Текст книги "Цвет крови – черный"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18

Никто не застрахован от поражения. Самый великий воин не в силах выигрывать вечно. Рано или поздно он ошибется, и противник воспользуется секундным замешательством. Солнечный блик, предательски отразившись от лезвия, ударит по глазам ослепительной молнией. Рука инстинктивно метнется вверх, забыв о защите, и… Обжигающе холодная сталь вонзится в мягкую плоть. Вспоров кожу, разорвет вены. Проникая все глубже, ударит по струнам-нервам, и, сокрушая все преграды, поток огненной лавы устремится к заветной цели – сердцу.

Смертельных точек на теле не так уж и мало, однако те, кто ценит истинную красоту поединка, всегда бьют в сердце. У темных эльфов так повелось с незапамятных времен. Дробящее оружие – для мясников орков. Топоры и секиры подходят основательным неторопливым гномам. Мечи – для имуров и людей. Серповидные кинжалы с неровными краями, оставляющие страшные рваные раны, – оружие гоблинов. А дроу используют только стилеты. И признают лишь классически безупречный удар в сердце…

Истоки древней традиции относятся к временам великолепного Идвена Пятого, могущественного короля, чье правление ознаменовалось небывалым расцветом дроу. Ни до него, ни после темные эльфы не достигали таких невиданных высот в войне, политике и искусстве. Казалось, еще немного – и мир склонит колени перед великим правителем, а дроу станут доминирующей расой. Закон равновесия придется переписать заново, а немногие выжившие противники будут целиком и полностью зависеть от милости победителей.

И это были не просто слова. Для столь оптимистичных прогнозов имелись все основания. Понеся ряд тяжелых поражений, союз лесных эльфов и людей распался. Первые рассеялись по лесам, а вторые заперлись в своих крепостях.

Границы империи темных эльфов неуклонно расширялись, а мощь росла день ото дня. Наемники со всех концов света стекались под знамена Идвена Пятого в надежде обогатиться в предстоящих сражениях. Назревал новый великий поход за богатством и славой.

До сих пор осторожные гномы сохраняли нейтралитет, но разве жадный ростовщик, чахнущий над сундуками со златом, сможет избежать гнева воина?

Нет.

Это лишь вопрос времени. Рано или поздно случится то, что должно случиться. Сильный станет богатым, а слабый – бедным. В честь первого барды сложат возвышенные оды, а второй будет предан забвению еще при жизни.

Впрочем, чтобы стать настоящей легендой, воину требуется нечто большее, чем просто трофеи. Он должен подняться над серой обыденностью, совершив подвиг, рассказ о котором будет передаваться из поколения в поколение на протяжении многих веков.

В истории дроу было много героев, но, пожалуй, ни один из них не сравнится с Найлентом Непобедимым. Это был великий дуэлянт, который даже поражение обратил в победу. Он ни разу не проиграл, даже несмотря на то, что клинок противника пронзил его сердце.

Найлент, чье имя означало «Молчащий», заслуженно считался лучшим бойцом при дворе Идвена Пятого. Свое прозвище он получил в раннем детстве. Мальчик родился немым. Этот недостаток не помешал ему по прошествии двадцати лет стать блестящим дуэлянтом. Ведь никакие слова в мире не могут передать упоительный танец клинков. Вибрирующий от напряжения воздух. Блеск глаз, переполненных возбуждением и пьяных от переизбытка адреналина. Гнетущую тишину на трибунах, с напряженным вниманием следящих за каждым удачным выпадом. Пот, струящийся по вискам, и хриплое дыхание противников, балансирующих на тонкой грани между жизнью и смертью. Величие момента. Красота поединка. И наконец, заслуженная награда – упоительный, ни с чем не сравнимый миг великой победы.

Нет, определенно слова не нужны тому, кто положил жизнь и честь на алтарь славы, став первым бойцом королевства. К совершенному танцу клинков нельзя ничего добавить. Им можно лишь восхищаться. Так, как это делали темные эльфы, устраивая публичные дуэли. Выяснение отношений один на один в каком-нибудь мрачном захолустье считалось уделом плебеев. Аристократы бились на публике. Никаких ран, увечий, никакого бренчания доспехами и грязных приемов. Безупречное совершенство поединка мог прервать лишь удар в сердце. Это был скорее танец, чем дуэль. А Молчащий был самым талантливым исполнителем. Шестнадцать побед за неполных два года. Невероятная цифра. Особенно если учесть, что Найлент ни разу не выходил против новичков. Только опытные ветераны, каждый из которых имел в активе несколько побед.

Дроу бились и умирали ради славы, ветреной красавицы, чей мимолетный взгляд стоил больше целой жизни. Сегодня в фаворитах один, завтра – другой. Истинная красота непостоянна. Поэтому и бьет в голову сильнее любого вина. Тот, кто однажды почувствовал ее поцелуй на устах, не забудет упоительного момента до конца своих дней. А ради призрачной возможности вновь испытать это чувство он будет вновь и вновь выходить на арену, ставя на кон жизнь и честь.

Из-за рокового стечения обстоятельств семнадцатая дуэль стала последней в карьере Найлента. Справедливости ради стоит признать: это был великолепный бой двух равных по силе соперников.

В поединке сошлись первый и второй клинки империи. Взрывоопасная смесь из честолюбивых устремлений, амбиций и жажды славы. Той самой жажды, которую невозможно утолить никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Развязка наступила по прошествии семи минут неистового танца клинков. Причудливая игра света – и веселый солнечный зайчик, отразившийся от лезвия, на мгновение ослепил Найлента. Это стоило ему жизни.

Бесчувственное жало устремилось к намеченной цели. Защита опоздала, и стилет пробил грудь, нежно коснувшись сердца. Молчащий успел отшатнуться, но это его не спасло.

У дроу не принято добивать раненых. Пока дуэлянт не упал, поединок не заканчивается. Однако опытные бойцы сразу понимают, смертельна ли рана или нет. Второй дуэлянт был уверен, что попал точно в цель. И отныне он из Второго стал Первым. А до сих пор не опущенное оружие – дань уважения противнику и не более.

Один короткий взмах руки – и кровь, сочащаяся из раны, перевернула песочные часы жизни Найлента. Теперь они отсчитывали не часы, дни, недели и годы, а секунды. Капли-песчинки падали вниз, сдавливая сердце в тисках боли, с каждым мгновением приближая неизбежную развязку.

Но боль – не главное. Потрясенный дроу не мог поверить, что проиграл. И наверное, впервые в жизни он пожалел, что не может кричать. Будь у него возможность, он выпустил бы наружу демона, разрывающего его нутро, заревел бы, как смертельно раненный зверь. Не оттого, что боялся смерти. Нет. Из-за жестокой несправедливости.

Он знал, что он сильнее. Был уверен в победе. Бился он лучше. Божественная красавица улыбалась герою, не сомневаясь в том, что именно он бросит к ее ногам очередное жертвоприношение.

И вдруг – этот солнечный зайчик. Причудливая, глупая, немыслимая игра света в самый неподходящий момент. И вот уже другой купается в призрачных лучах славы, а на сердце бывшего фаворита легла тень отвратительной жабы со стальными глазами. Пройдет несколько минут – и все кончится. Глупый, бездарный финал, недостойный настоящего воина.

В порыве ярости Найлент разорвал на груди рубашку, отшвырнул в сторону ненужные тряпки. Затем вспорол ладонь левой руки до кости. Боль в груди была такой сильной, что новых ран он просто не чувствовал. Молчащий оказался не в силах выплеснуть в крике свои чувства – и потому выразил их по-другому.

Ладонь быстро наполнилась густой липкой кровью, после чего Найлент поднес ее к лицу и растер. Затем опустил руку к кровоточащей груди и сделал несколько быстрых движений, как будто пытался смыть грязь.

Зрители, до глубины души потрясенные увиденным, не могли предположить, что на их глазах рождается легенда.

Молчащий был первым из дроу, который смыл позор поражения собственной кровью. Затем были другие. И странный обряд превратился в ритуал.

Но все это было уделом будущего. А тогда, на арене, перед помутившимся взором Найлента предстала божественная красавица. Она улыбалась, протягивая руки герою. Ветреная кокотка не сомневалась: Найлент достоин ее жарких объятий. Он легенда. Лучший из лучших. Непобедимый и непревзойденный. А проигранная семнадцатая дуэль… Кто сказал, что она закончилась поражением?

Противник до сих пор не опустил оружия, поединок не закончился.

И значит…

За секунду до того, как броситься на врага, Найлент растянул рот в неком подобии гримасы, и Второй, уже считавший себя Первым, прочитал по губам два страшных слова: «Я иду…»

Победа, успех, обожание толпы, преклонение перед лучшим, заслуженная награда и прочие радости жизни моментально отошли на второй план. Став чем-то не важным и глупым, словно полет бабочки над костром. Несчастное создание суетится, мельтешит, испытывая поистине безграничное терпение огня. А затем огненный всполох устремляется вверх. Дотягивается чуть ли не до самого неба, игриво касается крыла жертвы – и превращает ее в падающую звезду. Мгновение – и яркая вспышка, прочертившая ночной небосвод, гаснет. Тот, кто не успел загадать желание, – опоздал.

«Я иду…»

Погибнуть не страшно тому, кому нечего терять. Раб в каменоломне видит в смерти избавление. Король – жуткую старуху, пришедшую отобрать земные блага.

Второй был готов умереть в поединке. Но не после того, как выиграл. Нет, только не сейчас.

Не…

Умывшийся кровью дроу шагнул вперед. Ему была не нужна защита. Он всего лишь хотел достойно закончить дуэль и раствориться в объятиях королевы, ради которой семнадцать раз исполнял танец клинков.

Со второй попытки острое жало стилета уже не просто коснулось сердца, а пробило его навылет. Еще один шаг вперед – и лезвие вышло из спины.

Бабочка, пришпиленная иголкой к листу, и мотылек, опаленный невыносимым жаром костра тщеславия.

Две такие разные судьбы и одинаковый конец.

В глазах Найлента потемнело, но, оказавшись вплотную к противнику, агонизирующий дроу нашел силы на последний удар. Он уже никуда не целился. Просто не мог.

Короткое, без замаха, движение снизу вверх, напоминающее скорее предсмертную судорогу, чем удар. Колени безвольно подгибаются – и небо, полное звезд, превращается в черный саван.

Молчащий не попал в сердце. В его состоянии это было невозможно. Удар получился «грязным»: он разорвал печень. Тем не менее рана оказалась смертельной. Меньше чем через десять минут Второй скончался от внутреннего кровоизлияния.

Согласно кодексу дроу, чистой победой считался только удар в сердце. Остальные не принимались в расчет. Но для того, кто самоотверженно бросился грудью на обнаженный клинок, сделали исключение, присудив ничью.

Семнадцать дуэлей. Шестнадцать побед и одна ничья. Найлент не проиграл ни разу. Он навсегда остался лучшим бойцом. Избранником славы. Безупречным героем, на которого равнялись все последующие поколения.

Второй тоже вошел в историю, став неотъемлемой частью легенды. Ему выпала честь не только драться с Молчащим – первым дроу, смывшим позор незаслуженного поражения собственной кровью, – но и пасть от его руки…

С тех пор прошло столько времени, что сегодня уже никто не мог точно сказать, легли в основу легенды реальные события или дуэль была всего лишь красивой сказкой с печальным концом.

Шестьсот лет назад власть перешла к династии Ун, и новый правитель запретил показательные бои, объявив их варварским обычаем. Король прибегнул к столь непопулярным мерам, руководствуясь голым расчетом. Представители цвета нации не должны вырезать друг друга. Опытные воины не имеют права умирать так бездарно. Частые войны с Альянсом – лучший способ проявить себя на полях сражений.

Знать, недовольная ущемлением прав и свобод, взбунтовалась. Пролилось много крови, но в конечном итоге восстание было подавлено. С захваченными в плен мятежниками расправились с особым цинизмом, перевешав их как бешеных собак.

Именно не вписывающаяся ни в какие рамки жестокость правителя решила исход дела. Умереть в бою почетно. А быть повешенным – несмываемый позор для всего рода. Власти объявили: подобная участь ждет каждого, кто нарушит закон.

Так был вбит последний гвоздь в крышку гроба дуэльных традиций. С тех пор дроу никогда больше не убивали друг друга во имя благосклонности ветреной красавицы славы.

Историю о воине, умывшемся кровью, Айвель знал с детства. Только не мог представить, что когда-нибудь эта легенда вдруг станет явью. Страшной, беспощадной реальностью. Единственной возможностью спасти остатки чести.

Порой обстоятельства оказываются сильнее нас. Увы, с этим ничего не поделать. Такова жизнь. Одному фортуна благоволит, другого обходит вниманием.

Истекающий кровью принц был бессилен против выжидательной тактики орка. И хотя невольные свидетели поединка ничего не знают о Найленте, не слышали древних сказаний и не могут понять, что значит для дроу дуэль, – не важно. Главное – позор первого проигранного сражения смыт кровью.

А во втором…

Айвель не проиграет. Умрет, но не проиграет.

Глава 19

Воистину это был странный поединок. Мелиус, наблюдавший за битвой Солнечного Барда и златогривой Веты, не понимал, сражаются они или разговаривают.

Вначале это выглядело как битва, в которой у Цейфи не было шансов. Казалось, уровень противников несопоставим. Холодная ярость Веты с легкостью опрокинула рой золотых светлячков, пытающихся защитить хозяина. Последнее усилие – и охотник превратится в ничто. Но вместо того чтобы нанести смертельный удар, Вета неожиданно остановилась. И впервые в жизни Мелиус увидел ее истинный облик. До сих пор его взору являлся лишь небольшой огненный шар. А сейчас он наблюдал за призраком девушки, застывшим в метре от Солнечного Барда – лучезарного охотника, черпавшего силу в собственном вдохновении.

Со стороны могло показаться, что противники о чем-то спорят. Хотя это было невозможно. Абсурдно. Немыслимо. Кем бы ни была Вета, она не снизойдет до разговора со смертным, намеревавшимся убить Этана. Господина, которому безоговорочно подчинялась.

И все же это больше всего походило на разговор. Или на немую сцену в театре. Застывшую картину спектакля провинциальных актеров, шутки ради решивших изобразить остановившееся время. Ночью в лесу трудно что-либо различить даже на расстоянии вытянутой руки. Но золотые светлячки и светящееся лицо Цейфи освещали место сражения, еще больше усиливая сходство с причудливыми декорациями театральной постановки. Странно было наблюдать за непримиримыми противниками, остановившимися в разгар боя. Однако ничего другого не оставалось.

Несмотря на то что от исхода противостояния зависела его жизнь, Мелиус просто стоял и ждал. Файт понимал – попытка вмешаться не повлияет на ход поединка. Метательный нож бессилен против магии такого уровня. А телепортировать в непосредственную близость от застывших фигур – верное самоубийство. Не вызывало сомнений, что спектакль двух актеров смертельно опасен для зрителей.

Сейчас файту уже ничто не мешало уйти через портал, застраховав себя от нежелательной встречи с охотником. Но в таком случае придется бросить Вету. А этого делать нельзя. Мелиус должен быть рядом. Иначе оставшаяся в одиночестве девушка-призрак отправится на поиски Этана. И непременно найдет его.

Хозяин отдал артефакт на хранение преданному слуге не просто так. Безусловно, у него имелись на то веские основания. Возвращение Веты способно не только сорвать его ближайшие планы, но и привести к непредсказуемым последствиям.

Нет, файт не мог спастись бегством. Даже при шансах один к миллиону Мелиус останется. Вета должна победить. Иначе…

Судя по всему, актерам надоело изображать детскую игру «Замри!». Они и без того пощекотали нервы впечатлительной публике. Пауза затянулась. Настала пора продолжить спектакль…

Удивленно вскинув голову, словно мгновение назад очнулся от долгого сна, Цейфи сделал решительный шаг навстречу призраку. Файту показалось, что в вытянутой руке охотника белеет нечто вроде цветка, но в следующую секунду там уже ничего не было.

Вслед за бардом пришла в себя и Вета. Увидев приближающегося противника, она отпрянула. Это не было отступлением или бегством. Так реагирует на атаку опытный фехтовальщик. Шаг назад. Блок. И сразу же – резкий выпад вперед, не уловимое глазом движение, в результате которого горло врага рвет острая сталь.

Магическая дуэль в корне отличается от обычной. Однако принцип мгновенного перехода от обороны к атаке такой же. Поймал противника «на встречных». Ударил в тот самый момент, когда тот был не готов. И – победил.

То, что еще мгновение назад выглядело как призрак, превратилось в светящийся шар. Мелиус не видел выпада, но это не значило, что его не было.

По воздуху пошла рябь, как будто рядом пылал огромный костер, а затем Цейфи произнес фразу, лишенную всякого смысла:

– Все же оно того стоило…

После чего охотник покачнулся вперед, нелепо взмахнул руками, пытаясь ухватиться за невидимый поручень или найти несуществующую опору, и, не удержавшись, рухнул на землю. Что удивительно – бард падал долго. Казалось, воздух превратился в плотный студень, пытающийся удержать тело. Толкнуть его обратно. Поставить на ноги и дать еще один шанс.

Но все было тщетно. Тот, кому суждено погибнуть, непременно умрет. Незадолго до соприкосновения с землей светящийся круг на месте лица охотника поблек, превратившись в тусклое пятно, а затем и вовсе погас.

Так закончилась жизнь Цейфи Солнечного Барда, черпавшего силу во вдохновении. А со смертью хозяина погасли и золотые светлячки. Лес погрузился во мрак.

Очередной актер расстался со сценой. Вдохновение навсегда покинуло это печальное место. Представление подошло к концу, и тяжелый бархатный занавес опустился, возвещая о том, что прочитана еще одна страница истории.

Может, в словах Цейфи и правда был некий смысл. А то, что он видел, действительно стоило смерти.

Все может быть.

Только Мелиусу на это было наплевать. Файт жил исключительно настоящим. Для него не существовало прошлого. Человек, сделавший шаг, не придает значения подобному пустяку, моментально забывая о нем.

Победители продолжают уверенное движение к цели. Печальная участь проигравших – быть преданными забвению. Файт никогда не вспомнит о Солнечном Барде по той простой причине, что Цейфи – не более чем мимолетный шаг, канувший в прошлое. Легкое прикосновение ветра к щеке. Искра костра, взметнувшаяся к небу в тщетной надежде стать новой звездой…

Битва окончена, и здесь больше незачем оставаться. Раз охотники не слетелись на мощнейший всплеск магии, значит, им сейчас не до того. Все внимание гончих сосредоточено на главной добыче – Этане.

Мелиус не сомневался, что хозяин способен найти выход из любой ситуации. Преследователи не понимают главного – бывший бог слишком силен и хитер, чтобы так легко проиграть. Раз он намеренно привлек к себе внимание, значит, так нужно. А те, что поддались на эту уловку, погибнут раньше, чем успеют осознать глубину своего заблуждения.

Бросив вызов всему миру, приходится надеяться исключительно на себя. Впереди предстоит не только много сражений, но и немало черновой работы. Пока хозяин разбирается с преследователями, слуга должен посеять сомнение в умах людей. Сделать так, чтобы в их непоколебимой вере появилась крохотная, едва заметная трещина, которая со временем превратится в глубокую пропасть неверия.

И хотя на первый взгляд задача выглядела невыполнимой, тем более – для одного человека, на самом деле все не так трудно, как кажется. Главное – знать, где и с чего начать. А затем нанести серию точно выверенных ударов в нужных местах.

У Мелиуса был заранее продуманный план. Теперь настало время претворить его в жизнь. Окинув прощальным взглядом место недавней битвы, файт положил во внутренний карман темный матовый шар, в котором заключался дух златогривой Веты, и переместился в Арлон – столицу Альянса объединившихся рас. Место, где пересекается множество дорог и судеб. Город, которому предстояло сыграть одну из главных ролей в предстоящей битве между Этаном и его божественными родителями.

* * *

Его звали Деферро, «убогий». Обычно хватало беглого взгляда, чтобы понять, откуда взялось столь нелестное прозвище. Одноногий нищий с высохшей левой рукой и нервным тиком, благодаря которому его лысая голова постоянно дергалась, словно колокол, просил милостыню на крупнейшем рынке столицы. Он был настолько несчастен и жалок, что порой вместо сочувствия вызывал отвращение. Здоровым, полным сил и энергии людям претит выставленное напоказ уродство. Мертвое – мертвым. Живое – живым. Тем, кто посередине или не определился, лучше поскорее уйти, чтобы не служить немым укором остальным.

Но Деферро не помышлял о смерти. Несмотря на тяжелые увечья, он каждое утро с трудом ковылял на свое излюбленное место в сопровождении одного и того же мальчика – прислужника храма Истинной веры. Садился у главных ворот и, качая головой из стороны в сторону, начинал бормотать себе под нос что-то неразборчивое.

Не заметить такого человека было нельзя. Поэтому нет ничего удивительного в том, что нищего знал не только весь рынок, но и полгорода. Когда мимо тебя каждый день проходит несколько тысяч посетителей, шляпа для подаяний не будет пуста. Несмотря на великое множество равнодушных и недоброжелателей, всегда найдутся люди, которые не пожалеют медяка искалеченному жизнью безумцу.

С точки зрения прибыли место у главных ворот рынка было золотым дном. Злые языки утверждали, что Деферро баснословно богат и на самом деле он не сумасшедший нищий, а хитрый жрец. Но достаточно было один раз увидеть несчастного калеку, чтобы понять – эти нелепые вымыслы не имеют ничего общего с реальностью. Невозможно было представить, что в трясущейся голове убогого инвалида могут рождаться какие-либо связные мысли. Если несчастный до сих пор не сошел с ума от выпавших на его долю страданий, то погрузился в мир собственных грез, отгородившись от жестокого мира непроницаемой стеной.

Нет. Определенно, этот калека не был жрецом или богачом. Ни один здравомыслящий человек не поверит в такую возможность.

Да, порой внешность бывает обманчива. Красавец принц может быть глуп и беспомощен, словно ребенок, а нищий – обладать разумом философа и властью, недоступной царствующим особам. Сильный духом способен на великие свершения. Кто угодно способен на многое. Но не убогий калека, просящий милостыню у ворот городского рынка.

Только не он.

Хотя… Глупцов так легко обмануть, введя в заблуждение внешним видом, поведением или манерой изъясняться. Жизненный путь Деферро лишний раз подтверждал эту истину.

В семнадцать он пошел на свою первую войну. В девятнадцать – чуть не умер после укуса ядовитого насекомого, обитающего в болотах Кемадии. Именно эту безымянную тварь стоит «благодарить» за то, что левая рука Деферро (которого тогда звали иначе) высохла, превратившись в сморщенный бесполезный стручок. Но правая могла держать меч. Поэтому молодой, горячий и полный честолюбивых планов мужчина продолжал воевать. Впрочем, недолго. Через полгода тяжелый наконечник стрелы темного эльфа пробил голень. И без того серьезная рана осложнилась гангреной. Ногу пришлось удалить. Так в двадцать лет он превратился в Деферро – несчастного, ни на что не способного калеку.

Любой другой на его месте сдался бы. А он был убогим только внешне. Железная воля этого человека в сочетании с незаурядным умом и звериной жестокостью в конечном итоге позволили достигнуть невиданных высот. Превратив жалкого с виду калеку в одного из богатейших людей города, в некоронованного короля нищих.

Да, это был трудный и длинный путь, полный опасностей. Да, ему пришлось пожертвовать многим. Тем не менее он добился своего – и теперь контролировал не только центральный рынок и южные окраины, но и вплотную подбирался к району доков – месту обитания воровской общины.

Главным залогом его успеха была скрытность. Несмотря на то что Деферро был всегда на виду, он оставался в тени. Ни враги, ни подданные не знали истинного лица предводителя нищих.

Существовали «официальные» фигуры призрачных королей, служившие разменными пешками в большой игре. Они так часто менялись, что уже перестали восприниматься всерьез. Сегодня один, завтра другой, послезавтра третий. Пьяная драка, закончившаяся проломленным черепом, или вспоротый живот – излюбленная месть воров – судьба большинства мнимых «правителей». Редко кто-то из этих глупцов жил больше трех месяцев. Стать псевдокоролем нищих означало своими руками подписать себе смертный приговор.

Но даже при столь печальной статистике от желающих занять трон не было отбоя. Власть – сладкоголосый демон-искуситель, чьим заманчивым речам невозможно противиться. И соискатели короны соглашались на сделку. Все без исключения. Теряя голову от свалившегося на голову счастья, начисто позабыв о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Разменные фигуры падали с шахматной доски с завидной регулярностью, а истинное лицо игрока, дергающего за ниточки огромного грязного монстра, знали только пятеро его заместителей, именуемых баронами.

Это были проверенные люди, не раз и не два доказавшие делом, что заслужили свои титулы. Каждый был предан Деферро до гробовой доски.

И все же Убогий был слишком умен, чтобы полагаться на одну лишь верность соратников. Тот, кто сегодня кажется лучшим другом, завтра, не задумываясь, ударит в спину. Преданность – такой же ходовой товар, как и все остальное. Продается и покупается оптом и в розницу. Надеяться на кого бы то ни было, кроме себя, – большая ошибка.

Это было непроходящей головной болью калеки, до тех пор пока не нашлось решение проблемы. Темный обряд связал жизни пяти человек с их предводителем. Если лидер умрет, в ту же секунду погибнут и остальные. Узор заклинания был настолько сложным, что пытки и магические ухищрения ничего бы не дали. При всем желании никто не сможет описать своего господина или назвать его имя.

Было непросто найти главное – черного мага. К тому же он запросил баснословную сумму за услуги. Но когда речь заходила о жизни и смерти, король нищих не мелочился. Ему хватило того, что в юности он лишился руки и ноги.

Задолго до обряда Деферро до мелочей продумал и отладил систему безопасности своей организации. Поэтому ни один из пяти баронов не знал остальных четырех. Они могли быть лучшими друзьями или врагами, ходить в одну таверну, пить за соседним столом и спать с одними и теми же женщинами. Все это не имело значения. Главное – каждый из них знал главаря, которому присягнул на верность жизнью, знал свое место и круг обязанностей.

Чтобы не возникло проблем во время церемонии, все, включая калеку, пришли в условленное место в длинных балахонах с глухими капюшонами с прорезями для глаз. Шесть фигур, напоминающих призраков, окружили алтарь для жертвоприношения. Маг произвел обряд «вслепую», не видя лиц пришедших. Ему понадобилась лишь кровь Деферро, чтобы скрепить заклинание.

Для короля нищих процедура оказалась на редкость болезненной. Напряжение было настолько сильным, что в какой-то момент ему показалось: голова сейчас взорвется. Но он выдержал. Лидер не должен показывать слабость никогда. Иначе в один прекрасный момент он навсегда потеряет доверие подчиненных.

В отличие от предводителя остальные вообще ничего не почувствовали. Могло показаться, что это не более чем шутка – розыгрыш в кругу старых друзей. Но…

С тех пор как Деферро потерял ногу, он вообще перестал улыбаться. И не выносил, когда кто-либо в его присутствии выказывал бурную радость. Поэтому ни о каких шутках речи не было. Когда на кону стоит жизнь, повода для веселья нет и быть не может.

Спустя полчаса церемония завершилась. Участники разошлись, не обмолвившись словом. Лишние неприятности никому не нужны, а по голосу можно случайно узнать того, чье лицо скрыто.

Оставался посредник, участвовавший в переговорах с магом. Но он умер так быстро, что даже при желании не успел бы никому рассказать то немногое, что знал…

С той памятной ночи прошло несколько лет. Двое из пяти доверенных лиц погибли. На их место пришли другие. Теперь для ритуала посвящения маг был не нужен. Достаточно произнести клятву, пожав друг другу руки – так, чтобы кровь из надрезов на ладонях смешалась.

Обезопасив себя с тыла, Деферро успокоился. Если раньше его инкогнито можно было раскрыть, то сейчас кукольник, дергающий за невидимые нити власти, надежно спрятан от чужих глаз.

Шли годы. Сфера влияния короля нищих неуклонно расширялась, а богатство росло. Тем не менее каждый день он приходил на привычное место, изображая беспомощного попрошайку.

Мимо него равнодушно проходили люди, даже не подозревая, что жизнь большинства торгующих на рынке зависит от ненормального калеки, глотающего пыль у их ног.

Власть, как и богатство, – источник, не утоляющий жажду. И того и другого никогда не бывает много. Скольким бы ни владел человек, ему всегда хочется большего. Несмотря на свои незаурядные качества, в этом отношении Деферро ничем не отличался от обычных людей. Поэтому с определенного момента его уже не устраивало положение тайного короля нищих. Он возжелал стать правителем всего преступного мира.

Когда заходит разговор не об отдельных разрозненных группах, а о некоем подобии организации, с четкой иерархией, со сводом неписаных правил и с определенным кодексом чести, то первое, что приходит на ум, – нищие и воры.

Между этими группировками постоянно случались конфликты, иногда перерастающие в кровопролитные противостояния. Впрочем, игры в войну длились недолго. По той простой причине, что война отрицательно сказывалась на бизнесе обеих сторон. Как правило, после двух-трех недель военных действий все заканчивалось незначительным переделом контролируемых территорий и мирным договором. Который разрывался при первом удобном случае.

В этом отношении наиболее показательным примером служила площадь Трех Лун, примыкавшая к докам. За последние сто лет она семнадцать раз переходила из рук в руки. И с неизменным постоянством проигравшая сторона клялась не претендовать на спорный участок. А затем с легкостью нарушала данное слово.

До поры до времени воры и нищие пытались найти компромиссы в решении спорных вопросов. При желании всегда можно договориться, поступившись малой частью, чтобы не потерять большего. Но после того как Деферро возжелал абсолютной власти, ситуация изменилась.

Он знал о противнике если не все, то очень многое. А враги не имели понятия, кто скрывается в тени, наблюдая за ними, словно приготовившийся к прыжку хищник. Казалось, ничто не сможет помешать хитроумному нищему достичь заветной цели.