Текст книги "500 знаменитых исторических событий"

Автор книги: Владислав Карнацевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 134 страниц) [доступный отрывок для чтения: 48 страниц]

БИТВА ПРИ НАНСИ

Во второй половине XV в. бургундский герцог Карл Смелый продолжал политику предшественников, направленную на объединение Нидерландов и Бургундии. Карл Смелый возглавил Лигу общественного блага – коалицию феодальной знати, боровшуюся с французским королем, и стремился увеличить свои владения за счет Лотарингии. Естественно, это мешало завершению воссоединения земель Франции в единое государство, что пытался сделать французский король Людовик XI. Он решил использовать в борьбе против Карла свободолюбивых швейцарцев – одних из лучших воинов того времени. В 1474 г. швейцарцы выступили против бургундского герцога в качестве союзников Германской империи и Франции. Людовик и германский император вскоре заключили мир с Карлом Смелым, но кантоны совместно с лотарингцами и эльзасцами продолжали военные действия. Английский король не стал помогать Карлу.

В 1474–1475 гг. швейцарцы совершали небольшие походы в Бургундию. В начале 1476 г. Карл Смелый собрал против швейцарцев значительное войско и перешел в наступление. 2 марта этого года произошел первый бой при Грансоне. В нем швейцарцы наголову разбили противника. 22 июня Карл потерпел еще одно чувствительное поражение под Муртеном. Бургундцы потеряли убитыми 6–8 тысяч человек, спаслась лишь часть конницы.

Несмотря на ужасающее поражение, Карл в очередной раз начал восстанавливать свою разбитую армию. Однако вскоре на территории, занятой к тому моменту бургундцами, вспыхнуло восстание, в котором бургундские гарнизоны начали один за другим попадать в руки лотарингского герцога Рене II. 6 октября 1476 г. сдался бургундский гарнизон в Нанси – столице Лотарингии. Падение Нанси было серьезным ударом для Карла, и к 22 октября он был у городских ворот с армией в 12 тысяч человек. Рене оказался в тяжелом положении. Укрепления в Нанси пострадали во время осады, а большинство наемников Рене взбунтовались и покинули его. Лотарингцы вынуждены были отступить от стен города и просить помощи у союзников.

Швейцарская Конфедерация не была готова мобилизовать армию для лотарингского правителя, однако ему разрешили набирать свою личную армию на швейцарской земле. Это было удачным решением. Рене финансово поддержала область Эльзас, и на помощь лотарингцам пришли 8400 швейцарских наемников. При Луневилле силы наемников встретились с лотарингскими войсками, которые довели численность армии до 20 тысяч человек, включая около 3–4 тысяч всадников. К 4 января армия прибыла в Сент-Николас дю Порт – деревню в 10 км к югу от Нанси.

Получив сообщение о продвижении колонн подкрепления Конфедерации и Лотарингии, Карл немедленно приказал двигаться навстречу этой армии, не прекращая при этом осады Нанси. В его планы входило только частичное продвижение вперед и ожидание атаки конфедератов в оборонительном построении в самой узкой части долины к югу от Нанси. Таким образом Карл собирался как можно более эффективно использовать свою артиллерию. Он нашел такую позицию на дороге, ведущей из Сент-Николас дю Порт в Нанси, в месте, где Руссо де Жарвиль впадала в реку Мерц. Эта речка обеспечивала естественную преграду, так как была с обеих сторон ограждена густыми зарослями колючих кустарников. Герцог выстроил квадратом свою пехоту, состоявшую из лучников, стрелков, пикинеров и спешенных тяжеловооруженных всадников и расположил перед ним порядка 30 орудий. На каждый фланг было поставлено по два отряда конницы. Хотя эта позиция обеспечивала естественное преимущество, недостаток маневренности – особенно в тылу, ввиду болотистой местности – означал неминуемые затруднения при отступлении, если вдруг в нем возникла бы необходимость. У бургундского герцога было вдвое меньше людей, чем у его противников, но он рассчитывал на эффективность своих орудий и стремительную атаку конницы после мощного артобстрела.

Армией союзников командовал Рене II. Утром 5 января был созван военный совет. Решено было не атаковать Карла «в лоб», а зайти к нему во фланги. Одно из подразделений (вероятно, обреченное на смерть) должно было действовать в качестве своеобразной приманки, пока другое – форхут (около 7 тысяч пехотинцев и 2 тысяч всадников) – не вышло бы на правое крыло «клещеобразного» построения; третье подразделение – гевальтуфен (4 тысячи пикинеров, 3 тысячи человек с алебардами, 1 тысяча стрелков и 1300 всадников) – должно было круто повернуть налево и идти в обход армии противника через лесистые склоны.

Во исполнение данного плана в полдень гевальтуфен совершил трудный переход по снегу и льду через густо поросшие лесом склоны на правый фланг бургундского квадрата. Приблизительно в два часа дня отряд достиг склонов над бургундской армией, которая была скрыта туманом и снегом. (Поднявшаяся во время перехода метель помогла швейцарцам и их союзникам провести передислокацию скрытно.) Появилось солнце, швейцарцы немедленно построились клином со стрелками и пикинерами на острие и начали наступление вниз по склону, по направлению к правому флангу бургундцев. Увидев это, Карл приказал своей артиллерии стрелять по спускающемуся противнику, но угол стрельбы сделал ее эффект минимальным. Бургундской коннице удалось приостановить продвижение конных войск, но пикинеры и стрелки конфедератов скоро восстановили наступательный порыв. Карл Смелый отдал приказ о переброске с левого фланга своих лучников, но ко времени их прибытия гевальтуфен конфедератов и лотарингцев ударил по бургундскому квадрату. Несколько мгновений спустя левый фланг отступил. Отчаянной атакой бургундские рыцари попытались прорвать ряды противника на другом фланге, но воины форхута отразили атаку бургундской конницы. Рыцари вместе с артиллерией были обращены в бегство. Против союзников на поле осталась только численно уступавшая бургундская пехота.

Скоро квадрат герцогского войска начал разваливаться. В решающий момент герцога предал командир итальянских наемников Кампо-Бассо. Карл присоединился к всеобщему бегству. Его тело было найдено в канаве днем позже.

Битва при Нанси стала решающей в бургундских войнах. После смерти харизматического лидера Бургундии его герцогство более не могло претендовать на какую-либо серьезную роль в европейской политике. Оно было разделено между французским королем и Габсбургами. Еще более укрепилось положение Швейцарского союза. Как отмечал германский военный историк Франц Меринг, швейцарско-бургундская война доказала, что «время феодального рыцарского войска прошло и что будущее военной истории принадлежит пехоте».

ПОКОРЕНИЕ ИВАНОМ III НОВГОРОДСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Большая роль в создании единого сильного Российского государства принадлежит Ивану III (1462–1505). Собственно, именно его можно считать первым истинным российским царем. [63]63
  Хотя официально этот титул принял лишь Иван IV Грозный.


[Закрыть]

Иван III был сыном великого князя Московского Василия II Темного. С юных лет Иван помогал своему незрячему отцу. Тот, в свою очередь, наградил сына равным своему титулом великого князя. Василий умер в 1462 г., после чего 22-летний Иван стал единоличным правителем. Борьба за объединение русских земель под властью Москвы входила в свою решающую фазу. Иван III обладал всеми качествами, чтобы сделать этот процесс необратимым. Это был дальновидный политик с крутым нравом и холодной ясной головой.

^{Иван III}

В 1463 г. ярославские князья уступили свою вотчину Москве. В 1474 г. Иван выкупил у ростовских князей остававшуюся у них половину Ростовского княжества.

Исключительно большое значение имело подчинение Москве Великого Новгорода. Издавна здесь был установлен республиканский строй, важнейшие вопросы решало народное вече. Князя приглашали и изгоняли сами новгородцы по своей воле. Естественно, ведущую роль играла правящая верхушка – бояре и купцы. Новгородская земля в те годы охватывала колоссальную территорию на северо-востоке Руси. Новгород вел активную внешнюю торговлю, воевал и заключал договоры с немецкими орденами, шведами, литовцами.

Во второй половине XV в. Новгород, в пику Москве, вступил в союз с Литвой и Польшей и пригласил на княжение литовского князя Михаила Олельковича. В ответ московский государь решил подтвердить свои притязания на верховную власть в Новгороде вооруженным путем. В 1471 г. под его началом собрались войска со всех подвластных на этот момент Москве земель. Поход принял характер общерусского ополчения против «отступников к латинству». 13 июля 1471 г. на берегу Шелони новгородцы были наголову разбиты. Многие воины не хотели сражаться за ненавистных им бояр, а личное войско новгородского владыки вообще простояло в бездействии в течение всей битвы.

После сражения Иван III двинулся с главным войском на Новгород. Между тем из Литвы не было никакой помощи. Народ отправил архиепископа просить у князя пощады. В итоге Новгород отрекся от связи с литовским государем, уступил великому князю часть Двинской земли и обязался уплатить контрибуцию. Иван расправился со многими представителями местной знати, отобрав у них земли, а их самих выслав в центральные районы страны.

Окончательная ликвидация Новгородской республики произошла через семь лет. В 1477 г. группа промосковски настроенных новгородских бояр прислала Ивану III челобитную, в которой просила его взять власть в Новгороде в свои руки. Обрадовавшись этому предложению, князь отправил в Новгород послов, чтобы узнать, какой бы они хотели способ правления. Вече высказалось за сохранение существующего порядка. После этого Иван III выступил в новый поход. Московские отряды жгли поселения и истребляли жителей. Новгородцы снова отправили владыку просить у великого князя мира. Но на этот раз Иван решил идти до конца. Московские войска окружили город.

Новгородским послам бояре по приказу Ивана объявили следующее: «Вече и колоколу не быть, посаднику не быть, государство Новгородское держать великому князю». Шесть дней прошло в волнении. Новгородские бояре решили пожертвовать свободой. Архиепископ приехал в стан великого князя и объявил, что Новгород соглашается на все условия. Но осада продолжалась. В январе 1478 г., когда в городе начался голод, Иван потребовал, чтобы ему отдали половину подчиненных владыке и монастырских волостей и все новоторжские волости. Новгород на все согласился. 15 января 1478 г. все горожане были приведены к присяге. Вечевой колокол был снят и отправлен в Москву.

После этого Новгород некоторое время сохранял признаки автономии. Великий князь обещал не вмешиваться в дела о земельных вотчинах, сохранить местные судебные обычаи, не привлекать новгородцев к несению военной службы за пределами новгородских земель.

Объединение земель вокруг Москвы продолжалось и после победы над татарами в 1480 г. В 1484–1485 гг. была покорена Тверь, давняя соперница Москвы в борьбе за гегемонию на Руси. Московское государство поглотило и Вятскую землю. В 1494 г. Литва согласилась вернуть России земли в верховьях Оки и город Вязьму, в результате очередной русско-литовской войны (1500–1503) к Москве отошли земли по берегам Десны с притоками, по верхнему течению Днепра, Чернигов, Брянск, Путивль.

Иван женился на племяннице византийского императора Софье Палеолог, что должно было говорить о том, что православная Москва претендует на преемственность по отношению к Византии. Столица была укреплена и украшена. Иван принимал иностранных послов как великий государь, мечтал о выходе России из-под власти татар.

В те времена была сформирована новая система государственного правления. В старомосковскую знать влилась новая знать присоединенных княжеств и уделов. Новая система иерархии приняла форму местничества – порядка назначения на должности в соответствии со знатностью. При великом князе сложился постоянно действующий совет знати – Боярская дума. Централизации и унификации судебно-административной деятельности способствовало составление в 1497 г. Судебника Ивана III.

ЖЕНИТЬБА ФЕРДИНАНДА И ИЗАБЕЛЛЫ. КОНЕЦ РЕКОНКИСТЫ

Решение Изабеллы Кастильской выйти замуж за короля Фердинанда Арагонского стало ключевым моментом в истории Испании. Незаурядные способности супругов, их остроумные решения, политическая гибкость и проницательность позволили стране выйти на новый этап своего развития, стать собственно Испанией, а не набором королевств, городов и церквей, объединенных разве что давней идеей изгнать с полуострова мавров.

^{Памятник Изабелле Кастильской}

В XV в. самыми могущественными на Пиренейском полуострове были три королевства: Кастильское, Арагонское и Португальское. Наварра, которая ранее также претендовала на первенство, теперь не представляла серьезной политической силы. Огромным влиянием в испанских государствах обладали феодалы, располагавшие большими армиями и имевшие совершенно независимый взгляд на жизнь. Большой авторитет имели и своеобразные парламенты – кортесы, в которых заседали представители дворянства, духовенства и городского населения. Кортесы, собиравшиеся с завидной для других средневековых государств регулярностью, определяли размеры налогов и имели вполне реальную власть. Королей ограничивали и независимые от них суды, которые часто становились на сторону их подданных, и подчинявшиеся папе священники. Большой силой обладали духовно-рыцарские ордена Сантьяго-де-Компостелла, Калатрава и Алькантара, главной задачей которых была борьба с мусульманами.

Укрепление королевской власти началось с упомянутого брака двух наиболее сильных монархов. Изабелла была сестрой кастильского короля Энрике IV. Это была волевая и умная женщина. В 1469 г. вопреки мнению брата она вышла замуж за кузена – арагонского принца Фердинанда. Это был блестящий политический шаг. Подобный брак открывал перед обеими странами и перед всей Испанией широкие перспективы. В 1474 г. Энрике умер, и Изабелла, проявив воистину мужской характер, удержала за собой кастильский трон, победив племянницу Хуану, которую поддерживала часть знати, а также португальцев. Через пять лет Фердинанд стал королем Арагона (1479). В итоге брачный союз превратился в союз двух государств, ставших единым целым. Новое государство обладало также правами на Сицилию, Неаполитанское королевство [64]64
  Оно перешло к Арагону в 1442 году, но Фердинанду на рубеже XV–XVI вв. пришлось вести довольно долгую войну, чтобы реально подчинить его своей власти.


[Закрыть]и Сардинию.

Поначалу на внешнюю политику Изабеллы и Фердинанда оказывали сильное влияние арагонские интересы в Средиземном море и Южной Италии. Арагону с 1302 г. принадлежала Сицилия, а с 1324-го – Сардиния. Брак Фердинанда и Изабеллы сделал их соответственно королем и королевой Сицилии. В 1442 г. дядя Фердинанда Альфонс Арагонский стал королем Неаполя. Теперь речь шла о том, чтобы укрепить династию и защитить созданный в Италии противовес французской экспансии. В 1475 г. Кастилия вступила в тройственный союз – Арагона, Англии и Бургундии – против Франции. В 1495 г. была создана лига между папой, кайзером, Миланом, Венецией и Испанией против турок. В том же году кастильские солдаты ограбили Неаполь. Но только в 1503 г. Фердинанду удалось заполучить неаполитанскую корону.

Этим территориальные приобретения высочайшей четы не ограничились. В 1512 г. Фердинанд, победив французов, аннексировал Южную Наварру. В 1475–1479 гг. были ограблены и подчинены Кастилии Канарские острова. При этом у коренного населения был выбор: либо принять католичество, либо идти в рабство.

Внутри Испании супруги сразу же повели борьбу за централизацию власти. Против непокорных баронов они бросили настроенные против сеньоров городские дружины – эрмандады, подтвердив, таким образом, намерение дать городам большие привилегии. После этого под руководством короля и королевы была реформирована финансовая система. А отстранив от участия в кортесах духовенство и дворянство, монархи рассорили сословия, которые до этого могли выступить против них объединенным фронтом. Впоследствии, убедившись в своей силе, они постепенно отобрали у кортесов их самостоятельность.

Важным шагом, направленным на укрепление королевской власти, стало учреждение в Испании трибунала инквизиции и передача многих дел, связанных с «преступлениями» противников короля и королевы, в этот церковный суд. Это позволило отодвинуть на второй план суд гражданский, как уже было сказано, не всегда подчинявшийся воле монарха. Демонстрируя ревностное благочестие, Изабелла и Фердинанд прибрали к рукам управление церковными делами, добились от папы разрешения назначать епископов и получили звание Католических королей. Помимо этого, Фердинанду путем самых разнообразных уловок удалось стать магистром всех трех крупнейших орденов.

При Фердинанде и Изабелле была закончена Реконкиста. К тому моменту на полуострове оставалось одно мусульманское государство – Гранадский эмират. Все остальные рухнули в ходе хоть и довольно медленного, но уверенного давления со стороны всех христианских правителей Испании. Долина Гвадалквивира была уже завоевана христианами, но с Гранадским эмиратом пока ничего сделать не удавалось. Хотя Гранада, основанная арабами в VIII в., в 1247 г. признала суверенитет Кастилии, тогда Реконкиста затормозилась вследствие внутренних кризисов и пассивности кастильских правителей. Эмиры Гранады укрепляли город и завязывали дипломатические контакты в защиту своих интересов. Изабелла и Фердинанд задались целью полностью покорить Гранаду.

Покорение эмирата было необходимо для того, чтобы еще более укрепить авторитет арагоно-кастильских королей по всей Испании. Люди, отвоевавшие у мусульман полуостров, неизбежно становились наиболее привлекательными героями в глазах широких слоев населения. Сейчас покорение эмирата назвали бы пиар-акцией. Война и связанная с ней раздача земель позволила привязать к короне новое дворянство – идальго и кабальеро.

Мобилизовав огромное по тем временам войско в 10 тысяч рыцарей и 16 тысяч пехотинцев, а также мощную артиллерию, Изабелла и Фердинанд с 1481 г. предприняли несколько военных походов на эмират. Высокие расходы на эти мероприятия покрывались за счет продажи индульгенций и конфискованного новой инквизицией имущества. Весной 1491 г. была осаждена Гранада. В нескольких километрах от города был сооружен опорный пункт – Санта-Фе. 2 января 1492 г. эмир Боабдил сдал город. 6 января королевская чета перебралась в Гранаду. В том же году была открыта Америка, Изабелла и Фердинанд стали хозяевами огромных территорий за океаном, которые, правда, еще только предстояло разведать и подчинить. Изабелла умерла в 1504 г. Регентом Кастилии при своей дочери Хуане Безумной был объявлен Фердинанд.

УЧРЕЖДЕНИЕ НОВОЙ ИНКВИЗИЦИИ В ИСПАНИИ. ТОРКВЕМАДА

^{Торквемада}

Говоря об инквизиции, мы прежде всего вспоминаем не борьбу против альбигойцев, а кровавую испанскую инквизицию, которая заставляет забыть все ужасы, творимые до этого церковниками. Организация, созданная знаменитым Торквемадой, превратила Испанию в тоталитарное государство задолго до того, как появился сам термин «тоталитаризм».

Среди исследователей нет единого мнения по поводу точной даты появления так называемой «новой» инквизиции. Несомненно то, что она возникла в правление Изабеллы и Фердинанда. В 1478 г. папа Сикст IV, предварительно получив соответствующую просьбу королевы Изабеллы, учредил инквизиционный трибунал в Кастилии. Другие историки говорят о том, что Новая инквизиция была учреждена с подачи Фердинанда в 1480 г.

Инквизиция, по всей видимости, была нужна стремящимся к установлению абсолютизма испанским монархам для того, чтобы иметь возможность воздействовать на своих противников без участия непокорных гражданских судов. С другой стороны, король и королева действовали в рамках унификаторской концепции «единый закон, единый король, единая вера». Окончательная победа над маврами требовала и окончательной победы христианства. Кто мог ее обеспечить лучше, чем инквизиторы? Наконец, от инквизиции король получал непосредственную материальную выгоду. В Испании инквизиция достигла своей «высшей» степени развития. Она стала примером для учреждений такого же рода во всем христианском мире. Нигде инквизиция не действовала так жестоко и всеобще, нигде она не соединяла в себе в такой «совершенной» форме черты церковной и политической (государственной) полиции, как это было в Испании, управляемой католическими монархами.

Первыми «новыми инквизиторами» были Мигель де Морильо и Хуан де Сан Мартин. Когда зашла речь об учреждении инквизиционного трибунала, Изабелла Кастильская, вероятно, советовалась со своим духовником – доминиканским монахом Томасом Торквемадой. В 1482 г. папа утвердил восемь новых инквизиторов, среди которых был и Торквемада, а в 1483-м он стал Генеральным инквизитором Кастилии.

В отличие от раннего Средневековья, эта инквизиция больше зависела от королевской власти, чем от папства. Недаром определенные возражения против ее учреждения высказывал и папа, и местная церковь. Инквизиция в Испании получила от светских властей широчайшие полномочия, позволявшие ей вмешиваться практически во все сферы жизни. Торквемада накрыл сетью своих судилищ всю страну.

В 1484 г. Торквемада составил «Инструкции», согласно которым его организация действовала. Генеральный инквизитор руководил деятельностью всех трибуналов. В распоряжение главного совета поступали все штрафы и конфискованное имущество, треть от которых уходила в казну государства. Все ее служители должны были обладать «чистой кровью». Была также разработана подробнейшая иерархия должностей и ответственных лиц. Постоянно пополнялся состав внештатных работников инквизиции – попросту говоря доносчиков.

Основанием для привлечения к суду служило обвинение одним лицом другого в принадлежности к ереси, в сочувствии или помощи еретикам. Разумеется, перечень возможных «ересей» был очень велик, доносы поступали тысячами, тем более что донос давал слабую возможность снять подозрения с себя. Многие доносчики рассчитывали также на награду или на устранение недруга. Процессы проводились долго и тайно, обвиняемый не знал имен доносителей, ему не полагалась защита. Наиболее правдивыми считались показания, данные под пытками. Веревка, дыба, «испанский сапог» помогали выбивать из подсудимых самые нелепые самооговоры и показания на мнимых сообщников. Были организованы так называемые «периоды милосердия», во время которых каждый еретик мог прийти и покаяться, а также указать на подозрительных лиц, с которыми был знаком.

Если еретик в конце концов отрекался, ему полагалось церковное наказание – бичевание, позорные знаки, тюремное заключение. Заключение чаще всего было пожизненным. Заключенные держались в полной изоляции, их заковывали в кандалы, кормили только хлебом и водой. Обычно от ареста до приговора проходило около трех лет, и подсудимый был психологически подготовлен признать свою вину, если же он «упорствовал», то отправлялся в комнату пыток, а затем (в случае непризнания вины) его формально передавали в руки светских властей, что означало сожжение на костре. Если еретик умирал до суда или успевал скрыться, сжигали его труп или чучело. Говорят, что лично Торквемадой были изобретены специальные эшафоты «квемадеро», на которых сжигали сразу по нескольку еретиков.

В испанском обществе насаждалась атмосфера страха. Казни следовали одна за другой, ни одна страна мира не знала тогда такого религиозного террора. Преследовались враги короля, новообращенные христиане – мараны (бывшие иудеи) и мориски (бывшие мусульмане), авторы художественных произведений или ученые, высказывавшие, по мнению церкви, крамольные мысли. Сжигались и сами книги. В XVI в. по всей Европе прокатились безумные ведовские процессы, погубившие массу ни в чем неповинных женщин, якобы вступивших в связь с дьяволом. На страницах богословских сочинений были отражены самые нелепые народные представления о колдунах и ведьмах.

Ненавидимый всеми Великий инквизитор Торквемада умер в 1498 г. Опасаясь покушений, на старости лет он окружил себя военной охраной из двух сотен человек.

Наибольший размах подобная деятельность испанской инквизиции приняла в первые сто лет своего существования. Например, в Мадриде с 1481 по 1808 г. взошли на костер 31 912 человек и почти 300 тысяч понесли тяжелые наказания. При этом за первые 18 лет по приговору суда инквизиции были заживо сожжены 10 220 человек. Последний акт сожжения на костре имел место в Испании в 1826 г., а в 1834-м инквизиция была официально упразднена.

Критика деятельности инквизиции стала особенно популярной в эпоху Просвещения. В многочисленных памфлетах изобличалась жестокость церковных следователей. При этом авторы указывали на некий извечный фанатизм испанцев и приверженность их консервативным началам. Конечно, при этом совершенно не учитывалась историческая обстановка, в которой возникло такое явление, как новая инквизиция.