Текст книги "Пешка в чужой игре"

Автор книги: Владимир Типатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ.  ХОЧУ ЛЮБИТЬ И БЫТЬ ЛЮБИМОЙ.

 ...Бориса Маслова, и всю его охрану, расстреляли из проезжающей мимо машины прямо перед входом в отель «Интурист». Киллеры благополучно скрылись.

  – Как это всё произошло? – спросил Лютый.

  – По классической схеме. Подъехали на «Жигулёнке», положили всех из «калашей», и уехали. На соседней улице пересели в другую машину, а эту бросили.

  – По классической схеме, говоришь?

  – Ну да. А ты чего на меня так смотришь? Думаешь, это я приложил руку к "мочилову" Маслака? Да, он оказался козлом и падлой, да, я грозился замочить его, но это был обыкновенный трёп, я не стал бы марать об него свои руки.

  – Чего ты возбухаешь, Циркач? А же тебе ничего не предъявляю. Неужели это "чехи" опять ступили на тропу войны? Тогда надо начинать мочить их. Ещё раз спустим такое на тормозах, и об нас начнут вытирать ноги.

  – Только замирились с ними и вновь затевать войну? Ведь в этой войне не только у них, но и у нас потери будут, а это сильно ослабит нашу группировку. И, к тому же, я думаю, что это вовсе не чеченцы, а какая-нибудь другая группировка? Сам знаешь, сколько сейчас борзоты в Москву лезет.

  – Не знаю, может это и не чеченцы, но только они больше всех борзеют, значит, будем их валить.

  – У тебя к чеченцам личная неприязнь?

  – Ничего личного. Просто мне известно, какие они коварные беспредельщики.

  – Мы тоже беспредельщики, но дело не в этом. Я думаю, что искать надо не среди чеченцев, мы с ними уже больше двух месяцев не пересекаемся, поэтому нет необходимости возобновлять "тёрки" с ними.

  – Тогда говори, что предлагаешь?

  – Поискать надо, откуда ноги растут. Может, это "казанские" убили Маслака за то, что он поменял "крышу", а может и кто-то другой. Не надо забивать стрелки чеченцам, пока не прояснится ситуация.

  – Ладно, давай подождём. А ты на похороны пойдёшь?

  – Нет.

  – Почему? Он же бывший твой кореш.

  – Этот бывший кореш соблазнил мою невесту и женился на ней. А я не простил. Ни ему, ни ей.

  – Послушай, Циркач, если сам не хочешь идти, пошли кого-нибудь из братвы, пусть  сходят к вдове и выразят ей соболезнование от нас всех. Вдова Маслова стала наследницей акций "Интуриста", которыми владел её муж – ныне покойный. Эти акции не должны от нас уйти. Уловил тему?

  – На кладбище пошлю Сеню Резаного и ещё кого-нибудь из пацанов, – буркнул Виктор. – А после поминок – вечером схожу на хату к вдове. Не хочу на поминках  светиться.

  – Замётано.

 ... – О, Господи! Ты живой! – открыв дверь и увидев Виктора, вскрикнула Лена.

  – Живой. А разве тебе Борис не говорил, что я, после освобождения приходил к вам?

  – Нет, не говорил, – прошептала Лена. – Глазам не верю, ты живой.

  – Вот пришёл...выразить соболезнования...

  – Проходи в гостиную и присаживайся к столу, он ещё накрыт, решила завтра утром всё убрать, – отступив в сторону и пропуская Виктора в прихожую, сказала Лена. –  Что будешь пить водку, или коньяк?

  – Водку.

  – А я предпочитаю коньяк, хотя пью очень редко. Тебе налить в стакан?

  – Да, пожалуй.

 По-первой выпили молча.

  – Я уже собиралась ложиться спать, только что приняла душ, поэтому в халате. Тебя это не шокирует?

  – Не шокирует. Ты у себя дома, – пожал плечами Виктор.

  – Да, действительно, я у себя дома.

  – У тебя очень красиво и уютно, – окинув взглядом комнату, сказал Виктор.

  – Да, я люблю уют и красивые вещи. Многое из того, что ты видишь здесь, я привезла из-за границы. У меня своя туристическая фирма и я часто посещаю другие страны, – сказала Лена, теребя своими длинными пальцами воротник халатика.

  – Я знаю, Борис говорил. А я нигде, кроме Афгана, не был.

  – Теперь у тебя есть возможность посетить другие страны. Например – Тунис.

  – Почему именно Тунис?

  – Там красиво.

  – А ты там была?

  – Была.

  – Понравилось?

  – Очень.

  – Я бы в Израиль слетал.

  – В Израиль? – удивилась Лена. – Не советую.

  – Почему?

  – Там постоянно войны и террористические акты.

  – Кровавых разборок и у нас хватает.

  – Ну, не знаю, лично меня туда не тянет.

  – Да я так, на недельку, только посмотреть.

  – Я могу устроить тебе тур на Ближний восток. Но, если лететь туда, то лучше в Египет или в Турцию. Сейчас стало модно для россиян отдыхать в Анталии. Не очень дорого и неплохой сервис.

  – Нет, я всё-таки хотел бы посетить Израиль.

  – Приходи с документами в турфирму и я оформлю тебе тур в Израиль. Сегодня люди в мою квартиру косяками, как рыба на нерест, приходили. Поминали Бориса. Час назад ушли последние посетители. Со всеми пришлось выпить, так что извини за моё такое состояние. Да, немножко пьяная.

  – Выпить в такой день, сам Бог велел.

  – Ты веришь в Бога? – вновь с удивлением посмотрев на Виктора, спросила Лена.

  – Каждый человек во что-то верит, – уклончиво ответил Виктор.

  – А я верю, – присаживаясь на диван, тихо сказала Лена. – Бориса Бог покарал, за все его подлые дела, за то, что изгадил мне жизнь. Вот теперь он в могиле.

  – Лена, если я вновь, как восемь с половиной лет назад, попрошу тебя стать моей женой, ты согласишься?

  – Я тебе отвечу теми же словами, которые говорила восемь с половиной лет назад: – Любимый, я согласна стать твоей женой.

  – Я люблю тебя.

  – И я тебя люблю.

  – Ты выйдешь за меня замуж?

  – Ты, ведь не простишь, что у меня были мужчины.

  – Никогда, ни единым словом я не упрекну тебя в этом.

  – Тогда я согласна стать твоей женой.

 ... – Мама, я выхожу замуж за Виктора.

  – Как, замуж!? – вскрикнула мать. – Ты же всего полтора месяца назад похоронила мужа!

  – Я не любила Бориса и не считала его своим мужем.

  – Но ты же с ним жила! Почти восемь лет!

  – Ты прекрасно знаешь как и почему я за него вышла замуж.

  – Знаю, но...ты представляешь, что люди начнут говорить про тебя? Ведь они не знают, какие у вас были взаимоотношения. Скажут, что прошло всего сорок пять дней после похорон мужа, а ты уже...

  – А мне наплевать на то, что будут говорить обо мне люди. Мама, я хочу любить и быть любимой. Я люблю Виктора, и не переставала любить его все прошедшие годы. И он любит меня.

  – Любите, но...подождали бы ещё, хотя бы полгода.

  – Мы не можем ждать.

  – Почему?

  – Потому, что я уже беременная.

  – Беременная!? – вскрикнула мать. – Когда ты успела!?

  – Успела, – смущённо улыбнувшись, сказала Лена.

  – И, какой срок?

  – Шесть недель.

  – О, Господи. Так это же, выходит, что в день похорон Бориса?

  – Да. Вечером...после поминок.

  – Боже мой, – прошептала мать.

  – Ты же мечтала понянчить внуков?

  – Мечтала, – вновь вздохнула мать.

  – Так вот, твоя мечта осуществится.

  – Ну, поступай как хочешь, ты уже взрослая девочка, – вздохнула мать, и в уголках её глаз блеснули слёзы...

 ...Войдя в зал ресторана, Виктор окинул его критическим взглядом и остался доволен увиденным – администратор зала постарался на славу. Столы были расставлены по периметру зала, и напоминали букву «П», во главе которой были места для новобрачных, свидетелей, родственников, и самых близких друзей.

  По задумке молодожёнов, по одну сторону зала, столы должны были занимать гости со стороны невесты, а по другую – гости со стороны жениха. Но, пока гости ожидали приезда молодожёнов из ЗАГСа, все перезнакомились друг с другом, и за столы сели вперемежку. И, в общем-то, за столами, все чувствовали себя свободно, раскованно, и комфортно.

  – Горько!!! – раздался первый громкий крик, и Виктор, заключив Лену в свои объятия, прижался губами к её губам...

 ...В самый разгар свадебного застолья, в зал вошли несколько чеченцев. Впереди шёл Рамзан и на вытянутых руках держал большой поднос, на котором, среди кучки золотых монет, лежал богато инкрустированный серебром, чеченский кинжал.

 В зале наступила относительная тишина, и если гости со стороны невесты с интересом посматривали на необычных гостей, то братва насторожилась и напряглась.

  – Брат, мы узнали о том, что ты женишься, и пришли поздравить тебя с этим замечательным днём в жизни каждого мужчины. Ты настоящий джигит, и по этому, Ахмад, от чистого сердца и с чистыми помыслами, дарит тебе этот кинжал, – сказал Рамзан, подходя вплотную к столу, где сидели молодожёны и протягивая Виктору поднос.

  – Спасибо, Рамзан, это дорогой подарок! – приложив руку к сердцу, сказал Виктор.

  – А твой молодой красавице-жене, мы дарим золотые монеты. Пусть счастье и достаток поселится в вашем доме, – продолжил Рамзан свою речь.

 – Спасибо, – поблагодарила Лена и вопросительно посмотрела на Виктора, словно спрашивая у него разрешения, можно ли пригласить этих гостей к столу.

 Виктор утвердительно кивнул головой, вновь поблагодарил Рамзана и пригласил его присесть за стол.

 Рамзан обвёл взглядом зал, помолчал, и потом сказал: – Прости, брат, но я не хочу портить тебе твой праздник. В зале есть наши кровники, и сесть с ними за один стол, мы не можем.

  – Моё дело, предложить, – нахмурился Виктор.

  – Прости, брат, – ещё раз сказал Рамзан и, повернувшись, направился к выходу из зала. Его сопровождающие молча последовали за ним. После их ухода, веселье продолжилось, но на душе Виктора остался лёгкий осадок. Повернув голову направо, он встретился взглядом с Лютым, который, усмехнувшись, сказал: – «Ахмад сделал сильный ход".

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.  БЕСПРЕДЕЛ.

 ...Лютый полетел в Америку, чтобы навестить живущего там  друга – криминального авторитета по кличке Япончик. Тамошняя братва устроила ему царский приём. А через неделю, в половине пятого утра, Лютый вышел из ресторана «Арбат» на Брайтон-Бич с русской проституткой, которую снял в этом ресторане, и оба получили по пуле в затылок. Тело бывшего чемпиона Европы по боксу – Олега Каратаева, перевезли в Россию, чтобы с почестями похоронить на Ваганьковском кладбище...

 ... – Лютого в Америке замочили. На Ваганьковском похоронили. Вместо Лютого рулить «центральными» поставили Циркача.

  – Нормальный ход. Закопали Лютого, закопаем и Циркача, – усмехнулся Сильвестр. – Говорят, у него красивая жена.

  – И я такой "цинк" слышал.

  – Тогда действуй.

  – Я понял, – ухмыльнулся Вист. – Всё сделаем, как надо.

 ... – Витя, мне завтра надо пойти в женскую консультацию. Ты сможешь отвезти меня туда?

  – А во сколько тебе надо там быть?

  – В одиннадцать.

  – В одиннадцать? У меня, как раз в это время очень важная встреча. Я, постараюсь прислать за тобой машину с охраной.

  – Да, ладно, чего ты будешь по пустякам отрывать людей, тут совсем близко, я пешком дойду.

  – Это не пустяки. Ты же видишь, что творится вокруг – настоящая война идёт, и я не хочу подвергать твою жизнь опасности. Тем более, что у тебя уже шесть месяцев беременности, и идти пешком тебе будет тяжело. Так что, не вздумай идти пешком, к трём часам машина подойдёт.

  – Хорошо, я подожду.

  – Лена, ты меня поняла? – вновь переспросил Виктор.

  – Поняла...

 ... Как и обещал Виктор, машина подошла к подъезду дома, правда подошла она на десять минут раньше. Водитель остановил машину и посигналил. Лена услышала сигнал, выглянула в окно, увидела стоящую у подъезда машину, спустилась с этажа, вышла из подъезда, и подошла к машине.

  – Я раньше такой машины у мужа не видела, – сказала она, усаживаясь в салон внедорожника с тонированными стёклами. – Недавно купили?

  – Недавно, – усмехнулся севший рядом с ней атлет. – Мы много чего уже купили, и ещё купим.

  – А, куда мы едем? – забеспокоилась Лена, заметив, что машина свернула в боковую улицу и помчалась в обратном направлении. – Женская консультация находится совсем в другом месте.

  – А у нас своя поликлиника, – засмеялся атлет. – И в ней тоже есть гинекологическое кресло, в котором очень удобно трахать таких шлюх, как ты.

  – Остановите машину! – вскрикнула Лена. – Я буду кричать!

  – Заткнись, сука, – повернув голову назад, сказал сидевший рядом с шофёром, мужчина. – Теперь ты разменная монета в большой игре.

  – Отпустите меня немедленно, иначе мой муж из вас отбивную котлету сделает...

  – Боксёр, сделай так, чтобы она замолчала, – поморщился сидевший на переднем сидении мужчина. – Только, смотри, не заткни её навсегда, она нам нужна живая.

  – Понял, Вист, – усмехнулся Боксёр и, обняв испуганную женщину за шею, надавил пальцем на её сонную артерию...

 ...Лена лежала на старой, скрипучей «солдатской» кровати, крепко связанная по рукам и ногам. Для того, чтобы она не могла кричать, ей заткнули рот платком, и завязали полотенцем. Широко открытыми глазами смотрела она на лица склонившихся над ней, двоих молодых, спортивного вида, парней, и в её глазах застыл ужас.

  – Вист, она очухалась, – повернув голову назад, громко сказал один из них. – Что дальше делать с ней?

  – Если не будешь дёргаться – развяжем,  – сказал появившийся из глубины комнаты, мужчина. – Надеюсь, что у тебя хватит ума вести себя хорошо. Так что, развязать тебя?

 Лена кивнула головой, и её тут же развязали.

  – Что вам от меня надо? – тихо спросила она. – Деньги?

  – Деньги всем нужны, – усмехнулся Вист. – Но, нам нужно, чтобы Циркач захотел с нами встретиться. Я тебе дам телефон, и ты позвонишь ему, а потом передашь трубку мне. Договорились?

  – Договорились, – прошептала Лена.

  – Ну, и чудненько, – вновь усмехнувшись, сказал Вист, и протянул пленнице сотовый телефон. – Звони.

  – Витя, меня похитили! – всхлипывая, прокричала Лена в трубку. – С тобой хотят поговорить!

  – Кто!? Кто это сделал!? – закричал в трубку Виктор, но Лена больше ничего не успела сказать ему, Вист грубо вырвал у неё из рук трубку.

  – Слушай сюда, Циркач. Можешь получить назад свою беременную шлюху, в обмен на свою жизнь. Советую тебе поторопиться. Пока она ещё не тронутая, но мои пацаны уже обмусолили глаза об её большую жопу.

  – Ты кто такой, гадёныш? Если с головы моей жены хоть волосок упадёт, я тебя на куски разорву, – проговорил в трубку Виктор.

  – Приходи завтра, в одиннадцать часов дня, в парк ЦПКиО, там и поговорим.

  – Ты мне забиваешь стрелку?

  – Да. Только приходи один, и без оружия.

  – Территория парка огромная.

  – Приходи в новую кафэшку, – сказал Вист, и отключил телефонный аппарат.

  – Боксёр, останешься стеречь тёлку, а мы уходим. Встретимся завтра, смотри, чтобы здесь всё было правильно. Головой и жопой отвечаете за неё.

  – Не волнуйся, всё будет пучком, – сказал Боксёр. – У меня не забалует.

 ... – Ну что, может, поиграем? – спросил Боксёр, присаживаясь рядом с пленницей на кровать, и обнимая её за плечи.

  – Убери руки, скотина. Мой муж тебя убьёт, если ты хоть пальцем тронешь меня, – с презрением посмотрев на парня, сказала Лена.

  – Не успеет, ему скоро придёт ****ец. И ты, своим телефонным  звонком, посодействовала в этом. Его мочканут, а тебя на хор поставят. Ты видела, какими глазами на тебя братки смотрели? Все молодые, здоровые, с большими ***ми, –  поднося к её рту стакан с водкой, сказал Боксёр. – Пей, красавица, и наслаждайся жизнью, пока она у тебя ещё есть.

  – Я не пью водку, – сказала Лена, и попыталась отвести от своего лица стакан.

  –  Ты лучше не буди во мне зверя, – с угрозой в голосе, сказал Боксёр. – Я очень не люблю, когда мне перечат.

  – Нельзя мне пить, я беременная. Шесть месяцев...

  – Вижу, что беременная. Ни хрена с тобой не случится, я знаю баб, которые до самых родов пили водку и трахались. Кто тебя зарядил? Циркач, или любовник?

  – У меня нет любовников.

  – И не было?

  – Не было.

  – Значит, я буду первым, – ухмыляясь, сказал Боксёр и потянулся к ней целоваться.

  – Нет, не надо! – вскрикнула Лена и стала сопротивляться, но у натренированного атлета была железная хватка: он так сжал её в своих объятиях, что у неё перехватило дыхание. Впившись губами в её губы, Боксёр повалил её на кровать и, одной рукой продолжая удерживать в своих объятиях, вторую руку запустил под платье, нащупа резинку трусиков и дёрнул её вниз. Лена изо всех сил пыталась оттолкнуть его, кричала и царапалась, но это ещё больше распаляло и возбуждало молодого мужчину, а когда его грубые пальцы вошли в её влагалище, она от отчаяния и отвращения, укусила насильника за ухо. Тот, буквально взревел от боли и сильно ударил её кулаком по голове. Лена вскрикнула и, потеряв сознание, безвольно раскинула руки.

  – Ах ты, сука, ухо мне прокусила! Ну, я тебе сейчас за это жопу порву! – прорычал Боксёр, со злостью нанося удар за ударом по голове своей жертвы. Наконец, немного успокоившись, рывком перевернул лежащую без сознания женщину на живот и с силой вогнал член в её анальное отверстие. Лена дёрнулась и, приходя в себя, громко закричала.

  – Что, почувствовала моего мальчика? – тяжело дыша от возбуждения, проговорил Боксёр – У меня под шкурой десять кубиков глазной мази...Тебе понравится, красавица...А-а, хорошо...Классная у тебя жопа...очко узенькое...целка что ли? Бля буду...кайф, – урчал он, не останавливая своих движений.

  Лена судорожно вцепившись руками в рамку кровати, продолжала громко и протяжно стонать. Наконец, насилующий её мужчина дошёл до пика удовольствия:  ещё пару раз качнул, потом с силой вогнал член до упора, и замер, ощущая, как, пульсируя, член низвергает сперму.

  – Так и знал, что будет весь в говне, – пробурчал Боксёр и, перевернув свою жертву на спину, засунул ей в рот член, со всей силы прижал её голову к себе и  вогнал головку члена в её горло. Лена громко замычала от дикой боли в горле, а потом зашлась в захлёбывающемся кашле.

  – Почему не глотаешь, не нравится? – спросил Боксёр, и брезгливо поморщился, увидев, как изо рта судорожно дёргавшейся от рвотных потуг, женщины обильно потекла его сперма.

  – Воды дай, в горле всё пересохло, – еле отдышавшись, и всё ещё продолжая кашлять, прошептала распухшими, перемазанными в сперме, губами Лена.

  – Хочешь смочить горло? – с усмешкой спросил Боксёр. – Так я как раз сцать хочу. Давай облегчим друг другу страдания.

  – Ты садист и извращенец, – с презрением посмотрев на своего мучителя, тихо сказала Лена. – Ты мне противен.

  – Будешь много базарить, я из тебя отбивную котлету сделаю, – процедил сквозь зубы Боксёр, и вновь занёс кулак над головой истерзанной женщины.

 Лена зажмурилась, и её тело напряглось, в ожидании побоев. Но Боксёр не стал бить, широко раздвинув её ноги, грубо и жёстко вогнал член во влагалище. Поняв, что её судьба уже предрешена, Лена прекратила сопротивляться. Боксёр всосался в её грудь, начал целовать и кусать соски, на секунду прекратил свои действия и, посмотрев в глаза лежавшей под ним женщине, спросил: – Жить хочешь?

  – Хочу, – выдохнула из себя Лена.

  – Если будешь хорошей девочкой, отпущу тебя.

  – Что ты хочешь?

  – Хочу, чтобы ты не лежала, как бревно, а показала на что способна.

  – Ты не обманешь? – прерывистым шёпотом спросила Лена, пытаясь заглянуть в осоловелые глаза пьяного насильника.

  – Клянусь мамой. Сам выведу тебя отсюда.

  – Хорошо, я сделаю всё, что ты захочешь.

  – Приступай. Начинай с минета, – сказал Боксёр, удобнее устраиваясь на кровати.

 ... – А ты молодец, – сложив губы в довольную ухмылку, и посмотрев на лежащую без движения Лену, пробормотал Боксёр. – Где ты научилась так классно отсасывать? Да и в очко долбишься бесподобно. Ведь можешь, когда захочешь. Вообще я вас, баб, не могу понять. Ну, расслабься, и получай удовольствие, когда тебя трахают. Зачем сопротивляться, зачем получать по морде, когда можно обойтись без этого?

 Лена повернула голову в его сторону и их взгляды встретились.

  – Ты отпустишь меня? – шёпотом спросила она, и в её взгляде мелькнула искорка надежды.

  – Я же сказал, что отпущу, – вновь ухмыльнулся Боксёр. – Но свободу надо заслужить. У нас впереди целая ночь, и я надеюсь, что мы её прекрасно проведём. Сейчас немного отдохнём, выпьем и закусим, а потом продолжим. Хочу вновь засадить тебе в жопу. Ты не против?

 Лена ничего не ответила в ответ, молча смотрела на ухмыляющуюся, ненавистную физианомию уже несколько раз изнасиловавшего её в извращённой форме насильника, который не увидел в её взгляде ничего, кроме боли, стыда, отчаяния, и тоски. Из глаз Лены выкатилось по слезинке, и она, устало закрыв глаза, отвернулась лицом к стене...

 ... – Ты что с ней сделал, дебил!? – закричал Вист на Боксёра, увидев лежащую ничком на кровати избитую и истерзанную женщину. – Она сама на себя не похожа!

  – Если ты насчёт порева, то всё было по согласию. Если не веришь мне, спроси у неё, – ухмыляясь, сказал Боксёр.

  – Я спрашиваю, зачем ты ей всю харю покоцал?

  – Да какая ей разница, с побитым, или чистым фэйсом на тот свет отправляться.  Мочканём, и концы в воду, вернее – в землю.

  – Я же хотел обменять её!

  – Ну, извини, не понял. Я подумал, что ты не собираешься оставлять в живых свидетеля, который, в пиковом случае, сможет опознать нас.

  – Ох и придурок же ты, Боксёр, – вздохнул Вист. – Теперь, ясное дело, нельзя оставлять её в живых. После того, как мочканём Циркача, его бабу тоже замочим – вместе с машиной взорвём. Через час выезжаем на стрелку, так что тёлку надо привести в божеский вид.

  – Может её в салон красоты отвезти? – с ухмылкой спросил Боксёр.

  – Надо будет, и в салон повезёшь, – злобно сверкнул глазами Вист. – Придурка кусок...

 ... – Ну и что тебе нужно, дефективный? – с презрением, с ног до головы окидывая взглядом  Виста, спросил Виктор. – Чего беспредельничаете?

  – Мы такие же беспредельщики, как и вы, – усмехнулся Вист.

  – Мы не похищаем родственников братвы, а вы конкретный косяк задвинули. Где моя жена?

  – Да вон, в машине сидит, – кивнул головой Вист в сторону одиноко стоящей на приличном расстоянии, машину. – Если в чём сомневаешься, или плохо видишь – посмотри в бинокль.

  – Я выполнил условия договора, пришёл один и без оружия, выполни и ты свои условия –  отпусти женщину.

  – Конечно, отпущу, но только после того, как ты сядешь в нашу машину.

  – Ты хочешь пригласить меня к себе в гости?

  – Нет, тебя хочет видеть другой человек.

  – Интересно, у кого же ты в шестёрках бегаешь?

  – Я не шестёрка! – закричал Вист и рука его потянулась к торчащему за поясом, пистолету. – А ты, Циркач, базар фильтруй. Не гневи Бога перед смертью.

  – Это ты, не поминай имя Бога всуе.

  – Ладно, закончим этот пустой базар. Ты едешь с нами, или?...

  – Еду, – сказал Виктор и сделал шаг, по направлению к стоящим кучкой, бандитам.

  – Стой на месте, пока тебя не позовут! – окриком остановил его Вист.

  – Очкуешь, что ли? – засмеялся Виктор. – Так у меня в руках даже вилки нету, а вокруг тебя четверо мордоворотов со стволами стоят.

  – Боксёр, иди, обыщи его, – буркнул Вист. – Можешь для страховки взять с собой кого-нибудь, да будь с ним осторожнее. Слыхал, какие про него байки ходят?

  – Слыхал, но я тоже не пальцем деланный – чемпион России по боксу, – хмыкнул Боксёр и, позвав с собой одного из братков, направился к Виктору.

  – Циркач, а баба у тебя шикарная – отсасывает, как пылесос, и в жопу классно трахается, – обыскивая Виктора, с ухмылкой сказал Боксёр. – Я за ночь раза три сподобился. Да, очко у твоей жены...

 Договорить он не успел, коротким резким ударом ребром ладони, Виктор перебил ему горло и, выхватив у него из-за пояса ПМ, четырьмя выстрелами, уложил на землю четверых, среди которых был и Вист, тут же бросился к машине, в которой находилась Лена, но не добежал буквально десятка метров. Машина, объятая пламенем, взлетела на воздух. Только спустя мгновение звук сильного взрыва ударил Виктора по ушам. Замерев на месте, он смотрел на то, как в пламени сгорают его жена и не успевший появиться на свет, ребёнок...

 ... – Суки, что делают! – возмущённо жестикулировал руками Остап. – Убивать родственников братвы – это беспредел! Какая же падла такие косяки задвигает!?

 Виктор, опустив голову, сидел за столом и, казалось, не слышал о чём кричит один из членов его бригады.

  – Циркач, я простучал – есть возможность выкупить козырное место для твоей жены на Ваганьковском кладбище...можно даже на центральной аллее, –  сказал Сеня Резаный.

  – Нет, я не хочу хоронить её там. Не по чину это.

  – Ну, почему же, не по чину?

  – Потому, что моя жена не была ни знаменитым учёным, ни известной спортсменкой, ни всенародно любимой актрисой.

  – Мало, что ли, там лежит наших деятелей? Цезаря и Лютого похоронили на Ваганьковском, да и другие авторитеты...

  – Я не буду хоронить её на этом кладбище, – посмотрев на своего собеседника тяжёлым взглядом, тихо, но внятно, произнёс Виктор. – Я похороню её в другом месте.

  – Где?

  – На Леоновском.

  – Тоже не хило, – одобрительно кивнул головой Сеня Резаный. – Не так престижно, как на Ваганьковском, но зато обойдётся всё намного дешевле...

 Заметив, как побледнев, и сжав кулаки, Виктор начал медленно подниматься из-за стола, Сеня Резаный поперхнулся словами и попятился к дверям...

 ...Ах, какой удивительно тёплой выдалась в Москве вторая декада сентября девяносто второго года! Яркое солнце светило над головами сотен людей, медленно бредущих по широкой аллее от церкви Богоматери, где отпевали покойницу, по направлению к Леоновскому кладбищу.

 Крепкие парни несли на своих плечах усыпанный цветами гроб. Женщины, многие из которых, не могли сдержать слёз, бросали под ноги, медленно бредущей траурной процессии красные гвоздики, которые, падая на асфальт, казались пятнами пролитой крови, а над широкой аллеей, над непокрытыми головами медленно бредущих за гробами людей, вздыхала и рыдала медь духового оркестра. Гроб опустили в могилу, вновь заиграл оркестр, зарыдали в голос женщины и, вдруг, неизвестно откуда, набежали тучи, небо быстро потемнело, и пошёл дождь. Видимо и природа в эти секунды решила пролить слёзы скорби вместе со всеми, пришедшими проводить в последний путь безвинно убитую, молодую женщину.

  – Прости, что не смог уберечь тебя. Прости, что обманул тебя, обещая счастливую и долгую жизнь, – тихо сказал Виктор, не сводя глаз с усыпанного цветами могильного холмика, под которым покоились Лена. – А твоих убийц я найду и жестоко накажу их. Клянусь тебе в этом...

 ...Ровно через два года диктор новостного канала Центрального телевидения бесстрастным голосом поведает всему миру: «Сегодня, тринадцатого сентября девяносто четвёртого года, в 19-05, у дома номер сорок шесть, по третьей Тверской-Ямской улице, взорвался „Мерседес 600“, в котором находился Сергей Иванович Тимофеев, более известный, как Сильвестр – руководитель Орехово-Медведковской криминальной группировки».