Текст книги "Голубой дымок вигвама"

Автор книги: Владимир Степаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Темнобурый не помнил, как вылетел на поверхность. Хорошо, что было неглубоко. Яркое солнце ослепило. Бобр глотнул воздуха.

Челомей первый увидел круглую голову бобра. Он схватил весло и, подскочив в ботнике, ударил. Но, к счастью, течение уже успело отнести Темнобурого.

– Амик! – громко крикнул Колька. Он догадался, какая щука угодила в морду. – Браконьер проклятый! – закричал мальчик. – Морды прячешь! Правильно я угадал. Ты браконьер!

– Проваливай! – Челомей испуганно оглядел пустынный берег реки. – Догоняй своего бобра! Очень мне он нужен! Я ловлю удочками!

Колька отчаянно греб шестом. Скоро салка снова вышла на течение и двинулась по реке. «Хоть бы встретить кого-нибудь. Надо рассказать, что старик браконьер!» – подумал он.

Кольке хорошо была видна черная голова бобра. Он плыл медленно, словно совсем не боялся его.

– Амик, подожди! Амик! Амик! – Мальчик тоскливо оглядывал пустынную реку.

Глава 13. О чем рассказали сигнальные огни

В сумерки перед деревней Нелюшкой на буксире «Нерля», тащившем за собой баржу, зажгли огни.

Наливная баржа была гружена соляркой – нефтепродуктом второго класса, и на высокой мачте, кроме гаковых огней, вспыхнули – один красный, а под ним – белый топовый.

Вечер был ветреный. В лесу шумели деревья, и по Волге перекатывались тяжелые черные волны. Небо плотно задергивалось облаками. В их разрывах вспыхивали звезды, но тут же гасли.

Заспанный капитан Ягодкин показался на палубе. Почесался и, шлепая босыми ногами, поднялся к рулевому.

– Яшка, ты смотри, за Стрелкой перекат.

– Знаю.

– А ты слушай. Я тридцать лет плаваю, все мели здесь пообтесал. Дай-ка закурить.

– Не балую.

– Забыл. Говорят, что ты и пиво не пьешь? Правда? Молчишь? Ну, дело твое.

Капитана Ягодкина сняли с парохода «Вятка» за пьянство. Капитан был недоволен новым назначением и командой, состоящей из молодых ребят. Рейс с горючим для Дымковской РТС по Кокшаге был для него сущим наказанием: нельзя было причаливать к пристаням, где торговали пивом и вином.

Сверху показался расцвеченный гирляндами огней пассажирский пароход. Плицы колес глухо шлепали по воде.

Густой басовитый гудок поплыл по реке.

– Никак моя «Вятка» топает, – сказал сиплым голосом капитан. – Она и есть. Сигналь! Пиво небось трескают. Проплавал я на «Вятке» три навигации. Пусть уступает дорогу. Лево руля!

– К берегу притрем, сядут на мель. Не буду подворачивать! – сказал решительно рулевой.

– Поговори, мальчишка! – Капитан оттолкнул парня и завертел штурвальное колесо. – Не бойся, не выскочат на берег. А попугать – малость попугаем!

«Вятка» прошла рядом, дыша горячим паром. Из широких окон кают лился электрический свет, сверкали белой краской надстройки палуб.

– Керосинщики! – раздался угрожающий голос с парохода. – Доложим капитану-наставнику. Хулиганы!

– Сами мы себе капитаны-наставники, – засмеялся Ягодкин. – Яшка, ты не дрейфь. Слышал, керосинщиками обозвали? Вот и спускай после этого. Пойду сосну малость. Буду нужен – крикнешь!

Капитан повернулся и посмотрел в сторону баржи. Пароход, сносимый течением, медленно уплывал в темноту.

– На бар-же, не спи!

– Дер-жу! – раздался из темноты торопливый ответ. – Чего рыс-ка-ем?

Капитан Ягодкин еще немного потоптался около рулевого и ушел спать.

Матрос у штурвала остался один. От толчков дизеля подрагивала палуба.

Яша Кирпичев был из деревни Нелюшки. Плавал он первую навигацию. Сообщить в деревню об этом рейсе ему не удалось. А могли бы на пристань выйти мать, Юрка и сестры Настюшка и Танюша. Юрка наловил бы рыбы, а мать испекла пирог…

Парень посмотрел на пристань. От зажженного фонаря на маслянисто черной воде дрожало пятно света. Яшка протянул руку к кольцу и, чувствуя обиду, дал продолжительный гудок.

В деревне играла гармонь. Девчата задорно выкрикивали частушки.

Увидев красный бакен перед глубоким омутом, Яшка вспомнил последнее письмо от Юры.

«Братень, у нас в большом омуте здоровая щука завелась. Хитрющая, страсть! Дед Архип видел. Уток хватает почем зря. А намедни гуся уволокла. У меня с клешни всю леску смотала и порвала. Яша, купи самую крепкую жилку, какая только есть на свете. Обязательно сам попробую. Хочу поймать окаянную. А блесницы я начал уже выколачивать!»

Яшка нащупал моток лески в кармане. Выполнил он просьбу Юрки, но как передать леску?..

Скоро деревня осталась позади – с огоньками в окнах изб, пиликающей гармошкой, припевками девчат…

Потом Яшка вспомнил встречу с «Вяткой». Не зря обозвали их хулиганами. Пароход едва не сел на мель. Писать объяснение капитану-наставнику все равно придется.

Парень вздохнул. Вспомнил свою школу, учителей. Кроме диктантов и условий задачек из учебника, которые он старательно переписывал в свою тетрадь, ему не приходилось писать других бумаг. Подумать даже страшно.

Яшка принялся сочинять вслух: «Капитан-наставник. Виноват во всем я один, матрос Яков Борисович Кирпичев. Я не имел права отдавать штурвал капитану буксира. Мы тащили баржу с нефтепродуктом второго класса. «Вятка» шла сверху и согласно правилу судоходства уступила нам дорогу. Капитан забрал у меня штурвал и направил буксир на пароход. «Вятка» чудом не села на мель. Капитан Ягодкин портит команду. Заберите от нас его скорей».

– Яшка, ты молитву читаешь? Что там бормочешь? – раздался голос капитана.

– Хулиганами нас обозвали!..

– Вот ты о чем! А я уже забыл. Наскреб по карманам махорки, попробую закурить…

Вспыхнул красный огонек самокрутки, осветив заросшее лицо капитана.

Створный знак с горящей керосиновой лампой указывал поворот с Волги в Кокшагу. Рулевой повернул штурвал, и буксир послушно вошел в узкую реку, волоча за собой баржу.

Тучи плотнее затянули небо. Неяркой точкой медленно проплыл первый бакен. Дальше была сплошная темень.

– Капитан! – закричал испуганно Яшка. – Нет хода! Бакены кончились…

– Чего шумишь? – подбежал капитан.

– Последний бакен прошли, говорю! Будем стоять?

– Ты с ума сошел! Потопаем так. Раньше доставим солярку – раньше вернемся! – Капитан взялся за штурвал. – Полный вперед!

Около берега блеснул костер. Яшка долго всматривался в темноту, надеясь увидеть рыбаков.

Капитан Ягодкин вел буксир полным ходом, кляня свою судьбу. Давно уже в горле пересохло, и нечего выпить. Подумать только, что предлагал мальчишка! Стоять до утра! Не-ет, они придут в Дымки как раз к открытию магазина!

Раздался резкий толчок. Буксир остановился, врезавшись носом в чистую мель. Баржа надвинулась из темноты и тяжело стукнула носом в корму.

Яшка от удара упал на палубу.

– Багор сюда! – закричал злобно капитан Ягодкин. – Растяпа! Спал на барже?

– Сам спал!

– Поговори у меня! Враз башку сшибу!..

Громкие крики разбудили Кольку. Плес был широкий. Голоса гудели в темноте под другим берегом. На черной воде плясали отражения огней.

Мальчик подбросил сушняку в огонь. Костер запылал ярче.

– Эге-ей-ей! – закричал Колька, обрадовавшись людям.

Эхо подхватило крик и понесло по реке к другому берегу.

Мальчик прислушался, но никто не откликнулся.

Заработал тяжело дизель. Раздался глухой рывок. Голоса людей стали еще злее. До мальчика долетали выкрики, по которым он догадался, что происходит.

– Трави трос!..

– Порвали!..

– Сращивай!..

– Виноватого ищете? Кто рыскал? Не я! Мое дело держать баржу!

– Поговори!.. Я тридцать лет плаваю.

– Водку тридцать лет жрешь!..

– Отвечать будешь… разбил баржу!

Долго Колька прислушивался к долетавшим из темноты голосам, пока не захотел спать. Глаза против воли стали слипаться. Как он ни крепился, вернулся к костру. Вытянулся на нагретом песке и скоро заснул.

Когда Колька проснулся, буксира с баржей не было. По реке плыли ржавые пятна солярки. Ею же был пропитан песок. Черная полоса грязи пристала к камышу и рогозу.

Мальчик прошел дальше. Весь заливчик, где не было течения, был затянут пленкой. По мели ходили сытые вороны и клевали дохлых мальков.

Колька оцепенел. Сотни мальков – сорожек, лещиков и окуньков погибли ночью.

Мальчик посмотрел на реку. Тонкая пленка солярки поблескивала на солнце оранжевыми разводами.

– Кто посмел это сделать? – Колька старался понять, куда девался буксир с баржей.

Глава 14. Держите отравителей!

Отойдя от реки, Колька наткнулся в густом ельнике на разрытый муравейник. Отчетливо видны были следы когтистых лап медведя.

Мальчик вздрогнул от страха и замер. Огляделся по сторонам. Первый раз пожалел, что отправился на салке без одностволки. Хотя у него и старенькое ружье, но с ним было бы куда спокойнее. В патронташе на всякий случай давно припасены две гильзы с жаканами.

Колька выломал увесистую палку и торопливо зашагал от густых кустов.

Утро выдалось тихое. Солнце поднялось над лесом, и между высокими стволами сосен играли теплые лучи. На траве и цветах искрились капли росы. Густой запах нагретой смолы медленно плыл, как туман. Слышался пересыпающийся шорох сухих иголок, какой бывает в безветрие.

Колька успокоился и решил узнать погоду на день. Прошедшая ночь надолго запомнится ему. Она выдалась ветреной и холодной. Теплину все время задувало, и он долго не мог согреться. Порывистый ветер гнал темные тучи. Глухо стонали деревья в лесу. Сверкнула острая молния. После ослепительной вспышки небо и лес показались мальчику еще черней и угрюмей. Прокатился гулкий раскат грома, сотрясая землю.

К счастью для Кольки, дождь прошел стороной. Долго еще полыхали молнии, тяжелыми выстрелами потрясал гром, удаляясь все дальше и дальше на запад.

Не успел мальчик как следует согреться у новой теплины, как его разбудили громкие голоса на реке. На черной воде плясали отражения огней. Громко стучал дизель буксира. Раздавались хлюпающие удары троса.

Колька сломал веточку лещины и воткнул ее в развороченную кочку. К веточке подбежал большой рыжий муравей. Озабоченно поводил по сторонам длинными усиками и бросился вверх. Следом за первым муравьем устремился целый десяток храбрецов.

Знает мальчик: ползут муравьи по веточке – ждать ветра, а повернут с полпути – быть дождю.

Муравьи одолели веточку и забрались на круглый лист. Лист не выдержал и свалился.

Колька заботливо вытащил веточку и двинулся к реке. Возвращался новой дорогой. Пересекая тропинки и просеки, нагибался и внимательно приглядывался. Лучше всего по пороше читать следы, но и на сырой земле многое можно заметить. Четко отпечатались копыта лосей. Звери прошли спокойно, непуганные.

Мальчик пошел осторожнее. Впереди, близ дороги, мелькнула большая тень, и бесшумно вышел старый бык. За ним появилась лосиха с теленком. Животные скрылись в осиннике.

Залюбовавшись зрелищем, Колька неосторожно наступил на сухую ветку. Она треснула.

Лоси испуганно шарахнулись и, ломая кустарник, бросились бежать.

Скоро мальчик вошел в осинник, где кормились звери. Белели обглоданные ветки, висела ободранная кора. Ее своими широкими резцами, как стамеской, спустили лоси.

Около лужи с водой Колька увидел новые отпечатки. Звери уходили в страхе, на скаку, и пальцы на копытах были растопырены. Все примечал мальчик. Недаром он постоянно ходит с отцом на охоту. На сырой закраинке нашел круглые дырочки. Как буравчиком, их насверлил вальдшнеп длинным носом.

Прошел он еще немного вперед и наткнулся на жировой след зайца. Тропка вилась между елями. Будь Колька с ружьем, он обязательно изготовился бы для стрельбы. Кто знает, может, рядом скидка? Не успел он подумать, как из-за кучки валежника прыгнула зайчиха. Ударила задними ногами и подскочила, как мячик.

Колька не удержался и звонко хлопнул два раза ладонями. Звук ткнулся в густой кустарник и сразу же затерялся.

Уставшие лоси снова двинулись по густым кустам рысью.

Мальчик зорче стал присматриваться к деревьям и кустарникам. Но все его старания до этого были напрасны. Нигде не попадались погрызы бобра и его следы – передние лапы с коготками, а задние с перепонками, как у гуся.

Незаметно он вышел на освещенную поляну. Лес остался на отлогом склоне холма. Река спокойно катила воды. При ярком солнце она поразила мальчика своей окраской. Вода потеряла прозрачную голубизну и была грязной. То и дело вспыхивали фиолетовые отблески между коричневыми пятнами солярки.

Солярка уже впиталась в прибрежную кромку песка, испачкала нависшие кустарники, стебли камыша, рогоз и широкие листья кувшинок.

Мальчик удивленно посмотрел на реку. Что произошло? Откуда взялась нефть? Неожиданно вспомнил прошедшую ночь и крики на реке. В темноте ему не было видно судов, но по мачтовым огням он догадался, что их было два. Почему горели красные огни? Может быть, они предупреждали об опасном грузе? Но куда его везли? Утром, когда он проснулся, судов уже не было на реке. На Волгу они ушли или подымаются по Кокшаге?..

Это они загрязнили нефтью воду в реке. Колька вспомнил погибших мальков. Он не знал, как поступить. На кордоне было проще. Если он находил сетку, значит появился браконьер. Его надо выследить и задержать. В сердцах назвал он матросов браконьерами. Заслужили они это имя. Но то, что они сделали, не проступок, а преступление. Погубить столько сеголеток! Выросли бы из них новые стаи лещей, язей и голавлей!

Всплеснулась рыба. По звуку лещ – он всегда шлепается по воде плашмя.

«Большой рыбе тоже плохо приходится. Отравили!»

– Отравили! – громко сказал Колька, по-новому вслушиваясь в смысл слова. – Отравили!

Мальчик отыскал в своей полевой сумке маленький топорик и убежал в лес. Скоро он появился на берегу с толстыми кусками ноздреватой коры.

Отобрал Колька подходящий кусок и завертел его в руках. Неторопливым взглядом мастера наметил работу. Не стал ничего вычерчивать карандашом. Всадил острое лезвие топорика рядом с отломленным краем и сколол кусок. Летят из-под руки умельца красные стружки по сторонам. За острым носом корабля уже обозначилась полукруглая корма.

Не прошло и получаса, получился кораблик. Хоть сейчас ставь его на воду. Обстрогал Колька небольшую веточку и воткнул в палубу – поднялась мачта.

Не для баловства или игры решил строить мальчик свой кораблик. Он быстрее его проплывет по реке.

Вырвал из тетради, где записывал свои наблюдения за лесом, листок и принялся сочинять. Кажется, знает, что надо написать, а нужные слова никак не идут. Нахмурил лоб, зашевелил губами.

Вдруг сами собой пришли на память звучные строчки из стихотворения, читанного Константином Федоровичем:

 
Если спросите – откуда
Эти сказки и легенды
С их лесным благоуханьем,
Влажной свежестью долины,
Голубым дымком вигвамов…
 

Не может мальчик забыть эти строки! Так красиво у него никогда не выйдет. Колька помусолил карандаш и решительно начал писать:

«Держите отравителей! В Кокшаге вылили нефть, и мальки дохнут. Страсть, сколько всплыло! Вороны и сороки клюют себе, радуются. И большой рыбе тоже житья нет». Помедлил и дописал особенно старательно: «Наблюдатель природы».

Наколол Колька исписанный крупными каракулями листок на веточку – и парус готов.

Поставил кораблик на воду и залюбовался. Красивый вышел. В воде отразились высокая мачта и белый парус.

Налетел ветерок. Выгнулась тонкая мачта, парус надулся, и кораблик медленно заскользил. Течение тут же подхватило его, повернуло раз-другой и стремительно понесло вперед. Не успел Колька оглянуться, а кораблик уже скрылся за поворотом.

Еще энергичнее принялся мальчик за работу. Из-под его складня быстро выходили большие и маленькие кораблики.

Закончит Колька очередной кораблик, напишет записку, наколет на мачту и пускает. Пусть мчится, рассказывает об отравителях!

О многом передумал мальчик, пока делал свои кораблики. Вспомнил вчерашнюю встречу с бобром. Почему он так странно плыл?

Не один раз приходилось видеть Кольке браконьеров. Старик оказался самым хитрым. Ловко он удочками маскировался. Надо было записку написать и на берег бросить. Узнали бы, что старик – опасный браконьер! Чуть бобра не загубил!

Изрезал Колька всю кору. Наскоро перекусил и двинулся вниз по реке.

Наплескала вода на бревна салки жирную солярку. Стоять скользко, того и гляди упадешь.

Только миновал Колька кривуль, видит, застрял кораблик в ряске. Напрасно ветер надувает парус, гнет мачту. Дотянулся шестом до него и столкнул. Выплыл кораблик на течение и быстро двинулся вперед. От острого носа волны побежали.

Попробовал мальчик догнать на салке кораблик, да куда ему тягаться, напрасно он старается, шестом подгребает, салку не развернуть. Подул ветерок, и кораблик припустил еще быстрей вперед.

Плывет Колька по реке, вглядывается в берега, не заметит ли где темного бобра.

Тихо на реке. Изредка пересвистываются камышевки. Не слышно всплесков крупной рыбы. Скользят мимо салки круги солярки. Иногда пятна странно вытягиваются, и тогда Кольке кажется, что рядом с ним бегут зайцы. Посмотрит в другой раз – несутся собаки. Почему-то больше всего они похожи на высокого гончака Дозора. А Кольке хочется увидеть свою остроухую Тайгу.

Вспоминает он о своей любимице часто. Тяжело вздыхает. С ней не было бы так боязно ему в незнакомом, глухом лесу. Нашел раскопанный муравейник – испугался. Тайга потянула бы носом и все объяснила: копка старая – не пугайся. А будь медведь где-нибудь поблизости – предупредила бы о грозящей опасности. В лесу без собаки плохо, всего стерегись!

За лесом послышался стрекочущий звук летящего низко самолета. Колька завертел головой. Маленький, юркий самолет неожиданно вынырнул из-за деревьев и пересек реку.

Мальчик схватил за ремень полевую сумку и завертел над головой.

– Эге-ей! Эге-ей! Го-го-го! – кричал он громко, не переводя дыхания.

– Эге-гей! Го-го-го! – понесло эхо по реке, повторяясь в глухом лесу.

Самолет развернулся за высокими темными елями и появился с другой стороны.

Колька увидел за блестящим козырьком голову летчика. Он был в черном шлеме с большими очками.

«Летчик что-то потерял? Крутится здесь! – удивленно подумал Колька. Но вдруг одна догадка испугала его: – Меня ищут. Больше некого. Дома переполошились! Что подумали егерь Константин Федорович и шофер Алешка? Неужели не догадались, что я отправился догонять бобра? Надо возвращаться!»

Колька с сожалением оглядел пустынную реку и вздохнул.

Вновь где-то близко застрекотал самолет. «Не заметил меня, я в тени от высокого берега… Надо спешить на середину!»

Мальчик лихорадочно стал загребать шестом.

Глава 15. Граница по реке

Целую неделю первый отряд пионерского лагеря «Лесная республика» готовился к военной игре с защигорьевскими ребятами. Командиром городских пионеров избрали Славу Золотова, а колхозных – круглолицего шестиклассника Гордюшу Быстрова.

По жребию защигорьевским ребятам выпало играть «синих». Долго они не могли с этим примириться, но все равно каждый из мальчишек пришил к своей кепке по большой красной звезде. Такие же звезды красовались у них на рубашках.

Начало светать, когда нетерпеливая ватага деревенских ребят появилась на берегу.

Лагерь еще спал. Густой туман плыл над рекой. С деревьев падали капли росы. Синий край неба быстро светлел, и в чащу леса проскользнули уже первые лучи солнца.

– Эге-ей! Эге-е-ей! – громко закричал Кирилл Коркин.

– Дрыхнут еще! – Гордюша сбил на затылок кепку и почесал волосы пятерней. – Говорил, рано притащимся!

– Подъем у них будет, а потом зарядка, – начал оправдываться Кирилл Коркин, который подбил ребят отправиться в такую рань. – Потом завтрак. Хочешь чай пей, а то какао. – Кирилл звонко причмокнул языком. – Какао. Вкуснота! Мамка у нас тоже варит!

– «Какао», что делать будем? – спросил Гордюша и посмотрел Кириллу в глаза.

– Давайте переплывем и спрячемся на том берегу, – сказал, подходя к мальчишкам, белобрысый Ромка Орехов. – Никто не узнает. Знамя заберем. Гордюша, поплывем?

– Я тебе поплыву! – Гордюша для большей убедительности сжал кулак. – Видел? Стукну, кувыркаться будешь! Запомни.

– Пошутить нельзя. Я сказал, пусть ребята решают.

– Кто командир отряда? Я. Выбрали, так подчиняйтесь. На обман не пойду!

– Удочки надо было взять, – вздохнул Кирилл. – Рыбу бы половили. Утром всегда здорово клюет. Стоит рыбу ловить, – Кирилл зевнул. – Картохи надо притащить. Напекли бы.

– Дома надо было подзаправиться, – заворчал Гордюша. – Соня! Встать сам не мог, сколько раз мы тебе свистели.

– Я чего?.. Есть хочется. Живот свело. Гордюша, давай я сбегаю за картохой. А? – робко тянул Кирилл. – Быстро обернусь.

– Ты читал про партизан Ковпака? – Гордюша повернулся к Сережке. – Иной раз приходилось голодать. Терпели!..

– На войне и я бы терпел. А сейчас не война, – сказал, оправдываясь Кирилл. – Я разведчиком буду… На лошадях умею ездить, а на мотоцикле еще научусь. Деревня близко. Я сбегаю?

– Отвяжись, репей! – Гордюша опустился на сырой песок. – Зря тебя в отряд взял.

Кирилл обиженно шмыгнул носом и двинулся к деревне. Отойдя немного от ребят, припустился бегом.

– Мигом обернется, – следя за убегающим, уверенно сказал Ромка Орехов. – Слышали, вчера дымковский Челомей рыбину здоровую упустил?

– Кто видел? – спросил доверчиво Гордюша и шагнул к ребятам.

– Братень из РТС приехал. Он рассказывал. Проходил он по берегу и увидел. Челомей сидел в ботнике. Потом как вскочит! Как кормовичком по воде ударит!

– Поймал?

– Говорю упустил. Братень еще парня видел. На салке он плыл недалеко от Челомея. Кричал он братеню, но братень слов не разобрал.

– Чей парень?

– Братень сказал, чужой. Дается Челомею рыба. Мужики дымковские говорят, что он слово какое-то знает заговорное.

– Первое дело насадка, – сказал Ромка Орехов, который хранил молчание. – На навозного червя окунь клюет, а на пареный горох всегда язей выудишь. Горох лучше всего!

– Болтают. Все дело в лесках. Челомей ловит на волосяные лески.

– Братень сказал, что Челомей путанку ставит. Подозревают его трактористы. А удочки он для отвода глаз держит.

– Брось врать, – нетерпеливо оборвал Гордюша. – Братень, братень! Я сам смотрел, как ловит Челомей. На удочки. При мне он рыбу вытаскивал.

– Раньше и я верил, – заспорил Ромка и прищурил глаза. – А теперь хоть убей, не поверю. Пристал Челомей к берегу, а братень к нему. Сказал, что видел с берега, как он шарахнул по воде. «Какую рыбу тащил?» – спросил у Челомея. «Щуку, – недовольно буркнул Челомей. – Здоровая была. Леску порвала». Посмотрел братень на удочки, а на них все лески висят. Наврал Челомей. Братень рассказывал, что злой он был. Парня все ругал, который плыл на салке. А за что ругал, братень не дознался. Братень врать не будет. За это я ручаюсь!

– Парень-то куда делся? – спросил Гордюша.

– Уплыл. На салке он был.

Понемногу ребята угомонились, разлеглись на песке. Туман еще не успел подняться, и было холодно. Первым вскочил Ромка Орехов и принялся обламывать сухие ветки кустарников. Прошло всего несколько минут, и на песчаном берегу запылали в разных местах костры. Сизый дым низко поплыл над рекой, путаясь в тумане.

Солнце перевалило через черный лес и ярко осветило землю. На лугу послышалось глухое щелканье пастушьего кнута. Из тумана одна за другой выходили коровы, покачивая круглыми боками, протяжно мыча. Колхозное стадо неторопливо прошло и скрылось в облаке пыли, красной от солнца.

Ромка проводил глазами коров. Подбросил в огонь сухих веток и громко сказал, чтобы обратить на себя внимание:

– Дрыхнут себе спокойно, а мы ждать должны. А потом еще завтракать будут и какао пить. Сбегаю я за картохой. Кирилла-то нет! – Он посмотрел на Гордюшу, чтобы узнать, как командир отнесется к его предложению. – Пожалуй, и не стоит бежать. Кирилл на всех притащит, он запасливый.

– Хочешь картохи, смотайся! – милостиво разрешил Гордюша, чувствуя, что сам тоже изрядно проголодался.

– Айда со мной! – крикнул Ромка, срываясь с песка.

Гордюша обрадовался, что Ромка оставил его в покое.

Можно было спокойно подумать. Интересно, где городские пионеры станут прятать свое знамя? Если бы ему пришлось с отрядом играть на правой стороне реки, он бы укрепил знамя на трех березах.

Из одного корня выросли над обрывом три высокие березы. Снизу к березам не подобраться, крутой обрыв, а по стволам страшно лезть. Вниз посмотреть – голова закружится: глубокой пропастью кажется обрыв. Из темных кустов тянет гнилью.

Но почему он думает о лесном береге? Река объявлена границей между двумя воюющими сторонами. Где лучше спрятать знамя на лугу? Гордюша задумался, на лбу сбежались морщинки. Есть одно место. Разве попробовать спрятать знамя на островке старицы?

На высоком берегу певуче пропел пионерский горн.

– Тра-та-та! По-ды-май-тесь! По-ды-май-тесь! Тра-тра-та!

Новая команда голосисто понеслась по лагерю:

– Тру-тру-у-у! На за-ряд-ку-у! На за-ряд-ку-у! Тру-тру-у-у!

– Зарядку будут делать! – сказал Владька. – Позавтракают и прибегут.

– Я говорил! – Гордюша натянул старую телогрейку на босые ноги. – Без завтрака доктор не отпустит. В прошлом году смеху было! Помнишь, Владька, как доктор бегал с бутербродами? Кормил городских. Смех!

Кирилл Коркин с Ромкой торжественно притащили корзину с картошкой. Ребята быстро расхватали картофелины и рассовали их по кострам, в горячую золу.

– Гордюша, послушай, где Кирилл хочет наше знамя спрятать, – сказал Ромка. – Ни в жизнь им не догадаться. В стаде. При вязать под корову. Так бы и партизаны сделали. Дед Игнат не выдаст!

– Придумали! – обиделся Гордюша. – Да разве можно! Знамя должно развеваться. Стыдно привязывать. Спрячем на островке старицы. Охрану поставим. Как на фронте было. В атаку идут – знамя выносят. Потеряли знамя – весь полк сразу разгоняют! Отец рассказывал. Когда им гвардейцев присваивали, командир полка на коленях стоял. Знамя целовал. Нельзя!

– На островке? – удивленно протянул Владька. Минуту помолчал и начал громко смеяться. – Здорово! На островке! Здорово! А где городские будут прятать?

– Есть хорошее место, – сказал Гордюша. – Три березы. Лучшего места не найти.

– Забоятся лезть. – Кирилл вскинул голову и посмотрел в сторону леса. – Высоко больно, а внизу обрыв. Свернешься и костей не соберешь!

– Славка Золотов лазил. Я видел. – Гордюша поправил кепку. – Он не сдрейфит.

– Славка храбрый, – согласился Кирилл Коркин. Он был уверен, что Славка Золотов, которого он знал как заядлого рыболова, взберется на березу.

– Сразу отправимся к березам, – приказал Гордюша.

Ребята начали выкатывать из теплин горячую картошку. Обжигаясь, ели, выдыхая изо рта белый пар. В воздухе вкусно запахло.

Насытившись, ребята вновь разлеглись на песке. Солнце поднялось уже высоко, и изрядно припекало. Туман быстро редел. Проглянул высокий лесистый берег.

Один за другим захрапели защигорьевские ребята. Гордюша долго крепился, тер рукой глаза, но выдержки его хватило ненадолго.

Разбудил ребят громкий звук горна. Первый отряд из лагеря «Лесная республика», построившись по двое, шел к берегу. Справа от командира, Славы Золотова, старательно шагал начальник штаба Женя Носик.

Худощавый шестиклассник Гриша Коробочкин нес на плече красное знамя. На шее у знаменосца красовался полевой бинокль.

За знаменосцем шли разведчики. Они несли настоящие военные телефоны в деревянных ящиках, подарок шефов.

Пионерский отряд вышел к обрывистому берегу реки и удивленно остановился.

– Никого нет! – протянул Женя Носик. – Гриша, посмотри в бинокль.

– Чего смотреть! И так понятно, – сказал Слава Золотов. – Испугались играть и не пришли!

Гриша Коробочкин припал к увеличительным стеклам.

– Ребята, мальчишки спят! Костры развели!

– На хитрость пустились, – уверенно сказал Слава Золотов. – Обмануть хотят. Наверное, уже давно переправили разведчиков на нашу сторону. Говорил, надо было посты охранения выставить! Не послушались!

Первым на песчаной косе проснулся Гордюша. Глянул он через реку и обомлел: стоит с красным знаменем пионерский отряд.

– Подымайтесь! – закричал Гордюша и саданул рукой Кирилла Коркина. – Сони! Срамота какая!

Защигорьевские ребята выстроились цепочкой. Ромка Орехов поднял высоко красное знамя.

– Гриша, скорей сосчитай, сколько защигорьевских, – приказал Слава Золотов.

Гриша быстро поводил биноклем и отрапортовал:

– Двадцать два.

– Двадцать два? – удивился Женя Носик и недоуменно посмотрел на строгого командира. – Столько и должно быть.

– Думаешь, они не послали разведчиков? – Слава строго посмотрел на своего начальника штаба. – Я Гордея знаю. Посмотришь, он что-нибудь подстроит. Уходим прятаться. Поняли? – закричал он громко, чтобы его услышали колхозные ребята на другом берегу. – Через полчаса начинаем игру. Сигнал – горн!

– До-го-во-ри-ли-ись! – торопливо ответил Гордюша. – Горн – сигнал. Идет!

Отряд пионеров на виду у «синих» отправился в лес, а Слава Золотов, Женя Носик и Гриша Коробочкин спрятались за кустами, чтобы незаметно ползти к берегу.

Звонкий звук горна раздался из леса, повторяясь в густых деревьях. Военная игра началась.

– У вас будет телефонный аппарат, – сказал Гриша. – Заметите «синих» – сразу звоните мне. А я увижу – вам подам сигнал.

– Гриша, дай мне посмотреть в твой бинокль, – попросила Веселинка.

– Держи.

Девочка внимательно осмотрела песчаную косу, кустарники, луг.

– Спрятались. Ребята хитрые. Я с телефонным аппаратом в дупле спрячусь. Правда, здорово?

Веселинка первая залезла в глубокое дупло и осталась очень довольна своей храбростью.

Девочки снова нырнули в высокую траву и поползли к лесу.

Разведчики пионерского лагеря «Лесная республика» смело двинулись через реку. Всем хорошо был известен брод, но ребята переплыли реку на неглубоком месте, держа в вытянутых руках связанные вещи.

Первым выбрался на противоположный берег Слава Золотов. Черная грязь скатывалась по телу. Мальчик посмотрел на своих товарищей и удивился еще больше: мальчишки были тоже грязные.

Слава попробовал рукой оттереть грязь, а она еще больше размазывалась. Понюхал руку. Острый запах ударил в нос. Мальчик удивленно посмотрел на реку.

Между берегами во всю ширину реки плыла большими кругами солярка. Против течения дул порывистый ветер, он скользил по поверхности воды, не вызывая ряби.

– Нефтью пахнет, – протянул Женя Носик. – Керосином надо отмывать.

– Песком ототрем, – уверенно заявил Слава Золотов. – Откуда на реке взялась нефть? Вчера ее не было. Чудно!