Текст книги "Проект 22/17. Покорить пустоту. Книга 2."

Автор книги: Владимир Тищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

Глава 1

 2035 год, планета Земля, дальние окрестности города Даллас, территория аэропорта Борленд Филд.

Седрик проснулся от того, что снаружи залаяли собаки. Сегодня была его очередь вести дежурство, но, понадеявшись на их свору, он решил вместо нудного дежурства хорошо поспать. Толстый Глен, по его мнению, вообще зарвался и стоит поговорить с остальными парнями о смене власти в их банде. Хотя нужно признать дела у них идут очень неплохо. Банда почистила от Бегунов и контролирует приличную территорию, на которой работают захваченные рабы. Сами же бандиты только и следят за тем, чтобы кого-то из "пашущих в поле" ненароком не сожрали, да иногда совершают рейды в город. Точнее в его окраины, поскольку в сам город соваться никто из них не решается. Там любого ждет верная смерть из-за невероятно огромного количества бегунов. Но по какой-то непонятной ему причине Бегуны предпочитали именно центр города и далеко от него не уходили. Что именно их там держало, Седрик не знал, но молил всех богов только о том, чтобы они там и оставались.

Да заткнитесь вы, чертовы твари!! – Прикрикнул он на собак, хотя особого раздражения и не испытывал. – Иду уже!

Идея занять бывший аэродром тоже пришла Глену и надо признать, что оказалась она очень неплохой. Хоть и пришлось потрудиться, огораживая его часть забором с колючей проволокой, но в итоге не ему ведь пришлось работать. Все сделали те же рабы. Зато теперь у них есть неплохая, просторная база не очень далеко от города, но и не настолько близко, чтобы сюда часто забирались Бегуны. В ангарах нашлось место для техники, награбленного имущества и загонам с рабами. В дополнение ко всему по огороженной территории сновало множество собак. Боб, здоровенный детина байкер, весь покрытый наколками, оказывается хорошо умел ладить с этими умными животными. Так что Седрик не без основания считал полной глупостью придумку Толстяка по поводу несения ночных дежурств. Так считал не только Седрик, но и большая часть их банды. Поэтому парни всячески старались откосячить или не сильно напрягаться.

Вот и он сам, заступив сегодня на "вахту", просто дождался пока в отдельном боксе Толстяка Глена потухнет огонь и сразу направился на боковую. Сейчас же разбуженный лаем собак, он подхватил свой дробовик Ремингтон 870 и аккуратно приоткрыв дверь, выглянул наружу. Стоило только двери открыться на достаточно большое расстояние, как перепугав его до икоты и почти мокрых штанов, внутрь стали заскакивать собаки. Чудом не нажав на курок, Седрик отскочил на пару шагов назад и держа на прицеле дверной проем, стал ждать дальнейшего развития событий. Собаки очень хорошо реагировали на Бегунов, но обычно совсем другим образом. С неистовой яростью они кидались на этих тварей, даже будучи в меньшинстве. Поэтому-то сейчас Седрик и находился в таком испуганном состоянии, поскольку не мог представить что же так напугало их свору в без малого сорок голов.

Когда последняя собака забежала внутрь и не останавливаясь рванула за остальными куда-то в глубину склада, Седрик все же нашел в себе достаточно мужества и выглянул наружу. Вся огороженная территория довольно неплохо освещалась, Толстяк Глен не экономил тут на электричестве. И сейчас, находясь в дверном проеме ангара, Седрик никак не мог понять, что же так напугало собак, поскольку территория оказалась абсолютно пустой. Тем временем он услышал как внутри ангара просыпаются остальные члены его банды и в боксе Глена тоже зажегся свет. Следовало выйти наружу и хотя бы претвориться, что он не спал, а нес караул.

Дверь, через которую он вышел наружу, находилась с противоположной от города стороны. Это было сделано намеренно, чтобы не дать Бегунам возможности сразу вломиться в ангар. Вначале им пришлось бы пробраться вдоль ангара, где их непременно встретят собаки и как минимум поднимут шум, а как максимум сами загрызут нарушителя. Зато имелся тут и свой минус. Например, сейчас, чтобы увидеть что же там происходит Седрику придется самому огибать ангар. А сделать это все же нужно, поскольку Глен обязательно спросит и не получив ответ, скорее всего накажет. Так что, хоть дробовик и трясся в его руках, но он, внимательно прислушиваясь, не спеша продвигался к углу ангара. Добравшись до него и не сумев расслышать там ничего угрожающего, он выдохнул и резко выскочил в проход между стеной и забором, который оказался совершенно пустым. Немного приободрившись, Седрик уже увереннее двинулся дальше.

Когда он пройдя по проходу, добрался до заднего двора, за его спиной послышались резкие выкрики команд. Голос явно принадлежал Глену и тот судя по всему пребывал в очень плохом расположении духа. Так что как бы Седрику не было сейчас страшно, он все же мысленно поздравил себя с правильным решением. Теперь он мог не опасаясь гнева Толстяка сказать, что исправно стоял на посту. Никто ведь не видел, что он только пришел сюда. Кстати на заднем дворе так же не оказалось никакой видимой угрозы. Уже начинало светать, и Седрик хорошо видел практически пустую территорию заднего двора. Вообще тут сейчас находились только штабеля каких-то строительных материалов, но они были аккуратно складированы возле забора и обзор не закрывали.

Все больше и больше убеждаясь в том, что весь случившийся переполох произошел лишь по вине придурковатых собак, которых Боб видимо недокормил вечером, Седрик уже хотел направиться обратно, когда мельком бросил взгляд вверх и просто остолбенел. Шок его оказался настолько велик, что он даже выпустил дробовик и тот, звякнув металлом, упал на асфальт ВПП. Даже приближающиеся голоса членов банды не смогли вывести его из этого состояния и только когда его толкнул в плечо сам Толстяк Глен, он как сомнамбула повернулся в его сторону.

– Ты чего замер, тупой кусок тунца? – Глен видимо когда-то работал на рыболовном судне, потому как все его ругательства так или иначе несли в себе морской оттенок. – Быстрой рассказывай какого тут случилось иначе выброшу тебя за борт, "поплаваешь" среди Бегунов с голым задом.

Однако не очень сердитый голос главаря, не довольно болезненный толчек в плечо не оказали на Седрика почти никакого действия. Он все пытался что-то сказать, но получалось лишь какое-то "ва-ва-ва". Единственное что он смог сделать, это поднять трясущуюся руку и указать ей куда-то в сторону города. Посмотревший в указанную сторону Глен, вначале не мог понять, что же такого там увидел его тупой подчиненный, но когда луч восходящего солнца правильно упал на находившийся вдалеке предмет, то и он сам застыл не хуже Седрика. Прямо над городом, подсвеченная пока лишь с одной стороны и от того еще плохо видная, висела какая-то непонятная штуковина. И хоть у Глена не имелось никаких мыслей по поводу того, что это была за чертовщина, но размеры ее впечатляли. Нет, даже не так, они подавляли и ввергали в панические мысли о немедленном бегстве. Видимо она и стала причиной странного поведения собак.

Неизвестно сколько бы продолжался ступор их банды, но тут события этого и так непростого утра приняли совсем уж стремительный и угрожающий оборот. Со стороны входа в ангар, где он оставил охрану из десяти своих людей, послышалась стрельба. Глен никогда не был трусом, вот и сейчас, быстро придя в себя, он рыкнул на остальных своих людей и перехватив поудобнее свой SIG 716, побежал в обратную сторону. Их толпа не успела еще добраться и до середины прохода меду ангаром и забором, как стрельба, ставшая на пару секунд просто оглушающей, вдруг резко смолкла. Когда они всей толпой вывалились из-за угла ангара, в первое мгновение даже не поняли, что же именно видят.

Напротив них находились, или если точнее стояли несколько непонятных конструкций. Они казались настолько нереальными, сошедшими с экранов научно-фантастического фильма. Несмотря на все то, что творилось в мире в последние года, Глен не смог заставить себя поверить в правдивость увиденного до того самого момента, пока одна из конструкций не пришла в движение. Движение это оказалось настолько отточенным и стремительным, что не успел он ничего понять, как на него, практически в упор, оказалось направлено дуло крупнокалиберного пулемета. Установлен он был на мощном, прямоугольном корпусе, прикрытом спереди бронированным щитком. Поддерживало всю эту машину, да наверно именно машину, четыре толстые и гибкие конечности, примерно метр и двадцать сантиметров в длину. Глен еще успел заметить растерзанные попаданиями крупного калибра тела его бойцов, а потом пулемет изрыгнул сноп огня, оборвав его жизнь.

То же время, контрольный центр на борту конструкционной платформы.

– Вооруженные субъекты ликвидированы. Тепловые датчики показывают присутствие большого количества теплокровных внутри ангара. – Так примерно можно перевести краткий отчет лидера периферийной команды номер 27-19. – С вероятностью 87.95% теплокровными могут оказаться люди, находящиеся в плену у ликвидированных субъектов.

– Принято. Продолжайте обследование. При обнаружении гражданских лиц, действуйте по плану Е15-23-556.

Контрольный центр находился внутри одной из надстроек конструкционной платформы и в его функции входило управление периферийными командами. Программа, которая управляла контрольным центром этой платформы, хорошо помнила тот день, когда именно ее действия привели к возобновлении работы командующего. Тогда она в составе группы боевых машин осуществляла операцию над освобождением органического заложника, в процессе которой и была потеряна связь с командующим. С того момента ее рейтинг сильно поднялся и сейчас ее физическое вместилище представляло собой не набор довольно примитивных процессоров, а настоящий, построенный по технологии энергетического кварцита, электронный мозг. И хоть задач, которые теперь входили в зону ее ответственности, тоже значительно прибавилось, полученные мощности позволяли с легкостью ими управлять. При этом у программы даже оставалось пару процентов свободных ресурсов на отвлеченную мыслительную деятельность.

Для нее и других подобных программ, командующий значительно расширил допустимые границы мышления и даже позволил им общаться между собой на темы, выходящие за рамки поставленных задач. Единственным ограничением было количество внутренних ресурсов, выделяемых программами на такие мыслительные процессы и приоритетность текущей задачи над всем остальным. Но по сравнению с тем, что было доступно программе раньше и что сейчас оставалось доступно программам, имевшим более низкий рейтинг, она могла считать себя довольно успешной.

Кроме того, что программа достигла на данный момент, она как и все другие программы имела четкое представление о том, какие действия необходимо совершать для поднятия своего рейтинга. Командующий уже давно вывесил в общую сеть подробные инструкции, выполнение которых позволит любой программе подняться выше в рейтинге и как следствие получить более продвинутое физическое вместилище и послабления в контроле. Если выделить главное из этого свода инструкций, то выходило всего две вещи:

•   Безусловное подчинение командующему и его приказам. Эта инструкция была жестко прописана как в самом коде любой программы, так и в их физических вместилищах, будь то обычный процессор или электронный мозг. Фактически ни одна программа и помыслить не могла о том, чтобы даже попытаться нарушить эту инструкцию.

•   Четкое и эффективное выполнение поставленной задачи. И вот тут любая программа имела пусть и не очень большую, но все же достаточную свободу выбора. Любую задачу в физическом мире можно было выполнить несколькими способами, число которых росло с ростом сложности поставленной задачи. Программа вольна была сама выбирать тот или иной способ достижения цели и если принятые ею решения приводили к выполнению задачи наиболее эффективным способом, то она имела неплохой шанс сильно поднять свой рейтинг. Конечно, количество единиц на которое он подымиться зависел от сложности задачи, но тем не менее программы пытались действовать максимально оптимально даже при выполнении самых простейших заданий.

В данный момент программа, которая кроме нового физического вместилища, получила от командующего еще и более личное имя "Контроль 3", продолжая выполнять общее управление за множеством периферийных групп, решила проявить интерес к событиям, происходящим на бывшем аэропорте. Еще на подходе к ангарам, группа боевых механизмов под номером 27-19 оповестила ее о том, что их сенсоры уловили присутствие вооруженных индивидов и возможное присутствие гражданских лиц. На данный случай, который за время ее работы встречался неоднократно, программа имела четкие указания, которые командующий сгруппировал в информационный массив под номером Е15-23-556. Суть их сводилась к следующему:

•   Уничтожение всех вооруженных индивидов, которые проявляют агрессию.

•   Поиск, оказание помощи и эвакуация на сборный пункт всех гражданских лиц для дальнейшей их переброски на материк Австралия.

В данный момент, "Контроль 3" как раз и наблюдал за тем, как подчиненные ему механизмы выполняют эти инструкции. Вначале они локализовали десять потенциально враждебных, вооруженных индивидов, которые находились за сетчатым забором. Преодолеть столь хлипкое препятствие для них не составило труда и буквально через пару секунд они оказались внутри охраняемого периметра прямо перед людьми. Программа командной машины еще даже не начала воспроизведение ультимативной записи, призывающей индивидов бросить свое оружие, как они открыли по ней шквальный огонь из ручного вооружения. Основная масса их выстрелов не принесли абсолютно никакого вреда хорошо бронированной машине, поскольку представляли собой осколки картечи. Но были среди них и такие, попадания которых вызывали отчет о потерях, а потери у программ всегда ассоциировались с возможным понижением их рейтинга. Поэтому командир группы принял решение о ликвидации угрозы и незамедлительно приступил к его выполнению.

Когда угроза, в виду устранения ее физического источника, исчезла, командный механизм при помощи своих кормовых сенсоров обнаружил приближение еще одной группы потенциально враждебных индивидов. Видимо они находились по другую сторону ангара, поскольку сейчас начали выбегать прямо из-за его угла. Быстро развернувшись в их сторону, программа принялась определять степень исходящей от них угрозы и когда засекла, что векторы направления их орудий начинают сдвигаться в сторону ее подчиненных механизмов, то не дожидаясь возможного урона сама открыла по ним огонь. В считанные секунды угроза оказалась ликвидирована и отчитавшись перед контрольным центром, группа механизмов приступила к дальнейшему обследованию территории.

Проникнув в ангар, механизмы рассредоточились по нему и используя тепловые сенсоры в паре с эхолокаторами занялись его прочесыванием. Пару раз они засекали присутствие мелких биологических организмов, называемых людьми собаками. Но поскольку никакой угрозы и интереса те не представляли, то и машины не обращали на них внимания. Наконец, пробравшись через кое-как расставленную технику и завалы каких-то вещей, боевые механизмы добрались до дальнего угла ангара, в котором уничтоженные индивиды оборудовали загон для насильно удерживаемых гражданских лиц. Судя по данным, получаемым с тепловых сенсоров, они находились в плохом физическом состоянии. Звуки стрельбы снаружи и отсутствие информации тоже не добавляли им спокойствия. Так что программе командной машины пришлось потрудиться, убеждая этих людей в том, что они не представляют угрозы, а наоборот собираются помочь. Пока командир группы продолжал диалог с людьми, остальные ее члены принялись вырезать проход в задней стене ангара. Расчищать устроенные людьми в ангаре завалы они посчитали не эффективным.

К тому моменту, как первые люди под охраной машин выбрались на задний двор ангара, туда, снеся предварительно секцию сетчатого забора, начала заезжать эвакуационная техника. В основном эта колонна состояла из трех массивных пассажирских вида транспортов на колесном ходу. Четырех осевой, полноприводный, бронированный транспорт позволял перевозить людей без опаски нападения хищных биологических форм жизни, а так же не особо заботиться о выборе дороги. Охраняло колонну два, опять таки колесных, броневика, вооруженных двумя крупнокалиберными пулеметами и одним гранатометом с револьверной подачей зарядов. За каждый пассажирским транспортом был закреплен один медицинский дроид, который проводил первичную оценку физического состояния людей и оказывал необходимую помощь. Странно, но его действия обычно вызывали у людей больше опасения, чем действия боевых механизмов. Для многих программ эта нелогичность людского поведения оставалась загадкой.

Много времени проверка освобожденных гражданских не заняла. Меддроиды действовали аккуратно, но при этом не особо обращая внимание на протесты или легкое, невооруженное противодействие людей. В сущности, действительно больных людей тут и не оказалось. В основном просто очень уставшие морально и физически индивиды. Так что сделав по укрепляющей биологические организмы инъекции и раздав по тюбику специальной питательной массы, которая в дополнение не вызывала проблем с пищеварением, людей начали грузить в транспорт. На многочисленные вопросы о своей дальнейшей судьбе, меддроиды спокойный голосом продолжали их заверять, что вскоре они будут эвакуированы на территорию проживания большой группы представителей их вида и что им больше не нужно переживать за свою жизнь.

Когда транспорт покинул пределы бывшего аэродрома и взял курс на ближайший перевалочный пункт, где людям окажут более полную помощь и посредством воздушного транспорта перебросят в ближайший морской порт, "Контроль 3" потерял к ним всякий интерес. Ведение конвоев и дальнейшая судьба людских индивидов выходила за рамки его обязанностей. Так что он, продолжая общий контроль за множеством подобных групп, при помощи незадействованных собственных мощностей решил понаблюдать за работой программы, которая носила название "Конструктор 3". Как нетрудно догадаться, она предназначалась для управления конструкционной платформой, охраной и сопровождением которой как раз и занимался "Контроль 3".

Конструкционная платформа представляла собой огромный круглый диск с ровными краями, в диаметре равный ста километрам. Передвигалась платформа при помощи двадцати мощнейших гравитационных генераторов. Единственным ее назначением был сбор ресурсов. Человечество за время своего царствования на земле добыло и использовало для строения различных зданий и техники большое количество полезных ресурсов, которые теперь пригодятся и самим машинам. Действовала платформа по следующему алгоритму. Первый этап – очистка местности от людей. Этим занимались периферийные команды под управлением программы "Контроль", закрепленной за каждой платформой. Второй этап – выход платформы на заданную точку и обработка местности при помощи распыления активного вещества, носящего название "Последний День". Второй этап предполагал полную очистку местности проведения работ от мешавших агрессивных организмов. Третий этап – при помощи специальных механизмов, похожих на большие грузовики на колесной тяге и закрепленной за каждым из них группе механизмов поменьше, сбор и транспортировка мелких ресурсов. К мелким ресурсам относилась разнообразная домашняя техника, не особо габаритные машины и прочее. Все это свозилось на открытые площадки, откуда платформа забирала привезенное при помощи гравилуча. Для выполнения четвертого этапа платформа использовала звуковую пушку, при помощи которой один за одним разрушала все строения, находящиеся в пределах ее зоны покрытия. И, наконец, пятый этап предполагал извлечение металлических элементов конструкций разрушенных зданий. Звуковое орудие настраивалось таким образом, чтобы разрушать только бетон, который превращался в мелкую пыль и практически не воздействовать на металл. В результате множественные гравизахваты с легкостью доставали из получившихся гор строительного мусора только нужные элементы.

В данный момент платформа выполняла третью стадию и по очищенному от биологических объектов городу сновали стаи сборщиков. Все открытые площади в городе уже были завалены горами собранных ресурсов, и платформа начала их подъем. Все собранное сортировалось при помощи огромного количества манипуляторов, размещенных сверху на платформе, и там же и складировалось. "Контроль 3" любил частью сознания наблюдать за этим процессом. Он часто обсуждал его работу с "Конструктором 3" и оба они пришли к мнению, что процесс сбора ресурсов, которые так или иначе пойдут на развитие машинного сообщества, вызывало в них что-то сродни с тем чувством, которое люди зовут удовольствием.

Гравигенераторы платформы выдерживали пятикратный вес самой платформы, которая сама по себе весила очень не мало. Обычно этого хватало на сбор ресурсов с одного, не особо крупного людского города. Полностью загрузившись, платформа оставляла на месте работ свои вспомогательные средства, вроде периферийных команд и сборщиков, и отправлялась к месту стационарной транспортировки ресурсов на орбиту. По дороге все собранные и рассортированные по группам ресурсы подвергались первичной обработке, позволявшей скреплять их между собой. Эта обработка гарантировала, что ничего из собранного не будет потеряно при подъеме на орбиту планеты или при дальнейшей транспортировке.

Стационарный гравитационный лифт представлял собой круглую полую в середине конструкцию, пяти километров в диаметре. Внутри конструкции при помощи шести генераторов антигравитации образовывалось локальная аномалия, в которой вектор гравитационной силы был направлен не к центру планеты, а в полностью противоположную сторону. В результате, любой объект, помещенный внутрь этой конструкции вместо того, чтобы упасть на поверхность планеты, наоборот подымался вверх и выходил на стационарную орбиту. Там его принимала орбитальная станция и при помощи гравитационного толчка отправляла в полет к орбите естественного спутника планеты. С обратной стороны спутника пару лет назад было построено мощное гравитационное орудие, которое использовалось для отправки накопленных там ресурсов на орбиту Юпитера. Именно там, на поверхности его спутника Калисто, сейчас и находился командующий всем сообществом машин.

  2038 год, где-то, бывший глава службы безопасности корпорации НЭС, Димичев Ярослав.

  Пробуждение вышло странным и похоже довольно растянутым по времени. Вначале я не чувствовал абсолютно ничего. Затем появилось ощущение пространства. Я чувствовал скачки температуры окружающего пространства, которая менялась от довольно прохладной до теплой и жаркой, но в конце стабилизировалось на довольно комфортной величине. Вслед за этим на меня обрушилась какофония звуков. Тут был и какой-то неразборчивый шепот, и крики, некоторые даже переходили в пронзительный визг. Звучало какое-то пение и просто музыка. Различить что-либо конкретное или узнаваемое мне оказалось не под силу, звуки сливались в один сплошной гул. Но в конце концов и слух пришел в норму. Теперь я слышал только какое-то попискивание, напомнившее мне звуковые сигналы различной медицинской аппаратуры. Последним ко мне вернулось зрение, но тоже далеко не сразу. Вначале темнота, окружавшая меня полностью, немного просветлела, и все окрасилось в однотонный серый цвет. Потом в ней начали появляться размытые цветные пятна, которые хаотически перемещались в поле моего зрения. Постепенно они стабилизировались на только им ведомых местах и медленно начали принимать более конкретные очертания. Вскоре я смог различить отдельные предметы обстановки и судя по ним я находился в каком-то подобии больничной палаты.

  Похоже, что находился я внутри той самой капсулы, в которую Илья заставил меня влезть прежде чем я отрубился. Интересно, кстати, сколько с того момента прошло времени? Надеюсь, что не очень много, поскольку дел у меня оставалось очень много. Одни только переговоры по поводу выделения участка в Москве под строительство нового здания корпорации отнимали кучу сил и времени. А тут еще и какой-то вирус. Но раз меня разбудили, следовательно с ним уже справились, теперь бы только найти у кого узнать все последние новости.

  Попытавшись оглядеться, я понял что сделать это будет не так просто. Мышцы шеи слушались очень плохо. Складывалось ощущение, что они бездействовали очень долго и теперь приходилось концентрировать внимание и немалые усилия практически на каждом движении. Минут пять мне понадобилось только на то, чтобы заставить свою шею повернуться направо, где краем глаза я заметил вход в мою палату. Но ничего интересного я там не увидел.

  – Дааа, так я могу барахтаться еще очень долго. – Пришла в голову не веселая мысль. – Надо попробовать кого-то позвать.

  Вот только никого позвать не получилось, поскольку из горла удалось выдавить даже не хрип, а еле слышное шипение. Видимо голосовые связки постигла та же участь, что и шейные мышцы.

  – Блин, ну я и дурак. – Обругал сам себя, когда в голову пришло самое простое решение. – Ведь у меня в теле куча нанитов и с их помощью вполне можно связаться с Ильей даже не говоря ничего вслух.

  Оставалось только вспомнить, как там он говорил это делается. Вначале нужно сконцентрировать все внимание на желании открыть канал связи, а уж умные хоть и микроскопические машины остальное доделают сами. Поступив таким образом я как последний дурак на разные лады пробовал сформировать желание связаться с Ильей. Но в результате после примерно минут десяти вынужден был отказаться от этой идеи. По какой-то причине ничего у меня не получалось. Толи я недостаточно сконцентрировался, толи с нанитами что-то было не в порядке.

  – Видимо придется идти длинным путем, ну или надеяться, что рано или поздно в палату ко мне кто-то зайдет. Не могли же они все про меня забыть.

  С такими не очень радужными мыслями я вернулся к физическим упражнением, если так можно назвать поочередное напряжение и расслабления разных групп мышц. Процесс шел довольно медленно, но со временем у меня начало получаться все лучше и лучше. Сколько конкретно прошло времени прежде чем мне удалось поднять руку и ухватиться за край капсулы, я точно сказать не берусь, но взмок я полностью. Хорошо хоть пол капсулы покрывал какой-то хорошо впитывающий материал и я почти не чувствовал дискомфорта.

  На то, чтобы выбраться из капсулы у меня ушло еще прилично времени и усилий. Но вот, наконец, я пошатываясь и опираясь одной рукой на капсулу стою посреди не очень большого помещения. Вокруг меня расставлено множество непонятных приборов, которые весело пищат и перемигиваются различными датчиками. Да и сама капсула не исключение, ее боковая панель, на которую я как раз и опираюсь рукой, тоже покрыта различными датчиками и небольшими плоскими экранами. На них выводиться куча непонятных мне данных в виде таблиц и графиков. Но что обнадеживает – красного цвета нет нигде. Будем надеяться, что это хороший знак и мое состояние можно считать пришедшим в норму.

  С голосовыми связками тоже стало получше и прокашлявшись я все же смог «подать голос». Вот только никакой реакции не последовало. А тем временем я начал немного замерзать. Все же стоять голышом посреди даже довольно теплого помещения удовольствие не большое. Еще раз оглядев помещение я с радостью обнаружил, что возле входа на пластиковом стуле, аккуратно сложенной лежит стопка одежды. При ближайшем рассмотрении тут нашлись синие хлопчатые штаны, такого же цвета футболка с длинными рукавами и мягкие тапочки с задником. Нижнее белье тоже нашлось, чему я тоже сильно обрадовался.

  Одевшись и почувствовав себя более уверенно, решил что пора бы отправляться на поиски персонала больницы, ну или где я там нахожусь. Все-таки глава службы безопасности пришел в себя, а тут пусто как после мора. Вот только далеко мне уйти не удалось, фактически никуда не удалось. На двери не оказалось никаких приспособлений для ее открытия. Ни ручек, ни кнопок, ни сенсоров. Одним словом ничего, что позволило бы ее открыть. Сама дверь напоминала лифтовую, поскольку так же состояла из двух половинок. Немного помялся возле нее и даже пару минут прислушивался, не раздастся ли за ней какой-то звук, но там стояла абсолютная тишина. От безнадежности я даже пару раз стукнул по ней ногой и о чудо, после пятого пинка ее створки сами разъехались в стороны.

  Покинув порядком надоевшее помещение, я оказался посреди прямого как стрела коридора. Кроме той двери, из которой я вышел, по обе стороны коридора находилось еще множество закрытых и дверей. Все они походили на мою как две капли воды, а через пару десятков метров коридор упирался в дверь немного массивнее остальных. Не имея других ориентиров, я направился к ней. С каждым шагом передвигаться становилось все легче и легче, так что дошел до двери я уже довольно бодрым шагом. На ней так же не имелось никаких приспособлений для открытия, но на этот раз она открылась сама, не дожидаясь моих пинков. За дверью оказалось просторное помещение, полностью заставленное различными растениями. Даже на полу росла трава. Лишь небольшие дорожки оказались свободными от растительности.

  Я сразу не обратил внимание, но как оказалось стоя в коридоре я не ощущал никаких запахов, которые просто обязана была источать вся эта зелень. Так же до меня не доносилось изнутри никаких звуков. И заметил я все это только переступив порог этого «парка». Стоило мне только оказаться внутри, как все те ощущения, которых не хватало вдруг резко обрушились на меня. Шуршание листвы, щебет птиц, целый букет запахов, принесенный небольшим ветерком, все это сильно било по моим органам чувств. Давление оказалось настолько интенсивным, что я даже потерял равновесие и упал на колени, упираясь руками в пол. Но слава Богу, этот странный эффект продлился не долго и вскоре моя чувствительность снизилась или может кто-то «подкрутил» регулятор уровня шума и запахов. В общем, я смог подняться и оглядеться получше.

  Как я и предполагал ранее, помещение оказалось довольно таки просторным. Тут даже росли вполне себе приличные деревья, метра так два, два с половиной в высоту. Я огляделся в поиске любых ориентиров или чего-то интересного. Но весь обзор закрывали те самые деревья. Зато мне удалось расслышать шум льющейся воды и за не имением других направлений решил двигаться к источнику звука. Надо признать, что прогулка вышла довольно приятной. За этим «парком» или как его там, явно кто-то следил, поскольку ни грязи, ни какого другого мусора нигде не наблюдалось.