Текст книги "Сложение сил (СИ)"

Автор книги: Владимир Мясоедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Владимир Мясоедов
Ведьмак 23-го века
Том двенадцатый
«Сложение сил»

Пролог

Занятия в лишь недавно построенной школе, внутри которой до сих пор витали ароматы краски и свежего дерева, должны были начаться только через неделю, однако уже сейчас внутри здания все кипело и бурлило. И не только в пузатом самоваре, выставленном на большой круглый стол. В сердце учебного заведения, а именно учительской, шли жестокие дебаты по поводу того, с какой именно информацией в первую очередь следовало ознакомиться детям. А также их родителям и, в некоторых случаях, бабушкам и дедушкам. С учетом того, что большинство жителей сельской глубинки читать и писать либо не умели совсем из-за полного отсутствия системы обязательного образования, либо получали знания где-нибудь и как-нибудь по случаю, то в желающих посетить занятия недостатка не наблюдалось. Скорее даже будущих абитуриентов имелся изрядный избыток. Только вот количество народа, который рассчитывал посетить школу, чтобы вынести оттуда нечто полезное в своей голове, было далеко не главной проблемой самозваных педагогов. Профессионалы бы конечно с организацией учебного процесса справились лучше…Но их здесь не было. Просто не было. В радиусе примерно двухсот-трехсот километров.

– Ты чего удумал, чернокнижник поганый?! Крамолу да ересь разводить?! – Воинственно потрясал объятым белым пламенем крестом сельский батюшка, что от гнева словно увеличился в размерах и теперь пытался грозно нависать над худощавым мужчиной минимум в три раза моложе него, который сидел за заваленным бумагами столом. – Не можно школе быть без закона Божьего!

– Да, я читал наше законодательство. И у меня нет ни малейшего желания платить штрафы, которые предусмотрены там за отсутствие религиозной пропаганды, льющейся на молодые неокрепшие умы, – согласился мужчина, которому было лишь слегка за двадцать, водя указательным пальцем по гладко ошкуренной квадратной доске. Остающийся на той выжженный след уверенно складывался во фразу, которую чародей считал одним из главных тезисов для подрастающего поколения: «Мы не рабы, рабы немы». Помимо наглядного примера правописания частицы «не», записанная на табличке идея также могла неплохо поспособствовать ментальному развитию учеников…Однако с привитием свободомыслия волшебнику, к его искреннему сожалению, предстояло действовать очень осторожно. В мире, где представители магической аристократии могли обратить жаждущие справедливости или хотя бы перемен народные массы в прах и пепел одной лишь силой мысли, следовало сначала думать, прежде чем совать голову под топор правосудия, зачастую действующего в интересах правящего класса с феноменальной бескомпромиссностью и жестокостью. Ситуация, когда сам преступник шел на жертвенный алтарь, а его близкие лишались всего имущества и продавались с молотка на невольничьем рынке, являлась вполне обыденными эпизодами принятой судебной практики. – Однако количество часов, отведенных этому предмету, ни единым указом не зафиксировано и определяется администрацией учебного заведения. И, как правило, чем выше оно классом, тем меньше времени уделяется религии…А я решил равняться на лучших.

– Да ты кем себе возомнил, нечестивец?! – Священник замахнулся пылающим крестом словно молотом…Но потом, скрипя зубами, все же опустил его, так и не завершив удара. Церковь служила верной опорой трону и являлась одной из тех сил, с которой без веской на то причины не желали связываться даже бояре Возрожденной Российской Империи, привыкшие считать себя полновластными хозяевами кусков земли, сравнимых с иными европейскими государствами. Однако, в случае самообороны у живущего в сибирской глубинке чародея оказались бы развязаны руки. И даже если бы потом следствие ввинило волшебнику излишне резкий и кардинальный ответ на оскорбление действием, то наказание вышло бы не очень суровым. Штраф, ну может пара лет покаяния или какая-нибудь служба во благо истинной веры…Пустяк для истинного мага, который вне всякого сомнения обладал огромными капиталами и должен был прожить многие сотни лет, если раньше не убьют. А вот попа для местной захудалой церквушки пришлось бы подыскивать нового. Иллюзий, насчет результата их возможного столкновения, священник не питал. Его пропитанная потом праведника и святостью ряса могла поспорить по своим защитным свойствам с железной броней, а силы веры хватило бы, дабы отправить прямиком на небесный суд хоть полдюжины отпетых душегубцев, вооруженных до зубов…Однако сидящий за заваленным бумагами столом человек, чью грудь прикрывала желтоватого цвета кираса, а голова почти полностью спряталась в латном шлеме с высоким гребнем, мог бы справиться и с сотенным отрядом регулярной армии. И лишь в совсем недавнем прошлом – справлялся. – Думаешь, насосался у своих покровителей силы, и теперь стало все можно, да? Я еще найду на тебя управу! Вот увидишь!

– У вас будет один час в неделю, по субботам, оплата пять серебряных за каждое занятие. На мой взгляд – вполне достаточно, чтобы кратко успеть рассказать ученикам самое главное. А получать больше за отдельный урок ни один из приглашенных сюда учителей не будет. Если же кому-то из детишек захочется еще разговоров о высших силах – так позовите их к себе на воскресную проповедь, – предложил чародей, тщательно давя в себе желание заехать крайне неприятному собеседнику в зубы не рукояткой висящего на поясе боевого топора, так, по крайней мере, чернильницей. А можно и просто кулаком – даже если и рассадит кожу, то рана заживет в течении пары секунд, не зря целительство является одной из его профильных специализаций. Увы, портить отношения с церковью еще больше волшебник не мог себе позволить. Хотя бы просто потому, что никаких способных поделиться силой покровителей у него не было. Только упорство, верные друзья, знания родного измерения, да капелька удачи, не дающая подохнуть в этом мире, где разнообразных опасностей имелось полным полно. – Хотите большего? Так откройте при церкви свою собственную школу, и там учите чему угодно и сколько влезет. Народа за последние месяцы ощутимо прибавилось, значит, пожертвования тоже должны были вырасти…

– Да ты смеяться надо мной вздумал, колдун проклятый?! Из новых жителей половина либо язычники, либо китайцы, либо вообще – нелюди! – Топнул ногой священник, гневно раздувая ноздри. – И, глядя на то, как они мимо церкви ходят, шапок не ломая, честной люд тоже дорогу в храм забывать начал! Копилка для подаяний наполняется аки водоем в пустыне! Того гляди, у нас тут идолам поклоны бить начнут!

– А это – не мои проблемы, – пожал плечами волшебник, мысленно усмехаясь. Лично ему казалось, что проблемы одного конкретного попа были вызваны не столько падением веры среди обитателей деревни…То есть теперь уже города, сколько появлением у священника конкурентов. Причем не на ниве дел духовных, каких-нибудь волхвов, жрецов иных богов или хотя бы общающихся с духами предков шаманов в поселении пока не завелось. Нет, речь шла о сфере низшей бытовой магии, где до недавнего времени хозяин местной церкви являлся едва ли не монополистом. А сейчас зелье от алхимика или визит к целителю стоили меньше, чем заказ молебна во здравие и в девяноста процентах случаев работали не хуже обрядов, творимых перед алтарем. А качественное оружие или инструменты пусть и стоили дороже накладываемого батюшкой благословления, однако же могли использоваться потом намного дольше и почти не теряя в своей эффективности. – Лучше работать надо… И, кстати, мне надо работать. Да и всем окружающим – тоже.

– Я еще вернусь! – Посулил еще больше покрасневший от гнева священник, правильно понявший намек чародея, а после развернулся и покинул учительскую, гневно топая сапогами…Которые он об тряпку у входа в здание вытереть забыл, а потому оставил после себя на светлом деревянном полу множество грязных следов.

– Олег, ты бы полегче с нашим батюшкой. По сравнению с большей частью своих коллег, он очень даже приличный человек с весьма скромными запросами и не таким уж и большим чувством собственной важности, – с улыбкой попросил лысый и толстый мужчина с хитрым азиатским прищуром, извлекая из под стола густо посыпанный молотым перцем шматок сала и кривым ножом отрезая от зависшего прямо в воздухе продукта тонкий почти прозрачный ломтик. – Касательно же того, как проводить разбивку учеников, я предлагаю помимо обычных классов создать три возрастные категории: от пятнадцати до двадцати, от двадцати до тридцати, от тридцати и выше. И пусть каждая из них приходит на занятия только в свой день. Мелюзге учебники стоимостью чуть ли не в полкоровы не доверишь, у них еще детство в попе играет. Ну а ровесники моего отца за редким исключением обязательно примутся гонять молодежь в хвост и в гриву, заставляя их делать за себя домашние задания или еще как угождать. Да и кого попало слушаться не будут, им авторитетную фигуру подавай…Тому же снятию шкур, плотницким работам и ремонту одежды сами кого хочешь научат, как и съедобным грибам или растениям. Плюс занятия по физической подготовке и основам военного дела им не особо нужны, а медитациями и прочей магией для начинающих заниматься уже поздновато.

– Дык, это да, Стефан дело говорит, в тридцать с хвостиком взять и начать учиться на колдуна уже того, малость странновато. Ежели дара нет совсем, то к тому моменту, када какие-то зачатки, стал быть, появятся, им будет уже сорок, а то и за пятьдесят…Не то чтоб прямо уж помирать пора, но итъ далеко не каждый дотянет. Да и драться того-этого, к тридцатнику умеют уже усе, – согласно прочавкал сидящий рядом с ним светловолосый широкоплечий детина, под взглядом которого ломтики сала сами отслаивались от основного куска и залетали в рот. – Раз, значица, до своих лет енти мужики и бабы дожили, значит чего-то да умеют по части убивательства. Выйдешь итъ за ворота деревни, обязательно, стал быть, встретишь кого-нить рано или поздно. Али мутанта, али нежить, али разбойника…Иль просто волка. Эта пакость серая, дык, по всей России людей жретъ!

– Хватит жрать рядом с документами, обалдуи великовозрастные! А то одного заставлю испачканное начисто переписывать, а второго – приветственную речь перед учениками держать! – Прикрикнул на друзей куда более субтильный по своему телосложению чародей, а потом устало помассировал виски и взялся за следующую табличку, которая должна была превратиться в наглядное пособие по орфографии. – Ладно, эта идея имеет смысл. Подросткам нужно больше занятий на свежем воздухе для укрепления растущих организмов и теоретического обучения, поскольку практику по той же пушечной стрельбе или рукопашному бою они толком не осилят в силу скромных физических кондиций, самым взрослым же ученикам уравнения или начала английского языка, скорее всего, в жизни уже не пригодятся. А найдется у кого-то желание все же получить дополнительные знания – пусть приходят на занятия другой возрастной группы и тихонько сидят в сторонке, слушая учителя. Классов у нас маловато, но зато они размером с лекционную аудиторию и места хватит всем, ведь мы изначально понимали, что индивидуальное обучение позволить себе просто не сможем. Во всяком случае, оставив его бесплатным.

– Дык, опять же, ежели кто занятие свое прогуляет случайно, ибо дела вдруг навалились, то придет, стал быть, на следующий день. С другими урок послушать чтоб! Разок оно того, и потерпеть придирки можно, али все занятие простоять, коли места на лавке не хватит, – уверенно заявил светловолосый детина, вытирая губы сгустившимся прямо из воздуха клочком тумана, словно салфеткой. Несмотря на крайне своеобразную манеру речи, этот волшебник обладал весьма неплохим интеллектом, и лучше прочих представлял себе нравы и характер большей части будущих учеников данной школы, ибо лишь несколько лет назад сам являлся вполне типичным крестьянином. До того как вербовщики обладающего магическим даром парня на армейскую службу не загребли. – А еще, дык, есть у меня одна идея. Бумага, стал быть, в наших краях дорогая просто, ну, неприлично. Так может те, кои только начинают знания постигать, пусть, того-этого, на песке писать первые буквицы да циферки учатся? Ящики широкие да плоские за день сколотятъ, пляж недалеко, палки и те, енто… «Бесплатные» Философы, дык, древнегреческие вроде ж того…Также делали, ежели до берега моря идти лень было. И ничё, отличную построили итъ цивилизацию.

– Все сидите и разными глупостями занимаетесь?! А нас ждет звиздец! Большой звиздец! – В помещение ворвалась краснокожая девушка с непропорционально большим животом, который лишь подчеркивала покрытая зеленой краской кожаная одежда, изрядно облегающая её фигурку. А черные волосы женщины венчал головной убор из орлиных перьев, служащий лишним доказательством её индейской национальности. Словно копьем она потрясала свернутой в трубочку газетой, которая и в самом деле имела весьма впечатляющие размеры. Частично сказывалась грубость похожего на картон материала, из которого её делали, а частично крупный шрифт, ведь подобные издания предполагалась не столько читать сидя в кресле за чашечкой чая, сколько развешивать на видных публичных местах, дабы новости доходили до простонародья не через слухи, способные исказить любую информацию до неузнаваемости или хуже того, вываливающие всю правду без прикрас, а в том виде, в котором их желают подать представители власти. – Вот! Читайте! И ради всех богов и духов, скажите мне, что я просто тупая беременная дура и чего-то не так поняла!

– Река, любимая моя, не волнуйся, в твоем положении это очень вредно. А бумажку эту дай ка сюда, – вставший из-за стола толстяк ловко выхватил газету из рук одной из своих супруг, после чего немедленно развернул печатное издание и принялся вслух читать самый большой заголовок, первым делом бросающийся в глаза. – Австро-Венгрия развалинами Стамбула удовлетворена и заключает с турками мир. Королева английская и новый султан османской империи вступили в союз…Да, солнышко мое, ты полностью права. Нас ждет звиздец. Полный звиздец.

– И это еще мягко сказано, – тяжело вздохнул чародей в кирасе и шлеме, тщательно стряхивая в мусорное ведро уголь, оставшийся от почти уже законченной таблички. – Сейчас наша страна воюет с двумя другими сверхдержавами, и конфликт идет довольно тяжело. Если их станет три, а их станет, поскольку подписавшие договор с уже враждебной нам Англией турки традиционно рассматривают Россию как главный источник сырья для своих невольничьих рынков, то мы взвоем по-настоящему.

– Дык, а ежели вдруг ажно целых четыре, поскольку с Австро-Венгрией мир, стал быть, совсем не вечен, и немцы добить раненного соседа точно не откажутся, то тады нам точно кирдык! – Тяжело вздохнул самый косноязычный из присутствующих в помещении людей, а после от расстройства запихнул себе в рот остатки сала и тут же его одним куском проглотил, даже не жуя. – Вернее сначала, того-этого, зажатой со всех сторон европейской части России карачун итъ придет, ну а тама уже и до нас докатится…Хотя не, чушь я балаболю. Конкретно мы, пожалуй, сами войне навстречу двинемся, када в строй совсем усех призовутъ!

Глава 1
О том, как герой оказывается жестоко изгрызен, снимает с себя пыточное приспособление и раскрывает свое происхождение

– Твою… – Большая и тяжелая туша, покрытая черной шерстью, взвилась в высоком прыжке, чтобы обрушиться на человека, едва-едва успевшего прикрыть руками своего горло. Когда боль от глубоко впившихся в запястье волчьих клыков дошла до мозга Олега, то чародей не смог удержаться от ругани. Но и полностью закончить свою фразу он тоже не смог. Чертов санитар леса одновременно принялся полосовать свою жертву когтями на задних лапах и сжимая зубы до хруста попавших меж них костей принялся мотать лобастой башкой из стороны в сторону, разрывая плоть двуногой добычи. – Ааа!

С трудом сумев хотя бы частично пересилить боль, чародей схватился второй рукой за морду терзающего зверя, своей массой заставляющего человека клониться к земле. А после напряг свой дар и потянул к своим пальцам жидкость. Ту, которая находилась внутри животного. Кровь. Впрочем, если бы прямо ему в ладонь притекло содержимое глаз волка, то данный вариант волшебника бы тоже очень даже устроил. Взвизгнув абсолютно по-собачьи, животное наконец-то расцепило свои зубы и скатилось с чародея, отбежав от него на десяток метров. Возможно, оно желало бы убраться и дальше, однако форсировать высокую и гладкую стену арены без крыльев нечего было даже и пытаться.

– Чтоб тебя инсульт хватил, урод блохастый, – процедил Олег, глубоко дыша в попытке унять агонию. Рука нестерпимо пылала болью, на её фоне глубокие царапины, оставленные когтями на неприкрытом даже рубашкой животе и груди, почти не ощущались, хотя в иной ситуации каждая из них по отдельности заставила бы молодого мужчины испустить как минимум одно ругательство и сотворить заклятие исцеления. Увы, зверь его то ли пожелание то ли проклятие, нагло проигнорировал, испустив в ответ злобное негодующее рычание. Видимо передышки в несколько секунд хватило ему, чтобы слегка оправиться от испуга и боли, вызванных близким знакомством с магией. Сквозь правую часть его морды на песок арены довольно активно капала кровь, по воле чародея прорвавшая кожу и рванувшая наружу. Однако сразу было понятно: такая рана животное не убьет, во всяком случае, быстро. Данный конкретный санитар леса своими размерами хорошему такому пони уступал совсем незначительно и весил килограмм девяносто, если не все сто! – Только попробуй, подойди ко мне тварь! Я тебя как рыбешку выпотрошу!

Грозные слова Олега не сильно расходились с делом. Воздух вокруг его раненной руки подернулся бледной дымкой, распространяющей вокруг себя даже не морозную свежесть, а полноценную арктическую холодрыгу. Слой льда, намерзший прямо на человеческой плоти, останови кровотечение и оставил конечность закованной в подобие боевой перчатки, ощетинившейся во все стороны иглами сосулек. Во второй же ладони чародея принялась скапливаться вода, которая не растекалась каплями в разные стороны, а сливалась в единый поток, потихоньку образующий нечто вроде треххвостой плети. Драться с животным голыми руками Олег не собирался, тем более вместо правой кисти у него теперь была одна большая рана, в которой кое-где можно было заметить открытую кость. Зубы волка обладали прямо какой-то сверхъественной способностью стесывать плоть и чародей был готов поклясться – санитары леса его родного мира такого не умеют. И в размерах они заметно меньше. Увы, фауна данного измерения то ли изрядного мутировала вследствие огромного количества магии в окружающей среде, то ли в ходе эволюционной гонки приспособилась к тому, чтобы на равных конкурировать с волшебными созданиями и расплодившимися плодами эксперементов древних колдунов.

Волк каким-то образом понял, что если он оставит чародея в покое, ограничиваясь сугубо демонстрацией своих внушительных клыков и грозным рычанием, то станет только хуже. А потому словно черная молния вновь метнулся в горло человеку, взмывая в воздух на высоту трех собственных ростов и устраивая едва ли не пикирующую атаку. И даже хлестанувшая его поперек итак окровавленной морды водяная плеть, содравшая изрядный шмат косматой шкуры, не смогла его остановить. Однако теперь волшебник был уже чуть лучше подготовлен к подобному маневру со стороны своего соперника, а потому вместо того, чтобы безропотно принять на грудь живой снаряд сумел чуть отступить в сторону, нанося встречный удар травмированной конечностью. Оскаленные зубы зверя и шипастая ледяная перчатка встретились друг с другом на огромной скорости, и в разные стороны полетели как обломки намороженных магией сосулек, так и желтоватые длинные клыки, вполне годящие на роль наконечников для стрел. Оба противника синхронно вздрогнули от боли, но прекращать схватку даже и не подумали. Шлепнувшийся на все четыре лапы зверь вцепился своей пастью в живот человека, намереваясь выпустить ему кишки. Правда, добиться успеха ему было не суждено. Должно быть, хищник очень удивился, когда сразу же за слоем кожи наткнулся на несколько мягких лишь по меркам металлов и вшитых прямо в плоть золотых пластин, но как-то отреагировать на это он уже не успел. Изогнувшийся подобно хвосту скорпиона поток воды окатил его ухо, а после не скатился по шерсти, а влился внутрь, прорвал барабанную перепонку и углубился дальше. Прямо в нежный и уязвимый мозг, оказавшийся мгновенно разорванным под натиском стихии, покорной воле чародея.

– Я точно сошел с ума, – обреченно простонал чародей, роняя трясущееся в агонии тело животного и без сил падая прямо на песок. Его буквально трясло от боли и чувства, которое как ранее казалось Олегу осталось лишь в прошлом. Магического истощения. Сотворение всего нескольких заклятий, причем с трудом дотягивающих до второго ранга, выпило из волшебника абсолютно все силы. – Рехнулся…Целиком и полностью! Мой разум поразился в какое-то безумие…

– Безумие – это то, что ты за жалких четыре недели освоил ту магию, над которой я билась двенадцать лет! – Раздался громкий и полный неподдельного возмущения женский выкрик со зрительных трибун. Задрав голову вверх, чародей обнаружил свою рыжеволосую любовницу, с сердитым видом упершую руки в боки, громко сопевшую и надувшуюся, как обиженный хомячок…Однако тот кто рискнул бы её сейчас погладить рисковал лишиться конечности, ибо расстроенный оборотень на волне эмоций могла мгновенно превратиться из хрупкой милой девушки в могучее косматое чудовище и чего-нибудь жалельщику откусить. Валявшийся на песке волк, по телу которого пробегали последние судороги агонии, по сравнению с Доброславой был не более чем щенком, у которого только-только прорезались молочные зубки. – Даже больше! Пусть я сейчас тренируюсь куда меньше, чем в детстве, но нет-нет, да и возьмусь за упражнения!

– Просто у Олега талант, – на арену медленно опустился настоящий ангел, светловолосый и голубоглазый, что завис в паре сантиметров от окровавленного песка, чтобы не запачкать им свои черные стальные сапожки, покрытые серебряными шипами. Однако лучшим доказательством того, что супруга чародея без сомнения имела какое-то отношение к воплощениям Добра, про которых волшебник много слышал, но почему-то ни разу еще не видел, являлся не её облик, а сжимаемая в руке кисть, уже блестящая от нанесенного на неё мощного алхимического анастетика. И баночка со всей той же обезболивающей мазью подмышкой.

– Талант – фигня. Трупами тех, кто обладал большим потенциалом, но не смог его развить, не один овраг во время прошлых Мировых Войн заваливали. – Авторитетно заявил также сидящий на трибуне старик, кутающийся в толстую меховую шубу несмотря на вполне себе теплую погоду. – Главное, что он достаточно упрям, чтобы своим лбом прошибать скалы…Ну, если кирки под рукой не будет. А такие темпы прогресса для него неудивительны, когда каждая ошибка или промедление – это адская боль, то мастерство растет невиданными темпами. Знаю, чего говорю, ведь в конце-концов сам прошел через эту методику. Жаль только, магической силы или искусства такие тренировки не дают, только умение драться при помощи волшебства.

– А вы с кем сражались в пору своей молодости? – Уточнил сидящий рядышком Стефан, неспешно откладывая в сторону арбалет, наконечник болта которого был смазан мощнейшим парализующим ядом, действующим за доли секунды. Этой ядреной отраве даже с кровотоком не надо было по телу разноситься, хватило бы и контакта с жизненными энергиями любого теплокровного существа. По всем расчетам Олег должен был справиться с выпущенным на него волком, однако случаи бывают разные, и потому чародея старательно страховали от возможности получить несовместимые с жизнью повреждения. – С немецкими овчарками?

– Нет, с самими немцами. Правда, дохлыми и вновь вставшими на ноги лишь благодаря некромантии, – ответил ветеран Третьей Мировой Войны, зябко кутаясь в свою шубу. – Собак бы у нас для таких низменных целей как обучение личного состава никто использовать не стал…Мы их сразу жарили и ели, заодно посылая проклятия в адрес снабженцев, которые могли потерять, испортить, толкнуть налево или просто просрать решительно любой объем предназначенного для нашего фронта продовольствия.

– Ну да, у моего мужа есть, целеустремленность, которой можно позавидовать, заставляющая не просто каждый день по двенадцать часов в сутки тренироваться, но использовать наиболее результативные и вместе с тем болезненные методы развития, – не без гордости заявила Анжела, смазывая раны своего супруга мазью, мгновенно унимающей боль и кровотечение. Исцеляющее заклинание справилось бы лучше, однако сейчас его использовать было еще нельзя. И в ближайшие минут пять-десять тоже не рекомендовалось. – А у Доброславы ничего этого нет, вот она и застряла на уровне пусть талантливого, но ученика.

– А сама то?! Который год ничем не занимаешься, кроме как с ребенком сидишь, а как была вторым рангом, так и осталась, – немедленно отреагировала на выпад в свой адрес кащенитка-изгнанница. – Между прочим, ты еще и толстеть начала!

– Неправда! Я только на прошлой неделе взвешивалась, чтобы проверить! – Отпарировала Анжела, внимательно осматривая голый торс супруга на предмет царапин, которым она еще не уделила дозу своего внимания и целительной мази. – И потом, в магии астрала у меня уже почти третий ранг! А ты как была гидромантом-учеником, так скорее всего еще лет сто им и останешься!

– Девочки-девочки, не ссорьтесь! – Чародей расплылся в довольной улыбке и облегченно выдохнул, когда последняя из его ран оказалась обработана. Отсутствие страданий в правой кисти и других пострадавших местах само по себе приносило почти невероятное наслаждение, оценить которое мог только тот, кто сначала долго мучился, но потом ему резко стало лучше. – Лучше помогите снять с меня это китайское пыточные приспособление. К сожалению, оно у нас всего одно, и на него очередь расписана.

Жена и любовница Олега в целом не только давно примирились с существованием друг друга, но и стали более чем подругами, однако периодически конфликты у них все же случались. Чтобы гасить их или хотя бы минимизировать последствия, чародею приходилось прилагать довольно много сил и уделять внимание каждой женщине…И спать всего лишь по два часа в сутки, компенсируя недостаток отдыха при помощи приемов из арсенала целителей, благо для мага его уровня это была вполне посильная задача. Ну, в то время, когда на шею и лопатки не давил искусственный горб, покрытый мелкими-мелкими китайскими иероглифами не только снаружи, но и изнутри.

– Должна сказать, я даже немного рада, что эта штука для меня слишком сильна, – призналась Анжела, осторожно расстегивая пропущенные через подмышки ремни, при помощи которых артефакт, блокирующий надевшим его волшебникам всю или почти всю их магическую силу, держался на загривке Олега. Помимо них он также содержал несколько коротких шипов, пронзающих кожу на лопатках Олега, однако те странным образом какого-либо заметного дискомфорта не доставляли. Все же хоть данное изделие китайских мастеров и состояло в близком родстве с чародейскими пыточными приспособлениями, но являлось оно все-таки не одним из них, а хитроумным тренажерам. – Мне пару случалось попасть под действие стационарных негаторов, ну когда я служила при штабе и меня в числе прочих связисток регулярно проверяли на наличие иллюзий, так ощущения были премерзостные. Лишиться своей магии, пусть и всего на несколько минут, это…Страшно.

– Скорее непривычно, – не согласился с ней Олег, с огромным удовольствием скидывая давящий на плечи груз и чувствуя, как угнетаемая ранее аура вновь начинает приходить в свое нормальное состояние. Словно волна уколов мелкими-мелкими иголочками прокатилась по всему его телу, которое даже без активной помощи магической медицины самостоятельно принялось устранять разного рода ссадины и микроповреждения мышц, полученных им в ходе длительной тренировки. Схватка с отловленным звероловами волком была лишь последним её этапом, пусть крайне болезненным, но по крайней мере быстрым. Пожалуй, даже реши он отказать в профессиональной помощи своей погрызенной руке и она, несмотря на попавшие в раны частички грязи и волчьей слюны, регенерирует полученные травмы ударными тепами. Ну, по меркам обычных людей, которым бы грозила либо ампутация, либо смерть от гангрены. Впрочем, уже через несколько минут его аура должна была прийти в норму достаточно, дабы её не травмировало использование активной магии и от ужасных ран не останется никаких следов, кроме частичек засохшей крови на коже. – Я похожие ощущения испытывал, когда мне в очередной раз правый глаз выбивали. Вроде и все нормально, где-то даже привычно, но чего-то не хватает, и сильно не хватает. Вплоть до нервной трясучки и рефлекторных попыток пальцами расцепить веки на отсутствующем оке.

– Дык, глаза еще того, стал быть, не терял, но верю. Жутковатые в сей штукенции, того-этого, ощущения, – Святослав почему-то не стал слетать с трибуны на песок, а неторопливо спустился по лестнице, во время боев наглухо перегороженной решеткой с толстыми прутьями. Не то ноги разминал после длительного сидения на одном месте, не то пытался как можно больше оттянуть момент очередного близкого знакомства с китайским артефактом. – И енто еще какие-то огрызки дара в нем остаются, дык, доступными…

– Подожди, дай кристаллы, сменю, – Олег пару раз размял пальцы, а после осторожно стал развинчивать крепления на верхней части металлического горба. Его выпуклая часть откинулась на шарнирах в сторону словно крышка на какой-нибудь скороварке, обнажая золотую паутину тончайших энерговодов, сложную систему неизвестных символов, не похожих даже на китайские иероглифы, семь разноцветных камешков, о происхождении которых оставалось только гадать. Шесть находились в своих кармашках на боковых стенках, один занимал собою центральное гнездо. И был он светло синим, а при прикосновении к голой коже обязательно оставлял влажные следы. – Тебе же как обычно природу?

Некоторое время назад, во время своей вынужденной поездки на другой континент, Олег и Стефан оказали спасли корабль китайского клана, представители которого решили переехать куда подальше от родины, раздираемой гражданской войной и ордами нежити. И сделали они это не совсем бескорыстно. Теперь уже бывший жители империи Золотого Дракона поделились копиями большинства книг из своей библиотеки и даже помогли перевести их на современный английский. Причем наиболее ценные образчики и каждый сотый текст пристально проверялись на предмет того – не фальшивка ли. Пустышек друзья к своему удовольствию не обнаружили, но в основной своей массе полученные ими источники знаний представляли если и не откровенный мусор, за такую «оплату» можно было и карательную благодарность прямо в борт получить из всех орудий, то по крайней мере ширпотреб. Алхимические трактаты, где на один рецепт снадобья от похмелья приходилось десять страниц философии о вреде горячительных напитков. Свитки с тайными техниками вроде «огненного шара», которые мог разработать и чародей-самоучка, если бы потратил на это много времени. Наставления по развитию тела, способные даже простому человеку подарить силу быка и пару веков жизни, если он будет заниматься по предоставленной методике лет пятьдесят с перерывами исключительно на сон и принятие пищи. В числе прочей макулатуры выгодно выделялись написанные на иностранных языках работы по практической или теоретической магии начальных рангов, имеющих всемирную известность и потому хранящиеся в большинстве аристократических библиотек. Редкие исключения, которыми действительно не делились с кем попало, например методы создания мощных артефактов путем вселения в предмет души вассала, у Олега вызывали лишь презрительную гримасу. Видимо заметив его недовольство полученными текстами и опасаясь появления у останков клана нового врага, новый лидер китайцев сделал чародею подарок из вещей своего предшественника. Уродливого вида тяжеленный горб-негатор, сработанный неизвестно кем и неизвестно когда, чтобы владелец данного артефакта мог отточить владение теми ветвями магии, которые ему не очень давались. Будучи прикрепленным к могущественному одаренному, он низводил его силы едва ли не в ноль, заодно перекрывая возможность пользоваться большинством ветвей волшебства, но в то же время оставляя лазейку для определенного исключения. Правда кристаллов, собственно и задающих тип тех мистических энергий, одной из которых в подобной зачарованной сбруе можно было пользоваться без критических проблем, насчитывалось всего семь…Но зато они относились к самым распространенным и универсальным для людей направлениям чародейства: по одному на каждую стихию, природа, жизнь и смерть. В общем, Олегу и его друзьям хватало, чтобы было с чем работать, проклиная давящее на плечи и ауру китайское пыточное приспособление.