Текст книги "В тупике бесконечности (СИ)"

Автор книги: Владимир Кельт

Соавторы: Кирра Уайт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Между тем, Митчелл взял со стола документ. Лео отметил высокое качество бумаги.

– Это дополнительное соглашение о неразглашении информации по миссии в Лабиринте Ночи, – со значением сообщил Джон. – Остальные сотрудники уже подписали.

– Подписывать кровью? – усмехнулся Лео.

– Достаточно отпечатка пальца.

Без колебаний Лео приложил палец к монете сканера в углу документа. Даже не читал, потому что неизвестно как расценит скрупулезность «Центр». Митчелл с довольной улыбкой спрятал бумагу в недрах стола.

– Доверие: то, на чем держится наша организация, – сказал он, затем как бы невзначай поинтересовался: – Кстати, хотел узнать твое мнение о команде археологов.

– Они хорошо себя показали, – ровно ответил Лео, прекрасно понимая, что это проверка. – Характеристики уже готовы, могу отправить хоть сейчас. Единственно...

Митчелл выжидательно поднял брови.

– Я не уверен насчет Марины Курковой, – все так же ровно продолжал Бестужев. – Она, конечно, профи в своем деле, но в последнее время ведет себя странно, даже подозрительно. Я бы советовал провести дополнительное тестирование.

– Проведем, – отмахнулся Джон. Судя по всему, информация его мало заинтересовала. – Файлы по миссии в Лабиринте получишь завтра утром. Там описание артефактов, просветка липового марсианского города и прочие умные вещи.

– А что будем делать, когда другие корпорации запросят доступ в открытый «город»?

Джон хмыкнул, тонкие губы изогнулись в усмешке.

– Ну так ошибочка вышла: нет города. Всего лишь одинокие постройки вроде тех, что нашли при установке башни терраформа Юг-4.

Лео поморщился: вспомнились восторженные крики толпы и новостные сводки, где на первой полосе мелькало его имя и усталое лицо Тихонова, преданно поддерживающего начальника и легенду «города».

– «Центр» собирается выставить нас дилетантами, не сумевшими отличить город от придорожного туалета? – спросил он прежде чем подумал о последствиях.

Митчелл дружески похлопал по плечу:

– Мне понятно твое негодование, дружище. Не беспокойся, репутация твоей команды не пострадает. К тому времени людей обеспечат другими сенсациями, и открытие города отойдет на задний план. А с особо увлеченными темой марсианских мегаполисов поработают.

Лео смотрел на него с недоверием, сам не понимая природу вспыхнувшего в душе протеста. Возможно, дело в том, что он еще не смыл с себя пыль Марса, а в ушах еще звучали голоса археологов на раскопе. Сначала их заставили скрыть правду о находке, а теперь того хуже. Лео всегда насмехался над словом «предательство», считая это чушью, придуманной теми, кто не умеет извлекать из любой ситуации выгоду. Но сейчас именно это слово – режущее, противное – приходило на ум.

Митчел достал из кармана пиджака магнитный ключ и протянул Бестужеву. Серебристый прямоугольник блестел на фоне черного стекла столешницы.

– Еще одно, – сказал Джон все с той же змеиной улыбкой: – Поздравляю с повышением. Твой новый кабинет в первом корпусе под номером сто восемь.

Взгляд Лео застыл на серебристом прямоугольнике ключа. Странное дело, он так долго шел к этому, а теперь почему-то не испытывает радости.

– Доверие: то, на чем держится наша организация, – повторил он слова Митчелла, пристально глядя ему в глаза.

– Конечно, доктор Бестужев, – улыбнулся Джон.

Лео взял ключ.

[1] Военная база, где до момента объединения стран Большой двадцатки (пакт подписан 10 мая 2039 года) хранился золотой запас США. База находится на территории современной Американской Федерации, метроплекс Кентуки.

Интерлюдия

– Береги себя, Мариночка. Ты выглядишь уставшей. Отдохни и выспись как следует, – улыбнулся Тихонов, лучики морщин залегли в уголках глаз старшего археолога. – До завтра.

– До завтра, Михал Евгенич, – помахала на прощанье Марина и скрылась в вагоне поезда.

«Станция Верхняя Эллада. Следующая «Новолинейная», – объявил приятный женский голос, на табло замигали зеленые цифры и строка с просьбой занять места.

Куркова закинула за плечо спортивную сумку и закуталась в вязаный кардиган. Ее знобило, а пушистая ангора не могла согреть. Марина подумала, что тут не справится даже жаркое солнце: дрожь била изнутри, пальцы онемели. Это все нервы. Стараясь не смотреть по сторонам, она прошла в конец вагона; туда, где было меньше всего людей. Кресло у окна оказалось пустым. Она села, засунула сумку под сиденье. Отличное место: просматриваются оба выхода из вагона, и если кто-то будет ее искать, то она сразу же увидит.

Вздохнув, Марина плотнее закуталась в кардиган. «Увижу, и что? Куда бежать? Что делать? – метались испуганные мысли. – А что если он уже здесь, в вагоне? Наблюдает за мной».

Тут же показалось, что со всех сторон на нее направлены пристальные колючие взгляды. Куркова дико огляделась. Нет, все пассажиры были заняты своими привычными делами: кто-то спал, кто-то ел, кто-то смотрел голографические фильмы через IP-ком. Одна из жующих девушек, встретившись с ней взглядом, смущенно улыбнулась и жестом предложила бургер.

«Ну и вид у меня, – подумала Марина с нервным смешком. – Раз люди уже готовы едой поделиться».

Она отрицательно покачала головой и закрыла глаза. Вдох-выдох.

«Отче Наш! Иже еси на Небесех. Да святится имя Твое, да приидет Царствие...»

В вагоне заиграла тихая музыка. Шуберт, вальс. В детстве Марина хорошо играла на фортепиано, и обычно классическая музыка вносила в ее душу спокойствие и гармонию. Но сегодня даже Шуберт не мог справиться с приливами паники. Мысли вертелись вокруг спрятанной под сиденьем спортивной сумки. От осознания того, что там лежит пробирка с частичкой позвонка марсианина, к горлу подкатывал ком, а в глазах темнело. Казалось, под сиденьем не сумка, а взрывчатка с неисправным механизмом. До сих пор не верилось, что она смогла вынести артефакт из «Центра», пройти тройной контроль...

«Отче Наш, Иже еси на небесех... Что я наделала, Господи?!»

Вдох-выдох, вдох-выдох. Слушай Шуберта, плыви на волнах музыки. Вдох-выдох, вдох...

Вот так-то лучше. Бояться нечего, самый страшный этап уже пройден, теперь всего-то и нужно, что довезти пробирку до места и передать человеку из «Анти-гена». На Земле ждут.

И все начнется...

Глава 10. Егор

Метроплекс Москва-Сити, планета Земля

Ладонь больше не горела. Под надписью, выведенной аккуратным круглым почерком, ощущалось приятное тепло. Адрес Егор запомнил, но взгляд все равно тянуло к невесть откуда появившимся строкам. Он до сих пор не мог взять в толк, кто и как отправил послание.

«Приезжай один» – просили буквы.

Избавиться от Кротова не составило труда. Егор подбросил напарника к дому на проспект Гагарина и заявил, что завтра будет на час позже. Прощаясь, Дима пожелал хорошенько выспаться. Да уж, выспишься тут, когда машина несется в противоположную койке сторону.

Внедорожник вильнул в проулок. Мокрый от дождя асфальт сверкал в голубом свете ксенона, одинокие капли падали на лобовое стекло и тут же испарялись, не выдержав боя с системой «драй-клин». Егор отметил, что заряд неполный, а электрозаправку он пропустил. Надо бы на обратном пути не забыть, а то придется с проводами играться. В полумраке сонного города в предрассветные часы улицы были пусты: ни людей, ни машин. Егор открыл окно и с удовольствием вдохнул запах дождя и мокрого асфальта. Даже не верилось, что сто лет назад люди дышали выхлопными газами от авто с двигателями внутреннего сгорания. Отказ от оных в пользу электрокаров – первый шаг, который человек сделал навстречу измученной техногенными пытками природе. Жаль, только, что Хомо сапинс исключительный лентяй: пока жизнь не пнет – с места не сдвинется. В преддверье так называемой «Войны за черное золото» в 2032 году, люди об этом не думали. Трудно сказать, как бы все повернулось, не случись прорыва в науке, давшего человечеству генные модификации и нанотек. В ряде стран Большой Двадцатки прокатилась волна госпереворотов, генномодифицированные люди – совершенные, справедливые, – открыли миру глаза: «Жизнь – ценнейший дар, а смерть сеет только смерть». А через шесть лет не стало разрозненных государств как таковых, их сменила Земная Федерация, которой по сей день правит Совет.

Припарковав машину напротив китайской забегаловки с вывеской «Кофейный Дракон», Егор глянул на часы – 3:25. Слишком поздно для свиданий или деловых встреч. Не исключено, что ловушка. Внутри с одинаковой вероятностью может ожидать, как отряд жаждущих мести отморозков, так и ищущий защиты одиночка. Если бы не пришлось подвозить Кротова и тратить время, он бы проследил за кафе и знал, чего ожидать. Машинально коснувшись кобуры и ощутив пальцами холодную сталь оружия, Егор вышел из авто. Окна в кафе оказались с матовыми стеклами, на них то и дело появлялись дымящие чашки чая или блюдо риса с курицей. Вот черт! Вместо риса и кружек Егор предпочел бы увидеть, что происходит внутри. Смирившись с тем, что сюрприза не избежать, он толкнул дверь.

Приятный женский голос из динамика произнес на китайском: «Доброй ночи, путник! Мы рады вам!» Егор обвел цепким взглядом зал: раздаточная стойка, за которой улыбался старик китаец с длинными усами-шнурками, ряды столиков и красных диванчиков, трое мужиков в углу, воркующая парочка у окна. Сквозь запах кальяна и жаренного мяса, Егор уловил знакомый букет – «Винстон», мускус и пряности. В памяти тут же прорисовался образ певички из «Робинзона». Егор усмехнулся: вот, оказывается, кто назначил ему свидание.

Женщина сидела за столиком у стены, половина лица освещалась красным китайским фонариком, вторая тонула во мраке.

– Доброй ночи. И не скучно вам здесь в одиночестве? – Егор сел напротив на скрипучий диванчик. Положил руки на стол, демонстрируя надпись.

– Я уже не одинока, – улыбнулась певица. Голос у нее грудной, бархатный, улыбка идеальна.

В «Робинзоне» при обманчивом свете, опутанная туманом и пронизанная лучами стробоскопов, она казалась старше. Сейчас перед Егором сидела молодая женщина, на вид лет двадцати семи. Одета в короткую кожаную куртку, красный топ и кожаную юбку. Голубые волосы русалка собрала в высокий хвост, яркий макияж и блестки смыла, а вот взгляд… Глаза – синие, бездонные – оставались такими же, как во время выступления: полными печали. Это вносило некоторый дисбаланс в образ девочки-ночь. Рыдающие на груди проститутки – сильно на любителя, и Егор к таким не относился, но красоту умел оценить. Поймав себя на том, что откровенно пялится в глубокий вырез топа, он вскинул бровь:

– Я приехал один. И-и?

Улыбка, взмах черных ресниц. А в глазах тревога.

– В баре, во время выступления, мне показалось, что мы друг друга поняли. Когда я проходила мимо, вы ведь… – еще один многозначительный взмах ресниц. Ей Богу, тем, кто понимает, чего хотят женщины, нужно ставить при жизни памятники.

– Давайте сразу расставим точки над «i», «ё» и прочих буквах алфавита, – сказал Егор. – Сейчас я для порядка спрошу, есть ли у вас лицензия гетеры и платите ли вы налоги, а дальше – посмотрим.

Девушка залилась краской гнева.

– Ничего себе предложение! – взвизгнула она. – Думаете, если нацепили форму, то можете получить все, что захотите?!

Вот так отповедь.

– А как вас еще понимать? – удивился Егор. – Самопроявляющиеся записки на рабочих частях тела, красные фонари, откровенный наряд.

– Законом не запрещено любить яркие вещи, – ответила она с достоинством. Ресницы принимали в разговоре самое активное участие, возмущенно трепеща.

– Извините, если ошибся, – сухо произнес Егор.

– Думаю, дальнейший разговор лишен смысла!

Девушка схватила сумочку и резко встала, намереваясь уйти.

Егор тоже встал.

– Давайте сойдемся на том, что я просто неудачно пошутил. Вы простите мою бестактность, и я поеду домой к кровати, которая примет меня любым.

– Не уходите, – неожиданно попросила девушка и мягко улыбнулась.

Егор ждал, что у нее по программе дальше.

– Я сама виновата, – продолжала она. – Слишком навязчиво намекала. Давайте закажем кофе. Я люблю латте. А вам бы рекомендовала двойной эспрессо «будильник». Господин полицейский, – взгляд синих глаз застыл на номере, горящем на груди. – Господин номер 36489, у вас имя есть?

– Майор Бестужев, отдел БНМ, – он хотел добавить, к вашим услугам, но поостерегся последствий.

– Анита-Сирена Цветкова.

– Серьезно?

– Это сценический псевдоним. Для друзей просто Анита.

– Егор.

Девушка протянула руку, и Егор аккуратно пожал тонкую ладонь. Наступило неловкое молчание, которое нарушил официант-китаец, выглядевший лет на сто с хвостиком. Он поставил на стол две чашки и корзинку печенья с предсказаниями, поклонился, пожелал приятного аппетита и, шурша длинным белым фартуком, ушел к прилавку.

– Анита, как вам удалось это? – Егор показал ладонь с надписью. – Пекло адски и не смывается.

– Спиртом протрите, – пожала плечами девушка. – Это модификация такая. Могу написать или нарисовать что угодно на чем угодно, даже не касаясь объекта.

– Вы художница?

– Нет, ставила специально для записок… Видите ли, я не всегда работала певичкой во второсортном баре. Не так давно я была оперной дивой. Признание, гастроли по всему миру, однажды меня ангажировали даже на Марсе! – она сделала многозначительную паузу, которую требовалось заполнить вздохами, серенадами и бренчанием на мандолине. Мандолину Егор не прихватил, вокальными данными не обладал, зато мог качественно обнюхать. И, разумеется, вздохнуть, но боялся, что вздох будет очень уж тяжким. Поэтому ограничился заинтересованным взглядом, который против воли опять сполз в декольте.

– А еще у меня был безумно ревнивый продюсер, который не давал наладить личную жизнь, – продолжала она со вздохом. – За мной все время ходили хмурые амбалы, охраняли, следили и обо всем докладывали Вольфу. Вот и пришлось пойти на хитрость. С помощью таких записок я поддерживала связь с поклонниками, давала надежду на свидание. А, бывало, и отвергала, – она лукаво улыбнулась Егору. – Но к вам это не относится.

Он украдкой взглянул на часы. 3:55. Самое время спать, как царь, а не слушать излияния новой знакомой. И на бестолковый флирт совсем не тянуло. Какой еще с нее толк?

– Анита, вы не могли бы перейти к цели нашей встречи?

– Мне нужна ваша помощь, как офицера полиции, – произнесла она бархатным голосом и доверчиво пожала его руку тонкими теплыми пальчиками.

Что это – очередной финт в спектакле «Несчастная Я» или действительно что-то стоящее?

– Я вас внимательно слушаю.

– Моя сестра уже несколько лет в коме. Лиля сделала неудачную модификацию, и… – голос дрогнул, в нем звучала боль. Впервые за вечер в Аните проступила естественность, лишенная мишуры сценического образа.

Сон как рукой сняло. Егор привычно включил коммуникатор, вывел форму заявления.

– Нет-нет! Никаких заявлений!

Анита накрыла коммуникатор ладонью.

– Хорошо, – согласился Егор и сунул устройство в нагрудный карман. – Но вы должны дать мне свой личный код. Так, на всякий случай.

– Конечно, – она кивнула. Ну почему она не была такой с самого начала – без дурацких ужимок и жеманства? Теперь перед Егором сидела скромная, растерянная девушка.

Коммуникатор коротко пискнул, приняв визитку.

– Итак, ваша сестра сделала неудачную модификацию.

– Да, – подхватила Анита. – Она состояла в обществе по спасению дельфинов афалин и хотела обрести способность дышать под водой. Но перестала дышать совсем. Без маски даже пяти минут не могла продержаться! Лиля пыталась все исправить, подала заявку в клинику от «Центра ГЭК»… День, когда ее увозили на каталке в операционную, стал самым ужасным днем в моей жизни. Мы больше не виделись, – Анита всхлипнула, обхватила обеими руками чашку латте, по щекам потекли слезы. Задерживаясь на мгновение на подбородке, они капали в чашку.

– Опять буду пить соленый, – нервно усмехнулась девушка. – Уже привыкла…

Она подняла на Егора глаза.

– Я знаю, что сестру уже не вернуть. Но ведь можно привлечь врачей к ответу! Они должны понести наказание!

– Вы обращались в полицию?

– Да. Начала процесс против «Центра ГЭК» и проиграла. Но это было только начало: продюсер расторг со мной контракт, и меня больше нигде не принимали. Ни в одном театре даже на порог не пускали. Те, кто еще недавно предлагал ведущие партии, делали вид, что мы не знакомы. А в прессе появились гадкие статьи. Якобы я безголосая… Егор, вы моя последняя надежда. Я должна отомстить. Теперь уже не только за Лилю, но и за себя, за то, что они раздавили меня, как букашку!

Вздохнув, Егор передвинул блюдце. Дно противно царапнуло по столу.

– Анита, вы ведь понимаете, что я вам ни чем не смогу помочь? – негромко, но твердо произнес он. – Вы должны знать, что в клиниках существуют определенный процент неудач, и что ваша сестра подписывала документы, где об этом ей сообщили. И она дала согласие. Юридически они правы. А что до морального аспекта и ваших карьерных затруднений… Не берусь это обсуждать. Мне жаль вашу сестру. Правда.

Приглушенный всхлип, полные слез синие глаза напротив.

– Я знаю, – сказала она. – И понимаю, что выступить против «Центра ГЭК» было несусветной глупостью. Но ведь вы боретесь с незаконными модификаторами, верно? И можете остановить других подонков, которые кромсают девочек в подпольных клиниках. У меня есть информация. Я не сидела эти годы просто так, я многое знаю. Адреса, людей. Вадик мне здорово помог.

Егор хмыкнул.

– У нас сугубо деловые отношения, – вставила Анита, истолковав хмыканье по-своему. – Я видела, что вы общались в баре. И знаю о чем. Так вот, «Легион» не те, кто вам нужен.

– И? Кто у нас плохие парни?

– Они называют себя «Анти-ген».

***

Разбудил Егора коммуникатор. Устройство надрывалось то музыкой, то звоном, то еще какой-то бредятиной, а он не мог даже пошевельнуться, чтобы отрубить. Только после второй звуковой атаки удалось продрать глаза. Спать хотелось неимоверно, тело ломило – после встречи с Анитой он уснул в машине, решив не тратить времени на дорогу домой. Мол, посплю тут, и поутру сразу в отдел.

Утро.

Какое к чертям утро?! Солнце только-только начало подниматься. Над плоскими крышами высоток горела алая лента зори. На часах 4:30.

Егор хотел было послать звонившего куда подальше и отключить коммуникатор, но увидел на дисплее сестру. Первая мысль: что-то случилось с отцом или с мамой. Или у Натки проблемы.

Тряхнул головой, потер глаза и взъерошил волосы.

– Хай, брателло! – весело прилетело из коммуникатора.

Егор скрипнул зубами: ей, значит, весело?

– Чего надо в такую рань? – рявкнул он. – Нормальные люди спят вообще-то. Совсем на своих тусовках мозги растеряла?

– Ой, ну не начинай, а? Я же знаю, что ты у нас ранняя пташка. И поздняя тоже. Ищейки вообще не спят!

– С такими, как ты, поспишь. Нет бы что-то хорошее с утра.

– Ой, сейчас организую хорошее. Ты новости смотрел?

– Нет, а что там?

Поправив тонкую нить черного жемчуга на шее, сестра с гордостью сказала:

– Лео по всем каналам показывают. Он открыл какой-то марсианский город в Лабиринте Ночи и руководит там раскопками. Наш брат теперь большая марсианкая шишка!

– Херня, а не новость, – буркнул Егор и потянулся к кнопке отбоя, но палец так и завис над красным крестиком. Натка округлила глаза, обрамленные оранжевыми ресницами. Сложила брови домиком, личико сделалось ангельским. Как пить дать, что-то стряслось.

– Что у тебя? – сдался Егор.

– Проблемы, – заявила Натка и тут же добавила: – На самом деле не у меня, а у одного хорошего человечка. Очень-очень хорошего! Помнишь Танюху, мою одноклассницу? Тощая такая, заучка. Хотя… откуда тебе помнить, ты тогда академию как раз закончил и в Москву слинял, на мой выпускной даже не пришел. Так вот, ей очень нужна твоя помощь. Очень-очень.

– Что-то я всем сегодня нужен, – буркнул Егор. – Прямо операция «Дама в беде».

Поняв, что со сном стопроцентно покончено, он вдавил кнопку старта. Приборная панель ожила синими и зелеными огнями, «Tesla patriot» проснулся куда охотнее хозяина. Егор начал сдавать назад, чтобы развернуться и выехать на дорогу.

– Ладно. Рассказывай что за проблемы у твоей знакомой. Подумаю, чем можно помочь.

– У нее жених пропал, – с невозмутимым видом заявила Ната.

Егор заржал.

– Что, силком под венец тащила? Я бы тоже сбежал. Тем более говоришь, что тощая и заучка.

– Я серьезно, Егор! Человека нет дома, нет на работе, в морг и в больницу не поступал… – с пылом начала объяснять сестра. А у самой взгляд такой просящий, что даже «Tesla patriot» готов разрыдаться.

– Наташ, это не моя вотчина, – сухо произнес Егор. – Все, что могу, дать консультацию. Первый совет: обратиться в полицию по месту проживания.

– Да знаем мы! – раздраженно бросила Ната, поняв, что он не собирается надевать белый плащ. – Просто Таня боится идти в полицию… Ну-у-у… Есть нюансы. Ей нужен надежный человек, понимаешь? Может, позвонишь кому-нибудь полезному и попросишь помочь по-свойски?

У Егора крутилось на языке: не до тебя, сестренка…

Но она не давала ему вставить слово:

– Ты должен это сделать! – трещало из коммуникатора. – Ради меня! Таня вообще полицейских боится, – она огляделась по сторонам, поднесла коммуникатор ближе, теперь ее лицо заняло весь экран, и шепнула: – Только между нами, у нее отец сидит в тюрьме. И сама она недавно попала под обыск в какой-то старой лавке. Та лавка потом взорвалась и сгорела, представляешь?

Егора будто током ударило.

– Лавка? Сгорела?

– Ну да.

– Это в Питере было?

– Не на Луне же, конечно у нас.

– А как фамилия твоей подруги?

– Литвинцева, а что?

Он думал, таких совпадений не бывает. Теперь, когда ниточка старьевщика оборвалась, эта девушка может быть полезна. В любом случае, с ней нужно поговорить.

– Хорошо, – сказал он, делая вид, что сдался под напором сестры. – Как раскидаюсь с делами, приеду.

– Уиииии! – коммуникатор едва не взорвался от ее эмоций. Егор улыбнулся: какой же она еще ребенок.