Текст книги "Страховщики (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Только когда это случится?

Тихо… Скучно… Спокойно…

Монастырь, хоть и строенный из камня и укрепленный молитвами Братьев, а все-таки и ему досталось от колдунов. Его, конечно, строили как крепость, но тот уже давным-давно престал быть ею. Старая каменная кладка местами расшаталась, поросла лошадиной травой и требовала внимания каменщика.

Хотя, с другой стороны, зачем? Один Карха знает, сколько лет хоть и стоял Саар на краю Империи, а не видал даже тени неприятеля. Лет пятьдесят назад, когда предки нынешнего Император расширяли в эту сторону свои земли огнём и мечом, может быть и случались тут сражения, но сейчас – нет… Враги Империи сидели тихо и далеко.

Вторую половину двора заливала плотная, словно хорошая смола, темнота. Тень от южной стены закрывала землю так надежно, что хоть во все глаза смотри, а не увидишь ни кустов, ни поварни, ни даже караулки, где отдыхала не обремененная нынешней ночной службой монастырская стража.

Эвин отложил лук, и в который уж раз прикинул расстояние от неё до себя. Шагов сто двадцать, если не сто тридцать. Далеко! Даже если караульщики успеют выскочить во двор и сообразить что к чему, то у него будет время сбежать, пока те станут забираться на башню.

Путь к отступлению он заготовил заранее.

Единственный путь.

Наконец!

Он поднялся, одним движением накладывая на тетиву стрелу и оттягивая её к правому уху. Чуть слышный скрип изогнувшегося дерева потерялся в скрипе открывшейся двери. Еще миг и кровная месть свершится… Еще один только миг!

Сквозь полукруг окна Эвин рассмотрел кусок дворцовой стены с заветной дверью. Тень от башни уже заползла на порог, но слава Кархе, он отлично видел все, что нужно. Сперва появился факел. Первый человек нес его перед собой, освещая дорогу четверым, что шли позади него. Тетива в глазу Эвина на мгновение разделила второго надвое и, не колеблясь, он отпустил стрелу.

Целое дыхание ночную тишину ничего не нарушало – светили звезды, застыли плети травы, но через вздох тишина рассыпалась битым стеклом.

– Он ранен!

– Убит!

– Он на башне!

Разноголосица злых и испуганных людей вспорола тишину.

Отойдя на шаг в глубину, Эвин без дрожи в душе наблюдал, как мечутся люди с факелами, как собираются они над поверженным телом. В том, что там сейчас лежит труп он не сомневался. Промаха он сделать не мог.

– Беречь следовало хозяина, – пробормотал Эвин, берясь руками за спасительную веревку. – Берегли бы, может быть и не вышло бы у меня ничего, и пожил бы этот гад подольше…

Это он, конечно, лукавил. Все бы у него вышло. Сердце в груди негромко пело – только что вот был у него кровник и вдруг – не стало…

Привязанная одним концом к кованому крюку, ввинченному в трещину между камнями, другим концом веревка терялась в темноте за стеной башни. Это был путь бегства. Единственный путь. По веревке вниз, к лошадям, в туман… Подальше от этой суматохи.

Криков в темноте становилось все больше и больше. В шуме он уже не разобрал бы отдельных голосов.

«Паника – подумал Эвин – это хорошо…» И, согнувшись, полез в окно. С этой стороны башни никого не должно было быть, но удача отвернулась от него.

– Вон он!

Кричали со стены. И не только кричали.

Стрела перебила веревку, когда он уже миновал стену.

Каменная кладка скачком приблизилась, навалилась на грудь и, заглушая вопли охраны, из легких Эвина с шумом вырвался воздух. Целый вздох ошеломленный ударом он висел на стене, словно безобразная коровья туша – руки по одну сторону, ноги – по другую.

– На стене! На стене!

За спиной заорали торжествующе, и он понял, что его заметили.

Ощущение опасности хлестнуло по нервам, страх придал сил. Он уперся ногой в камень, только нога соскользнула и, не удержавшись, он упал вперед, за стену. Склон холма за стеной круто сбегал вниз, и он покатился по нему. Перед глазами мелькало небо и земля, сочно рвалась трава.

Как ни больно и не обидно это все, но он понимал, что может быть еще хуже.

Ощущение опасности все же не пропало.

Он чувствовал, что кто-то его догоняет.

Ладони цеплялись за траву, но той плевать хотелось на его желание остановиться и встретить опасность лицом, а не чем-то еще. Единственно, что получилось – повернуться спиной вперед и так нестись вниз по влажной траве.

Светлая стена и тут не подвела – фигуру на её фоне он увидел, едва повернулся. Она настигала его огромными скачками, словно не склон холма тут расстилался вниз, а ровная дорога.

Изогнувшись, Эвин дотянулся до сапога. Пальцы только на мгновение коснулись теплой стали, и отправили её навстречу преследователю. Бросок словно срезал удачу, что висела над головой врага. Тот споткнулся и вместо торжествующих прыжков покатился следом за своим убийцей. Преследователь все-таки догнал его, но уже трупом. Или полутрупом, что вообщем-то почти одно и то же.

Скрипя зубами от боли в спине и плече Эвин дохромал до лошади. Наверху метались отблески факелов. Слуги покойного наверняка рвали на себе волосы и проклинали его.

Разбитые губы человека растянулись в улыбку. Пусть проклинают… Пусть….

* * *

…Император стоял спиной к нему и смотрел на закат. Хотя, скорее всего, не закат интересовал молодого императора, а Колдовская Железная Башня. Похоже, что он ждал, что рано или поздно на ней появится чей-нибудь флаг и тогда все разъясниться само собой. Но флаг не появлялся, и загадка оставалась загадкой.

Прикрыв за собой дверь, Старший Брат Ло несколько мгновений стоял у него за спиной, ожидая когда император повернется, но тот стоял, покачиваясь с носка на пятку, словно напевал что-то про себя. Монах понял, что не дождется, и тогда, кашлянув, начал без приглашения.

– Император! Есть новости о демонах. Мы, наконец, узнали сколько их…

Император не отозвался.

– Сколько? – спросил из-за Императорской спины эркмасс Кори.

– Их шестеро…

Молодой император Мовсий слегка наклонил голову. Не до конца, но обозначив хоть какой-то интерес.

– Всего шестеро? Кто их сосчитал?

– Никто. Точнее они сами себя сосчитали.

Старший Брат тряхнул пергаментом, что держал в руке. Тот, шелестя, развернулся и повис, полураскрытый.

– Они требуют для себя шестерых девственниц каждые десять дней.

Мовсий обернулся на шелест, сперва не понял, а потом, сообразив, что не ослышался, задохнулся от гнева.

– Требуют?

– Да, – хладнокровно отозвался Брат по Вере. – У них сила.

– Они сами…

Монах развернул пергамент, прижал его ладонями к столу.

– Нет. Вот письмо от Среднего Брата Вазуазия из Зенлинского монастыря Братства…

Он задержался на мгновение, дожидаясь знака Императора, но эркмасс прикрикнул.

– Чего ждешь?

Старший Брат не отреагировал. Он хотел говорить с новым Императором, а не его наместником. Император кивнул.

– Он пишет, что вставший к демонам на службу разбойник Хамада сегодня утром, заявившись в монастырь братства пригрозил городу Зенлину, что его постигнет судьба Саара, если им не дадут двести золотых, шесть больших хлебов, четыре окорока, двенадцать кувшинов вина и не будут предоставлено шестеро девственниц…

Свечи в зале только слегка раздвигали темноту по углам, но и в темноте монах увидел, как лицо Мовсия пошло красными пятнами.

– Карту! – бросил он. – Где это?

– Рядом…. Только это еще ни о чем не говорит, – торопливо заметил Кори, показывая городок меньше чем в двух десятках поприщ от Саара. – Знаем мы растлителя Хамаду…

Он осекся под взглядом Императора, но все-таки закончил.

– Да и двести золотых какие это деньги для таких колдунов и воинов? Это, скорее, разбойник о себе заботится….

Монах усмехнулся наивности воина…

– Ты, эркмасс, у нас прямой как копьё… Скрытой беды не видишь… Вряд ли Хамаде хоть одна девица достанется. Братья считают, что они им нужны для жертвоприношения…

– Ты не заговаривайся, – остановил его эркмасс. – Бабы-то тут причем?

– Есть такой старинный обряд по овладению землей. Там как раз девственницы требуются. Правда, всего пять…

* * *

…Все-таки мы потихоньку приближались к разгадке. Корабль и в самом деле оказался «Солнечной короной». Об этом неопровержимо свидетельствовала надпись на куске переборки, что попалась нам в очередной куче металлолома.

Бродя по этой свалке, мы с Ченом все больше убеждались в том, что такие вот катастрофы даром для груза не проходят. Все, что тут попадалось на глаза, уже никому не пришло бы в голову использовать по назначению. Более того чаще всего мы даже не могли догадаться о предназначении таких находок – так над ними потрудились огонь и гравитация.

Только раз нам, можно сказать, повезло – мы наши несколько ручных ракетных комплексов, точнее в куче обломков сбитых, сплавленных друг с другом опознали, отдельные детали от них. Ну и, разумеется, никаких ракет к ним…

– Бесполезное занятие.

Я уселся на обломок дерева и кивнул Чену на соседний пенёк.

– А у тебя что, есть другое?

Шеф не сел, а продолжил искать глазами металл.

Я только плечами пожал. Чистую правду изрек мой китайский товарищ, как не крути. Прав он. Не могли мы рассчитывать на иные развлечения. Только прогулки по свалке техногенного мусора.

Локатор, что день и ночь работал в нашем лагере, контролировал подходы к месту катастрофы со стороны города. В случае чего, он предупредил бы нас о визитах незваных гостей с той стороны, но к нашему счастью туземцы вроде как утихомирились. С этой стороны, со стороны киберов, мы теперь также не ждали неприятностей. Мы им поводов для тревоги не давали, так как бродили по их владениях в «невидимках»… Так что последние дни они занимались сами собой – чинились, полировались, приводили себя в порядок, только иногда рутинно объезжая охраняемую территорию.

Что еще нам оставалось делать? Сидеть на месте и ждать? Тоска… Вот и прогуливались мы туда-сюда в надежде извлечь хоть какую-то пользу. Например, наткнуться на какое-нибудь оружие, способное уравнять наши шансы с киберами, если вдруг дело дойдет до схватки. Кто знает, что может прийти в голову машине после такой вот встряски?

– Нет, – признался я. – Другого нет. Но и это не занятие…

Я замолчал. Говорить стало не о чем. Шеф посмотрел на Стену Зла, чей верх виднелся отсюда, на гордый обломок «Солнечной короны», возвышавшийся над стеной и над всем, что тут росло.

– Все-таки комплексы они везли.

– Везли….

– Возможно, мы не там ищем….

– Возможно… Только где это «там»?

– Может быть с той стороны…

Может быть. С той стороны тоже хватало металла. Я не успел ни возразить, ни согласиться. Чен жестом остановил меня. Секунд пять он молчал, сосредоточенно вслушиваясь во что-то. Машинально я оглянулся.

Вокруг висела самая прозрачная тишина. Ветки вокруг и те колыхались совершенно бесшумно. Я вертел головой, стараясь услышать то, что насторожило товарища. Если б это оказался кибер, то мы его обязательно бы услышали. На наше счастье они трещали так, что не услышать его было просто невозможно.

– Кибер?

Шеф покачал головой.

– Нет. Локатор. К нам гости… Возвращаемся, пока не поздно…

* * *

… Смотреть на тот берег они могли сколько угодно, только что это меняло? Деревья там оставались деревьями, трава травой и никакого дьявольского наваждения с копьем в руках не возникало. Ну, река. Ну, песок… Кусты еще знакомые… Трава…

– Нет его, – сказал брат Пошша. – Хоть в три глаза смотри – нет.

– Молитвы действуют… – поддакнул из-за спины брат Вирт. – Пляшут за нас Братья в обители, молятся, поклоны кладут…

Брат Ор, старший из них, прикрыл глаза. Не им решение принимать – ему.

В прозрачном, не замаранном туманом воздухе, слышалось, как на том берегу падают в реку капли. Карха не положил тут камней, перегораживающих русло, и эта капель, да едва слышное журчание воды, обтекающей опущенные в воду ветки кустов, оставались единственными звуками на реке. Странно только, что птиц не слышно… Ну да в таком колдовском месте много чего странного может найтись.

– Ну, тень руки Его над нами!…

Уснастив узлы с одеждой на головах, троица ежась от холода, правым шагом ступила в реку. Поверхность раздробилась кольцами, спешившими раньше Братьев попасть на другой берег.

Все обошлось.

Никто не упал, никого водяные Пеговы прислужники не утащили для растерзания. Торопливо облачаясь в рясы, они вертели головами. Тут уже начинались места, где прежним ходокам в эту сторону уже встречались Пеговы прислужники – колдуны и демоны.

– Есть тут кто-то, – Пошша боязливо кивнул на кусты. – Вон ветки обломаны.

От его слов у всех по спинам пробежал холодок. Несколько мгновений монахи смотрели, вспоминая рассказ Старшего Брата о том, что случилось в этом лесу несколько дней назад – смерть Императора и сама по себе событие, а уж то при каких обстоятельствах она произошла, и от чьей руки Адента смерть принял вообще все переворачивало с ног на голову.

Откуда-то издалека ветер принес негромкое жужжание. Брат Вирт, так и не надев рясы, ухватился за фигурку третьего воплощения Кархи.

– Поступь демона! Вера будет нам защитой! В круг!

Они сделали шаг друг другу навстречу, но…

Вирт упал на втором шаге. Тут сошлись два независимых движения – он одновременно делал шаг вперед и падал. Брат Ор, чувствуя, что что-то не так посмотрел направо, но там уже никого не было – ни брата Пошши, ни деревьев, ни травы.

Только тьма…

* * *

… Радиомаячок, что Десятый фиксировал все это время на одном и том же месте, сдвинулся и медленно начал перемещаться вдоль границы периметра. Среди здешнего безмолвия он смотрелся тускловатой звездочкой, медленно со скоростью около трех с половиной километров час двигавшейся к югу. Двенадцать минут Десятый отслеживал его со всем вниманием, ожидая всплеска активности, может быть активной локации или даже нападения, но источник ничем себя не проявил. Все осталось как прежде – немодулированные сигналы на аварийной частоте.

Десятый отметил это, перебросил информацию Седьмому и Одиннадцатому, получил подтверждение и вернулся в прежний режим.

Непонятности продолжались, шли своим чередом…

* * *

…Хоть я и противился этому, но лагерь мы все-таки перенесли за реку, ближе к развалинам. Я стращал Чена бешеным кибером, но он настоял на своем – начальник.

К моему удивлению он оказался прав. Кибер нас не тронул. То есть не просто не тронул, а даже на глаза не показался. Чтоб убедиться в его безразличии мы спустились вниз по течению километра на два и перенесли на тот берег палатку. Мне не хотелось её терять, но Чен излучал такую уверенность, что и сам я поверил ему и не стал переправляться обратно.

Тишина висела над деревьями, и только изредка до нашего слуха долетал плеск какой-нибудь слишком уж разыгравшейся волны.

– Тут и встанем. До границы по моим расчетам еще метров двести.

Оказалось, что тут не только тихо, но и уютно – под здоровенными, в обхват, деревьями стелилась низкая трава. Учитывая, что дно палатки все-таки шилось из тонкого пластика, это оказалось весьма кстати.

У меня в голове это как-то не укладывалось. Во мне, словно условный рефлекс, вбитый последними событиями, сидело убеждение, что едва мы перелезаем за реку, то тут же появляется эта проклятая железка, но тишина висела, никак не собираясь рваться или дробиться на осколки.

– Что это с ним?

Чен понял о ком это я. Сам стоял и молча слушал.

– Все нормально. Получается, что у него включена программа «Охрана периметра».

Он сказал это так, что ясно стало, что ни слова больше на эту тему говорить не собирается. Я настырно поинтересовался.

– И что это значит?

– Только то, что он охраняет площадку с радиусом в километр от «Солнечной короны». А мы несколько дальше.

– А что нам на старом месте не сиделось?

Я не то что возражал против переезда, но эта спонтанность… Решил – сделал.

– Те, парализованные не последние… Туземцы вернутся.

– Обязательно. И что?

– Сейчас они ученые. За реку не полезут. Надеюсь, что рефлекс у них уже сформировался.

Он развел руками, охватывая и деревья, и траву, и кусты.

– Мы тут от кибера защищены его программой, а от туземцев – страхом перед колдовством.

Самое ближайшее время показало, что мой шеф кое в чем ошибается.

* * *

…Колдовской Железной Башни с этого места никто не видел. Братья тянули головы, однако деревья, поставленные Кархой вдоль реки, загораживали нечестивое сооружение от чистых взоров Братьев по Вере.

– Что ж, братья. Дорога нам вперед. Исполним долг веры – дойдем до Колдовской Железной Башни!

Кто-то за спиной недоверчиво вздохнул. Средний Брат Сэра его понял. Страха у Братьев перед встречей с демонами уже не было. Все знали, что всякого, кто выходил на тот берег, рано или поздно настигало колдовство, погружающее в сон. Ничего потом плохого от этого не случалось – не пропадали вещи, не заводились болезни и только, говорят, брата Кюгера, одержимого раньше видениями, вместо видений Божьих помощников стали преследовать безголовые демоны воды.

Старшие братья все же посылали монахов, каждый раз надеясь, что что-то изменится, словно это зависело от них. Только вот ничего не менялось. Сидя в монастыре Братства, Брат Сэра считал, что, к сожалению, но сейчас он добавил про себя – «К счастью!»

* * *

…Назвав нашу жизнь спокойной, я бы погрешил против истины. После переезда на новое место более спокойной она не стала, но устоявшейся – определенно. В ней появилась размеренность сложившегося быта – появилась предсказуемость, обозначились дурные и хорошие стороны. Дурной стороной я бы записал отсутствие привычных удобств, а в хорошие – сближение с природой. В частности – завтраки и обеды на её лоне. Пикники.

Завтракать на траве для человека большую часть проводящего меж четырех стен – большое удовольствие, надо признать: свежий воздух, свобода от некоторых условностей, вроде тарелок, ножей и вилок, ну и, конечно же, возможность по настроению то сидеть, то лежать, то вообще есть стоя.

Правда, частенько находились те, кому это удовольствие удавалось испортить. Время от времени в это дело вмешивались то киберы, то туземцы. Последние, конечно, чаще.

Этот наш завтрак не стал исключением.

Локатор запищал, и я едва не подавился. Кусок мяса застрял в горле и если б не Чен, от души влупивший мне по спине, то кто знает, выжил бы я. У туземцев, я заметил, последнее время стала формироваться дурная привычка – появляться тогда, когда мы садились есть. Или это, наоборот, у меня появилась привычка, предчувствуя их появление, браться за банку с мясом?

– Опять, – с неудовольствием сказал я, вытирая ладонью губы. – Что ж у них за манеры такие? Опять поесть не дадут… Ну что они как маленькие? Все лезут и лезут. Лезут и лезут…

– А они и есть маленькие, – со вздохом отозвался Чен, не хуже меня понимая, что придется трапезу прервать. – Ничего они в наших играх не понимают, но стремятся.

Я смотрел на экран с отвращением, он – с тоской.

– Пятеро…

Нет. Ей Богу это слишком. Оглянулся, выбирая лопух побольше, чтоб вытереть руки. Только ничего рядом уже не росло. Все-таки три дня на одном месте живем. Я закряхтел, повернулся… Ничего рядом не нашлось. Листьев и тех уже нам не хватало. Держа руку чуть в стороне, я начал искать в карманах что-нибудь, чего не жалко – бумагу или тряпку. Лежало же там что-то… Не нашел.

Пришлось просто вытереть ладонь о траву.

– Пятеро? Это же ни в какие ворота не лезет… Хамство какое-то.

У меня в спине стрельнуло, заныли мышцы.

– Слушай, надоело мне все это… Нам вообще не ими заниматься следует, а кибером. А это, – я кивнул на локатор. – Это паллиатив. За этими придут другие. Еще толще. Еще тяжелее…

Чен кивнул.

– Ты, конечно прав, только нет ведь возможности? Нет?

Пришел мой черед нехотя кивнуть.

Ни ракетных комплексов, ни просто ракет найти в окружавшем нас мусоре не удалось. Так что последние дни мы ломали головы над тем что мы, в случае чего, можем противопоставить киберам. К сожалению, ни мне ни шефу ничего путного в головы не приходило. Возможно какой-то шанс нам могла дать боевая башня, что недавно чуть не располовинила нас, но это еще вопрос – повредит она киберу или нет и второй вопрос – как туда заманить этого Десятого? Окажись он один, можно было бы рискнуть последним «воробьем», отдав его на заклание, но тогда мы останемся вообще без всего и Седьмого, что неизвестно откуда выполз на нашу голову, контролировать не сможем.

«Воробей», которого мы запускали теперь исключительно в режиме записи, приносил нам в клюве безрадостные вести – киберов в зоне становилось все больше. Они чинились. Они восставали из пепла и стальных опилок. «Крысы» сновали по лесу, отыскивая все, что могли починить, и стаскивали это в кучу, из которой и появлялись новые машины. Собранный ими из обломков, не иначе, Седьмой уже разъезжал по лесу как по полигону.

Если мы лишимся наших летающих глаз, то все станет еще хуже.

Это будет проигрыш, куда худший, нежели нынешняя ничья.

Мой китайский друг поднялся, подхватил разрядник.

– Пойдем. А то не успеем.

Я остался сидеть, демонстративно покачивая ложкой. От унизительного понимания заданности ситуации мясо уже не лезло в горло. Все равно ведь придется идти. Все равно!

Аппетит пропал, но и впрямь нельзя оставлять все так, чтоб оно шло как попало – передавит он их там, точно передавит… Нужно что-нибудь радикальное придумать….

– Пожалей их, – сказал он очень серьезно. Пару секунд я выдержал, глядя в его глаза, потом с кряхтением поднялся, хорошо представляя, что последует за всем этим. Не в первый раз.

– С твоим голосом только милостыню просить… Ладно. Пойду. Только я пойду с условием…

– Ну?

– Давай их на том берегу встретим.

Чен пожал плечами, словно услышал какую-то блажь. Я и сам понимал, что для поддержания легенды следовало этот кочующий монашеский орден перехватывать на нашей стороне, только ведь спина-то не казенная. Каждый раз таскать этих упитанных ребят через реку – удовольствие не из самых больших. А худеньких там не встречалось. Худых, видимо, в другие места посылали.

– Надоело мне их через реку на горбу таскать. Это пятые?

– А что я их считал что ли?

– Пятые… Юбилей, можно сказать. Надо им подарок сделать.

Продолжая шарить в карманах, я наткнулся на Ченову листовку. Догадываясь о его реакции, доставать и рассматривать её я не стал, и так с прошлого раза помнил, что пластпапир смотрелся еще очень свежо, можно сказать – играл красками…

* * *

…Императору Мовсию нравился этот зал. Дубовые плахи пола, а не каменные плиты, как в Эмиргергере, наполняли небольшой зал теплом. Его наполняли спокойствие и уют. Тут не хотелось вспоминать о неприятностях – в голову лезли мысли о молодых женщинах, об охотах, о пирушках. Конечно, недавняя смерть отца накладывала свой отпечаток на все происходящее, но жизнь потихоньку брала свое. Он был молод, он получил власть над Империей Двух Семибашенных Замков, по его слову могло случиться очень многое и не только неприятное…

Только сегодня вышел совсем иной случай. О веселье следовало на время забыть.

У стола, с той стороны, что еще не заполнили кубки, а лежали пергаменты, стояли два монаха. На сумрачных лицах жила не радость жизни, а озабоченность. Братья напоминали молодому Императору, что все, что случилось – то случилось: оставалась торчать у всех на глазах Колдовская Железная Башня, неведомые пришельцы продолжали осквернять своим присутствием леса вокруг Саара и берега Эйбера и даже освобожденный ими разбойник Хамада, до сих пор Мовсию не известный, отирался где-то рядом.

По городу непонятно откуда ползли слухи о новых доселе неведомых демонах, один другого страннее и никаких концов пока найти не удавалось…

Мовсий кивком пригласил Старшего Брата Ло к столу. Верлен уловив движение императора расторопно поставил перед Старшим Братом кубок.

– Ну, что нового? Пляски Братьев….

– Да! – торжественно сказал Старший Брат. – Пляски принесли нам удачу! Вот что Братья нашли в лесу.

Мовсий привстал. До сих пор все, кого они посылали в лес, не могли пройти и поприща по правому берегу Эйбера. Их настигало колдовство, переносившее разведчиков обратно, на левый берег. Издали, с деревьев только, удалось рассмотреть, что демонов стало двое, и они колесят по лесу, словно по своей собственной земле.

– Им удалось пройти дальше?

Нет. Чуда не случилось.

– Нет.

– Тоже как всегда… – обронил Верлен. – Слушай, Мовсий, может быть давай, все-таки я схожу?

Император не ответил ему, а спросил монаха.

– Что же они тогда нашли? И где?

– Когда они очнулись от колдовства, это брат Пехага нашел у себя за пазухой.

Средний Брат Черет, помощник Брата Ло раскрыл папку, достав рисунок. Мимоходом он, в который уже раз представил, как грязные руки колдуна роются около его сердца, засовывая под рясу рисунок, и передернул плечами. Каково там было братьям! Он бы такого не выдержал.

Изображение поражало тонкостью и четкостью. Казалось, что каким-то колдовством, на тонкий-тонкий пергамент перенесена часть настоящей жизни, часть чего-то существующего на самом деле. На куске пергамента неизвестный рисовальщик не меньше чем в двадцать красок изобразил неведомого колдуна… Тот словно живой потрясал копьем. Даже отсюда любой мог видеть, что враг силен, горд и заносчив.

– Это точно такие же, как и те пять рисунков, что сегодня утром братья отыскали на базаре. В народе брожение…

За спиной Императора засопело, потянуло винным духом, переплетенным с запахом хорошей ветчины.

Верлен через его плечо посмотрел на рисунок, поцокал языком…

– Да… Это славные рыцари… Таких хорошо иметь у себя в первой линии.

Не поворачиваясь, Мовсий переспросил.

– С чего ты взял, что они рыцари?

– Твой отец так говорил… Да и вон, погляди, какое копье!

– Мало ли что копье. Дурак копье возьмет, так он, что сразу и рыцарь? У рыцарей должны быть гербы.

Он повертел в руках рисунок, поднял глаза на монаха.

– Есть ли у них гербы? Тут не видно…

Старший Брат кивнул и повернулся к сопровождавшему его монашку. Тот в два скользящих шага очутился рядом и по знаку Старшего Брата развернул кусок пергамента, на котором монахи нарисовали гербы страшных пришельцев. По сравнению с портретом рыцарей, что упал с неба, он казался грязным и грубым, и он испытал стыд, смешанный с раздражением.

– Есть. У одного коса, а у другого короткое копье и щит.

Император машинально посмотрел на свой герб, что вытканный из шерсти единорогов висел на стене и покачал головой.

– Копье и щит – еще куда ни шло… Но коса? Не по-дворянски это…

– Мы еще не знаем дворяне ли они или нет.

Старший Брат почесал голову и с тем же раздражением добавил:

– Да и кто знает, чем тамошние дворяне занимаются… Может, с косой ходить – у них самое дворянское занятие…

Император пропустил глупость меж ушей. Монах – что с него взять? Пусть и умный, но монах…

– Скорее уж это оружие.

– Или изображения их Богов.

Император не ответил. Это и в самом деле могло быть чем угодно. Племена на недавно отвоеванных окраинах империи, куда еще не успели добраться Братья по Вере и стать там твердой ногой, вообще поклонялись связанным палкам и даже запахам.

– Да. Советчики из вас… Позовите-ка Шумона.

Ждать пришлось недолго. До библиотеки эркмасса, в которой императорский библиотекарь пропадал почти все время, было рукой подать. Кубки не успели опустеть, как он встал около стола и поклонился новому Императору.

– А-а-а-а! Шумон. Мы тут спорим. Нужен твой ум…

– Он всегда при мне, – серьезно сказал библиотекарь. – И всегда в твоем распоряжении.

Рукава его серебрились книжной пылью. Император махнул рукой, и монах протянул ученому таинственный лист.

– Посмотри на них. Что скажешь?

Шумон подошел к окну. Он посмотрел лист на свет, понюхал зачем-то и только после этого стал рассматривать.

Сдерживая смех, Эсхан-хе ткнул локтем в бок Мовсия.

– Ученый…

– Какая она красивая! – невпопад сказал книжник.

Мовсий Эмирг взял листок из его рук и посмотрел на женщину. До сих пор он как-то не обращал внимания на даму. Рыцари интересовали его куда больше. Женщина, даже девушка оказалась не просто красива. В ней чувствовалось что-то гордое, то, за что женщину стоило любить и совершать в её славу подвиги. Только ведь слышать такое от библиотекаря… Может не зря про него и про императрицу-то… Он тряхнул головой. Нет. Чепуха… Отец не допустил бы.

– Ах ты, бабник…

Он посмотрел на портрет другими глазами.

– А ведь явно из благородных.

Из-за спины поддакнул Верлен.

– Да. Лицо умное, кожа гладкая… Не простая женщина.

Мовсий повернулся к Старшему Брату.

– А что говорят в народе?

– Говорят, что это дочь Императора Севера. Демоны похитили ее и теперь требуют выкуп. А папаша готов отдать за дочку половину империи.

Они замолчали, глядя на незнакомую женщину.

– Где хоть она, эта империя? – спросил Верлен. – В какой стороне?

– Говорят за морем… – ответил Шумон, не сводя глаз с женщины. – Правда я о такой и не слышал….

Император проследил за его взглядом и некоторой досадой сказал.

– Кто бы об Отечестве что-нибудь хорошее сказал. А то у вас все хорошее за морем… И бабы и Империи…

– Ну что ты, Твое Императорское величество… И жители Империи и славное и преданное тебе рыцарство….

Император вздрогнул и взмахом руки прекратил словоизвержение Верлена. Старший Брат воспользовавшись тишиной сказал:

– Нет тут правды…. Сказки народ плетет.

Верлен, чувствуя раздражение Императора, сердито повернулся к монаху.

– Почему это – «сказки»? Что, если не по твоему, то сразу и «сказки»?

– Мои дознаватели работали – концов не нашли. Не знаю кто подбросил, как… Один в лесу нашел, другой – в реке выловил… А раз так – нет за этими словами правды.

– Покажи, что на базаре собрал.

Нехотя Старший брат достал из-под полы шкатулку и поставил перед Императором. Он пальцем поддел крышку, не касаясь высыпал рисунки на стол. Они ничем не отличались друг от друга. На каждом тот же рыцарь и та же благородная дама в драгоценностях. Теперь, после того, что он узнал о ней, она привлекала его куда больше.

– Что думаешь?

Мовсий покосился на Кори. Тот ответил сразу.

– Это приманка.

– Для меня?

Эркмасс смутился.

– Нет. Для тех, кто попроще.

Он ткнул пальцем в ожерелье.

– Посмотри на драгоценности на этой даме. Половина наших рыцарей туда полезет туда, только из-за них… Я уж не говорю о возможности породниться с этим самым Северным Императором. Они туда, а демоны их там…. Кто-то хочет нас ослабить.

Мовсий понял, помрачнел. Золото заставляло двигаться любое дело. А если к золоту еще и прилагалась Императорская дочь… Тут у многих верных слуг могут глаза на лоб вылезти.

– Надо срочно собрать все эти изображения и забросить их к Альригийцам. Может быть там дураки найдутся, тоже из-за этой красотки к ним полезут…

Кори, оторвав взгляд от портрета, добавил.

– И надо усилить охрану дороги. Пусть наших отлавливают, и возвращают назад. Людей нам терять незачем. В лес вперед пусть пока ходят только наши лазутчики…