Текст книги "Жестокий Нью-Йорк"

Автор книги: Владислав Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– А мы как-то ездили в Кунгурскую ледяную пещеру тоже летом. Эффект был примерно таким же, – сказала Аня.

– Здесь, я заметил, вагоны посолидней, чем в Екатеринбурге, – Дмитрий решил получше разглядеть интерьер.

– Те вагоны, скорее всего, в Подмосковье собирали, – сделал предположение Сергей, немного шмыгнув носом. Ему в рубашке было не холодно. Такая контрастная прохлада ему также, как и Дмитрию, была по душе. Но если постоянно ездить в таких холодных вагонах в лёгкой одежде, то можно спокойно заработать насморк.

Если сначала они ехали по надземной линии, и можно было хоть что-то видеть из окна, то после станции 36я улица поезд нырнул в подземную линию, и смотреть в окно не было никакой необходимости.

Абсолютно на всех станциях в их вагон пассажиры больше не заходили.

– Слушай, а на какой станции делать пересадку? – спросил Дмитрий у друга.

– На станции Девятая улица надо выходить и пересаживаться на маршрут G. Только у этого маршрута пересадочная станция называется Четвертая авеню, и она надземная.

– Разве такое возможно? – удивилась Аня, которая тоже немного почувствовала, что начинала мерзнуть.

– А прямых маршрутов не было? – Барбара в объятиях Сергея немного отвлеклась и только сейчас вновь вступила в диалог.

– Можно было через Манхэттен проехать с одной пересадкой, но я посчитал, что это в объезд, поэтому выбрал вариант с двумя пересадками, не заезжая заранее на Манхэттен.

– Ты легких путей не ищешь.

– Сейчас руки разожму на твоих плечах, и будешь мерзнуть, – Сергей не собирался этого делать, но нельзя было позволять Барбаре часто подкалывать его перед друзьями. К тому же ему нравился запах её духов.

Барбара ничего не ответила. В объятиях своего молодого человека ей было комфортно.

– То есть надо будет выйти с подземной станции на улицу, зайти в другую надземную и снова провести через турникет метро картой? – решил уточнить Дмитрий.

– Там разные линии, но какой-то переход должен быть. Пересадочного комплекса нормального не придумали, – сказал Сергей, заранее зная, что во время второй пересадки ситуация повторится на 100 процентов. Но пока пускай это будет сюрпризом для ребят. Когда еще так покатаешься?

Через несколько минут маршрут D доставил ребят до станции Девятая улица, и все вышли из вагона. Поезд с шумом скрылся в тоннеле.

– Где здесь выход? – спросила Аня, глядя по сторонам. Платформа была очень узкой и длинной. Примерно через десять метров стояли большие контейнеры для мусора, однако на путях все равно валялись какие-то бумажки. Стены были из серой и желтой кафельной плитки.

– Подождите, я хочу в отель к Славке и Гале позвонить, предупредить, что мы немного задерживаемся, – Сергей увидел телефон-автомат на станции. Ребята тоже его заметили.

– Я вот даже не вспомню, когда в Перми в последний раз пользовался таксофоном на улице, – усмехнулся Дмитрий.

– Разве их еще не демонтировали? – удивилась Аня.

– Я однажды видела возле почты один аппарат, – вставила Барбара.

– Ребята, у вас есть монеты? – обратился Сергей к Дмитрию и Ане.

– Хорошо, что нам в магазине дали четыре монеты по 25 центов на сдачу. Я как раз решил их с собой взять, – сказал Дмитрий и передал монеты другу.

– Спасибо, – поблагодарил Сергей.

Сергей достал из кармана бумажку, нашел номер отеля, вставил в таксофон две монеты в 25 центов, позволявших разговаривать три минуты, если звонить на местные номера, и стал набирать цифры.

– Проклятье, забыл у Славки узнать, какой они номер сняли. Что теперь говорить сотруднику отеля, чтоб он меня соединил с нужным человеком? – Сергей вспомнил об этом промахе, когда оставалось набрать две последние цифры номера.

– Скажи, чтоб соединили с мистером Домбровским, – нашла выход Барбара.

– Точно. Спасибо, – поблагодарил Сергей свою девушку.

На том конце провода ответили не сразу.

– Hello. Microtel by Windham Long Island City. Can I help you? (Здравствуйте. Microtel by Windham Long Island City. Могу я помочь вам?) –ответил сонным голосом портье.

– Hi. My name is Sergey Gladyshev. Could you continue me with mister Dombrovsky? (Привет. Меня зовут Сергей Гладышев. Не могли бы вы продолжить меня с мистером Домбровским?) – спросил Сергей.

– Excuse me? (Извините?) – переспросил портье.

– Continue? (Продолжить?) – удивилась Барбара, сказав это полушепотом. – Может быть connect (соединить)?

Сергей понял, что сделал ошибку, перепутав слова. Одно дело говорить с носителем английского языка вживую, другое дело по телефону. Подобного опыта у него никогда не было.

– I’m sorry. Could you connect me with mister Dombrovsky? He lives in your hotel since today. I’m his cousin. He waits my call (Я извиняюсь. Не могли бы вы соединить меня с мистером Домбровским? Он живет в вашем отеле с сегодняшнего дня. Я его кузен. Он ждёт моего звонка), – Сергей исправил свою ошибку. Друзьям он показал лицом мимику, сделав выдох, что не ожидал, что сделает такой промах в общении по телефону. Дмитрий и Аня слегка улыбнулись, Барбара никак не отреагировала. Она лишь сжимала свою белую сумочку в руках, сняв её с плеча.

– Oh, Okay. Wait a second, please (О, Окей. Подождите секунду, пожалуйста), – сказал портье.

– Thank you (Спасибо), – поблагодарил Сергей. – Сейчас будут так долго соединять, что монет не хватит на продолжение разговора, – Сергей посмотрел в сторону своих друзей.

– Так всегда бывает, но, думаю, ты успеешь, – сказал Дмитрий.

Через несколько секунд Сергей услышал в трубке знакомый голос двоюродного брата.

– Вы сим карты купили что-ли? Откуда ты звонишь? – удивился Вячеслав.

– Я с таксофона станции метро звоню, у меня мало времени, скоро монеты закончатся. В общем, мы немного задерживаемся. У нас две пересадки в метро, поэтому мы не успеем к вам приехать к 2:00, – Сергей говорил крайне быстро.

– Ладно, сейчас 1:41. Мы вас подождем, без вас не уедем, не переживай, – успокоил брата Вячеслав.

– Хорошо, мы где-нибудь через полчаса будем.

– Окей, – сказал Вячеслав и положил трубку.

– Ну вот, а ты волновался, – обратилась Барбара к Сергею, когда он отошел от аппарата.

– Я хотел предупредить, чтобы нас не теряли.

– Серёжа, я думаю, брат в тебе никогда не сомневается, как и мы. Мы всегда тебе доверяем, ты никогда нас не подводил, – Аня решила сделать комплимент Сергею.

– Спасибо, Аня, но это Нью-Йорк. Мы здесь первый день. Всего знать невозможно.

– Пойдемте уже, а то того и гляди, маньяк выскочит из-за угла и набросится на нас, – с улыбкой пошутил Дмитрий.

– Здесь, Дима, крысы только и духота, – ответила Барбара.

– Пока ни одной не видели, – улыбнулся Дмитрий.

– Еще увидишь и не раз, – сказал Сергей.

– Помимо духоты здесь еще улавливается запах, что кто-то справил недалеко мочу или это другой какой-то вонючий запах, я понять пока не могу, – поморщилась Аня.

Внезапно с противоположной стороны тоже прошел поезд, хоть его и не было видно из-за разделительной стены. Барбара аж вздрогнула от неожиданности. На самом деле станция имела четыре пути: посередине проезжали экспресс поезда, не останавливаясь на этой станции. Боковые же пути принадлежали локальным маршрутам. Слабое освещение на станции тоже добавляло антуража. Наконец, дойдя до конца платформы, они вышли на лестницу. Пройдя два пролета, дорога по тоннелю заворачивала налево. Стены были уложены старой серой кафельной плиткой, а вот поручни у лестниц были новыми.

– Действительно как-то стрёмно тут идти по этому переходу при слабом освещении ночью, – подметил Сергей.

– Дэни мне говорила, что лучше брать такси, но я знала, что ты откажешься, – Барбара опять решила напомнить об этом Сергею.

Резко из-за угла выбежала крыса и побежала в противоположную сторону. Аня сделала шаг назад, чтобы крыса не пробежала по её ногам.

– Вот тебе и крысы, – Сергей посмотрел на Дмитрия. Тот ничего не ответил.

Пройдя тоннель, они увидели две таблички: одна гласила, что маршруты F и G следуют на Манхэттен и в Квинс, другая гласила, что эти же маршруты идут на Кони Айленд и Чёрч авеню соответственно.

– Нам куда? – спросил Дмитрий.

– В Квинс, конечно, – уверенно сказал Сергей.

Пройдя участок по мезонину, где вдоль одной стены находились бетонные колонны и чёрные перила, отделяющие нижний ярус станции от верхнего, и, сделав два поворота, они, наконец, вышли к лестнице, ведущей на надземную станцию Четвертая авеню.

– Блин, здесь такие сложные и опасные переходы. Как здесь вообще можно ориентироваться? Я одна бы тут точно заблудилась, – призналась Аня.

– Бывают еще сложнее станции по архитектуре, – сказал с улыбкой Сергей.

– Одна ночью в метро я точно не поеду!

Надземная станция также имела четыре пути. Вдоль стен стояли большие контейнеры для мусора. В отличие от подземной, платформа этой станции была намного шире. Народу на станции не было. Освещение на станции было недостаточным, чтобы можно было почувствовать себя комфортно, как днём.

– Ты перепутал слова в телефонном разговоре, я тоже вспомнил, что тоже иногда путаю except and expect. Пишется почти одинаково, однако одно слово означает «исключать», а другое – «ожидать», – сказал Дмитрий, когда они ждали нужный поезд на надземной платформе линии Калвер.

– А я никак не могу запомнить все эти suppose, compose, purpose, propose, expose. У всех одинаковые окончания, и пока в голове подбираешь нужное слово, всегда перепутаешь, – Барбара тоже не владела английским в совершенстве.

– Ребята, я на вас смотрю и понимаю, что мне всех тяжелей будет. Я вообще по-английски практически ничего не знаю, – расстроилась Аня.

– Славка тоже плохо знает. Понимать еще понимает, а строит фразы очень плохо, – Сергей решил этим немного подбодрить Аню.

– Мне бы хоть базовые фразы для начала выучить…

Тут они услышали шум приближающегося поезда. Когда он проезжал и обдал всех ветром, Сергей сразу увидел, что это был маршрут F. Дмитрий уже было начал заходить в вагон, но Сергей его остановил:

– Это не тот маршрут, – сказал он другу.

– Разве по одной линии ходят несколько маршрутов? – удивился Дмитрий.

– Здесь по одной линии по три или четыре маршрута могут ходить. Некоторые маршруты в одних боро ходят как локальные маршруты, а в других как экспрессы. Иногда днём ходят, как экспрессы, а ночью как локальные. Вот эти центральные пути на станции, это экспресс пути, – Сергей показал рукой на средние пути станции.

– А что такое вообще экспресс маршруты? – спросила Аня.

– Они на самых загруженных станциях только останавливаются, чтобы люди могли быстрее добраться на работу. Метро действительно очень сложное. Это вам не как в Екатеринбурге с одной линией и девятью станциями.

Через три минуты пришел нужный маршрут G. Он имел на удивление всего четыре вагона. В них, как ребята заметили, не было ни одного пассажира. Вагоны были такого же типа, как и вагоны маршрута D, то есть R68. Они зашли в третий вагон и опять расположились на оранжевых боковых и поперечных сидениях.

– Вы знаете, я тут еще понял, что в школе нас достойно не учили английскому, – Дмитрий не захотел ехать молча в поезде. – Помнишь ведь нашу училку в средней школе? – он посмотрел на Сергея. – Единственное, чему она нас научила, это неправильным глаголам. Всегда была такая строгая, на понтах, а грамотно переводить, составлять разговорные предложения, знать фразовые глаголы, идиомы, ничему этому не научила.

– Я согласна, от учителя очень многое зависит. Если учитель не может расположить к себе учеников, ничего качественного не получится, – Барбара тоже вступила в дискуссию. На этот раз она решила прилечь на колени Сергея. Вдвоем они заняли три боковых сидения. Она сложила ноги в коленях, чтобы полностью разместиться на этом пространстве. Сергей же сидел на крайнем левом сидении. – Мне в школе повезло с учителем по английскому. Она была в меру требовательная, но зато давала много материала на уроках. Объясняла всё понятно, а не только, что London is the capital of Great Britain.

– У меня в универе вообще аж четыре препода было за два года по английскому. Я от них ничему полезному не научился. Весь первый курс у нас одна вела предмет. Она была молодой, но у неё своей четкой методики не было, поэтому она мне не нравилась, – Сергей тоже решил рассказать свою историю. – Потом на втором курсе вёл мужик, которому было за пятьдесят. Пытался немного козырять, какой-то бравадой хвалился, но я его быстро раскусил, что он ничего из себя не стоит. Если я с ним серьезно начинал общаться, он сдувался. Двум девчонкам из нашей тусовки, которые похуже учились, никак не хотел ставить зачеты, дак я на него наехал, что, дескать, хватит уже их мучить, ведь английский был у нас не основным предметом.

– И что он в итоге? – спросила Аня, когда поезд ушел в подземный тоннель на станции Улица Кэролл.

– После моего разговора на следующей сдаче зачета и поставил. Я так понял, он боялся моей строгости и решительности. Потом он в какую-то командировку уехал надолго, и у нас появилась молодая красивая преподавательница с хорошим подходом к предмету. Если что-то у кого-то из нас не получалось, то она всегда подбадривала и говорила, что ничего страшного в этом нет. Она была доброй, красивой, с правильным взглядом на предмет, – Сергей это начал говорить с таким воодушевлением, что Барбара стала внимательно слушать, ведь он хвалил какую-то другую умную, добрую, красивую женщину, но не её. Иногда она это с завистью воспринимала.

– И куда эта красавица делать? – спросила Барбара, чтобы остановить этот поток комплиментов в чужой адрес.

– Я даже не знаю. Через три недели её куда-то перевели. С ней я действительно хотел заниматься.

– А что, я бы тоже с такой позанимался, – вставил Дмитрий с улыбкой.

– Получается, дело было только в её привлекательности? – Барбара посмотрела на Сергея снизу вверх, чтобы увидеть его реакцию.

– Помимо грамотного преподавательского подхода эстетика тоже не последний пункт, – сказал Сергей без улыбки.

Барбара внутри немного позавидовала этой невидимой женщине, которую на самом деле никогда в жизни не видела. Наверняка этой преподавательнице уже за тридцать, она родила ребёнка и растеряла свою красоту и привлекательность. А, может быть, её муж не ценит, если он у неё есть. Главное, что сама Барбара никогда не позволит в себе усомниться. Она постарается не терять свою красоту, никогда не позволит себе устать от жизни и в чём-то сильно разочароваться. Она никогда не позволит Сергею разочароваться в себе, постарается как можно реже перед ним показывать свои отрицательные качества личности. То, что он её никогда не обидит, она это всегда знала. Она всегда угадывала его поведение, кроме очень редких случаев.

Аня тоже немного с ревностью восприняла комментарий от Дмитрия. Хоть они вместе были не такое длительное время, у нее на него были большие планы. Со временем она хотела подстроить под себя Дмитрия. Свою индивидуальность она всегда сохранит, но надо, чтобы и её молодой человек разделял её взгляды. Да, Дмитрий бывал местами скучнее и не всегда решительнее, чем Сергей, но она думала, что это поправимо. В этом она, конечно же, ошибалась. Темперамент 25летнего молодого человека уже нельзя переделать под свой лад, если человек сильно от тебя не зависит. Но даже если ты будешь постарше молодого человека, и у тебя будет больше денег, изменить и подстроить его под себя никогда не получится в долгосрочном периоде. Люди не способны всю жизнь притворяться и играть чужие роли, надевая маски.

Повисла пауза на несколько секунд, которую прервал Сергей.

– В конце второго курса у нас армянка вела английский. Мне её акцент вообще не нравился. Она была у нас где-то три месяца, я сдал экзамен на четыре и всё. На этом я попрощался с преподами по английскому навсегда. Всё, что я сейчас знаю, я доучивал сам. Только в последнее время, когда смотрел Готэм, я понял, сколько я упустил в изучении языка за все эти годы.

– У нас система образования никогда не будет идеальной, – вставил Дмитрий.

– Мне тоже моя училка по немецкому не особо нравилась, – сказала Аня, чтобы хоть что-то вставить в разговор.

За разговорами они даже не заметили, что подъезжали к нужной станции Корт сквер, которая являлась конечной для маршрута G. Раньше этот маршрут ходил дальше в Квинс до Форест Хиллс, но в 2010 году маршрут урезали только до Корт сквера. Впереди предстояла последняя пересадка на Седьмой маршрут на одну станцию. Опять предстоит искать переход с подземной станции на надземную. Они вышли на платформу, а поезд долго продолжал держать открытыми двери.

– Странно, что поезд дальше не идёт, – сказала Аня.

– Это конечная у этого маршрута, – вспомнил Сергей.

– Опять надо переход искать? – спросил Дмитрий.

– Нужная станция на надземной линии, – улыбнулся Сергей.

– Больше мы тебе не доверим составлять маршруты, – Барбара посмотрела с упрекающей, но доброй улыбкой на своего молодого человека.

– Да ладно, интересно же. В Перми мы метро бы увидели только в другой жизни, а здесь подземные, наземные, надземные станции, – сказал Сергей.

– И наземные есть? – удивилась Аня.

– Я знаю одну станцию, являющуюся наземной, которая встроена в старый торговый центр. Ньюкирк Плаза называется. В Бруклине расположена, – похвастался Сергей.

– Ты точно в прошлой жизни не жил в Нью-Йорке? – улыбнулась Аня.

– Интернет многое позволяет изучать, Ань.

Платформа, на которой они вышли, была достаточно длинной и являлась островной. Колонны были зеленого цвета в цвет маршрута G, который рисовали в зеленом кружке в начале первого и на последнем вагонах. Скорее всего, это было связано со словом Green. На протяжении всей длины платформы имелись лестницы на выход наверх. Ребята быстро поднялись на верхний уровень и увидели длиннющий коридор, уходящий в обе стороны направо и налево. На стенах коридора были плакаты с рекламой.

– Нам куда? – спросила Барбара.

– На Седьмой маршрут нам надо, – сказал Сергей, проверив свою бумажку.

Пройдя по указателям налево, они вышли к эскалатору, ведущему к мезонину надземной станции. Переходы этих станций уже не казались такими зловещими, как на предыдущей. Коридоры здесь были достаточно широкими, а освещение было на хорошем уровне. Поднявшись на эстакаду, они увидели, что там ожидал поезда один молодой человек латиноамериканской внешности. Он что-то тщательно изучал в телефоне.

– Не только мы ночью ездим, – сказал Дмитрий.

– Я видела пассажиров на других станциях. Они просто в наш вагон не заходили, – заметила Аня.

– Может быть, это какие-то медицинские работники ездят или еще кто-то, – предположила Барбара.

Платформу станции прикрывал козырек, но он был не на всю длину перрона. Сергей решил выйти из-под козырька и посмотреть, что есть вокруг. Вдали уже виднелись огни небоскребов Мидтауна Манхэттена. Больше всего выделялись стоящий посередине Крайслер билдинг, а чуть подальше и левее – Эмпайер Стейт билдинг. Также был виден шпиль Башни Банка Америки. На переднем плане ближе к Ист ривер красовалась чёрная Башня Мира Трампа. Чуть правее горели огни цилиндрического здания по адресу 383 Мэдисон авеню. Еще чуть правее располагалось здание Ситигрупп центра, крыша которого была построена под углом 45 градусов. Недалеко от них своей высотой выделялось жилое здание на 432 Парк авеню. Из-за своей узости оно было похоже на гвоздь, забитый в скальные породы острова. По высоте оно было выше, чем Эмпайер Стейт билдинг, но по красоте, безусловно, уступало. Освещение на станции было в виде коричневых фонарных столбов. Козырёк и колонны платформы тоже имели коричневый цвет. Время было уже 2:10.

Остальные ребята тоже подошли к Сергею.

– Ни одного похожего небоскреба не увидишь, – сказала Барбара.

– Самый узнаваемый город в мире, – произнесла Аня, которая внутри чувствовала какую-то неописуемую радость. Илья Эренбург в своей книге Мой Париж писал, что увидеть Париж и умереть. В её случае было лучше увидеть Нью-Йорк и умереть, хоть она и умирать не планировала.

– Интересно, сколько владельцы всех этих небоскребов платят за электричество, если каждую ночь на этажах есть свет? – задался вопросом Дмитрий.

– Я думаю, Кон Эдисон с них приличные бабки собирает, – сказал Сергей.

– Это кто? – спросил Дмитрий.

– Компания, поставляющая электричество. Как у нас Пермэнерго.

Дмитрий про себя тоже поразился, сколько же Сергей впитал знаний об этом городе за месяц. Вслух он ничего не сказал.

Внезапно они услышали звук приближающегося поезда. Платформа была оборудована только двумя путями. Седьмой маршрут прибывал с Манхэттена. Подошедший поезд имел другой тип вагонов. Они имели всего по три двери. В длину и ширину они тоже были меньше. Этот тип вагонов имел калибр R188. Такие вагоны выпускала японская компания Kawasaki Heavy Industries. Состав состоял из одиннадцати вагонов, что являлось рекордом для Нью-Йоркского метрополитена. Ребята зашли в первую дверь восьмого вагона и даже не заметили, что в вагоне их ожидал сюрприз. На заднем боковом ряду из голубых сидений слева спал бездомный. Он был одет в какую-то грязную кофту, чёрные штаны и кроссовки. Рядом с ним стояли две большие сумки. От вонючего запаха, исходящего от него или от его сумок, не спасал даже кондиционер. Двери вагона закрылись, и поезд поехал на следующую станцию.

– Блин, надо было перейти в другой вагон, – сказала Аня, зажимая нос.

– Ты знал, что бомжи ночуют в вагонах? – спросил Дмитрий у Сергея.

– Я читал об этом в комментариях группы про Нью-Йорк ВКонтакте.

Тут бомж услышал их разговоры, перевернулся и открыл глаза.

– Get out from here (Валите отсюда), – промямлил он незваным гостям.

– Fuck off (Отвали), – ответил ему Сергей. – Как бы рубашка не пропиталась этим запахом, – эту фразу он сказал своим друзьям и Барбаре.

– Хорошо, что едем только одну станцию, – сказала Барбара, которой их сосед по вагону тоже не нравился.

Они простояли вчетвером возле двери, в которую вошли. Поезд достаточно быстро доехал до следующей станции Квинсборо Плаза, и ребята быстро вывалились из вагона.

– Я не ожидал такого здесь увидеть, – сказал Дмитрий.

– Здесь есть всё, что угодно. Даже русскоязычные цыгане, – улыбнулся Сергей.

– Цыгане? – переспросила Барбара.

– Да, цыгане, которые любят у нас ходить толпами по Луначарского и гипнотизировать прохожих своим гаданием по руке. Ты как будто их там не видела. У тебя там галерея недалеко.

– Нет, я знаю, что они там трутся. Они даже в галерею хотели к нам зайти однажды, но передумали. Просто, почему ты о них вспомнил?

– Не знаю. Просто вспомнил, как толпа цыган однажды на Луначарского мимо бомжа проходила, который спал на улице, вот и сказал.

– Блин, Нью-Йорк такой современный город, а бомжи спят в метро. Почему их не прогоняют на конечных станциях? – Аня проверила свою блузку, не пропахла ли она этим вонючим запахом.

– Здесь просто нет законов, запрещающих спать в метро, – сказал Сергей. – Бесплатная ночлежка с кондиционером, так сказать.

– Да, вот она свобода, – Дмитрий громко выдохнул.

Ребята огляделись вокруг, куда они приехали, чтобы найти выход.

– Как-то тут высоковато, не находите? – обратилась Барбара к своим собеседникам, ведь они находились на островной платформе на уровне четвертого этажа. Эта станция являлась надземной с двумя уровнями. Причем, судя по железнодорожным путям, поезда приходили с разных линий, соединяясь в этой станции и разъединяясь после нее. Барбара посмотрела по сторонам и увидела табличку с надписью Silvercup Studios. Она знала, что на этой киностудии снимали Секс в большом городе, но она не знала, где она находится. Как оказалось, студия была рядом со станцией метро. Никогда не ожидаешь, что можешь увидеть что-то знакомое в необычном месте.

– Согласен. Пошли вниз, – Сергей пригласил ребят покинуть это место.

Они спустились по лестницам сначала на нижний уровень станции, потом в мезонин, потом, пройдя по северному тоннелю, только вышли на улицу.

– Ну, как вам метро? – спросил Сергей с небольшой улыбкой.

– На самом деле необычно: местами интересно, местами жутко, местами противно, как от запаха того бомжа, – сделал заключение Дмитрий.

– В следующий раз ночью на такси поедем, – сказала Барбара.

– А где отель находится, где твой брат поселился с девушкой? – спросила Аня.

– Я помню, что надо пройти по 27 улице, потом повернуть направо на 40 авеню. Где-то там находится отель, – ответил Сергей.

Дмитрий решил проверить на телефоне, можно ли поймать где-нибудь Wi-fi, но попытка успехом не увенчалась. Они направились по узкой 27 улице, по бокам которой везде были припаркованы машины. С правой стороны, судя по широким окнам здания, раньше была фабрика. Сейчас здесь располагались так называемые лофты. Такой стиль подразумевал, когда бывшие промышленные здания переделывали в жилые квартиры с высокими потолками. С левой стороны улицы располагались обычные жилые здания. Тротуар для пешеходов был достаточно широким, и Сергей не стал выходить на проезжую часть. Встречных прохожих они не видели. Освещение на улице поддерживали уличные лампы, приделанные к стенам зданий, мимо которых они проходили. Дойдя до 40 авеню, они повернули направо. Эта авеню оказалась тоже не такой широкой. На ней располагались в основном одно и двухэтажные здания, предназначенные непонятно для чего. В одном из них имелось небольшое кафе. Где-то велась стройка. Движение машин по обеим улицам, по которым они передвигались по этому району, было односторонним. Вдали раздались звуки поезда, проезжающего по надземной линии. Они быстрым шагом приближались к пункту назначения.

Вячеслав с Галей ждали друзей на улице возле входа в отель. На часах было 2:36.

– Как-то долго вы, – сказал Вячеслав с улыбкой. Он был в тёмных очках, чёрной футболке и джинсах. В руках у него была маленькая бутылка с водой.

– На метро всегда долго добираться, – сказал Сергей. – К тому же без необычных ситуаций не обошлось.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Галя. Она была в той же самой одежде, что и вчера: джинсы и блузка.

– Две пересадки было с подземных на надземные станции, а также в вагоне Седьмого маршрута нам попался спящий вонючий бомж в вагоне, – Барбара рассказала краткий отчет их поездки. Вячеслав на это отреагировал лишь улыбкой.

– Милый отельчик в таком паршивом районе, – сделал ремарку Сергей. Он бы здесь точно не стал снимать номер, даже если бы здесь было по 70 долларов за ночь, не учитывая налогов.

– Мне сочетание чёрных и белых цветов на стенах нравится, – Дмитрий тоже решил получше присмотреться к отелю.

– Может, пойдем уже на станцию? – предложила Аня.

– На Квинсборо Плазу опять пойдем? – спросила Барбара у Сергея.

– Нет. Пойдем на маршрут F на станцию 21 улица – Квинсбридж, чтобы выйти на Манхэттене ближе к Центральному парку, – Сергей вновь проверил свою бумажку, чтобы сверить данные.

– Ты всё записал что-ли? – спросил Вячеслав.

– А ты бы как сделал, если бы телефон не работал? – задал встречный вопрос Сергей. Вячеслав ничего не ответил.

– А где эта станция находится? – спросила Аня.

– Сейчас по 40й авеню пройдем и свернем налево на 21ю улицу, – сказал Сергей.

– Веди, Моисей, – сказал Вячеслав с улыбкой.

– Я тебе не еврей, – сказал строго Сергей.

– Да ладно, я шучу.

За двенадцать минут им удалось дойти до нужной станции. Она являлась подземной. Вместо лестниц в мезонин вел эскалатор.

– А кто-то говорил, что здесь метро старое, – сказал Вячеслав. – Посмотрите, прямо тут эскалаторы есть.

– Это относительно новая станция. Ей всего около тридцати лет, – парировал Сергей. – Мы были на станциях, которым по сто лет и больше.

– Да? Мне пока эта станция нравится. Где тут билеты можно купить? – Вячеслав посмотрел по сторонам.

– В этих аппаратах, – указала Барбара на терминалы.

– В Перми даже не помню, когда на автобусе ездил, а тут придется много на общественном транспорте покататься, – заметил Вячеслав.

– Вы тогда спускайтесь на платформу, а я покажу им, как проездные купить, – сказал Сергей Барбаре, Дмитрию и Ане.

– Ладно, мы вас ждём, – ответил Дмитрий.

Первое, что заметили ребята, спустившись на платформу, это то, что здесь не было никаких колонн, а только свободное пространство. Стены были обделаны красным кирпичом, на полу была коричневая плитка. Станция была открыта в 1989 году. На дальнем конце перрона стояли молодой человек и девушка. Оба были чёрными. По пути к станции им тоже попались несколько человек исключительно чёрного цвета кожи. Ребята даже не подозревали, что они находились в районе Квинсбридж, где располагался самый большой комплекс социального жилья в Нью-Йорке и во всех Соединенных Штатах. Это были шестиэтажные здания из серовато-коричневого кирпича, построенные в виде двух соединяющихся букв Y. Здесь жили преимущественно бедные афроамериканские и латиноамериканские семьи. В этом районе всегда была высокая преступность, в том числе хорошо процветала наркоторговля, и от этого было много наркоманов.

– Эта станция самая стильная пока, которая нам попадалась, – заметила Аня, оглядев платформу.

– Брат у Серёги зачем-то солнечные очки надел. Как он в них видит в темноте? – спросил Дмитрий.

– Решил немного выделиться среди нас. Серёжа вообще эту белую рубашку специально гладил, пока я душ принимала, чтобы сегодня надеть, – Барбара присмотрелась к чернокожим ребятам на том конце платформы.

– Не мятую же надевать, – сказал Дмитрий.

– Я к тому, что можно было лишь футболку надеть.

Внезапно с грохотом из тоннеля появился поезд маршрута F. Он состоял из десяти вагонов. Каждый из них имел по четыре двери. Тип вагонов имел маркировку R160. Ребята стали смотреть, когда спустятся Сергей, Вячеслав и Галя, чтобы они тоже успели сесть в поезд. Барбара, Дмитрий и Аня вошли в шестой вагон и стали выглядывать. В этот момент они увидели, как эта троица бегом заходит на платформу и заскакивает в последний вагон. Поезд сразу же закрыл двери.

– Успели, – сказала Аня. – А сколько нам станций ехать? Это ведь только Серёжа знает.

– Придется на следующей к ним в вагон переходить; я не знаю, сколько нам ехать, – сказала Барбара.

– Ух, ничего себе тут кондиционер в вагоне, – Вячеслав потер руки возле локтей. – На станции жарко, а тут прохладно.

– Хорошо хоть, что в вагон успели заскочить, – сказала Галя, которая больше всех запыхалась.

– Мы уже привыкли к этим кондиционерам, – сказал Сергей.

– Помнишь, несколько лет назад мы на хоккей ходили летом? На улице жара была, а во дворце спорта прохладно. Здесь такой же эффект, – Вячеслав вспомнил аналогичную их с Сергеем совместную историю.

– Я вспоминал уже об этом. Рассказывал это Барбаре, Димону и Ане.

В вагоне они сидели на голубых боковых сидениях. Такие же были и в Седьмом маршруте. Только этот вагон был длиннее и шире.