Текст книги "Искусство быть другим"

Автор книги: Владимир Леви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

И так, внутренне, как я потом узнал,, живут многие мальчики и девочки.

...Однако Серьезная Жизнь требовала своего и все более загоняла меня в жесткую роль "себя самого". Не осознавая, что происходит, я постепенно стал утрачивать сокровища Страны Детства... Конечно, не Буратино и не цыпленок-петушок были ценны, но сама способность чувствовать себя Другим, внутреннее самообновление...

Были разные полосы – Детство уходило и возвращалось... Был мрачный период, когда я всерьез поверил, что я – это только я, достаточно сказать, что из-за этого "самого себя" я едва не стал алкоголиком и некоторое время был близок к самоубийству. Но все-таки Детство меня спасло...

...Происходило немало забавного. Помню, будучи еще школьником, ничего еще не смысля в самовнушении, не зная даже и слова такого, я искал способы борьбы с жутким, парализующим экзаменационным волнением. Пробовал разное пробовал напрягать свою волю, чудовищными усилиями "брать себя в руки", пробовал устыжать себя, пробовал "наплевать", "начихать" и прочее никаких результатов. Мешал "я сам", который так за себя боялся, который на себя никак не мог начихать – но это я понял позднее. И вдруг – вот, вот... Еще несколько– проб и ошибок – и я, наконец, улавливаю, что самый верный способ хорошо сдать экзамен, при прочих равных условиях, – это на самом экзамене играть в то, что это игра в экзамен! Так, что-то несерьезное-но!..

Играть надо по-серьезному. То есть изображать и некоторое волнение. Вот оно, вот оно! Нет ничего легче, как изображать то, что есть и на самом деле, да не каким избытком!.. Но ведь когда сильное чувство изображаешь, оно тем самым всегда несколько ослабляется. Это и во множестве других случаев – при плаче от горя, например, или при объяснении в любви: если чувство слабое, то оно внешним изображением может усилиться, а если. сильное – всегда ослабляется... Значит, никаких тупых "взять себя в руки" и никаких хамских "наплевать", а играть в игру тонкую, в тайную несерьезность серьезного и заранее уговорить себя в этом, убедить, поверить – ну хоть наполовину! И ровно наполовину уменьшится твой зубодробительный "мандраж", а с ним вместе и риск завалиться со всеми вытекающими отсюда последствиями. Конечно, при прочих равных условиях.

...И вот, наконец, игра найдена: я играю на экзаменах некоего Васю Кошкина, который сдает экзамены за некоего Диму Кстонова. С Димой Вася заранее договаривается, чтобы в случае провала или недостаточно хорошей оценки он не обижался: как выйдет, так и выйдет, доверился, так уж не обессудь. Поэтому волновался один Дима, а сдававший за него Вася только изображал волнение – слегка заикался, на двоих, стало быть, получилось вполовину меньше.

Открытие не великое, но практически ценное. Далеко не всегда я знал материал лучше всех, но сдавать экзамены, несмотря на ужасную свою нервозность, вскоре научился всех лучше, шпаргалками принципиально не пользовался и давал бесплатные консультации по курсу "Психология экзаменаторов". Лишь спустя много лет я осознал, что этот мой Вася Кошкин был типичным служебным "я", Внутренним Двойником *[Психотехника вживания во Внутреннего Двойника описана в кн. "Искусство быть собой", 2-е изд., с. 177. – В. Л.], которых я потом наизобретал великое множество и для себя, и для своих пациентов. Еще много раз я забывал и вспоминал, что я не один, что меня много...

...В самом деле, – вот я, Дмитрий Сергеевич Кстонов, такого-то года рождения, такой-то, такой-то – вот мои документы, в единственном экземпляре устанавливающие мою тождественность самому себе и никому более. Но ведь эта моя однотождественность есть, если разобраться, всего лишь юридическая необходимость. Да, нужен строгий порядок установления личности, да, категорически необходимо, чтобы я, в единственном экземпляре, числился тем-то – только так меня могут узнать, признать, опознать, принять, пропустить, прописать, привлечь к ответственности, премировать, похоронить, да, всю эту внешнюю необходимость я сознаю и ей подчиняюсь.

Но почему я обязан слепо следовать ей внутренне?

Почему должен загонять в эту прокрустову лужу *[Так в тексте (имелось в виду, очевидно, "прокрустово ложе"). – В. Л.] свою душу-вселенную воображения, океан предчувствий?..

Когда я входил в роль юридического "себя самого", мне часто казалось, что меня кто-то просто придумал, и притом кто-то не весьма остроумный, какой-то нудный халтурщик. Есть ли разница между произволом воображения и произволом судьбы?.. Мое явление в мир в качестве Д. С. Кстонова, при всех хитросплетениях ведших к тому неотвратимых закономерностей, есть факт до смешного произвольный, насквозь случайный... Случайно имя (меня совсем было уж собрались окрестить Иваном), случайна фамилия. Согласно семейному преданию, мы происходим от француза Гастона, дезертировавшего из наполеоновской армии и приютившегося в местечке Малые Левищки Смоленской губернии. Гастонов сын от дочки местного попа оказался малый хоть куда и открыл близ большой дороги опохмелочное заведение, на котором вывесил заманку: "Пожалуйте, господа, к Гастонову", что на языке подвыпившего уездного пристава звучало, как "П-пшли-к-к-стонову", откуда и произошла фамилия, а отчасти и род занятий потомка. (Прадедушка спаивал, а я вытрезвляю.) Мне не нравится моя фамилия, я хотел бы быть Левингстоновым. Да, в реальности юридической я есть я, постоянная, саморавная величина, но в реальности душевной мое постоянство есть мнимость, НЕПРАВДА – покуда жив, я никогда не был и не буду сам себе равен, такое уравнение произведет только смерть. Ведь даже фамилии и имена можно менять, ведь люди спокойно заменяют себе зубы, носы, кожу, волосы, кости, химию крови, начинают понемногу пересаживать органы, наверняка вскорости доберутся до генов... Думаю,, что в грядущем Царстве Доверия люди будут гораздо охотнее менять свои характеры, чем одежду...

...Что такое "я", спрашивал я себя?..

Моя боль, мой голод? Мои состриженные волосы?

Нет, позвольте. Не "я болю", а "у меня болит". Болит не "я", болит лишь "оно", от которого "я" зависит. Если разобраться по существу, то "я" всего лишь с а м о – отождествление. А именно и прежде всего самоотождествление с тем, что в нас более или менее постояннo или кажется таковым. Пол, год рождения, место жительства, национальность – что там еще? Профессия?..

Это уже можно сменить, это и я, и не я. Но вот тело – куда от него денешься? Каждый день мою все те же руки, каждый день вижу в зеркале одну и ту же физиономию, поневоле привыкнешь...

Однако же и тело отнюдь не постоянная величина.

Если бы некий не шибко добрый волшебник мог показать цветущей девушке ее портрет в старости, она бы с ужасом отшатнулась – нет, это не я! (Такой прогностический портрет, между прочим, действительно можно нарисовать, и с довольно большой точностью.) Она же, став глубокой старухой, покажет вам свой портрет в юности с печальным удовольствием: вот, это я. Так кто же она?..

И та, и другая. И третья, и четвертая. "Тайна сия велика есть".

А почему многие, и не только девушки, так любят обновки? Чтобы красиво выглядеть и производить приятное впечатление? Да, Но не только. Чтобы хорошо себя чувствовать. Чтобы сказать себе: вот, это я – "красивый двадцатидвухлетний". Примеривая новую одежду, мы примериваем и роль Нового Самого Себя.

Мы ищем новые и новые самоотождествления. Мы воплощаемся в свои тела и дела, но тут же, в неискоренимом витаний, обитает и некая неприкаянная бесплотность, желающая отождествиться со всем, но ото всего насильственно свободная. Вопросительный знак, желающий или не желающий стать знаком равенства. Внутренняя свобода. Смесь множества "я" – развитых и зачаточных, состоявшихся и возможных... Всю жизнь мы прививаем себе одни свойства и стараемся подавить другие, всю жизнь сознательно и бессознательно подражаем, всю жизнь, ведая о том или не ведая, играем своих родителей, друзей и знакомых, героев кино, литературы и еще несметный легион всевозможнейших персонажей, общее имя которым История, если даже мы никого из себя не "строим", они строят нас. Сквозь нашу телесную оболочку, как жильцы гостиницы, проходят многоразличные "я". Так почему же "быть самим собой" означает быть все время одним и тем же? Быть не собой, а ничтожной частью себя?..

Я изобрел психологический велосипед, сработанный нашими предками еще в допещерные времена, знакомый в общих чертах уже обезьянам и во всех деталях актерам, но для меня этот велосипед стал ракетой. Внутренняя игра. Мои двойники, о которых не знал никто, кроме меня. Вася Кошкин пригодился мне не только для сдачи экзаменов, но на определенном этапе и для общения с собственными родителями – Вася был и любящим сыном, и неплохим дипломатом, однако для общения со сверстниками, а особенно со сверстницами, он уже не годился, в нем не хватало общедоступного обаяния.

Зато тут очень кстати пришелся молодой турецкий паша Кстон-бей-Абстул щедрый, непосредственный, любвеобильный, но, увы, чересчур ревнивый. В гости к маленькому племяннику Левику ходил веселый волшебник по прозванию Дядедим, хитрый выдумщик живых сказок.

А в секцию бокса хаживал не особенно симпатичный, но по тем временам нужный малый Жора Свирепой, из-за которого несколько пострадала моя переносица.

Этого товарища, как и высокочтимого бей-Абстула, пришлось потом попросить оставить меня в покое. Вставая утром, я знал, что сегодня не буду вчерашним, а завтра сегодняшним, что мое право и обязанность выбирать себя каждый день. А наблюдая за другими, не переставал изумляться, какое множество людей живет сегодня во вчерашнем настроении и с позавчерашними мыслями.

...Ты художник, – повторял я себе, – ты художник, пишущий автопортрет в соавторстве с жизнью.

Очевидность – еще не Истина.

Сначала человек играет роль, а потом роль – человека. Медленно, но верно и тело, и лицо, и чувства, и ум начинают принадлежать тому Некто, которого вы поселяете у себя внутри. Это правило без исключения, вглядитесь в любого, и вы убедитесь в этом".

II

СКАЖИ МНЕ,

КТО ТВОЙ

ДРУГ

Несколько

строчек

книги,

начало которой

везде, а конец

нигде. Алгебра

общения в 12

письмах

Дядя Митя с котом Циником.

(Рисунок Максима Леви. 5 лет).

На этот раз по праву гостя нападать начал я.

– Дмитрий Сергеевич, вы называете ГИП школой общения, так?

– Так.

– И себя числите старшим преподавателем, не так ли?

– Допустим.

– Вот я и спрашиваю: на каком основании? Работаете вы с отдельными людьми, решаете личные уравнения. Но ведь назвался гусем – спасай Рим, так, кажется?..

– Назвался груздем, допустим...

– Вот-вот. Так можете ли вы сказать, какие предметы преподаются в вашей школе? По какой программе, кем утвержденной?.. Говоря иначе, в чем же состоит проблема общения? Еще иначе: что такое общение? Определите.

Ну вот, кажется, подзавел – в глазах Д. С. появился хирургический блеск. Выдержал паузу. Потрогал шахматный столик.

– Можно, я задам встречный вопрос?

– Задавайте.

– Вот сейчас-мы с вами общаемся или нет, как по-вашему?

– Не уверен. Зависит от определения. Как сказать.

– Именно. "Взаимодействие", "обмен информацией" – чем не определения? Но ведь это почти все равно, что сказать: письмо – это послание, или рука – верхняя конечность. Есть слова четкие, знающие себе место, сами себе равные – спичка, например, а есть невообразимо раздувающиеся...

– Например, "демагогия".

– Или "шарлатанство". Вы меня сбили, однако...

Да... Так вот, и общение-одно из тех разъезженных слов, вроде "свободы", "любви" и тому подобных, по которым можно ехать куда угодно, это и коту понятно. (Откуда-то раздалось слабое вопросительное мяуканье.)

Слово-пакет, в которое можно завернуть радиопередачу, воспитание, партию в шахматы, лекцию, постель, дрессировку, театр, младенческое "уа-уа", застолье, книгу, случайный взгляд, анонимку, музыку, дипломатию, матерщину... Среда всякого обитания... Я не знаю, что такое НЕ-общение. Общение, во всяком случае, древнее человека и, быть может, древнее жизни. Одну секундочку...

Он прыгнул, как кузнечик, к своей рабочей стене – одной из стен комнаты, на которой, кроме двух самодельных полочек, стареньких ходиков и рядом стоящей стремянки, ничего нет, а прямо на обоях кусочками пластыря лепятся в сменном порядке бумаги и бумажки. Стена, таким образом, превращена в обширный, хорошо обозреваемый стол (зрение у Д. С., – две единицы), некоторые бумажки залезают даже на потолок, кое-какие на пол неплохой способ раскладки дел для человека, перегруженного текучкой, никак не решусь перенять. Отделил какой-то листок...

– Вот, посмотрите... впрочем, постойте, – с ловкостью, граничащей с неучтивостью, он выхватил у меня листок, на котором я успел увидеть только:

...ВЫ БЫ ОПРЕДЕЛИ ИСКУ ОБЩЕ

ТАЛА ОБЩЕ ДАР НИЯ – ЧТО ЭТО ТА

– Сначала ответьте сами. Будьте любезны: что такое искусство общения?

– Но ведь мы еще не...

– Все равно, отвечайте сходу, что в голову придет.

Желательно одной фразой.

– ...М-м... Ну, допустим, умение соблюдать дистанцию...

– Так, блистательно. Самооценка неустойчива, тревожность высокая...

– Что-что?.. Это вы обо мне?

– Нет, так, вообще. (Он ехидно нахмурился.)

– А вы бы как ответили?

– Посмотрите.

Как бы вы определили искусство общения!

Талант общения, дар общения – что это такое, ло-вашему!

(ответы 23 участников ГИПа)

1. Уверенность в себе. Нужное самочувствие в любом положении, с любым человеком.

2. Умение слушать и смотреть, непрерывное тонкое ощущение собеседника.

3. Творческая вежливость.

4. Умение себя поставить.

5. Равновесие серьезности с юмором.

6. Быть человеком, ничего больше.

7. Умение управлять людьми незаметно. Скрытое влияние, искусство внушения.

8. Как во всяком искусстве: ничего лишнего, плюс то самое "чуть-чуть".

9. Хорошая мина при плохой игре. И наоборот.

10. Необъяснимый дар привлекать людей. Обаяние, обаяние!

11. Достоинство, в этом все.

12. То же, что мастерство актера: точность, слов, точность молчания. Умение играть роль.

13. Никакого искусства, естественность! Искренность.

14. Открытое лицо, скрытые мысли.

15. Непрерывная инициатива в создании психологической атмосферы.

16. Чувство меры.

17. Говорить с каждым на его языке.

18. Ответственность минус навязчивость.

19. Знание правил игры и умение их применять. Всегда видеть на ход дальше партнера.

20. Умение доверять.

21. Равновесиеэгоизмов.

22. Искусство создавать видимость общения, поскольку общения нет. Все мы одиноки, дорогой Док, и вы тоже.

23. Любить. Остальное приложится.

– Что скажете? (Пока я читал, на колени мне вспрыгнул золотисто-опаловый ангорский кот Цинциннат. Котенка с татарскими глазами подарила Д. С. уже нареченным одна пациентка. Д, С. пришлось удобства ради сократить его имя, теперь он Циник.)

– Что скажу... Много всего... Мешанина какая-то...

– Ага. Вот именно. Смесь жанров, кто во что горазд, про Фому и про Ерему. Иного и не могло быть при журналистски-обывательской постановке вопроса.

– А зачем же вы...

– А зачем вы?! "Что такое общение"... Да все что хотите! Конфликт, сделка, любовь, поэзия... И ничего, как справедливо гласит ответ номер двадцать два.

– Так. Значит, и дар, талант общения или как его там – тоже все и ничего?

– А вот этого я не говорил. Вопрос поставлен в такой щекочуще-общедоступной форме нарочно. Ответы можно группировать. По контексту, по подразумеваемымжанрам... Видите: какие-то почти совпадают, другие соприкасаются, некоторые противоположны. Разные установки, у одних – вовнутрь, на владение собой, у других – вовне, на овладение другими. Одни упирают на сторону практическую-первый, двенадцатый, девятнадцатый, другие – на моральную – шестой, двадцать третий...

– Так это, стало быть, тест?

– Угу. (Не знаю, Читатель, какими буквами передать информацию об этом утвердительном звуке, обыкновенно издаваемом вместо литературного "да". "Угу" на бумаге выглядит угрюмо-неправдоподобно, "ага" претенциозно-простецки.) Вот именно. Прожективный тест. Для вкладывания личного содержания. Или выкладывания, как хотите.

– Что же вкладывается и выкладывается?

– Бувально все. Ценности. Шаблоны. Характеры.

Желания вытесненные и осознанные. Интеллект. Культура. Время и место. Ограниченность и ее преодоление.

– Общо, общо! Все и ничего! Демагогия, шарлатанство! Прошу конкретно! Ну, например, вот десятый: "Необъяснимый дар, обаяние, обаяние!" – тут что?

– Не что, а кто. Студентка. Девственница. При поверхностной общительности внутренне замкнута. Пассивно-эгоцентрична. Не уродлива, но считает себя самой непривлекательной особой на белом свете и от этого действительно сильно проигрывает...

– Понятно. А четвертый – "умение себя поставить"?

– Весьма красивый тридцатисемилетний мужчина.

Успел сменить девять мест работы и четырех жен. Ныне слесарь по металлоремонту, в очередной раз разведен.

Обратился по мелкому поводу невротической импотенции, но пришлось распутывать, как вы понимаете, все.

Человек с хронически воспаленной самооценкой, при внешней браваде раним ужасно, всю жизнь психологические дуэли и рукопашные. Имел судимость. Хобби – чеканка, вот это его штука (медный профиль в углу, чтото вроде царицы Тамары). Пишет стихи – "хоть ты поймешь меня не скоро, я все равно люблю тебя, я унесу тебя, как ворон, твой черный локон теребя...".

– Ясно. Чей номер семь – "умение управлять людьми незаметно"?

– А вы как думаете?..

– Ну, какой-нибудь психологически грамотный руководитель отдела...

– Почти угадали. Жена руководителя отдела.

– Жена?.. Короче, вы хотите сказать: сколько людей, столько проблем общения?

– Совершенно верно.

– А всеобщей единой Проблемы, стало быть, нет.

– Совершенно неверно. Есть.

– Так в чем же она?

– В ее непонимании.

– То есть?

– Нихт ферштейн.

– Не понимаю.

– Вот-вот... Циник, брысь! – Цинциняат, за минуту до того спрыгнувший с меня на пол, посягнул на одну из настенных рабочих бумажек, которую с соблазнительным шуршанием шевелил сквознячок. – Брысь, кому говорю! Моя твоя не понимай, стрелять буду!..

Циник понял, но этой последней репликой что-то во мне застопорилось. Я замолчал, Д. С. тоже. Мы играли в шахматы. В конце партии на доске остались два голых короля, белый и черный, неплохая модель двух психологов, понимающих, что они не понимают друг друга.

Мера небытия

В другой раз, у меня дома, Проблема была сформулирована иначе.

У психотерапевтов, надо заметить, бывают дни говорильные, после которых устает язык, болит горло и хочется умолкнуть навек, а бывают и такие, когда работаешь преимущественно ушами, и в конце дня хочется кому-то что-то сказать.

Рассказывает Д. С. обычно в лицах, энергично перевоплощаясь и иногда непроизвольно рифмуя.

– ...Ну так вот, дело давнее, но как сейчас... Был я болен, худ И сер, и пришел в тубдиспансер. Врач взглянул в мою, историю и послал в лабераторию. В течение суток нужно было, извините, плевать в баночку, ну, вы знаете. Прихожу я в тот подвал, где не раз уже бывал.

Чистота, пробирки, банки, две веселых лаборантки. Очевидно, не спешат. Посидите, говорят. Между делом переговариваются.

– Меркулова помнишь?

– Все с женой не может развестись?

– Ага, угу. Умер Меркулов.

– Когда?

– Недели три уж.

– Да у него вроде бэ-ка отрицательно.

– Отрицательно, отрицательно, а в два дня диссеменированный с менингитом.

– Это как Иванов...

– Лохматый Иванов?

– Цветочки носил.

– Трое детей.

– Жена вышла за двоюродного.

– Своего?

– Какого своего, за его. Подполковник.

– А Николай Степаныч вчера...

Что за странная штука... Не понимаю, где нахожусь...

Ничего не понимаю, я где-то не здесь. Меня нет... Кто эти женщины? Их тоже нет: пустые голоса, проходящие сквозь пустоту... Но кто-то же здесь сидит, на этом бледно-бежевом стуле, с темной баночкой в руках...

Ага. Это Баночка. Баночка, больше ничего.

...Они не имели никакого намерения травмировать мою психику. По той простой причине, что никакой такой моей психики для них вовсе не существовало: обладателем психики мог быть случайно забредший в лабораторию крокодил или Николай Степанович, но только не Баночка, обладателями психики были они, вскользь сочувствовавшие троим детям умершего, но не я...

В клинике, где случилось полежать недельку-другую, услышал мимоходом оброненное:

– Из тридцатой палаты выписывается фурункул носа.

Это уже почище, чем у Гоголя, а, коллега? Не какойнибудь нос, а Фурункул, его сиятельство Фурункул Носа, и разноцветных галунах с изумрудами...

В травматологии:

1 – Поступил череп. Женя, возьми его!

Женя череп в руки взял, быстро дырку залатал. Череп – чок, чок, чок! дарит Жене коньячок – от чистого сердца, право же, с искренней благодарностью.

И ушел, подмигивая затылочной костью.

В химчистке:

– Витя! Квитанция у тебя? Этот бежевый пиджак опять недоволен.

Я рвал, я метал, в книгу жалоб накатал. Шутка ли: за одну неделю пришлось побыть Пылесосом "Чайка", Ботинком Черным с Подошвой Оторванной, Бельем № 329042, Абонементом 2413543, Будильником "Восход", Утюгом на сто двадцать семь, Чайником на двести двадцать...

– Эка невидаль, – возразил я. – Я тоже не далее как вчера был Кофейником Эмалированным, а неделю назад Столиком-на-Колесах.

Д. С. как-то вдруг поскучнел, осунулся.

– Общая беда бытия... Вы не подумали часом, что я жалуюсь? Уже много лет врач, живущий во мне, денно и нощно твердит вот этому (указал на себя, но как-то неуверенно): "Послушай-ка, друг-потребитель... Прежде чем требовать от ближнего человечности, прояви ее сам. Да, да, элементарно. Войди в положение.

Встань, за его станок, за прилавок, хотя бы мысленно.

Посмотри оттуда на мир, на себя... Сразу увидишь, что мир приемщика химчистки беден благодарностями и богат претензиями, что он задерган Юбками, Пиджаками п Брюками, что потребитель его не щадит. Поймешь, что лаборантки, ковыряющиеся в мокроте, защищают свою психику отключением от обстановки, чему и служат разговоры о том о сем, а ты просто попал в их "слепое поле".

Придешь к выводу, что дирург, ежедневно по многу часов подряд потеющий в кровавом месиве, может и забыть на минуту, что под твоим продырявленным черепом есть мозги... Приобщись к чужой боли и чужой ограниченности тогда определишь и меру требовательности, и меру снисходительности..." А человек кивает головой, соглашается. Человек преисполняется желанием понимать ближнего. Человек благодарит Доктора. Человек возвращается к себе...

Так что не будем размениваться на частности. Не станем делать вид, будто скверная упаковка товаров и неумение воспитывать детей, плохие фильмы и супружеские катастрофы, неудачные радиопьесы и производственные конфликты, бытовое занудство и скучные книгиявления принципиально различные. Нет, при всем их тяжеловесном разнообразии, все это одно и то же...

– Что именно?

– Взаимонебытие. Повторяю. Искусство быть Другим, только с обратным знаком.

...Ну что ж, к делу. Передо мной огромная охапка писем Д. С. к "заочникам". Не помню, сказал ли я уже вам. Читатель, что письма, равно как и дневники, я прошу Д. С. писать под копирку. Почерк у него, несмотря на страшную скорость письма, очень четкий, не то что у меня (я печатаю свои на машинке). Сейчас мне, кажется, удалось отобрать пачку, которой хватит по крайней мере на большую главу.

Это письма к молодому человеку К. из города Н-ска, разнорабочему, студенту заочного пединститута. Один из многих страдальцев общения, недостаточная коммуникабельность...

Письма привожу выборочно и с сокращениями.

Письмо 1.

Начнем с достижимого

Дорогой К.,

Прежде всего, поубавим истерику. Вы не первый и не последний из тех, на кого Проблема Общения обрушилась всей своей первозданной безнадежностью. "Полное неумение общаться", "абсолютное непонимание, что такое общение" эти Ваши отчаянные двойки, колы и нули с минусом ежедневно ставлю себе и я, казалось бы, профессионал. Ни грамма преувеличения. Все D порядке, так и должно быть. Научиться общаться несравненно труднее, чем научиться летать на Луну. Здесь все в равной степени дилетанты. Главное знание знание своего незнания. Никто не знает, насколько он не знает Другого. Сознающий это имеет шансы узнать больше.

А уметь общаться, тоже без преувеличения – значит и знать, и уметь все на свете. Универсальных гениев общения, насколько мне известно, природа пока еще не производила. Есть, конечно, большие мастера тех или иных жанров, есть люди, чья коммуникабельность вполне устраивает и их самих, и окружающих, люди "без проблем". Но как раз эта беспроблемность (поверьте мне как специалисту) и представляет собой самую большую проблему. Если не для них, то для их детей...

Давайте же не будем никого обвинять – HIT родитетелей, ни школу, ни телевидение, ни себя, давайте по делу: чего Вам не хватает для успешного общения – сейчас, сегодня, безотлагательно?

Того же, чего и всем. Того же, чего и мне. Одного и того же.

А именно: УМЕНИЯ БЫТЬ ДРУГИМ, которое складывается из

1) знания людей и природы общения,

2) умения воспринимать

и наконец, чисто практического

3) умения себя вести.

Вот и три главных измерения, вот то бесконечное, чего всегда и всем не хватает. И вполне понятно: все это взаимосвязано, все складывается и перемножается. Человек, не знающий законов общения, пребывает среди себе подобных в положении инопланетянина-в таком положении находится каждый ребенок и в той или иной степени каждый взрослый до конца жизни. Человек, не воспринимающий ближнего таким, каков он есть, по существу, слеп и глух, ушибается и ушибает других. Нельзя научиться себя вести, не научившись видеть, думать и чувствовать.

Но это еще не все из "одного и того же". Есть еще и четвертое измерение. Все вышеперечисленное в отношении к Самому Себе. А именно:

знание себя,

восприятие себя,

и самое трудное:

умение себя изменять

то есть, умение быть другим – самому.

По опыту и личному, и профессиональному: главный камень преткновения именно здесь. Желающих изменить ближнего ровно столько, сколько нежелающих изменить себя. Не умеющих общаться в точности столько же.

Вы прочли книгу о самовнушении и аутотренинге (имеется в виду "Искусство быть собой" – для рассылки "заочникам" пришлось выдать Д. С. энное количество дефицитных авторских экземпляров. – В. Л.}. Научились, как утверждаете, расслабляться, но не знаете, как применять это в общении, где приходится напрягаться.

Что ж, хорошо, что Вы это сразу поняли: для желающего научиться общаться AT настолько же необходим, насколько и недостаточен. Недостаточен сам по себе и PAT – ролевой аутотренинг, которым Вы особо интересуетесь.

Не далее как сегодня ко мне в качестве пациентки явилась одна актриса, довольно знаменитая, чрезвычайно талантливая, если не гениальная, с блестящей техникой самовнушения, с даром перевоплощения, о котором можно только мечтать. Покраснеть, побледнеть, заплакать ручьем, засмеяться так, что и мертвый засмеется, моменталь-мо расслабиться – все это для нее пустяк. При всем при этом она пребывает в тяжелейшей депрессии по причине развода с очередным мужем, не может найти общего языка ни с матерью, ни с дочерью, затяжной конфликт и в театре, тоска, душевное одиночество. Уже на первой минуте общения мне стало ясно, что эта очаровательная женщина, при всей своей одаренности и незаурядном уме, не понимает ни себя, ни окружающих, психологически невежественна и эгоцентрична, как в первый день творения. Фиаско в роли Самой Себя. Работа не на один день...

В жизни приходится начинать сразу со всего – на всех уровнях, одновременно, начинать каждый день и не заканчивать никогда. Но так как "жизнь коротка, а науки необъемлемы", советую все-таки уделить главное внимание "четвертому измерению". В качестве методического пособия высылаю образцы Черно-Белых самохарактеристик, которые помогают сформулировать цель-то, без чего нельзя начинать ничего. В данном случае-конкретную цель самосовершенствования. Такие самохарактеристики я требую у всех своих пациентов. Почему Черно-Белые? Потому что состоят из двух обязательных списков: черного и белого, минусов и плюсов, достоинств и недостатков. В просторечии мы называем их просто "Зебрами" (поскольку каждый человек, как жизнь, не черен и не бел, а в "полосочку").

Вот образцы (действительные самохарактеристики одного человека, чем-то похожего на меня):

Зебра А. (Оценочная)

+ (Белый список) – (– Черный список)

Мои достоинства. Мои недостатки.

1. Умею смеяться. 1. Легко впадаю в уны

2. Способность радоваться ние.

за другого, восторгаться, 2. Завистливость.

дарить. 3. Трусость. Лживость.

3. Предусмотрительность. 4. Некритическая внуша

4. Доверчивость, емость.

5. Незлопамятность. 5. Вспыльчивость.

6. Стремление к самосо– 6. Болезненное самолю

вершенствованию. бие, нетерпимость к

7. Способность к глубо– критике.

ким привязанностям. 7. Эгоистичность, невнимательность

к близким.

Зебра Б. (Целевая)

(-) Цель-проблема (+) Цель-идеал

(Избавиться, уменьшить, (Обрести, увеличить,

искоренить), развить).

1. Тоскливость. 1. Оптимизм, радость жиз

2. Тревожность, мнитель– ни.

ность. 2. Спокойствие, мужество.

3. Чувство неполноцен– 3. Уверенность в себе.

ности. 4. Доброжелательность,

4. Раздражительность, внимание к людям.

5. Глупость. 5. Умение мыслить.

6. Зависимость от чужого 6. Самокритичность на ос

мнения. Лживость, нове собственных идеа

7. Завистливость, лов.

7. Достоинство, внутренняя свобода.

Очень важный момент: черное и белое, плюсы и минусы, достоинства и недостатки в самохарактеристиках должны быть уравновешены. То есть равное число пунктов в обеих графах, да, только так. Нет недостатка, который иною своей стороной не был бы достоинством, равно как и наоборот. Если либо черное, либо белое начнет перевешивать, если вы обнаружите, что вам "нечего сказать" о себе – хорошего либо плохого, – то это будет свидетельством лишь вашей самонеобъективности.

Желательно, чтобы и в "Зебре" каждый плюс и минус одного номера соответствовали друг другу-как противоположности или как разные стороны одного и того же.

Есть и другие методы, среди которых особенно привлекательно построение "Древа Цели". (Оно же Древо Самоанализа.)

Предположим, вы формулируете свою цель-проблему как "Избавиться от раздражительности". Задайтесь вопросом: "А что для этого необходимо?" Вспомните, проанализируйте моменты, когда вы не были раздражительны, установите хотя бы некоторые связи, зависимости.

Предположим,, получится:

И так далее. Так можно обработать и каждый пункт "Зебры".

А с чего же начинать?.. Посмотрите на Древо – увидите. С достижимого. Или хотя бы с того, что кажется достижимым. Допустим, вам покажется достижимым "в каждом уметь видеть достоинства". (А почему бы и нет? Ведь ваши собственные достоинства кажутся вам вполне видимыми, только кругом слепые.) Тогда во время PAT (да и в жизни тоже) усиленно вживайтесь в роли: Психотерапевта, Адвоката, Деда Мороза и прочих существ, чья склонность или специальность – видеть людей хорошими. Все это поможет вам найти и укрепить искомое самочувствие. Результат-избавление от раздражительности – поможет и многому ещеПонятно, что и "Древа Целей", и "Зебры" могут иметь неограниченную продолжительность, нужна же четкость и лаконичность. Всего практичнее – не менее трех пунктов (разветвлений) и не более десяти-двенадцати.