Текст книги "Царичина (СИ)"

Автор книги: Владимир Манчев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Так почти все деньги пошли в казну ТРК, о чем, кстати, тоже написано в рапорте. А я только пару австрийских монет оставил – для образца. Сейчас… – порывшись в одном из карманов ранцевого рюкзака, я извлек обе денежные единицы и торжественно выложил их на стол. – Вот!

– А что за «перстень с неизвестным веществом»?

– Откуда я знаю? Яд, скорее всего. Он же шпион. – с деланным равнодушием ответил я, хотя был уверен в том, что это именно отрава, ибо малая пещерка-копировальник наотрез отказалась размножать содержимое упомянутого ювелирного изделия, ограничившись только самим перстнем (причем только одним!). Точно так же, когда мне понадобился инсектицид для уничтожения обнаглевших ос, пещерка не стала его воспроизводить. А я завязал узелок на память: яды ЛКМ не копирует. Алкоголь, кстати, тоже: попытка скопировать бутылку хорошего виски для задабривания одного не в меру любопытного местного жителя успехом не увенчалась.

– Хм. Вероятно. Но эта задачка для наших научников. – и, посмотрев мне в глаза своим фирменным гипнотическим взглядом, Первушин спросил:

– Тебе удалось узнать что-нибудь интересное от этого австро-венгерского шпиона?

– Да как всегда – Запад замышляет новый крестовый поход против России.

– Вот как? Интересно.

– Тот австро-венгерский подданный, которого мы выловили, допросили и… хм, ликвидировали, как раз возвращался из Стамбула, со спецзадания.

– Что за спецзадание?

– Выяснял, какую позицию займет Османская империя в случае войны западной коалиции против России. У этого хитреца, оказывается, был свой человек в окружении великого визиря и весьма влиятельный, кстати.

– Почему был? – с каким-то подозрением посмотрел на меня Владимир.

– Он и сейчас есть. Наверное. Или ты думаешь, что я и его тоже…?

– Знаешь, я бы не сильно удивился. Так какую позицию займут османы?

– Нейтральную.

– Кто бы сомневался. – проворчал Первушин.

– Между прочим, этот великий визирь – изрядная сволочь. Прежний был куда более дружелюбен к Российской империи, за что его и убрали. Да, по предварительному договору с французами, австрийцами и итальянцами Османская империя обязуется беспрепятственно пропускать через свою территорию все войска западной коалиции и снабжать их продовольствием и всем необходимым (не бесплатно, но по умеренным ценам). Так что, если вы задумали организовать тут восстание, руки у вас развязаны. Кроме того, турки не собираются соблюдать союзный договор с Российской империей и разорвут его сразу же после начала войны. А начнется она, скорее всего, в первых числах июня по здешнему времени.

– Это все ты от австрийского шпиона узнал?

– Конечно! Кстати, к этой так называемой «Великой коалиции» примкнули еще Польша, Швеция, вассальные ей Дания и Норвегия, а османы включатся «в случае успешного начала войны». Фон Швайнштайгер так и сказал: «Bei erfolgreichem Kriegsbeginn». Там, на карте, даже направления предполагаемых ударов обозначены.

– Кх, да ты просто гений разведки, Андрюха! – поперхнувшись чаем воскликнул Первушин, но тут же, словно спохватившись, уточнил – Если, конечно, это не деза.

– Володь, так ты проверь. Кто у нас подполковник МГБ? Но лично я склонен всему этому верить. Во-первых, судя по его бумагам и связям фон Швайнштайгер не простой шпион. Кое-что «расшифровал» Фотю, два векселя и письмо я сам перетолмачил (благо они были на немецком), ну а остальное, извини, – уже твоя забота. Во-вторых, та самая серебряная печать, про которую я в рапорте написал, оказалась очень даже интересной. Почтенный аль Фараби мне сказал, что такую дают лишь дипломатам и важным чиновникам Австро-Венгерской империи.

– Ты и к аль Фараби успел съездить? Однако!

– Не только к нему. С Ашотом Манукяном я тоже побеседовал. У него ведь родной брат с австрийцами дела ведет. Так Гарабед говорит, что в лоскутной империи налоги повысили, завалили все оружейные мануфактуры и фабрики заказами, новых рекрутов в армию набирают, даже немцев пытаются к этому пристегнуть – заманивают их офицеров и пушкарей хорошим жалованьем. Распускают слухи о предстоящей войне с Турцией.

– Слухи?

– А что же еще? Когда каждая ворона на заборе каркает о войне с османами, а войска концентрируются ближе к границе с Российской империей. Да и шуры-муры с французами и итальянцами ведь не просто так? Мадьярам обещали территории в валашских княжествах, союзных России. Тут, кстати, Румынии нет. И прибалтов тоже. Британии нет. Лепота! Впрочем, мы ведь атлас аль Фараби вместе изучали, сам все знаешь. Только эта карта еще подробнее. Мне бы такую! – мечтательно вздохнул я.

– Будет тебе карта – копии атласа нашего арабского друга уже готовы и одну из них я тебе оставлю вот в этом ящике. – Владимир постучал пальцем по столешнице точно посередине письменного стола и, помолчав немного, спросил:

– А что еще интересного сообщил этот Швайн…

– Фон Швайнштайгер?

– Именно.

– Ругал саксонского короля Августа, решившего объединить все немецкие земли под одной короной. Причем, что характерно, своей. Будто бы этот, как выразился шпион, «молодой глупый осел» решил стать союзником русского императора Константина и это, цитирую, «может помешать нашим планам», то есть их планам.

– Хм, вот даже как? Интересно, интересно. И насколько силен этот саксонский король? А, главное, можно ли на него всерьез рассчитывать?

– Ты не поверишь, но тут нет никакой Пруссии, а ее роль играет именно Саксония. Про возможности королевства точно не скажу, но судя по карте и нервной реакции австрийца, они явно немалые. Уж если король Август решил стать объединителем всея Германии и даже сильных соседей не боится…

– Сильных соседей?

– Ага. Австро-Венгерской империи и королевства Швеция. Тут, оказывается, шведы – крутые ребята: всю Скандинавию под себя подмяли, кроме Финляндии, которой тут нет, да еще и Данию прихватили. Даже в Северной Америке у них какие-то колонии есть.

– Нашлась замена англичанам? – криво улыбнулся Владимир.

– Не совсем – у шведов колонии куда скромнее, а в западном полушарии первую скрипку играют испанцы с французами. У них, между прочим, вражда на этой почве, доходящая до войны. Но сейчас, ради великого дела борьбы с Россией, они замирились. Испанцы даже флотом обещали помочь. Действительно, ничто так не сближает, как общие враги и общие интересы.

– Стало быть, у здешней Российской империи общие интересы пока только с Саксонским королевством?

– Еще с Персией. Она тут, между прочим, с Россией дружит, а вот с турками как раз наоборот. И еще: подавляющее большинство населения страны – зороастрийцы, есть православные христиане, немного алавитов. Да и территория у здешних персов поболее, чем в нашем мире.

– Откуда такие сведения?

– От аль Фараби. Он, оказывается, алавит, да еще и с персидскими корнями. Я у него, кстати, даже карту Персии прикупил. – тут ваш покорный слуга достал из ящика письменного стола упомянутую вещь и гордо протянул ее Первушину. – Вот только одна просьба: Володь, сделай копию, пожалуйста!

– Ладно, будет тебе копия, географ-любитель. Что ж, спасибо за информацию. Но шпиона ты зря ликвидировал. Непрофессионально это. Наши спецы бы с ним потолковали, наверняка узнали бы много интересного.

– Так я и не хотел! Бежать пытался, сволочь, вот мы его и…

– Понятно. Кто?

– Да какая разница.

– И все-таки?

– Я.

– Подчиненных прикрываешь?

– Хорошо. Колю.

– В следующий раз воспользуйся вот этим. – Владимир подошел к одному из двух сейфов и извлек из него обычный, на первый взгляд, дробовик, только с желтыми ложей и цевьем – Стреляет патроном со специальным электрическим зарядом. Наибольшая дальность – 45 метров, шесть зарядов: пять в магазине, один – в патроннике. Держи – в хозяйстве пригодится. – он вручил мне оружие, а затем, вернувшись к сейфу, достал патронташ с плечевыми ремнями и восемнадцатью патронами. – Извини, больше дать не могу. А про австрийского шпиона в рапорте напишешь, что оказал сопротивление.

– А я так и написал.

– Молодец. Кстати, не забывай про наш уговор: полгода по-нашему, плюс-минус один день, сюда ни ногой.

– То есть, двенадцатого ноября? – уточнил я, заглянув в календарь.

– Именно. Надеюсь, ты не на работе?

– Так еще неизвестно – это же новый учебный год. Вдруг у меня занятия как раз в понедельник будут? Давай-ка лучше десятого, в субботу?

– Добро. – согласился Владимир.

– Отлично, значит десятого. Часам к десяти по местному времени.

– Как дома дела, все в порядке?

– Спасибо, все хорошо, все живы-здоровы.

– Никаких попыток проникновения не было?

– Нет. Да теперь особо и не проникнут – при таких мерах безопасности.

– Ну, знаешь, не хвались идучи на рать…

– Тьфу-тьфу!

– Вот именно. Второй робоохранник не нужен?

– Если только поменьше и полегче – для дома или внутрь гаража поставить.

– Лучше в гараж. Будет тебе «поменьше и полегче». Аккумуляторы и прочие расходники?

– Возьму пару электродротиков, на всякий случай. С остальным нет проблем. – и, помолчав немного, я решился задать давно мучивший меня вопрос – Володь, скажи, только честно, ты и в самом деле мне так доверяешь? Все-таки я – сбоку припеку, человек посторонний, вообще из другого мира, а тут дела серьезнейшие.

Первушин почему-то шепотом ответил:

– Давай потом об этом поговорим, хорошо?

– Хорошо. – так же шепотом согласился я.

– И вот еще что. Наше руководство решило (и я с ним полностью согласен), что оставлять тебя совсем без охраны и связи нельзя. С первым вопрос в какой-то степени решен, остается второе. – тут Первушин сделал МХАТовскую паузу, но я не выдержал и спросил:

– Володь, а как мы связываться будем, если ваши ученые переходник закроют?

– Через него и будем.

– Не понял.

– Тут все просто: у самого переходника мы установим ретранслятор, не пугайся, он много места не займет, а наши умельцы его так замаскируют, что подозрения не вызовет. И самоликвидатор установят – на всякий случай, так что ты там осторожней. Вот инструкция, – Владимир протянул мне тонкую книжицу в прозрачном целлофановом пакете – а вот рации – одна тебе, другая – Олегу, ну и друг с другом связываться можете. Дальность – до десяти километров. – он достал из ящика письменного стола две вышеназванные вещицы и положил передо мной – Дальше все просто – когда надо будет связаться, нажимаешь сюда. – мой боевой товарищ показал нужную кнопку – Это – отбой, а это – разъем для зарядного устройства. Только за зарядом следи, вот здесь индикатор. Работает от сети, напряжением в 220 Вольт. У вас ведь тоже такое?

– Да.

– Ну и прекрасно. Вот зарядное. Повтори.

Я выполнил просьбу Владимира, а потом не удержался и полюбопытствовал:

– А когда мы будем связываться, переходник будет закрыт?

– Открыт, но только для сигналов. Как точно это работает не скажу – не спец, но передать сигнал гораздо легче и быстрее, чем самому лезть. Да и безопаснее.

– Ясненько. – грустно ответил я.

– Не вешай нос, все будет путем. – Первушин хлопнул меня по плечу.

– А как долго можно говорить?

– В принципе, ограничений нет, наши научники обещали устойчивую связь наладить, но лучше короче.

– Понял.

– Молодец. А сейчас придумай кодовый вопрос и кодовый ответ. – назидательно сказал Владимир.

Быстро оглядевшись по сторонам, шепотом, но четко, я произнес – «У вас продается славянский шкаф? – Шкаф продан, могу предложить никелированную кровать с тумбочкой».

– Что за ерунда? – скривился Первушин.

– Это из фильма «Подвиг разведчика».

– Понятно. Хорошо, конечно, но не годится.

– Тогда кодовое слово. – предложил я.

– Вот это уже лучше.

– «Фракиец» и «Златоуст».

– Поясни.

– А что тут непонятного? Я – «фракиец», ты – «Златоуст», сам же говорил, что твои предки оттуда.

– А кто такой «фракиец»?

– Фракийцы – группа древних индоевропейских племен, живших на северо-востоке Балканского полуострова и северо-западе Малой Азии. Славились производством металлов и керамики. Греческие авторы характеризуют их как любителей коней, охоты, вина и женщин. – выдал я историческую справку.

– Понятно. Интересные были ребята. Кстати, еще одно отличие вашего мира от нашего – мне ни про каких фракийцев не известно, а историю я, вроде, неплохо учил. Ладно, фракиец так фракиец. В случае ЧП кодовое слово «аваланш» – снежная лавина по-французски. Запомнишь?

– Уже запомнил. У поэта Мятлева есть что-то в этом роде: «Вдруг я прыг к нему в объятья бросилась как аваланш». Если не ошибаюсь, из стихотворения «Сенсации госпожи Курдюковой».

– М-да, филолог есть филолог. Если потребуется помощь, но не срочная – кодовое слово «метелица». Запомнил?

– Так точно, метелица.

– Молодец! Будь на связи – не исчезай. Если не сможешь – попроси Олега – он парень надежный. Да, чтобы тебе это ружьецо в руках не таскать… – Первушин встал, подошел к сейфу, достал оттуда серый чехол из какой-то специальной материи, с регулируемым ремнем, уложил в него электрошоковый дробовик с лазерным целеуказателем, затем на белый свет появился тактический рюкзак, явно не пустой, и бронежилет – Облачайся, а патронташ сверху наденешь. Подарки дома посмотришь.

– Спасибо, Володь! – я с благодарностью пожал Первушину руку.

– Да не за что. Давай помогу.

Как только я, с помощью моего друга, облачился в бронежилет, надел патронташ и довольно увесистый рюкзак, в дверь постучали:

– Товарищ подполковник, разрешите войти!

– Проходи, капитан!

В кабинет вошел Олег Найденов, в полной выкладке, со станковым рюкзаком, большой спортивной сумкой и футляром для гитары (не знал, что Олег еще и музицирует).

– Товарищи офицеры. Выдвигаемся. – официальным тоном провозгласил Первушин и мы отправились в сторону ангара с переходником. Там нас уже ожидали старшина Тодоров, незнакомые мне молодой лейтенант и два мужчины старше среднего возраста в штатском, нагруженные оборудованием.

В мой мир прошли в три приема: сперва мы с Найденовым, потом старшина с лейтенантом, а затем один из гражданских с Владимиром. Убедившись, что по ту сторону портала все в порядке, я сообщил об этом Первушину и его людям.

Аппаратуру для межмировой связи установили быстро – мы с Владимиром и Олегом едва успели разгрузиться и выпить по кружке чая с печеньем. Настало время идти в гараж и прощаться.

– Ну, до встречи, Андрей. Спасибо за помощь! Будем на связи и если ничего не случится (тьфу-тьфу!), через полгода по-нашему увидимся. – хлопнул меня по плечу мой друг.

– И тебе удачи, Володь!

Мы крепко пожали друг другу руки, даже обнялись, а Владимир, видя мою расстроенную физиономию еще раз сказал, что он своих не бросает.

Найденов, откозыряв, также пожал руку своему командиру и мы расстались.

ГЛАВА XII

Проводив Первушина и его людей, проверив связь, мы с капитаном прошли в дом, где я предложил Олегу продолжить чаепитие, но на этот раз уже с бутербродами, извинившись, что пока больше ничем его угостить не могу, а сам пошел кормить четвероногих питомцев.

Вернувшись в дом, я застал Найденова внимательно и с интересом слушающим радио. И, как назло, речь шла о визите в Болгарию какого-то натовца и ведущая подобострастно лепетала о евроатлантической ориентации балканской страны, о ее верности союзникам, об «агрессивной России» и прочих глупостях. Решив не мешать Олегу, вставшему было из-за стола, я сделал знак рукой, мол сиди, все в порядке и поднялся на второй этаж – заниматься своими делами.

А вечером, состоялась беседа, во время которой автор этих строк разъяснил Найденову некоторые особенности жизни в Болгарии нашего мира. Выслушав мою политинформацию, Олег, саркастически усмехнувшись, заметил:

– Да, весело вы тут живете.

– Ага, веселее некуда. Олег, – мы уже догворились общаться «без чинов», по именам, – я не знал, что ты на гитаре играешь.

– Да так, балуюсь понемногу. – скромно ответил капитан.

Отчего-то я постеснялся попросить его сыграть и спеть. Зато провел небольшую экскурсию по дому (за исключением полуподвала), снабдил, невзирая на возражения, домашними шлепанцами, полотенцами и разместил Найденова в соседней с моей комнате.

На следующий день, в субботу, я позорно проспал до без двадцати пяти восемь, обнаружил, что в холодильнике, как говорится, мышь повесилась и, извинившись перед Найденовым, успевшим встать, размяться, умыться и позавтракать приготовленными им яичницей-глазуньей и бутербродами, доел оставленную мне половину этих нехитрых блюд и отправился в местный магазинчик. Ехать в Софию смысла не было, ибо вскоре должны были прибыть родители с сестрой и племянницей.

Едва я успел вернуться, распределить покупки и предупредить своего гостя о визите моих родных, как раздались урчание двигателя и лай. Я выглянул в окно.

– О, а вот и мои приехали. Уф! Вовремя успел. Олег, дуй наверх, переноси свои вещи в мою комнату, переодевайся, запирай и спускайся вниз – буду тебя с нашими знакомить. Держи ключи. – быстро распорядился я и пошел встречать дорогих гостей, уже прикидывая, как задержать их подольше вне дома.

Новоиспеченный капитан ответил: «Уже иду» и отправился в свою комнату.

Ситуация получилась весьма деликатная: в доме – молодой незнакомый мужчина, у меня из кармана торчит антенна маленькой рации неизвестного происхождения (забыл выложить). И как прикажете все это объяснять?

Однако, как ни странно, знакомство с Найденовым прошло вполне спокойно, неудобных вопросов никто не задавал, даже Верочка вела себя на удивление тихо и чинно, лишь с любопытством поглядывая на нового знакомого. Понятно, что я представил Олега не как военного, а как журналиста из России, с которым познакомился в прошлом году на международной конференции, которую он и его коллеги освещали. Дескать, заехал по старой памяти – изучать жизнь русской диаспоры в Болгарии. Мама и сестра занялись приготовлением обеда, племянница побежала навестить Бобика, Рекса и Барсика а мы с капитаном вызвались помогать отцу переносить из машины в дом привезенные родными продукты и прочее. А поклажи оказалось немало. Как сказал великий Пушкин: «Горшки, тазы et cetera, Ну, много всякого добра».

Отобедав, мы по старой семейной традиции перешли к чаю. Вот тут Олег и блеснул своим талантом. Извинившись, он сбегал за гитарой, а потом, скромно заметив, что музыкального образования не имеет и потому просит не судить его строго, быстро настроил инструмент и всем стало уже не до чая. Играл и пел Найденов, надо признать, более чем хорошо. Большинство песен нам не было знакомо, однако капитан исполнил и пару известных в нашем мире классических романсов. Само собой разумеется, что мы вознаградили его аплодисментами, а дамы не удержались от комплиментов. Олег поблагодарил нас, а я ляпнул, видимо, некстати, дескать, моя сестра тоже музицирует, да пианино под рукой нет. Мария, грозно стрельнув в меня глазами, заявила, что было это давно и все неправда, а лучше бы мы с Олегом Ивановичем что-нибудь спели дуэтом. Мысленно обругав себя за некстати сказанное, я ответил, что если спою дуэтом, то меня убьют дуплетом. Однако, делать было нечего и ваш покорный слуга обернулся к Найденову, произнес: «Славное море, священный Байкал» Олег кивнул (значит, и в их мире эту песню знали), я произнес «Три, четыре», махнул рукой и мы затянули этот своеобразный гимн озера Байкал.

Выходные мы провели весело и с пользой. Во всяком случае все были вполне довольны, а мой дом, с помощью мамы и сестры, наконец-то приобрел вид настоящего жилья, а не перевалочного пункта. Да и я, признаться откровено, давно так не отдыхал. Но после воскресенья, увы, приходит понедельник и начинаются «суровые трудовые будни», причем совершенно не важно, что в этот день недели я не в университете – подготовку к занятиям никто не отменял. К тому же, в обязанности преподавателя входит еще и научная работа, а мои походы в иные миры и кипучая деятельность в них ей отнюдь не способствовали. Хотя, казалось бы, мне представилась редчайшая возможность написать целую серию статей или даже монографию о специфике болгарского и русского языков иных миров. Проблема заключалась лишь в том, что указывать источники я не имел ни права, ни желания. Особенно, учитывая то, в какой стране и в какое время живу. Поневоле пришлось заняться особенностями вышеупомянутых языков моего мира, благо кое-какие наброски и примеры уже имелись. Как раз за этим скучным, но необходимым занятием меня и застал Олег, деликатно постучавший в дверь. Оказывается, капитан уже успел связаться с Первушиным и «доложить обстановку».

– Ну и как начальство, не сильно ругается? – полюбопытствовал я.

– А что ему ругаться? У нас все путем, я так и доложил.

– Привет от меня не забыл передать?

– Не забыл. – и без всякого перехода капитан продолжил – Товарищ подполковник приказал в его отсутствие связываться только с подполковником Николовым или лейтенантом Синицыным. Выход на связь между восемью и десятью часами утра по здешнему времени.

– Вот как? Его что, не будет на месте?

– Не знаю. – пожал плечами Олег.

– Ну что ж, дело ясное, что дело темное. Хорошо, как приказали, так и будем делать.

До вечера каждый из нас занимался своими делами, а перед ужином я под благовидным предлогом отлучился в гараж, отнес в ЛКМ электрошоковый дробовик и один патрон к нему, заодно размножил и принес продуктов, ибо, как гласит народная мудрость, соловья баснями не кормят, к тому же соловьев, то есть едоков, у нас собралось уже двое. Кстати, после того, как закрыли переходник в сторону мира XIX века, шлюзовая камера куда-то исчезла и входить можно было уже напрямую в параллельную действительность. Таким образом, облегчалась переноска длинномеров, в разумных пределах, конечно. Наконец-то дошли руки до подарков Первушина, очень, надо сказать, интересных и полезных. Помимо уже упомянутых электрошокового ружья и патронташа с патронами к нему имелись: полный комплект новенького обмундирования (включая берцы, каску, разгрузку, наколенники, тактические перчатки, форменную кепку, даже фляжку и аптечку), складная малая саперная лопатка в чехле, две маленькие рации с запасными аккумуляторами, стреляющий нож в ножнах (вроде советского НРС-2) с десятью патронами, пять светозвуковых гранат, спальный мешок, прибор очистки и обеззараживания воды, шесть радиомаячков и тактический фонарик. Тут я пожалел, что не посмотрел содержимое рюкзака раньше – до похода в ЛКМ.

Вторник прошел спокойно, я почти весь день трудился в университете, Олег остался хозяйствовать.

На следующий день, вернувшись домой после поездки в магазин и встречи с клиентом, я заглянул в ЛКМ – размножить вырученные деньги, некоторые вещи (включая подаренные Владимиром) и окунуться в целебное озерко. Естественно, это требовало некоторого времени и я честно предупредил Найденова, что пойду в гараж по делам (не уточняя, по каким). Капитан как-то странно посмотрел на меня, но спрашивать ни о чем не стал.

До конца недели ничего достойного внимания не произошло, а в выходные снова приехали родители с сестрой и племянницей. Так незаметно прошли апрель и половина мая. Посещения ЛКМ пришлось серьезно сократить, торговля тоже понемногу сворачивалась. Таким образом, у меня появилось больше свободного времени, которое я решил использовать для тренировок, в чем мне с удовольствием помогал Найденов. Приятное разнообразие в нашу жизнь вносили субботно-воскресные приезды моих родных, которым, впрочем, мы с Олегом были только рады. Именно выходные, проведенные вместе с самыми близкими людьми, позволяли мне восстанавливать силы и духовное равновесие. К тому же, произошло нечто неожиданное, но прекрасное – между Найденовым и моей сестрой, как говорится, проскочила искра.

Как-то майским вечером, после выходных, когда родители с сестрой и племянницей уже уехали, у нас с Олегом состоялся разговор, во время которого он, слегка смущаясь, стал расспрашивать меня о Марии. Тут мне стало окончательно ясно, что товарищ капитан, кажется, поражен стрелой Купидона. С одной стороны, любовь – прекрасное чувство, с другой – такого мужа здесь, в Болгарии, моя сестра не найдет и я, разумеется, могу лишь порадоваться за нее. Но вот с третьей стороны – у Найденова ни документов, ни возможности их как-то получить. К тому же, Олег уже привлек к себе внимание некоторых местных жителей – капитан, по выработанной годами привычке, каждое утро бегал кроссы (иногда к нему присоединялся и я, правда, тогда дистанция сокращалась вдвое). Пришлось срочно сочинить легенду, что это – мой друг, военный, находящийся в отпуске. А дальше что? У военных отпуска не бесконечные. Впрочем, имелась и четвертая сторона: целых два «запасных» мира. Правда, в этом случае доступ к ЛКМ будет, пожалуй, весьма затруднен, а из мира Первушина и вовсе невозможен, но проблемы лучше решать по мере их возникновения. А для начала я решил уточнить детали:

– Стало быть, у вас с Машей все серьезно?

– Серьезней не бывает. Люблю я ее, Андрюх, понимаешь?

– Отчего ж не понять – понимаю. Совет вам да любовь. Но у нее дочь большая уже. Егоза страшная – даже я с ней иной раз не справляюсь.

– Ерунда – справлюсь как-нибудь. – улыбнулся Олег.

– Кстати, Олег, извини за идиотский вопрос, но тебе сколько лет?

– Да нормальный вопрос – я ж не девушка. Тридцать пять. А что?

– Ничего. Просто Маше уже тридцать восемь. Хотя выглядит она, конечно, моложе…

– Отлично выглядит. И что?

– Тебя это не смущает?

– Вообще не смущает. – с самым серьезным лицом ответил Найденов.

– Да-а, задали вы мне задачку, ребята… – потерев подбородок, задумчиво произнес я, не зная, с чего начать предстоящий серьезный разговор о будущем двух влюбленных.

Выручил Олег, решительно заявивший:

– Да ладно, Андрюх, двум смертям не бывать, а одной в дуло не смотрят. Вот откроют переходник – переберетесь к нам, ну или сначала в XIX век, а потом к нам.

– Ага, это если откроют.

– Конечно откроют. – уверенно сказал Олег и подмигнул – Наша наука еще и не на такое способна.

– Ну хорошо, предположим, откроют переходник. Допустим даже, что я уговорю наших переселиться к вам. А дальше что? Где нам жить? Чем заниматься? Мы ведь люди из другого мира, порядков ваших не знаем, документов нужных не имеем.

– Документы выдадут, работа найдется. – заверил меня Найденов.

– Твоими бы устами, Олег, да мед пить…

– У тебя сестра – бухгалтер, ты – преподаватель русского языка, так? – спросил капитан, уставившись на меня почти первушинским взглядом.

– Да. И что из этого?

– А то, что без работы не останетесь.

– Легко говорить! У вас же другая специфика.

– Это вряд ли. Бухгалтер везде бухгалтер, а препод…, извини, преподаватель, и в Африке преподаватель. Если что – товарищ подполковник поможет. Он у нас пробивной. Его отец – генерал-полковник запаса, в Академии МГБ преподает.

– Хм, ничего себе!

– А ты не знал? – искренне удивился Олег.

– Да нет. Володя мне не рассказывал. Сказал только, что его предки по отцовской линии с Урала, из Златоуста. – и, помолчав немного, я задал следующий вопрос – Хорошо, мы работу найдем, а родители? Они же пенсионеры, кто им пенсию платить будет?

– Государство. – спокойно ответил Найденов.

– Не понял.

– По программе помощи соотечественникам, переселяющимся из других миров.

– У вас там и такая есть?!

– А у нас как в Греции – все есть. – довольный произведенным впечатлением усмехнулся мой собеседник.

– Хм. Олег, а как у вас обстоят дела с жильем?

– Да нормально обстоят. В очередь на квартиру встанете, а пока ждете – служебную дадут. Сам так живу.

– А купить жилье можно?

– Конечно. Мой друг – Сашка Кузнецов – вообще дом купил. В Коломне. А что, удобно – детсад, школа, магазины – все близко и на дачу ездить не надо.

– Ладно, Олег, извини, что цепляюсь, но сам понимаешь – вот так, взять и переселиться в совсем другой мир, да еще и всей семьей…

– Ну почему совсем? Такой же Союз, как и у вас был. И у нас люди живут, не волки – не съедят.

– Такой, да не такой. Хотя ваш, пожалуй, гораздо лучше.

– Тем более. – Олег допил уже остывший чай, а затем подмигнул и продолжил – Не боись, Андрюх, пройдет и по нашей улице инкассатор.

– Специфический у тебя юмор, товарищ капитан. – съязвил ваш покорный слуга.

– Пацан один из детдома так говорил. Хулиганистый был, но зато друг верный. Такой, если что, всегда спину прикроет. – и, немного помолчав, нахмурившись, Олег проронил – Погиб Витька.

– Извини.

– Ничего, проехали.

Мы замолчали, думая каждый о своем. Первым заговорил автор этих строк:

– Кстати, ты предложение Маше сделал?

– Сделал.

– Ну и как?

– Она согласна. – улыбнулся Найденов.

– Наш пострел везде поспел. – усмехнулся я и, спохватившись, хлопнул себя по лбу – Вот голова два уха! Подожди, я сейчас! – и бросился в свою комнату.

Спустя несколько минут я вручил Олегу точную копию кольца с бриллиантом, позаимствованного у фон Швайнштайгера. Австрийский шпион носил его на холеном мизинце своей тонкой аристократической руки, так что на безымянный палец моей сестры оно должно было подойти.

– Держи, Маше подаришь. И не думай отказываться – обижусь. – пресек я попытку Олега возражать.

– Спасибо, Андрюх. – Найденов протянул мне руку, которую я, ответив «Не за что», с удовольствием пожал.

Субботнее утро выдалось пасмурным. Едва мы с Олегом успели вернуться после утреннего кросса, как пошел дождь и мне позвонили родители, предупредив, что не смогут приехать из-за непогоды. Позавтракав, мы с Найденовым поднялись в мою комнату, где я занялся проверкой контрольных работ первокурсников, предоставив капитану второй ноутбук с доступом к Интернету.

К полудню дождь кончился. Я, управившись с контрольными, уже собирался спуститься вниз для приготовления обеда, как со двора раздался радостный лай Бобика и Рекса.

– Это еще что за ерунда? – удивился я, а Олег совершенно спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся, сообщил:

– Это Маша приехала.

– Ничего себе! А предупредить не могли?

– Извини – сюрприз. – развел руками и улыбнулся Найденов.

Встретив дорогую гостью, я оставил влюбленных наедине, а сам решил наведаться в гараж – к переходнику, – нужно было прихватить из ЛКМ кое-какие вещицы.

Мария с Олегом явно не скучали без меня, мило беседуя на кухне, занимаясь приготовлением обеда. Поднявшись к себе в комнату, я оставил принесенные из лечебно-копировального мира предметы и спустился вниз. Тут-то мне на глаза и попалась торжественно стоявшая на столе коробка с тортом.

– По какому поводу банкет? – поинтересовался автор этих строк.

– По особому. – ответила почему-то по-болгарски сестра, загадочно улыбнувшись.

– Маш, ну ты совсем оболгарилась. – попенял я ей и тут же предложил свою помощь.

Спустя приблизительно час подъехали родители с племянницей и мы расположились за празднично накрытым столом.

Стоит ли говорить, что вся вторая половина дня прошла в теплой, уютной, поистине домашней обстановке! Мы поздравили молодых, пожелали совета да любви, долгой совместной жизни и всего, что принято желать в подобной ситуации. Были и подарки – куда же без них? Тут и пригодилось кольцо с бриллиантом.