Текст книги "Партизаны принимают бой"
Автор книги: Владимир Лобанок
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
– Необходимо пробиться в лес, там наши. Сколько потребуется сил?
– Прошу один отряд.
– Одним отрядом ничего не сделаешь. Бери два.
– Есть. Разрешите действовать?
– Желаю удачи. Помни: удар должен быть ошеломляющим, огонь – убийственным.
– Понимаю.
Стремительной была эта атака. На сближение с противником ударная группа партизан пошла с такого близкого расстояния и так неожиданно, что схватка на лесных высотах была очень короткой. Режущий автоматный огонь атакующих и усиленное лесным эхом грозное «ура!» сделали свое дело. Каратели бежали. Партизаны их преследовали и уничтожали. Однако силы противника значительно превосходили силы группы прорыва, и, опомнясь, фашисты попытались восстановить положение.
Выбежав во главе атакующих на лесную поляну, Олег Зелинский понял, что здесь, на этом перерезанном речкой клочке земли, сейчас решается исход боя. Враг усилил автоматно-пулеметный огонь. Вдруг восточнее бригады имени ВЛКСМ с криками «ура!» начали стремительную атаку партизаны Смоленского полка и 1-й Антифашистской бригады.
– Вперед!..
Олег Зелинский сам не знает, как оказывается на берегу речки, в два прыжка преодолевает русло, на миг залегает, бьет из автомата по противоположной опушке и, не оглядываясь, снова вскакивает на ноги, скорее чувствуя, чем видя по сторонам и сзади боевых друзей – комиссара Ефима Гублера, начальника штаба Ореста Юханова, заместителя командира отряда «КИМ» по разведке Виктора Тимошкова, командира взвода Никифора Сережкина. Он бежит прямо на огненные струи, словно заворожен от них. На карателей это действует сильнее, чем самый страшный огневой налет, и они не выдерживают. Бой перемещается по лесу в направлении деревень Новое Село и Паперино. Не спасает гитлеровцев и лесная опушка, им не удается задержаться здесь. Оказавшись на открытом поле, они падают на землю и ползут по ней, как ужи, прячась от партизанских пуль.
А в лесу в это время происходит трогательная встреча. Мы обнимаем прорвавшихся к нам, благодарим их. Ребята постепенно остывают от азарта боя, переводят дыхание и начинают торопливо, перебивая друг друга, рассказывать о том, что произошло. Мы узнаем, как комвзвода Н. Е. Сережкин вместе с бойцом И. С. Стельмахом, подобравшись с тыла, уничтожили вражеский пулеметный расчет. Оказывается, брошенная партизанами граната зацепилась за сучья и разорвалась, не поразив фашистов. Немцы повернули пулемет против смельчаков. Сережкин и Стельмах бросились на пулеметный расчет и в рукопашной схватке уложили двух карателей. После этого третий безоговорочно капитулировал. Мы узнаем имена других отличившихся – командира 3-го отряда М. И. Рядунского, который с бойцами П. К. Тюгашкиным и С. П. Фирсовым уничтожил двенадцать гитлеровцев, заместителя комиссара Б. Я. Чиркова, разведчика Ф. И. Дегтярева и пулеметчика П. Ф. Никитина.
Партизанская бригада имени К. Е. Ворошилова после боя в Больших Угринках оказалась отрезанной от основных сил соединения. Комбриг Д. В. Тябут принял решение: стремительным ударом на узком участке между деревнями Малое Матырино и Березинец прорвать кольцо окружения в северном направлении, выйти в лес у деревни Козино и затем снова начать действовать в районе прежней дислокации.
На северной опушке леса западнее деревни Малое Матырино собралось 1200 человек. Партизаны скрытно покинули опушку леса, переправились через топкий ручей и, пройдя немного, натолкнулись на оборонительный рубеж противника. Вспышки ракет осветили местность, и треск пулеметных очередей разорвал тишину. Над лесом загремело партизанское «ура!». За головным отрядом «Смерть фашизму» двигался отряд имени Н. Ф. Гастелло, левее – отряд «Большевик». Партизаны пошли на штурм. Завязалась рукопашная.
Фашисты беспрерывно вели огонь по наступающим партизанам. Пулеметчик В. И. Расинский с группой бойцов незаметно подобрались к ним и забросали гранатами. Уцелевшие каратели бросились врассыпную. Их настигал меткий пулеметный огонь Расинского. Путь был открыт. Прорвав кольцо окружения, бригада двинулась дальше.
В этом бою были ранены и, чтобы не попасть в руки врага живыми, подорвали себя и подошедших немцев гранатами командир взвода М. В. Стратович, медицинская сестра М. Г. Ермакова, рядовой И. И. Островский и другие. Холмики братских могил, где похоронены погибшие партизаны, часто встречаются в этих местах…
Выйдя на реку Ушачу, командование бригады послало вперед разведку. Разведчики установили, что в деревне Антунишки, мимо которой лежал путь бригады, находятся каратели. Группа отряда «Смерть фашизму» прикрыла переправу. Благополучно форсировав реку, отряды вошли в лес недалеко от деревни Красный Рог, где находились партизанские базы. Гитлеровцы не нашли их. После полуголодных дней блокады партизанам был выдан картофель, горох. Организовали временные кухни и очень осторожно, чтобы не обнаружить себя, готовили пищу, приводили себя в порядок. В лесу сохранилась часть землянок. По-видимому, каратели боялись, что лагерь заминирован, и не тронули их.
По приказу оперативной группы совершила переход за железную дорогу партизанская бригада имени В. И. Ленина под командованием Н. А. Сакмаркина. Бригада в неполном составе (часть прорвалась вместе с алексеевцами) находилась в районе деревни Рябченки. Выполнив боевую задачу по прикрытию отхода основных сил соединения в восточном направлении, командование бригады умело организовало прорыв на перегоне Кульгай – Загатье.
В 19.00 бригада в составе отрядов имени М. В. Фрунзе, имени С. М. Кирова, имени А. В. Суворова и имени В. И. Чапаева начала рейд по маршруту Рябченки – Альховка – Углы – Сапеги – Подсадники. Головной отряд имени С. М. Кирова следовал с бригадной разведкой (отряду были приданы автоматчики и пулеметные расчеты других отрядов). Затем шли отряды имени М. В. Фрунзе, имени А. В. Суворова, имени В. И. Чапаева. Километрах в двух от железной дороги противник встретил отряды огнем. Развернувшись, бригада пошла на штурм, уничтожила передовые заслоны и с боем достигла железной дороги, где противник занял оборону в окопах и бункерах. Стремительной атакой противник был выбит с линии обороны и оттеснен от железной дороги.
В разгар боя со станции Загатье прибыли два вражеских поезда. На платформах – танкетки, крупнокалиберные пулеметы и батальонные минометы. Партизаны во главе с комбригом пошли на штурм поездов и заставили их отойти. Составы уползли к Загатью, огрызаясь огнем. Итак, прорыв части партизанских сил удался.
Основные же силы соединения во главе с опергруппой к вечеру 4 мая занимали выгодный исходный рубеж для решающего штурма. Этот рубеж находился на опушке леса южнее деревни Заборовно.
Мы ждали наступления темноты.
Штурм
Поле… Всего несколько сот метров между лесом и деревнями. Поздним вечером, когда стемнеет, мы пойдем по этому нагретому майским солнцем клочку земли. Его надо преодолеть именно сегодня, в ночь на 5 мая. Завтра будет поздно. По пути придется штурмовать деревни Новое Село, Паперино и дорогу. Каратели прочно закрепились там. Предстоит тяжелый бой. После осмотра местности передаю через связных приказ комбригам: штурм начинаем в 23.30 по моему сигналу – две красные ракеты.
Партизанским бригадам имени ВЛКСМ, имени С. М. Короткина, 16-й Смоленской и полку И. Ф. Садчикова ставлю задачу разгромить вражеские гарнизоны в деревнях Паперино и Новое Село и вывести соединение в лес юго-восточнее Селища. Бригады имени В. И. Чапаева, Лепельская, «За Советскую Белоруссию» прикрывают штурмовые бригады, после прорыва направляются на места своей прежней дислокации и действуют по собственному усмотрению. Остальные формирования после прорыва следуют в лесной массив севернее озера Шо.
Под прикрытием партизанских подразделений должны были выходить из окружения местные жители.
Разведка доносит, что вражеские гарнизоны в деревнях Плино, Новое Село, Паперино, Лукашенки, Малое и Большое Матырино за день основательно укрепились и каратели продолжают наращивать силы. Действительно, вокруг нас гремит и грохочет. Ревут мощные моторы тягачей, бронетранспортеров, тяжелых грузовиков, лязгают гусеницы. То здесь, то там вспыхивают перестрелки. Это наши заслоны и группы разведчиков отбивают наскоки карателей. Ко мне подводят пленного. Гитлеровец дрожит, искоса поглядывает на конвойных автоматчиков и обещает рассказать все, что знает. Отправляю пленного Д. А. Фролову для тщательного допроса.
Комбриги докладывают о готовности к штурму. Еще раз предупреждаю: штурмовым группам выдвигаться на исходные позиции только с наступлением темноты. На участке полка И. Ф. Садчикова встречаю группу командиров во главе с начальником штаба полка майором П. Г. Миняевым.
– Товарищ полковник, разрешите доложить: проводим рекогносцировку местности.
– Укажите маршруты штурмовых групп в наступлении и места групп прикрытия.
Петр Георгиевич Миняев, скромный, немногословный, толково и обстоятельно рассказывает и показывает на карте и на местности места действий не только штурмовых групп и групп прикрытия, но и всех подразделений полка. Мне по душе деловитое спокойствие этого уравновешенного, опытного командира. Сказывается рабочая закалка: Миняев до армии работал на Калининском машиностроительном заводе. Он автор планов многих крупных операций партизанского полка. Вот и теперь как будто готовится к разгрому обычного гарнизона.
Смеркается. Одна за другой, искусно маскируясь, выдвигаются на исходные позиции штурмовые группы. Все с нетерпением ждут команды к наступлению. Смотрю на часы. Стрелки едва ползут. Ровно в 23.30 приказываю подать сигнал к началу атаки. В небо одна за другой взлетают две красные ракеты.
– Ура-а-а-а!
По полю перекатывается боевой клич. Он растет, поднимается над землей, заполняя все пространство между лесом и деревнями.
Длинные огненные струи прошивают ночную темень. Группы прорыва завязывают бои на узлах сопротивления противника. Враг ожесточенно отбивается. Наш огненный вал наталкивается на сильнейший ответный огонь. Гремят взрывы гранат, из укреплений гитлеровцев начинают бить минометы, потом пушки. Все сливается в сплошной грохот и шум. Но партизаны продолжают наступать. Никто не ложится на землю, на нее падают лишь сраженные пулями и осколками.
Враг не выдерживает нашего натиска.
Вперед вырвались отряды бригады имени ВЛКСМ во главе с комбригом И. А. Куксенком. Подобравшись к вражеским позициям, партизаны навалились на фашистов и забросали их гранатами. Не успела отгреметь гранатная канонада, как рванул ливень автоматно-пулеметного огня. Партизаны устремились в образовавшуюся брешь. Правофланговые отряды громили гарнизон в деревне Паперино, левофланговые – гарнизон в деревне Новое Село. Между деревнями партизанская лавина достигла грунтовой дороги Ушачи – Кубличи и пересекла ее. В горячке боя И. А. Куксенок не заметил, что у него во многих местах посекло одежду, что пулями или осколками оторвало бинокль и планшет. Найдя их, нацисты раструбили потом в газетах и листовках о гибели комбрига И. А. Куксенка и его жены: в планшете Иван Архипович носил удостоверение командира бригады имени ВЛКСМ и фотографию девушки. В действительности И. А. Куксенок живой и невредимый вышел из блокады.
Бойцам из отряда имени Михаила Сильницкого бригады имени ВЛКСМ А. И. Шлюеву, И. М. Бурлакову и Г. Ф. Дворянинову преградил путь вражеский миномет. Партизаны решили уничтожить минометное гнездо и двинулись прямо на него. Дерзость смельчаков ошеломила гитлеровцев, они растерялись. Стреляя в упор, партизаны бросились вперед и добили фашистов прикладами. Вскоре они столкнулись с двумя рослыми гитлеровскими солдатами. Эти схватились было за гранаты, да не успели: меткие пули Бурлакова и Шлюева опередили действия фашистов.
Отчаянно дрались в бою за Паперино комиссар отряда «КИМ» Е. Е. Гублер, заместитель командира отряда по разведке В. А. Тимошков и помощник комиссара по комсомолу П. Н. Романовский. Отряд «КИМ» наступал на Паперино. Когда ворвались в деревню, наскочили на обоз. Обстреляли его и бросились к дому, откуда вел огонь вражеский пулеметчик. Тимошков подобрался к окну и бросил гранату. Пулемет замолк. Партизан попытался войти в дом, и в это время находившийся там фашист ранил его в левую руку. Здоровой рукой Тимошков выхватил из чехла нож, бросился на врага и что было силы ударил его. Фашист грузно рухнул на пол. В отблесках пожара Тимошков увидел на мундире железный крест с дубовыми листьями. Гублер и Романовский, расправившись с тремя спрыгнувшими с чердака гитлеровцами, поспешили на помощь Тимошкову. Вбежав в дом, они увидели, что там уже все кончено. Тимошков вслед за товарищами выбежал из дома и вместе с ними принял участие в схватке с двумя фашистскими автоматчиками. Партизаны вышли из нее победителями.
Врага ошеломляла находчивость партизан, молниеносная быстрота их действий. Пятеро смельчаков из отряда имени С. Г. Лазо – политрук взвода П. И. Симуков, командир отделения М. Г. Подгорных, боец П. С. Путинцев и пулеметный расчет Н. И. Маслюкова нарвались на скорострельный пулемет противника. Местность перед пулеметной точкой была ровная, хорошо простреливалась. Партизаны сделали попытку пройти в обход, но наскочили на обоз. Разгромив его и видя, что пулемет молчит, партизаны попробовали идти вперед. Однако пулеметная точка снова ожила. Тогда все трое поднялись во весь рост и бросились на пулемет. Каратели опешили и стали разбегаться. Один из вражеских пулеметчиков, собравшийся бросить гранату, был сражен автоматной очередью.
На участке полка И. Ф. Садчикова противник, осветив местность, преградил путь сильным прицельным огнем. Во главе с командиром полка партизаны атаковали фашистов и ворвались в их оборону. Первым шел 3-й батальон (комбат И. И. Ерашов), Отряд этого батальона под командованием В. Н. Зверева одну за другой подавил пять огневых точек противника, уничтожил миномет с расчетом и шесть повозок с боеприпасами. Завязался рукопашный бой. Каратели не выдержали натиска и побежали.
Пуля ранила комиссара 1-го батальона К. С. Кумбарга. Он отстранил подбежавших санитаров (дороги секунды!), левой рукой зажал рану на груди и повел батальон дальше.
Был в партизанском полку скромный застенчивый радист Г. С. Пономарев. Он исправно делал свое дело, все время возился с радиоаппаратурой, антеннами, в самых сложных условиях обеспечивал внутреннюю связь и связь с Большой землей. Привык к трудным переходам, научился наравне со всеми переносить голод, холод, усталость. Все считали его тихим парнем, которому не дано совершать подвиги. И вот этот «тихий парень» в самый напряженный момент боя под сильным огнем вдруг вскочил с земли и первым бросился на врага:
– Вперед! За Родину!
Для всех это было неожиданным. Незаметный радист Жора Пономарев вдруг превратился в боевого комбата, которому не в первый раз приходится поднимать в атаку бойцов. Пономарев увлек за собой партизан. Ворвавшись во вражескую оборону, он схватился врукопашную с дюжим фашистом и победил его.
Несколько огневых точек подавили в бою пулеметчики братья Славик и Павел Куксенки. Братьям было не больше 14–15 лет. Юные пулеметчики и прежде изумляли всех бесстрашием и воинским мастерством. Они умело использовали опыт боев по разгрому гарнизона Расходное, за Гашники, в которых проявили мужество при уничтожении огневой точки и охраны склада с боеприпасами.
Разведчик Михаил Егоров, командир отделения Василий Морозов, рядовые Михаил Капелько, Захар Низохин также отличились в бою в ночь на 5 мая. Каждый из них уничтожил по нескольку гитлеровцев, обеспечил успешное продвижение наступавших подразделений.
Кажется, не так и велико то поле, а показалось таким огромным и вместе с тем тесным. И, наверное, сколько людей осталось в живых, столько и былей было сложено и поведано другим – тем, кто не был участником этих событий. Вместе с другими выходила из окружения и партизанка из бригады «За Советскую Белоруссию» Л. В. Смирнова. Вот как ей запомнилось то, что пришлось пережить:
«Вдруг началась стрельба. По цепи разнеслось: „Это наши ударили по гарнизонам. Вперед – на прорыв!“ Бросились вперед – прямо на огонь. Увидели две горящие деревни. Рассыпались по полю между деревнями. Перекрестный минометно-пулеметный огонь все сильнее. Группами и в одиночку люди из разных бригад, впервые видевшие друг друга, бежали вперед. Потом смешались наши и немцы, трудно было разобрать, где свои, где враг. Так перешли это поле. Многие остались там навсегда…
Погибли первый секретарь Бешенковичского подпольного райкома партии командир бригады „За Советскую Белоруссию“ Павел Минаевич Романов, первый секретарь Ушачского подпольного райкома партии, комиссар бригады имени В. И. Чапаева Иван Федорович Кореневский и многие другие. Отпели им партизанские соловьи, отшептали белорусские березы да сосны, отзвенели лесные речки…
Было много раненых. Их старались спасти. Начальник медицинской службы 16-й Смоленской бригады И. А. Абрамов и фельдшер В. М. Филимонов сами перевязывали и отправляли вперед пострадавших»[49]49
ПА ИИП при ЦК КПБ, ф. 3500, оп. 4, д. 52, лл. 102–104.
[Закрыть].
Вместе с партизанами в прорванную мощным ударом брешь устремились и местные жители, которые находились в боевых порядках отрядов и в их ближнем тылу. Многие матери бежали по полю, прижав к себе грудных детей. Вражеские пули и осколки настигали безоружных людей, и они падали на сырую землю, обагряя ее кровью. Раненых подхватывали и помогали им двигаться дальше.
Но вот деревни Паперино и Новое Село позади, главная опасность миновала. Из груди вырвался вздох облегчения. Плакали женщины, дети, старики. Скупо, медленно поползли слезы по обветренным, суровым лицам партизан…
Я смотрел на эти лица, искал среди них капитана И. И. Зиненко. Вскоре встретил его и очень обрадовался. Этот исполнительный, аккуратный, волевой командир был незаменим, и меня весьма опечалило, когда позже узнал о его гибели где-то в районе озера Палик.
Не все вышли в ту ночь из матыринского леса. Оставшиеся разрозненные группы пришлось собирать А. Ф. Бардадыну, который с несколькими автоматчиками отстал от основных сил, а также другим командирам.
«Ночью, – вспоминает А. Ф. Бардадын, – мы услышали сильный бой в направлении деревень Новое Село и Паперино. Стало ясно, что бригады пошли на прорыв. Я со своей группой поспешил в район боя. К сожалению, мы оказались далеко от места прорыва и поэтому не успели. По пути встретили несколько небольших групп партизан. От них узнали, что главные силы партизан прорвали укрепления немцев и вышли из окружения.
К этому времени кольцо окружения снова сомкнулось. Я собрал несколько групп партизан и решил, пока ночь, вести их на прорыв. Но нам не удалось подойти близко к оборонительным укреплениям противника. Нас обнаружили и встретили сильным огнем. По всей линии стояли в боевой готовности танки и при нашем появлении тоже открыли огонь. Мы вернулись в матыринский лес, на последний партизанский островок.
С наступлением темноты решили снова идти на, прорыв. В течение дня трижды вступали в жестокий бой с карателями. Вечером западнее деревни Новое Село нам удалось перейти сильно укрепленную дорогу Ушачи – Кубличи и 6 мая добраться до Селищанской пущи. Вместе с нами вышло много мирных жителей. Затем стали пробираться в сторону березинских лесов».
Группа А. Ф. Бардадына не единственная вырвавшаяся из окружения после прорыва основных сил соединения. Таких групп, вышедших в разных направлениях, было немало. Одни из них скрытно переходили и переползали позиции врага, обходили посты, другие маскировались и пережидали в лесу. Некоторые из оставшихся приняли страшную, мученическую смерть от рук фашистских извергов.
Вот что рассказывает очевидец зверств карателей жена партизана из Лепельской бригады Грудницкая: «Я была с тремя малыми детьми. Детей тоже надо было приучить к боевой обстановке, чтобы не боялись. У меня были хорошие дети и выполняли все, чему учил их папа-партизан.
Я ухаживала за ранеными, старалась, как умела, успокаивать их, согревать материнской лаской и заботой. До того совсем незнакомых, нас роднили смертельная опасность и нависшее над нами большое человеческое горе.
На моих глазах в бою был ранен мой муж. Боевые друзья помогли мне уложить его на повозку. Рядом с отцом посадила детей. Сама была врачом, медицинской сестрой, делала перевязки. Когда после прорыва основных сил мы остались в лесу, старалась успокаивать раненых.
Нас стали окружать со всех сторон. Не желая сдаваться врагу живыми, некоторые покончили с собой…
Подошли каратели с собаками и стали убивать раненых. Приближалась наша очередь. Увидев на повозке моего раненого мужа, они набросились на него, как звери. Стащили на землю и на глазах детей расстреляли. Пятилетний сынишка вскочил на повозке, закричал не своим голосом:
– Что вы сделали с моим папой?! Зачем вы убили моего папу?! Он был такой хороший!..»
Блуждая по лесу, подорвалась на мине, но чудом осталась в живых молодой фельдшер из бригады имени С. М. Короткина Александра Дмитриевна Шпакова. Партизаны подобрали бездыханное тело девушки, отнесли на опушку леса и оставили там.
– Совершенно случайно, – рассказывает Александра Дмитриевна, – меня нашла наша санитарка Надя. Обнаружив пульс, она тащила меня до тех пор, пока я не пришла в сознание. Настало утро. Мы остались одни. Тихо. Вдруг раздалась немецкая речь. Гитлеровцы шли прямо на нас. Надя замаскировала меня в болотце и сама спряталась. Немцы нас не заметили. Страшные зверства чинили гитлеровцы. У одной землянки я сама видела изуродованные трупы двух десяти-двенадцатилетних девочек. Страшно вспоминать такое…
Тогда же в матыринском лесу погибли многие наши боевые товарищи. Командир комсомольского отряда бригады имени П. К. Пономаренко А. Т. Кругляков был болен тифом. За ним ухаживала жена Н. К. Анискевич. Не желая попадать в руки карателей, она подорвала себя и мужа гранатой.
Опустели населенные пункты партизанской зоны. У крестьян каратели отняли всех коров, свиней, овец, гусей, уток, кур. Вывезли весь найденный хлеб, картофель. Собрали и отправили железные плуги, чугуны, сковородки. Населению запретили проводить весенний сев, не разрешили возделывать и огороды. Оставшиеся в живых обрекались на голодную смерть.
Все лагеря Лепеля были заполнены мирными жителями – стариками, женщинами, детьми. Отдельно содержались подобранные и спасенные населением раненые партизаны. Они не протянули бы и недели, если бы не помощь патриотов – жителей Лепеля. В этой связи нельзя не рассказать о замечательной семье Николая и Варвары Ардыновичей, которые так много сделали для спасения наших людей.
Еще в сорок первом они спасли жизнь многим военнопленным. Устраивали им побеги, переодевали, переправляли в отдаленные деревни. Однажды Ардыновичи спрятали сразу 12 военнопленных, накормили и обогрели их, дали возможность переждать организованные карателями обыски, помогли выбраться из города.
После апрельско-майской экспедиции 1944 года Ардыновичам удалось тайком вывести из лагеря несколько мальчиков и девочек. Весной было особенно трудно с продуктами, и Варвара Архиповна понесла на рынок последнюю одежду. Она воспитывала спасенных детей как родных, делилась с ними последним куском хлеба. Кто-то донес об этом немцам. Фашисты ворвались в дом и арестовали Варвару Архиповну. Начались допросы, пытки. Ничего не добившись, гитлеровцы вывезли патриотку за город. На женщину навели дула автоматов, но она и здесь не отказалась от детей. Ее не успели расстрелять. В самый последний момент прибежал посыльный СД и передал распоряжение отменить казнь. Позже стало известно, что Варвару Архиповну спасли соседи. Они дали подписку, что у Ардыновичей живут дети ее родственников.
Очень тепло говорит о Варваре Архиповне учительница из-под Ушачей Анна Хвощ:
– Во время блокады нашу деревню сожгли каратели. Нас – малышей, стариков – забрали и погнали в направлении Лепеля. Там нам грозила смерть. Варвара Архиповна спасла нас. Одевала, кормила, поила. Она нас долго содержала.
В окрестностях Лепеля есть старая сосна. До сих пор с нее свисает глубоко вросшая в дерево проволочная петля. Здесь фашисты казнили советских патриотов. Время зарубцевало раны сердца Варвары Архиповны, но глубокий след, как знак на той сосне, остался навсегда.
Навсегда остался в памяти людей и высокий подвиг Варвары Архиповны Ардынович. Этому подвигу посвящен документальный кинофильм «Баллада о матери». О ней сложил стихи известный белорусский поэт Анатолий Велюгин.