Текст книги "Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини"

Автор книги: Владимир Ткаченко

Соавторы: Константин Ткаченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Енко К , Т
Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини

К. и Т. Енко

ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ ГИТЛЕРА, ГЕББЕЛЬСА, МУССОЛИНИ.

Объективное издание о частной жизни трех знаменитых политиков середины XX века Западной Европы. В книге увлекательно рассказано об интересных и малоизвестных событиях частной жизни Гитлера, Геббельса и Муссолини. Это повествование тем занимательно, что оно через любовь показывает ту сторону правды об этих людях, которая, как правило, скрывается, но именно она рассказывает о них больше, чем самый глубокий анализ их поведения в других сферах жизни.

1. Гитлер

ФЮРЕР И ЕГО ЖЕНЩИНЫ

Всегда и во все времена, вожди не ограничивали себя одной женщиной.

У фюрера, или вождя нации, партии и государства в фашистской Германии, Адольфа Гитлера тоже было много женщин.

...Наша пирога – лодка, выдолбленная из одного ствола дерева, – быстро скользит вдоль левого берега великой реки Южной Америки – Амазонки. Мы направляемся в стойбище племени индейцев камаюра, местечко Альта-Шингу.

Это – длинное путешествие по Амазонке, но мы ограничимся лишь одним эпизодом – встречей с вождем племени и его женами.

В стойбище нас доставил на своей лодке индеец Такуни. Он же был и переводчиком с португальского языка, на котором говорят в Бразилии, на язык камаюров.

Через некоторое время пирога подошла к обрывистому берегу, около которого находились такие же лодки. Вдали поднимались тоненькие струйки дыма от костров.

К берегу спустился окруженный своими соплеменниками, выкрашенными с ног до головы в красную краску, широкоплечий, высокий, физически крепкий индеец. На вид ему можно было дать лет сорок.

Такуни подошел к нему и сказал несколько слов на местном наречии. После этого состоялась церемония представления, закончившаяся крепкими рукопожатиями.

Вождя звали Уаюкума. У него, как оказалось, было семь жен. Такуни пояснил, что Уаюкума – богатый, сильный, смелый и удачливый охотник, поэтому у него много жен.

– Но семеро – это не предел, – пояснил вождь. У моего деда было одиннадцать.

– Зачем так много?

– Про запас.

– Какой "запас"?

Уаюкума рассказал, что в прежние времена, когда нечего становилось есть, одну или две жены съедали. Таким образом, семье вождя удавалось пережить голод.

– Но сейчас подобное не практикуется! – поспешно добавил Такуни, участвовавший в разговоре.

Впрочем и в наше время вожди едят своих жен. Таким "профессиональным" людоедом был Иди Амин, вождь-президент Уганды, который правил этой небольшой африканской страной с 1971 по 1979 год. В его дворце находились вместительные холодильники, набитые расчлененными и замороженными трупами людей. Иди Амин, по свидетельству очевидцев, особое предпочтение отдавал женским грудям, ягодицам и вырезкам из спины.

У Амина было много жен. Однажды он приказал зажарить на вертеле одну из них, заподозрив её в неверности. Приготовленное таким образом "жаркое" подали на богато сервированный стол.

Вождь ел сам и строго следил, чтобы от человечины не отворачивались его придворные, особенно любовник, якобы соблазнивший его жену...

Гитлер, конечно же, не употреблял в пищу своих женщин, он был вегетарианцем. Не употреблял ни мясо, ни рыбу. По его мнению, "мясоеды" так же ужасны и безжалостны, как дикие звери". Но занимался фюрер любовью весьма замысловатыми способами.

Он был скорее садо-мазохистом, чем садистом. По свидетельству одной из его любовниц, актрисы Ренаты Мюллер, после знакомства с Гитлером она стремилась вступить с ним в сексуальную связь и получила приглашение посетить личные апартаменты фюрера в рейхсканцелярии. Когда они разделись, то, вместо того, чтобы забраться поскорее в постель с молодой, очаровательной женщиной, Гитлер бросился перед ней на пол и стал умолять ударить его и потоптать ногами. Мюллер испытала настоящий шок. Она просто не смогла сделать ничего подобного, но Гитлер стал кричать, уверяя, что он её раб и недостоин находиться с Ренатой в одной комнате. Он так возбудился, что Мюллер не осталось ничего другого, как уступить мазохистским наклонностям вождя.

Наступив на него ногой, она стала хлестать его плеткой, которую он ей вручил, сопровождая, по его просьбе, свои действия нецензурными оскорблениями и бранью. Фюрер приходил во все больший экстаз и, наконец, начал мастурбировать.

Вскоре после оргазма он спокойным голосом предложил актрисе одеться, поцеловал Ренате руку и, по благодарив за приятный вечер, приказал, чтобы её проводили...

Гитлер много говорил о сексе, и, главным образом о "извращенных" сексуальных приемах. Его телохранителями стали гомосексуалисты. Но сам Гитлер таковым не был. Скорее его можно охарактеризовать, как психического гермафродита.

Гермафродиты – двуполые люди, но Гитлера можно считать таковым лишь частично. Советский патологоанатом, производивший вскрытие полусожженного трупа фюрера, найденного во дворе рейхсканцелярии в Берлине в мае 1945 года, обнаружил у него лишь одно левое яичко, что считается первым признаком гермафродизма.

Психический гермафродизм отразился на социальном поведении Гитлера, а не на структуре его половых органов.

По данным науки, один из каждых двух тысяч новорожденных младенцев гермафродит. Эти люди талантливы, обладают незаурядным интеллектом, а иногда и выдающимися способностями. В южной Индии до сих пор существует каста гермафродитов, где обоеполых существ высоко почитают. Им внушают, что они – избранные существа, с гораздо более богатой психикой, колоссальными умственными способностями. Говорят о их особом предназначении.

Из истории известно, что фараон-реформатор Древнего Египта Аменхотеп IV, принявший впоследствии имя Эхнатон, был гермафродитом. На сохранившихся статуях фараона видны пририпухлые девичьи губы, тонко очерченные удлиненные щечки, явно женские груди и широкие бедра.

Женой Эхнатона была Нефертити – прекраснейшая из женщин древнего мира, ставшая для многих эталоном женской красоты. Сохранились изображения, на которых Нефертити выступает одновременно в двух началах – женском и мужском. Гигантские статуи этой женщины придают ей статус царя. Их пол до сих пор не установлен.

Некоторые историки утверждают, будто гермафродитом был величайший художник человечества Леонардо да Винчи.

Психический же, неполный гермафродизм Гитлера привел его лишь к извращениям, патологической ненависти и жестокости к людям, пренебрежение ими. Гитлеру принадлежит фраза: "У мужчины с высоким интеллектом должна быть примитивная и глупая женщина". Далеко не все женщины фюрера оказались такими, но он-то их расценивал по-своему.

Назовем некоторых дам, вступивших в интимную связь с Гитлером, которые называли себя "подругами Волка". Это были: жена фортепьянного фабриканта Карла Бехштейна – Хелена; Виктория фон Диркзен; весьма состоятельная Гертруда фон Зейдлиц; жена известного мюнхенского издателя Хуго Брукмана Эльза; жена заместителя директора мюнхенского университета по учебной части – Карола Хоффман; финка по имени фон Зейдл; принцесса фон Гогенлоэ, разведенная с принцем Францем фон Гогенлоэ-Вальденбург-Шиллингом Стефания; сестра шофера Гитлера – Женни Гауг; землячка Гитлера, бывшая монахиня "Пия" (в миру Элеонора Бауэр), которая участвовала в ноябре 1923 года в его шествии к мюнхенскому "Дому полководцев", а позже родила ребенка, получившего образование за счет НСДАП и временно работавшего в редакции газеты "Фелькишер беобахтер" – Суси Липтауэр; неоднократно посещавшая в 1938 году дом Гитлера в Леондинге, а после 1945 года проживающая у его сестры Паулы – Мария Рейтер; дочь посла США в Берлине Вильяма Додда – Марта; леди, дочь лорда Ридсдейла и свояченица вождя английских фашистов сэра Ocвальда Мосли – Юнити Валькирия Митфорд; Зигрид фон Лафферт; бывшая актриса и последняя жена Роберта Лея – Инга; дочь Ангелы Гитлер, сводной сестры Адольфа – "Гели" (Ангела) Раубаль. Это далеко не полный список любовниц фюрера, который не пренебрегал также хорошенькими танцовщицами и актрисами.

Гитлер использовал свое влияние, которое оказывал на женщин. Он рассказывал 10 марта 1942 года своим гостям, собравшимся в "Волчьем логове": "Из моих "материнских" подруг лишь старая фрау директор Хоффман была всегда добра и заботлива. Даже к фрау Брукман никогда больше не стали приглашать одну даму из мюнхенского общества вместе со мной, после того как хозяйка дома как-то поймала взгляд, который эта женщина бросила на меня, в то время как я наклонился к ней с приветствием. Она отличалась своей красотой, и я, по-видимому, был просто ей интересен. Я знаю одну даму, голос которой становился хриплым от волнения, стоило мне переброситься несколькими словами с другой женщиной".

Не случайно женщины были самыми активными покровителями Гитлера и его партии до прихода его власти. Так, например, 3 апреля 1923 года "Мюнхенер пост" писала о "влюбленных в Гитлера женщинах", которые одалживали ему деньги или делали благотворительные взносы, притом не только чистой монетой. Немало состоятельных покровительниц жертвовали Гитлеру ценные художественные изделия и украшения, которыми он мог свободно распоряжаться. Одна из них, Хелена Бехштейн, утверждала, согласно протоколу допроса полицейского управления Мюнхена от 27 мая 1924 года, что не только её муж поддерживал НСДАП ("неоднократно... деньгами"), но и от неё Гитлер получал значительные взносы. "Но не деньгами, – заявила она и уточнила: – я, скорее, вручала ему кое-какие произведения искусства для пользования, заметив, что он может делать с ними все, что хочет. Речь шла о художественных изделиях, представляющих большую ценность".

Гертруда фон Зейдлиц 13 декабря 1923 года дала показания мюнхенской полиции о том, что она поддерживала Гитлера не только личными средствами, но и склоняла других кредиторов в Германии и за границей на поддержку Гитлера финансами.

В кругу близких друзей без дам Гитлер нередко весьма пренебрежительно высказывался о браке и женщинах вообще. Так, например, 25-26 января 1942 года он заявил: "Что самое плохое в браке, так это то, что он создает законные притязания! Лучше всего иметь любовницу". Впрочем, такую возможность он признавал "только для выдающихся мужчин". "Мужчина, – сказал он далее, – должен иметь возможность поставить свою печать на каждую женщину. А женщина и не хочет ничего другого".

Приведем ещё несколько высказываний Гитлера на эту тему: "Если женщина начинает думать о бытие, это плохо... тогда это любому действует на нервы"... "Мир мужчины велик в сравнении с миром женщины... Мир женщины мужчина. О другом она думает лишь время от времени... Женщина может любить глубже, чем мужчина. У женщины это вовсе не зависит от интеллекта. У женщины есть лишь горячее желание, чтобы все симпатичные мужчины восхищались ею. Если женщина приводит себя в порядок, то её усердие часто подстегивается тайной радостью разозлить другую. Женщины обладают способностью, которой нет у нас, мужчин, целовать подругу и одновременно уколоть её иглой. Совершенно бессмысленно желать сделать женщин лучше в этом смысле. Пусть им останутся эти маленькие слабости! Если этим можно осчастливить женщину, – отлично! В тысячу раз лучше, если женщина занята этим, а не вдаваться в метафизику".

Несмотря на такое пренебрежительное мнение о женщинах, он заставлял своих дам поверить, что считает их красивыми, восхищается ими и боготворит. Каждой он целовал ручку, даже замужним секретаршам. На своих "пишущих дам" никогда не кричал, даже тогда, когда они допускали существенные ошибки. "Моя красавица" и "прекрасное дитя" – вот обращения, которое Гитлер любил употреблять. Он уважительно здоровался с ними, пропускал вперед. В их присутствии никогда не садился первым, хотя это правило отнюдь не соблюдал на приемах иностранных государственных деятелей, как, например, при встрече с Чемберленом и Даладье в 1938 году. В присутствии дам его гортанный голос преображался, становился мягким и вкрадчивым. Многие женщины, которые до встречи с Гитлером ожидали увидеть в нем свирепого грубияна, уходили от фюрера, восхищаясь и восторгаясь им. Он относился к ним с участем, постоянно высказывая свою заботу.

Даже нарушение некоторых указаний, которым неукоснительно следовали обычно Геббельс, Шпеер, Борман и другие влиятельные люди в его окружении, как, например, запрещение курить в его присутствии, он позволил дамам – и при этом иногда ещё шутил.

Как-то раз, Макс Шмелинг, Альберт Шпеер, Йозеф Геббельс и Ильзе Браун сидели за карточной игрой и закурили, после того как Гитлер ушел отдыхать. Когда он неожиданно появился, сигареты исчезли, а Ильзе Браун села на пепельницу, в которую положила свою горящую сигарету, что не ускользнуло от Гитлера. Он стал возле неё и попросил подробно объяснить правила карточной игры. Затем ушел. На следующее утро Ева Браун осведомилась у своей сестры, не прошли ли у неё "пузыри от ожогов на попе".

Женщинам Гитлер прощал высказывания, которые стоили бы мужчинам свободы, а, млжет быть, и смерти.

ДЕТСТВО АДОЛЬФА ГИТЛЕРА

Адольф Гитлер родился в апреле 1889 года в городе Браунау-на-Инне (Австрия).

Мать Гитлера Клара Пельцль (1860-1907) была дочерью Иоганна Пельцля (1829-1902) и Иоганны Гютлер (1836-1906). В 1876 году, когда ей исполнилось 16 лет, она стала членом семьи кузена её матери Алоиса Гитлера, своего дяди и будущего мужа. По требованию Франциски Матцельбергер (Фанни), законной супруги хозяина дома, её в конце концов отправили назад на родную ферму. Через четыре года, когда Фанни тяжело заболела, Клару возвратили к Алоису некому стало заботиться о детях. В это время она стала любовницей дяди.

Крупная, спокойная, добрая и необыкновенно красивая женщина, Клара получила строгое католическое воспитание с его ясной концепцией греха и наказания. Была чрезвычайно набожной. Ее скромность и терпеливость вместе с природным умом помогали контролировать свое поведение, когда она должна была взять на себя заботу о детях своего любовника и его законной супруги. Клара сумела занять достойное положение в доме, став приемной матерью для трехлетней Ангелы и двухлетнего Алоиса. Она забеременела в августе 1884 года, примерно за четыре месяца до свадьбы, и родила своего первого ребенка, Густава. Ей исполнилось тогда 25 лет, а её мужу – 48. Клара третья супруга Алоиса – родила ему шестеро детей, четверо из которых умерли в раннем возрасте. В 1887 году похоронили Густава. За ним последовала в 1888 году Ида. Отто ушел из жизни буквально через несколько дней после своего рождения, затем такая же участь постигла умершего в 1894 году Эдмонда.

Во второй половине 1888 года Клара снова забеременела. Адольф стал её четвертым ребенком. Будущий фюрер увидел свет в облачный и пасмурный день 20 апреля 1889 года – в канун Пасхи. Мальчик оказался слабым и болезненным, поэтому мать часто брала его к себе в постель и кормила грудью почти до двух лет. В в 1896 году родилась самая младшая – Паула, которая умерла 1 июня 1960 года в Берхтесгадене, где жила под именем Паулы Вольф.

Адольф Гитлер относился к своей матери с экзальтированной аффектацией. Он, любивший говорить о себе, как о человеке, лишенном эмоций, "холодном как лед" и "твердом как сталь", всю жизнь не расставался с её изображением. Портреты Клары висели над постелью во всех его спальнях: в рейхсканцелярии, в Мюнхене, в Оберзальцбергере.

Большинство соседей считали, что отношения матери и сына "граничат с патологией". Семейный врач утверждал, что за всю свою долговременную практику он "никогда не был свидетелем более тесной привязанности между матерью и сыном".

Разочаровавшись в муже, который, даже по словам своего ближайшего друга, едва ли когда вообще говорил дома с женой и был с ней "по-свински груб", Клара всю силу своих чувств перенесла на детей и дом, который просто сверкал чистотой: нигде ни пятнышка, ни пылинки. Дети были тщательно ухожены, за грязь на одежде их строго наказывали.

Хозяйство фрау Гитлер считалось в городе безукоризненным. По словам соседей, она производила впечатление вечно спешащей домой женщины, которая никогда не останавливалась, чтобы просто поболтать. Клара умела печь замечательно вкусные пирожные с кремом, любовь к которым Адольф сохранил на всю жизнь.

Когда 17 декабря 1907 года Клара умерла от рака груди, сын долго сидел в сумерках над её телом и рисовал свою любимую маму уже мертвой. Гитлер признавался, что плакал два раза в жизни: во время поражения своей родины в 1918 году и над могилой матери. В 1923 году он посвятил ей прочувствованное стихотворение.

Алоис Гитлер (1830 – 1903) был рожден Анной Шикльгрубер (1796 – 1847), соблазненной евреем, сыном хозяина, на которого она тогда работала. Частично этим возможно объясняется патологическая ненависть Гитлера к евреям.

С января 1877 года отец Адольфа, таможенный служащий Шикльгрубер, стал называть себя Гитлером, чтобы прикрыть свое и внебрачное, и еврейское происхождение.

На одном из изображений того времени мы видим Алоиса Гитлера в полной униформе чиновника таможенной службы с двумя наградами на груди: блестяще одетый господин при сабле, в пенсне, за которым поблескивают лукавые и умные глаза человека, который хорошо понимает подлинные ценности жизни. Одним словом, на этом портрете он достаточно импозантен, чтобы вскружить голову 17-летней девушке и увезти её – "стройную, с темно-коричневыми, почти черными волосами" – к себе в дом, а затем покорить на всю жизнь.

Умер Алоис внезапно. Он имел привычку ежедневно в десять утра заглядывать в ближайший трактир, где Алоис выпивал свои два, максимум три бокала вина. 3 января 1903 года, в субботу, Алоис пришел в пивную, но после первого же глотка внезапно упал и умер ещё до того, как успели прийти священник и врач.

Юношей Адольф был высокого, 175 см., роста, весом до 79 килограмм. Шатен, с рыжеватым оттенком, прическа с пробором, длинная прядь волос падала налево, доходя до брови. Лицо чуть одутловатое, с большим носом. Носил усики щеточкой.

Грудь у фюрера была впалая, правое плечо выше левого, позвоночный столб искривлен, ноги тонкие, потеющие, с неприятным запахом, большими подошвами сорок четвертого размера. Походка четкая, деревянная, слух нормальный, обоняние тонкое, зрение испорченное, зубы плохие, желто-коричневые. В 1923 году он заменил часть их протезами, а с 1934 года уже имел полный рот искусственных зубов.

Болезненный юноша с 16 лет страдал кровохарканием, постоянным хриплым продолжительным кашлем, перенес три хирургических вмешательства. Позднее, в 24 года заболел пневмонией. К этому добавилась невралгия, хроническая экзема, нарушение работы кишечника, бессонница, увеличение печени, монохордизм. У него находили и болезнь Паркинсона, и базедову болезнь, и частичный паралич левых конечностей. Был перелом ключицы, произошла прогрессивная интоксикация вследствие злоупотребления лекарствами.

Гитлер всегда был склонен к вспышкам насилия и буйства. Имел тенденцию к чрезмерному хвастовству. Импульсивен, крайне активен, непоследователен, всегда возбужден, чем-то одержим. Любил классическую музыку (особенно Вагнера), театр, оперу, кино, живопись, общество юных женщин, животных (особенно собак и ворон). Ненавидел евреев, профессиональных военных, латинскую расу, клерикалов, бюрократов, интеллектуалов, аристократов, больных, не терпел благовоний, рукопожатий, вообще физических контактов.

Обладал интуитивно-логическим умом, огромной памятью, тенденцией к крайней субъективности, имел сильную волю.

Адольф не закончил среднюю школу, но любил читать, хорошо рисовал.

Был невоспитан, пренебрегал общепринятыми нормами.

Считал себя католиком, верил в Бога, но обрядов не придерживался.

В пище – умерен, ел мало, в основном яйца, овощи, особенно сырые, чай, кофе. Очень любил сладости: пирожные с кремом, шоколад, другие лакомства.

Боялся плавать на кораблях и летать на самолетах, предпочитал не ездить верхом. Не любил солнца, жары, яркого света луны; опасался воды и сквозняков.

Носил двубортный пиджак, семь пуговиц которого были всегда застегнуты. Обычно предпочитал темные тона, особенно коричневый и черный, но носил и белые пиджаки. Ненавидел примерки. Ему нравилось ходить с непокрытой головой, но если одевал фуражку, то слегка сдвигал её на правое ухо так, чтобы козырек прикрывал глаза. К своей униформе имел десятки черных галстуков.

ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ФЮРЕРА

"Гитлер всегда запирался на ночь в комнате, в которой ложился спать, сообщает в своей книге "Интимная жизнь Гитлера" Георгий Хлебников. – Никто и ни под каким предлогом не мог – по его категорическому приказу беспокоить его ранее 10 часов утра. Обычно камердинер приходил его будить в назначенное время, в 11 часов. Он стучал в дверь и говорил: "Добрый день, мой фюрер! Вам пора вставать!" Положив на стул, стоящий возле двери, кипу газет, камердинер удалялся. Сам властелин Германии в мирное время просыпался между одиннадцатью и полуднем.

Лакеи караулили момент, когда дверь приоткрывалась и рука Гитлера протягивалась, чтобы взять со стула заранее подготовленные утренние газеты, важные телеграммы и сообщения.

Затем Гитлер возвращался в постель и там прочитывал все бумаги". Хлебников далее описывает повседневную жизнь фюрера.

Рейхсканцлер мылся, брился, непременно используя два лезвия для бритья. Одевался всегда сам, принимая помощь слуги только тогда, когда нужно было завязать его галстук "бабочку". Гитлер никому не разрешал присутствовать при его туалете и появлялся перед людьми только умытым, чисто выбритым, одетым с аккуратно завязанным галстуком.

Он фиксировал время, за которое успевал одеться и раздеться. Поэтому, если было время, его слуга, которого он не допускал в свою спальню, стоял возле дверей с секундомером в руках и выкрикивал: "Давай!" Окончив одеваться, Адольф кричал: "Конец!" и мчался из комнаты посмотреть, удалось ли ему на этот раз побить свой собственный рекорд.

Затем фюрер завтракал: две чашки горячего молока, два бисквита и немного молотого шоколада, который он добавил в свое утреннее меню после 1944 года. Ранее Гитлер вообще довольствовался стаканом молока, мятным (или ромашковым) чаем, а иногда просто яблоком и сыром. Позже фюрер стал употреблять на завтрак что-то вроде каши довольно сложного состава, куда входили молоко, овсяные хлопья, тертое яблоко, несколько орехов и лимон. Он быстро глотал эту странную похлебку и пробегал глазами выдержки из зарубежной прессы, которые для него заранее переводились сотрудниками Иоахима фон Риббентропа. В 11 часов Гитлер встречался со своим помощником и посвящал час или два первой аудиенции (в войну в 12 часов происходило "ежедневное совещание" с генштабом, на котором выступал, разумеется, только сам Гитлер).

Однако по-настоящему день у Гитлера начинался вместе с обедом, которому отводилось важное место в распорядке дня. За столом фюрер встречался с нужными ему людьми и, хотя большую часть времени говорил сам, умел и слушать. Несмотря на то что время обеда было установлено в 14. 00, Гитлер садился за стол, когда хотел. В мирное время он очень часто обедал вне дома. Если оставался у себя, то мог начать трапезу нередко после 15. 00 или в 16. 00, почти всегда превращая её в торжественную церемонию, в которой участвовало 15 – 30 человек. За столом – "старые товарищи". В их числе – шеф личной охраны, адъютанты Брюкнер и Шмундт, Мартин Борман, который вел к столу хозяйку дома Еву Браун. Иногда приглашали личных шофера и пилота фюрера. Гитлер не терпел за столом непристойностей, но ему правилась простая и непринужденная атмосфера, в которой иерархия ничего не значила, а царил прямой дух "армейской дружбы".

Фюрер помнил всех и все: имена, даты, события; он находил свое слово для каждого гостя – годы спустя в его гигантской памяти по-прежнему ярко оставались подробности какой-нибудь избирательной стычки, уличной драки, жаркой схватки. Имена друзей были выгравированы в ней "навсегда". Закончив обход и поговорив с каждым из гостей, Гитлер садился в кресло, стоящее в углу, и начинал излагать присутствующим последние новости со своими комментариями обо всем, что происходило в мире. Это длилось минут пятнадцать, иногда полчаса. Фюрер не спешил. Когда он, наконец, заканчивал, появлялся метрдотель и торжественно раздвигал занавеску, отделяющую банкетный зал от холла. Гитлер следовал первым, публика – за ним без какого-либо особого порядка.

В просторном помещении по углам были расположены небольшие столы для приглашенных, в центре – круглый стол, накрытый примерно на 15 приборов. Вместительные деревянные кресла обиты кожей. Повсюду – большие букеты цветов. На всем отпечаток чего-то сельского, какой-то безыскусной простоты. Массивные стены, высокие потолки, прочная мебель – все создавало впечатление чего-то надежного, незыблемого.

Фюрер располагался перед окном, лаконичным жестом указывал двум "счастливчикам" места рядом с собой: одному слева, другому справа; остальные садились, кто как может, не было никакого протокола, который регулировал бы порядок присутствия.

Обед начинался часто без всяких закусок, с почти монастырской простотой – это обычная, повседневная еда заурядной немецкой семьи. Здесь, за столом фюрера, пища, наверное,была проще, чем в обычных домах. Начинали по немецкому обычаю с супа, прозрачного и горячего, который подавали очень быстро. Так требовал фюрер: он не любил ничего холодного и не терпел ожидания.

Раз в неделю в рейхсканцелярии, как и позднее в бункере, за столом диктатора ели – по введенному им обычаю – только одно блюдо, "большой горшок" овощного супа. Без колебаний Гитлер угощал им своих гостей, которым следовало понимать, что в эти трудные годы Германия должна выбирать между пушками и маслом. В другие дни для них подавали одно мясное блюдо: большей частью вареное мясо с зелеными овощами и неизменной картошкой.

Фюрер приходил в восторг от испеченной в печи картошки с салом, на которую щедро лил постное масло. Еда была проста, но по качеству безукоризненна. Так, овощи к столу доставлялись с грядок, на которых растения поливались доставляемой с гор родниковой водой.

Ел фюрер быстро, – за пять минут завтракал, за двадцать – обедал, – но держать себя за столом не умел: опираясь левой рукой на поручень кресла, он ставил правый локоть на скатерть и, наклонившись, быстро подносил пищу ко рту, и, почти не прожевывая, поглощая огромные куски. У себя в Бергхофе он мог без всякого стеснения есть икру ложками, предлагая в то же самое время гостям отмеренные кусочки вареной рыбы.

От гостей требовалось, чтобы съедали все, что дают. Слуги имели распоряжение не уносить тарелки с остатками пищи – продуктов в Германии не хватало, фюрер не забывал об этом.

ПЛАТОНИЧЕСКАЯ ЛЮБОВЬ

Первая любовь Гитлера оказалась безответной. Девушку, которая была на два года старше его, звали Стефани. Высокая, стройная блондинка с ясными и выразительными глазами, со свежим лицом.

Первая встреча произошла в начале лета 1905 года. Гитлер был поражен, когда увидел её прогуливающейся в Линце с матерью по респектабельной Ландштрассе. Она была прекрасно одета – сразу видно, что и из хорошей семьи. Отец Стефани, высокопоставленный правительственный чиновник, умер несколько лет назад, оставив вдове значительную пенсию.

С тех пор Адольф каждый день в в пять часов стоял на углу Ландштрассе, ожидая, когда появятся мать и дочь.

Поведение шестнадцатилетнего юноши было скромным, "совершенно в границах морали... и абсолютно нормальным. Ничего не случилось", – так напишет позже верный друг Адольфа Гуcтав (Густль) Кубицек. Молодой человек так стеснялся, что долго запрещал своему товарищу любые попытки выяснить, кто такая Стефани. Девушка казалась ему идеалом расового совершенства, воплощением тевтонских добродетелей, настоящей немкой. Адольф не делал никаких попыток сближения. Он предпочитал любить Стефани издалека, выражая свои чувства в лихорадочной интеллектуальной активности. Адольф вел пространные морализирующие разговоры, в которых с юношеским пылом осуждал все формы секса. "Он не допускал даже мастурбации", – писал его друг.

Итак, Адольф в своем воображении идеализировал образ Стефани, воздерживаясь от личного знакомства. Перед Кубицеком юный Гитлер рисовал картины сельской идиллии: деревенская усадьба, хозяйство, идеальная семейная жизнь и, разумеется, дети. Много детей. Ибо для Гитлера, по словам Густля, предлагать женщине руку и сердце можно только для того, чтобы иметь детей. Но сейчас он пока ещё не овладел никакой профессией и, следовательно, не мог жениться.

Естественно, юная особа и не подозревала о существовании молодого человека. Стефани окончила лицей для девочек, обладала неплохим голосом, пела и очень любила танцевать. Ее часто видели в обществе молодых красивых офицеров. Особенно настойчивым Гитлеру казался один из них, но Густль, быстро установил, что это был брат девушки. У дико ревновавшего Адольфа несколько отлегло от сердца, но личная жизнь Стефани сводила его с ума. Чтобы спасти её от неотразимых лейтенантов, он разрабатывал детальный план похищения красавицы.

Адольф, на словах так презиравший все устои бюргерского общества, сразу же вспоминал о них, когда Кубицек предлагал ему заговорить с девушкой. "Но я ей не представлен!" – сразу же ответствовал он. Энтузиазм юноши был так велик, что он серьезно опасался, в случае знакомства "упасть в обморок".

Как-то раз Стефани, равнодушно проходя по улице, отвела глаза в сторону, увидев беспокойно ожидающего её Гитлера. Его отчаяние не имело предела. "Я не могу это больше терпеть! Я положу этому конец!" – сказал он Кубицеку и стал разрабатывать планы самоубийства, считая, разумеется, что девушка должна умереть вместе с ним.

Во время одного из праздников Стефани участвовала в торжественном выезде и, разбрасывая в толпу цветы, случайно кинула один цветочек Адольфу. Он засиял от счастья и с экзальтацией заговорил о совместном будущем с красавицей. Цветок юноша постоянно носил с собой в медальоне.

Уезжая в Вену, Гитлер абсолютно не сомневался, что Стефани спросит о нем Кубицека (абсурдная, конечно, мысль). В этом случае друг должен был ответить: "Он не болен, а уехал в Вену, чтобы стать художником. Когда он закончит свое образование, то в течение года, разумеется, станет путешествовать за рубежом. А через четыре года вернется, чтобы просить вашей руки. Если вы согласитесь, то сразу же будет предпринято все необходимое для заключения брака".

Эта длившаяся более четырех лет страсть молодого Гитлера так ничем и не кончилась.

РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

НЕ ЗАСТАВИЛА СЕБЯ ЖДАТЬ

После смерти матери в 1907 году, Адольф уезжает в Вену, где начинает испытывать, по его собственным признаниям в книге "Майн Кампф", серьезные материальные затруднения. Гитлер меняет места жительства; у него нет определенного занятия, профессии. Он ночует в прибежищах для бездомных, а днем посещает кафе, где общаются бедные интеллектуалы.