Текст книги "Царичина (СИ)"

Автор книги: Владимир Манчев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

До Рождества (в Болгарии его празднуют по Григорианскому календарю) я успел приобрести инвестиционный золотой слиток весом в 100 граммов и сделать его копии, а также копии золотых самородков, золотых и серебряных монет, колец, перстней, бумажных денег и распределить их по несгораемым шкафам. Раньше как-то руки не доходили до инвентаризации моих «золотовалютных резервов», зато теперь я уделил им должное внимание и сразу стало не по себе от накопившихся богатств – хоть из дома не выходи. И встал вопрос об их охране. Не могу же я, подобно царю Кощею, «над златом чахнуть»! В итоге был приобретен комплект видеонаблюдения с четырьмя антивандальными камерами, сделано несколько его копий (на будущее) и начались поиски человека, способного правильно установить эту полезную вещь. Благодаря моим знакомствам, таковой нашелся. Муляжам камер видеонаблюдения, установленным мной ранее, тоже нашлось применение – я повесил их под навес, где держал «Ситроен», и над входом в гараж.

По семейной традиции Рождество мы отпраздновали вместе и, как нетрудно догадаться, в моем доме. Так что пришлось отложить дела до лучших времен и все внимание уделить своим близким.

Однако, рождественские праздники прошли, родные уехали и вновь начались «суровые деловые будни». Первой на очереди была установка железной двери в мою комнату, где стояла часть металлических шкафов с добром. Затем целая серия встреч с клиентами (скидка поистине способна творить чудеса, особенно под Новый год!).

Занятый хлопотами по дому и продажами, я и не заметил, как наступило 31-е декабря, а следовательно, надо было снова готовиться к приезду родителей и сестры с племянницей. Возник очередной аврал по причине встреч с несколькими клиентами (есть же любители в последний момент подарки покупать!) и приобретение необходимых продуктов. Недолго думая, я поручил последнее родителям и Маше, заодно попросив купить корма собакам и коту, а сам принялся упаковывать и развозить товар.

Все-таки приятно чувствовать себя Дедом Морозом, хоть и небескорыстным! Да, я понимаю, что подарки дарят, а не продают, но при такой скидке… К тому же, немалая доля вырученных средств так или иначе пойдет на благое дело.

Новый год встретили весело и без лишней суеты, с подарками, но без фейерверка. Конечно, можно было под шумок разрядить пару магазинов или барабанов, но зачем, когда и так все хорошо? Мужчины уже настрелялись или еще настреляются, а женщинам это не интересно.

Во вторник, второго января, родные вернулись в нашу софийскую квартиру – ведь после моего переселения в Царичину сестра с племянницей переехали к родителям и заняли мою комнату (после развода они снимали жилье), а немногие оставшиеся в ней вещи прежнего хозяина привезли мне как раз перед новогодними праздниками вместе с подарками. Разумеется, я тоже одарил их чем мог: маме вручил золотое колье, новые сережки и сумочку, отцу – кожаные перчатки, новый телефон и автомобильный аккумулятор, сестре – автоматическую кофемашину, золотую цепочку и серебряный перстенек с бирюзой (копию трофейного), Верочке – роликовые коньки, шлем, перчатки и наколенники.

До начала февраля, когда мне удалось выкроить несколько дней для посещения мира XIX века, никаких, достойных упоминания событий, не произошло. Но по ту сторону переходника изменения были видны невооруженным глазом, что неудивительно, ведь по здешним меркам меня не было целых восемь месяцев. Вход-выход портала расширили настолько, что через него мог спокойно проехать тентованный армейский грузовик. Вокруг прохода в иные миры военные строители воздвигли поистине монументальное сооружение из геополимерного бетона, как мне позже сказал Первушин. Снаружи это солидное, напоминавшее ангар здание было покрыто специальным влагозащитным составом и закамуфлировано под скалу, а изнутри стены зашпаклеваны и окрашены белой краской. Имелись герметичные, бронированные, автоматические ворота с утеплителем и разными степенями защиты, мощный, но компактный дизельный генератор с хорошим запасом топлива, охранная сигнализация, системы освещения, обогрева, видеонаблюдения, пожаротушения, фильтрации и вентиляции воздуха, даже две автоматических пулеметных точки. Вся территория купленного у местного бея участка была обнесена ограждением в два ряда: первый – из покрытой ПВХ колючей проволоки на прочных железобетонных столбах, второй – забор из оцинкованных металлических решеток, со спиралью из армированной колючей ленты сверху, на солидных винтовых сваях из оружейной нержавейки. Между ними пролегала ровная, старательно очищенная от всякой растительности полоса, шириной метра четыре, засыпанная плотно утрамбованной песчано-щебеночной смесью. Разумеется, присутствовали камеры и датчики движения, а по углам, вплотную к внутренней ограде, располагались четыре небольших навеса, под которыми я разглядел роботов-охранников на гусеничном ходу. Как я потом узнал от Владимира, они были вооружены снайперской винтовкой с глушителем, пулеметом калибра 7,62 мм, двумя электрическими дротиками (что-то вроде тейзеров из нашего мира) и ультразвуковым отпугивателем животных. На территории базы находились также несколько каркасно-щитовых домов, два больших металлических гаража, длинное строение из листов нержавеющей стали с решетками на маленьких окнах, пара невзрачных домиков из геополимерного бетона и настоящий блокпост на въезде – два бункера из солидных железобетонных блоков, увенчанных двумя бронебашнями с парой пулеметов: одним крупнокалиберным и одним калибром 7,62 мм, а также автоматическим гранатометом. Ракетных установок я не заметил, да они в данных условиях и не нужны по причине отсутствия какой бы то ни было бронетехники либо летательных аппаратов. Зато во дворе базы, возле одного из каркасно-щитовых домов, возвышалась антенна – явно люди из мира XXI века позаботились о связи. Об электроснабжении тоже подумали: на всех крышах были установлены солнечные батареи, имелся и генератор в сарае из железобетонных панелей. Не забыли специалисты из мира 2041-го года и о водопроводе с канализацией.

Другое важное изменение, с которым я столкнулся сразу же после проникновения в мир XIX века, – строгий контроль доступа, что вполне логично и правильно. Потому, первым делом я, в сопровождении хмурого и вооруженного болгарского сержанта, прошел в домик из геополимерного бетона, где, очевидно, располагался штаб. К счастью, там как раз находился уже знакомый мне майор Николов, руководивший базой иномирян и бывший заместителем Первушина, и все вопросы к моей скромной персоне сразу же отпали.

Владимира свет Николаевича пришлось дожидаться у дяди Тодора которого, кстати, тоже не было дома. Фотю проводил занятия уже в новой школе, под которую определили, как я узнал от Лазарины, второй этаж нашего импровизированного учебного центра. В общем, никого из нужных мне людей на месте не оказалось и, поскольку погода стояла солнечная, теплая, просто прекрасная для начала октября, я решил немного прогуляться.

Побродив немного по окрестностям, полюбовавшись издалека на новый учебный корпус – солидный двухэтажный дом с пристройкой – я вернулся обратно и, буквально спустя четверть часа, в ворота постучали. А еще минут через пять мы уже беседовали в комнате дяди Тодора с самим хозяином и Первушиным.

– Ты, дядя Тодор, как я погляжу, совсем современным человеком стал – в фаэтоне на резиновых колесах ездишь, по рации говоришь. – слегка поддел я нашего гостеприимного хозяина.

– А как иначе? Растем. Теперь наш комитет во всей округе самый главный, надо другим пример подавать. Да и удобная штука эта самая рация: аж до Софии достает. Мы теперь с нашими ребятами всегда связаться можем, когда они в город к господину аль Фараби, или к господину Манукяну по делам ездят. – не без гордости ответил он.

– Хм, про господина Манукяна я не слышал.

– Это потому, что твоя милость совсем к нам дорогу забыл. – с легким укором ответил мне казначей нашего Тайного революционного комитета.

– Тут, дядя Тодор, господин майор не виноват – служба, сам понимаешь. – оправдал меня Владимир. – А про Ашота Манукяна я тебе потом расскажу. – это уже мне.

Приятно побеседовав еще немного и допив ароматный кофе, мы с Первушиным, извинившись перед нашим другом, отправились в комнату, занимаемую Владимиром. Кстати, вторую кровать мой друг предусмотрительно не убрал, зато вся мебель была явно не из этого мира и выглядела откровено чужеродно в старинном доме, особенно компьютер с широким монитором, принтером, небольшой рацией, лежащей на зарядной станции, и металлическим шкафом. Обратил я внимание и на вполне современные стеклопакеты (последние, кстати, были установлены во всех окнах дома).

– Неплохо устроились, товарищ подполковник.

– Как видишь, Родина о нас не забывает. А у тебя что нового? В этот раз ничего не принес?

– Обижаешь. Принес, конечно, – зажигалки, спички, свечи, тетради, карандаши, резинки, соли и соды немного.

– Ну, этого добра и у нас полно, можешь не носить.

– Да я уже понял. Вот только неудобно – с пустыми руками.

– Что ж, если хочешь помочь, принеси мне материалы по вашему миру. Скажем, за последние лет восемьдесят – девяносто. Насколько я понял, расхождения в наших мирах, имею в виду новейшую историю, начались после извержения Йеллоустоунского вулкана?

– Может быть. Революция у вас в 1917-м произошла?

– Да.

– Так. Идем дальше. Скажи, были у вас такие деятели, как Троцкий, он же Бронштейн, и Сталин, он же Джугашвили? – не выдержал я.

– Троцкий – Бронштейн, Сталин – Джугашвили? Не припоминаю. Хотя историю мы хорошо учили, тем более историю Мировой империалистической войны и революций. И в школе, и в университете, и в Высшей школе МГБ. А чем эти люди интересны?

– Скорее опасны, чем интересны.

– Вот как? Однако! А поподробнее нельзя?

– Можно. Например, Троцкий – очень мутный персонаж, сторонник мировой революции, демагог и агент англосаксов. Именно он заявлял, что, цитирую по памяти, «Россия – это хворост, который мы бросим в костер мировой революции». И я бы вам очень не позавидовал, если бы он у вас был. Другой персонаж – Иосиф Виссарионович Джугашвили, он же Сталин, личность, мягко говоря, неоднозначная – в период его правления было расстреляно и отправлено в тюрьмы и лагеря от восьми до тридцати тысяч военных. И это перед войной! Разные исследователи приводят разные данные, но тот факт, что репрессии были, не отрицает практически никто. Под репрессии попали также ученые, инженеры, врачи, рабочие, крестьяне. Точное количество пострадавших и в наши дни никто назвать не может. Кстати, у гражданина Джугашвили были и верные помощники: Генрих Григорьевич (он же Енох Гершенович) Ягода, Николай Иванович Ежов, Никита Сергеевич Хрущев, всех этих персонажей и не перечислишь.

– Хм. Про Ежова и Хрущева я не слышал. А вот Ягода… Ну да, знакомая фамилия. Он одно время был заместителем наркома НКВД Ковалева, но был отстранен, а позже осужден. Слушай, Андрей, составь-ка мне, не в службу, а в дружбу, подробную справочку на этих, как ты выразился, персонажей. Да и на тех, кто позже жил и занимал ответственные посты – тоже. А еще – данные по экономике, внутренней и внешней политике СССР. Да, и про ту большую войну не забудь.

– Великую Отечественную?

– Точно. И про ситуацию в твое время. Вот тут уже можно поподробнее.

– Умеешь ты брать быка за рога. Вынь да положь ему справочку. – иронически заметил я, но, увидев, что мой приятель готовится мне ответить в том же духе, согласился – Ладно, «Бог с тобой, золотая рыбка», будет тебе справка. Сегодня же к себе смотаюсь – все равно мне здесь делать нечего, только под ногами у вас болтаться. А как соберу материалы – сразу обратно. Думаю, пяти дней мне хватит, я же все-таки на работе, или двадцати по-здешнему. Тебя устроит?

– Вполне! – бодро ответил Первушин, что-то черкнул в своей записной книжке и тут же, без всякого перехода, сказал – Андрей, а теперь слушай меня внимательно. Как ты уже, наверное, заметил, мы создали здесь базу и ведем ускоренную подготовку к вооруженному восстанию. Пока дела идут неплохо, тьфу-тьфу! – Владимир постучал по деревянной столешнице (его солидный письменный стол был сделан из натурального дерева) – Но император Константин все-таки поддержал турок в их войне с арабами и кое-что за это выторговал. – мой друг начал загибать пальцы – Во-первых, послабления православным славянам на территории Османской империи. Во-вторых, право беспошлинной торговли для русских купцов на турецкой территории. И, в-третьих, запрет на прохождение через пролив военных кораблей всех держав, кроме Турции и России. Так что теперь две империи – Российская и Османская – союзники, следовательно, действовать мы должны очень и очень аккуратно. Иначе подведем императора всероссийского, а это крайне нежелательно. Здесь Россия сильнее, чем в нашем мире в тот же исторический период, у них, оказывается, никакого татаро-монгольского ига не было, может, потому что монголов нет, а половина татар – православные, англичан нет, но к большой войне империя не готова, а французы собирают коалицию против России и Турции. Османы – союзники никудышные, сам понимаешь, идут переговоры с немцами, но они пока не говорят ни «да», ни «нет», ладно хоть оружие продают, причем и русским, и туркам, и австрийцам. Естественно, хорошо на этом зарабатывая. Австро-Венгерская империя вовсю готовится воевать, угадай, с кем. Итальянцы пока раздумывают, зато вовсю рассылают своих шпионов. Короче говоря, ситуация серьезная. Для нас, конечно, не проблема разгромить любую армию этого мира, даже две. Надо будет – всю Европу на гусеницы намотаем, вместе с их американскими колониями, но есть один неприятный момент: переходник. Во-первых, его пропускная способность. Сколько времени потребуется для переброски хотя бы одной танковой и двух мотопехотных дивизий? А где их дислоцировать? О скрытности я вообще молчу. Это все равно, что канат в игольное ушко продевать. Ну и во-вторых, пока, тьфу-тьфу! – Первушин опять постучал по столешнице – Переходник работает без сбоев. Пока. Но как долго продлится это счастье, наши научники не знают. Они нас честно предупредили, что переходник может схлопнутся чуть ли не в любую минуту. То ли кто-то, то ли что-то мешает ему нормально работать. Одно слово – Балканы. Правда, есть еще уральский вариант… Но это уже, извини, тайна за семью печатями.

– Понимаю. А как же мой мир?

– И как ты себе представляешь переброску крупных воинских частей с тяжелой техникой через твой гараж? Даже если построить новый, в три раза больше? Или ты думаешь, что такая операция может долгое время оставаться в тайне? – и, помолчав немного, Владимир продолжил – Конечно, мы рассматриваем вариант использования твоего мира как «коридора», но только как запасной и для малого человеко– и товаропотока. У вас все же не девятнадцатый век, да и обстановка в вашем мире, насколько я помню, в том числе и из твоих рассказов, совсем не благоприятная.

– Да уж, обстановка у нас еще та!

– Вот именно. Но о варианте номер два не забывай. Кстати, как там у тебя? Все в порядке?

– Нормально. Был один пустяковый инцидент.

– Какой еще инцидент? – насторожился Первушин.

– Да приезжали три цыгана, но я их шуганул.

– Кто приезжал?

– Цыгане, которых в вашем мире нет. Помнишь, я тебе о них рассказывал? Кочевое племя и большие мастера по части украсть и обмануть.

– Да, что-то такое припоминаю. Здесь, кстати, их тоже нет. И чем ты их припугнул?

– Старым добрым «Вальтером».

– Ты там поосторожней оружием размахивай. И вообще, постарайся без стрельбы – нам еще этого не хватало. Гильзы собрал?

– Какие гильзы, Володь?! Вообще без стрельбы обошлось, просто достал пистолет, снял с предохранителя, они и смылись.

– М-да. Все-таки пошлю-ка я с тобой старшину Тодорова, спокойней будет. Ты дом без присмотра часто оставляешь?

– Нет. У меня в этом семестре только два дня заняты, правда, с утра до вечера. А вообще, пока снег лежит, можно особо не опасаться – цыгане на джипах не ездят, разве только богатые, но им мой домишко не интересен.

– На чем не ездят?

– Извини. На внедорожниках. Слово «джип» – из американского варианта английского, означает легковой автомобиль с полным приводом, повышенной проходимости. Кстати, у америкосов даже такая марка машин есть.

– Понятно. Спасибо за объяснение. Так посылать старшину?

– Пока не надо. Может быть, ближе к весне.

– Смотри. Сам знаешь, чем рискуешь. Но робота-охранника я тебе дам. И даже не думай отказываться. – тоном, не терпящим возражений, заявил Первушин.

– Это какого – с пулеметом и снайперкой? О-бал-деть! Вот будет веселье, если он каких-нибудь мазуриков положит. – решил пошутить я, но Владимир посмотрел на меня, как на малое дитя, и вполне серьезно пояснил:

– Речь идет о гражданской модели, вооруженной спецсредствами, а именно: четырьмя электродротиками, ультразвуковым излучателем, шестью баллончиками аэрозольно-струйного типа со слезоточивым газом «Сирень», устройством для метания капроновой сети «Паутина» и нижним захватом-фиксатором «Клешня».

– Ну так это другой разговор! Давай своего робота. А инструкция к нему прилагается?

– Конечно. Куда же без нее? Я тебе даже запасных электродротиков и баллончиков дам, плюс аккумуляторы, зарядное устройство и все, что нужно.

– Вот за это – спасибо!

– Пожалуйста. Но очень тебя прошу – дом по возможности без присмотра не оставляй, а гараж тем более. Ты ведь один живешь?

– Ага.

– Что, так и не нашел даму сердца?

– Володь, не начинай, а?

– Ладно, ладно. А твои родители и сестра в курсе?

– Пока нет.

– Хм, однако. Ты у нас прямо секретный агент. Когда им сообщишь о переходнике? – Первушин именно так и спросил, то есть, прекрасно знал, что долго сохранить в тайне от самых близких людей такое просто невозможно.

– А ты что посоветуешь?

– Тебе на месте видней. Но постарайся сделать это раньше, чем они сами догадаются. Только вот насчет сестры я не уверен. Помнишь, что Вылчан про женщин говорил?

– Обижаешь, она у меня дама серьезная, не из болтливых. Надо только придумать, что Верочке говорить.

– Верочка – твоя племянница?

– Ага. Егоза страшная. Впрочем, для ее возраста это нормально. Скоро тринадцать лет будет.

– Понятно. Да, вот еще что: у меня к тебе огромная просьба – ты мне заранее сообщай, когда надумаешь прийти, хорошо? Сам понимаешь: у нас тут не концерт по заявкам.

– Хорошо, договорились.

– Стало быть, в следующий раз ты придешь через… – Владимир заглянул в записную книжку – двадцать дней?

– Да.

– Во сколько? Не из пустого любопытства спрашиваю – мне постовых предупредить надо.

– Ясно. Приду утром, между половиной десятого и десятью по местному времени.

– Хорошо. С ребятами хочешь повидаться? У нас трое новеньких, в том числе одна девушка.

– Спрашиваешь!

Нашего полку действительно прибыло: в просторном учебном классе было тесно, кое-где сидели даже по трое за партой. Мы попали на семинар по тактической подготовке, проводимый старшим лейтенантом Найденовым. Стоило нам с Первушиным показаться в дверях, как все ребята вскочили, встали по стойке смирно, но не смогли удержать радостных улыбок и совсем не по уставу повернули головы в нашу сторону. Выслушав приветствие и доклад старшего лейтенанта, поздоровавшись уже не с четниками, а с курсантами первого учебного взвода первой учебной роты первого учебного батальона народного ополчения, Владимир, как старший по званию, извинился за наше внезапное появление, сказал: «Продолжайте занятие, товарищ старший лейтенант», и мы вышли в коридор.

– Ну как тебе наши соколята? – не без гордости спросил Первушин.

– Молодцы. Серьезно вы за дело взялись: все в камуфляже, «другарю»[17]17
  товарищ (бл.)


[Закрыть] вовсю используют, тактику изучают.

– Готовим младшие командные кадры для будущей революционной армии. Ну а кое-кто и дальше пойдет – есть очень способные ребята. Только бы переходник не подвел!

Из учебного корпуса мы отправились на полосу препятствий и я в очередной раз отметил серьезность и основательность людей из мира 2041-го года. А дальше товарищ подполковник провел небольшую экскурсию по их базе, с которой я уже немного успел познакомиться, представил меня всем, кто на тот момент был там, приказав пропускать «товарища Иванова» беспрепятственно и «оказывать ему всяческое содействие». Даже пропуск выдал – пластиковую карточку с моими ФИО и фотографией (и когда успел?). Не забыл Первушин и об обещанном роботе-охраннике, вручил руководство по использованию, подробный инструктаж провел. Машина мне сразу же понравилась и, поблагодарив моего друга за этот царский подарок, я уже собрался было возвращаться домой, как Владимир позвал меня «немного прогуляться» и уже вне бункера предложил подумать о постепенном переселении в их мир, причем всей семьей. Признаться, такого поворота я не ожидал, а потому решил ответить уклончиво:

– Да уж, неожиданное предложение! Тут надо подумать.

– Но ты, в принципе, не против? – решил уточнить мою позицию Первушин.

– Скорее за.

– Ну вот и славненько! И, разумеется, наше сотрудничество продолжается. Ведь так? – Владимир свет Николаевич улыбнулся и протянул мне руку.

– Хитер ты, товарищ подполковник! Куда ж я денусь с подводной лодки в такую погоду? – и ваш покорный слуга пожал протянутую руку, здраво рассудив, что, во-первых, человек Первушин, безусловно, хороший, друг надежный и обижать его отказом нехорошо, во-вторых, как офицер ГБ он все равно меня в покое не оставит, ибо дружба дружбой, а служба службой, а в-третьих, помощь такого человека мне очень даже потребуется. Если бы я тогда знал, что поддержка, причем весьма серьезная и почти бескорыстная, придет от совсем других людей! Но об этом позже.