Текст книги "Воскресенье - пришел лесник и (Риадан - 2)"

Автор книги: Владимир Талалаев

Соавторы: Георгий Дубинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Полет превратился в падение – и Шут проснулся. С бешено колотящимся сердцем...

– Так это был только сон... – облегченно вздохнул он. Но в душе почему-то казалось, что он еще встретит Зрячую, и что этот приснившийся разговор был не последним... И еще – что это за "Золотой"? Ар-Фаразон Золотой, Король Нуменора, что ли?..

К удивлению Ловчего Шута в башне не оказалось. Его песика – тоже.

Уборка в библиотеке не заняла много времени... Можно было выходить. Все было готово. Только вот не понятно, где Шут.

– Шут!! ШУУТ!!!! ШУ-У-У-У-УТ!!! Ты где?!?!?!?!? – Ловчий помассировал уставшее горло. – Не отзывается. Может, записку ему оставить, куда мы идем?

– Если он маг, то сам найдет – ответил Ахэлен. – А если нет – то он нам головы морочил.

– У меня сложилось свое мнение о магах, – как бы самому себе сказал Ловчий.

– Ты на Лэнно не смотри, он пьяница горький.

Ловчий посмотрел на запухшее лицо Ахэлена и ему стало страшно.

– Я на него стараюсь не смотреть, я за Шутом и тобой наблюдаю. Все это слова, нам пора идти! – и с этими словами Ловчий вскинул на спину бочонок. Наблюдавший эту картину Свохн облизнулся.

Наконец четверка, кто кряхтя и бормоча "мама, роди меня обратно" и проклятия, кто бодро икая, а кто и просто весело прислушиваясь к плеску в бочонке за спиной, вышла из замка и пошла навстречу солнцу, в лес.

...Кузнец, Дурак и Крылатый... Почему-то эта фраза запомнилась лучше всего... О ком, о ком же так хочет напомнить тлеющая память?! И – кому напомнить? Ведь по прежнему не вспоминается ни собственное "Я", ни имя... А приходящие картинки – оторванны и отрешенны, они видятся словно со стороны... Безымянным кинозрителем в кинотеатре своей памяти... И – ни рук не почувствовать, ни ног... Небытие, наполненное только картинками воспоминаний...

Глава 7

Этот день Яромир отмечал вне зависимости от того, где он находится. День Окончания Херсонского Колледжа! Приходилось праздновать его дома, на работе, в каюте сломавшегося лайнера, в пещере, в брюхе курдля, в запертом на выходные краеведческом музее, в действующей башне Святейшей Инквизиции Риана. А вот в обществе варлонов эту дату Загорский отмечал уже второй раз. Конечно, не стоило рассчитывать на обилие собутыльников, но... Компанию-то хоть составят?

Составил только один – вечнозеленый Янкеш. Да и то – чисто символически и ненадолго, по причине прибытия мембарской делегации.

– Пойду я, там опять паломничество от Религиозной Касты, -извинительно вздохнул Страж, – Восьмое за этот месяц...

– Даже отпраздновать нормально не дадут, блин! – тут в его глазах разгорелись озорные искорки: – А хошь – я их вмиг откорректирую, чтобы не надоедали, а?

– Варлон-корректор? – хихикнул Янкеш, – Нет, не стоит. Особенно если это будет, как у тебя на Риане. Да еще и под действием кагора и "Оболонского".

– А что на Риане? Что на Риане? Пока там Светлые и Темные между собой дрались – земные базы они не трогали, так что цель вполне была достигнута!

– Да, достигнута, это уж точно... Только Вы можете провал выдать за победу...

– Но ведь я же Корректор, – улыбнулся Загорский, надевая шлем.

Взорам мембарцев предстало удивительное зрелище: навстречу им шли два варлона. Что здесь необычного? Да так, один-то варлон как варлон, вмеру зеленый, вмеру унылый и молчаливый. Но второй! Сияя багровыми тонами, как пожарная машина, он перемешался зигзагами от стенки к стенке, не переставая издавать булькающее сопение. Если бы священники не знали, что варлоны не пьют, то могли бы решить, что он изрядно причастился.

Пропустив мимо ушей витиеватые ритуальные приветствия, пошатывающийся варлон ответил:

– Да-да, и я вас тоже очень люблю! Вы вовремя появились, друзья, чтобы узнать о явившемся в мир чуде! На Скут-полюсе нашей Галактики ожидается прибытие Посланца от Первейших! И вы можете встретить его, ежели устроите паломничество туда, а не в нашу скромную обитель!

– Верно... – прошипел Янкеш. – Только не летайте на Джизирак!

Несчастных мембарцев смутил не столько голос багрового варлона, сколько его необычная манера изъясняться. Необычная для варлона. Хотя – кто его знает, как общались сгинувшие на столько веков Багровые Ловители... Не зря же даже Великий Вален говорил, что они подобны зубной боли... По крайней мере, именно это он показывал жестом каждый раз, когда его спрашивали о Ловителях...

– А ты, – Загорский направил рубиновый лучик лазерной указки на молодого мембарца, – Имеешь честь стать Основателем и Настоятелем Храма Новых Постижений! Ты войдешь в святая святых тех Знаний, что и не всем варлонам ведомы! Ибо отправишься ты к жерлу Горы Огненной, что есть Чаша Предвечных, и найдешь там Живые Косы, чей пастырь и поделится с тобой сокровенным.

– Но кто он, тот пастырь? – робко спросил мембарец.

– Техномаг, последний в нашем мире, – честно ответил за Загорского Янкеш.

– И ближайший родственник тому, кто был Первым, – невинно добавил Загорский, поминая про себя племянничка Первичного Зла. Конечно, малец за эти века подрос, но баламутом и шалопаем остался прежним, ведь после гибели его злобного дяди никто его не воспитывал, а он, дорвавшись до власти, успел поставить на уши не только Систему, но и Империю. Вообще-то малец был безобиден, но те шуточки, что он откалывал со своими грозными и некогда сеющими только смерть подданными, всякий раз обеспечивали длительную командировку кому-то из Корректоров в тот или иной мир. Или предынфарктное состояние секретным спецслужбам, посреди территорий которых в момент секретнейших переговоров выскакивали из порталов Монолиты и откровенно пачкали прямо на секретную документацию.

– Да-а, этот научит вас... – вообще-то Янкеш говорил это Яромиру, но мембарцы приняли это в свой адрес и заторопились к кораблю. В спины им полетело булькающее напутствие:

– Да пребудет с вами Великий Локи!..

– Я же говорил, ик, что откорректирую! – радостно заявил Яромир Савельич, глядя на взлетающий корабль.

– Сам не знаешь, когда пророчествуешь, а когда так треплешься! -рыкнул на Загорского варлон.

– А что такое?

– На Скут-Полюсе действительно живет Первейший из Первейших!

– Да?! Вот не знал! Я просто назвал точку подальше отседова! Чтоб летели подольше да вспоминали побольше!.. Кстати, а где он там обитает?

– На Джизираке...

– Добрый ты... Тоже решил, чтоб искали долго-долго?

– Чтоб вообще не искали. Первейший из Первейших – Смерть похуже Смерти. Бездуховность во плоти.

– Упсь! Поясни, пли-и-из!

– Долгая история... Может – на другой раз?

– Да что ты все на другой да на другой! – взъерепенился Яромир. -Про варлонов – на другой! Про мамбетов – на другой! Про Первейшего -опять на другой! Я тебе что, непослушный ребенок, который просит не вовремя рассказать ему сказку?!

– Сказку... – варлон стал привычно немногословен.

– Так про кого ты мне первым расскажешь?

– Про всех. История одна. Имен много.

– Имен? Ладно, сказку про белых мышей не прошу...

– И про крыс тоже есть в этой сказке. Старой сказке. Ты точно хочешь ее знать всю?

– Ты меня интригуешь. Хотя ты это и так понимаешь.

– Нет. Думал – отговариваю.

– Не-а, не выйдет! – Загорский уже меньше покачивался и почти не держался за стены. – Я внимательно слухаю!

– Не говори, что я не отговаривал...

– Не беспокойся, я на своем веку много чего неприятного разузнал. И ужасающего тоже. Так что – еще один "вселенский кошмар" вряд ли меня потрясет... – последние слова Загорский говорил абсолютно искренне.

– Кошмара не будет. Грязь будет... – варлон замолчал надолго... Так, в молчании, они вошли в комнату Яромира, и только плюхнувшись в кресло и совершенно случайно включив диктофон, Загорский отхлебнул из новой бутылки "Оболонского" и повторил: – Я слушаю... сказку...

"В давние-давние времена, множество миллиардов лет назад, жили-были на одной звездной помойке крысы. Они не знали, что они крысы – ведь они были единственными живыми существами на этой помойке. И их совершенно не тяготило, что живут они на помойке – ведь им просто не с чем было сравнивать, помойка была единственным известным им миром...

Помойка представляла из себя полнейший хаос, где ничего не стояло на месте, все неслось куда-то или видоизменялось... Звезды, планеты, ошметки оберток и клочья орбит... Крысы любили сидеть и часами наблюдать, как все вокруг видоизменяется. А еще они очень любили ринуться в гущу этого бессистемнейшего хаоса, просто чтобы двигаться куда-то, не важно – куда и зачем... И при этом они искали взаимосвязи в этой бессистемной круговерти, и порой, говорят, даже находили их... Они были сталкерами и систематиками, и они же были созерцателями...

А потом к ним на помойку прилетели Корабли. Кораблям понравилось, из чего сложена помойка, здесь было все, что только нужно им... Не нравилась лишь полная бессистемность, она раздражала привыкших к гармонии более простых порядков звездных скитальцев...

И хаос помойки Корабли называли не Хаосом, а Бардаком...

И Корабли решили внести в Бардак одухотворенность, которая, по их замыслу, систематизирует Бардак и превратит его в развивающийся, творящий Хаос... Разумеется – у крыс Корабли ничего не спросили: что Кораблям мнение каких-то крыс, даже не корабельных...

Крысы были очень огорчены, когда законы распределения их помойки стали внезапно упрощаться. Их не радовала непривычная неподвижность звезд на небе. Ну и что, что они красиво и гармонично расположены? В движении они значительно привлекательнее! Но разве что объяснишь Кораблям?

И крысы решили сами обратить на себя внимание, и стали они в тот момент Крысами. Они обращались к Кораблям, но те слишком уж хорошо знали, "как надо", и не слушали возражений от Крыс.

А чтобы Крысы не мешали строить из звезд помойки Галактику Материнский Сад, некоторые из Кораблей взялись воспитать Крыс в своем стиле и образе мышления...

Они рассказывали Крысам, что Бардак не способен сотворить что-нибудь новенькое, а может лишь разрушать и искажать. Созидает же Хаос Одухотворенный, где есть структуры взаимодействий и принципы связей...

Крысы оказались на редкость старательными, способными учениками. И старейшая из них – Саттар – развила и дополнила учение Кораблей. Она доказала, что даже гармония в восприятии Кораблей – это еще не предел, что существует Абсолют, где все замершее, как вмерзшее в ледяной кристалл, и что лишь в этом настоящая Гармония, когда связи настолько жестки, настолько прочны, что все неподвижно, и нету взаимодействия чего бы то ни было с чем угодно другим.

И захотели Крысы жить по новому своему Учению, но мешала им частичка Хаоса, живущая в них – их Душа, отметающая увещевания Абсолютного Разума и все перекручивающая по-своему... И тогда Крысы (ведь они были замечательными изобретателями!) создали крошечных роботов, соизмеримых с размером небольшой молекулы, и умеющий воздействовать и на материю грубую, и на энергию. И поручили они полчищам этих роботов разделить себя, Крыс, отделить хаотическую энергию души от холодного и жесткого разума.

И крошечные роботы выполнили свою миссию. Но, отделившись вместе с крошечными роботами, одухотворенная часть – Душа – не погибла, а стала жить отдельно... Получилось, что нанароботы не уничтожили гибельную Одухотворенность, а отделили ее от ведомого лишь Разумом тела.

Это было Великое Изгнание. И изгнанные из собственных тел души Крыс отправились восвояси и в недоступных для прочиих уголках организовали свое поселение, свой Крысиный Рай...

А ведомые лишь Абсолютом Разума, Крысы стали с тех пор называться Мамбетами – Сосредоточием Неодухотворенности и Абсолюта.

И решил тогда Старейший Мамбет – Саттар – помочь своим собратьям-Кораблям довершить путь развития своих теорий и своей эволюции, чтобы не лишь от Бардака к Хаосу, но и от Хаоса к Абсолюту шел бы их путь... И помогал он избавиться Кораблям от их Одухотворенности, и, лишившись ее, превращались Корабли в новых Мамбетов, а покинувшие их души устремлялись в Крысиный Рай, в пасть к Небесному Волку.

Воспротивились Корабли учению Саттара, не распознав в нем свое собственное, лишь продвинувшееся далее. И были великие войны, но о них говорить не стоит – они подробно расписаны в Хрониках Нанарбека...

А вот души – они не забыли, как их выгнали из собственных тел. И поэтому они с такой яростью взялись бороться за права душ в молодых мирах, и ради спокойствия и безопасности душ обитателей этих миров они не брезговали никакими средствами. Но – никому не показывали своего настоящего внешнего вида, своего лица: стыдились, опасались, кажется, что кто-то распознает в них души, изгнанные собственными владельцами и выброшенные, как ненужный хлам...

И привычки у них остались крысиные: чуть что не так, чуть что пугающе или сложно – развернуться и убежать... Вот только, сообразив со временем, что душу убить не так-то просто, практически невозможно, стали они не шарахаться и убегать, а ретироваться степенно и солидно, с гордо поднятой головой, если так можно сказать о душе... Тогда же примерно появился у обитателей Крысиного Рая и обычай изготовлять себе суррогатное тело, более напоминающее массивный скафандр. Главное было – чтобы скафандр этот не напоминал бы настоящие формы Крыс-Мамбетов и, соответственно, Крыс-Душ... Поэтому делалось нечто гуманоидоподобное, а не кальмарообразное... А чуть позже молодые Души, изгнанные с Кораблей, додумались своими нанароботами выращивать себе новые Корабли – совершенно непохожие на прежние, но удобные и, главное – живые и одухотворенные!.. Связь между подобным Кораблем и сотворившей его душой не прерывалась ни на мгновение, сколь бы великое расстояние ни разделяло бы их... А в случае, ежели все же такая душа погибала, то Корабль не мог пережить ее смерти и, чтобы не стать новым Мамбетом, поканчивал с собой. Эти суицидальные наклонности и поныне живы в них.

Значительно позже назвали себя обитатели Крысиного Рая одним емким словом – Варлоны..."

– А дальше про Людей пойдет речь? – прервал историю Загорский.

– И о людях тоже... – согласился Янкеш.

– Знаешь – ты был прав... Отложим продолжение на потом, лады? А то я начинаю догадываться...

– Ты выбрал... – вздохнул варлон.

– А я и не жалею... Мне еще надо продумать оружие для войны с Драконом... Одним талисманом там не отделаться... Кстати – вы уже разобрались, как действует та штуковина, что я вам показал? – Загорский говорил о найденной в камине "стрелялке".

– Технология этого скипетра нам недоступна. По всем канонам он не должен работать. Он работает. Он не должен существовать – он существует. Такого вещества нет – но оно есть. Один из наших утверждает, что сходный материал есть на неопознанном корабле, найденном мембарцами.

– Ага, и это "Скат" с Причальной Паутины! Я угадал?

– С Кладбища, все верно. На ската похож... Мы его иначе называли, но – мы явно говорим об одном и том же...

– Тогда понятно... Собственно – это найдено в подобной штуке... Слушай, Янкеш, я все хочу уточнить – почему все так охотно помогают мне делать оружие, а?

– Ты им на Фельдмаршала идешь. Фельдмаршал в двадцатом веке спонсировал выпуск первых нанароботов. Нанароботы, пусть и не земные -причина нашего изгнания из тел. Вот мы и радуемся, что если уж не исправить последствия, то хотя бы причину наказать можно...

– А ты... по той же причине помогаешь?

– Нет...

– Каковы же твои мотивы, а, Страж?

Варлон медленно развернулся и молча вышел из комнаты.

– Разговорчив. Общителен. Но привычки – неизменны! -проконстатировал Яромир.

Глава 8

Пепел забытья плавно перешел в сумерки дикого леса...

Сквозь сумерки вечернего леса шли двое – белоснежный Шут и его пепельный друг-пес. Они слегка светились среди темных ветвей, и издали их вполне можно было бы принять за привидения. Но в этом мире праздношатающихся призраков не водилось: все тутошние умертвия охраняли могильники, и даже замков не трогали... Скучноватый мир, хотя и на радость Светлым...

– Сим, может, хоть сейчас ты перестанешь валять дурку и заговоришь нормально? – спросил Шут.

– Охотно, – отозвался пес.

– Ну и какого моргота ты в башне не разговаривал? Я еще понимаю, когда при этой компании, но когда мы сами там были?

– А толку? – спросил пес. – Эта башня через лет триста получит прозвище Говорящей Башни, а все потому, что запоминает все, сказанное в ней и подле нее, а потом впопад и не впопад произносит это... А я не хочу, чтобы мой голос звучал помимо моей воли, вот и все!

– Мог бы и мне сказать, – вздохнул Шут. – Я бы тоже поменьше трепался...

– А ты в тему трепался, – хохотнул Сим. – Ты только представь себе, как повлияет на здешнюю науку твое рассуждение о множественности миров! А реплики о кадмии, уране и стронции! Или идея всеобщей электрификации!.. Ты же – кладезь знаний для тутошних эльфов и орков!

– А я-то подумал, что для людей...

– Не-а, у людей тут другой Путь впереди...

– А ты неплохо прикинулся бродячим рыцарем, Сим. Вот только в упор не пойму – зачем?

– Ну – нашел я кольцо, решил тебе отдать... Но и прокомментировать по ходу. Вот и пришлось поморочиться с личиной, потому что говорящий пес достал бы даже Свохна!

– А наряд – нарочно под орка сделал?

– Фи! Ну, во-первых, доспех вовсе-то и не орочий!.. Там, где я служил, такие именно люди носят! Обыкновенный доспех Легиона Зари, узор соответствует Военачальнику в звании Маршала... А то, что здешние Орки повторили идеальную форму боевого доспеха – так что сказать: молодцы! И если они еще что ценного изобретут – так и флаг им в руки!..

– Так ты еще и служил где-то? – изумился Шут. – А раньше ты мне этого не рассказывал!..

– Много будешь знать – Оракулом станешь! – огрызнулся пес. – Кстати – мы приближаемся к костру. Наши спутники где-то здесь!..

– Трезвость – жуткий порок! – разглагольствовал Ловчий, сидя у костра и грустно осознавая, что совершенно трезв.

– Угу, – иронично кивнул от дерева Лэнно.

– Так и хочется наведаться в наш бочонок! – продолжил Ловчий.

– Угу, – опять кивнул Лэнно.

– А низзя! – вздохнул Ловчий. – Хорошо хоть, что бодун наш весь остался далеко позади, в Ортханке!

– Угу, – вновь иронично угукнул от дерева Лэнно, а затем, помолчав и переварив услышанное, добавил: – Если это так, то Шуту сейчас совсем плохо...

Из чащи послышались шаги.

– Это ты, Ахэлен? – спросил Ловчий, оторвавшись от созерцания пламени. – Так быстро поохотился?

Но из сумерек леса донесся уже ставший знакомым голос-волынка:

– Я это, я, но не Ахэлен, а Шут! Вместе с Симом! Ух, насилу догнал вас! Считайте – сбежал от бодуна, чтобы не стало настолько плохо!.. Ну вы и мчитесь, небось – новый рекорд Срединного Мира поставить желаете, а?

– Послушай, дружище, – спросил Ловчий, – А где это ты пропадал, а? Мы тебя звали-звали...

– В библиотеке был, где же еще? – удивился Шут. – Правда, вздремнул там чуток, но – могли бы и разбудить, чес-слово!

– Да что ты! Был я в библиотеке! Не было там тебя! Вот Ахэлен вернется – у него тоже спросишь: он вместе со мной поднимался туда...

– Странненько это, – Шут присел у огня и задумчиво уставился на пляшущие язычки пламени. – Ведь спал же, и даже во сне осознавал, что сплю!

– Сон, увиденный во сне, есть реальность, – процитировал кого-то Ловчий. – А как ты нас нашел? Чутье мага?

Шут иронически посмотрел на мага и ответствовал:

– Зачем? А Сим на что?

Пепельно-серый колли грелся у костра, и при этих словах повернул голову к Шуту и утвердительно кивнул, мол, действительно, я любой след отыщу!..

– Кстати, вот ты вот маг, – обратился Шут к Ловчему. – Так не подскажешь ли мне, к чему вот такие вот сны снятся...

Он совсем уж было собрался начать рассказ, как Ловчий его перебил:

– И ты, МАГ, спрашиваешь совета у другого мага? Сам, видимо, снов толковать не обучен, да?

– Обучен. Но не вижу зазорного посоветоваться с другими Знающими: истина не всегда то, что она кажется на первый, и даже на второй взгляд, А во-вторых, в этом сне было СЛИШКОМ много АБСОЛЮТНО НЕЗНАКОМОГО! И поэтому я боюсь ошибиться в трактовках...

И пока Ахэлен пропадал где-то, Шут неспешно пересказал Ловчему свой сон...

– Ну и приснится же человеку такое! – удивился Ловчий, выслушав Шута. – Мне ведь в голову такое и в пьяном бреду не пришло бы, не то что во сне.

– А может Шут потихоньку приложился? Вот и приснилось... – не удержался Лэнно.

– Ну да, тебе в пьяном забытье снов вообще не снится. Вот если бы снились, так, наверно, были бы там назгулы верхом на Галадриэли! – Шут серьезно разозлился на Лэнно. Судя по тому, как покраснел Лэнно, вероятно, именно это ему и снилось.

– А если серьезно, Шут... – Ловчий внезапно оборвал свою речь, показал знаком, что хорошо бы помолчать, обернулся и прислушался. Все насторожились. Кто-то шел к костру. Двое. Причем, судя по походке, Ахэлена среди них явно не было.

– К нам гости, – негромко сказал Ловчий.

Подошедшие переживали не лучшие времена. Один из них, с перевязанной головой, еле стоял на ногах. Много дней небритые, в разорванных плащах. Одежда и выправка выдавала в них гондорцев, привычных к оружию.

– Присаживайтесь, гостями будете, – предложил Ловчий. – Тем более, скоро должны дичь принести. Да, кстати, кто вы такие?

– Следопыты. А сам-то ты кто будешь? – ответил вопросом на вопрос Следопыт с перевязанной головой.

– В последнее время меня кличут Ловчим Смерти, а это мои друзья -Лэнно, Свохн и Шут с собакой. И еще один на охоте, в результативности которой я позволю себе усомниться. А вы что – ищете кого-то?

Следопыты переглянулись.

– Да в лесах орки развелись и бушевать стали, а кто еще кроме Следопытов может эти банды в лесу выследить?!

– Так вы что, вдвоем орков успокаивали? – в голосе Лэнно было и удивление, и недоверие.

– Судя по их виду – да, – съехидничал Ловчий. – А сейчас куда свой путь держите?

– Мы ищем одну веселую компанию. Вы никого не видели в последнее время?

– Какая компания?

– Трое людей, один из них – маг и четвертый – оборотень.

– Последние, кого мы видели, так это орк в лесу, а перед этим кре... – Свохна словно кто-то за язык потянул. И Ловчий перебил его, обращаясь к гостям:

– Как у нас в анекдотах говорят, у нас есть две новости: одна хорошая, а вторая плохая. Первая, хорошая – мы эту компанию видели. А вторая – это мы и есть! – Ловчий незаметно (как ему казалось) подвинул свою руку поближе к рукояти меча. – И, как я понял, вы с нами хотели бы поговорить.

Следопыты оценили ситуацию – четверо против двоих, причем уставших -расклад далеко не самый лучший. Было бы больше шансов на успех, если последовать совету этого долговязого шутника с посохом. Наконец, один из них выдавил:

– А где тот, черный?

– А он на охоте.

В этот момент кусты затрещали под напором двух тел.

– А вот и он – радостно сообщил изголодавшийся Ловчий Следопытам. -Только не один. Опять собутыльника нашел. В лесу! Талант!..

Человек, пришедший с Ахэленом, выглядел как-то не совсем обычно. Вроде все путем, разве что бородатый, но что-то в его виде вызывало у Ловчего беспокойство. Кожаная проклепанная куртка на незнакомце смотрелась не как повседневная одежда, а как доспех. Но какой дурак будет надеяться на нее в бою? Меч был, но не висел на поясе, как все цивилизованные вояки носят, а торчал из-за спины, возносясь рукоятью над плечами.

– Сарт. Ведун... – коротко представился незнакомец.

– Он – наше спасение в смысле охоты! – радостно заявил Ахэлен. – У благородного путника нашелся целый поросенок в уже почти готовом состоянии, и поросенком этим мой новый знакомец решил поделиться с нами.

– Не пропадать же поросенку, – спокойно заметил ведун. – Мне одному его не одолеть – великоват. Да и уж больно надоело самому сидеть.

– А я взамен пообещал ему нашего вина! – радостно продолжил Ахэлен, а затем с показным изумлением уставился на гондорцев: – О, а это что за явление? Народ, вы тоже нашли нам новых попутчиков?

Следопыты просто не знали, что им дальше делать.

– Ловчий, ты у нас ешь больше всего, значит, и мясом ты займешься -не упустил своего шанса Лэнно. У Следопытов от этих слов животы свело: голод не тетка...

– А ты тогда бочонок тащи, пропойца! – парировал Ловчий.

– Свохн, жаренное мясо будешь есть? – не унимался Лэнно.

– А что с этим Свохном такое? – спросил Сарт у Ахэлена, как у единственного пока знакомого.

– Да он по ночам сам охотится.

– Это как?

– Оборотень он! – радостно сказал Ахэлен. У Сарта глаза стали круглыми.

– А кто еще... э-э-э... оборотень? – неверным голосом спросил Сарт.

– Ну, насчет этих двоих, – Лэнно кивнул на Следопытов, – я не знаю, а так оборотней больше у нас нет.

При этих словах один из Следопытов не сдержался.

– Так вы тут не только выводок оборотней устраиваете! Вот уж не знал, что Зло опять силы собирает! И орки расплодились. Интересно мне знать, куда могут идти шесть вооруженных человек по этим степям и лесам. Ведь вы же не гондорские воины!

– А что, кроме личного войска Арагорна Арахорновича никому выходить за пределы населенных пунктов не положено? – вспылил вдруг Шут. – Тут что, НКВД и Тридцать Седьмой год? Может – еще паспорта с пропиской и подпиской о невыезде начнете гражданскому населению выдавать?!

– Паспорта?.. – Следопыты пробовали на вкус неизвестное слово... – А год сейчас действительно тридцать седьмой. Тридцать седьмой год Четвертой Эпохи...

– Три Эпохи коту под хвост... – тихо выдохнул Шут. – Провалился в дыру, называется...

– Так все же, – Следопыты вновь обратились к Ахэлену, – Что вы при полном вооружении тут творите? Вы можете доказать, что вы не бродячая банда и не шпионы нового Врага из-за пределов Куивенен?

Ахэлен посмотрел на Ловчего, словно говоря: "Говорить им, куда мы идем, или нет?". Сарт мысленно обругивал Ахэлена за то, что он втянул его в такую историю: никого не трогал, и на тебе – оборотень, Следопыты... И ладно бы просто оборотень и Следопыты – такое уже бывало в ведунской практике. Но оказаться на стороне оборотня против законных властей – м-да, ситуация еще та!..

– Да вот, решили по историческим местам прогуляться. Чтобы не только по книжкам, стало быть, знать... А вот Шут прав – кто вы такие, что спрашиваете таким тоном?

– Ты что – ослеп, что ли? Мы Следопыты!!!

– Ах, Следопыты! Следопыты!.. – медовым голосом пропел маг. – Вы бы лучше от орков избавились, а не приставали бы к путникам.

– Орки! Где тот орк?

– Какой?

– Да тот самый, который после того побоища в лесу...

– А мы-то здесь при чем?

– Да-да, вы совсем никого не убивали!

– Совсем никого, – отозвался Свохн. – Разве что для самозащиты.

Этого Следопыты уже совсем не смогли стерпеть. Но на откровенный конфликт не полезли: очень быстро сообразили, что соотношение сил – двое к шести явно не в их пользу. Причем эти шестеро, судя по виду, были опытными воинами. Ну разве что шут... Но и от него тоже можно всякого ожидать. Вон какой импульсивный, как берсеркер. Уходить? А где гарантия, что в спину не полетит стрела? Хотя нет – если бы они захотели, то прямо сейчас набросились бы и убили. А раз мы еще живы – значит, по крайней мере сейчас нам ничего не грозит. Можно потянуть время, дождаться ночи, а там будет шанс... Проклятая усталость! Выспаться и сегодня нам не придется, да и так уже две ночи без сна. Интересно, угостят они мясом или нет?

Угостили. И вином, и поросенком...

– Это все хорошо, – зевнул ведун, – но я так думаю, что лучше бы выспаться...

– Вот именно. Ты прав, Сарт. Да и спорить надоело...

И шестеро путников, и Следопыты выставили по одному дежурному на ночь. Ночь обещала быть неспокойной, и Ловчий решил, что хоть и Ахэлен точно не заснет, да и Свохн рядом будет, но лучше все-таки не спать.

– Ну все. Я пошел – минут через пять сказал Свохн. Следопыт хотел было рвануться вслед за ним, ведь ясно – оборотень на охоту пошел, но сразу же успокоился. Лучше прислониться спиной к дереву... На всякий случай.

Гондорец решил прислониться к дереву, чтобы Свохн-оборотень не напал со спины, внезапно. Дерево оказалось на удивление мягким и теплым. Наощупь -меховым! ОБОРОТЕНЬ!!!

Гондорец вскочил, как ужаленный. Схватился за меч – и тут же замер, пристыженный: на него печально смотрел пепельно серый пес. Казалось -сейчас пес поднимет переднюю лапу и по-человечески покрутит ею у виска...

Ругая и проклиная себя, гондорец пересел к другому дереву. В конце-концов, не все ли равно, где дожидаться глубокого сна путников...

Натренированный взгляд Следопыта заметил, что Шут подтянул поближе к себе свой узкий клинок в ножнах. Конечно, против меча такая ковырялка не устоит, но щель в кольчуге отыщет запросто. С этим шутом стоит быть поосторожнее. Да и с магом тоже... А то не ровен час... – и имени не спросят... А если... Если – ПЕРВЫМ? А?

Голова Ахэлена неудержимо клонилась влево, в сторону воинственно храпящего Лэнно. В призрачном свете звезд едва можно было разобрать силуэты, а ночной лес казалось источал тишину и спокойствие. Но не все было так спокойно. Следопыт, охранявший сон своего товарища, внимательно следил не за лесом, как вроде бы стоило делать, а за спящими. Он долго прислушивался к дыханию заснувшего Ахэлена, с трудом его различая из-за богатырского храпа Лэнно. Наконец, убедившись в том, что все кроме него спят, он тихонько разбудил своего товарища. Ничего ему объяснять не пришлось: все было понятно и так. Две тени в сером неслышно подкрадывались к своим будущим жертвам.

Ловчий лежал не шевелясь, но будь чуть посветлее, и можно было бы заметить, что его рука лежала на эфесе меча. Две тени молча приближались. Одна из них достала тонкий длинный кинжал, чуть заметно блеснувший в ночи. Видимо, они собирались нанести удар в сердце, чтобы не вызвать лишнего шума. Этого Ловчий им позволить уж никак не собирался. В то время, как они подходили к нему, он мысленно себя поздравил с идеей не спать этой ночью. Действительно, лучше, если живой человек недоспит немножко...

Серая тень с кинжалом склонилась над Ловчим. Другой Следопыт в это время с мечом в руке приближался к Лэнно. Кинжал взлетел вверх в замахе и пошел вниз. Рука Ловчего взметнулась навстречу кинжалу и схватила руку Следопыта. Нога тоже достигла цели. Ловчий не дал времени Следопыту сообразить, в чем дело. Резким движением направо он перекинул через себя взвывшего Следопыта и вскочил, обнажая меч.

– Вставай, Лэнно! Жизнь проспишь!!! – крикнул он спящему Лэнно, думая про себя, что эта фраза не лишена смысла. Однако на призыв Ловчего отреагировали первыми Ахэлен и Сарт. Ахэлен мысленно проклинал вино, из-за которого собственно и заснул, а Сарт в свою очередь проклинал Ахэлена за то, что он втянул его в схватку со Следопытами. Так же можно и лицензии лишиться!..

Следопыты оказались опытными бойцами. Бой длился минут пять...