Текст книги "На Западе Диком. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Абибок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 4

В попытках раскидать пленных испанцев, мы преуспели изрядно и в итоге на острове Победы (бывший Ванкувер) случилась нехватка рабочей силы. Поскольку изначально высадили всех там, то и домов поставили в избытке, и план работ Кетл (его с десятком учеников отправили контролировать добычу руды) расписал с учётом прибывших. В итоге тех, оставшихся трёхсот, оказалось недостаточно, для заявленных объёмов выработки и два из четырёх сотрясательных столов простаивали. А как их будет не хватать на Юконе? Собственно, не это самое страшное, другое дело как стало увеличиваться, с приходом пополнения, число аварий и прочих производственных травм. Вот такой тотальной безграмотности и бестолковости от белых людей я никак не ожидал, уж на что я злился, когда приходилось объяснять индейцам простые вещи по десять раз, но эти побили все рекорды тупости.

– Вот такие дела, товарищ директор. – Закончил описание происходящего, приехавший с докладом руководитель горнодобывающей отрасли.

– Не даёшь скучать, Кетл. – Выходя из-за стола, я направился к выходу.

– Они ещё и дерутся между собой! – Продолжая доклад, вышел на улицу и Кетл.

– Даже так. – Вздохнул, поглядев на небо. – Ещё и тучи небо затянули. – Я оценил погоду и грустно ухмыльнулся. – А как ты их наказываешь?

– Я – никак. Это Нана их наказывает. Обычно бьёт палкой, иногда заставляет чистить сортиры, у него опыт есть, как с испанцами обращаться.

– Ясно, как вернёшься – посади пару самых буйных на кол возле их бараков и пусть сидят, пока вороны не склюют их до костей. Эти люди не совсем осознали, куда они попали – надо просветлить ребяткам головы.

– Нана говорит, лучше руки отрубать и пусть дальше работают, испанцы сами так делали. Тачки возить и без рук можно.

– Нет, Кетл, мы же не дикие испанцы, мало будет парочки, ещё можешь двоих к столбу за ноги подвесить, калечить не надо. Судя по тому, что ты рассказал – они сами себя покалечат. Я же тебя как раз про Нану хотел спросить, ты, как, справишься без него?

– Так председатель Олег, говорил, чтобы Нана за всем следил, а я в Аркаим к зиме вернусь. – Удивился вопросу индеец.

– Понятно, а кто же справится с оборудованием и за печью будет следить?

– Так я уже выдал трём ученикам серебряные знаки розмысла! – Гордо выпятив грудь выдал старший розмысл. – Они теперь и будут, я-то там и не нужен, только за людьми следить, лучше Нану оставить.

– Молодец. – Заслуженная похвала для Кетла, учитывая его нелюдимый характер.

– Директор Игорь, я хотел попробовать сделать такую же коляску, как твоя, только ещё попросить на неё мягкие колёса, как ты сделал. – Заискивающе, как тот кот из Шрека, смотрит.

– Ты же будешь главным розмыслом, а я скоро уеду, надолго. Поэтому такие вопросы ты должен решать сам, а что серьёзнее – спрашивай у Олега.

– А Тлехи?

– Он со мной поедет, поэтому тебе ещё и за прокладкой дорог следить, и за асфальтированием города, и прочим разным, чем Тлехи занимался! – Обрадовал я новой нагрузкой розмысла. – И пусть с тобой десятник из гвардии ходит, а то ты даже прикрикнуть порой боишься на тунеядцев разных.

– А можно лучше Шурика взять – он часто мне помогает? Он же многих моих учеников читать, писать и математике учит.

– Шурика ты «взять» не можешь, помочь тебе – да, только у него и без твоих проблем работы хватает, а вот воина подбери обязательно.

Помяни чёрта, Шурик и появится.

– Директор Игорь! – Как всегда с неистребимой улыбкой, подкатил на полуфургоне, облегчённой и укороченной версией фургона, где на двух разновысоких арках тент натягивался только для седока, да сзади оставалось места лишь около метра.

– Здоров, Шурик!

– Здравствуй! Я по делу, в Спокане беда! – И паузу держит, мерзавец. – Три трактора сломали, только один работает, руками весь урожай не соберут, погибнет.

– Вот и отлично! А мы тут стоим с Кетлом, делать нам нечего – думаем, чем заняться! Выяснил в чём поломка? – Стою, злюсь.

– Так я это…, Кетла ищу, ему записку передали, там и про поломки…, наверно. – Сразу стушевался Шурик.

– Ты глава Хлебного Приказа, а значит, ты отвечаешь за урожай, с тебя спрошу в первую голову! Тогда подумай и скажи, какую глупость ты сейчас сморозил?

– Э-э-э, что беда?

– Ты глава Приказа, тогда выходит записку предали не Кетлу, а тебе, и ты, негодяй, должен был её прочитать, а потом искать Кетла, да и не сам, а послать посыльного. Или ты хочешь всех голодом уморить, когда я уеду?

– Нет, я же…

– Всё, разбирайся сам, хоть колосок урожая потеряешь – будешь всю зиму сортиры чистить, ох и посмеются над приказным главой люди! – Прервал я мычание Шурика, и уже запрыгивая на сиденье своего фургона, добавил. – Если что, у Йэлшана дорогу от Спокана будут строить 500 испанцев, возьмёшь на уборку у него людей.

Локо аккуратно направил фургон между, заполонившими площадку, различными транспортными средствами. Город потихоньку наполнялся гужевым транспортом, к сожалению, из Перу удалось довезти только трёх кобыл, конь умер в дороге, а больше и не стали грузить – некуда. Но то, что народ привыкал к лошадям, было большим плюсом в общей системе восприятия общественного развития. Даже наличие у нескольких тоэнов, ходившими с нами на Лиму, повозок с лошадьми, явилось чуть ли не самым важным фактором, подвигнувшим остальных, к просьбам взять их в следующие набеги.

Для всех очередников выбрали участки ответственности, по диким и неустроенным горным районам и в верховья реки Змеиная(бывшая Снейк). Задача стояла уже довольно привычная: по организации оседлого образа жизни, развития сельского хозяйства и обучения языку и культуре. Всё проходило по отлаженной схеме, с предоставлением железных орудий труда, обеспечением правовестниками, учителями(иногда эти должности совпадали), а взамен по 3–4 пацана из детей вождей, для обучения в Аркаиме. В части налоговой обязанности, включалось строительство дороги от Зюзино до Большого Солёного Озера, местной дорожной сети, возведение храмов и будущих приказных домов. Собирать десятину в виде продуктов, с производительностью индейцев, было глупо, наши мощности и так обеспечивали нас продовольствием сверх меры.

По сути, тоэны не были феодалами в привычном европейском виде, скорее это был вариант управляющего сбором налогов и смотрящим за соблюдением права. Взять и переложить на аркаимскую действительность османскую систему невозможно, просто по причине отсутствия бюрократии как класса, поэтому пришлось выдумывать, а скорее модернизировать, систему отношений сложившуюся в местном обществе. Может это и покажется странным, но все тоэны, чифы и прочие вожди с полуслова уловили суть системы, приняли её и весьма успешно внедряли. Пока же удручало только одно – дороги, а если вернее, то дорога до озера Эри, которая не просто отсутствовала, но до туда даже никто и не доходил. Что ждёт нас там и как будем строить отношения с местными пока было непонятно. Те наши разведчики, которые ходили на Восток, насколько я понял, были в районе озера Верхнего. Учитывая вечную миграцию народов, бегать и искать тех, с кем провели лишь разовую сделку – бессмысленно, была маленькая надежда, что Анахуц наладит более качественные взаимоотношения. Но даже и в этом случае, нужно было идти с запада, а потом искать наилучший путь с востока. Хуже всего, что экономического обоснования под взаимоотношения с восточным побережьем не было – от слова совсем. Плюнув на тяжёлые думы о будущем, пошёл разбавлять их радостью семейных отношений!

Семейная жизнь заиграла новыми красками, после появления Амалии. Я, как и положено султану гарема, решил не вмешиваться в их разборки, которые должны были случится и они таки случились. Гордая дочь благородного маркиза поначалу сделала попытку показать себя, как единственно годную королеву бала, но очень, настолько очень, что даже я охренел, быстро была поставлена на место номер два.

Вспоминая тот весёлый день свадьбы, который как и положено, закончился на брачном ложе, не могу не отметить, достойное поведение Амалии, действительно приличное, а может её успели просветить, что такое, на самом деле благородное поведение – не знаю, но факт был. И насколько же скромным её поведение стало к вечеру, когда я вернулся с продолжающегося веселья, свадьба плавно перетекла в потлач, как всегда.

– Маша, как вы тут – познакомились?

– Да, Игорь, Амалия весьма приличная и скромная женщина, мы обязательно подружимся с ней, верно, жена моего мужа? – Ласково улыбнулась Маша, да чёрт побери, действительно ласково, совсем не наиграно.

– Как тебе наш замок, понравился? – Обратился уже ко второй жене.

– Здесь всё такое необычное, зеркала везде, такие невозможно даже вообразить, ретрете совсем не отхожее место, там запах леса, а свет из лампочек – это же чудо, я ещё каталась на железной дороге, интересно! – Защебетала королева.

А вот лампочки мы смогли сделать только недавно, да и то спираль была не вольфрамовая, а молибденовая, эти камни нам привозили с побережья напротив Тасу. Сначала мы долго ломали голову, но потом по описанию, да и по свойствам догадались, что это молибден, ну а дальше, как говорится, за неимением вольфрама светим молибденом. Да и то, как лампочки делать мы не знали, один ртутный насос сооружали год, поэтому лампочки делали только для себя и как опытное производство. Да и извлечение молибдена весьма трудоёмкая и затратная морока, возможности нашей научной подготовки пока оставляют желать лучшего, вот и этот нужный металл извлекали по наитию, методом научного тыка.

– Это хорошо, помощницу по хозяйству тебе, Маша подберёт отдельно, она лучше ориентируется кого можно, сделаешь Маш? – Посмотрел на первую жену, ожидая реакции.

– Конечно, Игорь, у меня даже есть женщина хорошая на примете, только недавно замуж отдали. – С гордостью в голосе, ответила – да уж, не много женщине надо для счастья. В количественном выражении, конечно, много, но всегда удивлялся, что они так радуются мелким приобретениям, жалким подобиям победы над товарками, прочей дешёвой ерунде.

– Скоро я опять уеду, в этот раз вероятно надолго, поэтому вы должны не просто подружиться, но и поддерживать друг друга, за воспитанием Добрыни и Ставра присмотрит Олег, он остаётся. Впрочем, об этом мы ещё поговорим, время пока есть.

– А шоколад привезёшь? – Вспомнила Маша.

– В этот раз обязательно, только я передам какао-бобы Олегу, а сам поеду дальше, так что когда приеду, то вы уже научитесь делать сами вкусные шоколадные конфеты, торты и прочие вкусности.

– А я ела какао-бобы, ещё и напиток из них пила, мне не очень понравилось. – Вставила реплику Амалия.

– Просто вы не умеете их готовить. Наверно поэтому я и не нашёл в Лиме ни одного зёрнышка.

– В Панаме этих плодов всюду полно. Можно там их купить. – На слове «купить» меня бросило в гомерический хохот.

– Вот как раз в Панаме и «купим»! – Отсмеявшись, произнёс с акцентом, имитируя испанский второй жены.

– У тебя столько необычных вещей, что нет даже у богатейших королей просвещённого мира! Значит, ты самый богатый монарх мира, зачем же тебе ездить самому, когда есть тысячи подданных, готовых отправиться в поход за почестями и славой? – Вполне себе резонный вопрос.

– Я бы с удовольствием сидел в столице, но увы, есть ситуации, когда моё присутствие весьма необходимо, чтобы решать вопросы по возникающим обстоятельствам. Но я рассчитываю после этого похода, долго сидеть в столице, не выезжая дольше чем на неделю-другую. Ну а пока, этот поход очень важен для государства, да и для меня лично.

– А зато у вас нет светских собраний и других развлечений для женщин. Даже на ваши потлачи не пускают женщин, вот ты уедешь – чем мне заниматься, я же сойду с ума со скуки. – Жалобно-просительное выражение на лице. Так умиляла простота игры местных людей, особенно в сравнении с тем лицемерным гадюшником, в котором я работал последние годы перед попаданием сюда. И если поначалу мы думали, что это индейцы такие, то после столкновения с испанцами мы удивились и весьма. Если индейцы не жульничали, то эти хоть и пытались, но настолько примитивно, что я научился читать мысли, как экстрасенс. Почему-то сразу вспомнилась мегера из департамента тезнадзора по СВАО, вот у кого местным учиться и учиться – циничная мразь возведённая в абсолют.

– Всё будет – как только вернусь, сразу займусь борьбой со скукой и созданием увеселительных мероприятий. – И даже не лукавлю, действительно важное в обществе дело. Не хлебом единым… – Пока можете посовещаться с Олегом – он подскажет, что можно сделать, пока меня не будет в столице.

– Я же тебе говорила, что у нас весело и без твоих дворянских собраний и балов, мы всегда собираемся с жёнами наших тоэнов и… – Осеклась Маша, подбирая слово, которое наиболее выгодно могло отразить веселье их посиделок, но не найдя, просто продолжила. – Ты младшая жена, когда родишь, тогда и ты будешь с нами сидеть.

– Ну не будь слишком строга, я же скоро уезжаю, вдруг не получится Амалии забеременеть, неужели ты дашь ей засохнуть от тоски? – Я поднял руки в примирительном жесте. – А пока будем стараться, раз уж старшая жена требует!

– Да! – Ещё бы чуть-чуть, и вторая жена показала первой язык, но довольная была, как кот, обожравшийся сметаны.

– Тогда беги в душ! Знаешь как пользоваться?

– Да, я уже пробовала. – Подпрыгивая от радости на стуле, ответила Амалия, бывшая де Мендоса.

Утро красит нежным цветом…, только после столь же нежной ночи, ещё бы высыпаться не помешало, ну тут уж ничего не поделаешь, приходится успевать везде – долг руководителя любого предприятия, а тем паче державы. Душ, кофе и надо лететь в промзону, где третий день шесть десятков испанцев, отобранных для металлургического производства, вникали в поставленные задачи. Как уверял меня Кетл – это были самые толковые и, при этом, не замеченные в бунтарских разговорах. Однако после его описания поведения еврородственничков, я предпочитал дуть на воду. А производство было достаточно опасным и ответственным: помимо новой вагранки построили печь по перегреву чугуна, гигантская дура, почти как старые мартены, но без нее никак не получалось растворять лантан в расплаве, чтобы получить нормальный лантановый чугун. Попытки устроить конвейерное производство, где каждый будет отвечать только за отдельный участок работы, разбивались о скалы невежества и косности. Но основная причина – всё-таки недостаток квалифицированных работников. С поднятием на начальственный уровень наших лучших учеников и подключения к работе русских стрельцов дело вроде сдвинулось с мёртвой точки, но потом развитие застопорилось без нашего личного участия. А это навевало на печальные мысли, что станет с Аркаимом, исключи нас с Олегом на данном этапе от контроля над отраслями промышленности, городского хозяйства и управления общественной жизнью.

Помимо человечинки, нашей добычей в Лиме была масса различных металлов, шерсти и хлопка. Необходимостью правильно их пристроить, я и занимался, попутно с решением остальных задач. Платину сразу определили в резерв и часть на химпроизводство. Мучения с созданием сетки просто словами не описать, ниточки должны были быть очень тонкими по 25–30 микрон, но в отличии от золота платина в холодную не тянется, хоть тресни. Самое обидное, я даже подсказать парням ничего не мог, сами мучились, однако буквально через две недели смогли таки запустить первую контактную версию синтеза азотки. И получилось отлично, ну в том плане, что расход электричества упал в разы на производство единицы кислоты. Увеличить производство патронов возможности уже не было, но выработать дополнительные запасы нитропороха, тротила – такая возможность появилась. Кстати, о тротиле: пока наибольший расход и весьма значительный приходился на горнопроходческие работы, связанные с прокладкой дорог и добычей руды. Именно на эти работы приходилась большая часть покалеченных и погибших, а таковые тоже были, испанцев. Нет, если киркой не пытаться забить тротиловую шашку в плохо пробуренное отверстие, то ничего и не случится, но людская лень исправно поставляла из рядов горняков и дорожников калек и мертвецов.

Ещё из платины получились отличные фильеры для вискозных нитей, что увеличило производство этого продукта. Собственно само вискозное волокно получилось как побочный вариант экспериментов на бумажном комбинате. Единственным его применением было добавка в текстильное производство второй нитью, но тем не менее, разнообразие цветов, в которые окрашивали выходящую нить, давало художникам от моды разные варианты для фантазий. Не знаю, как там в Европах, но местные любили многообразие цветов. Посмотреть, как они разукрасили мою парадную форму, подаренную после возвращения из Лимы, реально стоило. Так, появление качественной шерсти и длинноволокнистого хлопка, встречено было с великим энтузиазмом. Если бы я не вмешался, перевели бы на всякую ерунду, а так были созданы большие партии самых разнообразных тканей. Все текстильщики разом, как один, отказались от платы в золотых монетах и перешли на долевое участие в производстве тканей. Такую же попытку сделали было и портные, но этих я осадил, заметив, что желающих шить одежду по моим заказам от Зюзино и до Кочимы хоть отбавляй. Надо сказать Олегу, чтобы швейную машинку создал, что-ли.

Наконец моя армия стала походить на настоящую, единообразное вооружение было уже давно, теперь и обмундирование привели к общему знаменателю. Собственно мы были окончательно к выходу в большой мир, все пять лет нашим основным усилием было собирание племён в единое государство, обучение людей и производство продукции группы «А», то бишь производственного оборудования, станков и первично переработанного сырья, вкупе с созданием самой сырьевой базы. А вот группу «Б» надлежит развивать самим людям и у них это благополучно получалось. Не у всех благополучно впрочем, но это мелкие издержки роста. Ещё на заре становления, мы пришли с Олегом к выводу, что контроль государства должен быть только над ресурсами, группой «А» и транспортной инфраструктурой с приставкой мега, остальное должны развивать частной инициативой граждане. Наша задача была только подтолкнуть их в нужном направлении. Уже сейчас, нашего непосредственного участия не было ни в одном из предприятий лёгкой промышленности, даже форму для армии нам шили по заказу частные компании. Вновь же создаваемые текстильно-прядильные станки передавались в управление с правом выкупа также частникам, конечно это были наши верные кланы и племена, но по сути частники.

Не забывали мы и о стекольной отрасли, это для нас, за последнее время, стали привычными огромные зеркала и стеклянные окна, у большинства бывшие даже двойными. А вот в Европе, до сих пор, в своей дремучести обходились жалкими мутными огрызками. Подготовили плотно заполненные ящики с зеркалами, отдельно оклады везли только на небольшую часть зеркал, в этот раз решили обойтись только окладами из рыбьего зуба. Собственно это был единственный товар, кроме тканей, который мы планировали использовать на продажу в Европе. Ткани были отобраны исключительно вискозные или с добавлением оной.

– Вот разные куски тканей, какую ты выберешь и почему? – Решил я поэкспериментировать на Луисе, что брать с собой.

– Это смотря для чего, если на верхнюю, то лучше брать ту, что потеплее, если же на портьеры, то ту, которая мягкая как шёлк.

– Да нет, вот представь, что ты купец из Севильи или Амстердама и она нужна тебе, чтобы заработать побольше, тогда какую возьмёшь?

– Я хоть и не купец, но думаю, что выбрал бы вот эту, эту. – Начал откладывать в сторону куски материи Пинело.

– Эти все ткани содержат нить, которой у вас не делают, с чего ты думаешь, что они понравятся другим людям, они же необычные и неизведанные?

– Государь, ты прости, что я скажу, но богатые люди предпочитают что-то необычное и новое, даже если это откровенная дрянь. Но эти ткани ещё ко всему прочему ещё и хорошие, ты же сам мне подарил рубашку из этого. – Потрогал Луис пальцами свою рубашку из смесовки с хлопком, экспериментальная на тот момент, как ткань, так и модель.

– Да я тоже так думал, но лучше лишний раз посоветоваться.

– Удивительный ты владыка, государь. Говорю это совсем без лести, государи бывают разные, я много читал, а ещё больше слышал, но никто из них не любит тратить лишнее время на совет, если уже имеют своё мнение. А ты, что ни день устраиваешь «мозговой штурм», где ищешь любых советов и требуешь спора. – Бесстрашно выдал юрист.

– Ну раз так, то пойду ещё посовещаюсь с кем-нибудь. Две головы хорошо, а третья для симметрии не помешает.

Так и выбирали разные товары и не только для Европы, но и для местной торговли, и про азиатов нельзя забывать.