Текст книги "Попал, так попал! (СИ)"

Автор книги: Владимир Чистяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Дина направляется дальше. Неожиданно останавливается и бросает через плечо.

– А что там на другой стороне награды было?

– Цифра.

– Какая?

– Пятьсот семьдесят три и четвёрка старым шрифтом.

– Проверим...

Архив-то Кэретте подведомственен, в бумагах у неё полный порядок.

В кучу свалены предметы, явно содержащие большое количество драгметаллов. Собственно, этим их достоинства и ограничиваются. Изображения святых или бога, больше всего напоминающие поленья, которым топором придали некоторое сходство с человеческими фигурами. Ну и что с того, что из золота отлито?

Много грубых и толстых золотых цепей со свастиками – до чего же бандиты во всех мирах не оригинальны. Небось и здесь, как и у нас, в числе первых жертвователей на храм эти, что с толстыми цепями из драгметаллов, были.

Золотые монеты россыпью – в основном наши, но есть и местные, сделанные по образцу и подобию. По виду. Не по технологии, ибо насколько хватает моих познаний в монетном деле, тут литьё, а не чеканка. Только вместо цветка или звезды – что-то, отдалённо напоминающее бородатую рожу в шлеме. Вокруг – корявые буквы грэдского алфавита, призванные обозначать имя и титул изображенного. Я эти аббревиатуры разбирать пока не научился.

– Божьей милостью мы харрат всея мира Аренкерт II. – спокойно читает Дина.

– А почему Аренкерт? – глупо спросил я. – Это же наше имя.

– Наше, – кивает Дина, – зараза-то у нас родилась, сюда только перекинулась. У варваров есть имя, дающееся при приобщении, как правило, грэдское, в честь кого-либо из святых, вздёрнутых нами, и обычное имя, употребляющееся в обычной жизни. Этот Аренкерт вообще-то зовётся Куускиан сын Куускиана сына... В общем, много их там.

Щелчком отправляет монету обратно.

Вытаскивает из кучи шапку, напоминающую золотой горшок с покосившейся свастикой на макушке. Шапка разукрашена неограненными драгоценными камнями, налепленными безо всякой системы.

– Смотри! – кроме камушков, в шапку вделана камея. На ней изображены обнаженные мужчина и женщина у колонны. Резьба по камню великолепна. Хоть я и не ценитель подобного искусства, следует признать – это именно искусство с большой буквы. Произведение мастера. Здесь, похоже, древние камеи такая же редкость как и у нас.

– С погибшего материка? – пытаюсь блеснуть эрудицией.

– Да. Знаешь, кто это?

– Нет. Не интересовался старыми мифами.

– Богиня любви. В первую очередь, чувственной, плотской. Наверное, самая весёлая богиня древнего пантеона. Все разбитые сердца, сколько их было, все на её совести. Одна из самых древних богинь – и одновременно, вечно юная и прекрасная. В старину ей молились, когда хотели добиться любви, или наоборот, разлучить влюблённых. – в глазах Дины сверкнули весёлые огоньки. – Если муж там, или жена загуляла – тоже к ней обращались. Проститутки тоже её очень чтили. А колдуньи да ведьмы, говорят, её и сейчас почитают.

– И как же такая весёлая богиня на шапку к попу попала? Да ещё и с мужиком каким-то?

Дина смеётся.

– Кто тут из её возлюбленных изображён, судить не берусь – много их было, причём как богов, так и смертных. Сюда-то она очень просто попала. – показывает на какие-то выцарапанные на золоте буквы, обрамляющие камею. – Видишь эти закорючки? Полные слова писать им или лень, или они вовсе не знают, как они пишутся. О том, что было до них, помнить они не желают. Вот и накорябали, что это первочеловек и его женщина, причем созданная из части его тела. В общем, это их бог из рая изгнал. В старом мифе, кстати, боги были более логичны и сразу создали пару перволюдей.

Богиня проституток на шапке существа мужского пола, люто ненавидящего женщин, и наверняка не видевшего ни одной вблизи.

– А зачем им женщины? Мальчики в храмах вроде прислуживают.

– Как ты мог такое о святых отцах подумать?

Ржём оба.

Дина вытаскивает кинжал. Отгибает крепления. Вытащив камею, отправляет шапку в общую кучу.

– Знаешь, она просто красивая. Мир обеднеет, если пропадёт такая вещь.

– Что с ней сделаешь?

– Продам, если с деньгами туго будет. В старой столице есть куча бездельников, кто за такие вещи с погибшего архипелага безумные деньги платить готовы.

Хм. А я-то думал, что она страстью к деньгам не страдает. Кажется, она непонимание на моей физиономии разглядела. С хохотом треснула по плечу. Рука тяжёленькая.

– Да расслабься ты. Какой из меня торговец? Мне эту богиню золото или сталь принесла?

– Сталь.

– Ну, вот! Я тоже куда больше верю в то, что мне сталь приносит. Просто думать надо, когда к воротам крепости бешеную стрелу катить, а когда к тайному входу подгонять лошадь с вьюками, полными золота.

Строевым шагом подходит немолодой солдат.

– Разрешите обратиться?

– Разрешаю.

Солдат протягивает круглое зеркало в золотой оправе на длинной ручке.

– Вот! Тут клеймо двора старого верховного. Только эти жрецы тут что-то нацарапали.

Я уже знаю – старым верховным в обиходе зовут отца Кэрдин и Эрендорна. Человека, наделавшего в последние годы жизни слишком много ошибок, едва не погубивших страну. Собственно говоря, плоды заигрывания Верховного с новой верой мы только сегодня закончили пожинать.

Присматриваюсь к зеркалу. На обороте – слащавый мотивчик для дурочек из любого мира – маленькая девочка, баюкающая куклу. Изображена на голубеньком фоне. Вроде эмаль. Вокруг головы в трёх местах какие-то буквы процарапаны так, что золото проступает.

Лицо Дины странно теплеет. Она проводит пальцем по волосам изображенной. Говорит тихо.

– Кэрдин в детстве.

Солдат аж глаза вытаращил. А я только сейчас сообразил – девочка рыженькая и голубоглазая.

– Смотрите, её голубой камень. Лицо такое узенькое.

Я молчу. Канонических изображений Рыжей Ведьмы мне видеть не приходилось.

Дина резко распрямляется.

– Так! Первый десятник. Иди, доложи, что я произвела тебя "за особые заслуги". Наградные – тройные.

Поворачивается ко мне. В глазах ярость. Абсолютно неприкрытая клокочущая ярость. Шипит.

– Как я этих попов ненавижу! До последнего перевешаю! Похабят всё, до чего дотянуться могут. Здоровье – болезнь, а болезнь – здоровье. Так во всём! Даже тут... Знаешь, что тут накорябано? Вижу, что нет.

Мерзкая их черта – приписывать себе всё свершенное не ими. Чтобы люди забыли, что и до этих жрецов что-то было... Всё под себя – ратные победы былых времён, золото и земли сейчас. Всё им. Даже зеркальце это. До нас ничего не было. Всё нами создано. А что не по-нашему – в костёр. Или закорючки выскрести – это тоже наше.

Нацарапано тут, вот эти сокращения, что изображена мать какого-то их пророка с ним на руках. Они что, не видят, сколько девочке лет!? Хотя, с их разрешениями на брак с семи лет, я уже ничему не удивляюсь!

Неизвестно откуда появляется Ярн. Дина ухмыляется. Злость отступила, но ещё не ушла совсем.

– У тебя и правда на золотишко нюх.

На самом деле, это почти семейная шутка. Кэретта распоряжается не только государственными деньгами, но и всеми семейными средствами Ягров. Сам Ярн генерал отменный, но редкостный транжира. Коллекционирование дорогого и редкого оружия – у него почти патология. В редкостях вообще и в металлургии в частности он разбирается отменно, поэтому за уникальную вещь вполне в состоянии заплатить столько золота, сколько эта вещь весит, а то и больше. Доспехи – штука тяжёлая. Кэретта хобби мужа почему-то не разделяет (обратное вообще очень редко бывает). Так что последние несколько лет коллекция пополняется исключительно за счёт трофеев. Вряд ли здесь Ярну что перепадёт – тут в основном ценности из храмовых сокровищниц, а там оружия нет.

Так и есть – кучу золота и драгоценностей Ярн рассмотрел, словно на навоз глянул.

Дина непонятно чему ухмыляется.

– Твоя Кэретта, которая вторая, вроде всякие редкости с погибшего архипелага собирает?

Я мысленно ухмыльнулся – доченьке отцовская страсть к коллекционированию по наследству досталась. Одно плохо – камеи, особенно старинные, собирать куда разорительнее, чем оружие.

– Собирает. Даже интересуется, как делают.

– Не советовала бы я ей каменной крошкой дышать.

– Мать ей тоже самое сказала.

– Тогда, возможно, послушает... Ладно, – Дина вытаскивает из сумки камею. – На, свезёшь ей подарочек от меня.

Ярн берёт камею. Щуря глаз, изучает с видом знатока. Он тоже склонен ценить красоту, а не стоимость вещи.

Глава 12

Глава 12. Лето – осень 279 г.

Добивание последних сторонников Меча заняло немало времени. Сопротивлялись они отчаянно. Дочь Чёрной Змеи обращением с религиозными фанатиками слишком знаменита. Отряд наш не слишком большой, правда с сотней мушкетёров и несколькими пушками и даже одной "бешеной стрелой". Кавалерии мало, и то в основном, разведчики. Тяжёлых всадников только сам Ярн, его охрана да я. В принципе, для командования можно было и офицера рангом пониже найти, но из соображений дипломатии, командиром назначен Ярн. Я же в кампанию навязался из соображений поиска приключений на свою пятую точку. Благо на единоначалие Ярна не претендую.

В этой области, оказывается, родственное Мечу племя покорило другое. Обратило в рабов. Причём, в рабов по представлениям Новой веры. А там ситуация – истинно верующий – человек. Не принадлежащий – животное.

Местное ополчение меня сперва не впечатлило – видно, что все они недавно рабами числились – в смысле, нормального оружия нет почти ни у кого. Почти у всех – вилы, косы распрямлённые, цепы да дреколье. Чуть ли не единственный хороший меч – у вождя, да и тот на нашей офицерской портупее, вручён лично Ярном несколько дней назад.

Впрочем, строй они изобразить смогли, и Ярну ответили вполне по-уставному. Почти у всех пределано на одежду подобие наших знаков различия. С доспехами у них совсем плохо – стёганные куртки, только у нескольких немолодых воинов – старинные кольчуги да панцири. У них и оружие получше – видать, припрятали в то время, когда племя свою главную битву проиграло. Рабы-то оружия иметь не могут.

Мнение об ополчении изменилось в лучшую сторону, когда они стали лес валить для осадных башен. Никогда не видел, чтобы люди работали с таким остервенением и самоотдачей. Да уж, зуб на бывших господ у них преогромный.

После первых штурмов мнение о союзниках стало ещё лучше. Дерутся они отчаянно. Даже внешне на воинов стали похожи – добыли оружие и доспехи у бывших хозяев.

Видел, как ополченец закрыл собой раненного нашего офицера. Ярн ко всем союзным вождям обращается по грэдским званиям, хотя я знаю, что у него нет права производить в такие чины. Ну, да у нас много чего задним числом делается. Этим Дина потом все самовольные пожалования утвердит. Заслужили!

Несколько удивил приказ Ярна перед штурмом главного города области: не препятствовать ополчению, когда они начнут убивать жителей города. Именно так и сказано не "если", а именно "когда". Что-то знает Ярн про противника, мне неизвестное.

Штурм, считай, по-шаблону прошёл.

* * *

Собачки их боевые. Я одного понять не мог – почему союзники новые так их ненавидят. Во взятых городках многократно видел, как псов забивают палками. Причём, почти всегда особо зверствуют освобожденные рабы – женщины и дети.

Дети щенков об стенку швыряли. Спросил у Ярна в чём причина такой жестокости.

Он ухмыльнулся. М-да, улыбка висельника, иначе не скажешь. Подзывает из свиты переводчика из местных.

– Покажешь генералу псарню. Вроде её не подожгли ещё. Он плохо обычаи этих... воинов божьих знает.

Ярн, в отличии от Еггтов, к языкам не слишком способен. На местном знает, пожалуй, только боевой клич новых союзников. Дина же на переговорах так на разных языках шпарит, что у меня скоро комплекс неполноценности разовьётся. Я ведь тоже не полиглот. Сам могу только через переводчика разговаривать. Что интересно, вожди все ей стараются по-грэдски отвечать.

Вроде бойни. Я не сразу сообразил, что висящие на крючьях куски мяса – человечина. С трудом смог подавить рвотный позыв.

Переводчик говорит глухо.

– Они такие. Святоши эти. Как нового бога взяли, так нас за людей считать перестали. Псов тех кормили людьми. Священники им это не запрещали. Людьми нашего племени. Мы для них людьми не были. Раз к их вере собачьей не принадлежим. Дети маленькие лакомством считались. Вон там людей продавали. На мясо для псов. Кого – живыми, кого – нарубленными уже. Мы решили – сожжём это поганое место и курган тут насыпим им. Как воинам.

Каждого убъём, у кого был такой пёс. Весь их род выведем до двенадцатого колена. Никого на племя не оставим. Сама Двурогая подтвердила за нами такое право.

Вас теперь мы до скончания веков братьями считать будем. В поход пойдём, куда Двурогая скажет. Любая ваша война – наша война. Любая ваша беда – наша беда. Вы нам не только свободу, вы нам саму жизнь вернули.

Говорит искренне. Акцент почти не слышен.

Говорят, пить в компании власть предержащих может быть сильно вредно для здоровья. Я вроде, уже приноровился. Тем более, ни на какие "гениальные" идеи Дину не пробивает. Да и идеи головы рубить её тоже не посещают. Такими мероприятиями она всегда осмысленно занимается. Но обсуждение внешней и внутренней политики ведётся активно. Читал на каком-то форуме, что один товарищ в процессе совместного распития чуть было не подбил главу отдельно взятой области на организацию государственного переворота. Уже почти решились, но водка кончилась.

Здесь спиртное не может кончиться по определению. А вот идеи в затуманенных головах начинают бродить уже довольно странные.

Вспомнились мне тут грэдские сверх кораблики, отгроханные в стиле китайских позднего средневековья, тех, что даже в пресловутое Сомали ходили и слонов да жирафов возили. Вроде, у них водоизмещение до двадцати тысяч тонн доходило. Тут такое строят без особых проблем.

Грэды ведь на таких кораблях армию в несколько десятков тысяч человек с каким угодно вооружением легко через полмира перебросят.

В том числе, и на южную оконечность материка, где совсем недавно миррены сколотили ядро своей будущей империи.

– А что ты про мирренов думаешь? – интересуюсь у Дины.

– А за коим они тебе вообще сдались? – вполне благодушно отвечает она. Сейчас её кроме любимого подогретого рисового вина вообще мало что на свете интересует. Я, впрочем, такое вино тоже охотно употребляю.

– Мир он того... Маленький. Купцы на побережье Восточного океана уже бывали. Скоро и мы туда доберёмся. Мирренам за своей стеной и горами тоже может стать скучно. А их много.

– Пусть сперва своих степняков покорят, да через Великую пустыню пройдут.

– Караваны там ходят.

– Ну, понадобиться, и армия пройдёт. Только незачем. Со степняками воевать – как свинью стричь – визгу много, а толку мало.

– А зачем нам степняки? Вспомни, какие у нас корабли. Посадить войска – и прямо в мирренское Приморье. Захватим порты, перекроем им морскую торговлю. Тот же шёлк будут покупать по нашим ценам.

– Они и так его по нашей цене берут – забыл что ль про монополию?

– Не забыл. Их купцы уже заходят в наши порты. Сейчас мы сильны, но ты подумай, что может быть через сто лет? Если кто-нибудь попытается воспользоваться очередной нашей смутой?

– И ты думаешь, это будут миррены?

– А почему нет?

– Ты их корабли видел? Скорлупки! С океанской навигацией они не знакомы совершенно. Вспомни наши корабли!

– Я помню. Только, чтобы от них до нас добраться, океанская навигация и не нужна. Их купцы уже знают к нам дорогу. Сама регулярно отчёты купцов читаешь. Думаешь, мирренский император дурнее?

– Думаешь, его купцы не видели наши приморские крепости и корабли?

– Если купцы были наблюдательны, то могли заметить, что гарнизоны во многих портах очень сильно сокращены. Военные корабли много где стоят на приколе.

– А где мне подготовленных солдат было брать, как не на кораблях?

– Думаешь, мирренского императора волнуют наши проблемы?

– Конечно, волнуют. Из проблем у соседа всегда надо стремиться извлечь выгоду для себя.

– И я про тоже. Ты можешь быть уверена, что сейчас в пути нет мирренского флота?

– Флот Юг патрулирует воды...– Дина замолкает. Кажется, её проняло. Если я быстро понял, что главный принцип адмирала "меня не трогайте, и вас тоже не трону", то и мирренские купцы могли прийти к аналогичным выводам. Адмирал, кстати, пытался добиться и от Дины, и от Безглазого запрета заморской торговли во всех портах, кроме четырёх в южных провинциях Приморья – как раз тех, где базировался флот Юг. Ползучий сепаратизм – характерная черта любой гражданской войны. Адмирал наверняка за время войны успел превратиться в магната. Понимая, что всё побережье флот Юг физически контролировать не сможет, он и хотел привилегий, чтобы вся заморская торговля шла через его города. Он поддержит любого, кто сможет пообещать ему такие привилегии. Теоретически, это могут быть и миррены. Сделают адмирала свои наёмником, а порты севера он и сам разгромит. Резать друг дружку грэды уже привыкли, а двести и триста процентов прибыли и не на такие преступления толкают. Флот Север сейчас небоеспособен...

Правда, есть и несколько "но" – миррены не производят ничего такого, в чём бы грэды остро нуждались. С нашей стороны в основном торговля предметы роскоши, с мирренской – драгметаллы. Пряности в достаточных количествах выращивают и грэды, и миррены хватает для собственного потребления и для продажи ближайшим соседям. В международной торговле в этом мире пряности играют ничтожную роль. Ещё одно – у мирренов откровенная нехватка золота. Их "золотые" монеты хотя по качеству чеканки незначительно от наших отличаются, золота почти не содержат. У нас их берут неохотно. Серебро раньше было достаточно высокопробным, но в последнее время портится. Расчеты чаще всего идут в нашей монете.

На юге материка для торговли с грэдами открыто только несколько портов.

– Наш флот сильнее мирренского. Пока сильнее. Нам надо перебить им торговлю. Захватить их порты. Диктовать свои цены. Нам надо сделать это сейчас, пока миррены не стали хозяевами в наших портах. Мы вполне в состоянии организовать подобную экспедицию. Я уж не говорю, что почуяв запах такой поживы адмирал станет твоим верным соратником.

– Я подумаю. Пока мне ясно одно – флоту Север снова пора в море.

Серебряные рудники у неё качественные. Водяные колёса, вагонетки по рельсам катают. В рудники сплошь и рядом (как и у нас) попадают пленные и недавние политичиские оппоненты самых разных рангов. Хотя, много и вольнонаёмного персонала. Литейщики так все за плату работают.

Понял, на чём ещё держиться могущество Дины – её рудники производят самое качественное в мире железо и сталь. Притом, месторождения каменного угля – тоже её, не говоря уж о крупных лесных массивах.

Торговля изделиями из металла от гвоздей до полных доспехов приносит неплохой доход.

* * *

Храмы солдаты Дины разрушают с большим старанием. Война, считай, кончилась, так что, даже взрывчатку кой-где применяют.

– Разве в наших городах ещё есть приверженцы этой веры?

– Немного, но есть. Старые-то, потомки тех, что до Эрендорна веру эту приняли – в основном в Приморье живут. Кто исстари, а большинство – потомки тех, кто в начале войны из центра сбежал. В Приморье-то как-то терпимее к пришлым, даже таким.

Толк от них кой-какой есть – незадолго пред тем чума по Приморью прошлась, пустых земель хватало. Пусть живут, только двойной, а ремесленники – тройной налог платят.

– И велики доходы?

– А не в них дело.

– Что, разрешен отказ от веры?

– Разумеется. В присутствии специального чиновника и нотариуса. Произнести специальную, весьма богохульную клятву отказа от веры, потом принести полную версию присяги на верность Империи.

– И всё?

– Собственно говоря да, человека вычёркивают из особого списка и вносят в обычный налоговый реестр. Ну, ещё следят некоторое время, чтобы дети в городские школы ходили.

– А если клятву нарушит?

– Казнят как изменника. Имущество – конфискуют.

– А жена, дети?

– Казнят всех совершеннолетних, уличённых так сказать. Остальных – в приюты. Так-то, кроме налога, не участвовавшие в мятежах в правах особо ничем не ограничены. Им даже в армии служить можно.

– Как так?

– А вот так. Присяга не подразумевает отказ от веры. Зато устав одинаков для всех. Наказания тоже для всех одинаковы. Знаешь ли, постные рационы в армии не предусмотрены. Да и не забудь, сколько лет служат.

– Разве на войне посты не ограничивают?

Дина ухмыляется.

– Не всё, видать, позабыл. Только знаешь ли, сундук казначея как объект верности куда лучше, чем бог на небе.

– Сундука-то одного иногда маловато.

– Тоже верно. Но у меня получается вроде.

Тут не поспоришь. Троица Еггтов – харизматичные лидеры, даже не скажешь из них колоритнее. Кого шокируют, кого очаровывают своими выходками да внешним видом. Равнодушных нет, в самом глухом углу страны про них слышали.

Думал, что уничтожив Город Бога, разгромив Меча и приведя к относительной покорности племена, Дина отправится обратно в Новую столицу. Ага, размечтался. Зря что ли она присоединила к Империи нескольких провинций и объявила Друзьями Империи нескольких князьков? Друзья-то ладно, у Рима лучших времён таких "друзей и союзников" было много – всех скушали под разными соусами, привратив их владения в провинции, не понимают, что титул "Друг Империи" фактически делает из его земли то, что скоро (возможно, ещё при его жизни) станет ещё одной провинцией Империи. Другу Империи-то и наплевать, что Дина забрала все земли Меча и поддержавших его, себе. Он ведь тоже у союзника Меча кое-что прихватил. Право сильного они понимают чётко. Шакалам достаются остатки добычи львов. Но ведь и старый и больной лев тоже может стать добычей шакалов. Недавно все убедились – лев ещё полон сил.

У грэдов провинции всё-таки административные единицы второго уровня. Высший – наместничество. Бывший город Меча – теперь столица наместничества. Переименовали город без особых затей – раз был Город Бога – то будет город демона – то есть, Город Кэретты. Кэреттоград, блин, выдаёт автопереводчик!

Бывшая циркувалиционная линия теперь объявлена внешней границей нового города. Частоколы заменяют на настоящие стены с башнями (пока деревянными, леса вокруг завались). Но уже вовсю идёт работа на каменоломнях – заготавливают материал для капитальных стен, благо дешевой раб. силы у нас предостаточно. Внутри нарезают пересекающиеся под прямыми углами улицы. Дина уже распоряжается, что где надлежит строить. Место для дворца наместника – разумеется, там где было сердце храма.

Прочие важные вещи: укрепления одного из лагерей перестраиваются на постоянный гарнизонный лагерь, там уже казармы и прочее отстроены. Я ей спьяну предложил устроить на месте священной рощи квартал "весёлых" домов. Не то что бы ей идея не понравилась, но указ матери, предписывающий размещать подобного рода заведения за городскими стенами, Дина нарушать не стала. Тут же, прихватив землемеров и охрану поскакали. Разметили участок и внесли в план. Не то что бы хороший, но и неплохой – как раз вдоль дороги в наши земли.

С местом, где роща была, совсем хорошо получилось – участок чем-то приглянулся Кэретте. Дворец она там строить будет, или парк разбить прикажет – потом разберёмся. Разметила место под библиотеку. На каждый крупный жилой полагается место для школы. Даже квартал для аналога университета выделила. Я её темп с трудом выдерживаю. Носится целыми днями: "Здесь будет это, здесь то". Всё разметить надо, на карты и планы занести. Принимает послов и гонцов, отвечает на письма. Вечерами гуляет так, что всем местным демонам в их аду поплохеет. Утром снова на ногах. Бодрая и свежая!

Тот луг, где погибла лучшая кавалерия Меча и он сам на плане отмечен как Площадь Победы. В столицу уже отправлены заказы архитекторам на проект памятника.

Чуть ли не первое, что основала за пределами города – пороховые мельницы.

Динке тоже кой-что глянулось – во время разгрома храма случайно уцелела любимая церковь Меча. Солдаты увидели здание явно современной грэдской архитектуры (у нас так обычно городской суд оформляют) – и не стали ломать, ограничившись выносом всего ценного. Вот в этой-то церкви Динка со своими девками и обосновалась. Пригласили Яграна с приятелями...

Ну естественно, где большая гулянка подростков – там локальный конец света. Как они никого не убили и ничего не сожгли – осталось загадкой, особенно, если учесть, что я видел стоящие у входа многоствольные орудия. Оказалось, пушки им Эрескерт одолжил, обещав ночью устроить фейерверк. Наверное, фейерверк понравился, ибо потом я видел его в обнимку сразу с двумя не слишком одетыми, но с оружием, девицами. Правда ещё до этого, я видел Динку, гуляющую, так сказать. Смело одетая, сидит на плечах Эрескерта и Аренкета (и этот припёрся, кот мартовский). Горланит песни, пьёт вино. Мать что ли подразнить хочет? Благо та недалеко стоит, и на меня опирается, причём я интересую только как средство, препятствующее переходу из вертикального положения в горизонтальное.

В общем церковь эту Динка затребовала себе в качестве... "Павильона тишины" – оказывается, есть такой в Императорском парке. Судя по тому, как хохотала мать идея Динки устроить из храма помесь кабака, борделя и гарема. (Последнее – исключительно из за Яграна – девицы-то умненькие, да хитренькие, Яграна редко видят меньше, чем с тремя. Неотразимым себя мнит, да и счастлив просто. Не понимает, что на него идёт охота). Дины обе втихаря похихикивают, Кэретта рукой махнула. Повидал мальчишка войну, был не хуже прочих, ну так пусть теперь жизнью наслаждается.

В городе пока не веселее, чем в армейском лагере. Себе под заводы и мастерские несколько кварталов нарезала. Там временно разместился Эрескерт с артиллерийским парком. Развернулись походные мастерские.

В Кэреттоград вызваны многие аристократы из Старой и Новой столицы. Им предписано строить в городе резиденции. В основном, те аристократы, что не особенно с Еггтами ладили. Это кнут. Имеется и пряник – немало вполне приличных окультуренных земель, лишившихся хозяев. Принадлежат они Верховному. И она согласна их уступить по льготным ценам, с оплатой в рассрочку, при условии переселения в новое наместничество.

Немало земель так же зарезервировано для последующей раздачи солдатам.

Кое-кто из солдат уже прямо зарезервировали себе участки в городе или в сельской местности. О раздаче земли объявлено и в городах. На местный народ я уже насмотрелся, признаться, сначала ожидал увидеть этакий разложившийся, жаждущий только "хлеба и зрелищ" аналог римского плебса. Ошибся. Удивился количеству добровольцев, желающих идти за линию. Наверное, тут ещё не забыли – эта страна – твой дом, другой нет и не будет.

Дина довольна жутко – земель много, бедноты в городах достаточно, их туда кого варвары, а кого и магнаты согнали. Многие захотят получить участки, тем более, что на "обзаведение" будет выдана приличная сумма. Пока народ подтянется, Дина расчитывает запустить мастерские. Качество местных руд её вполне устраивает. Так что инструмента будет много. Дешевого.

Поодиночке аристократы не поедут. Разумеется, потащат дворы и нанятых строителей с архитекторами. За ними, уже по собственной воли увяжутся торговцы предметами роскоши, ювелиры и просто ремесленники всех мастей – оглашены указы о значительном снижении налогов на новых землях. Ну и конечно, явятся естественные прихвостни любой знати – актеры с актрисами да проститутки.

Из армейских купцов кое-кто решил в Кэреттограде обосноваться и приобрести участки для дома и лавки. Верят они в Дину. Все. От последнего обозника, до, пожалуй что Императора. Раз она взяла эти земли – удержит.

Приехал один из князей из тех, что с первого дня похода с нами. Приехал, и заявил, что хочет купить участок в городе и выстроить себе дворец по грэдскому образцу.

Постепенно аристократов в Кэреттограде становится всё больше. Кажется, столица на какое-то время переместилась сюда. Заодно и Друзья Империи подтягиваются. В начале зимы решено официально отпраздновать Победу. Парад не интереснее и не скучнее, чем то, что в нашем мире видел. Как оказалось, у грэдов традиция – на местах боев сооружать символические памятники погибшим на местах боёв. Иногда вместо памятника ставят мавзолей. Внутри – какая-нибудь символическая фигура. А снаружи – трибуна, стоя на которой военачальники принимают парад. Такой мавзолей построен и здесь. На трибуне выпала честь стоять и мне.

Динка девочка высокая, матери уже на голову выше, к тому же, она ещё растёт. Волосы иссиня-чёрные, материнские. Лицом она не в мать – подбородок узенький, взгляд хитрющий. Чем-то напоминает лисичку, да не простую, а оборотня из аниме. К тому же, глазки у неё большие и оч-ч-чень выразительные. Доспехи характерного вида сходство только усиливают. Силы материнской ей не досталось, но фехтовальщик Динка отменная для своих лет. Из подросткового озорства носит куда больше оружия, чем нужно.

Про её обычные наряды лучше промолчать. Вот уж не знаю, кто для неё шьёт, но одно очевидно – взгляды на покрой одежды очень сильно отличаются от традиционных. Платье, в каком она появилась на приёме по случаю Победы чересчур откровенно даже на мой взгляд. Костюм дополняет портупея с Золотой Змеёй. Легендами клинок ещё только начал обрастать. Им раньше владела Дина II. Теперь меч у её дочери... Когда-нибудь на рукоять лягут руки последней Дины... Но будет это спустя столетия. И я не в силах что-либо изменить.

Кажется, равнодушным наряд Дины не оставил никого. Женщины от ровесниц Динки до дряхлых старух тихо бесновались. Фигурка-то у девочки точеная. Да и сама она теперь первая невеста империи.

Кэретта бросает испепеляющие взгляды в сторону племянницы, та благоразумно держится от неё подальше. Ко мне – поближе. Интересно, здесь танцуют? Впрочем, я не умею всё равно, ни по-нашему, ни по-местному.

Кэретте Младшей многолюдные сборища явно не доставляют удовольствия. Держаться старается рядом с матерью. Только проблема есть – даже здесь Кэретте никуда не деться от разговоров не для ушей её дочери. Динка бы с удовольствием послушала бы, но чует, что тётка зла на неё сегодня. Нарядец такой уместен скорее на бразильском карнавале, а не на официальном приёме.

Да ещё Аренкерт как из-под земли появляется, стоит Кэретте Младшей отойти от матери. Вежлив, галантен. Не женат официально, хотя подружек у него множество.

Кэретте излишнее внимание к своей персоне непривычно. Нахренпосылательных способностей двоюродной сестрицы у неё нет. Аренкерт никаких писаных и неписаных правил приличия не нарушает – хитёр слишком для этого.

На подобных мероприятиях я всегда чувствую себя не в своей тарелке. По сути, могу заниматься только одним – сокращать количество спиртного в поле зрения. Говорить особо не с кем, да и я тот ещё собеседник. Конечно, тут не императорский двор, манеры проще на порядок. Молодёжь крутится вокруг Динки. Мёдом там что ли намазано?