Текст книги "Черный ярл"

Автор книги: Владимир Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 1

   С трудом открывая лаза, я смог понять одно – у меня дико болела голова! И дело тут не только в перегрузке мозга, но и в состоянии тушки донора. Стоп, уже МОЕЙ! Моей и точка, тут никаких возражений не допускается.

   Запахи... Таких в городе не бывает, это очевидно. Ни привычного аромата пыли, ни паров бензина, нагретого асфальта, кирпича. Только дерево, какие-то травы, чуток попахивает зверем, и что-то еще, многочисленное, но неуловимое. Непонятное... Бывал я и в деревнях несколько раз, вот только такой гаммы ароматов и там не попадалось. Но... запахи запахами, а глаза надо открывать.

   Так, и что мы видим? Потолок, не слишком высокий, но и не низкий. Обычный можно сказать, деревянный, такие или подобные порой попадаются в крепких деревенских избах. Впрочем, хватит пялиться на деревяшки, можно и повернуть голову, да и вообще приподняться было бы неплохо. Та-ак... Тело слушается, хотя и не так хорошо, как прежнее. Но это с непривычки. Разум привык к одному, а ему подсунули несколько другое.

   Приподнимаюсь на... лежанке. Да, именно так, потому как назвать это ложе кроватью для меня, детища цивилизации, было бы несколько странновато. И все же ложе явно не простого воина, поскольку роскошная медвежья шкура, выделанная и используемая как основа... Лично меня впечатлило. Хотя все может быть, в том числе и то, что у всех варягов подобные вещи. Тут моя память еще не могла подсказать – факты укладывались в сознании постепенно, слишком мало времени прошло. Хорошо хоть основы помню.

   Спускаю ноги вниз, пробую опереться ими о прохладные доски пола и встать. Есть, получилось! Стою, не качаюсь, чувствую себя относительно пристойно. Теперь пройтись, пусть и в пределах комнаты, проверить координацию движений, немного и гибкость суставов...

   Нет, не соврали те, кто меня сюда отправил. Организм здоров, бодр, готов к тому, чтобы верно служить своему новому хозяину, то есть мне. А значит надо внимательно изучить комнату. Сейчас ведь все словно в тумане – все вроде бы знакомо, но словно из любимой в детстве, но давно не перечитываемой книги.

   На стенах те же охотничьи трофеи: шкуры, головы, рога. Несколько варварски, но все равно красиво. Только голову рыси надо снять, а то нехорошо. Люблю кошаков всех видов, но только в живом виде, а не так. Мда... Где мысль, там и действие. Подойдя к нужному месту, я поднял руки, обхватил ими голову и резко дернул. Все, готово. Теперь завернуть в кусок полотна, найденного в одном из ларей, и убрать.

   Вот. Теперь вид куда как лучше, спокойнее. И все равно чего-то не хватает. Чего-то важного, привычного для моего донора, неотъемлемого в обычной жизни. Хм... А ведь тут все кристально четко прорисовывается. Оружие! Без него тот, в чьем теле я находился, не мыслил своего существования. И я его в этом полностью поддерживал. Это в моем родном времени усиленно промывались мозги на предмет нежелательности оружия, его обязательного присутствия лишь у определенных страт. Бред! Всегда относился в подобной ереси с глубочайшим презрением, всегда носил с собой хотя бы выкидной нож. И по необходимости, и просто так, из понимания того, что мужчина и оружие – явления неразрывные.

   Где же оно здесь? Память, доставшаяся 'по наследству', мигом подсказала посмотреть в углу комнаты, за подобием шторы, что отгораживала небольшую часть помещения. Несколько шагов. Рывок в сторону плотной ткани и... Право слово, я увидел куда больше того, на что мог рассчитывать.

   Оружие... Пара длинных кинжалов, которыми при желании можно было работать и без меча. Уже неплохо. Собственно меч, хотя и несколько не тот, к какому я привык. Этот был обычен: рукоять под хват как одной, так и, при желании, двумя руками; прямая, без лишних изысков, гарда, узкое и хищное лезвие. Заточка хороша, баланс тоже на уровне, не стоит говорить и о том, что нормальным мечом можно и рубить, и колоть. Недостатки... тоже были. 'Усы'-клинколомы не помешали бы, факт. Что ж, вот и первая мелочь, которой надо будет озадачить здешнего оружейника. Ведь если привык к определенному оружию, то перенос в иное тело, в иные времена вовсе не повод отказываться от собственных предпочтений.

   Ладно, это потом. А пока что меч и кинжалы отправляются обратно в ножны, сами ножны крепятся к перевязи, а она, в свою очередь, крепится на моей одежде. Отлично, теперь и чувствую себя куда как более уверенно. Следовательно, можно переходить к последней части осмотра. К какой? Да к броне, что тоже выставлена здесь, одетая на манекен, как и полагается.

   Ну-ну, изучим, что предпочитал донор... А ведь неплохо, как ни крути! Кольчуга, усиленная пластинами, наручи с поножами, шлем, круглый щит, окованный по краям железом и с ромбическим умбоном. Хорошо... Но не очень. Шлем однозначно надо если и не в мусор, то на глубокую переделку. Я категорически отказываюсь в бою таскать на себе обычную вариацию урманнского шлема без нормальной защиты морды лица. Один наносник – это просто несерьезно. И плевать, что лицо частично защищала пристегиваемая кольчужная сетка!

   Личину сюда и срочно! Варианты могут даже не обсуждаться. Я люблю закрытые шлемы, понимаю их и менять ничего не собираюсь.

   Так... Успокоились, вдохнули-выдохнули, уняли нахлынувшую адреналиновую волну. Все? Так точно, можно продолжать прикидывать и просчитывать ситуацию дальше. А для этого неплохо промочить пересохшее горло, благо кувшины с какими-то жидкостями стоят на столике, да и серебряные... да, точно серебряные кубки в количестве трех штук присутствуют. Хоть мне столько и не надо, но все равно приятно, что не дерево и не олово какое-нибудь.

   Подняв один кувшин и принюхавшись к аромату напитка, я скривил пренебрежительную гримасу и поставил сосуд обратно. Вино! Нет уж. Пусть мой донор и был любителем, но я уж точно не при делах. Посмотрим другие. Уже лучше... Вода обыкновенная, квас... не совсем обыкновенный. Ну, это если сравнивать с тем, который в родном времени присутствовал. Однако, теперешний кажется каким-то более освежающим и ароматным.

   Промочив горло, я почувствовал себя совсем хорошо, а значит можно было выходить за пределы этого помещения. Мда, во внешний мир, так сказать. Пока же его можно было наблюдать только из окна.

   Второй этаж... И, сдается мне, есть еще и третий у того дома, в котором я нахожусь. Да, точно есть. За окном же ясный день, солнышко светит. Люди опять же прохаживаются, только вот одежды на них соответствующие своему... теперь уже и моему времени. Несколько непривычно, но это лишь мне, в то время как доставшаяся память деловито констатирует нормальность, естественность подобного.

   Кстати, насчет одежд. Насчет своей тоже надо озаботиться. Рубаха с вышивкой, в которой четко угадываются не то славянские, не то урманнские мотивы, штаны. По здешним меркам вполне себе нормально. А вот ноги... Носок тут явно не водится, поэтому придется обходиться местным... заменителем. Хуже, но пойдет. И сапоги... Хорошо еще, что они особых изменений в сравнении с современными мне не претерпели.

   Все? Да, точно все, потому как в броне без веского повода по своему дому шляться не принято. Да, я не оговорился, дом именно что мой. Один из моих. Не обманули меня, когда сказали. что донором послужит не простой варяг, а кто-то из их предводителей 'не первого ряда'. Так и случилось.

   Хальфдан Мрачный... Именно так меня теперь звали. Двадцать девять лет, бывший владетель Трагтон-фиорда, бывший хозяин пяти драккаров и собственной крепости. Бывший... Пришлось бежать моему донору, роняя тапки, из вроде бы сильной, но все же не неприступной крепости из-за серьезных разногласий с королем датским. Точнее не с ним самим, а с проводимой им политикой. Да, тогда бежали или были истреблены чуть ли не последние из ярлов, не желающие мириться с выкрутасами Харальда Синезубого.

   В общем, Хальфдан Мрачный, тогда еще юнец, сделал ноги, прихватив с собой верных воинов и все добро, что поместилось на драккары. Уйти удалось лишь трем, два же... были взяты на абордаж. Хорошо еще, что семьи воинов – тех, у кого они были – оказались на том, который сумел уйти. Потом был недолгий, но мучительный период скитаний, за которым последовало решение идти в Гардарику, она же Киевская Русь.

   Почему туда? Кровь. В Трагтон-фиорде сроду не было чистокровных данов, наличествовала скорее их дикая смесь с руянами острова Рюген и иными славянскими племенами. Да и очень отдаленные связи с династией князя Рюрика-Рарога присутствовали. Вот и получилось, что данный выбор был лучшим из имеющегося.

   Листаем память... На Русь Хальфдан Мрачный, ныне носитель меня любимого, прибыл в 982 году и сразу же гармонично вписался в существующую систему варяжских дружин на службе у князя Владимира Святославовича. В конце концов, две с лишним сотни профессиональных воинов – это не абы что, хотя и не великое войско. Так что особой самостоятельности не было, чинов тоже, но все же, но все же.

   Зато во все войны, ведущиеся Русью, Хальфдан влез... Глубоко так, каждый раз выставляя в общее войско большую часть воинов с собой во главе. 983 год... Покорение солидной части ятвягов, этого балтийского народа. Там по большей части были штурмы небольших городков-крепостей и резня с дружинами князьков в лесных ландшафтах. Добыча так себе, но приобретенные Киевом вассальные территории стоили много сами по себе.

   Небольшой отдых после возвращения и сразу же новый поход – малоосмысленный даже с точки зрения Хальфдана, не то что с моей. Ну какого беса надо было устраивать поход на радимичей? Легче договориться с такими же славянами, чем устраивать полномасштабные сражения. Ан нет... Пустое дело, никчемное, но у князя Владимира мысли делились на две категории: свои и неправильные. К сожалению. В общем, тут многие князья-ярлы со своими отрядами серьезно ворчали. Дескать, куда более хорошие цели могли быть, а вместо этого... устроили невесть что и не пойми зачем.

   Не исключено, что именно по этой причине Влядимир – то ли сам почуявший, то ли послушавший советников – следующий поход направил против тех, к кому симпатий ни у кого из касты варягов не было. Под удар попали волжские булгары. Хар-роший такой удар, душевный Войско, разгромив выведенную навстречу нам армию, катком прокатилось по булгарским землям, уничтожая все крепкие места, собирая богатую добычу и нагоняя страх на побежденных.

   Страх... Именно он лучшая основа для мирного договора, который будет соблюдать побежденная сторона... пока боится. А договор оказался на славу. Выгодная торговля, единовременный выкуп золотом. Открытие торговых ниток с арабскими купцами и прочие полезные мелочи. Это был серьезный успех, усиливший влияние Киева на международной арене и поднявший авторитет князей, участвовавших в сражениях. И авторитет Хальфдана, что для меня было особенно важно.

   Была только одна проблема – на обратном пути моего донора угораздило попасть в небольшую, но оказавшуюся результативной засаду, в результате чего он получил удар булавой по голове и тяжелейшую контузию. В таком состоянии его и привезли в Переяславль, где и лечили. Судя по всему, довольно успешно, но очень уж долго. Вплоть до сего момента. Ведь СЕЙЧАС я уже в полном порядке, без вариантов.

   Достаточно... Память оживили, теперь можно и на контакт идти. С кем? Да со своими бойцами из числа особо приближенных. Тех, на кого Хальфдан всегда опирался и кому верил абсолютно. Тут не сомневался и я – варяги лишним доверием сроду не страдали, а уж их князья тем более. Тогда... вперед, знакомиться с коллективом.

  ***

   Открывать незнакомые двери молодецким пинком – привычка, поселившаяся в моей черепушке еще со старших классов школы. Вот и сейчас... С протестующим визгом дверь распахнулась, ну а я вышел в коридор. Осмотреться, изучить, вспомнить местность мне так и не удалось... Уже через десять секунд со стороны лестницы раздался топот, и вот перед моими глазами появились двое.

   Ну, память, работай! Ярополк Шрам и Гуннар Бешеный, вот вы кто такие. Личные телохранители для тех, кто не имел представления об их истинной сути. На самом же деле первый был этаким штатным аналитиком, помогавшим строить планы как на войне, так и в условно мирное время, второй же... Руководитель прознатчиков, секретарь, записывающий все наметки планов, а заодно и личный заплечных дел мастер, способный даже камень разговорить. Двое из самого близкого круга, побратимы и одни из наиболее важных элементов в той сети, которую пусть постепенно, но начал строить Хальфдан.

   Он начал, я же продолжу. Причем не интуитивно, а опираясь на опыт интриг, накопленный к третьему тысячелетию. Как ни крути, солидная фора перед местными, если грамотно использовать и... не считать здешних интриганов по умолчанию слабоодаренными. Взять ту же Византию... есть чему поучиться, зуб даю.

   – Хальфдан! Очнулся, брат! – проревел Ярополк, расплываясь в широкой улыбке, отчего его обезображенное шрамами лицо превратилось в нечто совсем монструозное. – Мы уж так ждали...

   – Ждали, – совершенно спокойным голосом подтвердил Гуннар, только в глазах медленно гасло беспокойство за Хальфдана, своего ярла и побратима. – Мы все рады, что недуг твой окончился. Значит, пришло время заняться делами. Разреши, ярл, я соберу наших в зале. Поднимем кубки за твое выздоровление и заодно дела обсудим?

   – Разрешаю. И ты немного... менее серьезно. Весь такой чопорный, как придворный византийского базилевса.

   Шрам откровенно захохотал. Видимо, представил себе побратима в центре интриг императорского дворца. Ага, на страх местным интриганам, охотно верю. А вот Гуннар лишь криво усмехнулся... одной стороной лица. Смотрелось это несколько необычно, но мы успели привыкнуть. А вот те, к кому он обращался в качестве заплечных дел мастера, они редко когда умели оценить его гримасы. И уж тем более никому не могли о них рассказать. Мертвые, они вообще говорить не способны.

   – Когда, ярл?

   – Минут пятнадцать хватит? – ответил я вопросом на вопрос. – Я уже здоров, готов и слушать, и говорить. Это тебе надо все собрать.

   – Да, понял. Уже иду. Все или в доме, или поблизости, бегать никуда не придется. Ведь совет малый, не общий.

   Это да... Общий сейчас совсем не в тему. Другое дело – объявить всем воинам, что их предводитель в полном здравии и вновь готов вести их к новым победам. Кстати, это для них весьма важно, знать о том, что ярл, которому сопутствует удача, вновь поведет своих воинов.

   Гуннар уже успел сорваться в места, спуститься на первый этаж, и сейчас оттуда доносился его требовательный голос. Отдает приказы, собирает нужных людей, информирует остальных. В общем, занимается привычным делом. А вот Шрам остался со мной, не собираясь оставлять выздоровевшего побратима без присмотра.

   – Разве мы не собираемся спускаться вниз, Яр?

   – Нет, Мрачный. Весна, солнышко греет, зал для пиршеств, так радующий своим большим очагом в зимнее время, сейчас не столь привлекателен. Комната 'трех клинков' подходит куда лучше.

   – Что ж, с тобой не поспоришь, – согласился я. – Идем. Там и расскажешь о последних событиях. Все же я наверняка что-то пропустил, пока не был здоров.

   Я говорил одни слова, а вот мысли в голове были несколько другие. Память. Она была. Но все же несколько смутная, некоторые события, происходившие с Хальфданом, ощущались наметками. Не самые важные, но все же. Вот и прощупаем кое-что, попробуем и их оживить, и в ситуацию врасти, как оно и полагается. Ому полагается? Да мне, само собой разумеется. Как-никак, планов громадье, а времени на их осуществление... Времени, его всегда мало, по-иному считают лишь неисправимые оптимисты и просто не очень умные люди.

   Пришли... Да и идти было всего ничего – пара десятков шагов по открытому коридору, а потом открыть тяжеленную дверь. Вот она, комната 'трех клинков'.

   Вспомнив, почему она так называется, я непроизвольно ухмыльнулся. Был тут один... слишком предприимчивый засранец, решивший стать засланцем. Проще говоря, Тайная Стража князя Владимира, озабоченная желанием следить за всеми и вся, очень любила покупать информаторов, что должны были докладывать о настроениях находящихся на службе у Киева князей. Нашли и у нас такого слабостойкого к звону серебряных монет.

   Да... Смешно. И это я не о наличии шпиона, а насчет искренней убежденности многих историков моего времени, что спецслужбы в десятом веке были разве что у Византии. Ересь! Любое государство просто обязано иметь подобные структуры, если хочет выжить. И если хочет оставаться у власти их правитель. Уверен, что даже в древнем Вавилоне сплетались такие клубки интриг с участием тайных агентов всех и вся, что... В общем, грызня спецур вечна и неуничтожима.

   Ну а тот отщепенец, которого Тайная Стража прикупила в дружине Хальфдана, долго не прожил. При наличии отсутствия опыта у информатора и при имеющемся у ярла Гуннаре вопрос 'очистки рядов' переходил лишь в варианты быстро или относительно быстро.

   Попался предатель на... девочках. Ну, распустил язык больше, чем следует. И это было роковой ошибкой. Гуннар ведь заранее позаботился о маленькой, но постоянной оплате местным 'жрицам платной любви'. Вот и сдали неожиданно разбогатевшего, да со всеми потрохами. И награду он получил, соответствующую заслугам. Те самые три меча, которыми Бешеный приколол чужого информатора к стене, словно экзотическое украшение. На глазах у части дружины. Напоминание... о том, что не все деньги одинаково полезны.

   Ах да, чуть не забыл! Насаженная на кол и поставленная на видном месте голова еще пару дней украшала пейзаж. Равно как и берестяная табличка, на которой как рунами, так и кириллицей было написано, за какие провинности сия башка тут оказалась.

   – С чего улыбаешься, Хальфдан? – спросил Ярополк прикрывая за собой дверь и направляясь к одному из массивных стульев-кресел. – Никак что хорошее вспомнилось?

   – Верно думаешь, Шрам. Вспомнился тот падкий на княжеское серебро, которого Гуннар тремя клинками к стене приколол. А потом еще и то, как появление головы с поясняющей грамоткой и серебрушкой во рту привело просто в состояние бешенства Мала, эти глаза и уши Владимира Святославовича.

   – Ярился сильно. Зубами щелкал, как Фенрир, с цепи сорваться пытающийся! И все зря – мы в своем праве были, по Правде поступали. Законы Руси, они не зря составлены и в свитки занесены.

   – Ладно-ладно, хорошего понемногу, – улыбнулся я, подходя к окну и обозревая открывающийся вид, новый и знакомый одновременно. – Вспомнили о приятном, давай и к делу. Гуннара пока нет, но это и не обязательно. Скажи, что с дружиной, что вообще творится?

   В современном мне обществе Яр получил бы почетное прозвище 'ходячей энциклопедии'. Он помнил практически все, что считал нужным. Вот и сейчас ему вовсе не требовалось идти в свою комнату и приносить свитки с записями.

   – Потери после булгарского похода почти восстановлены. В дружине триста сорок семь мечей. Новопринятых учим тому, что необходимо, стараемся работать с ними в тройках и пятерках. Бой всего хирда пока не проверяли – тут надо договариваться с другими. Учебные схватки такого уровня враз не устроишь. К тому же... новые хирдманы должны принять меч из твоих рук, брат.

   – Сегодня к вечеру и завтра утром. Тут как получится. Что с казной?

   – Доли в добыче выплачены, княжеская плата получена. Почти реализованы все меха, украшения.

   – Пленники?

   – Нам с ними возиться не с руки, – пожевав губами, ответил Ярополк. – Уступил людям князя киевского. Конечно, пришлось цену сбросить, ведь выкуп могут и не заплатить. Я правильно решил?

   – Конечно...

   Я облегченно выдохнул. Возиться с пленниками, ждать выкупа, постоянно отвлекаться на их охрану и содержание в условиях соответствующих статусу. Жуть! Если бы Шрам сам не решил проблему, пришлось бы его этим срочно озадачить. А так... Молодец, грамотно поступил, хотя и не по тем мотивам, которые имелись лично у меня. Зато результат налицо.

   – Попытки мешать все так же есть?

   – В меру, Мрачный, ничего особенного. Теперь же, когда ты здоров, попытки давления исчезнут.

   – Та-ак, – протянул я, почувствовав, что за время, когда мой донор был в недееспособном состоянии, под его дружину-хирд пытались вести подкоп. – Как и кто себя проявил с самых худших сторон?

   – Однозначно не скажу, разные причины и действия тоже неодинаковые...

   – А ты постарайся. Если не успеешь до прихода Гуннара и остальных – ничего страшного. Послушают тоже, в памяти освежат.

   Побарабанив пальцами по подоконнику, я уже представлял себе объем проблем, который придется решать в первую очередь. Теперь осталось разобраться все по косточкам и начать действовать. Разумеется, опираясь на верных людей. Хорошо еще. что прежний хозяин тела и сам старался быть истинным ярлом. Спасибо ему за это.

   – Вадим Изяславович, Олаф Рыжий и Лейф Стурлассон пытались переманить некоторых хирдманов к себе. Обычное дело, но не обрадовала назойливость. Они, кажется, были уверены, что ты не оправишься от того удара по голове, – судя по доносящимся из-за спины звукам, Яр стал с кресла и теперь неспешно расхаживал по комнате. – Уверен, что теперь они притихнут, перестанут надоедать нашим воинам.

   – Про мелочи я понял. Упреков к ним нет, все обычно, хотя и не очень... красиво. Переходи к более существенному.

   – Люди наместника князя киевского в Переяславле... Они начинают сильно мешать.

   – Чем? – повернувшись к Шраму и заметив легкую неуверенность на его лице, я уточнил. – Доказательства не так нужны. Твое и Гуннара мнение – вот это важно.

   – Князю Владимиру Святославовичу не слишком нравится усиление ярлов. Таких, как ты, Ратмир Карнаухий, Снорри Вещий, Ставр Осторожный... И они, и некоторые другие – все прошли последние походы без заметных потерь, только усилили кто численность дружин, кто богатство, кто влияние. Владимир не глупец, он помнит как пришел к власти его прадед Рарог-Рюрик.

   Я кивнул, показывая, что понял мысль побратима. А в голове ярко вспыхнула еще одна деталь минувшего. Рюрик... Первый официально признанный историей русский князь. На самом же деле всего лишь основатель новой династии киевских князей. Да, его заслуги бесспорны. Как-никак, он сильно укрепил власть стольного града. Расширил зону влияния, по сути выдвинул касту варягов на главные позиции. Но считать его основателем всего и вся... по меньшей мере наивно.

   Сейчас же... Далеко не всем князьям варягов нравилось происходящее вокруг киевского трона. Это к Святославу Великому не было никаких вопросов, никаких сомнений в его истинном праве на власть. Позиции же его сына, к тому же сына рабыни, они и так-то были далеко не бесспорны. Потом братоубийственная война, бегство, возвращение с варягами-наемниками с севера и из Новгорода, тоже претендующего на место основного центра силы... В общем, несмотря на внешний успех, внутри Киевской Руси не все было гладко. Даже с точки зрения этого времени, не говоря уже о моих знаниях минувшего.

   – Вот это уже серьезно, Яр. Я очень внимательно отношусь к твоим словам.

   – Нас пока изучают. Но это лишь первый шаг, который вот-вот закончится, – процедил Шрам, явно обладая массой фактов и фактиков на эту тему. – Конечно, наместник не будет устраивать войну, но неприятностей может доставить в избытке. Ложные доносы, княжий суд с собой во главе, расстройство наших связей с купцами, что ударит по казне. Да по ней ударит что угодно, если захотят. Несколько крупных вир, которые мы заплатим за ложные обвинения – это не мелочи. Наместник ведает, что Хальфдан Мрачный своих хирдманов не бросит никогда.

   – Время. Сколько его у нас?

   – Полгода, может быть год. В Киеве что-то серьезное затевается. Гуннар регулярно получает весточки от наших прознатчиков, но пока все смутно. Ясно лишь, что вокруг Владимира Святославовича витает ожидание перемен.

   – Хорошо... Не то хорошо, что витает, а то, что мы следим за ситуацией в меру своих возможностей. Шаги приближаются... Гуннар и остальные.

   – Да, брат. Они.

   – Вот и хорошо. Когда ты будешь говорить, то повторишь сказанное мне сейчас. Это важно. А пока... чуть обождем.