Текст книги "На Западе Диком. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Абибок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Выяснил и неприветливость местной природы: четыре баркаса погибли в неожиданных штормах, лишь остатки одного нашли, с тремя спасшимися моряками. Да первоначальные попытки сплавиться из Онтарио до Реброва напрямую, собрали свои жертвы. Радовали новости о невероятной урожайности во всём озёрном краю. Дорожные работники, оставшиеся на месте работы улучшать мосты и дороги, получили участки под огороды, остальные продолжили дорожное строительство от западного порта озера Эри до Спокана, там работы до конца жизни хватит.

Промзона находилась на противоположной стороне острова от расположения порта. На следующий день, мы с головой, в составе группы всадников, медленно ехали через весь город. В отличии от домов первых линий улиц, чем дальше от порта, тем более свежими выглядели строения. На многих домах ещё не до конца была уложена черепица, а на иных её не было совсем. Только через четыре часа добрались до места назначения, далековато закинули производственные объекты от города.

– А почему здесь решили делать, а не в городе? – Спросил я, оглядывая неохватную взором территорию промзоны. Работа кипела в буквальном смысле, выдавая в атмосферу клубы пыли, пара и дыма.

– То никому, государь, кроме Тлехи неизвестно. Объехал он остров, после указал, где чего строить, а мы исполняем. – Спрыгивая с коня, ответил Зорян, после чего приглашающе махнул рукой. – Пойдёмте в управу, отдохнём с дороги, да пообедаем.

Обед оказался весьма достойным в своём многообразии, то ли меня ждали, то ли местное руководство так питается всегда. Изобилие рыбы, объяснялось рыбным днём, введённым ещё Олегом в далёком 2014 году. Дополнял местный колорит кленовый сироп, исполненный в разных вариантах от соуса до напитка. Познакомили меня с местным управляющим: Иероним Пац, бывший каштелян у одного прусского барона, решивший сбежать при столь удобном случае. Как он рассказал, первопричиной данного бегства послужило насильное окатоличивание местного населения. Изыскивая почву для переезда в Литву, столкнулся с подобной ситуацией и в литовских пределах. Будучи уважаемым калугером в своей тайной православной общине, подбил большую часть на переезд в Аркаим.

– Иероним, но у нас же тоже нет христианства, более того, у нас запрещено строить любые храмы, кроме православных. Наших православных, без христианского уклона. – Я удивился принятому решению бывшего кастеляна.

– Государь, нам храмы без надобности, только бы вера в сердце держалась. Я в Мемеле почти три седьмицы провёл, чтобы понять, где нам будет лучше, не каждый человек из общины готов на смерть ради веры идти, а вы никого насильно не заставляете.

– Насильно мил не будешь. – Усмехнулся я в ответ.

– Истины твои слова, государь! – Распрямился во всю ширину плеч Иероним.

– Ну а тут, как устроились?

– Добро живём, я господину Тлехи поведал про пользу денежных расчётов промеж людьми. На что повелел он мне сделать монетный двор, да монеты чеканить, ибо злата и серебра добывается много. – Начал было Пац.

– Так у нас же есть монеты и даже расчётные бумаги, я не понял, какие ещё денежные расчёты? – Оборвал я каштеляна.

– Это верно, всё это есть, но самих расчётов нет, вот, например, привезли ирокезы бобровые шкуры, как рассчитать, сколько им заплатить? Вот, или другое, призвали работников мост или дамбу поставить, а сколько им за сей труд награды давать? И такого разного много, целыми днями считаю расценки.

– Ну да, а если в этом году большой урожай, а на другой год меньший, тогда как ты цену на зерно посчитаешь? – Поддел я бедолагу.

– Я и не делаю последнюю цену, государь, а токмо начальную, а уж там как сложится. Важно понимать, от какой цены сбавлять или прибавлять, вот об чём мои труды.

– Ты и в Пруссии этими делами занимался?

– Заниматься – занимался, однако в дело мои труды не шли, всё впусте было, но ныне вижу пользу своих трудов! – Последние слова сопроводил Пац широким жестом руки.

– А с местными, как расчёты вести, им же золото и серебро без надобности?

– И это проще простого. Привезли, например, шкуры – мы их оцениваем по денежному перечню, после спрашиваем чего взамен хотят торговцы. По сумме разбиваем на товары и предлагаем свою цену. Без сомнений, каждый хочет за свой товар или работу поболе, но когда есть перечень, тогда и торговля не расходится сильнее, чем четверть цены. – Гордо вздёрнутый подбородок рассказчика и одобрительные взгляды остальных сотрапезников, доказывали работоспособность подобных взаимоотношений.

– А с местными ладите?

– Добро ладим, после замятни с могавками, те племена, кои воинов не выставляли, обязали выделять аманатов. По зиме многие приходили со строительством помочь, иные и остались. А этой зимой ещё поболе будет. Наши работники из временных бараков переезжают в дома каменные и кирпичные, стало быть места освободятся. Бараки же, покуда сносить не будем, для временного пристанища самое то жильё.

Прогулка по промзоне легла елеем на сердце: рядом с неказистыми мануфактурами, построенными на скорую руку, возводились шикарные промышленные предприятия, повсюду сновали строители, перевозя телеги и тачки, новая флоат-ванна для стекла готовилась принять первую плавку. Печь сверкала белоснежной чистотой. «Асбест?» – задал я сам себе вопрос и оторвав пару ниточек убедился в своей догадке. Чёрт, как мы без него мучаемся на своих производствах, особенно в электроплавке. А я и не подумал о его импорте, хотя бы на первое время.

– А где вы взяли асбест? – Задал я вопрос всем сопровождающим.

– Э-э-э, горный лён? – Неуверенно уточнил один из мастеров.

– Наверное, вот это! – Протянул я ниточки асбеста на ладони.

– Этой весной в районе Квебека нашли, государь, вельми полезная вещь, огонь держит хорошо. Мы и господину Тлехи об сем отписали, да промытого льна горного ему отправили, да и на Аркаим достанет. – Ответил тот же мастер.

– Радует, что сообразили. Добычу и промывку горного льна не прекращать, его много понадобится. А вот угольные отвалы я вижу у вас полупустые, едва на производство хватит, как с обогревом жилья, дерево переводить?

– До морозов хватит, а там как лёд встанет, Тлехи поездами привезёт. – Пояснил уже Зорян.

– Поезда это хорошо, но не лучше ли сделать склады у первых порогов? – Зная, что поездами на Руси называют караваны телег или саней.

– Эдак дороже станет, государь, да и хлопотней. Наш то поезд тянет трактор на гусеничном ходу, одним махом с две дюжины саней. А сани таковы, что по пять тонн угля берёт за раз, не всякий конь и сдвинуть сумеет. – Пояснил инновацию ребровский голова.

Давая подсказки, сам удивляясь многим придумкам переселенцев, провёл на территории промзоны безвылазно трое суток, когда дошло осознание, что переломный момент прошёл и теперь развитие Аркаима не остановить и без нас. Всего же было достаточно вывести из тюрьмы средневековья полузадушенных изобретателей и мастеров в свободный мир.

Вернувшись в Ребров, сразу засобирался дальше, на сборы угрохали ещё несколько дней, когда, наконец, мы отправились, но ещё не домой, а пока только в главный город восточного Аркаима(чьё название я не удосужился узнать) на берегу Онтарио.

Глава 7

«Привет, брат. Скучаем без тебя, ждём с нетерпением дома. В нашем любимом Аркаиме, ставшим нам новой Родиной. Первым делом, хочу поздравить тебя с прибавлением в семье, да сразу с удвоением твоего потомства. Маша родила дочку, а переживавшая всю беременность Мия – сына. Так боялась, что родится дочь и её не примут настоящей женой, глупая.

Добрыня почти всегда ходит со мной, читает уже хорошо, но пишет, как курица лапой, я тебе его листок с каракулями в другом конверте положил. На охоту с ним ходили: бесстрашный парень, стоял и спокойно ждал приближение медведя, потом даже выстрелил в него. Это Кетл переделал револьвер под детскую винтовку, ствол удлинил, цевьё приспособил, да пули специальные снаряжает, на три четверти. Всё равно для Добрыни сильная отдача, ребята из оружейки хотят ему сделать царскую винтовку под мелкий калибр, но я запретил, работы навалилось гора.

Не знаю, едят они патроны и ружья, но заказов от всех тоэнов такие, что можно было бы закрывать другие производства и сельское хозяйство, на столько казна пухнет от золота и серебра. Жаль, кроме нас этим заниматься некому, вот и приходится крутиться. Испанцев с Юкона, кроме одной бригады из полных отморозков, вывезли. Монахов на Сахалин – уголёк копать, а остальных воссоединили с жёнами, и на Скалистые горы, куда-то за Спокан, я не интересовался – Тамило этим занимается. Ограничиваем добычу золота, короче.

А испанцев приток большой, уже тысяч двадцать, наверное. Поначалу привлекал молодняк, подмешивая их к первым ребятам из Лимы, чтобы в русскую среду быстрей вливались. Потом правда неприятность случилась: человек тридцать организовали бунт, даже успели яхту одну захватить. Хорошо хоть рядом с портом взвод юнкеров готовился к отправке на Эдзо, для стажировки у Да-Тлана. Покрошили бунтовщиков быстро, а шестерых выживших на колья посадили. Обидно не то, что бунтовали, а что из ребят первой волны сманили с собой, а я на двоих, из тех парней, очень рассчитывал – механики от бога. Теперь все испанцы либо на шахтах и дорожных работах, либо на Сахалин – особо дерзких. Получили, что захотели, и так уже побегов и мелких бунтов не сосчитать, но когда я потерял двух будущих инженеров, и моё терпение лопнуло. Да ещё Тамило, Шах и Пинело все уши прожужжали о необходимости жёстких мер. Весёлая штука жизнь, прикинь, Луиса раза три уже били, раз десять плевали и четыре шляпы спёрли. Одну шляпу потом нашли изорванной, наполненную сам догадайся чем. Теперь с новыми порядками для испанцев – только шляпу воруют.

Ладно, это всё лирика и не особенно интересно. Лучше о наших достижениях. Когда ты получишь это письмо, скорее всего мы запустим первую гидроэлектростанцию на два мегаватта. Причём, буквально рядом с городом, напрямую километров 50. Ты понимаешь, какой это прорыв? Уверен, что всё получится, в том году на небольшом водопаде испытывали три турбины, первую заклинило только после полутора месяцев работы. Теперь и срок профилактики определили. Вероятнее всего, такой сбой из-за капролоновых втулок, абсорбирующих влагу. Твой завод по производству капролактама перестроили, как только смогли растворить в железе достаточно хрома, теперь не разваливается уже полгода – хороший сплав получился на стенки. Капрона теперь завались, экспериментируем с капролоном, хочу чтобы получились разные варианты. Судя по всему, до самого массового „там“ капролона 6 нам ещё долго, пробуем маслонаполненные и пока народ рыщет в поисках графита, играемся с нефтяной сажей.

И опять злюсь на испанцев, они лучше наших врубаются в тему, особенно молодые, но после известных событий, всех дворян сняли с ответственных постов и убрали с производств, а у меня лучшие, как назло из дворян. Но безопасность важнее, да и только с производства их снял, а лучших в шарашки загнал, спасибо Кобе, научил! Кстати, про Кобу, представляю, как ему было невероятно тяжело. Пришла первая партия переселенцев – сплошная деревенщина, забитая, запуганная и бестолковая. Тех, которые с детьми, отправил в долину, будем заселять от Кочимы до Золотого рога, благо там почти везде уже школы нормальные работают, остальных на Эдзо к Да-тлану, он что-то писал про недостаток собственного продовольствия. Сейчас с Кетлом готовим комиссии для профориентации прибывающих, если таких же недоумков будешь присылать, поработать придётся напряжённо, как в первые годы.

Ладно, хрен с ними, ты затеял, приедешь – разберёшься. Если помнишь, перед твоим отъездом я начал работу над стальными кораблями, так вот докладываю. Буксир у меня получился отличный, технологию отработали, уже четыре двигателя сделали, а когда запустим ГЭС, коробок можем варить, хоть каждую неделю по пароходу. А если будут толковые работники, то и расшириться недолго. Корпус нового корабля всё же пришлось рассчитывать заново, ты странным образом, оказался прав – буксир нельзя применять, как океанское судно. Сейчас будем делать, на два винта плюс маневровые, грузопассажирский корабль, длина расчётная по ватерлинии 56 метров, водоизмещение тысячу тонн. Модели отработал аж две, не переживай. Одну, побольше, испытывает Шурик – он чаще других в долину мотается, другую твой тесть отжал. Представь, три дня ходил за мной: „Игорь бы просто подарил, Игорь бы поговорил, Игорь то, Игорь сё!“ Ну зачем ему этот катерок? Я не представляю, на нём же только по заливу да вдоль береговой линии, а на большинство рек не пройдёт – там где Йэлшана интересы.

С размещением силовых – понятно, буду делать в центре, расчётов готовых не было, но была компоновка, правда по ТАРКу, а экстерьер делал по траулеру. Соответственно всю надстройку можно растянуть по всей палубе, получится неплохая вместимость. По вооружению не заморачиваюсь, на нос поставлю башню, на корме и по бортам купе. Впрочем, рассчитываю тебя увидеть до начала отделочных работ, может и внесёшь коррективы. Заодно почувствуешь всю мощь новой верфи. Я сам, на днях шёл по стапелям, задумался, а потом огляделся, словно впервые, аж дух захватило от масштабов. Это не на коленке в батином сарае ножики точить, одних закладных 30 тонн.

Блин, опять я не о том, сам понимаешь, событий за полтора года столько, что даже и не знаешь какие важнее…»

На этом моменте меня затрясло – это председатель правительства? Пробежав текст до конца, выяснил о достижениях в деревянном кораблестроении, телефонизации Аркаима и о прокладке линий в Спокан и Игоррук (в контексте понятно, что это на месте Портленда), основанный Шуриком и названный в честь него, вроде он рука Игоря. Много отступлений про спортивные и культурные достижения. Опять про свои и мои семейные происшествия, но ничего про события в Мексике и Перу. Я же полагал, что главной задачей на данном этапе вытеснить из Мексики испанцев, чтобы на втором этапе выходить на Филиппины и другие азиатские колонии европейцев. И внедрение русского кода на отжатых территориях, со школами, Правью и управлением из Аркаима. Да, всё что Олег написал– очень важно и интересно, но это лишь средства, а цели совсем иные.

В делах внутренней политики хоть просветил, уже хорошо, хотя бунты и не есть хорошо. Радовало создание преподавательской академии, вот тут мы сплоховали, давно надо было так сделать, а не бегать по школам и давать подсказки каждому учителю отдельно. Удивительно, Православный Собор учредили, а до академии не додумались, хотя это практически про одно и то же.

Прибытие в главный город, названный нескромно Тлехитек – танцующие камни, вроде как сам Тлехи и не при чём, началось с вручения писем, которые я и отправился сразу читать. Несмотря на статус главного города Восточного побережья Аркаима, сам Тлехитек выглядел куда меньше, чем Ребров. После прочтения писем, я отложил доклад главного начальника на завтра, хотелось осмыслить послания, не упустив понимание происходящего.

– Директор Игорь, буду строить большую дорогу от первых порогов до Оттавы, нужны большие колёса и крепкие, чтобы большой летний поезд тянуть. Зима короткая, а на малых телегах, запряжённых лошадьми, много не увезёшь. – С места в карьер начал Тлехи, сразу после завтрака. Завтрак был, у-у-у, всем царским обедам на зависть.

– Железную дорогу строй, как для Добрыни, только большую. Как тебе такое предложение? Я знаю, 70 километров – это не круг во дворе, но и людей тысячи свободных есть.

– Сталь нужна и стан прокатный, а это опять сталь, но у нас на хозяйство не хватает. Прошлой зимой многие переселенцы в одном доме битком набитые жили, а дома то построены. Чугунных прикладов для печей не хватало, вот и ютились, где до конца печи возвели. А стали только на тракторы и ружья хватает, оттого и торговля с местными не эффектная, они топоры хотят, лопаты, ножи, пилы, да много всего, а ничего самим не хватает. – Возвестил о текущих делах «плачем Ярославны» главный розмысл.

– Эффективная, значит результативная, а эффектная – яркая и красивая, пора бы запомнить, или не употребляй такие слова, хотя бы в разговоре со мной. А почему не хватает? У тебя же производительность под сотню тонн в сутки. – Удивился я.

– Директор Игорь, привозим то мы руды тонн двадцать, а выход с неё двенадцать, вот и работаем две недели, потом два месяца стоим. Да лантанового чугуна крохи были, хватило только на сотню тракторов, а из простого, сам знаешь, двигатели только и ломаются, тракторов же много надо – народ прибывает всё больше, как бы голода не случилось. А остальная сталь вся уходит на инструмент, плуги, бороны. Да только на промышленный ряд в Тлехитеке потратили чугуна и стали тонн 300, вагранка первое время на каменном поде стояла, уже после на правильные столбы и плиту поставили. Пусть бы хватало руды и кокса, всё равно местные всё купят – ещё и не хватит. – Не останови я Тлехи, так бы и продолжал до ночи.

– Ладно, не стони и не прибедняйся, я тобой доволен. Трудности преодолимы, если идти вперёд, не распуская сопли. Считаешь, надо делать летний поезд – делай, каучук остался ещё?

– Сберёг немного, на колёса для большого трактора в самый раз хватит. – Положив ладонь на учётную книгу, довольно заурчал скопидом. Кто бы сомневался, что зажилит, а разрешения спросил, чтобы я на мячи не извёл остатки.

– Хорошо, остальные задачи я тебе пропишу перед отъездом, мне важно, чтобы ты патроны и ружья по две-три тысячи каждый год Джако отправлял. И пошли в Ребров хорошего мастера, хоть одного, а то я чуть не поседел от тамошних дуболомов. Пусть там тоже производство развивают правильно, по-аркаимски. И не жмись, ты главный не в этом городе, а на всём побережье. За всё, значит, в ответе. – Добавил сердито, кого-кого, а Тлехи я изучил за столько лет, как самого себя.

Сегодня была неделя – выходной день. На производствах работали только дежурные смены, поэтому прогулка по цехам проходила в звенящей тишине, нарушаемой цоканьем стальных набоек на сапогах и монотонным бубнежом Тлехи. Хороший день, чудесная погода, в желании нагулять аппетит к обеду, прошлись вверх вдоль реки. На островке, через который были перекинуты мосты, наблюдалось не просто скопление мужчин, а явные две противоборствующие группировки.

– Это что за безобразие? – Обернулся я на своего сопровождающего.

– А, ерунда, это… – Начал было Тлехи, как был заглушён бешеным рёвом.

– Завод!!! – Кричали одни.

– Колхоз!!! – Вторили им другие.

Толпа заколыхалась, выбрасывая из чрева двоих раздетых бойцов. «Зачинщики!» – догадался я, уже понаблюдав подобные «веселья» в Московии. Ещё отец рассказывал, что они также устраивали массовые махания кулаками. В моём же детстве такого уже не было, хотя я и слышал, что в других станицах устраивали подобное.

– Заводские против колхозников драться собрались! – Продолжил объяснения розмысл.

– Я уже понял. Не дело это, надо чтобы нормальные состязания устраивали. А если кого покалечат? Как они на завтра работать будут?

– Они же не воины, Игорь, а как по другому дух сражения выпускать, что дремлет в каждом мужчине. Потому и есть мужичья забава такая. Да и то, летом редко бывает, вот зимой – так каждую неделю. Так и состязания устраиваем, со скоморохами, с весельем, а они всё равно мордобой устраивают.

– О, да, у нас и скоморохи есть?

– Эти самые первые к нам прибились, нет, говорят, им на родине покоя, то гонят, то бьют, а порой и казнят.

– А здесь у нас им, чем хорошо, ирокезы да алконгины нищие, а у наших переселенцев у самих последние штаны? За еду работать глупо, подождали бы, может лет через пять всё наладится.

– Прости, государь, я им кошт назначил хороший. – Когда Тлехи называет меня государем, значит не уверен в правильности своего решения. – Учат у нашего правовестника Правь, да песни и стихи из старого духодержца, после это народу несут.

– Сам додумался?

– Нет, это они сами предложили, я с правовестниками посовещался и добро дал.

Рёв полусотни глоток не дал Тлехи рассказать про тружеников культуры. Видимо кто-то из зачинщиков одолел другого и толпа смешалась в отчаянной схватке. Наблюдать криворукое зрелище было скучно, нелепые размашистые удары, полное отсутствие осмысленности в бою – действительно мужицкая забава.

– Скоро придут галеоны с новыми поселенцами, из них восемь наши, на них будешь перевозить половину в Кулигин. Думаю, по дороге надо сделать ещё один порт, через который будет удобнее торговать с местными. – Подумал, что место Нового Амстердама весьма удачно и пока нет голландцев, пусть и не будет. Мы сидели за картой в кабинете главного розмысла.

– Это хорошее дело, очень много прибывает, всех не успеваем перевозить в старый Аркаим. И так выделил тысячу лошадей на караваны для отправки, а первый караван вернулся только через год, хорошо, что Олег приказ прислал – возить только до Спокана. Теперь чуть быстрее получится. – Порадовался Тлехи.

– Но это ещё не всё. Нужно, чтобы ты подготовил человек 400 ружейному бою, желательно, чтобы у каждого баба была. Вот их отправишь на этот остров, там есть нефть, она нам скоро понадобится, а всех местных надо или замирить, или выселить на другой берег. – Это я уже про Тринидад. Единственное место, где я точно знал – лежит легкодобываемая нефть. Про Техасскую нефть я слышал, но вот бурить на 200 метров в Кочиме мы начали лишь недавно, а в Техасе более глубокое залегание, да ещё и попробуй найди где.

– Вот ты говоришь, человек 400, а я бы и тыщи две отправил. Да ещё и без ружей, откуда такие только появились – бандиты и бузотёры. Я таких приказал селить на восток от Реброва, думал в глуши поселю, а там онейда пришли, говорят, убери этих лиходеев подальше от нас, иначе мы их сами перебьём. Спрашиваю, от чего так поселенцев невзлюбили? Мне и рассказали, что нападают на деревни, воруют, девок насилуют.

– Хорошо, только выбери их них человек 400 понадёжней и всё же дай им ружья, а остальным вилы и топоры, пусть там удаль свою показывают. Онейда и все ирокезы – наши люди, слышал, Правь сильно полюбили.

– Это так. С тех пор, как меня признали Хино – решил оставить себе вторым именем, уважение приносят отовсюду. Когда на тропу войны выходят, всегда мне вестника шлют. Почти три десятка племён заказали наборы для храма Ворона, вожди и шаманы прислали своих детей в Малый Собор – будущие правовестники. Просили меня, чтобы мы Орла, следящего за порядком и миром с вершины Белой сосны, включили в книгу. Я пообещал передать их просьбу в Аркаим Большому Собору. – Я стремительно подхватил отвалившуюся челюсть, едва не проломившую столешницу.

– Тлехи, поясни мне некоторые моменты, но по порядку. Что за войны, ты же сказал – замирили всех? – Задал я первый вопрос.

– Всех, да не совсем, земля огромна и помимо людей Длинного Дома, которых ты велел называть ирокезы, есть и другие. Ирокезы вовсе не против такого имени, с ними поначалу решал вопросы Зорян, его они назвали человеком дающем названия словам. Теперь, как мы назовём слово, так и будет. Потому для войны с упорствующими, ирокезы и северные братья отправляют своих воинов. Франки, которые приняли Правь, тоже свободные люди, а те, что против – сидят в остроге Квебека без оков, но без права самим торговать с местными народами.

– Вы и франков? Э-э-э… – Я даже дар речи потерял.

– Ты же сам велел, а Зорян сказал о том другим тоэнам – они и разобрались.

– Иногда я сам удивляюсь, как вы переиначиваете мои распоряжения, но с войнами и беспорядками надо решать. Пусть создают в округах народные дружины, как у нас, в Аркаиме должен царить мир и спокойствие, а кого тянет повоевать, тем я найду применение. Одну роту я оставлю под Ребровом, там, где сейчас твои буйные живут. В армию набирать только молодых, не старше 14 лет, а то сам знаешь, моим ветеранам самим по 15–16 лет доброй половине. Дружинникам тоже выдавай гладкоствол, по мере сил, но доля Джако – первая. – Я чуть перевёл дух и спросил дальше. – Как там тебя назвали?

– Хино, государь. – О-па, опять раскололся. Я выразительно прищурился одним глазом.

– И, как ты нашкодил?

– Всё ради дела, важно было провести проверку угольных пластов. – Начал оправдываться озорник.

– Самому? У тебя больше роты воинов и из славян отряды, сам же бахвалился, что в пути уже научил три десятка. – Я уже догадался, в чём провинность. Опять сам пошёл в бой: «Какой же тлинкит откажется от хорошей драки!». – Учти, мерзавец, если тебя убьют – будешь Агишануку пятки чесать, но я тебя и там достану. Что за Хино?

– Повелитель грома, сражающийся против злых духов.

– И как тебя теперь называть?

– Обычно, Тлехи я был, Тлехи и уйду.

– Ну смотри сам, а может тебе полное имя придумать. Например, Тлехи Хино Перунов, звучит?

– А Перунов, что такое?

– Фамилия, вот у меня есть и у тебя будет. А Перун у моих предков тоже был богом грома. Ты же большой человек, целым побережьем руководишь, а всё Тлехи.

– Ты учитель и директор, тебе видней.

– Ты это от Тамилы набрался? Самому нравится или нет? – Я даже рассердился немного.

– Нравится.

– Вот и сделай себе новое удостоверение личности. Другим тоже надо фамилии давать, у кого их нет, конечно. И старайся время учёту населения уделять или поручи кому-нибудь надёжному. Да хоть тому же Зоряну.

Следующие дни пролетели незаметно; нагруженный первоочередными задачами по производству, организацией и планированием будущей системы управления, с учётом самостоятельности почти четырёх десятков племён, вставших под флаги Аркаима, я и не заметил, как минул почти месяц. Зато переделали двигатель для барж на более мощный, чем обычный тракторный, который ставил Тлехи. Целыми днями корпели над картой, нанося районы поселенцев, местных, наших и противящихся Прави.

Повелел вокруг острога на западном берегу Эри заселить переселенцами, не менее, чем на сорок тракторов. Это теперь такая единица измерения сельхозугодий прижилась. Тем более, в остроге находились постоянно по 5–6 тысяч переселенцев, ожидающих караван. Конечно не без дела сидели, мосты, дороги и бараки строили по округе, но продовольствие им привозили. Непонятно, какой смысл, если проще на месте выращивать и не гонять в холостую баркасы. Собственно урожайность озёрного края была настолько хорошей, что я боялся в случае снижения переселенческой волны, получить кризис перепроизводства даров земли.

Распределение сельхозугодий по стране, давало не только экономию на логистике, но и возможность оперативно перепрофилировать хозяйство на выращивание иной продукции, помимо продуктов питания. Например, конопли на севере или хлопка на юге. Да и животноводство пока находилось в зачаточном состоянии.

Ожидая прибытия каравана из Спокана, решил переправиться на западный берег Эри заранее, поскольку уже приближался октябрь, а там и ноябрьские штормы с ураганами.

Последние указания были розданы, роты распределены на зимовки, роту Катлиана я забирал с собой, как никак пока территория до Скалистых гор не до конца под контролем, чтобы ездить директору с десятком воинов. Оставалось надеяться, что тот десяток дойдёт, который я отправил с заданием для Олега подготовить караван с саженцами хлопка, канатами и каучуком, проведя его до Карибского моря от Панамы. На всякий случай, остальные роты отправлялись с адмиралом Колесниковым, чтобы при необходимости пойти на помощь со стороны моря.

Или я уже привык к хорошему, но картина пересылочного острога удручала. Наспех и криво сколоченные бараки, стоящие, как попало. Большая часть переселенцев не утруждала себя работой. Кое-кто безусловно работал, десяток парней на лесопилке, пара мастеров по мостам и дорожная бригада, отмотавшая от поселения километров на тридцать. Пришлось воинам Катлиана и мне вместе с ними применить жёсткие меры воздействия для улучшения трудовой дисциплины. Решил в этом случае назвать реку Томь, а острог Томском, всё равно он вырастет в город. Сменим негу ожидания на томление от работы. Не успев, к сожалению, доделать начатое, как уже через десять дней прибыли фургоны из Спокана с товарами для Тлехи. И буквально дав возницам передохнуть пару дней, мы с Катлианом отправились на Запад, не став дожидаться пока остальные закончат работы.