Текст книги "Последнее сердце (СИ)"

Автор книги: Владимир Анзерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Сквозь густую листву кустов Кирилл Сергеевич увидел над крышей дома, висящий неподвижно, блестящий черный шар.

– Так и есть, это глаз Корпорации – прошептал Кирилл Сергеевич. И как ты умудрился его заметить Родя? Если бы не ты, все было бы сейчас намного печальней.

Родион Аркадьевич пожал плечами.

– Смотри Кира сюда – сказал ему Родион и потянул его за рукав, – Гляди, в доме выбиты окна, а на опушке прямо перед нами, огромное черное пятно как после взрыва.

– Может он здесь проводил свои эксперименты и что-то пошло не так? Взрыв, вероятно был больше ожидаемого, ибо вряд ли он рискнул бы так, зная о возможности обнаружения.

– Интересно, где аппаратура и трость? Наверно изъяли, тогда должны были выйти на тебя.

– Меня больше волнует, где он сам!

Родион Аркадьевич с недоумением поглядел на друга.

– Кира, не будь ребенком, ты прекрасно знаешь, где он может быть и мы кстати тоже можем оказаться там же, если не будем предельно осторожны.

Вдруг из разбитого окна дома послышался шум и наружу кто-то выбросил пустую бутылку из под воды.

– В доме засада! – прошептал Кирилл Сергеевич, – Всем тихо!

Все замерли. Спустя минуту в доме все смолкло.

– Что-то они не особо прячутся? – спросил Родион Аркадьевич.

– Неизвестно какие у них цели и кто там вообще находится. Давай рассуждать логически?

– Давай.

Пока мужчины делали выводы из увиденного, Елена Викторовна разглядывала сквозь кусты весь участок вокруг дома, куда только позволял добраться взор. На другой стороне опушки, у большой сосны, стоял стол и две лавки. Стол был завален всякими объедками и пустыми бутылками и было ясно, что это оставил после себя не хозяин дома, а его непрошенные гости. Вдруг с ветки нависающей над столом, спрыгнул какой-то зверек и стал рыскать между банок, видимо в поисках чего-нибудь съестного. Елена Викторовна пригляделась – Да это же белка!

– Кира, посмотри, – позвала его шепотом Елена Викторовна.

– Ну что там Лена, ты нас отвлекаешь – недовольно ответил ей Кирилл Сергеевич, глядя на вариативный алгоритм, который уже успел начертить на земле Родион Аркадьевич.

– Посмотри Кира, – не отставала от него Елена Викторовна, – не та ли это Тоська, о которой ты мне рассказывал?

Кирилл Сергеевич оторвался от обсуждения и взглянул на стол у сосны.

– Похоже, что она, если только у Эдика не было еще какой-нибудь Тоськи – ответил Кирилл Сергеевич и вернулся к Родиону. Но уже спустя минуту, она снова стала его отвлекать.

– Ну что там еще, Лена?

– Посмотри, по-моему у нее на шее, что-то висит? Она так смешно скачет и все время лапками теребит какой-то предмет на шее.

– Это наверно орех – отмахнулся Кирилл Сергеевич.

– Блестящий орех?

– Что за блестящий орех? – заинтересовался Родион Аркадьевич, – Дайка гляну…Кира, и вправду, что-то у нее на шее висит блестящее и это явно не орех!

Кирилл Сергеевич пытался поймать в поле зрения неугомонную белку, но у него ничего не получалось.

– Подойти бы поближе, а то отсюда ничего не видно – сказал Кирилл Сергеевич, безуспешно щуря глаза.

– Ближе никак нельзя, там открытое пространство, не подобраться незамеченным.

– Леночка, у тебя глазки позорче, не видно тебе, что это у нее? – обратился к ней Родион Аркадьевич.

К удивлению обоих друзей, Елена Викторовна ничего не говоря, сняла с плеча свою сумочку и достала из нее небольшой чехол, а из него компактный фотоаппарат, который специально захватила с собой в дорогу, чтобы запечатлеть природу. Мужчины удивленно переглянулись, а Елена Викторовна с невозмутимым видом, будто заправский охотник, поймала белку в объектив и нажала на спуск.

– Фото можно приблизить – сказала она и протянула фотоаппарат Кирилл Сергеевичу. Тот, нажал функцию зумма и чуть не ахнул. На шее у белки висел мемо-кристал.

– Родя, ты только глянь?! – зашептал в восторге Кирилл Сергеевич, – это же мемо-кристал на шее у Тоськи!

– Бьюсь об заклад, это послание от Эдика, вот сукин сын, все таки нашел способ передать нам послание! – восхищено шептал Родион Аркадьевич разглядывая фото.

– Чтобы мы без тебя делали? – сказал Кирилл Сергеевич, протягивая фотоаппарат Лене.

– А ты брать меня не хотел!

– Каюсь, был не прав…

– Хватит там, любезничать, лучше думайте как белку поймать, – буркнул недовольный Родион Аркадьевич.

– А разве она не ручная? – спросила Елена Викторовна.

– Ручная, то она ручная, только чует мое синтетическое сердце, что после того как Эдик надел на нее ошейник, она к людям больше не подойдет. – прошептал Родион Аркадьевич.

– Отсюда нам ее никак не приманить, нужно обойти стороной и выйти к столу, со стороны леса.

– Кира, там же нет кустов, прятаться негде, а кричать ведь ты ей не будешь?!

В это время, не найдя ничего вкусного и интересного на столе, заскучавшая Тоська оставила привычное место встречи со своим, исчезнувшим куда-то другом и отправилась обратно в лес, аккурат вдоль границы леса и опушки.

– Глядите, она прямо к нам направляется! – чуть не воскликнула Елена Викторовна, внимательно следя за белкой, чтобы не потерять ее в густой листве.

– Все за мной, быстро! – скомандовал Кирилл Сергеевич и согнувшись в три погибели, двинулся в глубь леса.

– Куда ты? – хотел остановить его Родион, но тоже двинулся за ним и Елена Викторовна следом.

Метрах в двадцати от кустов, они остановились и как раз в это время, Тоська оказалась над тем местом, где они сидели.

– Тоська! – громким шепотом позвал зверька Кирилл Сергеевич. Белка тут же увидела людей сидящих за небольшим кустом.

– Тоська, иди ко мне – стал звать белку Кирилл Сергеевич, но зверек оставался на том же месте и внимательно смотрел на человека, которого как будто уже видел.

– Нужно чем-то ее привадить, у тебя в сумочке нет случайно ореха? – спросил Кирилл Сергеевич у Елены.

– Кира, ты сидишь перед кустов орешника – отозвался Родион.

– Два тебе Родя по “Природе”! Это не орешник!

– А ириска подойдет? – спросила Елена Викторовна, копаясь в своей сумочке.

– Ты думаешь белки едят ириски?

– А ты орех из нее слепи, глядишь сработает!

Кирилл Сергеевич в очередной раз за сегодняшний день поднял брови.

– Леночка, приходите к нам на работу, нам очень нужны люди с нестандартным мышлением – тут же отреагировал Родион Аркадьевич.

Кирилл Сергеевич строго погрозил ему пальцем – Мол, занята!

– Ну хорошо, давай попробуем твою идею – сказал он, принимая две ириски, – А зачем две?

– Сделай большой орех, чтобы соблазн был больше – улыбнулась Елена Викторовна.

Спустя минуту Кирилл Сергеевич повернулся к белке и вытянул перед собой раскрытую ладонь, на которой лежало некое коричневое подобие ореха.

– Тоська, иди ко мне…Что у меня есть, погляди… Большой, огромный орех…Иди не бойся.

Где-то на задворках Тоськиной беличьей памяти, видимо сохранилось доверие к этому человеку со светлыми волнистыми волосами и немного помедлив, белка побежала к нему, прыгая с ветки на ветку.

– Бежит! – воскликнула Елена Викторовна.

– Тсс, тихо! – осек ее Родион Аркадьевич, – Не спугни!

Сомнений не было, на руке у человека лежало, что-то вкусное и Тоська спрыгнув на плечо, пробежав по руке, схватила лапками ириску-орех и развернувшись, села на ладони, внимательно глядя на Кирилл Сергеевича своими большими, черными бусинами глаз.

– Какая лапочка! – залепетала Елена Виктровна

– Что там с кристаллом Кира? – спросил нетерпеливо Родион.

– Ну Эдик, ну голова! Надо же было такое придумать! Просто и гениально… Только как же этот ошейник снять, чтобы Тоську не спугнуть, не буду же я ее головы лишать?

– Что ты Кира, все гораздо проще, – тут же вставила Елена Викторовна и снова полезла в свою чудо-сумочку.

– У тебя там волшебная шкатулка что ли?

– Знаешь Кира, мне кажется, я влюбляюсь в эту женщину, несмотря на свое синтетическое сердце – произнес Родион Аркадьевич.

– Я тебе влюблюсь! – снова пригрозил другу Кирилл Сергеевич.

– Вот, держи, – Елена Викторовна протянула ему маникюрные кусачки для ногтей.

– Вот бы никогда не подумал, что в женской сумочке могут быть полезные вещи – произнес Родион Аркадьевич.

– И женщины тоже иногда бывают полезны – улыбнулась в ответ Елена Викторовна.

В тот момент когда Тоська лакомилась сладкой ириской, у нее за головой что-то мягко щелкнуло и странный блестящий орех, так долго ей надоедавший, упал перед ней на человеческую ладонь. Смешно и карикатурно она стала чесаться и вдруг поняв, что ее освободили от несносной удавки, стала прыгать по Кирилл Сергеевичу, выражая ему свою беличью благодарность.

– Все, нам пора – произнес Кирилл Сергеевич, поднимаясь на затекшие ноги.

– Кира, давай возьмем ее с собой!

– Леночка, она же дикая, хоть и ручная. Она не сможет жить в твоей квартире…

– Ладно, я и сама понимаю – понуро ответила Елена Викторовна.

Кирилл Сергеевич посадил Тоську на ближайшую сосновую ветку, дал ей остаток от ириски и почесал ей за ухом – Мы еще вернемся, не скучай!

Вернувшись в машину, Кирилл Сергеевич достал из портфеля планшет и разместив кристалл в зоне сканирования, включил его.

– Ну что там? – с нетерпением произнес Родион Аркадьевич.

– Точно, это послание от Эдика! Здесь схема устройства и письмо, оба написаны от руки, видимо не было времени.

– Давай с письма начинай, читай в слух.

От волнения у Кирилл Сергеевича в горле застрял комок, он прокашлялся и начал:

” Друзья мои! Прошу у вас прощения, за совершенную мной, глупую и непростительную ошибку. Буду краток, ибо нет времени. Финальное испытание привело к существенно более мощному взрыву, чем я предполагал. Видимо уже скоро, здесь будет группа быстрого реагирования. Если вы читаете это письмо, значит место где я спрятал аппаратуру вы найдете, там же копия подключения, настройки и запуска системы.

Верю, что мы еще с вами обязательно увидимся, поэтому не прощаюсь. Верните людям сердца и свободу. Ваш Эдуард Бауэр”.

Минут пять все молчали, стараясь сдержать нахлынувшие чувства.

– Что дальше? – прервал молчание Родион Аркадьевич.

Кирилл Сергеевич смахнул скупую слезу и ткнув пальцем в планшет, ответил:

– Согласно схеме, недалеко от озера, где мы в прошлый раз купались, он и спрятал свою систему. Вернемся к озеру и заберем.

– Не слишком ли рискованно, там близко его дом, как бы нам на засаду не нарваться?

– Сыграем роль заблудившихся туристов – ответил Кирилл Сергеевич и машина тронулась с места. Они подъехали к дорожке ведущей к озеру и остановились.

– Чтобы нам не совершить какую-нибудь глупость и не проколоться на пустяке, надо продумать возможные форс-мажоры – сказал Кирилл Сергеевич.

– Ты уже что-то придумал?

Кирилл Сергеевич осмотрел пространство вокруг машины и продолжил:

– Давай Родя сделаем следующим образом – ты сейчас направишься к месту схрона, найдешь канистру и будешь ждать нас там, не выходя на дорогу. Чуть погодя, я подъеду задним ходом и если все будет тихо, дам тебе знак. Ты кладешь канистру в багажник, садишься и мы уносим от сюда ноги.

– А как же ты подашь мне знак?

– Задними фонарями стоп-сигналов, я надеюсь ты азбуку Морзе еще помнишь?

– Вроде не забыл.

– Ну, тогда с Богом.

Родион Аркадьевич вышел из машины, аккуратно закрыв дверь и оглядевшись по сторонам, направился вниз по дорожке ведущей к озеру. Приметой схрона, отмеченной на схеме было поваленное дерево, заросшее кустарником. Пройдя метров сто, Родион Аркадьевич обнаружил это место. Остановившись напротив, он огляделся и прислушался. Со стороны озера и леса, раздавались звуки живой природы не нарушаемые ничем чужеродным ей. Обойдя дерево, он пробрался в заросли, но обнаружил тайник не сразу, настолько Эдик постарался его замаскировать.

Наткнувшись на завал из сухих листьев и веток, Родион Аркадьевич начал его разгребать и обнаружил под деревом, большую пластиковую канистру. Он вытащил ее на ровное место и уселся на нее сверху. Выдохнув с облегчением, стал наблюдать за дорогой сквозь заросли кустов и бурьяна, в ожидании машины. Не более чем через 10 минут, он услышал приглушенное урчание ягуара и шелест покрышек по песчаной дорожке. Машина остановилась в 5-ти метрах от того места, где сидел Родион Аркадьевич, но двигатель продолжал работать на холостых оборотах. Затем задняя дверь распахнулась и вышла Елена Викторовна. Она осмотрелась и пошла к озеру неспешным шагом. Родиону Аркадьевичу вдруг показались излишними такие предосторожности, но он прекрасно понимал, что затея Кирилла из виртуальной, переросла в реальную и запустила механизм.

Теперь любая оплошность может стоить возможно даже жизни. Приходилось терпеливо ждать.

Елена Викторовна спустилась к самому берегу и делая вид, что фотографирует озеро, осмотрела берега. Не было ни души. Постояв еще немного и полюбовавшись пейзажем, она поспешила обратно, сообщив Кириллу, что с этой стороны неожиданных гостей можно не опасаться. Усевшись обратно в машину, она уже хотела доложить о своей разведке, как вдруг со стороны домика Бауэра показалась черная фигура бойца спецназа с автоматом на перевес, который шел прямо на них.

Сердце у Елены Викторовны захолонуло.

– Кира, что делать?!

– Главное не волнуйся и не подавай вида… Мы с тобой туристы, ищем место для пикника.

– Понятно.

Когда боец практически поравнялся с машиной, на дорожке появился второй. Он остановился от них на расстоянии и наблюдал за первым. Кирилл Сергеевич опустил стекло и выглянув наружу спросил:

– День добрый, что-то в округе произошло?

Не ответив на приветствие, боец внимательно осмотрел машину, заглянул в салон, где увидел женщину и подойдя к водительской двери произнес железным голосом:

– В двухстах метрах от сюда, проходит операция спецслужб. Вам необходимо покинуть это место.

– Мы искали место для пикника, разве здесь запрещен отдых? – спросил Кирилл Сергеевич и посмотрел в безликое забрало шлема бойца.

Глядя на дорогую машину, боец понимал, что перед ним не простолюдин и заломить ему руки, просто так нельзя, поэтому прикусив в себе это желание, повторил:

– Вам необходимо покинуть это место.

Он продолжал стоять у водительской двери и ждал, когда машина тронется.

Под тяжелым пристальным взглядом, Кирилл Сергеевич замешкался. Нужно было срочно придумать как подать сигнал Родиону, незаметно для бойца, который как назло стоял и пялился на него. Но тут на выручку, снова пришла его спутница. Елена Викторовна вынула из бардачка большую карту местности и протянула ее Кириллу со словами:

– Дорогой, найди нам другое место для отдыха.

Кирилл Сергеевич выдохнул с облегчением. Развернув большую простыню карты, он закрыл ею руль и колени и делая вид, что ищет новое место, стал педалью тормоза посылать сигнал Родиону.

– У вас, что нет в машине навигатора? – спросил недовольным голосом боец, слегка склонившись вперед.

– Сбоить начал, знаете ли – невозмутимо ответил Кирилл Сергеевич, – Завел уже пару раз не туда, а это проверенный и надежный метод – он похлопал ладонью по карте.

Когда Родион Аркадьевич увидел подошедшего к машине бойца спецназа, то решил, что все пропало и даже мелькнула нехорошая мысль, что Эдик не выдержал “допроса”. Но ничего особенного не произошло. Он слышал разговор друга с бойцом, а спустя какое-то время, увидел как вспыхнули задние фонари. Сначала он не мог поверить, но Кирилл Сергеевич трижды повторил сигнал – “Жди ночь. Иди озеро”. Затем машина рыкнула и выбросив песок из под колес умчалась прочь. Боец пошел следом за ней и поравнявшись со своим напарником, они скрылись за деревьями. Родион Аркадьевич остался один.

Никогда он не думал, что попадет в такую переделку, но как ни странно, ни паники, ни страха не было. Была какая-то опустошенность в голове от внезапно случившегося и противное чувство собственного бессилия.

– Жди ночь. Иди озеро. – повторил он шепотом, послание Кирилла, – Что же он придумал?

Наверняка, что-то придумал – размышлял Родион Аркадьевич и был совершенно уверен в том, что друг его не бросит здесь одного. Оставалось терпеливо ждать. Он посмотрел на часы, было без четверти семь, т.е. как минимум четыре часа придется провести в лесу.

Когда солнце уползло за верхушки деревьев и освещенный солнцем бурьян где прятался Родион Аркадьевич, погрузился в прохладную тень, воздух вокруг него тут же наполнился тонким писком комаров.

Кирилл Сергеевич мчался по лесной дороге, входя в повороты, как заправский гонщик, а его хищный ягуар, казалось только сейчас проснулся, густо рыча и вгрызаясь когтями в дорогу, почуял азарт охоты.

– Лена, посмотри по карте, есть ли к озеру подъезд с противоположного берега? – спросил Кирилл Сергеевич.

Елена Викторовна снова развернула карту и стала изучать местность.

– Да, Кира, есть. Только нужно вернуться на центральную трассу, повернуть к городу, а через два километра свернуть направо. Лесная дорога проходит недалеко от озера, но прямого подъезда к нему нет.

– Спасибо дорогая, это уже пустяки – ответил Кирилл Сергеевич. Он чувствовал, как в груди начинает закипать ярость и решимость довести задуманное до конца. Надо было вызволить Родиона из его ловушки и убираться побыстрей из этого места.

Выскочив на шоссе, Кирилл Сергеевич выпустил на волю дикого зверя и два километра пролетели в одно мгновение. Елена Викторовна не подала вида, хотя ей было страшно, даже смотреть на дорогу и она глядела куда-то вдаль.

Сделав большой крюк, они остановились на лесной дороге, отделяемой от озера небольшим массивом леса.

– Будем ждать темноты – сказал Кирилл Сергеевич и опустил спинку кресла.

Елене Викторовне очень не хотелось сидеть в машине в этот теплый вечер.

– Кира, пойдем к озеру, там и будем ждать темноты. Так не хочется сидеть в машине – умоляюще посмотрела она.

– Я же не могу оставить машину без сигнализации, а если включу ее, вдруг она вой поднимет на всю округу, нам этого только сейчас не хватало.

– А давай машину спрячем, зачем ее оставлять у дороги?

– Куда же я ее спрячу?

– Лес здесь не густой, погляди какие прогалы меж сосен, давай ее немного вглубь загоним?

– Погляди на этот пригорок, сяду на брюхо и все.

Елена Викторовна посмотрела на совершенно пологий пригорок и поняла, что Кирилл хитрит.

– А разве у тебя не пневмоподвеска на машине? – спросила она невзначай.

– Во-первых не пневмо, а гидроподвеска.

– Ну прости женщине такую нелепость – улыбнулась Елена Викторовна, – Гидроподвеска.

– А ты откуда знаешь? – удивленно спросил Кирилл Сергеевич.

– Видела как она опускается.

– Какая ты наблюдательная, ничего от тебя не ускользает – ответил он, – Ладно, давай попробуем. Он включил питание, перевел режим подвески на максимум и свернув с дороги ягуар стал карабкаться на пригорок. Меж сосен было действительно довольно ровно и просторно и машина без проблем, углубилась в лес, так, что с дороги ее не было видно.

Достав из багажника походную скатерть, продукты и фонарь, они зашагали к озеру.

В лесу уже стало смеркаться, но до полной темноты еще надо было ждать несколько часов. От места, где они оставили машину, до берега озера, было весьма близко и еще не успев устать от лесной прогулки, они вышли к озеру.

– Надо найти незаметное место, чтобы нас не было видно с того берега – произнес Кирилл Сергеевич.

– А как же Родион нас увидит, если мы спрячемся?

– Вот – и Кирилл Сергеевич показал Лене фонарь, – Все равно до темноты он не выйдет к озеру из своего убежища.

Чуть в глубь леса от берега, в окружении лиственных деревьев росли густые колючие кусты дикой малины.

– Давай здесь? – спросила Елена Викторовна, обойдя их с обратной стороны, – Ничего не видно.

Кирилл Сергеевич расстелил скатерть и вытянувшись лег. Малинник рос на освещенной солнцем небольшой опушке, меж деревьев и земля была сухая и прогретая.

Елена Викторовна присела рядом – Ты хочешь есть?

– Нет, ничего в горло не лезет, а ты поешь, если хочешь.

– Ты не против, если я погуляю немного вокруг?

– Только далеко не отходи, чтобы не заблудиться и у берега не показывайся, вдруг эти черные истуканы опять там появятся.

Довольная Елена Викторовна, взяла фотоаппарат, яблоко и пошла в пологе леса, держась неподалеку от поляны.

Кирилл Сергеевич закрыл глаза и тут же свинцовым грузом, навалилась тяжесть и переживания этого дня. Месяц назад, когда они втроем с Эдиком обсуждали возможные непредвиденные варианты развития событий, они даже предположить не могли, что так все обернется. Циничное отчаяние говорило ему, что случилось страшное и что Эдику в данный момент очень тяжело, а слабая надежда цепляясь за край сознания, пыталась придумать хоть что-то, чтобы не сорваться в пропасть.

Еще и с Родионом неприятность приключилась. Как он там, ни еды, ни воды с собою нет? – размышлял Кирилл Сергеевич. Но больше других в данный момент, занимала его мысль о том, как люди в отсутствии живых сердец, лишенные глубинной воли, так чутко отозвались на его идею, не побоявшись последствий?

Кирилл Сергеевич вдруг явственно ощутил, что в теории Родиона оказался огромный просчет. И хотя все, что он ему рассказал о причинах и следствиях лишения человека живого сердца, все доводы разбивались о поступок Эдика и самого Родиона.

Несмотря на целый город безвольных созданий, лишенных всякой пассионарности, он будто нащупал нечто такое, что остается в человеке, невзирая на отсутствие родного сердца. Это “что-то”, подобно сгустку энергии, которая зарождается и концентрируется силой мысли и размышлений, это некая антитеза всему этому миру, лишенному добра и любви. Нагой духом человек, вдруг говорит – Нет! Что движет им в этот момент?

Что и где в нем, кроме сердца, есть такого, что способно пожертвовать собой для спасения близкого друга или общего дела?

Не хватало знаний, не хватало опыта и некоего метафизического чутья, чтобы окончательно нащупать и описать это “нечто”. С трагическим осознанием для самого себя, Кирилл Сергеевич вдруг понял, что всю свою жизнь потратил на никчемные атомы и молекулы, когда в каждом прохожем мимо человеке, живет целая вселенная, непознанная никем, огромное поле приложения ума.

Он, большой ученый, оказался бессилен, пред этой вселенной и ни что из его огромного опыта, не в силах ему помочь ответить на такой простой вопрос – Что движет человеком на границе жизни и смерти? Что его заставляет делать выбор? Сознательная жертва ради другого, это действо выходящее за границы рационального мышления, это утверждение нечто такого, что обличает весь этот мир вещей и человеческих законов, говоря – Есть закон неподвластный этому миру. Вы лишили меня сердца, но не лишили меня мысли! А мысль – это острая бритва, отсекающая добро от зла и пока она остра, я способен делать личный выбор!

Все силы этого мира брошены на то, чтобы лишить меня мысли, затупить мою бритву. Нас лишали мудрых книг, веры, жажды познаний, нам насаждали чуждые идеи и бросали в жернова страшного тоталитаризма, молотом и наковальней, огнем и мечом выбивали и выжигали в человеке эту несносную тягу к свободе и познаниям. Но как не старались, а настырный одуванчик, вновь и вновь пробивался сквозь асфальт. Они лишили моих друзей сердец, а они вопреки всему оказались выше.

Кирилл Сергеевич приподнялся и сел. Пошарив в кармане брюк, он достал небольшой перочинный ножик и вынув лезвие внимательно посмотрел на него.

– Чтобы нож был острый, нужен абразив…. Чтобы ум был острый, нужны книги и размышления… А что же нужно, чтобы духом был остр человек? Где тот “абразив”, что способен заточить его до состояния жертвенности, чтобы я мог поступить пред лицом смерти, также как Эдик?

Кирилл Сергеевич сложил нож и убрал его обратно в карман.

– Горе от ума – подумал он, – Я знаю как устроен атом, но не знаю как устроен человек.

Слева хрустнула ветка, он обернулся, Елена Викторовна возвращалась с прогулки.

– Леночка, моя апатия сменилась желанием срочно что-нибудь проглотить, давай перекусим, а то, чувствую, что голова отказывается мыслить?

– А как же Родион, мы не будем его ждать?

– Ну мы же пиршествовать не будем, а самое вкусное оставим ему, а он уж потом наверстает. Тем более ему сейчас явно не до еды, как бы он сам не стал пищей для комаров, посмотри пожалуйста, в сумке был реппелент.

Опушка на которой они расположились, еще была освещена заходящим солнцем, а лес вокруг быстро погружался в густые объятия сумерек.

Родион Аркадьевич в ожидании когда стемнеет, изучил всю флору вокруг себя, но ничего съестного не обнаружил. Очень хотелось пить и хотя озеро было довольно чистое, вряд ли бы он рискнул напиться из него. Но намного хуже жажды оказались несносные комары. Сидеть на месте без посторонних шумов и быть поедаемым этими безжалостными кровопийцами оказалось настоящей пыткой. Устав махать руками и ветками, которые не возымели ни какого результата, Родион Аркадьевич вспомнил, что когда то давно спасались люди березовым и сосновым дегтем от всяких летающих тварей. Правда при наличии деревьев добыть деготь не представлялось возможным, тогда уже в отчаянии он стал растирать свежие березовые листья в руках и выделившимся соком намазал кисти рук, шею и лицо. Эффект не получился настолько сильным как если бы он намазался чистым дегтем, но комары хоть и докучали и продолжали лезть в лицо, но кусать перестали. Дожить горожанину до темноты оказалось не так-то просто, но теперь появилась надежда.

Когда таким образом Родион Аркадьевич отделался от главной проблемы, он поймал себя на мысли, что он никогда за всю свою жизнь не испытывал чувства голода и жажды. Хотелось есть, он ел, хотелось пить, пил и всегда вода и пища были доступны. Всего лишь легкое прикосновение алчбы успел он испытать в этот вечер, но успел почувствовать, как она затмевает разум своей животной мощью.

Сглатывая в пересохшем горле слюну, он лишь отдаленно чувствовал настоящую жажду.

Насыщенный волнениями день выбил его из обычного, уравновешенного состояния, но он верил, что Кирилл его не оставит.

Лес уже погрузился в кромешную тьму, но дорога к озеру еще светлела лиловыми, густыми сумерками. Не в силах больше ждать и сидеть на месте, Родион Аркадьевич решил потихоньку двигаться по направлению к озеру. Не выходя на дорогу, а следуя вдоль нее, ориентируясь на лиловый свет, он аккуратно пробирался меж деревьев, благо не было буреломов. Темные силуэты стволов еще были видны и глаза привыкшие к темноте, стали различать даже крупные ветки. Неся в одной руке канистру, а другую держа перед лицом, чтобы не наткнуться невзначай на ветку, он какое-то время шел вдоль дороги, как по ориентиру.

У воды стоял туман и пахло сыростью и рыбой. Гладкая как стекло поверхность озера отражало звуки леса и водных существ, наполняя душу мистическим трепетом. Что делать дальше Родион Аркадьевич не знал, инструкций на этот счет никаких получить не удалось, поэтому он сел верхом на канистру у самого берега и стал ждать. Около получаса он глазел на фиолетовую гладь озера, как вдруг с другого берега блеснул мощный луч фонаря и рассекая молочный воздух, стал шарить по берегу на котором находился Родион Аркадьевич.

– Это Кира! – чуть не воскликнул он, но сдержался. Он встал в полный рост и когда луч наткнулся на него, ослепив ярким светом, он стал махать руками, а затем подняв канистру над головой стал сигнализировать, что она у него. Яркий луч вдруг стал слабее и перестал слепить, но вместо постоянного света стал моргать то чаще, то реже, передавая ему сигнал. Родион Аркадьевич протер глаза ослепленные светом и стал внимательно считывать сигнал.

– Это Кира. Плыви сюда. – прочитал Родион Аркадьевич.

– Как плыви? Ночью? – прошептал он.

Луч фонаря упрямо повторял туже фразу – “Плыви сюда”.

Какой-то ступор и страх сковали Родиона Аркадьевича, который никак не ожидал ночных купаний при луне и при других обстоятельствах, ни за что бы не полез в эту черную бездну. Но выбора не оставалось, он прекрасно понимал, что вернуться домой тем же путем что приехали, не получится, это может привлечь внимание и провалить все дело.

Родион Аркадьевич немного поразмыслив, разделся догола, аккуратно сложив одежду и обувь на канистру и опустил ее в воду, проверив плотно ли закрыта крышка. Вода была очень теплой, жаркий август не спешил сдавать позиции, отсрочив конец купального сезона. Взявшись за бока канистры, Родион Аркадьевич оттолкнулся ногами от берега и бесшумно заскользил по воде. Канистра как спасательный круг, придала вдруг уверенности, что он не утонет на середине озера и немного успокоившись, он поплыл к противоположному берегу, с которого периодически вспыхивал луч фонаря, направляя его в нужное место.

– Родя, ты просто герой! – послышалось с берега, когда до него оставалось несколько метров.

– А медаль мне положена? – спросил, фыркая водой Родион Аркадьевич, нащупывая ногой дно.

– Медали сырные и ордена колбасные тебя уже ждут друг мой…Вылезай, голодный поди? – улыбался Кирилл Сергеевич протягивая руку другу.

– И пить хочу и есть…Аккуратней, вещи мои в воду не урони!

– Леночка – обернувшись, сказал Кирилл Сергеевич, – наш Родя в полном неглиже, будь добра…

– Да-да, конечно! – заулыбалась Елена Викторовна, отводя взгляд в сторону.

Родион Аркадьевич наконец-то выбрался на берег.

– Оботрись, – Кирилл Сергеевич протянул другу рулон бумажных полотенец.

Наспех промокнув с себя воду, Родион Аркадьевич оделся и сказал:

– Ну давай!

– Что давай?

– Вручай свои колбасные ордена!

– Идите сюда, – позвала их Елена Викторовна, – Здесь все готово.

Кирилл Сергеевич подвесил фонарь к шесту, который воткнул в центре опушки, осветив скатерть.

– Всем приятного аппетита! – сказал Родион Аркадьевич и набросился на пищу, запивая закуски горячим, сладким чаем, который ему подливала из термоса Елена Викторовна.

– Ну, братцы и денек выдался! – пробубнил он набитым ртом.

– Ты не спеши, ешь спокойно!

– Хочется побыстрее отсюда убраться – продолжал он, – а то у меня нехорошее предчувствие, что нас могут искать.

– Думаю под покровом ночи, мы спокойно отсюда выберемся.

– А если на въезде в город проверка? Обыщут машину и найдут канистру, тогда все пропало.

– Ты прав Родя, я об этом не подумал…Интересно, почему боец, нас даже не проверил?

– Может действительно, принял вас за туристов? – спросил Родион, прихлебывая сладкий чай, – Что теперь об этом гадать, главное нужно попасть в город и не вляпаться.

Уняв голод и жажду, Родион Аркадьевич повеселел:

– Трогаем?

Собрав остатки еды и скатерть, друзья отправились к машине, следуя за Кирилл Сергеевичем, который освещал путь фонарем.

– Как ты ее сюда загнал? – спросил удивленный Родион.

– А ты забыл, что у меня гидравлическая подвеска?

– Да ты же ей никогда не пользовался?

– Вот видишь, пригодилась, это Леночка свежую мысль подкинула. Представляешь Родик, насколько обыденность притупляет мысль, что даже наглядные решения не видишь перед собственным носом.