Текст книги "Путь истребителя"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

      – А где все? – поинтересовался я, вытирая рукавом лицо: – Что-то больно быстро вы тут оказались.

      Время было часов десять, из деревни доносились звуки живности, мычание коров, где-то работал трактор, но на берегу никого не было видно.

      – О, тут целая история со стрельбой случилась, но это потом, сперва краткий доклад, пока идем в лагерь.

      Однако тут мы уперлись, аргументируя, что будем рассказывать сразу всем, чем по несколько раз. Пришлось Олег Анатольевич начать первым. Родители,

оказывается, остановились в деревне, а вот остальные в нашем лагере.

      – Все произошло на глазах у деревенских. Как граната в понтон попала они видели, вернее слышали, ваш прыжок, повезло нет. Когда деревенские выбежали на

берег по ним открыли огонь с понтона два человека.

      – Раненые есть?

      – Троих, до смертоубийства не дошло, но стреляли на поражение. Расстояние большое было, а у них ксюха...

      Деревенских как веником смело с берега под огнем автомата и пистолета, однако тут нападающие, ищущие нас в болоте, немного, совсем немного

просчитались. Глухая деревня. Оружия в закромах попрятано несметное количество, некоторое во вполне боеготовом состоянии, то есть достал и стреляй. Через

некоторое время по боевикам стали работать два пулемета и затявкал немецкий ротный миномет. Осатаневшие деревенские мужики, в основном почтенного возраста,

пока нападающие не перестали шевелиться, огня не прекратили. Это кстати они попаданием мины в понтон, притопили его, ладно вторая секция держала воздух.

      На берегу были ранены две женщины и маленький ребенок, одна женщина тяжело. Естественно это вызвало волну негодования и чувства мести. Маму, слава богу

не задело, хотя она тоже была на берегу, и как медик помогала с ранеными. Даже операцию ребенку сделала, вытащив пистолетную, видимо шальную, пулю.

      – Мы их осмотрели. Наемники, оба в федеральном розыске. В Чечне в последний раз отметились. У них тандем, работают парой. Снайпер и пулеметчик. Видимо

у них был приказ взять вас живыми, раз они не воспользовались своим основным оружием. При них были наручники, скотч и подменное оружие. Мы даже нашли

вертолет, на котором они сюда прилетели, из лесного хозяйства. Наняли за немалые деньги и сопровождали Нину по воздуху. Еще судя по скудности вооружения, по

словам пилотов у них было два больших баула, где-то в лесу у них сделан схрон, но нам его искать как иголку в стогу сена. Бесполезно. Однако Михаилу мы

рассказали, но хороший следопыт, наверняка найдет.

      – А как вычислили, что мы сегодня вернемся, да и как туда попали тоже?

      Мы шли по лесной тропинке к лагерю, дядька помахивая сорванной веткой, отвечал на наши вопросы, сообщая последние новости произошедшие тут.

      – Просто проанализировали. Оба убитых лежали на понтоне, фактически рядом с 'окном', значит, единственный выход у вас бы уйти туда...

      – Да не специально мы, – отмахнулся я, Степка за спиной солидарно хмыкнул, – как увидели, что ракета летит, так и попрыгали в воду, кто же знал что мы

прямо в 'окно' попадем?

      Олег Анатольевич только беззлобно выругался.

      – Везунчики. Кстати, Сев, Нине сказали, что вы в лес ушли к Михайловской гати. Скоро должны вернутся.

      – Хорошо.

      – А как вычислили, что мы именно сейчас вынырнем? – спросил Степка.

      – Да никто вас не вычислял. Просто распределили дежурства и все. Хотя мы вас еще вчера ждали, – отбросив ветку, ответил дядя Олег. Впереди в просвете

показался лагерь.

      Встреча была бурная, у меня уже спина заболела от похлопываний. К моему удивлению тут был и Толик, кроме него и еще одного парня, все были свои, то

есть знали, где мы были.

      – Толя?

      – Да, Олег Анатольевич?

      – Сходи в деревню. Сообщи родителям Вячеслава и Степана, что их чада вернулись. Только особо не торопись, нам тут поговорить нужно.

      – Хорошо.

      Как только Толя исчез среди деревьев, нас усадили у костра и потребовали рассказать, что происходило с момента звонка дяди Жени. Он кстати тоже тут

был. Всего в лагере было шесть человек, включая нас. Евгений Геннадьевич, Олег Анатольевич и батя Степки, дядя Жора. Жена его находилась в деревне, дядя Жора

же пришел сюда час назад поговорить с Олегом Анатольевичем. Еще был незнакомый мужчина лет тридцати. Евгений Геннадьевич представил его как своего старого

боевого друга, спеца по времени ВОВ. Он шел с нами. Звали его Андрей Рябинин, бывший капитан, командир разведроты ВДВ. Бывший подчинённый дядьки. Сам Евгений

Геннадьевич в последнее время неплохо прыгнул по служебной лестнице успев получить полковника. Быстро познакомившись, я начал рассказывать, причем в

мельчайших подробностях. Если что-то упускал, то Степка поправлял.

      Насчет уничтожения боевиков все присутствующие уже знали от Толика, так что слушали больше наше мнение о бое, а вот когда мы начали рассказывать как

оставив Толика в лагере, направились в Выселки, то все даже немного наклонились вперед чтобы не пропустить ни одного слова.

      Когда среди деревьев появились спешащие к нам фигуры, мы уже минут десять как закончили и обсуждали, что правильно мы ТАМ делали, а что нет.

      – Слава! – воскликнула мама и бросилась ко мне, не заметив, как я недовольно скривился. Не люблю, когда меня так называют. Позади нее, к нам шагал

отец.

      – Степан! – к Степке рванула его мама.

      Минут десять прошло, пока закончились эти причитания и сюсюканья. Хорошо, что дядя Женя сразу заставил нас переодеться. Так что мы были в камуфляжных

комбезах и берцах. В общем, в легенду о том, что ходили на Михайлову гать, находящуюся отсюда по прямой километрах в сорока, вписывались.

      Вечером, когда все более-менее улеглось, мы снова собрались в лагере. На этот раз всем составом. Дважды рассказывать не пришлось, Олег Анатольевич ввел

отца в курс дела.

      – Проверили 'окно'? – поинтересовался он у нас, сполохи огня освещали его с железной кружкой в руках.

      Отпив чая, я кивнул, ответив:

      – Не работает, бать.

      – Значит, завтра или послезавтра заработает, – заметив, как я удивленно вскинул голову, он пояснил: – Мы через сутки сюда прибыли. Олег сразу проверил,

портал не работал. За двадцать минут до вашего появления он тоже проверял, ничего.

      – Это значит, версия Степки верна? Портал открыт, когда туда никто не переходил. При переходе он закрывается, пока проходчик не вернулся?

      – Видимо. Времени изучать его, у нас просто нет времени. Не забывай Сева, об уничтоженном посте и летчиках что нас ждут. Уходим завтра на рассвете.

Время там совпадает?

      – Да.

      – Хорошо... Жор, проследи, чтобы жены не беспокоились. Нину, лично отвези на нашу виллу во Франции. Пусть там нас ожидает.

      – Сделаю, – кивнул Раневский.

      – Вы ложитесь спать пораньше. Завтра будет тяжёлый день, а мы пока вашу карту трофейную изучим. Нужно прикинуть пути отхода.

      Карту мы прихватили, убрав ее в термос. Термос был хороший, с большим горлышком для жидкой пищи, так что карта не пострадала, ни при переходе, ни при

доставании. Мы уже отметили на ней где 'окно', где уничтоженный пост, а где и остров с ожидающими нас летчиками. Остальные обозначения были нанесены немцами.

      Толя к себе не уехал, повозившись в машине, он дождался, когда родители уйдут, а мы начнём укладываться в спальники, подошел, и присев рядом

многозначительно молчал.

      – Ну и чего ты негодующе сопишь? – не выдержал Степка двухминутного молчания.

      Я молчал, хотя мне тоже было интересно.

      – На гать они ходили... Где вы были? И не врать, я все подслушал.

      – Что именно? – раздался у него за спиной голос Олега Анатольевича. Тускло светился огонек сигареты в его руке.

      – Только начало, – честно признался Толик, добавив: – Потом пришлось бежать в деревню.

      – Следопыт, – хмыкнул дядя Олег, и добавив жёсткости с голос: – Конкретнее что именно ты слышал?!

      – Как в воду упали и к немцам попали, как вернуться не могли, бродили по лесу... Дальше я в деревню побежал. Возьмите меня с собой, я мешать не буду, -

заторопился он.

      – А бабашка, родители? – не выдержал я.

      – Родители погибли, давно. За бабушкой тетка присмотрит, она через два дома живет.

      – Мы подумаем, – произнес Олег Анатольевич.

      Сигарета осветила задумчивое лицо дядьки, секунду постояв, он развернулся и направился к костру. К остальным.

      – Спать ложись, вставать рано, – посоветовал я Толе.

      Тот обрадованно рванул к машине, за своим спальником. Вот ведь, не было печали. Видимо Олег Анатольевич понимал, что хотя бы один шанс в жизни нужно

давать каждому.

      – Тревога! Подъем! – услышал я вопль.

      Пытаюсь выпутаться из спального мешка я крутил головой, пытаясь сообразить что происходит. Судя по темени вокруг, рассвет еще даже не вступил в свои

права.

      – Что случилось? – послышался командный голос полковника Суворова, метрах в десяти от нас.

      – Нас вычислили. Сюда подтягиваются опера из Грозного с усилением из местных, но плохо не это. Мне местный товарищ позвонил, прежде чем они связь

вырубили. Кто-то их грамотно навел и поддержал. Идея покупкой ордера для ареста в Грозном, неплоха, даже очень

      – Жора с женщинами уйти не сможет? – поинтересовался Олег Анатольевич.

      – Если сможет прорваться через них, но вряд ли, там почти тридцать человек. У них проводник из местных, заняли все проходимые места. Я успел вызвать

вертолет, должен подлететь с минуты на минуту. Жора с женщинами ждет его за деревней на лугу, где обычно пасут коров.

      – Когда они прибудут?

      – Прибудут?! Они уже фактически здесь. К нам Михаил вышел, он их вчера поздно вечером у старой просеки повстречал, сюда идут. Вертолеты, тут будут,

когда рассветёт. Колечко сжимается.

      – Менты?

      – 'Черным' не помогают, но и не вмешиваются. Приказ получили, видимо чуют что дело не чисто, да все документы, как положено оформлены, – ответил батя,

добавив: – Не думаю что это работа кровников ребят, кто-то повыше постарался. Я запряг Жору, он поднимет все связи, найдет и избавит нас от этой проблемы.

      – Черт! Что делать будем? – спросил полковник Суворов.

      – Предлагаю уходить в 'окно'. Там-то уж они нас точно не найдут, – поступил предложение от Андрея.

      – Думаешь? – задумался отец.

      К этому времени все уже закончили одеваться, и вооружаться.

      – А что? Это шанс, – задумчиво протянул Олег Анатольевич.

      – Олег, сам подумай, уйти мы не сможем. Отложить все? Ты не забыл, что наши пацаны там все разворошили, да еще летчики с транспортным средством ждут.

Нужно уходить?! – воскликнул дядя Женя.

      Пока старшие спорили, я закончил одеваться, застегнув воротник, комбеза. Поправив кобуру, подошел к спорщикам, и громко спросил:

      – Ну и чего спорите? Время уходит. Если они рассчитывают подойти с рассветом, то они скоро будут здесь. А переправляться под огнем это еще то

удовольствие.

      – Хм, устами младенца... Каждый берет по баулу и идем к понтону. Я в деревню к Нине и Раевским, нужно проследить, чтобы они благополучно улетели, -

стал командовать отец.

      Мой вопрос в спину, его остановил:

      – Бать, а деревенские?

      – Предупредили, не волнуйся... Вертолетные движки работают. Это наши, – развернувшись, он побежал в деревню.

      Батя не ошибся, слух бывшего вертолетчика не подвел, над деревней нарезая круги, сбрасывая скорость, крутился явно военный вертолет. Видимо друзья бати

из белорусских вооружённых сил постарались. Над нами вдруг пронеслась тень, присмотревшись я опознал МИ-24, который тоже нарезал круги, прикрывая своего

товарища. Серьезные у бати друзья.

      Подхватив водонепроницаемые баулы и сумки, которые еще называют челночными мы, сопя от усердия, двинулись к болоту. Мне пришлось тащить два баула и

сумку, повесив ее на плечо. Со временем я немного ошибся, когда мы вышли на мостки, уже показался краешек встающего солнца. На понтоне нас ожидал дядя Олег.

Судя по тому, как он нас торопил, махая рукой, проход был открыт.

      – Меня только одно беспокоит, открыто ли 'окно' и втиснемся ли мы в него все вместе, – пропыхтел идущий сзади Степка.

      – Если все выдохнем, то втиснемся, а проход открыт, вот Олег Анатольевич и торопит, – хмыкнул я, тревожно прислушиваясь. Вертолет почему-то не взлетал,

хотя уже минут десять его было не слышно: – Ты прав на лишних людей мы не рассчитывали.

      В это время, показалась пятнистая туша вертолета, ревя моторами, он рывком поднялся метров на шестьдесят и, опустив нос, с набором скорости и высоты

стал уходить. За ним последовал и второй.

      – Фу, от одного балласта мы избавились, – прохрипел я, сумки и баулы становились все тяжелее и тяжелее. Интересно, что в них напихали?

      Бросив их рядом на настил понтона, я устало разогнулся. Как мы их на той стороне потащим, интересно они подумали?

      Пока все переводили дух, а Олег Анатольевич вскрывал одну из сумок, я посмотрел в сторону деревни. Прижимая к боку автомат, по мосткам к нам бежал

отец.

      – Живо, одеваемся! – рявкнул Олег Анатольевич, доставая из сумки водолазные костюмы и маски.

      Костюмов хватило всем, видимо брали с запасом. Скинув комбез и берцы, отдал их дяде, он паковал все в один из водонепроницаемых баулов. Рядом матерился

Толик, не попадая в одну из штанин костюма. В семейных трусах в сиреневый цветочек он смотрелся слегка забавно и как-то сюрреалистично. Рядом возился Степка,

инструктируя Толика как пользоваться баулами.

      Подбежавший отец с ходу стал раздеваться.

      – Ну что? – спросил я у него.

      – Нормально, посадил всех. Даже местных детей и женщин. Высадят у ближайшего городка, – ответил он.

      – Хорошо.

      К переходу мы подготовились быстро. Поправив маску, я спустился по скобам в воду и стал принимать баулы. На каждого приходилось по два штуки. Пустые

сумки отец бросил в воду с противоположной стороны, в них были заранее положены камни.

      Подав последний баул, он осмотрелся, и тоже спустился в воду, пристегнув карабин к поясу.

      – Работаем в связке, – подергав страхующую веревку, скомандовал Олег Анатольевич. Общего командования, как ни странно не было, мы пока еще не выбрали

командира, хотя по моему мнению на это должность отлично подходил брат отца: – Не теряемся. Севка давай вперед.

      Друг за другом, цепочкой мы стали нырять.

      Баулы были без воздуха, поэтому неплохо тянули нас вниз, на четырех метрах, когда появился знакомый звон в ушах, я проделал определённую комбинацию. На

горловине баулов были закреплены небольшие емкости. Покрутив вентиль у баллонов с газом на обоих баулах, загребая руками, я стал подниматься. С шумом

вынырнув и отдышавшись, осмотрелся.

      Вокруг простиралось болото, чуть дальше покачивалась лодка, значит, попал куда надо. Рядом вынырнул кто-то из наших. Чуть дальше из воды выскочили два

надутых шара оранжевого цвета, к ним были привязаны баулы. Буквально через две секунды еще два.

      – В лодку, – стянув очки, скомандовал Евгений Геннадьевич, это был он.

      Мы оба вскарабкались на борт лодки. Бросив маску на нос рядом с МП Степки, я стянул капюшон гидрокостюма и вытер лицо, после чего нагнулся и, подхватив

карабин, проверил его.

      – Рассвело почти, – пробормотал Евгений Геннадьевич, подхватывая один из шестов.

      Пока мы возились на лодке, вынырнуло еще трое, в отличие от нас они не спешили взбираться на лодку, а помогали подтаскивать шары. В лодку влез Андрей,

вдвоем с полковникм они стали вытягивать из болота один за другим баулы. Длина тросиков от шаров до баулов была всего по четыре метра, так что с этим

закончили быстро. Все вещи оказались в лодке, вставала другая проблема, мест для людей фактически не было, максимум могли вместиться двое. Посчитав по

головам, я облегченно вздохнул, все были на месте, никто не остался в том мире. Даже баулов не одного не потеряли, чудеса.

      – Придётся использовать Степкин способ, – предложил я, когда все вещи были компактно уложены и проверены.

      Веревка полетела в воду и в нее впряглись шесть человек. Я один остался в лодке, внимательно отслеживая любую активность вокруг.

      Время движения по болоту к протоке занял на этот раз куда меньше времени, чем в прошлый раз. Как только лодка закачалась воде в протоке, на борт

взобрался Олег Анатольевич. Сверив номера баулов, он вскрыл один и достал большой зеленый сверток и бросил его на воду. Подплывший Евгения Геннадьевич дернул

за веревку. С шумом стал раскладываться тёмно-зелёная резиновая лодка.

      Пока все кто был в воде, взбирались на нее, дядя Олег стал доставать оружие и боеприпасы. Рации он почему-то дал не все, только пятерым, включая меня.

Степке и Толику не досталось. Как только все были вооружены и относительно опасны, последовал вопрос:

      – Остров с летчиками там? – ткнул пальцем в глубину болота Олег Анатольевич.

      – Да, – кивнул я.

      – Хорошо.

       Достав карту, он стал изучать ее. После короткого совета с другими старшими, включая Андрея, он показал рукой:

      – Нам туда, третий поворот направо.

      Что удобно, мы были на прицепе. Пятеро на резиновой лодке достали раскладные весла, и потащили нас за собой.

      Когда мы повернули согласно приказу Олег Анатольевич в третью протоку, вдруг где-то совсем рядом заработал пулемет, через секунду включились немецкие

карабины.

      – Они? – остро взглянув на меня, спросил Олег Анатольевич.

      – Они, – вздохнул я.

      – Так, салаги на трофей, Олег к нам, – скомандовал Евгений Геннадьевич. Как имеющий самый большой боевой опыт он принял командование на себя.

      Отцепив нашу лодку, и велев укрыться в камышах они работая веслами рванули вперед. До острова, где остались летчики, оставалось едва ли больше двухсот

метров. Поступок их был вполне объясним. Нам был нужен катер и дополнительные лодки.

      Лодка быстро исчезла в соседней протоке. Проводив ее взглядом, мы переглянулись.

      – Это кто это тут салаги? – проворчал Степка.

      – Угу, – солидарно буркнул Толик.

      – Не ворчи, с их опытом в чем-то они правы, – ответил я.

      Мы все трое были во все тех же черных гидрокостюмах, только что с оружием в руках. У всех троих были ППС, причем с надетыми разгрузками. И если у

Толика и Степки были обычные нагрудные самодельные, то у меня из-за особенностей летного костюма была сшита на вроде старой десантной. Крепилась к поясу. На

груди у летного костюма довольно большой карман с аптечкой и другими нужными вещами и надеть разгрузку не представлялось возможным, а так как выходить к

своим я собирался именно в нём, то пришлось попросить сшить именно такую разгрузку.

      – Тут место удобное, нас не видно будет, загоняем лодку? – указав на какой-то просвет в камышах, спросил Степка.

      Бой, доносившийся с островка, к которому мы все трое внимательно и тревожно прислушивались, достиг своего апогея. Пулемет бил короткими очередями, а

вот карабинов стало слышно все меньше и меньше. Наших мы не слышали, да и вряд ли бы смогли. У троих 'ВАЛы' у одного 'Винторез'. У всех глушители и

спецпатроны.

      О том, что мы находимся на открытом пространстве, мы догадались, когда над головами просвистело несколько пуль. Камыши их конечно не держали, поэтому

мы шустро свалились на баулы, вжимаясь в прорезиненную ткань. Мы успели затолкать шестами лодку, в небольшую заводь и только было собирались перевести дух

как тут эти предвестники смерти.

      – Предлагаю прыгнуть в воду и укрыться за бортом лодки, а то свои же порешат, – проворчал Степка. Стреляли действительно из нашего пулемета.

      В это мгновение стрельба внезапно стиха и наступила долгожданная тишина.

      – Что, уже все? Быстро, – удивился Толик, приподняв голову. Спустится в воду, мы просто не успели.

      Вдруг завибрировала рация у меня на поясе. Сняв ее, нажал на клавишу переключения, и произнес в микрофон:

      – На связи. Прием?

      – Можете подходить, все чисто... И не шифруйся, тут нет такой техники чтобы нас подслушать, – услышал я голос отцовского брата.

      – Принял. Потери есть? Как там Казанцев с Далем? – засыпал я его вопросами.

      – Нормально, у нас потерь нет.

      – А немцы, что? Откуда там взялись? – продолжал допытываться я. Степка с Толиком встав и подхватив шесты выводили лодку на протоку, внимательно слушая

наш разговор. Я включил громкий динамик. У рации было две функции как мобила и конференц-связь.

      – Придете, узнаете. Отбой! – недовольно ответил дядька.

      – Слышали? – спросил я у друзей. Те кивнули, продолжая работать шестами.

      Убрав рацию на место, я подхватил автомат и, встав на ноги, стал вести наблюдение. И не зря, чуть в стороне было видно, как раздвигаются камыши. Кто-то

двигался по болоту метрах в сорока от нас. Сделав знак парням замереть, я снял рацию с пояса и, нажав на клавишу переключения, не повышая голос, вызвал

Евгения Геннадьевича:

      – Что?

      – От вас никто не ушел?

      – Да вроде нет, но болото, заросли камышей, шанс у кого-нибудь был, если только тихо сидел. А в чем дело?

      – Кто-то двигается по болоту, метрах в сорока от нас. Видно как камыши шевелятся и хрустят.

      – Сейчас... жди!

      Березы на островке были хорошо видны, до него немного осталось, буквально с сотню метров. Когда на ветке одной из берёз появился вдруг человек со

снайперской винтовкой. Заметив, что он направил ствол на меня, рукой показал, где видел шевеление.

      – Сорок метров от вас? – в этот раз на связи был Андрей. В нашем отряде он был штатным снайпером и 'Винторез' был у него, видимо это он сидел на

дереве.

      – Да, видишь, где камыши раздвигаются и дальше начинается открытое болото?

      – Наблюдаю.

      – Вот там он и затихарился. На самой окраине. Видимо на открытое пространство выходить боится.

      – Понял.

      Почти одновременно с ответом Андрея раздался выстрел, и у меня дёрнулся пояс. Видимо фриц услышал меня, как я не понижал голос, хотя может и увидел.

      – Вот черт! – воскликнул я, падая на баулы.

      Упавшие рядом парни, не сговариваясь взяли автоматы на изготовку и открыли огонь по примерному месту нахождения стрелка. Приведя к бою свой ППС

присоединился к ним.

      Выпустив по магазину, мы прекратили огонь перезаряжаясь. Потянувшись у поясу я обнаружил что разгрузка разорвана и из нее торчат изувеченные части

магазинов.

      – Повезло, – пробормотал Степка, севшим голосом, увидев куда попала пуля.

      Заметив, что лежавшая рядом рация вибрирует и что-то тихо бормочет, взял ее в руки.

       – На связи.

      – Готов, можете прекратить огонь...

      – Принято, – встав на ноги, и убрав пустой магазин в чехол, выкинул изувеченный и достал целый. Застегнув на поясе рацию, посмотрел на лежавших парней,

и сказал: – Можете вставать, готов фриц.

      – Уверен? Я тоже думал, что от них никто не ушел, а тут был один, – с подозрением спросил Степка.

      – Вот, Андрей нас страхует, – показал я пальцем в едва видную в листве, фигуру на дереве: – Двинули.

      Когда мы подошли к острову, то увидели место боя. К моему удивлению лодка была одна, видимо это был один из посланных поисковых отрядов. Лодка была

большая и могла вместить не меньше десятка человек. Около нее плавало трое в немецкой форме, да четверо было в самой лодке. Все мертвые. Еще один лежал на

берегу с ногами в воде. Недалеко на возвышавшемся мысу стоял батя, и наблюдал за нами. Брат отца возился у трофейной лодки, снимая с нее МГ-34. Видимо

занимаясь сбором трофеев. Летчиков, как теперь штатного особиста нашего отряда, Олег Анатольевич не было видно. Катер стоял на месте где мы его и оставили,

вторая лодка рядом. На первый взгляд с ними все было в порядке.

      В глубине острова едва видно вился дымок костра. Рядом с батей на треноге, в россыпи стрелянных гильз, стоял пулемет снятый с катера. Видимо Казанцев

организовал тут огневую точку. Кстати довольно грамотная и удобная позиция, этот мыс возвышался над болотом метра на три и давал немалое преимущество над

противником.

      Оставался только один вопрос, как немцы сюда смогли незамеченными подобраться. Протоки просматривались метров на сто в каждую сторону.

      Как поработали старшие, было понятно, их лодку мы прихватили по пути к острову. Скорее всего обошли остров по краям и отстреляли немцев. Напрягало

только отсутствие летчиков.

      Когда наша лодка приблизилась к берегу метра на четыре, я наклонился и поднял патронташ к карабину, сам карабин, разгрузку к Степкиному МП, вместе с

автоматом и когда нос лодки ткнулся в берег, спрыгнул на землю.

      – Раненые есть? – спросил я батю, укладывая оружие в общую кучу трофейного вооружения. Он покачал головой, наблюдая из бинокля за чем-то в глубине

болота.

      В это время среди стволов мелькнула фигура, через несколько секунд на берег вышел Олег Анатольевич.

      – Степка, ты немецкий знаешь?

      – Ну... немного, – осторожно ответил Степка, настороженно сощурившись.

      – Пойдем за мной. Переводить будешь.

      Проводив их взглядом, я повернулся к отцу.

      – А летчики где?

      – Там, резвые уж больно, – не отвлекаясь, он мотнул головой себе за спину.

      Берег был крутой, пришлось попотеть, пока я взобрался на трехметровую высоту, обходить было лень. Метрах в шести за спиной отца, в небольшом распадке

лежали связанные летчики с кляпами во рту. Возмущенно и несколько облегченно они смотрели на меня.

      – Твои люди ты и развязывай, – буркнул отец, когда я удивленно повернулся к нему.

      Покачав головой, я достал из ножен на поясе штык-нож и, подойдя к летчикам, перерезал нейлоновые хомуты. Кляпы они вытащили уже сами.

      Взяв в руки нож, Казанцев перерезал стяжки на ногах и, передав нож Далю, поднял с земли один из хомутов и внимательно его осмотрел, даже попробовав на

зуб. Сплюнув, поднялся и, втянувшись, стал докладывать:

      – Товарищ подполковник, во время завтрака к острову незамеченной подошла лодка с немцами. Видимо поисковая группа. Вовремя обнаружив противника, мы

открыли огонь. Во время боя было уничтожено шесть солдат противника. Когда осталось четверо укрывающихся под берегом и в камышах немцев, мы внезапно были

атакованы со спины неизвестным отрядом, – летчики с большим любопытством разглядывали как мою, так и отцовскую экипировку. В большое недоумение их ввели

гидрокостюмы.

      – Ясно. Прохлопали не только появление противника, но и нападение со спины, – несколько сердито покачал я головой.

      – Виноват, товарищ подполковник, – вытянулся лейтенант.

      Батя наблюдающий за нами, неопределенно хмыкнул, мне показалось там преобладала гордость.

      – Ладно. Пулемет привести в порядок и вернуть на катер, скоро отходим, – приказал я.

      – Товарищ подполковник, а кто это с вами? – стрельнул глазами в сторону бати и Евгения Геннадьевича, Казанцев, и вздрогнул от вопля боли из глубины

острова.

      – Это в основном мои родственники, как вы заметили лейтенант. Сходство не скроешь. За моей спиной мой отец. Подполковник авиации Александр Геннадьевич

Суворов. У трофеев на берегу его брат-близнец полковник-десантник Евгений Геннадьевич Суворов. В глубине острова подполковник контрразведки Олег Анатольевич

Васнецов, мой дядя по материнской линии. На дереве Андрей Рябинин, капитан, командир разведроты, не родственник. Тот парень, что помогает полковнику

Суворову, старшина-танкист Анатолий Суворов, НЕ РОДСТВЕННИК, просто однофамилец. Степку Раевского вы знаете, он не служил, воинского звания нет. Старшим у

нас полковник Суворов. Все ясно?

      – Так точно! – вытянулись оба.

      – Выполнять!

      Летчики бросились к пулемету, а я повернулся к отцу.

      – Когда отходим?

      Вместо него ответил подошедший полковник Суворов.

      – Так, пока есть время нужно решить с командованием. Сборным отрядом должен командовать только один командир.

      – Я летчик, – отрицательно покачал головой, добавив: – Хоть имею опыт выживания в тылах противника. Сбивали, знаете ли.

      – Вячеслав уже окрестил тебя командиром, – хмыкнул батя.

      – Хорошо. Тогда принимаю командование на себя. Возражения есть?

      Мы отрицательно покачали головой, в динамике рации донесся ответ подполковника Васнецова, он тоже был не против. Все понимали, что разброд в отряде ни

к чему хорошему не приведет.

      – Подполковника Суворова... – и замолчал сбитый с толку. Мы с отцом внимательно смотрели на него: – Тут который Вячеслав... Назначаю своим замом.

Будешь подправлять меня, если что не так. Я хоть и успел изучить местные реалии, но в некоторых моментах плаваю. Грамотные советы принимаются.

      – Так точно, – ответил я, вытягиваясь.

      – С этой минуты никаких родственных обращений, только по воинскому званию. Что? – спросил он, когда я открыл и закрыл рот.

      – А со Степкой как?

      – Рядовой пока... Отходим через час. Я к пленному, узнаю как допрос, вы готовьте лодки.

      – Есть! – козырнул я.

      Андрей остался сидеть на дереве отслеживая обстановку вокруг, мы с батей, летчиками и Толиком занялись подготовкой к отплытию. Половину трофеев что мы,

вернее Степка собрал с уничтоженного поста, батя невозмутимо приказал сгрузить на остров, обозвав нас 'барахольщиками'. На освободившееся место мы загрузили

баулы, освободив довольно много свободного пространства. Фактически на катере теперь ничего не осталось, все в лодках. В лодки так же загрузили все трофейное

оружие, за двумя карабинами даже пришлось нырять, оставлять ничего не стали. Перед самым отплытием командир приказал облачиться в трофейную форму, пришлось

подбирать каждому, чтобы подошла, благо было ее с избытком.

      Через час, когда мы закончили, среди деревьев показались фигуры спешивших Степана и обоих дядек.

      – Отходим! – скомандовал наш новоиспеченный командир, первым взбираясь на борт катера.

      Резиновую лодку сдули и убрали в один из баулов на катере, так что у нас было две лодки. Трофейная немецкая, побитая пулями набирала воду, поэтому ее

бросили рядом с трупами. Как только катер вышел на воду протоки и потащил за собой лодки, я осмотрелся. Распределились мы довольно разношёрстно. На картере

Степка за штурвалом, у пулемета Казанцев с Далем. У рубки с картой в руках, полковник Суворов, на корме с автоматом подполковник Васнецов. В первой лодке на

прицепе, я с Толиком, оба с автоматами, за нами Андрей и батя с МГ. В общем, готовы к отражению нападения.