Текст книги "Жестокий Нью-Йорк"

Автор книги: Владислав Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Блин, они ведь не знают, что надо только две станции ехать. На следующей станции Остров Рузвельта надо будет переходить к ним в вагон, – вспомнил Сергей.

– А между вагонами нельзя перейти? – поинтересовалась Галя.

– Можно, – Сергей посмотрел на двери в головной части вагона, – Но, думаю, это запрещено.

На станции Остров Рузвельта они вышли из вагона и увидели, как тоже самое сделали Барбара, Дмитрий и Аня. Обе троицы пошли навстречу друг другу и зашли в восьмой вагон. Поезд тут же закрыл дверь.

– Быстро поезд подъехал. Мы думали, вы там не успеете проездные купить, – сказал Дмитрий.

– Мы сами не ожидали, что поезд быстро придёт, – ответила Галя.

– Серёжа, нам когда выходить? – спросила Аня.

– На следующей. Выйдем на 63 улице и Лексингтон авеню.

До этой станции поезд доехал быстро. Он высадил ребят на островную платформу. Было видно, что эта станция тоже являлась новой. Поднявшись по эскалатору до мезонина, а затем до улицы, вся шестерка наконец-то добралась до Манхэттена. Перед ними предстали не самые высокие кирпичные здания.

– А где все небоскребы, которые мы видели со станции Корт сквер? – спросила Аня.

– Чуть пониже. Сейчас до Центрального парка пройдемся, – сказал Сергей.

Выражение «Нью-Йорк никогда не спит» ко всем районам точно не относилось. По Лексингтон авеню проехало несколько машин в южном направлении. По противоположной стороне улицы прошли трое парней. Они посмотрели на ребят, и сразу определили, что это туристы. С обеих сторон Восточной 63 улицы стояли жилые дома. Почти у каждого подъезда имелись чёрный или зеленый козырьки, как это бывает у отелей.

– Сразу видно, что здесь солидный райончик, – заметил Дмитрий.

– Get in and stay forever (Входи и оставайся навсегда), – произнесла Барбара с восхищением.

– It’s not so easy, honey (Это не так просто, дорогая), – парировал Сергей.

– Говорите по-русски. Зачем вы на английский переходите? – сказал Вячеслав брату и его девушке, когда они шагали по левой стороне Восточной 63 улицы в сторону Пятой авеню и Центрального парка.

Сергей и Барбара на это замечание лишь улыбнулись.

По Парк авеню, до которой они очень быстро дошли, машины ходили достаточно активно в обе стороны. В основном это были жёлтые и другие такси. Они подождали, пока загорится зелёный сигнал, и перешли эту широкую улицу. Слева Аня увидела небоскреб-гвоздь, который являлся самым высоким жилым домом в Нью-Йорке. Его высота составляла 426 метров. Складывалось ощущение, что это здание верхушкой касалось облаков. Хотя, на самом деле, оно было не самым привлекательным. Жара немного спала, но не настолько, как хотелось бы. Барбара достала телефон, чтобы сфотографировать этот проспект. Парк авеню по праву оправдывала свое название: со всех её сторон были высажены деревья. Следующая за ней Мэдисон авеню оказалась не такой широкой. По ней машины ехали только на север. Таблички с указанием улиц были напечатаны на коричневом фоне. Перед тем, как дойти до Пятой авеню, Барбара вспомнила одну песню:

– Sundown, Friday night, Uptown, City lights (Закат, пятничная ночь, Аптаун, городские огни), – стала она напевать тихонько.

– Кэри Хилсон? – решил уточнить Сергей.

– Exactly (Именно), – ответила Барбара.

– А разве это уже Аптаун? – поинтересовалась Галя.

– После 59 улицы Аптаун начинается, – ответила ей Барбара, которая тоже немного изучила Манхэттен перед переездом.

– А что, подходят слова из песни. Сейчас как раз уже ночь пятницы, – подтвердил Дмитрий.

Они перешли через Пятую авеню и пошли вдоль Центрального парка на юг. Возле 61 улицы они увидели вход в этот парк и сразу туда завернули. Перед ними открылась аллея, уходящая вправо и влево, а по бокам стояли сплошные ряды из скамеек, почти на каждой из которых имелись именные таблички. Такую табличку с любым именем можно было заказать за 10000 долларов. Ребята расположились на двух рядом стоящих скамейках: Барбара, Сергей и Аня – на одной; Дмитрий, Вячеслав и Галя – на другой. Ни людей, ни велорикш, ни конюхов – никого в парке не было. Только доносился шум проезжающих машин по Пятой авеню, следовавших на юг.

– Хорошо тут, – признался Вячеслав.

– Этот парк искусственно создавали. Здесь частные дома стояли в 19 веке, – сказал Сергей.

– Молодцы архитекторы и люди, кто его создавал, – добавил Вячеслав.

– Только здесь в шестидесятые и семидесятые годы прошлого века, а может и еще позже, наркоторговцы закладки с наркотиками оставляли, – улыбнулся Сергей. – Не всегда здесь безопасно было.

– Серьёзно? – удивилась Аня. – Если это правда, то наверняка здесь и насиловали кого-нибудь, а, может, и грабили и убивали.

– Я думаю, да. Про это я не читал, но есть подозрения, что и это было, – подтвердил Сергей догадки Ани.

– О Господи, ребята, мы сейчас находимся в тиши в таком знаменитом парке, а вы вспоминаете о криминале, – раздосадовалась Барбара.

– Но это ведь часть истории, – возразил Дмитрий.

– Но зачем сейчас о ней вспоминать? Можно же просто отдохнуть и насладиться моментом. Вдохните этот воздух, это же так вдохновляет. Давайте хоть на миг забудем обо всем этом криминале, в том числе, который с нами произошел, – на этих словах Барбара посмотрела на Сергея, – И просто насладимся моментом. Давайте запомним эти первые ощущения от Манхэттена навсегда!

– Хорошо, давай насладимся моментом, – Сергей приобнял Барбару за плечо. – В этом мы с тобой сейчас согласимся.

Вячеслав про себя подумал, что ни разу не наблюдал такого поведения от девушки своего двоюродного брата. От Серёги она что-ли заразилась такой решительностью? Что вообще происходит? Вслух он ничего не сказал.

– Прикольно, наверно, людям жить в этом районе, – предположила Галя через паузу. – Выходишь из дома и идешь гулять сюда.

– Здесь дороговатые квартирки с видом на парк, – подтвердил Дмитрий.

– Может, дальше пойдем? Не до утра же здесь сидеть, – предложил Вячеслав, сделав глоток воды из бутылки с водой.

– Ты в очках-то своих чёрных что-то видишь ночью? – улыбнулся Сергей.

– Да я как-то не подумал. Зря напялил их. Потом сниму.

– Сейчас бы сюда еще семечек и голубей, чтобы их кормить, – добавил Дмитрий.

– Здесь и белки есть. Можно еще их орешками подкармливать, – вставил Сергей.

– Может, действительно пойдем, а то скоро рассвет, – Аня посмотрела на телефон. Время показывало 3:29. Сергей заглянул к ней в экран.

– Еще рано. Здесь летом продолжительность светового дня меньше, чем в Перми, поэтому рассвет наступает позже, – сказал он.

– Ладно, пойдемте дальше. Посмотрим, что еще есть на Пятой авеню, – Барбара поднялась со скамейки.

Пройдя до конца парка, они пересекли 59 улицу и оказались возле отеля Плаза, за которым слева возвышался чёрный прямоугольный небоскреб Солоу билдинг. Рядом же с отелем справа располагался памятник генералу Вильяму Шерману, который сидел верхом на коне. Площадь, на которой он стоял, называлась Гранд Арми плаза.

– В этом же отеле Один дома-2 снимали, – воскликнула Аня.

– Там еще владельцем отеля Дональд Трамп, кажись, был, – добавил Дмитрий.

– Я не смотрел этот фильм, – признался Сергей с улыбкой.

– Ты что, Серёжа, как ты мог? – сказала Аня, повернувшись к нему.

– Ну, вот так вот, – Сергей развел руками.

– Мне кажется, каждый уголок Манхэттена мелькал в каком-нибудь фильме или сериале, – предположил Вячеслав.

Когда они стали проходить возле Башни Трампа, расположенной на пересечении Пятой авеню и 56 улицы, вниз в Даунтаун Манхэттена, разрезая тишину своим воем, промчалась пожарная машина.

– Блин, аж уши закладывает, – пожаловался Вячеслав.

Дмитрий же, увидев знакомое здание слева, поднял голову и крикнул в шутку:

– Эй, Дональд, выходи на улицу и встречай гостей.

– Трамп же сейчас в Вашингтоне проживает в Белом доме, – заметила Галя.

– Ну, он всё равно ведь сюда вернется. Основная квартира его здесь. Он не может быть вечно президентом, как это в моём Казахстане было или в Беларуси. Здесь ведь демократическое государство, где каждые четыре года проходят выборы, – сказал Дмитрий, знающий о государственном управлении больше других, ведь в Перми он заканчивал именно эту кафедру на Историческом факультете Пермского Государственного университета. К тому же он какое-то время работал помощником депутата. – В монархиях только возможно правление королей до смерти. В Великобритании, Испании, Швеции, Норвегии, к примеру.

– Еще, кажись, монархия толи в Лихтенштейне, толи в Люксембурге, – подхватил Сергей. – Я знаю, что одно из них точно герцогство. А может, в обоих государствах монархия. Я вечно их путаю.

– Не ты один их путаешь. Люди путают Австрию с Австралией, что в аэропорте Вены написано, что это не Австралия, – сказал Вячеслав.

Всё это время вся компания стояла на противоположной стороне от башни, обсуждая этот вопрос. По другой стороне прошла группа молодых тусовщиков и плюнула в сторону входа в Башню Трампа. Они дружно посмеялись и пошли дальше.

– А я до сих пор не знаю, чем отличается Доминика и Доминиканская республика, – добавила Барбара.

– Там еще рядом есть Гваделупа и Гватемала, – улыбнулся Сергей.

– И Гонолулу, – добавила Аня с улыбкой.

– Гонолулу – это Гавайи. Это в Тихом океане, – поправил Сергей.

– Ааа…, – протянула Аня.

– Пошлите уже, что тут стоять? – предложил Вячеслав.

– Еще есть созвучные Ирак и Иран, – вспомнила Галя.

– И расположены недалеко, – добавил Дмитрий.

Между тем, под строительными лесами, которые были возле некоторых зданий вдоль авеню, если на фасаде здания проходил ремонт или просто для безопасности, находились коробки с одеялами, где ночевали бездомные. Запах от некоторых был достаточно стойкий. Ребята старались проходить мимо, чтобы не будить никого, и зажимали носы. Казалось бы, этот участок Пятой авеню был местом элитных магазинов днём, а ночью здесь просто ночевали бездомные. Под строительными лесами дождь никогда не мочит, а на улице достаточно тепло, чтобы можно было спать на открытом воздухе.

На пересечении с 54 улицей им навстречу попалась группа из четырех туристов азиатской внешности, которые что-то бурно обсуждали на своем языке. Где-то вдали было слышно, как мусоровоз громко собирал уличные мешки с мусором, от которого тоже прилично воняло. Вдобавок Сергей откуда-то уловил запах марихуаны.

Возле церкви Святого Томаса красовалась оранжевая труба, из которой активно выходил пар. На противоположной стороне стали активно появляться молодые девушки в мини-юбках и туфлях на каблуках. Из небольшого потока машин к одной из девиц подъехала белая Хонда Сивик GX. Водитель о чём-то поболтал с девушкой, и она уселась на переднее пассажирское сиденье.

– Ничего не напоминает? – с улыбкой поддел Дмитрия Сергей.

– Ты о чём? – смутился Дмитрий, хотя вспомнил, что однажды Сергей застал его в отеле, когда от него выходила проститутка. Это еще было до отношений с Аней.

– Ни о чём, – отрезал Сергей.

Внезапно впереди шестерка увидела картину, как пьяный мужик в костюме остановил желтое такси Тойоту Приус, и завалился на заднее сиденье. Вячеслав сразу вспомнил одну историю.

– Мне один знакомый таксист как-то историю рассказывал, как однажды подвозил похожего пьяного клиента, который сейчас сел на заднее сидение такси. Подобрал он его в Кондратово. Тот проспал всю дорогу на заднем сидении, а когда приехали, то клиент понял, что у него денег нет. Проститутки – клофелинщицы вытащили все деньги и карты банковские у него в сауне.

– В Кондратово работают очень профессиональные проститутки, – подметил Дмитрий.

– И как он расплатился? – спросила Барбара.

– Клиент пообещал, что домой поднимется и принесет деньги. В общем, мой друг плюнул на это дело и уехал. Он подумал, что этот алкаш заснул дома. Такой либеральный водила он: разрешает клиентам курить в салоне, пить пиво.

– Дурачок он, твой таксист. За просто так подвез алкаша, к тому же, еще и разрешал курить в салоне, – сказал Сергей.

– Ну не все же такие решительные люди по жизни, как ты, чтобы идти грабить казино и убивать людей.

– Ты еще это на всю Пятую авеню прокричи, на весь Манхэттен, – строго сказал Сергей.

– Ребята, ну зачем вы так? – Галя решила сгладить углы.

– Зачем ты меня обвиняешь за мою решительность, за мою строгость? Разве это плохие качества? – Сергей решил до конца выяснить отношения с Вячеславом.

– Они неплохие, но порой ты чересчур их проявляешь.

Сергей только развел руки и ухмыльнулся.

– Охренеть! Просто я не захотел быть терпилой в это время, в этой стране, где в последние годы волчьи нравы жизни, и людей пачками увольняют с работы, параллельно поднимая налоги, – ответил Сергей через паузу, когда они подходили к Рокфеллеровскому центру.

– Ладно, не заводись. Вы же братья, зачем вам эти терки? – Барбара решила успокоить Сергея.

– А что я не так сказал? Скажи мне, разве я ошибаюсь?

– Правда ведь не всегда важна. Помимо правды важна и мудрость. Мы сюда приехали не для того, чтобы друг с другом разорвать отношения, – она посмотрела Сергею в глаза.

Что ему в ней нравилось, дак это её рассудительность. Она могла его успокоить своими словами. Он знал, что может её послушать, может ей довериться. Конечно, иногда он делал по своему, как в случае с организацией убийства хозяина дорог сотрудника ДПС Виктора Долматова, но здесь он хотел довериться её словам.

Дмитрий и Аня смотрели на противников конфликта и не решались что-нибудь сказать, чтобы не занять чью-либо позицию в этой ситуации. Конечно, оба были на стороне Сергея, но если они это сейчас озвучат, то отдалят Вячеслава и Галю еще дальше от себя. Они тоже пока горели желанием сохранить целостность всей шестерки.

– Ладно, извини меня. Какие-то дни сегодня и вчера странные в связи с этим переездом. Никак найти общий язык не можем. Все время у нас тут взаимные колкости, – Вячеслав первым начал примирение. Он понял, что перегнул палку своими упреками в адрес Сергея.

– Хорошо, ты тоже меня извини. Ты же знаешь меня, что я не люблю неправильных упрёков по отношению к себе. Я знаю, что мне не быть идеальным никогда, но я думаю, что мои принципы можно уважать, – он протянул руку брату в знак примирения. Вячеслав пожал её.

– Ну, слава богу, – выдохнула Аня. – Я уж было подумала, что вы сейчас еще больше разругаетесь.

– Ты ведь с сестрой тоже часто конфликтовала, – вставил Дмитрий.

– Да, без этого никуда. С братьями и сёстрами иногда бывает тяжело, особенно когда борешься за внимание родителей. Я свою борьбу проиграла.

– Самое неприятное, когда уже со взрослыми братьями делишь наследство родителей. Там такие козни друг другу строить приходится. Это мне двоюродный дядя рассказывал, – добавил Дмитрий.

На пересечении с 47 улицей Вячеслав вдруг понял, что захотел в туалет. Так как на улице ночь, и вокруг практически никого не было, он решил отойти на соседнюю улицу, где находились строительные леса, чтобы справить нужду. На первый взгляд эта улица выглядела довольно обычно, но на самом деле она считалась Бриллиантовым кварталом, где проходило почти 90 процентов всех бриллиантов, завозимых в Америку. Закончив свои дела, он быстро нагнал друзей, которые немного ушли вперед.

– Какой же Манхэттен всё-таки разнообразный в плане архитектуры. Посмотрите на эти здания в различных стилях. Собор Святого Патрика дак вообще просто сказка, – не уставала удивляться Аня, задирая голову и фотографируя на телефон понравившиеся объекты.

– Каменные джунгли, – улыбнулась Галя.

– Но почему каменные? По 63 улице много деревьев, по которой мы шли недавно. На авеню, где плотное движение, деревья только бы мешались. Представь бы, если молния попала в дерево, и оно бы рухнуло на машины и прохожих. Всю авеню бы пришлось перекрыть, – сказал Дмитрий.

– Мне дак такая структура Манхэттена нравится, что в ней всё понятно. Ты никогда не заблудишься. Не то что в Даунтауне, – подметил Сергей.

– А там разве не также? – спросила Аня.

– Там именные улицы, а не цифирные, и пересекаются они иногда под углом 45 градусов, а иногда вообще непонятным образом.

– Ясно, – протянула Аня.

– Я так поняла, на этой авеню все известные магазины мира с самыми высокими ценами, как за аренду площадей, так и на продаваемые товары, – произнесла Барбара, когда они проходили мимо магазина одежды Urban Outfitters, расположенного на соседней стороне улицы.

Помимо проституток, ночных тусовщиков и туристов ребята еще стали замечать бездомных, которые не только спали под строительными лесами, но и просто шатались по улицам. Некоторые казались им сумасшедшими или просто наркоманами. В такой час в одиночку по городу точно было бы некомфортно гулять.

Наконец, пройдя мимо кучи известных магазинов и универмагов, они дошли до 42 улицы и решили завернуть направо, чтобы посидеть на скамеечках в Брайант парке, но оказалось, что его закрывали на ночь. Сергей нашел выход посидеть на ступеньках Публичной библиотеки, вход которой находился на Пятой авеню.

По бокам возле ступенек к входу в эту библиотеку на монументах возвышались две большие скульптуры львов из пористого розового мрамора, которые всегда требовали реставрации каждые десять лет, и имели имена Терпение и Мужество. Сергей, Дмитрий и Аня без проблем отряхнули ступеньки своими ладонями от пыли и уселись. Вячеслав же, Галя и Барбара решили просто постоять рядом. Вячеслав одну ногу поставил на ступеньки и немного оперся на неё рукой.

– Кто вообще чем планирует заниматься здесь? – вдруг он спросил у всех сразу.

– Посмотреть достопримечательности, отдохнуть, – нашелся Дмитрий.

– Я имел ввиду в долгосрочной перспективе.

– Мы планируем часть денег в акции вкладывать. У вкладов здесь процентная ставка очень низкая, как и у государственных облигаций, – поведал Сергей.

– Поди портфель уже составил? – спросил Вячеслав немного с подколом опять.

– Пока нет, но, думаю, мы поработаем над этим. Барбара мне поможет, – Сергей посмотрел на свою девушку.

– Я в этом плохо разбираюсь, – улыбнулась она.

– Не скромничай. Всё равно совет какой-нибудь найдешь. Это ведь наши деньги.

– А вы через брокеров на Нью-Йоркской фондовой бирже планируете? – поинтересовалась Галя.

– Зачем нам платить комиссии этим брокерам? Сейчас через приложение в телефоне можно покупать акции. Профессия брокера на фондовой бирже лет через десять исчезнет как таковая. Останутся только брокеры по работе с недвижимостью. Или их маклерами называют здесь?

– Это ведь риелторы, Серёжа, – поправила Аня.

– Мне это слово не нравится. У меня оно ассоциируется с обманом клиентов в России. Чёрные риелторы по несколько раз сдают одну и ту же квартиру.

– Да, есть такие проблемы. Сам чуть не нарвался однажды, – сказал Вячеслав.

– Вот если бы доходность государственных облигаций США была 140 процентов, как российских ГКО в 1998м, то я бы в них вкладывал, – сказал Сергей.

– Это такая доходность была большая? – удивился Дмитрий.

– Она росла постепенно, чтобы привлекать деньги, чтобы покрывать дефицит бюджета. Получилась в итоге финансовая пирамида, как акции МММ у Сергея Мавроди. В Государственные Краткосрочные Облигации тогда все заигрались. Печатать деньги уже никто не хотел, чтобы затыкать дыры в бюджете, ведь из-за этого гиперинфляция только развилась несколькими годами ранее. До 70 процентов западных кредитов уходило на спекуляции с ГКО. Депутаты вкладывали свои наворованные деньги в ГКО, раз была доходность в 140 процентов годовых. Потом начали все их скидывать, и случился дефолт. Выплачивать ГКО было нечем. Государство стало банкротом. Иностранцы, которые тоже владели ГКО, обломались, и ничего не получили. После этого они больше не стали доверять российской экономике.

– Это вам в универе преподавали, Серёжа? – спросила Аня.

– Нет, это я по ТВЦ как-то смотрел цикл передач, и в интернете тоже читал.

– Я бы в ГКО тоже проиграл летом 1998го. Это же вообще была шоколадная процентная ставка в 140 пунктов, – сказал Вячеслав.

– Доллар тогда еще подскочил с 6 до 18 рублей, – вспомнил Сергей.

– Не так дорого, как сейчас, – подметила Галя.

– Но всё равно в три раза сразу. Раньше ведь уровень цен был другой. Тогда это было очень много, – возразил Сергей.

– Мне дядя рассказывал, что тогда хреновое время было. Людей с работ увольняли, инфляция, безработица. Почти как сейчас, – сказал Дмитрий.

– Еще был прикол с залоговыми аукционами в конце 1995го, когда за дёшево продавали государственные заводы, чтобы опять же пополнить казну, – продолжил Сергей. – Очень дешево всё можно было купить. Партийное золото раздавали в начале девяностых. Весело было.

– Жаль мы кусок того пирога не урвали, – сказал Вячеслав.

– А казино – это вам не кусок? – удивилась Барбара.

– На самом деле мы не так много украли. Примерно по 300000 долларов на каждого из нас троих, – Сергей указал на Дмитрия и Вячеслава, – плюс у Сашки Телегина поменьше вышло. Для Нью-Йорка 300000 долларов – это пыль, – добавил он.

– У кого-то и такой пыли нет, – сказала с улыбкой Галя.

– Ну, а ты, Слава, чем планируешь здесь заниматься? – через небольшую паузу спросила Барбара.

– Я в акции вкладываться, как вы, не планирую. Я в них слабо разбираюсь. Могу всё потерять. Я планирую какой-нибудь бизнес открывать.

– Ты по туристической визе собрался его открывать? – удивился Сергей.

– Здесь так можно, только вроде зарплату себе нельзя платить из-за такого типа визы. Там подумать надо будет, как всё сделать. Либо тип визы менять, либо подавать документы на политическое убежище и ждать разрешения на работу.

– Нам тоже по поводу политического убежища, наверно, надо будет подумать. Нелегальными туристами через полгода неохота оставаться, – улыбнулся Сергей.

– Это долгий процесс. Он может годами затянуться, – сказал Вячеслав.

– Дороги домой у нас всё равно нет, – сделала ремарку Барбара.

Дмитрий негромко вздохнул. Он был единственным, кто не имел никакого четкого плана, что он здесь будет делать. Возможно, Сергей ему что-то подскажет. Он же всё-таки его лучший друг. Именно по уговору Сергея и по убеждениям Ани, вот ведь чертовка, Дмитрий согласился участвовать в ограблении казино. А потом им сделали ультиматум, чтобы они покинули свой город, а они в итоге выбрали покинуть даже страну. Сергей обязательно должен ему помочь, иначе, зачем ему такая дружба? Если ты выполнил просьбу друга, то и он должен тем же отвечать всегда. Только так.

– А снимать квартиру вы где хотите? – спросила Галя, посмотрев на Барбару.

– Я думаю, в Щепке. Я уже посмотрела пару вариантов.

– В Щепке? – удивился Сергей. – Ты мне об этом ничего не говорила.

– Это же наш любимый фильм. Почему бы не поселиться в том же доме, что и герои фильма?

– Там ведь дорого, наверно, – сказал Сергей.

– Что за Щепка? – поинтересовался Вячеслав.

– Это здание так называется на Мэдисон авеню и одноименный фильм с Шэрон Стоун, Уильямом Болдуином и Томом Беренджером, – ответил Сергей.

– Престижный дом? – решил уточнить Вячеслав.

– Скорее всего, раз фильм в нём снимали. А вы где планируете жить? – Сергей тоже решил спросить о той же заботе, с какой сталкиваются все приезжие мигранты.

– Мы в районе Шипшед Бэй планируем поселиться на первое время. Поближе к русским, – поведал Вячеслав.

– Этот район Шипсхед Бэй называется, – поправил Сергей.

– Ну, Шипсхед, какая разница?

– Там рядом еще есть район Хоумкрест, который тоже иногда включают в состав Шипсхед Бэя по ошибке, – добавил Сергей.

– А вы, Аня, куда хотите с Димой? – спросила Галя.

– Мы не знаем еще. В интернете что-нибудь поищем. Главное, чтоб недалеко друг от друга селиться, – сказала Аня.

– Ой, у меня что-то ноги затекли тут сидеть на ступеньках, – Сергей поднялся и стал отряхивать свои белые спортивные шорты сзади.

– Не запачкался? – спросила Барбара.

– Да вроде нет. Тут на самом деле чисто. Не знаю, почему ты не захотела садиться.

– Может, по домам уже поедем? Время 4:26, – Галя взглянула на свой телефон.

– Неееет, – протянула Аня. – Давайте еще до Таймс Сквер прогуляемся. Здесь, вроде, недалеко.

– Ну, в принципе можно. В Перми-то уже в это время день. Я лично спать не хочу, – сказал Сергей, поддержав Аню.

– К тому же, давайте я вас сфотографирую на ступеньках, чтоб был немного необычный кадр, как будто вы в библиотеку пришли, – добавила Аня.

– В библиотеку ночью? – удивилась Галя.

– Здесь по внешнему виду на самом деле и не скажешь, что это библиотека. Это, скорее, на музей похоже, а не на библиотеку. Вспомните наши библиотеки, эти странные непонятные помещения, – подметила Барбара.

– Ладно, фотографируй, – сказал Вячеслав и уселся рядом с Сергеем, который снова присел три секунды назад.

Они впятером расположились на ступеньках в два ряда. В нижнем сидели Дмитрий, Сергей и Вячеслав, а сверху расположились Барбара и Галя. Потом Сергей поменялся с Аней и сделал еще один кадр великолепной пятерки. На фото получились улыбающиеся люди, которые впервые приехали в Нью-Йорк с мыслями, что это, возможно, навсегда. У каждого по этому поводу были свои сомнения, но вслух произносить это никто не хотел.

После небольшого фотосета они вновь перешли 42 улицу и отправились на запад в сторону Таймс Сквер. Первое здание, которое они миновали, располагалось по адресу 500 Пятая авеню. Оно было построено в элегантном стиле Ар Деко и имело высоту 216 метров и шестьдесят этажей соответственно. Построено оно было в тот же год, что и главный небоскреб города – Эмпайер Стейт билдинг – в 1931 году. Далее они стали проходить мимо Грейс билдинг, которое являлось более современным, ведь его возвели в 1974 году. Стены его были практически сплошь из стекла, лишь небольшие промежутки между окнами были покрыты белым травертином, а первые этажи имели изогнутый вертикальный наклон, как бы немного закругляя здание снизу. В высоту оно было 192 метра и имело пятьдесят этажей.

– Мой самый любимый небоскреб, – признался Сергей. – Как впервые его увидел на фотографиях в интернете, то он сразу мне понравился.

– Это почему? – спросил Дмитрий.

– Строгая прямоугольная форма, а внизу необычный изогнутый наклон. Если бы у меня была возможность, я бы обязательно здесь работал.

– Неплохая мечта, – подчеркнул Вячеслав, решивший на этот раз поддержать брата.

Перед переходом Шестой авеню они остановились на светофоре. Впереди чуть справа перед ними возвышалась Башня Банка Америки. Она была воздвигнута в 2009 году и имела высоту 365,8 метров.

– Кстати, раньше по этой авеню ходило метро по надземной линии, как и на Второй, Третьей и Девятой авеню, – сказал Сергей.

– Наверно, очень шумно было раньше здесь, – усмехнулся Дмитрий.

– Шумно, но не везде построили альтернативу в виде подземных линий. Если здесь под Шестой, и там дальше под Седьмой и Восьмой идут линии, то взамен Второй и Третьей авеню надземных линий существует только подземная на Лексингтон. Она всегда перегружена. Под второй авеню строят линию, но открыли пока лишь всего три станции. Дорого, дескать, сейчас строить. Зачем тогда надо было надземную сносить над Второй авеню, если альтернатив не было? – задал вопрос Сергей, когда они переходили Шестую авеню, когда загорелся зелёный сигнал светофора.

– Как бы ты себе представил, что между небоскребами гремела бы надземная линия? Инвесторов в недвижимость это точно бы отпугнуло, – вставил Вячеслав.

– Просто надо было строить под Второй авеню линию вовремя, а сейчас не отмазываться, что это дорого. Раньше ведь метро принадлежало трём различным компаниям, две из которых были частными. Хотя город сам заключил контракты с частными организациями, выпустив под это дело облигации долговых обязательств сверх лимита. Interborough Rapid Transit обслуживала цифирные маршруты, мы до вас на Седьмом маршруте как раз добирались, а Brooklyn-Manhattan Transit и Independent Subway System обслуживали буквенные маршруты. Последняя была городской компанией.

– Слушай, тебе хоть сейчас идти в экскурсоводы по Нью-Йорку, – улыбнулась Барбара. – Пока я ходила по магазинам в Перми, ты всё зависал за ноутбуком, изучая это.

– Всё равно я многого не знаю. Эта тема была просто интересна мне, – ответил Сергей и продолжил: – Так вот, у цифирных маршрутов более узкие и короткие вагоны, соответственно и станции у них короче. Если цифирные маршруты еще могут ходить по линиям буквенных маршрутов, то буквенные уже нет. Хотя всё равно цифирные маршруты не обслуживают пассажиров, когда идут по путям буквенных маршрутов, так как зазоры между платформами большие из-за узости вагонов. Можно просто упасть под вагон, если оступишься, когда будешь в него заходить. Раньше эти компании конкурировали между собой, поэтому создавали для себя разные стандарты вагонов, тоннелей и станций. Единственное, что у них одинаковое, это железнодорожная колея.

– Надо же, даже у строителей метро была конкуренция. Вот это уровень, – подметил Дмитрий.

– Brooklyn-Manhattan Transit раньше еще назывались Brooklyn Rapid Transit, но они обанкротились в 1918 году, потом их реорганизовали и поменяли название. В 1929 году Independent Subway System создали большой план по расширению метро, но из-за Великой депрессии его не реализовали. А в 1940 году, когда Interborough Rapid Transit и Brooklyn-Manhattan Transit начали испытывать финансовые трудности из-за того, что плату за проезд не поднимали, город их выкупил, и строительство новых линий стало происходить очень медленно. Сейчас нынешняя система метро составляет только 70 процентов от того, что было задумано. Раньше метро ходило и по Бруклинскому мосту, и до Статен Айленда хотели провести линию, и линию Второй авеню хотели сделать полностью, и в Квинсе должно было быть больше линий, и линию Ностранд авеню в Бруклине хотели продлить до залива Шипсхед. Мне кажется, за этот период времени было открыто не больше десяти новых станций. С 1904 года, когда были открыты первые подземные станции, до 1 июля 1948 проезд стоил всего пять копеек, а потом его постепенно повышали до нынешних 2,75 доллара за одну поездку.

– Ты, наверно, хотел сказать пять центов? – поправила Барбара.

– А я что сказал? – удивился Сергей.

– Пять копеек.

– Ну, значит, оговорился.

– В Москве, кстати, в советское время метро тоже стоило пять копеек, я узнавал, – добавил Дмитрий.

Галя, шедшая правее всех по тротуару, была единственной, кто удивлялась энциклопедическим знаниям Сергея, ведь она знала его меньше остальных. Как человек в такой короткий период смог столько узнать о чужом городе? У него в голове стоит жёсткий диск на терабайт памяти? Остальные же, когда слушали лекцию Сергея, уже устали удивляться. Если он действительно что-то хотел знать, он изучал это подробно.

Тем временем, они уже подходили к Бродвею, где справа начиналась знаменитая площадь Таймс Сквер. Большие экраны с рекламой очень ярко освещали улицу. Обратно с площади повернула группа толи корейских, толи китайских туристов. Люди других национальностей, включая самих американцев, приехавших из других городов и штатов, ходили по два-три человека. На самом деле народу на самой площади было не так много, всё-таки на часах уже было 4:44. В это время активным образом начинались полусумерки – рассвет набирал свои обороты. Помимо туристов здесь еще шатались несколько бродяг, а, может, просто наркоманов или сумасшедших. Они бормотали что-то про себя, но не старались приставать к прохожим.