Текст книги "На Западе Диком. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Абибок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 8

«Пишу тебе, разлюбезная Катерина Матвевна, из далёкого и жаркого Перу. Где чайки соревнуются с волнами, разбивающимися о скалы, в силе шума. Солёный океан взбивая пену, покрывает каменистый берег игривыми пузырьками. Позади меня расстилаются поля с пожухлой травой, всё более зеленеющей в сторону гор, редкие рощи деревьев сгущают цвет трав огромными весенними листьями, завершая мой взор изумрудными скалами. С тоской напоминая о твоих глазах цвета весенних гор перуанского берега. Скоро же, разлюбезная Катерина Матвевна, мой путь продолжится в далёкую Русь, сердце моё разрывается между долгом перед Отчизной и страстью к встрече с тобой. Но разум требует исполнить предначертанное богом, ещё более разжигая сердечную боль».

Ещё в прошлый приезд в Перу, когда начал разговаривать сам с собой, нашёл выход в рецепте тов. Сухова, под кодовым названием «письма разлюбезной Катерине Матвевне». Помню, под восторженные вздохи бати, посмотрел эту древнюю тягомотину лет в четырнадцать, но тов. Сухов как-то запал в душу, хотя сам фильм и не помню про что. Маша и Амалия с невинным совсем незаинтересованным видом не один раз пытались выяснить, кто эта новая соперница, которой я сочиняю такие красивые и душевные письма. Интересно, как они там без меня, знать бы ещё – на сколько затянется это путешествие. Получится у Амалии родить или так и будет бездетной приживалкой в глазах прочих кумушек. Как и у многих народов мира, в среде атапасков и сэлишей в частности, присутствовало негласное правило, что настоящая жена – только родившая ребёнка. Когда уезжал, вторая жена говорила о тяжести, но как выйдет, покажет время через 9 месяцев. Я же с ней прожил всего две недели и попал ли момент на нужную точку, не знаю. Ну никакой я специалист в овуляшках и прочих женских делах.

После отбытия галеона, отправился в Лиму, посмотреть как обустроились в бытовом смысле мои бойцы. Большинство поселилось в домах конкистадоров, а поскольку в портовом городе приличные дома были сразу пущены в использование для общих нужд, то выбор места жительства, а не службы, сделать было не трудно.

Лима встретила разрухой и могильной тишиной, только пронзительный скрип редких ставень кричал о заброшенности. Но уже буквально через пару кварталов наша кавалькада окунулась в шумный гомон городской жизни. На узких(вот не понимаю, места мало что ли) улочках прижимаясь к стенам домов с любопытством разглядывали нас женщины белого и чёрного цвета. Как я догадался по животам белой части женского населения, не все рабыни использовались одинаково. Наконец, выехали на главную площадь города, где должны были отремонтировать здание бывшей церкви, где держал оборону взвод Джако и потом гадили 200 богатеньких конкистадоров. Что и сказать – порадовали, дворец и собор переделали до неузнаваемости. Работы проводили видимо не просто инки, но даже без присмотра наших парней. Красивейший овальный стол на причудливых ножках по всему периметру, создавали видимость цельного куска камня, сама столешница из идеально отполированных и подогнанных каменных плит. Вокруг разные горшки или вазы, не знаю, с ручками шиворот-навыворот, от маленьких для питья до гигантских выше моего роста. На стенах и потолке содрали все католические картинки и разукрасили мифическими животными, выглядит просто феерично, я даже залюбовался, выпав из реальности.

– Товарищ Директор, тебя видеть хочет посланник от Тито Кусси Юпанки! – Вырвал из созерцания сделанного гвардеец из перуанской роты.

– А сам Виракоча приехал?

– Нет, государь, только два десятка воинов и посланник.

– Скажи, что я приму их в этом зале.

Усевшись во главе стола на мягкие подушки из шкуры, набитой хлопком, приготовился встретить послов, как я понял, не нашего Виракочи, а кого-то другого, хотя сразу и не сообразил – Юпанки и Юпанки.

– Быр-быр-быр. – Что-то пробормотали вошедшие послы.

– Толмача позовите или я должен это объяснять каждый раз? – Инка-переводчик встретив их на площади, перевёл гвардейцам кто пришёл и думает дальше я сам буду говорить.

Забежав в зал, парнишка перекинулся с инками несколькими фразами и обойдя вокруг стола стоящих гвардейцев, подошёл к моему месту.

– Они приветствуют тебя.

– Да это понятно, вопрос как они приветствуют? – Задал я ему уточняющий вопрос.

– Приветствуют великого воина, прогнавшего испанцев, на земле своих предков. – Наивно озвучил толмач завуалированную претензию посланцев, взявших сходу быка за рога. Зато понятно в каком ключе будем вести разговор.

– Переводи дословно: мы рады встретить в нашем доме живых потомков прославленных воинов кечуа.

Обменявшись любезностями, пустыми фразами, наконец дошли до сути разговора.

– Сайре Топа Юпанке не законный наследник Сапа Инки Тупак Амару, нужно привезти настоящего наследника и передать ему правление. – Неслабая претензия. Пойди туда – не знаю куда, приведи того – неведомо кого. Учитывая, что мне на их проблемы глубоко наплевать. Удивительно.

– Отлично, я согласен. Только вы, ребятки, сами приведёте своего наследника к Сайре и если он признает его Сапа Инкой, так тому и быть, а пока хочу спросить. Какой армией располагаете?

– Мы жрецы из храма Солнца, у нас нет никакой армии.

– Хорошо, а ваш Тито Юпанки какую имеет армию, он же вас послал?!

– Государь, Тито Кусси Юпанки давно умер, они хранители его тела, украденного у испанцев, когда те хотели его сжечь. – Даже не обращаясь к жрецам, ответил сам толмач.

– Всё чудесатее и чудесатее, сказала Алиса. – Пробормотал я под нос, а громче сказал. – Я не лезу в ваши дела, ребята, пока вы со мной дружите, поэтому свои отношения выясняйте между собой, идите к Сайре, договаривайтесь с ним, а не получится, значит это ваш кысмет.

– А кысмет – это что. – Задал уточняющий вопрос толмач.

– Это…, да просто никак не переводи, оставь слово, как есть.

После обеда засели за проработку системы выслуги и вознаграждений для Перуанской роты, с намерением в дальнейшем распространить на остальную армию. В мире, где добрую часть воинского дохода добывают в банальных грабежах, экономить на жалованье, даже таких верных воинов, преступление. То-то бродячие шайки бывших солдат разживались грабежом по всей Европе в это время, да и Московия была совсем не лучше. Меня же очень радовало настроение моих парней иметь большую часть с дохода от торговли с теми же инками, чем от грабежа окрестных земель.

Вот на этих моментах стоило сконцентрировать наибольшее внимание, поскольку вопрос с трофеями решался довольно просто, то контроль за хозяйством Аркаима, имея ввиду тот факт, что у командного состава появляется своё хозяйство, пусть я и оттянул его создание ещё на пару-тройку лет до семилетней выслуги командиров, должен быть весьма скрупулёзным, в силу возможной коррупционной составляющей.

Самым простым в этой ситуации виделось создание долевого участия с гражданскими купцами, но таковых не наблюдалось на расстоянии в несколько тысяч километров, речь о своих, чужие нам не нать. Другой вариант, применить перекрёстный контроль за хозяйством, с единственным ответственным из командного состава. Это уже легче, только и в этом случае необходимо присылать инспекции из столицы, поэтому надо как-то развить этот вариант без отягощения сторонней проверкой. И тут как громом ударила мысль про соцсоревнование! Только не гнать план по валу, а создать целостную структуру оценки предприятия, включая и визуальную демонстрацию хозяйства и праздник победы в соревновании.

– Хуц-ка, скажи, каждый взвод занимается торговлей и выращивает одно и тоже?

– Да все вместе, то одним, то другим, а за рабами следят те, кто не на дежурстве в порту.

– Тогда смотри, я предлагаю, пусть каждый взвод возьмёт себе по участку ответственности. Например, первый взвод – строительством и стройматериалами, второй – торговлей с рудниками Морокочи и другими, а третий с инками по шерсти, хлопку и прочим товарам.

– Ты конечно директор, но так не получится, у нас всей торговлей занимается только командир второго взвода и ещё десятник из третьего, остальные только делают, что они велят. Все договоры они вдвоём составляют со всеми инками, к тому же они родственники – им так проще. – Обломал все мои наработки ротлан.

– А почему братья в разных взводах?

– Так старший только через год пришёл, а младший уже тогда десятником был и десяток его полный. Вот так и сложилось. Когда ты нас принимал, он на жирных тропах был, а потом пока ходил – год и прошёл. Хорошо хоть в нашу роту попал, а то и вообще могли в дальние горы отправить к дикарям, как остальных из второго года. – Без эмоций рассказал историю двух братьев их командир.

– Ясно, тогда занимайтесь как есть, только необходимо, чтобы каждый доход распределялся по всем воинам в соответствии со званием, это будет стимулировать к служебному росту. Кроме того учёт очень важен, пусть кто-нибудь смышлёный займёт должность твоего товарища по хозяйству.

– Да это как раз и не трудно, да только как им расти в службе, если все на своих местах, кого-то снимать значит?

– Зачем снимать, есть местные мальчишки – набирайте их и если они способны, так каждый десятник станет взводным, а трое лучших – десятниками. И соответственно звания им присвоишь прапорщиков, старшин и катланов, а наберётся лишних три взвода, лучшего из прапорщиков или поручиков назначишь ротным, только со званием поручик.

– А я могу стать больше, чем ро-тланом? – С затаённым сердцем спросил Хуц-ка.

– Конечно, ты уже сейчас назначаешься воеводой Перу, а вот сколько под твоим руководством будет воинов, на столько твое воеводство будет сильным и весомым. Только пока звание ро-тлан самое старшее в армии, но когда я вернусь, то введём новые звания, а уж от тебя зависит, какое звание получишь. Кроме того, у тебя появляются много пленных испанцев, а они не все готовы преданно служить своему королю, попробуй, может их использовать на какие-то хозяйские дела. Тех же моряков можно к рыбной ловле приспособить – я написал Олегу, чтобы он прислал нормальные сети и лебёдки. – Закидывал приманку в виде пряника. С кнутом у нас всё просто.

– Хотел я продать испанцев Сайре, да он не берёт, говорит их скоро будет много, незачем покупать. А к чему их пристроить я не знаю, за всеми следить трудно, у меня даже негры без надсмотрщиков работают. – Сокрушался местный хозяин.

– Пока же мы с тобой займёмся хозяйственными делами. Там и решим куда пристроить всех рабов. Во-первых, половина города пустует, если так и будет дальше, то в мёртвых домах поселятся духи нави. Во-вторых, очень много земель заброшено, много деревьев так и остались с плодами и они гниют на земле, поэтому и деревья засыхают, что за ними не ухаживают и не поливают… В-третьих, нужно поставить хоть какую приличную кузницу, а не то убожество, где вы ковыряетесь на коленке.

– Так же это, у нас и так фруктов полно, а дома заселять некем, не раздавать же их дикарям с гор.

– Не будем раздавать, но у тебя рабы без присмотра живут в бараках, так пусть те, кто лучше работает получают дома и живут, с условием замостить камнем прилегающие дороги, а то едешь по городу, пыли – просто ужас. Поэтому пока мы здесь ещё, все вместе будем обустраивать город, как положено, по-аркаимски.

– Директор Игорь, а я к тебе! – С порога крикнул главный розмысл, быстрым шагом подходя к столу. – Есть идеи, чем заниматься в Лиме!

– Ну вот, на ловца и зверь бежит. Выкладывай свои задумки.

– Чесальные и прядильные машины и ткацкий станок. За неделю сделаем, только машину делать придётся паровую, как те, что мы раньше делали с Олегом. Свои же не будем оставлять, да и не справятся они с ремонтом и наладкой без меня.

– А топливо где брать? Тут ни нефти, ни угля, ни деревьев. – Озадачил я энтузиаста промышленности.

– Как нет, Хуц-ка, у вас вообще ничего тут нет? – Обвинил Тлехи без вины виноватого.

– По дороге в Морокочу есть немного деревьев, но тебе же для машины много надо, быстро вырубим всё – не доброе дело. Только за горами далеко растут большие леса, откуда нам каучук возят.

– Не переживай, Тлехи, есть два выхода: поставить фабрику за перевалом или сделать привод от ворота, который будут крутить быки или волы, я в них не разбираюсь. – Подсказал варианты, что мне в голову пришло.

– За перевал далеко, если с грузом, а нам ещё в порту дежурить, воинов мало. – Выдал ответ на единственное решение воевода Перу.

– Ну вот и займитесь, Хуц-ка, ты выдели людей, которые потом работать будут на станках и старшего, обязательно из наших воинов.

Я ещё посидел над чертежом нового города, после того как воевода с розмыслом укатили исполнять принятые решения, для этого города важным посчитал наличие парковых зон в каждом квартале, таким образом из каждого расчерченного испанцами квадратика заштриховал середину. Получилось, возможно слишком много парковых зон, но я сделал пометки, там где штриховка кружками, там парковая зона, с дальнейшей застройкой учебными заведениями исключительно. Но что делать с отсутствием энергии для города, я не придумал пока, не хотелось держать гарнизон, даже в виде одной роты, для контроля над одной торговой точкой. Промышленность необходимо развивать, не кустарщину, а реальную промышленность, иначе придётся за каждым патроном гонять корабли в Аркаим.

Следующие две недели занимались активной перепланировкой города, обучением воинов Сайре стрельбе из аркебуз, строевому шагу и тактике боя. Сам вождь инков не появился, видимо сильно занят у себя в Куско, хотя он же не знает, что я приехал, дату я ему не говорил. Тлехи удалось запустить ткацкую фабрику, не знаю только на сколько хватит ресурса до поломки, когда мы уедем, но хоть что-то. Самое для меня важное, что школу мы открыли и уже больше сотни испанских детишек, переданных нам в нагрузку к девицам, не слонялись по городу беспризорно, а были пристроены.

Конечно наш правовестник, он же учитель, был в шоке, узнав, что после этой сотни, будут ещё бесконечные сотни и тысячи местных мальчишек, и это всё тащить ему одному. Да ещё и чтения по Прави с нашими воинами и инкскими.

Погостили мы в Перу изрядно, да пора и честь знать. Тут как раз прискакал взмыленный гонец от Наума и передал, что ветер добрый, попутный, да все уже готовы к дальней дороге. Попрощался с новообретёнными знакомцами, мальчишкой-толмачом, наказал жить всем дружно, но борьбу с испанцами не ослабевать до их полного изгнания из Империи Инков.

Через неделю шустрого плавания, меня, дремавшего в неге полуденной жары, разбудили крики вперёдсмотрящего: «Корабли на горизонте!» Пришлось вставать, вылезать из под навеса и тащиться к Науму на нос.

– Ну что там видно, адмирал? – Бодро попытался я пошутить.

– Государь, паруса видны, но пока кто и сколько не понятно. – Серьёзно, не восприняв моего шутливого тона, ответил Наум.

– Разрешаю топить. Действуй сам без моих подсказок, да смотри, чтоб не как в Панаме, нам чиниться некогда, да и желания нет занозы в ладони получить. – Вспомнил я инцидент, когда испанцы ловко устроили засаду.

Уж не знаю, как далеко они были, но догнали мы вражеские корабли, только через час. Вернее как догнали, это они ещё и нам навстречу шли. Как же в море всё медленно и нудно. Корабли начали странные манёвры, что наши, что встречные, для меня по крайней мере странные, три приличного вида галеона и штук семь пузатых кораблей против наших четырёх. Судя по построению, галеоны были готовы принять удар на себя или они думают, что нанести удар нам.

– Спустить паруса, передать флагом. – Услышал голос Колесникова, решительно раздающего приказы.

Вот чё их спускать-то, никогда не пойму, если их скрутить надо, а не спускать. Гравк, рявкнула бортовая пушка, ух, фонтан брызг с перелётом. Лёгкие волны покачивали яхту и мне в голову пришла дурная мысль о гироскопе, вот только кому бы поручить его сделать, раз у Олега не получилось. Я ж и говорю – мысль дурная. Адмирал Колесников действительно решил действовать с большой оглядкой и мы сбросили ход, явно вне досягаемости современных пушек. Тем не менее, разбившись на пары, Ворон и Перун отошли мористее, а Сармат и Касатка устремились в сторону материка, буквально тут же опустив паруса – боковой ветер не давал возможности для нормального прицеливания. И первой попадание сделала как раз вторая пара, тут же поразив и второй корабль противника. Я вглядывался в чужие корабли в поисках флага, но так и не сумел заметить ни на одной мачте хоть какого-то опознавательного знака.

Поняв, что это не дуэль, а избиение, вражеская эскадра сделала отчаянную попытку рывка в нашу сторону, что только привело к полной потере плавучести всех трёх галеонов. Насколько я мог судить, расстояние до берега весьма внушительное, но добраться на шлюпках возможно. В этот раз я решил не кровожадничать, потому что были подозрения, что это пираты. А почему бы не устроить дополнительную головную боль нашим врагам, пусть и таким образом.

– Адмирал, спасательные шлюпки не топить. – Озвучил я свою идею.

Хоть и за явным преимуществом, но бой продлился добрых два часа манёвров с опусканием и поднятием парусов, разворота-поворотами, догонялками и попадалками. Удивительно, но ни одна посудина не взорвалась, хотя одна, от удачного попадания, наверно киль разорвало, раскрылась как цветок и растеклась обломками по воде, буквально за минуту. Галеоны тонули медленно и величаво, дольше всех продержался тот, в который попали первым, его сначала почти завалило набок, но потом его всё же решили добить, а то совсем тонуть не хотел. Отплыв на шлюпках, как они думали, на безопасное расстояние, пираты ожидали, что мы будем делать дальше и получится ли у них спасти хоть одну посудину. Нет, ребята, вы по Америке еще походите, только уж ножками-ножками.

– Браво, адмирал. Всех отличившихся представить к награде «Морской бой», лучших к «Серебряной Боевой Звезде».

– Служу Аркаиму!

Часть 3
Смутные союзы

Глава 1

Может для моряков это и норма, а может даже им нравится такое, но я был настолько вымотан этим путешествием, что выбрал резервный вариант маршрута. Изначально планировалось дойти до Квебека, обустроиться там, наладить контакт с местным населением, и уже в мае идти в Ивангород, чтобы оттуда пешим ходом идти в Москву. План Б был более быстрым, но тогда пришлось бы приходить на неизведанное и неподготовленное место. Короткая, в три дня, передышка на северо-восточном побережье Южной Америки и прибытие в Латвию или Литву ранней весной, там по ходу разобраться, потому как в феврале, начале марта финский залив ещё во льдах и туда дороги нет. Зимний же переход от Перу вокруг Южной Америки, потрепал нас настолько, что я боялся, если осяду в Квебеке, то могу плюнуть и отложить поход на год, а то и вообще придумать другой план развития.

Последнюю остановку сделали в Ресифе, в бухте уже был город португальцев, на причале стояло с десяток кораблей, которые мы благополучно подожгли, даже не пытаясь ограбить. В самом городе, расположенном на острове и частью на континенте, располагались вполне себе обильные склады с сахаром, пряностями и деревом, разных пород. Пограбив пару дней, отобрали самое ценное, по моему мнению, из дерева и погрузив часть сахара и почти все пряности, последний день на острове предавались утехам и фруктовому обжорству, что потом выразилось в многодневном урчании животов, но об этом без подробностей.

Дальнейший путь не принёс каких бы то ни было чрезвычайных происшествий, поэтому без остановок проследовали в Балтийское море. Даже удивительно, откровенно говоря я рассчитывал пробиваться с боями, но даже в проливе между Данией и Швецией было достаточно спокойно, может причиной тому было ледяное крошево, сквозь которое даже нашим яхтам пришлось пробиваться с трудом. Как бы ни было, но мы бросили якоря в бухте Клайпеды или как она сейчас называется. На двух шлюпках со взводом морской пехоты и личными гвардейцами, медленно подошли к берегу. Унылая крепостица незапамятных времён встретила нас настороженной тишиной.

– Надо бы пошлину внести, за ваши четыре корабля это…

– Дорогой друг, силами своих четырёх кораблей, я и камня на камне не оставлю от вашего города, но мы мирные люди и сейчас не с войной и торговлей пришли, а с посольством к царю Московии. – Перебил я толмача от хозяев города. Как ни странно, ими оказались шведы, которые захватили город ещё лет пять назад, да так и сидели в нём тихо-мирно, несмотря на бушующую вокруг войну.

– Ну если посольством идёте, тогда только за стоянку надо заплатить. – Не мытьём, так катаньем, решили преодолеть моё сопротивление.

– Хорошо, мы заплатим за стоянку, но не в порту, а чуть южнее, там есть вроде ещё одна река, верно?

– Но там вы не будете в безопасности! – Это восклицание просто умилило, можно подумать среди этих христианских поганцев мы будем в безопасности.

– Ничего, как-нибудь справимся.

Долго торговались, но в итоге подписали договор на бессрочную аренду приличного куска земли за маленькой речушкой в пяти километрах южнее города. Несмотря на то, что в ходе составления договора дебаты разгорелись нешуточные, у меня было стойкое ощущение – кинуть всё равно намереваются, жулики. Договор составили от имени магистрата города, где шведы были лишь третьей стороной, какие смог, такие подводные камни в договор вписал. Обошлось всё в тысячу дукатов, заменой которых выступили наши золотые, в цене уверен – точно кинули.

Две недели строили острог, ладили фургоны, пока не собрали нужное количество лошадей. Не знаю почему, но купить шесть сотен двигателей для гужевого транспорта, оказалось задачей не из лёгких. Оставил в остроге всех моряков кроме Наума и роту гвардейцев, нашли местного купчишку, который взялся нас проводить к Вильно, а дальше до Москвы других проводников искать. Как только вышли к посадам, проводник запросил своей платы и быстренько свалил. Хорошо хоть объяснил, где дальше дорога на Москву, поэтому переправившись через мост, обошли через посад город южнее и только тогда встали лагерем в сотне метров от крайних посадских домов. Не успели расположится, как заявились гости дорогие.

Перемешав с грязью копытами коней последние островки мартовского снега, ещё лежавшего среди многочисленных холмов пригорода, десяток всадников спешились между проходом из фургонов и бодренько потребовали отчёта. Ещё пара сотен стояли в непосредственной близости, ощетинившись лесом пик. Впервые за три недели пребывания в Европе я увидел настоящих рыцарей с картинки, до этого в Мамеле, так называли местные Клайпеду, нас встречала только пехота в неуклюжих шинелях(не уточнял как это убожество называется). А дворяне были в обычных для своего времени костюмах, этих я и в Перу и потом в Панаме насмотрелся. Но эти не как испанские идальго, а реально закованные в броню танкетки! Каково же будет их разочарование, когда они столкнутся с мощью наших пуль.

– Князь Николай Кшиштов Радзивилл, воевода виленский, требует ответа, кто такие и по какому праву без дозволения следуете по земле Речи Посполитой! – И это я ещё опустил с добрый кусок речи, вельми велеречивой. Зато в принципе было понятно, что он говорит, вроде даже по-русски, но с поправкой на время.

– Директор Игорь Владимирович Корбут, царство Аркаим, следую посольством в Московию, если есть необходимость, готовы решить вопрос с разрешением на проезд.

– Раз посольство, почему не зашли в город?

– Уважаемый, а твой воевода сам не желает меня об этом спросить? Кроме того, мы ещё даже и остановиться не успели, а ты уже «не зашли» говоришь. – Не хотелось играть в испорченный телефон, чтобы сразу расставить все точки над «и».

– Князь примет тебя, как только я получу распоряжение, прошу не покидать место вашей стоянки. – Весь десяток лихо взвился на коней и вся толпа порысила в сторону крепости. Судя по быстрому решению, у них было два варианта развития событий. Только мне непонятно, они реально парой сотен всадников хотели одолеть нашу армию или в этих местах это реально непобедимая сила?

Пока мы ходили вокруг города, пока устраивали лагерь, на виленскую землю опустилась тьма. Судя по всему, ждать приглашения сегодня не придётся, поэтому я завалился в свой фургон спать, велев не будить, даже если припрётся посланник. И действительно, проснувшись засветло, узнал, что никого не было, разведчики, караулившие пути подъезда к лагерю тоже не обнаружили никакого шевеления. Едва забрезжил рассвет, я приказал подготовить подарок виленскому воеводе, ну конечно это зеркало, не дарить же ему отрез материи.

– Посланник от местного князя. – Доложил вестовой, когда я уже допивал кофе.

– Наум, Катлиан – вы со мной, запрягайте пять фургонов, возьми расчёты горных пушек у Джако и свой взвод собирай. – Верить литвинским ребятам хотелось, но лучше перебдеть.

Ящик для зеркала был не меньшим произведением искусства, чем само зеркало в оправе из моржовой кости. Таких ящиков, коробов, шкатулок понаделали наши парни за время морского путешествия вдосталь, князю я выбрал из фиолетового дерева, которое взяли в Ресифе. Даже было немного жаль, да и немудрено, первый подарок в этом мире, напомнивший откаты в мэрию Москвы.

Разрисованные арочные пролёты замка напоминали древние московские палаты, пока мы шли всей толпой, кроме одного десятка и пушечных расчётов, оставшихся возле фургонов и претензий вроде не слышали. Даже не знаю, как повёл бы себя, предложи нам разоружиться перед входом в замок. Так с угрюмыми сопровождающими мы дошли до последних дверей, перед которыми один павлин повернулся ко мне и попросил, чтобы к самому князю подошёл только я и не больше троих воинов, остальные остаются у входа.

– Приветствую вас, отважные чужестранцы, на земле Речи Посполитой. Где же страна ваша находится, что не слышал о ней никто из мужей учёных. – Смотри-ка, первым поприветствовал, это для нас ничего не значат подобные церемонии, а тут должны вроде как блюсти местоимения или как там они называют своё чиноположение.

– И тебе здравствовать, князь Николай Кшиштов Радзивилл! Привезли мы тебе подарок, как узнают твои мужи учёные, где изготавливают подобное, там и наша земля. – Махнул рукой, парни подтащили ящик ко мне и споро, вот нет у них умения затягивать паузу, вытащили зеркало и поставив перед князем, сдёрнули шёлковый чехол. – Не побрезгуй подарком сим.

– Сие дзерцало невозможное! – Надо было видеть, как вытянулись лица у всех, кто мог наблюдать зеркало в полной красе.

– Стало быть и держава наша невозможная, и нас перед тобой нет? – Лёгкий наезд, чтобы наперёд отрезвить головы гордых шляхтичей. Лучше сейчас словом, чем потом пулей.

– Действительно, не всё известно нашим мужам учёным. Но дар этот истинно королевский, нет такого ещё ни у одного короля. А далеко ли до вашей страны, мы могли бы торговать с вами, у нас тоже есть, что вам предложить. Например, холопов словенских, коих, донесли мне, сманить желаете задаром. – Быстро пришёл в себя, вот это Радзивилл, что значит порода.

– Вот это новость! – Сделал я поражённый вид. – У нас свободная страна – свободных людей, продавать же можно только рабов, взятых на меч! А вы можете торговать своими людьми?

Небольшая ремарка по ходу пьесы: по дороге сюда фланги прикрывали разведчики, которым было дано указание распространять предложение о переезде в свободную страну, ограничение только одно, берём семьи или молодые пары. Золотые горы не сулили, но помощь в обустройстве и ограничение налога только одной десятиной было гарантированно. Где находится Мемель, для местных найти нетрудно, а там и наш острог южнее на три версты(я сказал так говорить, километров тут пока нет).

– Свободных людей и мне невмочно продать, а холопы – суть те же рабы. Однако, ты не ответил, почто сманивают твои люди наших холопов. – Продолжал настаивать на своём вопросе упёртый воевода.

– Добро, князь, я не приму твоих холопов, ежели ты будешь против, но вдруг ты захочешь, чтобы я заплатил за них, какую плату тебе потребно?

– Холоп холопу – рознь, есть такие, что и дукат выручить в радость, а есть, что и сотни мало будет. Однако и самого завалящего продать нехристю, совсем не богоугодное дело. Вот если ты окреститься готов в веру Христову, так и быть, первую сотню холопов можешь задаром забирать, любых, даже самых лучших. – Во, красавчик, ещё даже не выпили ни разу, а уже разводит.

– Вера, друг, дело такое, что надо крепко думать, чтобы после за веру ещё крепче стоять. Надеюсь ты меня понимаешь? – Выкуси, морда иезуитская.

– Вера Христова, единственная истинная вера. В доказательство того, что она действительно единственная истинная вера на всей земле, расскажу тебе о величайшем Божием Чуде, которое происходит вот уже много-много веков подряд в святом городе Иерусалиме каждый год в Пасху Христову. В Великую субботу каждый год сходит прямо с Неба Божественный огонь на гроб Господа нашего Иисуса Христа.(с) – Не уймётся никак, он повёрнутый что-ли? Во завёлся, и не успокоишь никак.

– Погоди. – Оборвал я его словоизлияния, сам сидит старый пень, а я хоть и помоложе, но тоже ноги не казённые. – Я иду с посольством в Московию, а у них другая вера.

– То еретики! – Страсти накаляются.

– Хорошо, пусть еретики, но это какое же будет неуважение, что я поменял свою веру по дороге, да ещё и на чуждую московитам. Посему, как закончится моя служба посольская, так мы с тобой вернёмся к разговору о вере, а пока лучше поговорим о хлебе насущном! В смысле, о торговых делах. – Добавил на всякий случай, а то у Коли щека задёргалась.

– А ежели кто из твоих посольских пожелает веру истинную принять, препятствовать не станешь? – Я уже с большим трудом преодолевал вскипающий гнев, просто потрясающая напористость, не удивлюсь, если его кличка у местных – носорог.

– Ни в коем случае, но и от тебя прошу той же кротости в нравах, поскольку боюсь, что излишне усердных проповедников веры христовой мои товарищи могут и зарубить ненароком. – Выразив всем телом саму невинность, обозначил будущих виновников собственной смерти.

– Всё в руце божией! – Смиренные слова с бешено вращающимися желваками на лице, произнёс дилер некоей веры.

– Искренне удивлён столь высокой важностью веры в государстве твоём, обещаю, после мы ещё вернёмся к сему разговору, но уже в более спокойной обстановке. – Попытался сгладить страсти возбудившегося старичка, ничуть не лукавя. – Однако, слухи уже разнеслись о нашем гостеприимстве, а ваши холопы будут самовольно убегать. Чтобы этого не случилось, предлагаю обозначить цену выкупа за обычного раба, а если кто-то будет более ценен для ваших шляхтичей, то тогда будем возвращать холопов владельцу.