Текст книги "Проклятые Земли (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2

Первое, что сделал, придя в себя – пересчитал конечности. Мало ли, какой еще эксперимент надо мной поставят умники из корпорации. Но нет – две ноги, две руки, одна голова, пара обычных глаз. Даже кожу не стали перекрашивать.

Лежал я на той же кушетке, где меня усыпила Анна. Видимо, перетащили обратно, не желая вводить в культурный шок. Подозреваю, модификацию делают исключительно машины. Проснувшись в окружении множества угрожающе жужжащих манипуляторов, я бы лично был не очень рад.

– Успокоился? – рассмеялась Ариадна, сидящая в кресле рядом. – Видел бы ты себя со стороны, Алекс. Хотя, вот держи, на память, – продолжая смеяться, она перебросила видеозапись моего пробуждения.

– Как вы себя чувствуете? – Анна возникла с другой стороны, навевая мысли о ее нечеловеческой природе.

– Нормально, – отозвался я, садясь на кушетке.

Надо же, даже одежду снимать не стали. Хотя, о чем это я, им же не требовалось вскрывать мне брюхо – только поколдовать над волосами. Можно успокоиться и выдохнуть, хоть здесь никакого подвоха.

– Отлично, мы занесли ваши данные в базу, – с улыбкой сообщила Анна. – Теперь вы можете заказывать модификации прямо из дома. Это бесплатно, – видя мой скептический взгляд, пояснила она. – У наших клиентов не так много свободного времени, как кажется. Поэтому всем, кто проходит процедуры, мы предоставляем предварительное моделирование аватара. Так вы можете заранее узнать, что получится в результате.

Я кивнул, поднимаясь на ноги. С потолка тут же опустился манипулятор с тремя пальцами, удерживающий небольшое зеркало – как раз, чтобы оценить проведенную работу.

– Хм, неплохо, – оценил я, проводя рукой по волосам.

– Мы восстановили оригинальный цвет и укрепили луковицы, – продолжила Анна. – Вы, Алекс, совсем не следите за собой. По нашим оценкам уже через два-три года у вас начнут выпадать волосы. Конечно, мы с радостью вам поможем, но вы должны помнить, что профилактика заболеваний – первый и самый верный способ избежать недуга.

Недуга, ага. Старость теперь – болезнь. Хотя она права – лысому мне будет не так приятно. И ладно бы просто сбрить волосы, так хотя бы остается иллюзия контроля. Совсем другое – когда ты напоминаешь монаха с выбритой тонзурой. Не в средние века живем – не оценят.

– Спасибо, обязательно буду иметь в виду, – ответил, наконец, отрываясь от зеркала.

– Мы отправили рекомендации вашей домашней системе, – кивнула Анна. – А теперь, если вы не против, – мягко указала на дверь, – меня ждут другие клиенты.

Попрощавшись, мы вышли из кабинета. Синекожая девица как раз вела нам навстречу молодую пару. У обоих – по-кошачьи желтые глаза с вертикальными зрачками. Девушка с удлиненными ушами с рысьими кисточками. Парень же вообще в тигриную полоску.

– Куда катиться мир? – выдохнул я, стоило покинуть здание.

Ариадна громко хмыкнула.

– Ты такой консерватор, Алекс, – заявила она, садясь в машину.

Я опустился рядом. Ремень безопасности обхватил тело, вкусно щелкнув застежкой. Кресло под спиной немного прогнулось, позволяя вольготно развалиться. Маленькие валики завибрировали, расслабляя мышцы.

– Я – человек, Ариадна. И не хочу об этом забыть, однажды увидев в зеркале какого-нибудь оборотня.

– Можно сделать из себя вампира, – усмехнулась та. – Знаешь, они всегда в моде. Да и девочки любят опасных ребят, – мечтательная улыбка озарила ее лицо.

Нажав на кнопку на приборной панели, блондинка откинулась назад, откинув волосы назад.

Крыша с легким жужжанием закрыла от нас пронзительно голубое небо с легкими белыми облачками. Автомобиль приподнялся над землей и рванул с места, сразу же набирая запредельную скорость.

– Значит так, Алекс, – медленно растягивая слова, хозяйка машины надела темные солнцезащитные очки, – наши программисты сейчас готовят большой патч, так что сервера будут доступны только с завтрашнего утра.

Я кивнул, ожидая продолжения.

– На сегодня будем считать твою прогулку законченной. Но завтра, – повернула ко мне голову, – ровно в восемь часов твоя капсула автоматически отключится.

– Зачем?

– Пока это дополнительное ограничение на погружение.

– Что-то случилось с одним из тестеров, – кивнул я.

Ариадна пожала плечами.

– Слабые духом всегда легко впадают в зависимость. Мы хотим подобного избежать.

То есть, кто-то уже подсел. Или тронулся умом, что вероятнее. И теперь корпорация замнет случай, выплатит компенсацию и ограничит время погружения. И почему меня это не удивляет?

Машинально провел рукой по волосам. Простая игра внезапно становится очень опасной. Мне тут же вспомнилось пробуждение, когда чуть не ткнул в куклу воображаемым мечом. Что, если кто-то из игроков, зашел еще дальше? Если из-за обычных игр люди сходили с ума и пытались полететь с высотки, то теперь, при замене сознания – страшно представить, что может устроить какой-нибудь мечник, внезапно оказавшись в современной квартире.

– Не переживай, корпорация все держит под контролем, – заявила Ариадна. – Мы уже нашли дыру, к утру ее залатают, все будет в порядке.

– Ну да, ну да, – кивнул я, отворачиваясь к окну.

Мимо пронеслась магнитная магистраль, забитая до отказа легковыми авто. Народ ломился в Новую Москву настоящей ордой. Хотя на их месте я бы не вылезал из своего особняка – и воздух чище, и людей меньше.

С другой стороны, а почему бы и нет? Вечер приближается, основная тусовочная зона – в центре. А для некоторых – развлечение стоит любых неудобств. В том числе нескольких часов в транспорте. Все равно управлять самому не требуется – в современных авто и руля-то нет. Задал точку назначения – и жди, пока машина сама доставит на место.

Век удобств и развлечений, подумал я, наблюдая высокий рекламный стенд с классическим варваром.

«Неверком ждет новых героев! Присоединись к Азурилу, встань под знамена севера!» – гласил баннер.

– То-то рожа у дикаря знакомая, – прошептал я.

– Что? – тут же откликнулась Ариадна.

– Говорю, знакомая морда на транспаранте, – указав пальцем за спину, повторил я.

– Азурил-то? – кивнула блондинка. – Ну да, играет в Неверкоме. У него контракт на такую сумму – даже у меня челюсть едва на пол не упала, когда нули увидела.

Ну, для чемпиона гладиаторских боев насмерть – и не удивительно. Хотя никогда не думал, что такие заядлые адреналинщики могут пойти в виртуал. Чего ему в реале не хватает? Деньги, известность, женщины, выпивка, драки и кровь – что еще нужно дикарю?

– А смысл?

– В чем?

– В этой рекламе. Неверком – игра устаревшая. Так чего бы не пускать кредиты на раскрутку новых проектов?

– А кто-то смог его по популярности обогнать? – хмыкнула Ариадна. – Сейчас вот готовим «Проклятые Земли», но ты и сам верно подметил – не все захотят стать кем-то другим. Всем подавай легкие игрушки, в которых все ясно и просто.

Я пожал плечами.

– Поэтому «Битва» не зашла?

– «Эдем» – совсем другое направление. Людям проще возвращаться в прошлое, оно знакомо. К тому же, Никос запустил нерегулируемое погружение. Там боль настоящая. У нас на старте знаешь, сколько исков было? – скривилась блондинка.

– Ну, для любителей адреналина – самое то по идее.

– А вот и нет, ведь там – космос, другие планеты, бластеры, пулеметы, – она махнула рукой. – В общем, будущее народ не привлекает.

Я кивнул – сам бы не полез играть туда, где тебя могут прикончить так, что пожалеешь о дне, когда вообще решил купить биокапсулу. Стоит только представить, какие психи соглашаются на реальные ощущения боли, становится не по себе.

– Кстати, брат твоей Стеллы, Рик, как раз в «Эдеме» работал.

– Да? – вскинул бровь. – Не думал, что он такой отморозок.

– Почему отморозок?

– Ну, в моем понимании на подобное согласится только конченный человек. Это же надо настолько себя ненавидеть, чтобы в такую игру полезть. Сама подумай, ни один современный человек не хочет испытывать неудобств, мы отгораживаемся от проблем в виртуале, даже отношения – и те упразднили, размножаемся через пробирку. А тут – добровольно голову в петлю совать...

– Какой ты все-таки ретроград, – с осуждением покачала головой Ариадна.

– Почему это?

– Это в прошлом веке было течение, где тебе были бы рады. Весь мир – бардак, все бабы – шлюхи, а солнце – долбанный фонарь. Мы все умрем! – изобразила панику блондинка, вскинув руки к потолку. – Но нет, Алекс, мир живет, человечество процветает, пока такие, как ты смотрят на это с осуждением.

– Тогда, может, ханжа? – скосив на нее взгляд, пожал я плечами.

Девушка отмахнулась.

– А есть разница? В наше время глупо оглядываться назад и качать головой с осуждением, мол, раньше трава была зеленее.

– Но она и правда, была зеленее.

– Ой, все! – всплеснула руками Ариадна.

Я усмехнулся и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Сквозь веки промелькнуло несколько светлых пятен – мы пересекли черту города, уже врубившего неоновое освещение.

До самого дома Ариадна молчала, недовольно сопя. Кажется, в ее глазах я упал уже ниже дна. Впрочем, мне тоже многое не нравится, но я же не выпячиваю свое предубеждение, как флаг. Можно быть идеалистом, верить, что добро побеждает – но на самом деле все больше и больше от добра не остается и следа.

Выгода – вот единственно верный оценочный критерий. Именно она позволила мне выбиться сперва на учебе, затем – в корпорации. Кто-то может сказать, что я – плохой человек, но пусть покажет свой счет в банке, и мы посмотрим, кто будет смеяться последним.

– Приехали, – толкнула меня в плечо хозяйка машины. – Выходи.

Кивнув, я открыл глаза и дождался, пока откинется дверца. Дом из пластика и бетона, уходящий в заоблачную высь, встретил меня горящими окнами. По улице гулял ледяной ветер, ероша волос и забираясь под куртку.

– До завтра, – буркнула Ариадна, дверь тут же закрылась и авто сорвалось с места.

– Какая муха тебя укусила? – прошептал я вслед и, сунув руки в карманы, добежал до своего подъезда.

Ударив ладонью по датчику, дождался открытия двойных дверей и проскочил внутрь. Фойе, украшенное искусственными растениями, встретило меня теплом. От контраста с ледяной погодой снаружи сразу захотелось горячего кофе. Желательно с мясом.

Проходя мимо автоматической системы контроля, оставшейся еще от прошлых десятилетий, мазнул глазами по голограмме дисплея с объявлениями о распорядке ремонта.

Двери, наконец, разъехались, впуская меня в прозрачную капсулу лифта. Ткнув на кнопку этажа, оперся локтем о перила и вызвал меню дома. Распорядившись первыми приготовлениями к встрече самого дорого человека на свете, то бишь, меня, глубоко вздохнул.

Что не говори, воздух в городе – отвратителен. И уход от нефтегазового топлива не помог, и экологически чистое производство. Такое ощущение, что века смога, витавшие над Старой Москвой, въелись в небосклон и теперь при каждом удобном случае отравляли местную атмосферу.

Дверцы разъехались, выпуская на этаж. Я шагнул наружу и тут же остановился.

С братом Стеллы я знаком толком не был – пару раз виделись мельком. Но сейчас сразу же узнал в завернутом в теплый черный плащ Рика и внутренне напрягся. Визит старшего брата девушки, с которой ты расстался, как-то не располагает к радушию.

За спиной здоровенного парня стояла одетая в меховую накидку черноволосая девушка. Надо же, а вкусы-то у нас не особо отличаются. Интересно, сам Рик замечает, что его спутница напоминает сестру?

– Привет, ты ко мне? – с улыбкой протягивая руку для рукопожатия, проговорил я.

– Привет, Алекс, – кивнул он. – Тебе привет от Стеллы.

Щелчок в челюсть, перед глазами темнеет. Я ощутил себя лежащим на полу коридора.

Рик опустился на корточки, внимательно всмотрелся мне в лицо.

– Я знал, что ты не очень подходишь моей сестре, Алекс. Вот, не поверишь, как чувствовал, – заявил он, потирая правый кулак.

– И я рад познакомиться, – поглаживая ноющую щеку, прошипел я. – Нормально поговорить не судьба? Что за варварство?

– Это было предупреждение, – ответил он, поднимаясь на ноги. – Если я узнаю, что Стелла еще раз пострадает из-за тебя, – он зло окинул меня взглядом, – лучше сам беги. Мы поняли друг друга?

Я кивнул и уперся руками в пол, медленно поднимаясь на ноги. Тяжелый ботинок наступил на пальцы, я зашипел от боли, а Рик картинно извинился.

Когда все же выпрямился, парочка уже стояла возле лифта. Сопровождающая Рика девушка бросила в мою сторону уничижительный взгляд.

Не став дожидаться, когда непрошенные гости уедут, я вошел в квартиру.

– Ну, подожди, Кригг, посмотрим, кто посмеется последним.

Глава 3

Отогнав куклу со шприцем обезболивающего, приложил кусок льда, завернутый в полиэтилен, к ноющей челюсти. Удар заставил мысли в голове метаться со скоростью молнии.

Первое – нужно разобраться с камерами. Если составлять жалобу, придется подходить к вопросу со всей основательностью, не оставляя Рику и шанса. Однако одной записи не хватит.

Второе – приложить досье. Свое и Ричарда. Посмотрим, кто окажется полезнее обществу. Всегда полезно иметь на руках дополнительные козыри.

В-третьих, я не буду мстить, просто подпишу запрет на приближение. Система дальше сама отследит, чтобы Кригг не подошел ближе сотни метров, она же и предупредит обоих, что мы рядом.

Нет, чисто по-человечески, я могу его понять. Стелла вернулась в слезах, рассказала о встрече с Сарой, Рик вспылил – поехал учить наглеца уму-разуму. Да вот только этот порыв выйдет семье боком. Думал ли он об этом?

Отложив компресс, протопал в комнату. Кукла увязалась следом, держа шприц наготове. Я развалился в кресле и запустил экран доступа в Сеть – пора вспомнить, за что корпорация платила мне деньги.

Войдя в систему безопасности дома, не удержался от улыбки – такая ностальгия охватила, едва сдержался, чтобы не пошалить с камерами. А ведь могу сейчас в любую квартиру заглянуть – стоит только подобрать ключ к апартаментам.

Помнится, этажом ниже живет симпатичная рыжая девушка.

– Входящий звонок, – сообщила кукла. – Вызывающий не определен.

Я оторвался от дисплея. Это что-то новенькое.

– Принять.

Экран передо мной вспыхнул, интерфейс распался на пиксели, тут же складываясь в улыбающееся худое лицо молодого брюнета. Черный капюшон едва накинут на голову, темные глаза блестят довольством.

– Здравствуй, Алекс.

– Доброго времени суток, – кивнул я. – Кто вы и что вам нужно?

Он усмехнулся, откидываясь назад. На секунду вместо лица мелькнули серые кости черепа. Но стоило звонящему приблизится, все пришло в норму.

– Меня зовут Макс, – сообщил он. – Вижу, ты уже догадался кто я.

– Я не привык общаться с искусственными интеллектами, – недовольно дернул щекой, отчего челюсть сразу заныла снова. – По какому поводу звонок?

– Нарушение безопасности Сети, – Макс улыбался, а мне всей душой хотелось придавить его. – Я знал, что ты попробуешь нечто в этом духе, поэтому терпеливо ожидал, когда твой характер заставит взломать какой-нибудь сервер. Хорошо, что это оказалась система слежения – я с легкостью затру записи о твоем вмешательстве в мою работу.

– Зачем? Он напал на меня, я имею право отстаивать...

– Не смеши, Алекс. Ты прекрасно знаешь, Ричард тоже служит Властям. Как и ты. Вот только – ты один из десяти тысяч тестировщиков новой игры, а он – заслуженный борец с Подпольем.

На дисплее всплыло досье Кригга. Я пробежался глазами по строчкам, сжимая кулаки.

В иное время Рик стал бы замечательным военным. Прямой, ответственный, дисциплинированный. Такими кадрами не разбрасываются даже в наше, мирное время.

А уж про участие в обнаружении и устранении ячейки Подполья – и говорить нечего. По сравнению с этим мои пять лет работы в маленькой конторке по безопасности Сети – просто жалкая клякса в резюме.

– Я перешлю тебе все необходимые файлы, – продолжил Макс. – И, если тебе так уж хочется – составляй свою жалобу, устраивай суд. Но замечу, что ты все равно его проиграешь.

– У меня доказательства, – пожал плечами в ответ. – И я могу нанять хорошего юриста.

– А у него будут лучшие, – усмехнулся он.

– Я работаю на Сару.

– А он на Никоса, – пожал плечами ИИ. – Не думаешь же ты, что Власти станут тягаться друг с другом ради тебя? Скажу по секрету, – его лицо приблизилось, – у них и без того хватает забот, Алекс. Я же рекомендую тебе хорошенько отдохнуть, прежде чем снова возвращаться в «Проклятые Земли».

И, договорив, он исчез. На дисплее тут же засветились нужные файлы. Не обманул – прислал все, что нужно. Вот только желания что-либо делать с этими записями у меня отпало.

Откинувшись в кресле, закрыл глаза и глухо застонал, саданув кулаком по подлокотнику. Чертов ИИ прав, по сравнению с Криггом, я – ничтожная тля. Не особенный, не избранный – обычный человек, уже попавший в сети Властей.

Привык считать себя лучшим. Я же тружусь на корпорацию, я не праздно живущий нахлебник. Мне открыты все дороги – как же! Стоило возгордиться – тут же щелкнули по носу, чтобы знал свое место.

– И добавили в морду для закрепления, – потирая челюсть, пробормотал я.

Кукла тут же снова продемонстрировала шприц. Отмахнувшись от безмозглого робота, перелез в кровать и, закрыв глаза сгибом руки, тяжело вздохнул.

Если судить со стороны полезности общества в мирное время – что важнее, герой невидимой войны или стандартный винтик системы?

Понятно, отбросив человеческую составляющую, любой выберет нормальную сытую жизнь вместо рисков и приключений. Таковы люди – важнее знать, что завтра будет еще один день, каким бы плохим он ни был, чем совать голову в пасть льву в надежде, что тобой не закусят.

Львы... Когда я в последний раз их видел? Лет двадцать назад, на экскурсии в заповедник?

Чертов Рик! Неужели один удар по морде настолько продуктивен, что я начал страдать от ощущения собственной  никчемности? Ну, помог он с Подпольем, хорошо, честь ему и хвала, но...

Мазнул тоскливым взглядом по капсуле. Я-наемник такими вопросами голову бы себе не забивал. Как там говорил сотник, пусть конь думает – у него голова большая?

Воспоминания о старом усатом вояке нахлынули волной, заставляя заново переживать радости солдатской жизни, словно они происходили со мной. Помню, как болели руки от стертых в кровь мозолей.

В голове закрутилась мысль, и я почти вскочил в кровати.

– Отбивай мяч, – велел послушно ожидающей кукле. – Если Алекс в игре – моя настоящая личность, значит, исключив среду, он стал квинтэссенцией меня настоящего? Незамутненный Алекс, со всем его потенциалом, реальнее в игре, чем в настоящем мире?

– Среду нельзя удалить. Так или иначе, влияние должно быть оказано. Иначе любой человек остановился бы в развитии на уровне животного. Социум определяет, каким вырастет человек.

– Если только не вопреки обществу, – кивнул я.

– Вне зависимости, – покачала та головой, – против или за существующий социум ты действуешь. Так или иначе – основой выступает наличие окружения. А уже сама личность определяет, в зависимости от суммы факторов, на какой стороне будет выступать. Это теория, никто не может провести реальное сравнение. Так, чтобы иметь два абсолютно идентичных начальных объекта, и на выходе получить действительные, а не теоретические результаты. Каждая личность, так или иначе, развивается иначе, чем другая. Даже при схожих исходных данных – результат может оказаться прямо противоположным.

– Никто не мог до сих пор, – поправил я. – С этой штукой, – махнул в сторону капсулы, – можно такой анализ провести. Для каждого индивидуума. Заранее определить сторону, его настоящее я, его стремления.

Кукла кивнула.

– В таком случае игра становится глобальным социальным проектом по определению внутренних врагов еще до того, как сам человек осознает, что хочет воевать с системой.

Я замер, переваривая сказанное машиной. В отличие от куклы, могу представить, к чему приведет подобный проект. Никаких ссор и споров. Никакой оппозиции. Утром лег в капсулу, а к вечеру тебя уже переработали в компост, как не соответствующего нормам Властей.

Тотальный контроль. И люди с радостью примут его, не разглядев за развлечением опасности. Насильственные методы вызывают лишь отторжение, история не раз это доказывала – диктатура, основанная на крови, рано или поздно будет свергнута. Но кто будет свергать пришедшего с миром, да еще всучившего тебе в руки безбедную беззаботную жизнь? Наоборот такой благодетель будет обожаем и обожествлен.

Подойдя к окну, дернул створку. Холодный ветер ворвался в комнату, заставляя встать волосы по всему телу.

Новая Москва никогда не спит. Вечернее освещение, горящие фары проносящихся по магистралям автомобилей, завлекательные стенды реклам. Мир живет припеваючи, не подозревая, что с ним станет уже на следующий день.

Свобода от ответственности. Сперва за собственную жизнь, затем за обеспечение. И, как итог, свобода от выбора.

И самое страшное – мы даже не заметили, как сами позволили всему случиться. Да, были слабые протесты биоконов, кто-то даже Подполье организовал и устраивает теракты. Но разве это что-то меняет? Если то же самое общество, ради которого террористы стараются, отвергает сам факт необходимости этой войны.

– Прямо-таки падение железного занавеса, – усмехнулся, закрывая окно.

– Железный занавес пал потому... – начала кукла, но я оборвал взмахом руки.

– Не мешай.

И, правда, не мешай, Алекс. Если мир катится к чертям, у тебя есть только два выхода – пытаться докричаться до безразличной толпы, покрывая себя клеймом безумца и биокона-ретрограда, или насладиться видом ядерных грибов, раскрасивших небосвод.

– Это не моя проблема, –  прошептал, разглядывая горящие неоном вывески. – Я – всего лишь маленький винтик машины. Я не решаю, как и когда остановится, всего лишь кручусь в строго заданном направлении. Ни шага в сторону, ни собственной воли.

Удивительно, как много меняет в голове один удар в челюсть, подумал, садясь в кресло. Что у меня есть? Только я сам. И пока еще могу решать, каким быть, каким стать. Каким хочу видеть себя сам.

И если я-наемник более целостная личность, чем я-реальный, что мешает самому стать настоящим собой? Тем, кто не боится отстаивать свою самость, кто четко знает, чего хочет и за что воюет. Да, пусть в биографии наемника ценой меча было презренное злато, важен сам смысл.

Отметая согласие на бета-тест, что у меня остается? Какова моя глобальная цель? Рано или поздно, работа на корпорацию закончится, что останется после нее? Чем стану заниматься, покинув мир Проклятых Земель?

Я не эскапист, чтобы срываться в игру с первыми лучами солнца и торчать в ней до потери пульса. Реальный мир мне однозначно важнее выдумки.

Один факт оспорить нельзя точно – уже сейчас Проклятые Земли меняют меня настоящего. Простая демонстрация того, кем я мог бы стать при других обстоятельствах, заставила переосмыслить ценности, впитанные с детства.

– И что за сюрпризы ты мне еще преподнесешь? – спросил, оборачиваясь к капсуле.