355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Перемолотов » Талисман власти » Текст книги (страница 1)
Талисман власти
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 18:34

Текст книги "Талисман власти"


Автор книги: Владимир Перемолотов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Владимир Перемолотов
Талисман власти
(Талисман «Паучья лапка» #2)

Глава 1

…Комната походила на клумбу – яркую, веселую, пеструю, а ребенок посреди стола казался большим толстым шмелем, залетевшим сюда по своим шмелиным делам. Он гукал, гудел, пускал пузыри, а над ним словно цветы, склонились лучившиеся счастьем женские лица. Славянки окружили широкий стол, застланный волчьей шкурой, и дружно сюсюкали.

Женщина, что стояла рядом с младенцем выделялась среди них достоинством и красотой, какой бы меркой их не измеряли – по плечам рассыпались пшеничного цвета волосы, обрамлявшие юное, почти детское лицо, гордая осанка… Только глаза смеялись, когда она смотрела на ребенка.

– Мальчик?

– Мальчишка….

– Здоровенький, сразу видно…

Младенец вертелся, отталкивая ласковые руки, и все норовил уползти в сторону. И справа и слева его окружала доброта и ласка, но ему уже было мало этого. Ему жаждалось подвигов. Чадо настойчиво елозило на животе и хотело доползти до ожерелья, что одна из женщин качала перед ним.

– Это кто? Мать?

– Да. Княгиня Ирина.

Видя, что сын не может дотянуться, княжна придвинулась, склонилась ниже, но маленькие пальчики все соскальзывали и соскальзывали с украшения, и тогда малыш, обиженный невниманием сердито заревел басом. В его голосе не было просьбы. Он требовал, как и полагалось будущему князю, что готов добиться желаемого хотя бы и силой.

– В отца характером.

– А похож на мать.

Под восторженно женское аханье он таки повернулся и ухватился за ожерелье.

– Ближе.

Теперь его хорошо было видно. Сплетенные между собой золотые кольца обрамляли невзрачный камень с прожилками. В воздухе пронесся тихий вздох.

– Он? – спросило сразу несколько голосов.

– Скорее всего, нет.

Изображение дрогнуло, края его расплылись, словно его разглядывали через воду.

– Держать! – холодно приказал голос из тьмы. – Края держать! Расчленю!..

В воздухе молнией пронесся запах сгоревшей шерсти, мелодичный звон вспугнул тишину и изображение успокоилось.

– Почему «нет»? – спросили из темноты.

– Слишком уж все просто,… – с сожалением произнес тот же голос.

– Ведь в прошлый раз так и было. Княжна везла настоящий талисман.

– Полдороги, Тьерн. Всего полдороги….

Глава Совета махнул рукой, останавливая поток слов, готовый сорваться с губ Тьерна Сельдеринга.

– И хватит об этом. Прошлый раз остался в прошлом…

Изображение опять задрожало, и маг крикнул:

– Дверь. Глубже…

Картина в магическом зеркале стала четче. Дверь наплыла на магов и осталась позади. Невидимое око летело над ступенями вдоль поднимающихся рядов бревен, оставляя позади себя чистые ступени. Кто-то из магов глядя на толстые, в обхват бревна пробормотал:

– Основательно живут, мерзавцы…

Ему не ответили.

– Но, Санциско,…

– Сейчас увидишь, – оборвал его глава Совета. – Сейчас все все увидят.

За следующей дверью они наткнулись на мужчину в легком кожаном доспехе, обшитом стальными бляшками. На широком подоконнике перед ним лежала кучка стальных наконечников для стрел, моток тетивы и пучок стрел. Он сидел спокойно, по хозяйски подперев щеку ладонью и задумчиво смотрел прямо перед собой дав себе минуту отдыха… Со стороны казалось, что он разглядывал каждого, кто сидел в темном зале.

– Кто это? – поинтересовался Тьерн. – Князь?

– Нет. Один из воевод…

Маг понимал, что все это ему показывают не спроста, но не мог понять для чего. Потихоньку закипая гневом, он повторил:

– Кто это? Почему этому червю оказана такая честь? Почему его должны созерцать сильнейшие?

Санциско сдержано усмехнулся.

– Да, ты прав. Это большая честь. Такая честь оказывается не только доброму другу, но и сильному врагу.

Он замолчал, сам пристально вглядываясь в лицо воина.

– Его зовут Избор.

Тьерн пожал плечами. Это имя ему ни о чем не говорило. Увидев, что это имя не произвело на Тьерна большого впечатления, Санциско пояснил:

– Это его стараниями в прошлый раз мы не получили талисмана.

Сельдеринг привстал с кресла, словно лишний шаг позволил бы ему увидеть во враге то, что сейчас было скрыто от него. Он рассматривал его несколько секунд, старательно вгоняя в память черты лица и стараясь проникнуть в характер человека. Ему никто не мешал.

– Почему он тут? – насытившись, спросил он.

Санциско засмеялся.

– На его счастье он не тут, а там…

– Я о другом, – отмахнулся от шутки Тьерн. – Я вспомнил! Барон докладывал, что он наемник…

Санциско не дал ему закончить фразу, сразу расставил все на свои места.

– Был, пока не стал воеводой у Пинского князя. Да не в нем дело. Посмотри на шею ему. Что видишь?

– Веревки я там не ви… – Тьерн не договорил последнего слова. В глазах замелькали искры, все раздвоилось…. На шее Избора висел тот же камень. Конечно не тот же, а такой же…

– Паучья лапка? Опять?

– Я ведь говорю, что все не так просто, – с легкой издевкой произнес хозяин.

Санциско плавно провел рукой, и зеркало стало темным. Он показал гостям все, что считал нужным. Все остальное было лишним, не относящимся к делу. По его знаку слуги раздвинули тяжелые, затканные серебром портьеры – подарок Императрицы – и в комнату ворвались потоки закатного солнечного света. Все, кто сидел в комнате, одинаковым движением закрыли глаза. Никто не сказал ни слова, оставляя хозяину, право начать разговор, но он не спешил, приветливо глядя на членов Совета. Перед ним сидели равные ему, не слабее и не глупее… Он не повелевал ими и не мог приказывать, но начинать разговор должен был он и по праву хозяина и, главное, оттого, что именно с ним два дня назад говорила Императрица. Он помолчал, давая магам время успокоится и только когда шум стих, поднялся и произнес:

– Итак, все осталось на своих местах. И Вечный Город, и талисман, и мы …

Говорить о неприятностях он хотел стоя. Во-первых, он собирался говорить об Императрице, а уважение к этой даме надлежало выказать хотя бы и таким незамысловатым образом. А во-вторых, это придавало уверенность – возвышаясь над сидящими, он ощущал себя сильнее их, а это было очень кстати. Он кожей чувствовал, что это маленькое преимущество ему сегодня понадобится. Тьерн Сельдеринг, стремительно набиравший силу маг, уже давно подбирался к месту главы Совета и сегодня он собирался дать ему бой. Сегодня он начнет то, что расставит все по своим местам – овцы соединяться с овцами, а козлы…. Кому какое дело до козлов?

Глава Совета прокашлялся.

– Два дня назад я говорил с Императрицей. Она не довольна.

Голос его оставался ровным и даже немного суховатым. Он слегка пожал плечами, словно соглашался сам с собой.

– К несчастью, ей не всегда можно объяснить, что происходит. Год назад мы сделали так, что она предоставила в наше распоряжение все силы Империи, для того, что бы мы нашли «Паучью лапку» и теперь она требует…

– Мы нашли талисман, – подал голос Арквед. – Так что…

Санциско кивнул. На Аркведа он мог надеяться. Этот наверняка окажется на его стороне. Когда тот одним из первых вошел в совет и с тех пор, как в нем появился сам Санциско они прекрасно ладили. Не наступая друг другу на ноги. Он не был врагом, но не были другом… Тем дороже была истина.

– Это верно. Мы нашли его, но мы же его и потеряли, к тому же и ей, и нам он нужен тут, а не там, куда наша совместная сила едва достигает… Мы должны держать его в руках, а не любоваться им издали.

В голосе Санциско звучала и злость и горечь.

– Так ли нам необходимо ее расположение? – нервно спросил Калис. – Мы больше помогаем ей, чем она нам… Может быть…

Санциско видел, как он начинает покрываться пятнами и хрустеть пальцами. Калис чувствовал себя не в своей тарелке. Любой маг чувствовал себя неуютно, если находился за стенами своего жилища, ощущая себя устрицей без раковины. Дома их защищали не только стены, но и заклятья, скреплявшее камни лучше всякого раствора, а тут… Хотелось поскорее закончить эти препирательства и вернуться домой. Этот торопится и одобрит любое решение, подумал Санциско, любое первое.

– Это верно, – согласился он и с тем, что Калис говорил и с тем, о чем тот думал. – Императрица не помогает нам, ибо сегодня мы уже не нуждаемся в ее помощи, но она делает больше. Она не мешает! В конце концов, право спокойно жить тоже кое-чего стоит. Но так или иначе «Паучья лапка» нужна и нам.

– Купить и все тут… Дать золота вдвое, втрое…. – раздраженно проскрипел Калис.

Маги закивали.

За магами наблюдал не только Санциско. Тьерн, готовый к схватке, также наблюдал за членами Совета. Их старческая осторожность выводила его из себя. Он слушал их и высокомерно улыбался… «И эти люди пытаются объединить Империю!» – подумал он.

– С варварами нельзя торговать!

– Обманут? – удивился Калис. – Нас?

Он даже рассмеялся столь очевидной нелепости предположения.

– Отнюдь, – возразил Тьерн. – С этой стороны нет никакой опасности – они еще не испорчены и у них есть своеобразный кодекс чести.

– Тогда почему?

Тьерн обвел всех взглядом и остановился на Санциско. Взгляд его потяжелел, и маг почувствовал, как он уперся в него, словно тяжелый шест.

– Зачем покупать то, что можно отобрать силой? Попытки купить талисман только утверждают их в мнении, что мы слабы… Ведь сильный не платит.

Санциско погладил ладонью каменную крышку стола, посмотрел на ладонь, зачем-то дунул на нее… Тьерн, не спускавший глаз с него так и не понял, что это значило – то ли досаду, то ли что-то еще…

– Мы и в самом деле не так сильны, как это кажется некоторым из нас… – медленно сказал он.

Члены Совета поняли, что Санциско принял вызов. Его схватки с Тьерном последние три года держали Совет в постоянном напряжении, но все это время Тьерн только показывал характер, не выступая явно против решений, а сегодня противостояние стало открытым.

– Об этом не нужно знать Императрице, – продолжил он, – но мы сами должны понимать, что есть в мире вещи пока непосильные даже для нас. Их, наверное, немного, но они есть. Если мы забудем об этом, наши ошибки могут превратиться в поражения.

Он посмотрел в глаза каждому.

– Все мы знаем границы нашей силы. Наши противники не слабее каждого из нас, но мы вместе, а это значит, что мы все-таки сильнее сотни одиночек, какими бы могучими они себя не воображали. На наше счастье мы раньше других поняли, что объединившись, мы увеличим силу каждого.

Маги закивали. Санциско говорил чистую правду. Он прошел от одного конца стола к другому.

– Что бы дальше не рвать нить разговора хочу кое-что напомнить Совету. Нам не купить и не украсть талисман. Мы пробовали сделать и то и другое и вы знаете, чем это кончилось. Даже если этот Пинский князь, так же как и сам Владимир, не верит в силу реликвии, он не продаст талисман из-за славянского упрямства. Украсть…

Он задумался над этим словом, определяя, насколько оно уместно в его изысканной речи, и кто-то из гостей поспешил сказать:

– Красть грешно!

– Да! – подтвердил Санциско. – Грешно, особенно если ничего не получается. Хочу напомнить, что мы предприняли шесть попыток выкрасть его еще в Чернигове и трижды наши усилия увенчались успехом.

Он открыл шкатулку, что держал перед собой и достал три совершенно одинаковых талисмана.

– На этом мы потеряли семерых не самых ненужных людей и получили в обмен три подделки.

Тьерн видел, что слова Санциско овладевают умами магов, и резко перебил его.

– Там где не помогают мудрость и хитрость должна помочь сила!

Слова его повисли в воздухе. Никто не поддержал его и тогда он поднялся и встал напротив Санциско, делая их соперничество зримым. Он смотрел на него как на нерешительного труса, избегающего решающей схватки и уже от того обреченного на вечные неудачи. Санциско миролюбиво ответил:

– Мне еще не приходилось слышать о ситуациях, когда мудрость оказывалась лишней. Хитрость может быть, но мудрость?…

– Зачем прятаться за словами? Год назад Белоян показал, что он мудрее и хитрее нас. Пришло время проверить сильнее ли он?

Имя верховного волхва киевского князя тут знали все. Он не был им врагом, но достойным противником. Хозяин знал куда гнет Тьерн и немного помог ему.

– Год назад мы попытались сделать это силой…. – напомнил он.

Тьерн рассмеялся.

– Мы ограничили ее, и это было нашей ошибкой. В тот раз мы больше понадеялись на хитрость, чем на силу.

– Год назад нам противостоял не только он.

– Теперь все изменилось. Нам никто не противостоит, как год назад. Белоян снял защиту.

– Он просто не мог больше держать ее! – злорадно сказал Сойт. Хотя маги в Совете не делились на старших, и младших, но его приняли в Совет всего четыре года назад и как новичку ему еще прощали нарушение традиций. Этот будет за Тьерна, подумал Санциско, что ж, запомним…

– Может быть, – мгновение помедлив, согласился с ним глава Совета. – Так или иначе, мы снова знаем где «Паучья лапка».

– Почему он вернул ее княжне?

– Пока мы не знаем этого. Может быть по приказу князя Владимира – он не верит в талисман, а может быть это – ловушка.

– Ловушки надо ломать! – звучно сказал Тьерн. – У нас достаточно сил, что бы сделать все так, как мы захотим! Это унизительно и непотребно проявлять свою слабость!

Он продолжил бросаться такими же грохочущими словами, стучал кулаком по столешнице, а Санциско глядя на него, думал о своем.

«Он слишком земной и слишком предан Императрице… По отдельности это вроде бы ничего, но вот все вместе…» Глава Совета спокойно смотрел на наливавшегося кровью Тьерна, иногда кивал соглашаясь, а в голове его текли совсем другие мысли. Все они пришли в магию за Властью. Разница была только в пути ее достижения. Тьерн выбрал путь Силы, а сам он, Санциско, путь Мудрости. Конечно, власть могло принести и то и другое, но власть данная Силой была очевидней, чем незримая, и от того более мощная власть, основанная на Мудрости. Тьерн хотел занять месть на ступенях трона, служа Империи, а сам Санциско считал, что должно быть иначе. Империя должна служить Совету. Сила должна служить Мудрости, а не наоборот.

Глава 2

Пока Санциско размышлял, Тьерн говорил о том, что нужно делать. В его словах гремели боевые трубы, ржали кони, шипели, умирая, колдовские молнии. Он бряцал силой. Дав ему выговориться, глава Совета прервал свой внутренний монолог и возразил:

– И все-таки лучше совместить силу с хитростью. Я уверен, что мы не сможем взять талисман только силой.

– Почему? – спросил Янгевит. В прошлом ему приходилось водить войска, и зажигательные аргументы Тьерна произвели на него впечатление. – Неужели мы так оскудели ей?

Этот колеблется, подумал Санциско, его можно перетянуть к себе.

– Причин две, – хладнокровно ответил он. – Во-первых, прошел год, и просить помощь у Императрицы, наверное, слишком поздно, а во-вторых… Империя не станет воевать с крошечным варварским племенем, расположенным неизвестно где…

Калис, возможно лучше все присутствующих тут представлявший, что такое эта далекая Русь вскричал:

– Ничего себе племя! Это молодое хищное государство…

К его словам прислушивались, и Санциско со скучающим видом напомнил:

– Об этом тоже придется рассказать Императрице. Она ведь до сих пор считает, что все наши сложности в том, что мы не можем найти мелкое племя рось, скрывающееся где-то в северных лесах.

Он поднял руку, призывая магов к спокойствию. Постепенно шум стих.

– Купить мы его тоже не сможем, – продолжил он. – Не продадут. Остается…

– Сила! – рявкнул Тьерн. – Я берусь раздавить их всех как яичную скорлупу!

– Остается обмен, – спокойно, словно он и не слышал возгласа Тьерна окончил мысль Санциско. – Мы можем поменяться с ними….

Санциско ждал понимания, но его слова не нашли отклика у магов. Несколько секунд в зале висела тишина, которую нарушил Янгевит.

– Что мы можем предложить им? Что, если не золото?

Он повернулся и весело оглядел каждого.

– Нашу мудрость?

Смех, родившись на одном конце стола, волной добежал до другого. Предположение было настолько глупым, что ничего другого кроме смеха вызвать не могло. Делиться мудростью с дикарями, обучать врагов, что может быть, когда-нибудь вцепятся вам в глотку… Санциско засмеялся вместе со всеми, а когда смех стих продолжил:

– Ехидный ум барона Пашкрелве придумал отличную комбинацию, которая заставила князя Черного отдать талисман дочери и отправить ее к булгарам.

– Чем все это кончилось, мы знаем! – злорадно напомним Тьерн. – Кстати, как он, ваш барон?

Санциско поклонился, словно благодарил его за внимание к столь незначительному человеку.

– Он и его сын здоровы. Барон пишет, что он не забыл своего поражения. Неделю назад я получил письмо, в котором он излагает еще одну интересную мысль. А что касается вопроса, чем все кончилось….

Он впервые посмотрел прямо в глаза Тьерна и показал свою силу.

– Во-первых, еще ничего не кончилось, а во-вторых… Да. Нас обхитрили. Белоян оказался хитрее нас. Но ведь у любого полководца есть поражения. Вспомните – мы одолели стольких, что не удивительно, что, в конце концов, нашелся кто-то, кто одолел нас…

Это был сильный аргумент. Они действительно одолели многих. Кое-кто закивал и Тьерн почувствовал, что чаша весов вновь качнулась в сторону Санциско.

– На что же менять? – спросил тогда Тьерн.

– На самое дорогое из того, что у них есть!

Несколько мгновений все молчали. Потом Калис, самый старый из них и оттого туговатый на ухо, переспросил.

– У них? Я не ослышался?

– Именно!

«Они все-таки не поняли, что ж и я не понял сперва», – великодушно подумал Санциско. Он широко улыбнулся и щелкнул пальцами.

– Барон гениален. Он предлагает похитить сына Ирины и поменять его на талисман.

Глаза магов вспыхнули, они сделали общее движение, и даже Тьерн ощутил что-то вроде волны восторженного удивления. Стараясь справится с ним, он крикнул:

– Легко сказать!

– Сделать это будет не легко, – согласился Санциско. – Только если это удастся, то они сами… Вы понимаете, сами принесут нам его.

Тьерн пренебрежительно качнул головой. Он в это не очень верил.

– Проще заставить их сделать это силой.

– Конечно! Тут ты прав. Для этого нам придется использовать силу.

Тьерн прищурился, удивленный легкостью, с которой Санциско ему уступил. Ища подвох в его словах, он переспросил:

– Нашу силу?

Санциско зажмурился от удовольствия, став похожим на кота, что обманул кухарку.

– Нет. Чужую!

Члены совета после секундного замешательства поочередно закивали. Идти на Русь своей силой значило начать войну между магами и волхвами. Они понимали, что если это произойдет, то не поздоровится никому. Страшное это дело – война между колдунами. Санциско молчал, наслаждаясь моментом торжества. Он смотрел на членов совета представляя их мысли. Сидеть в башне, кушать курагу и наблюдать за звездами было куда как приятней, чем крушить друг другу головы заклятьями. Маг еще мог единоборствовать с магом или с каким-нибудь земным властителем, но вести Совет против Белояна и его людей… Каждый помнил историю о волхвах, что вознамерились забросить своего посланца на небо и чуть было не сделали этого. Только совместные усилия Богов остановили их посланца на подходе к первому небу.

Каждый понимал, что у Белояна есть возможность доставить им неприятностей едва ли меньше, чем у них ему. Не зря же их волхвам удавалось столько лет хранить Паучью лапку в своей Гиперборее.

– Мы должны воспользоваться чужой силой, что бы они не поняли, чьих рук это дело. Без колдовства и магии, силой захватить княжича и привезти его сюда.

– Как это сделать? Начать войну с Пинским князем? Нам?

Санциско знал уже, как и кто это сделает, но развел руки, показывая, что не готов ответить на этот вопрос.

– Вот об этом нам всем и предстоит подумать. Но на сегодня это для нас единственный реальный выход. А пока… Не будем возбуждать любопытства. Выйдем к остальным гостям. Иначе кто-нибудь, – он мельком посмотрел на Тьерна, – кто-нибудь обязательно доложит обожаемой императрице, что ее верный слуга Санциско строит козни и замышляет заговоры.

Санциско щелкнул пальцами, и слуги отворили дверь в зал, где продолжали веселиться гости, приглашенные главой Совета в свой дом.

Развлекая гостей Санциско, заезжий фокусник творил чудеса.

Пола расшитого халата пролетела над столом, и шелест рассеченного воздуха сменило восторженное аханье. На только что пустом столе появилась шкатулка. Санциско оглядел гостей. В глазах женщин блестела восторженная жадность, в мужских глазах – та же жадность, но смешанная с недоверием. Многие из тут присутствующих бывали во дворце у Феофано и узнали шкатулку. В ней Императрица хранила свои любимые драгоценности.

Фокусник видел блеск глаз. Он наверняка проделывал все это не единожды и каждый раз все было одинаково. Да и чего можно было ожидать другого, от такого порочного существа как человек, кроме зависти и злобы? Он дал им время узнать шкатулку. Дал время взрасти надежде и алчности – все затаив дыхание ждали, что он откроет крышку и они увидят украшение – золото, камни… Он непросто знал это, он чувствовал. Сам воздух пропитан алчным ожиданием.

Это было бы красиво, сильно…. Но не это создает репутацию большого мастера, а совсем другое. Он протянул руку к крышке и услышал, как по залу пронесся легкий шум. Все привстали, что бы лучше видеть, что окажется под крышкой. Маг тянул сколько мог, а потом… Пола халата еще раз пролетела над столом и шкатулка… исчезла.

Вздох разочарования пролетел среди зрителей, а он улыбнулся.

– Особа императрицы священна, как священны и ее драгоценности. Пусть золото лежит там, куда его положили венценосные руки.

– Ловок, шельма!

Простоватый Сойт, еще не избавившийся от грубоватых нравов александрийских торговцев, в семье которых он родился, тихо засмеялся. Его сила была неизмеримо больше, чем у этого жалкого фокусника, но он умел видеть и ценить мастерство, где бы его не находил.

Тьерн, еще недовольный спросил:

– Зачем он тут? Фальшивый маг в доме настоящего мага – это по-моему излишне…

Санциско улыбнулся.

– Вообще-то да, но я вижу в этом известную изысканность…

Тьерн мысленно плюнул. Утонченность главы Совета ему никогда не нравилась. Он смотрел на мир проще, в нем все было ясно – и причины и следствия.

– К тому же у него есть чему поучиться.

– Чему нам у него учиться? Он вкусил только первые капли мудрости и остановился.

Тьерн презрительно оглядел фокусника.

– Мог бы постигать мудрость, идти к вершине, а он предпочел морочить головы идиотам. Чему у него научишься? Разве, что глаза отводить?

– И тем не менее…

Тьерн щелкнул пальцами. Маг на подиуме вздрогнул, в широко раскрывшихся глазах его плеснулся ужас и он … растворился в воздухе. Сперва одежда, потом кожа и плоть, потом исчезли и кости. Зал как один человек ахнул и разразился одобрительными криками. Но Санциско этого и не заметил. Он вглядывался в Тьерна, слово проговаривал про себя слова, поразившие его. Лицо стало серьезным, глаза сузились.

– Отводить?

Сельдеринг посмотрел на него с подозрением, не понимая, что тот различил за его словами.

– Конечно. Вся его сила его была только в том, что бы отвести глаза в нужный момент. Это умет любая деревенская колдунья.

Не слушая его, Санциско сказал:

– Это решение. Отвести глаза! Действительно, простые приемы самые действенные.

Он ухватил себя за голову и несколько минут ходил перед членами Совета.

– Да, – сказал он наконец, – одно слово, а сколько последствий!.. Вот кто решит все наши проблемы!

Он положил руку на плечо Тьерна и тот не решился ее сбросить.

– Ты хотел применить силу – попробуй. Придется поехать в Пинск и сделать так, что бы какое-нибудь племя напало на город.

– И что же будет дальше?

– В суматохе, неизбежной при осаде, я думаю, ты найдешь возможность выкрасть либо талисман, либо ребенка. И тогда….

Оба они замерли, не говоря ни слова. От этой точки мысли их пошли разными путями. Через несколько секунд Санциско улыбнулся. Тьерн тоже. Каждый из них думал о своем. У Сельдеринга были свои резоны. Сделав то, что оказалось не под силу Игнациусу – достав талисман, он станет главой Совета и тогда он станет действовать иначе, так, как велит ему его разум, не опирающийся на замшелые традиции.

За своей улыбкой Санциско скрывал уверенность в исходе этой беспроигрышной для него игры. Если его соперник достанет «Паучью лапку», то он сумеет обернуть это как победу мудрости Совета, а если Тьерну не удастся сделать того, чего он так добивался, причем теми способамами, которые он же сам и избрал, то место покойника в Совете займет кто-нибудь другой, поумнее и поспокойнее и жизнь после этого наверняка станет лучше.

Перед гостями, все еще живо обсуждавшими последний трюк мага, уже выступали сирийские танцовщицы. Танец отвлек внимание приглашенных от маленькой группы гостей, обступивших хозяина виллы и оживленно что-то обсуждавших.

Хозяин озабоченно сдвинул брови.

– Это действительно будет трудно, почти невозможно. Путь силы – путь достойный, но крайне сложный и опасный. Возможно, на этом пути придется столкнуться с самим Белояном!

Санциско посмотрел на членов Совета. В глазах кое-кого из них засветилось понимание.

– Победить такого противника – это великая честь, – задумчиво сказал Арквед. Он не стал расшифровывать, что это означает.

– Это же верная смерть! – воскликнул простодушный Калис. Он знал Белояна и, представляя себе силу Тьерна, точно знал, чем кончится это противостояние.

– Это риск. Большой риск, но не неизбежность, – не согласился с ним Санциско. – Я уверен, что Тьерн найдет способ не встречаться с Белояном. С его стороны это будет самое разумное…

Янгевит, тоже не понявший расчета главы Совета возмутился:

– Как это возможно? Тьерну предстоит влезть в медвежью берлогу и умудриться не встретиться с хозяином.

Санциско невозмутимо кивнул.

– Да. Именно так. И это возможно, если он не воспользуется магией! Путь силы, который выбрал Тьерн не пересекается с путем магии.

Внутренне усмехаясь, он посмотрел в глаза Тьерну, окончательно загоняя того в угол.

– Если ты будешь опираться на силу, то знания мага тебе не понадобятся. По существу перед тобой выбор: если ты использует силу мага, то твоим противником будет Белоян, если ты не применишь ее – то противником окажется Пинский князь. В этом случае ты наверняка останешься в живых.

Тьерн спокойно слушал его и тут, впервые, в сознание Санциско закралось сомнение в исходе дела. Что-то было за душой у Тьерна, что позволяло ему спокойно, с едва скрытой усмешкой стоять и ждать когда он закончит фразу. Когда глава Совета умолк Тьерн немного помолчал. Потом медленно залез в карман, вынул оттуда золотой и подбросил его в воздух. Никто не понял, что это значило, но многозначительность поступков сковала рты магов молчанием. Монета улетела вверх, под потолок и вернулась обратно. Посмотрев, что выпало Тьерн серьезно спросил:

– А если я обоих привезу? Примете?

Этот вопрос словно скользкая рыба из рук выскользнул из сознания Санциско.

– Кого?

Тьерн молчал, любуясь замешательством главы Совета.

– У Ирины только один сын. Или ты хочешь привезти еще и княжну? – переспросил тот.

– Я говорю о «Паучьей лапке» и сыне Ирины.

Санциско дрогнул лицом и ничего не сказал. Тьерн и не ждал ответа. Это был вызов. Он бросил перчатку и Санциско поднял ее. Напряжение между магами росло и, казалось, через мгновение по залу запрыгают молнии, посыплются искры. Сельдеринг, чувствуя всеобщее замешательство, произнес:

– Хозяин забыл о своих гостях. Я думаю, что мы сделали то, за чем сегодня собирались. Прощайте. Я скоро вернусь.

Он любезно поклонился и спустился по лестнице, оставляя за спиной праздничный шум веселья. Мраморная лестница вывела его за ворота, и он остановился перед домом.

Вилла Санциско не была ни большой, ни богатой. Глава Совета не любил блеска и жил скромно. Тьерн усмехнулся. Когда он станет Главой Совета, у него все будет иначе. Императрица щедро награждала тех, кто служил ей. А он будет не из последних.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю