявляли большой интерес и к подряду, в частности к тому, как осуществлялось самоуправление в бригаде.

Мы помогали своим подшефным оборудовать классы, тир, снабжали по возможности материалами, участвовали в приобретении инструментов для школьного духового оркестра.

Но и ребята были активными помощниками бригаде.

В любое время по нашей просьбе к нам спешили юные друзья: помочь в благоустройстве, поработать на бетоне, сложить кирпич на поддоны.

Однажды собрались на объект: половина ребят уселась в автобус, другие пошли за лопатами. Когда вернулись, автобус уже уехал.

– Ну, сейчас разбегутся, – испугалась Лина Севостьянова, секретарь комитета комсомола.

А ребята испугались другого: что о них рабочие подумают? Дорога до стройки длинная, а вот если напрямик, через тундру, намного короче. Бегом бежали мальчишки. И радовались, когда узнали, что прибежали раньше автобуса.

Друзей не подводить – это стало законом.

Однажды я пришел к директору школы с предложением: по желанию самих ребят и с полного одобрения родителей организовать на наших объектах в летние каникулы две-три школьные бригады – с твердой оплатой по труду. Руководители нашего управления и гороно тогда не согласились: не предусмотрено, мол, законом не разрешено. А зря. Мне кажется, от этого выиграли бы все: и строители, и школа, и государство. А прежде всего, конечно, сами ребята. Они стали бы больше уважать труд и себя, поняли бы цену рублю.

В выходные дни, вечерами рабочие встречались не только со школьниками, учащимися ПТУ, но и с воинами Советской Армии, из рядов которой, после таких встреч, шло к нам в бригаду пополнение. Однажды сразу прибыло 60 воинов из одной части. Пришлось создавать новую бригаду. А ведь и поныне стоит вопрос: где брать кадры рабочих? Дел хватало всем 70 членам нашей бригады.

Проводили мы работу и с лицами, отбывающими срок наказания в местах заключения.

Когда в стройуправлении были созданы еще два хозрасчетных коллектива, которые возглавили мои заместители – кавалер ордена Ленина Виктор Гуцало и кавалер ордена «Знак Почета» Владимир Герасимов, – я поинтересовался включен ли в обязательства их бригад пункт о наставничестве?

– Конечно, – ответили молодые бригадиры.

Несмотря на все сложности, содружество школы, училища и бригады дало хорошие плоды: в 1973 году, из «нашей» школы в «наше» училище поступил 31 человек, а на следующий год подали заявления 56 школьников, и ни один из них не бросил учебу. Это был наш общий большой успех.

А последующие результаты превзошли все ожидания. В 1976 году впервые в ГПТУ № 14 был конкурс Подали заявление 770 подростков, приняли 360, в том числе из нашей школы – 80 человек.

В приемной училища нередко можно было услышать такой диалог:

– Эта группа уже укомплектована.

– Ну в какую-нибудь другую, только в ваше училище.

Большинство ребят, с которыми мы дружили и которых сопровождали в большую жизнь, стали настоящими людьми.

Люба Журба, наша подшефная, была делегатом XVII съезда комсомола. Саша Андросик по нашей рабочей рекомендации стал слушателем Высшей комсомольской школы.

Я часто говорил своим «старикам»: «Берите пример с Володи Киселянца, с Коли Решетникова» (эти молодые рабочие прошли в нашу бригаду по конкурсу). И никто не обижался: ребята действительно были отличные. Вступало в жизнь новое надежное поколение строителей – в этом была частица и нашего труда, и наших сердец. В этом – наше счастье!

Когда нашим подшефным пришла пора идти на службу в армию, рабочие решили всем сделать памятные подарки – часы с надписью от бригады.

На проводы пригласили родителей, младших братьев и сестер, своих детей. Мы вручали ребятам часы и благодарили их за хорошую работу. На глазах матерей были слезы. Я слышал, как одна из них сказала младшему сыну: «Вот видишь, как здесь ценят твоего брата».

Помню, как-то один из журналистов задал мне вопрос: «Что главное в вашей работе – коллективное наставничество или бригадный подряд?»

Я ответил: «Коллективное наставничество – главное. Это же наша смена… И бригадный подряд – тоже главное. Они неразделимы, как два ствола одного дерева».

Жизнь подтвердила: мы были на верном пути.

«Активное участие в организации трудовой подготовки и воспитании учащихся – важнейшая обязанность производственных коллективов», – подчеркнуто в Основных направлениях реформы общеобразовательной и профессиональной школы, одобренных пленумом ЦК КПСС и Верховным Советом СССР в апреле 1984 года.

Но это не означает, что директора школ и ПТУ должны находиться в ожидании, как нередко бывает сейчас, пока их подопечным построят цехи и заводы. Уже сейчас можно поручить трудовое воспитание передовым бригадам. Бригад в стране сотни тысяч, бригадная организация труда прочно вошла в жизнь трудовых коллективов на заводах, фабриках и на селе. Уверен, что бригады смогут предоставить своим подшефным во время практики работу по интересам, в полном объеме вести воспитательную работу, как это делали мы.