Текст книги "Искусство быть другим"

Автор книги: Владимир Леви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Есть игры для одного, для двоих и более, игры для семьи, игры, фантастические, социологические, философские... Коллективные игры-спектакли, нацеленные на проблему одного из участников, так называемые психодрамы. изобретенные Морено полвека тому назад как одна из форм психотерапии, проводятся тоже. Иногда здесь делятся друг с другом вещами сугубо интимными, но, слава богу, я пока еще ни разу не ощутил ни насильственной исповедальности, ни навязчивой откровенности.

А во время ролевых игр не требуется никакой "выразительности", как получится. Иногда, впрочем, получается потрясающе выразительно – взлеты подлинности, которым позавидовал бы любой актер – именно потому, что ни для кого ничего не надо изображать.

Кстати, а вы, Читатель, что бы на месте Папы ответили вы?.. Жаль, я не сообразил, Д. С. только что подсказал, интереснее было бы предложить и вам эту ситуацию в виде задачи-психологемы: дать одно лишь условие, а варианты ответов отнести куда-нибудь подальше, через страницу-другую. Но ведь вы и сами можете предложить такую задачку любому из ваших знакомых – да, прямо вот так, взять да и разыграть сценку, несложно... Сложно только решить, что ответить, причем решить немедленно, моментально, а случаев подобных в жизни более чем достаточно: дети – они такие. И тещи тоже всякие бывают, и ценности, и внутренние позиции... Нет, задачка эта была не из простых-ведь Папе, в идеальном варианте, как резюмировал Доктор, следовало проявить искусство быть Другим вдвойне или даже в квадрате – и по отношению к Бабушке, и по отношению к Сыну, – и все это оставаясь всего лишь самим собой. Сколько таких задач предлагает нам жизнь на каждом шагу?..

Из кого получаются невезучие

– Обращали ли вы внимание, что даже для голодного ребенка игра важней, чем еда? – наступательно спрашивал меня Д.С., еще в самом начале нашего знакомства. – А замечали, что когда дети общаются, не играя, они играют во взрослых, и притом в самых скучных?

– Да, пожалуй... Вначале очень недолго: "Я с тобой не играю", "Я с тобой не вожусь", "Мы с ним не играем".

Потом – все дольше и дольше...

– Да ведь "играть" и "водиться" – поначалу одно и то же! Для ребенка игра и есть жизнь, только называемая игрой, в то время как для взрослого жизнь – игра, называемая жизнью. Начало начал общения, живая вояа бытия, эликсир духа! Человеческое существо!

С первоснежной свежести!.. С таким острым азартом!..

Д. С., конечно, фанатик игры, это ясно, мой умеренный скепсис его раздражает, но, быть может, где-то и уравновешивает. Я вовсе не нахожу игру панацеей ото всех зол и бед, но мне нравится, что она – как бы это выразиться? – размывает чересчур острые грани бытия, как-то так. И конечно же, тренировка. Еще и еще раз тренировка,всего и вся!

Обучающие игры уже давно применяются в некоторых странах для профессиональной подготовки администраторов, работников сервиса, дипломатов, военных. На некоторых предприятиях ГДР игровым способом проводят рабочие совещания: работники разных специальностей и рангов играют друг друга, начальники и подчиненные ненадолго меняются ролями, разыгрывают различные служебные ситуации. Эффект – улучшение самои взаимопонимания, а отсюда и. производственных показателей. У нас игры используют для преподавания языка в специальных группах интенсивного обучения, но не удивительно ли, что игры еще не прорвались в главнейшие сферы обучения – в семью, в школу? Не играют ни в ПТУ, ни в техникумах, ни в институтах, кроме разве что театральных...

Обратите внимание, всюду, где стремятся к гибкости и надежности сложных навыков, обращаются к моделированию жизни – игре: в обучении космонавтов, в армии, в спорте. Да и как еще прорепетировать жизнь, не знающую репетиций? Как запастись черновиками судьбы?

Игра – занятие очень древнее, и за долгие тысячелетия успело пробраться к нам в гены. Мы еще не знаем, сколько знаний и умений, сколько истин и радостей способна внести игра в детскую душу на своих невесомых плечах и пронести сквозь толщу взрослости, но получается так, что детей систематически отучают играть. С первого класса, если не с самых пеленок. И вот наблюдение, и мое, и Д. С.: из детей, рано разучивающихся играть, выходят самые невезучие взрослые... Но это целый большой разговор, как-нибудь потом.

К сожаленью, день рожденья...

"Уважаемый Владимир Львович! До меня дошли слухи, что сегодня Вы празднуете свой день рождения.

Спешу Вас отговорить – это глупо, это нехорошо, это стыдно. Зачем Вы вводите в заблуждение самого себя и своих близких? Ведь на самом-то деле, если разобраться, если всерьез – никакого Вашего дня рождения нет.

Если всерьез – это все не более чем игра воображения, чепуха, ерунда, рыдумка. Как это так-день рождения?

Какой бред-чей, почему, зачем?!.. Ничто не повторяется, время необратимо. Вы один раз уже родились, раз навсегда – и хватит. Будь наш календарь иным, скажем, ацтекским, эта дата приходилась бы совсем на другой день. Более того, по древнекитайскому календарю Вы могли бы и вообще не родиться, и вполне возможно, что так оно и есть. Но, поскольку все мы, и Ваш покорный слуга в том числе, пребываем в далеко идущем заблуждении, что факт Вашего рождения все-таки однажды имел место, прошу Вас принять по этому случаю мои искренние соболезнования. Крепитесь, мужайтесь, утешайте себя тем, что этого больше не повторится".

Такое вот веселенькое поздравленьице прислал мне однажды уважаемый Дмитрий Сергеевич. Странно – именно после этого у меня почему-то сразу прошла юбилейная депрессия и наступил праздник. Я попробовал поиграть в то, что никакого дня рождения нет-не получилось...

Чем больше играешь, тем более убеждаешься, что между игрой и жизнью нет жестких границ, что и сама реальность тоже в немалой мере состоит из условий, которые мы задаем себе сами или через некое посредство...

В самом деле, Читатель (у вас, я слыхал, тоже случилась эта неприятность), почему именно сегодня вы ощущаете себя именинником и воистину новорожденным, почему именно сегодня еще раз торжественно начинаете жизнь сначала? Да потому что и г р а е т е в это, в играете, всерьез! Эта игра и есть ваша жизнь.

Кстати о замужестве

Чувствую, что нужно еще показать на паре-другой примеров, как игра работает, как исцеляет. И опять я в затруднении: какой случаи выбрать? Их ведь сотни, и каждый уводит в своюсторону, по лабиринтам человековедения. И каждый связан с какими-то трудностями общения.

Выбираю почти наугад. Как доказательство, что трудности общения преодолеваются только общением, как пример тонкого вплетения игры в кружево психотерапии и жизни и как свидетельство, что игра может пвяечь избавиться от страданий не только моральных, но и физических. Добавление, продиктованное Д. С.: ".Случай более чем интимный, и еслиавтор все же решается о нем рассказать в виде, достаточно зашифрованном, то лишь затем, чтобы и Читатель, случись подобное с ним или с кем-либо из близких, имел аналогию и не впал в безысходность".

Невроз Ноны Д., девушки с гибким, четким умом и такой же-фигурой, являл собой приступы невыносимого урчания в животе и медвежьей болезни. Приступы происходили исключительно в присутствии молодых людейпричем тем сильнее, чем более нравился человек и чем...

Почему-то именно в эти моменты чертов кишечник вспоминал вдруг, что он когда-то был вполне самостоятельной морской гидрой, которой в ответственных ситуациях не оставалось ничего иного, как судорожно извиваться.

Пациентка ходила даже к хирургу, требовала операции.

("Зачем, скажите, зачем вообще этот кишечник, эти двадцать метров боли, подлости и тупого упрямства? Зачем весь этот отвратительный организм, эти потроха, которые нас унижают и убивают? Неужели нельзя было... Человека... без этого...")

А началось со случайного эпизода в театре, пришлось выбежать во время действия...

"Зациклилось", зашло далеко, до ожесточения безнадежности, до злого комплекса неполноценности. Лекарства не помогали, не действовал и гипноз. Из-за той же постоянной напряженности, из-за тревожного ожидания...

– Только не говорите мне: "Ну и что ж, что урчит, ну и что тут особенного" – этими уговорами я уже сыта, сама себя переуговаривала... Я-то понимаю, что ничего особенного, понимает, может быть, даже рядом находящийся человек, но живот-то не понимает... И ни о чем другом думать...

– Я скажу вам другое. Вам необходимо снизить значимость. Прежде всего, прежде всего! Снизить внутреннюю значимость для вас этих вот молодых людей, ну чтобы было на них, знаете ли, немножко наплевать, понимаете?.. Ну вот как в метро, в автобусе, когда ничего такого, и у вас все в порядке...

– Я понимаю. Но как этого добиться? Разве можно себя обмануть? Ведь я, так сказать, молодая особа, ну и самым естественным образом хочется встречаться, быть вместе, любить, быть любимой, и – да... И замуж. Если перестать хотеть, если стоически или там буддийски уничтожить желание невроз прекратится, но зачем тогда ему прекращаться? Тогда – не все ли равно?..

Ну, тогда – все равно, конечно,.. Можно было повести долгие душеспасительные разговоры о суете сует, о том, что и стародевичество имеет свои плюсы... Но ей же всего двадцать два... Почему бы сперва не убедить в другой истине, рангом пониже и недоступнее... В том, что те представители мужского пола, которым нельзя заранее рассказать обо всем, попросту, как о зубной боли...

Да, назовем вещи своими именами. Такие мужчины душевно неполноценны. А стало быть, не о них и речь.

...Убедил. Вот и первая ступенька снижения значимости (и одновременно повышения самооценки).

Далее – "исповедь". Вторая ступенька – уже игровая. Войти в образ некоей Кати Кискиной. Персона полупридуманная, полуреальная. Имеет характер enfant terrible – неудержимо болтлива, шокирующе непосредственна, ничего не стоит сказать, например, такую вещь:

"Вы подождите, а я пойду пописаю". После недолгих мучительных колебаний роль была схвачена с энтузиазмом утопающего. Две-три репетиции... И вот, уже в этой роли, Нона пришла на ГИП.

Здесь требовалось только одно – рассказать о своем несчастье четырем "нейтральным" мужчинам.

Первые двое были подобраны самим Доктором. Один очень обрадовался, тут же поведал Ноне и о своем горе – невротической импотенции, и Нона, то бишь Катя Кискина, с некоторой долей идеализма объяснила ему, что дама, для которой мужская импотенция имеет какое-либо значение, душевно неполноценна или, во всяком случае, необразованна. Так, между делом был открыт и Метод-Объяснения– в-Импотенции, явившийся одновременно Тестом на Духовное Соответствие. (В стихии обыденности применяется весьма широко, начиная от обычного: "Извините, я так волнуюсь", и кончая предисловиями к монографиям.)

Следующих двоих выбрала сама: поводом для разговора был "поиск врача".

– Вы не знаете, где мне найти такого доктора...

– Для кого?

– Для себя.

– А что с вами?

– Только не говорите Д. С., а то обидится. У него ничего не выходит...

Один сказал, что врача лучше Д. С. не знает, но советует в предвидении ответственных ситуаций выпивать граммов по сто армянского коньяка, другой посоветовал кое-какие упражнения Хатха-йоги. С этим вторым советчиком Нона два раза сходила в консерваторию. Все было нормально, и все прошло. Сей нейтральный мужчина оказался не вполне нейтральным, я бы сказал даже, если это любопытно, что именно за него Нона вышла замуж.

Ни в коем случае не пытайтесь не ревновать

Еще один случай, тоже почти наугад.

Домашней игрой был вытащен из бездны пациент К. Ревнивец, доведший до безнадежности взаимоотношения с горячо любимой супругой. Ревнивец, впрочем, не вовсе бредовый. Были некоторые основания, полуоснования, полчетверти основания... ("А бывает ли, чтобы оснований совсем не было?.. А кое-что утаенное из дозамужнего прошлого? А ее сны, а воображение, а подсознание?..")

Из записи Д. С.

"...Ранимый мальчик, бывший сынок одинокой, тревожно-деспотичной мамаши, сынок, изо всех силенок старавшийся быть хорошим, а ныне один из роковых борцов фронта любви (почему у многих из них густо заросшее переносье?). Смазливо-черняв, хорошего роста, вполне самец, но какой-то недорисованный, какая-то запоздалая подростковость в линиях-вот так же не проросли и верхние интересы, а было можно... Инженер, бытработа. Не мастер жизнеустройства, в настоящем живет полуавтоматически, со сдвигом в "было" и "будет". Реальность воспринимает как тягостную неопределенность.

По превышении некоего порога неопределенности – страх, с быстрым скатыванием в звериность..."

Он отнюдь не считал себя пациентом, нет-нет, он просто зашел кое о чем посоветоваться. Один добрый знакомый (из бывших, пациентов Доктора) порекомендовал ему обратиться к психологу, да и жена, иначе развод, но не болен, нет, совершенно здоров. Просто нужно слегка уточнить, как добиться трех элементарных вещей, а именно: 1) теоретически убедиться, что жена чиста в помыслах и деяниях, 2) логически перестать ревновать и 3) практически начать жить – ну и еще кое-какая мелочь из сферы интимной, которая потом оказалась ненужной.

Как обычно, К. начал со множества лишних фактов:

была там-то, пришла тогда-то, сказала то-то, один раз видел с тем-то, после этого было что-то странное с глазами и еще кое-что не так. В другой раз непонятно зачем задержалась "у матери", и опять кое-что не так. Пахло то ли одеколоном, то ли... А в то же время, как говорится, не пойман... Как же все это понимать?.. Как об этом думать, чтобы перестать думать?

Д. С. знал, на рубцах собственных и чужих, что в такой партии мат королю обеспечен заранее. Чём чище будет супруга К. в глазах К., тем мощнее будет и потенциал ревности и тем ничтожнее поводы... Верность в условиях эмансипации контролируется с большими -издержками и требует либо постоянных подтверждений самого низшего сорта, либо благородного вытеснения, чреватого депрессиями, гипертониями, ипохондриями, немотивированными вспышками гнева... Убеждать в чистоте, убеждаться заранее бесполезно. А ведь достаточно всего лишь условиться с собой, что это НЕ ТВОЕ ДЕЛО. Или что в этом случае она – уже не Она... Но как раз это условие принять и немыслимо, потому что она-ТВОЯ, из ребра твоего. И всегда Она, и только Она, и все – ТВОЕ, тысячу раз твое, и все, все обжигающе представляешь, и в адском визге и грохоте ощущений. – Вариант "Как мужчина мужчине?.." ("Слушай, брось валять дурака. Ишь какой турецкий султан выискался!

А на что ты рассчитывал, а куда смотрел?.. А сам-без греха?.. Так уж и без греха?.. Мужчине одно, а женщине другое?.. Юпитер?.. Природа?.. Ну все равно: не то время выбрал, брат, ревновать: Пенелоп больше нету, а Отеллы получают по меньшей мере по пятнадцати лет.

Поищи-ка, брат, женщину, которая бы не давала тех или иных поводов для подозрений, помяни Пушкина и успокойся: не при тебе, так после, не после, так раньше, не раньше, так теперь – ей-богу, дело того не стоит...")

Но это означало бы во главе с Пушкиным повести атаку на любовь – атаку, разрушительную для души, это было бы опаснейшей пошлостью с возможным вариантом в виде убийства или самоубийства.

Вытащить на ГИП?.. Можно, но придется готовить, подходящей подгруппы сейчас нет, а дело срочное... Вариант "Самоутверждение-отвлечение" ("Имейте в виду, что вы интересная личность, пишите картины маслом")

был после недолгих колебаний также отвергнут: пациент К. и так уверен, что он интересная личность, но, общаясь с женой, почему-то об этом забывает, поэтому пациент К. пьет водку, но не очень, не идет она у него, а писать картины маслом не умеет и не желает. Развод?.. Немыслимо: все вышесказанное плюс шестилетняя дочь – и вообще о разводе Доктор никогда не говорит вслух.

Супруга К. при очном знакомстве не показалась Д. С. ни Пенелопой, ни Мессалиной – нечто среднее, свойская особа, диспетчер базы. На язык расторопна, в суждениях категорична. "У меня нет никакого подсознания, заявила она (хотя Доктор и не спрашивал, есть у нее подсознание – или нет). – И сознания тоже нет, – добавила, – один только смысл. Я ему сказала и вам говорю, Доктор, еще один мордобой, и я окончательно подаю на развод..."

– Так что же делать? – спросил пациент.

– А вот что, – тихо сказал Д. С., наливаясь багрянцем.

(Я присутствовал при этой сцене, все слышал и видел, кое-какие детали вынужденно опускаю, о способе же своего присутствия расскажу позже.)

... – Послушайте, уважаемый мужчина, довольно играть в жмурки...

(Одно из часто употребляемых выражений Д. С., означающее серьезную степень волнения.)

...Вы что же, думаете, Пушкин пошел на дуэль из-за отсутствия дежурного психотерапевта? Вы всерьез думаете, что можно справиться с ревностью? С великим природным чувством, с вечным двигателем цивилизации, с родительницей и убийцей малых и великих мира сего?

Я не знаю, справедливы ли поводы вашей ревности, и не желаю знать, я знаю только, что ревность всегда несправедлива и ревность всегда права. Когда я люблю, я ревную ко всему и ко всем – к воде, к воздуху, к лучам солнца, к микробам, к себе самому, и я прав, как прав сумасшедший, как прав поэт... Забудьте же и думать о преодолении ревности, ни в коем случае не пытайтесь не ревновать. Но только вот в чем дело...

(Здесь голос Д. С. еще более понизился, до шепота, ни в коей мере не театрального, но шепот этот звучал как крик – в этом он мастер, кричать шепотом.)

...Дело в том, что вы ревновать не умеете. Ревнуете вы как сапожник нет, я говорю привычную ерунду, я зря оскорбляю представителей благородной профессии, сапожники здесь ни при чем... Но вы понимаете, что ревнуете вы недостойно, бездарно, убого, да что там, просто по-свински? Простите, но это еще мягко сказано. Это не ревность человека и не ревность мужчины, это ревность взбесившегося кабана, готовящегося к смотру художестренной самодеятельности... Вы вообще имеете хоть какое-нибудь представление о том, что такое настоящая мужская ревность? Ревность воина и художника, ревность рыцаря и поэта... О том, какой она должна быть великолепной, какой мощной, утонченной, всепроникающей, какое неописуемое наслаждение должна доставлять женщине... Как, вы не знаете, что всякая нормальная женщина мечтает о том, чтобы ее ревновали?! Да-да, мечтает, грезит по ночам, но только о такой ревности... Как дай вам бог любимой быть другим... Ах, вы не знаете... Ну так послушайте... Я вам расскажу до тонкостей, я вам сейчас покажу, как это делается, я в некотором роде профессионал... (Пропускаю часть текста).

Ревновать надо вот так (сцена с монологом Отелло)... А еще вот так (сцена с импровизированным монологом)... И вот так тоже можно (сцена с непередаваемым монологом) – и вот так, и всячески так... И вот это, волею природы и во имя священного благополучия семейного очага, вы обязаны... Так вы поняли, дорогой мужчина? Вы обязаны устраивать могучие и великолепные сцены ревности. Вот именно, в присутствии и с полного ведома вашей супруги, и она вас должна поддерживать и одобрять... Да, ежедневно, в свободное от работы время... О ее согласии не беспокойтесь, я позабочусь. Не получится?.. А вы начните, попробуйте. Даю вам месяц на разгонку, а там посмотрим...

(О, сколь многое этим ходом попросту смахивалось с доски...)

Энергично пожав плечами, супруга К. согласилась устроить дома маленький театр ревности. Хоть под меднаблюдением...

Играли они, конечно, по-своему, оставаясь вполне собой. Вот одна из домашних сцен, с некоторой беллетризацией.

Она (вяло). Ну давай побыстрей, спать хочу.

Он (механически}. А что же вас так утомило? Сегодня вроде выходной, и с вашей стороны не мило так грубо говорить со мной.

Она. Ну-ну. Отелло. Тоже мне, Отелло-Рассвирипелло. Давай, Дездемон Иваныч.

Он (оживляясь). Позвольте вас спросить, где были вы вчера. По нашим данным, не было дежурства. Не думаете ль вы, что новая игра дает вам право на ...халтурство?

Она. Чего?.. Чего это еще за халтурство? Ты это о чем?

Он. Да все о том же. Думается мне, что вы вчера не подменяли Тоню. От ревности я весь уже в огне, и если только вас припру к стене и выясню, то так отдездемоню...

Она (со злостью). Гудела! Пила-гуляла! Спроси у Тоньки! Была у любовника! Все?! Ну, давай, ну! Ну!

(Плачет.)

Он. Ну ладно... Извини. Хватит... (Занавес.)

Недели через две чересчур жаркие объятия сознания и подсознания разомкнулись, ревность К. пошла на убыль, и игра сама собой упразднилась. Партия закончилась вничью. К. по-прежнему не пишет картины маслом. Супруга изменила прическу и цвет волос. Через год родился второй ребенок.

О необходимости Гостя

...А произошло вот что. Насколько игра способна пробудить чувства спящие (актерам это более чем известно) настолько же чувство, свирепо бодрствующее, успокаивается, входя в игровой канал. Мягкая условность игры размыла жесткую безусловность жизни. Заработала диалектика чувств. Ревновать было не только можно, ревновать было нужно, а каждодневная обязанность испытывать некое чувство – надежнейший способ это самое чувство убить. ("Хотите стать человеконенавистником? Каждый день заставляйте себя любить людей".

Слава богу, давно, еще до встречи с Д. С., один опытный психотерапевт предостерег меня от этой ошибки.) А кроме того – и может быть, это главное, – домашняя психодрама включила в каждом из двоих незримого Третьего: некоего Зрителя, некоего Другого (может быть, Д. С., может быть, соседа или ребенка), который смотрел на все – и свидетельствовал, и смеялся...

Я назвал его Гостем, потому что уяснил это для себя на простейшем бытовом явлении, знакомом каждой домохозяйке (обоего пола).. А именно: для себя готовить не-ётанешь. Не станешь. Будешь щипать булку по дороге из магазина, десятикопеечные пирожки с позавчерашним чайком, невзирая на холециститы и язвы, на худой конец в забегаловку, но для себя встать за плиту? Нет, не получается. Как-то глупо и просто лень, и грустно отчасти.

Но ребенок, но гость...

Практически все равно: ребенок или приятельница, начальник или подчиненный, учитель или ученик, человек живой или живший, друг или враг (некоторых враг а качестве Гостя наиболее дисциплинирует), существо реальное или вымышленное. Важно лишь то, какими гранями поворачивается к нему душа. Чтобы совершенствоваться, необходимо войти в роль. Нужен стимул. Психосиловое поле Другого, только оно в состоянии собрать и удержать в желанном узоре распадающиеся частички души. Проверено: если хотите побыстрей погасить вулканический семейный конфликт, немедленно пригласите в гости соседа или приведите собаку, принесите кошку, таракана, кого угодно. Лишь в самом крайнем случае зовите милиционера.

Внешнее наличие – в случае, например, милиционера – бывает, конечно, весьма кстати. Но в таком наличии нет абсолютной необходимости. Физическое присутствие как средство часто уничтожает цель. Отсюда и заповедь "не сотвори кумира", отсюда и целительность разлуки для истощающейся любви. (Если "с глаз долой – из сердца вон", значит, в сердце ничего не было.)

Почему ваш ребенок так хорош для чужих и так плох дома? Да потому, что вы разлучились с ним. Незаметно – своим присутствием, своим неуменением быть Гостем. Разлука общением – самая частая и самая страшная.

В тех немногих долгих и счастливых брачных союзах, которым я мог искренне позавидовать. Она и Он, при всем душевно-телесном срастании, умели оставаться друг для друга Гостями. (На этот счет у Д. С. есть особая "теория оптимальной дистанции", но о ней не сейчас).

Гость оживляет, для него мы готовим наш домашний обед. Реальный облик его не существен, важна его роль.

Ему можно быть и каким-нибудь симпатичным призраком. В самом крайнем случае можно приходить в гости к себе самому.

РАТ-ПРАКТИКУМ

Ролевая гимнастика. Игра с внутренней бесконечностью (Из инструкции для новичков ГИПа. Подготовка к ролевым играм общения.)

Одно и то же слово "да" вы можете произнести:

громко

тихо

кратко

растянуто

заикаясь

утвердительно

удивленно

восторженно

задумчиво

вызывающе

скорбно

нежно

иронически

злобно

тоном ответственного работника

разочарованно

торжествующе

как "нет"

и так далее-возможности безграничны. Точно так же и "нет", точно так же любое слово, любую фразу и реплику, любой монолог. Точно так же – любое действие, любой жест (пожимание плечами, улыбка, рукопожатие...)-тысячи значений, тысячи рисунков, красок, оттенков...

А теперь вопрос: чем вы пользуетесь из этой очевиднейшей бесконечности? Ответ: лишь ничтожной частью.

Вопрос: почему? Ответ: потому что вас ограничила роль "самого себя". Отчасти, конечно, и потому, что этого от вас требуют или ожидают другие. Но-главное-потому что вы этого ожидаете от себя сами. Вы сами свой тюремщик номер один.

Начните же освобождаться, побудьте для начала просто разным собой. Произносите слово "я" по меньшей мере двадцатью разными способами, вкладывая в него соответственно разный смысл, разные подтексты, разные тембры, интонации, краски, разное самочувствие... Слово "да". Слово "нет". Слово "ты". Свое имя. Еще чье-то имя. Любое слово. Любую фразу – КАК МОЖНО РАЗНООБРАЗНЕЕ! КАК МОЖНО БОГАЧЕ

...Вы чувствуете?.. В вас что-то происходит, вы делаетесь свободнее, ваш* самочувствие меняется уже от того, с какой интонацией вы произносите слово "я".., ЕЩЕ и ЕЩЕ.

Прочтите любой текст – хотя бы "Однажды в студеную зимнюю пору...".

шепотом,

с максимальной громкостью,

переходя волнообразно из одного в другое,

с пулеметной скоростью,

со скоростью улитки,

как будто вы страшно замерзли,

как будто во рту у вас горячая картошка,

как будто вас через десять минут расстреляют,

то же самое, в сочетании со всем вышеперечисленным,

как бы его прочел марсианин,

лошадь, только что научившаяся говорить,

робот.

пятилетняя девочка,

как будто вас слушает все человечество, а вы этим текстом должны ему объяснить, как важно людям стремиться делать добро друг другу, а других слов у вас нет,

как будто этим текстом вы объясняетесь в любви, а другой возможности объясниться нет,

и так далее – возможности безграничны...

Запишите на магнитофон. Прослушайте, сами себе удивитесь. Отметьте самое любопытное. Повторите.

Варьируйте, фантазируйте. Еще и еще.

Не сходя со стула, посидите так, как сидит

председатель экзаменационной комиссии,

пчела на цветке,

кассир на своем рабочем месте,

обезьяна, изображающая, как сидите вы,

побитая собака,

торжествующая собака,

кот, имеющий намерение пойти погулять,

наказанный Буратино.

невеста на свадьбе,

поросенок на кактусе,

Гамлет, принц датский,

наездница на лошади,

беременная,

преступник на скамье подсудимых.

космонавт в скафандре – импровизируйте. – Уловите самочувствия.

ЕЩЕ и ЕЩЕ.

Походите, как ходит:

младенец, который только что начал ходить,

глубокий старик (старуха),

лев (львица),

пьяный,

артист (артистка) балета,

горилла (орангутанг, шимпанзе).

все тот же Гамлет, принц датский,

он же, больной сильным радикулитом,

амеба,

солдат прусской армии,

представительница древнейшей профессии, Ромео в нетерпеливом ожидании свидания...

А как идет дождь?... Изобразите-почувствуйте! Почувствуете изобразите! Свежесть, свежесть!

ЕЩЕ. ЕЩЕ.

Улыбнитесь, как улыбается (...леди Макбет, очень вежливый японец, собака своему хозяину, кот на солнышке – улыбка нирваны, само солнышко, мать младенцу, младенец матери...

Нахмурьтесь, как нахмуривается (...король Лир, ребенок, у которого отняли игрушку, человек, желающий скрыть улыбку. Наполеон, рассерженный павиан...).

Попрыгайте, как прыгает (...кузнечик, кенгуру, козел, воробей, профессор, изображающий обезьяну...).

Пойте, как поет...

Пишите, как пишет...

Думайте, как думает...

Зачем все это? Чтобы выбрать себя. Чтобы выбратьнужно побыть. Побыть всевозможным. Испытать себя.

Перепробовать, перечувствовать всю палитру внутренних состояний. Все диапазоны!.. Все, конечно, нельзя! Но хотя бы максимум из возможного... Для этого нужны тре-.

Сования, заказы, задания-телу и душе. Кроме жизни, их может давать только воображение. Оно всегда при вас-будьте смелы. Разнообразьте, обогащайте себя.

Создавайте внутренние "копилки" – интонаций, движений, жестов (способов чувствования, способов мышления...).

Проделывая хотя бы три раза в неделю по двадцать минут импровизированную ролевую гимнастику (обыкновенную физзарядку тоже можно проводить в разных ролях, подключая воображение), вы будете замечать удивительное освежение духа, облегчение общения, улучшение самочувствия. Пойдет на подъем и ваша работоспособность.

Роль, играющая человека

...По вечерам, когда отзвонят все звонки, мы ветре– -А чаемся за чашкой чая у Д. С. или у меня. Разговоры о том, о сем, обсуждение текущих дел, споры, обмен впечатлениями и воспоминаниями – вот, собственно, и весь психосинтез. Временами ругаемся, об этом я уже говорил. Чтобы не забывать, о чем шла речь в прошлые разы, включаем магнитофон.

Вот кусочек одной из записей – монолог Д. С., приводимый с его персонального разрешения. По обязанности публикатора я, конечно, кое-что сократил, причесал и т. д.

"...Надо вам сказать, что с раннего детства я любил играть в волшебные превращения – будто я какой-то другой человек, зверь, растение, предмет, что угодно. Кем и чем я только не перебывал, кому и чему только не подражал... Помню, лет мне было около семи, мы жили с мамой в деревне, и я, будучи Буратино, влюбился в цыплят. Влюбился с такой непонятной страстью и властной жалостью, что возжелал быть цыпленком-петушком и никем больше. Ходил вместе с цыплятами, бегал, как они, короткими боевыми пробежками, энергично раздирал землю лапами, что-то клевал, благо нос-то был буратинный, острый и длинный, пищал, сипло-тоненько кукарекал, дрался, топорщил перышки, опрометью несся к наседке, которая однажды чуть не выклевала мне глаз... А однажды, в довершение всего, решил и спать вместе с курами. К тому времени я уже считал себя совсем не Буратино, а подросшим полупетухом. Недолго думая забрался вечером по лестнице на чердачок, где был насест. Куры меня приняли, очевидно, за своего, шума не подняли. Я слышал, засыпая, как меня звала мать: "Ми-тя! Где ты, Ми-и-тя!" – но я уже этого не понимал... Не слышал... И вдруг среди ночи – страшный шум, хлопанье крыльев, кудахтанье, слепящий свет в лицо – "Вот он!". Меня нашли с фонарем. Бедная моя мама!.. Влетело мне, конечно, отменно...

Вот так я жил, переходя из существования в существование, и очень долго не понимал, что же такое "я", что есть "я сам"? Я хочу и могу быть всем вот это я знал. Все, чем я был в своих ролях-играх, переплавлялось во мне самовольно, все хотело жить дальше, и я не умел ничему мешать. Жизненные же свои, обязательные роли – такого-то мальчика, сына своих родителей, ученика такого-то класса и т. д. – я при этом, разумеется, исполнял, но считал их чем-то побочным и преходящим.