Текст книги "Еженедельник «2000» или «лабиринт» (СИ)"

Автор книги: Владимир Борода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Успокоившись с приготовлением чая и прихлебывая сама кофе из чашки с отбитым краем, тетя уставилась на меня. Я же с видом Копперфилда достал из сумки свою проституточную, пардон! модельерную, ну папку с вырезками рецензий, интервью и все прочее, хвастаюсь бумажками с Пэн-клуба – мол участвовала рукопись в конференции, и остальное прочее. Напоследок демонстрирую изданную Либором бумажку и предвосхищая первый вопрос, сообщаю: – Еще одна рукопись лежит у Либора, но Матя издательство не Бороды, одного меня он печатать не может, а потому я здесь...

Тетя трясет гривой, перебирает бумажки длинными прокуренными пальцами и интересуется:

– А что вы нам хотите предложить?..

Я эту фразу знаю наизусть. Протягиваю аннотацию на Ангела – плотное концентрированное произведение, не смотря на небольшой объем, мысли автора переплетены с мыслями главного героя, реалии с галлюцинациями... И так далее.

Тетя углубляется в чтение... Верчу головой, разглядываю счастливцев – фамилии на обложках книг, наверное говно написали, а они их издали, а может и не говно, а может и мне стрельнет... – Рукопись у вас на чешском? –

шутит или издевается тетя, точно не поймешь. Скриплю зубами, но сдерживаюсь, поясняю, что мой родной язык китайский, но в связи с тем, что в Чехии мало переводчиков с китайского, то ради удобства издателей пишу на русском. Половина фразы про себя, половина вслух. Ругательства проглатываю с чаем. Тетя трясет гривой, забирает у меня рукопись, я тревожно сообщаю ей, мол это единственный экземпляр, ну не говорить же ей, что в Арго еще один лежит, ну а вдруг сразу два издать захотят – так я в колдовство и волшебство с детства не верю... Это когда в школе еще у деда Мороза борода отпала и мы все увидели чью-то алкашью морду...

Прощаемся, визитку мне не дают, экономят наверное, записываю телефон, слезно обещаю названивать, а что еще мне остается, чай начинает поджимать, но в дабл мужественно не прошусь – скажут только пришел, а сразу, наверное зассанец, зачем мне такая репутация в этом издательстве, ни к чему... На улице мороз выбивает слезу, это я над своею судьбой плачу, от автобусов с автовокзала дышать нечем, вокруг пусто, грязно и громко... И кустов подходящих не видно. Плетусь назад с чувством выжатого лимона, хотя ни чего не делал, ну попил чаек, ну поговорил по-чешски, ну показал свое портфелио, с чего бы?.. А состояние – как будто мешки с цементом таскал... Интересно, когда я посещу все пражские издательства, что останется делать? На второй круг идти или за все эти городишки браться – Оломоуц, Горни-Дольни Перделово, Жопинск-Засранск?.. Кто знает... До вечера времени было вагон и маленькая тележка, хоть жопой ешь, на улице холодина и деться можно было только в библиотеку. В Славянскую книговню, как ее обзывают на местном языке туземцы. Ей богу, не вру, ни насчет туземцев, ни насчет книговни. Даже ром есть туземский, хоть стой, хоть падай. Перевод – местный... Выскакиваю на Староместской станции метро, почти бегом пробегаю по короткой улице, мимо ресторана, антиквариата, это здесь так магазин со старыми книжками обзывают, мимо небольшого магазинчика с продуктами, мимо служебного входа в городскую книговню, там еще и вход в выставочный зал – выставки проводят видите ли, площадь с магистратом что ли, арка, маленькая площадь посередине огромного Клементинума, это я потом объясню, и... Тепло, высоченные двери и толстый полог из не продуваемого материала скромного цвета отгородили меня от мягкой чешской зимы... Негнущимися пальцами тру очки, сдираю платок, сдаю одежду в гардероб – шляпу и куртку, хорошо... И плетусь по лестнице далеко-далеко наверх. В Славянскую книговню. Переведя дух примерно на высоте Пражского Града, вваливаюсь в студовню, ну читальный зал, с рядами столов, головы торчат и все славянские или желающие изучить, углубить и прочая, славянские языки. Это слева, а справа ряды полок с книгами, есть и с русскими, публицистика одна, художественную литературу здесь прячут от читателя, попросишь что-нибудь – вынесут, если не знаешь что просить – к твоим услугам каталог... Я об этот каталог уже зубы стер и все нервы истрепал... -Добрый день, –

это я библиотекарю с бородкой, он иногда пытается блеснуть русским, ну совсем как я чешским, в такой же мере овладел, так что мы с ним на равных. Насчет каталога, а ответил, оторвал башку стриженную от компьютера, молодой чех в штанах с лямками, то-то же. Они мне здесь улыбаются, еще бы им не улыбаться – книгу я им подарил? подарил, статья с моим интервью из Лидовых Новин на стене в служебном коридоре висела? висела, так что же им не улыбаться, губы не растягивать, улыбайся да улыбайся, гляди и день пролетел...Насчет каталога – старого говна социалистической эпохи сталинского каннибализма и брежневского застоя в нем навалом. Новые книги в компьютере только. А вот тут-то и проблема – если ты знаешь что ищешь, голова не болит, ну а если как я – просто интересуюсь новинками книжного рынка в далекой России, по которой у меня даже и живот не болит, ну... Ругаться хочется, матом, но это не помогает. Ищу навскидку, по бумажке переписанной в книжных магазинах, а вдруг стрельнет, а вдруг библиотека соизволила купить именно то, что я видел в магазине...

Увы, нового нет, закрываю компьютер, я в нем уже почти как мастер, и иду побродить между полок с русской публицистикой. Художественная как я уже сказал – за дверями без свободного доступа. Так, сердцу радуется и прыгает в районе промежности за любимых россиян, так им козлам и надо, по выбору книг сразу видно, что их интересует, иначе бы издательства не печатали, хоть и дикий, но капитализм все же в Совке... «Генералиссимус Сталин -герой народа», «Масонская угроза с Запада», «Коммунисты вперед!» и так далее, говна кучи и все новое, глянцевое, в последние два-три года выпущено... А че? деньги у Запада берут, жрут все западное, перед западным преклоняются, западное все любят, но и Запад обсерают, подозревают, презирают и проклинают... Типично по-русски, это у них в крови... А как же насчет меня самого? А я не русский, я русскоязычный ХИППИ. Мама башкирка, папа детдомовец без фамилии, национальности и возраста был, так что ваши упреки господа национал-патриоты, мимо. Я на вас клал с прибором и отворотом, а потому не живу там, где вы говно хлебаете!.. Вечер, надо за П. идти, тру глаза, начитавшись публицистики об угрозе бандитизма в современной России, видимо бандитов с Запада тоже прислали, бросаю книжку в тележку, прощаюсь и выпуливаюсь. Дорога вниз всегда приятней, чем наверх, это и в жизни, скатиться всегда легче, чем подниматься, не успеешь и заметить, как ты на самом дне, а вот попробуй вскарабкаться в миллионеры, в звезды кинематографа, в рокзвезды, или к примеру в президенты, это же сколько усилий!.. лучше всего хипарем – тихо, спокойно, ни кто, почти, не завидует, не хочет на твое место, не подсиживает, конкуренции нет, живи и радуйся... Что я и делаю. П. точно закончила продавать книги про паровозы и мотоциклы, может и мне про паровоз роман написать? а что – в одном чешском городе жил чешский, маленький такой, паровоз с трубой, мечтавший о дальних странах... Больше на сказку похоже, надо поспешить... -Чао! –

искренне радуюсь своей любимой, любимой жене и боевой подруге в этом суровом мире, на улице холод, снега нет, прохожих мало, уже давно стемнело и зажглись фонари, от авто смог – жизнь! Браво плетемся в логово... В информационный центр-кафе-бар господ анархистов, завоевание демократии, анархисты имеют свой центр! средиско по туземному, там нас ждет пани Смутна, то есть пани Грустная, и-и-интересная особа со сложной, но одновременно и простой судьбой. Полюбила не того, кого можно было, иностранца, его пинком в жопу депортировали в сранную Африку, ее в психушку, было это все перед свадьбой, с тех пор несколько странна... Но после психушки в диссидентстве ехала-плыла, вот ведь придурки, студент тот чернокожий марксист же был, из влюбленной сделали диссидентку, эти коммунисты просто идиоты... Пани Смутна сотрудничает в нескольких альтернативных издательствах и общественных организациях, вот и решила взять у меня интервью для еженедельника Мост, тонкое детище подполья, вышедшее на свет в связи с демократией в этой стране...

Топаем вниз по Белградской, за спиной осталась станция метро И.П.Павлова который собак мучил, болтаем о том, о сем с П., я очки черные в кармане нащупываю, не забыл ли... да нет, на месте, пани Грустная обещала фотографа привести, зачем сообщать российским спецслужбам кто такой Борода, они хоть мной и не интересуются, но мало ли... Илья их до сих пор боится, но об Илье в другой раз. Пришли. Ступени вверх, вход через окно был, но сейчас из него двери сделали, пани Смутна уже на месте и улыбается, молоденькая девчонка с большим фотоаппаратом на шеи тут же присутствует, черных знамен с черепами и костями, лозунга – Анархия мать порядка! не наблюдается, да, чешские анархисты девяностых по сравнению с анархистами России двадцатых годов – слабаки. Даже ни одной бомбочки не видно, ну просто почти андеграундное заведение – стены ободраны до кирпича, фотовыставка жертв очередного преступления капитализма, улыбчивые бармены, панковская музыка по случаю моего и П. прихода сменяется чем-то хппово-роковым, явно с шестидесятых. -Добрый день, добрый день, добрый день! –

улыбаюсь во все стороны, снимаю с себя лишнее и...оказываюсь самым анархистичным среди немногочисленной публики – на мне тельняшка! у меня бородища и хайра по плечи, как у Бакунина!! на носу очки мерцают и буржуазию пугают... И смех и грех.

А интервью было так себе. Каков поп, таков и приход, вот если бы со мной Плейбой какой-нибудь интервью делал, вот тогда бы вопросы были бы позамысловатей – какой одеколон предпочитаете? Ну и соответствующие ответы, полные юмора и интеллекта – я че, алкоголик что ли? Я пиво предпочитаю, и то не часто... А тут – ну сидел, ну преследовался, но ведь я не диссидент, не революционер, не ниспровергатель! Это бляди-коммунисты так думали, я же просто хипарь простой, и жить хотел ни кого не трогая – ни работу, ни общество, ни страну, ни партию... Ну если только хавчика немного, пива, вина сухого, ну воздуха чуток... Музычку не Кобзона с Хилем, а Битлов с Ролингами и Шокинг Блю... А так я ну совсем с совсем согласен! Однопартийная система? да ради бога – лучше в говно, чем в политику! Всеобщая воинская повинность? да разве я против, это же врачи-гады-психиатры меня туда не пускают!.. Да здравствует Леонид Ильич Брежнев, главный член КП которая СС! Ура!!! Мы, хипари в семидесятых, когда выпивали при телевизоре, а это не часто случалось, надо заметить, а если к этому еще и Леня на экране челюстями баловался и про сиськи рассказывал (социалистический!), мы только звук убирали, а изображение н-е-е-т, ну и пласт запускали, к примеру ВИА БЕАТЛС... Там так по-русски написано было, и если к сухому винишку еще и косячишко-другой... Просто смерть. Одному нашему приятелю в Омске принты даже скорую вызывали – два дня смеялся, остановиться не мог... Врач укол сделал – как рукой сняло, на вопрос – с чего началось? честно ответил – смотрел по телеку Брежнева... Доктора под руки санитары вели, тот от смеха ноги переставлять не мог...Хорошо хоть на дворе 75 был, а не 37 – почти свобода. Санитары тоже булькали, но держались. Я напялил черные очки, девчонка щелкнула оказывается маминым аппаратом раз надцать, мы попрощались с анархистами, поглазев-пощупав на прощание пропагандистический материал на полках – Правда о Кронштадте, Нестор Иванович Махно – вождь анархистической революции в России, В помощь молодому экстремисту – это я уже гоню конечно, и вышли в темноту залитую светом фонарей и реклам. Азила нет, вторую книгу печатать ни кто не хочет, одна радость ежемесячник Мост тиражом в полкило интервью со мной напечатает... И фото – я в тельняшке, в черных конспиративных очках, рассуждаю о судьбе будущей России. Солженицын умрет от зависти.

24 февраля, четверг.

ВОТОБИЯ.

Вечер вчера кончился романтически – свечка, любовь, перед этим ужин приготовленный наспех из имеющихся в наличии продуктов. Утром П. на работу, книги про паровозы чехам пихать, а я решил проехаться в Вотобию. Но после обеда. А до обеда работать, работать, работать...Как в том анекдоте про Ленина – жене скажешь что идешь к любовнице, любовнице скажешь что к жене, а сам на чердак, батенька и работать, работать... То есть писать. Набережная имени Масарика, ну это понятно – сначала имени, ну не знаю, императора Иосифа Австрийского что ли, затем к примеру какого-нибудь героя с Белой горы, там у чехов почти все герои полегли, затем конечно камарада Адольфа Гитлера, потом какого-нибудь скажем Готвальда-Фучика, ну а теперь очередь и до Масарика дошла... Это очень типично, и не только для Чехии, но и для Совка, везде, по всему постсоветскому миру цивилы готовы в жопу заглянуть тому, кто посильней... Но зато Америка безнравственна и бездуховна, и у них один бог – ДОЛЛАР. Но перед американцами надо снять шляпу – да, доллар, но они ему не изменяют вот уже двести лет. А к тому зеленому еще и демократия, как сами ее представляют, свобода, частная собственность и права личности. Ну а вот в бывших соцстранах духовности хоть жопой ешь – сначала боготворили национализм, затем патриотизм, потом национал-социализм и интернационал-социализм (в разных странах разное), ну а теперь очередь и до классических ценностей дошла... То есть до доллара, марки, кроны, злотого, форинта. Но лучше все же до доллара, он то покрепче, сволочь, глаза бы на него не глядели бы... Знаете чем отличается проститутка от бляди? проститутка честно говорит – вот за столько – то-то будешь иметь, а вот за столько – это. А блядь сначала надо напоить, накормить, развлекать, потом раздеть, трахаться она то ли будет, то ли нет – она сама до последнего не знает, ну а утром она вспомнит – ей за квартиру надо срочно платить... И смущенная улыбка девичья, и ресницы вниз... Ну а теперь ответьте мне – кто честней? Америка, которая не стесняется сказать – да, люблю доллар и считаю, что каждый должен иметь право заработать его (если хочет) или Чехия с Россией – ну что вы, что вы, у нас на первом месте духовные ценности, мы же старый мир, Моцарт, Сметана, Кафка! Мы же Европа, Толстой с Достоевским, Чайковский с Левитаном! Ах, ох, ух!.. А это у вас что, доллары? ну так и быть, давайте, а почему так мало?.. Тьфу!.. Сплюнул я почти под ноги проходящему мимо прохожему и подойдя к двери, потянул ручку на себя. За дверью лестница вверх, слева стеклянное окно, а за ним...мужик. И интересуется – куда я прусь, кому мешать работать иду...вот козел любопытный, я еще от своих мыслей разкипяченный, а тут он еще...

Добрый день, я видите ли собрался посетить издательство Вотобия,

пытаюсь иронизировать я по-чешски, но мой тонкий стеб в подаче моего же чешского не доходит до мужика и он мне честно отвечает.

–А там ни кого нет. И вообще – они тут редко бывают, больше к вечеру, с девками и пивом... А вы позванивайте, позванивайте...телефон знаете? Вываливаюсь на набережную имени сейчас Масарика, согнувшись от смеха. Да, издательство в Оломоуце что ли, здесь филиал, но не переться же мне в Оломоуц, что бы услышать – позванивайте, позванивайте, ай да мужик за стеклом, ай да наблюдательный!.. Оттерев слезы скрюченными от мороза пальцами, отправляюсь пешочком до Народни Триды на метро. Девки и пиво, чешский эквивалент мирового – секс, дрогс, рок-н-ролл... Девки, пиво, хеви-металл... Ох уж эти деревенские альтернативщики, андеграунд с колхозу, металюги и рокеры от коров...И по Совку мне все это знакомо... Видимо мне не судьба напечататься в альтернативном издательстве Вотобия. А жаль...

25 февраля, пятница.

18.30 Ямайка.

Внезапно нашелся, потерявшийся в связи с нашим отъездом на Канары (два раза), исчезновением с поля зрения и так далее, мой старый приятель Роман. Он сам когда-то нашел меня в 1993 году, мы тогда еще не знали друг друга, Роман прочитал обо мне небольшую статейку в газете «Вечерняя Прага» – беженцы в лагере Червонный Уезд, мол посетил нашу Чехию хипарь с подругой и двумя совместными детьми, да, тогда у меня еще были дети, две девчоночки...Сука-жизнь и та сволочь... Ну да ладно, нашему специальному корреспонденту хипарь из России сообщил, усаживаясь на пол и предлагая присаживаться рядом – не дадут азиля, махнем в Голландию, мир большой, паспортов нет и не беда, приперлись нелегально, нам и океан не проблема, если надо – до Канады дотусуемся, это я шучу... Ну Роман прочитал, написал мне, я ответил, пересеклись в Праге, сводил он меня в сквот на Ладронку, на показ, как слона. Местные панки-анархисты посмотрели на меня не как на слона, а как на мамонта – а че, хипписы еще не вымерли? и все. Меня же эта Ладронка совсем не колыхнула, до лагеря мы там пытались вписаться, нам честно и красиво сказали – с детьми не пускаем. И вообще – мы панки, анархисты, а вы... И так далее. Ночевали в кустах, ну и пришлось в Злате Лоди пожить, хипповый сквот и публика гораздо приятней, ну и детей там было и без наших навалом... Потом много чего было. Та... нехорошая женщина, мать моих детей, бывшая хипушка, нашла в лагере другого, я из табора слинял, повстречался с П., она сдернула с дому, подорвала когти так сказать, мы совместно тусанулись в первый раз на Канары... Ну и так далее, история длинная, смешная и романтическая. Но вот теперь Роман каким-то чудом вновь нашелся и у нас с ним стрелка в кафе Ямайка. Не надо меня спрашивать – как оказалось на Смихове в Праге кафе Ямайка, лучше спросите что-нибудь полегче, например – почему луна круглая? мне проще ответить... Что бы летать удобней было. Весь день стучал на машинке, за стеною электрики пилили пластиковые трубы электрической пилой – запах, звук и все остальное просто изумительны, какой-нибудь токсикоман от счастья плакал бы – все на халяву, я же лишь скрипел зубами и бухал, и бухал, и бухал по клавишам. Умру от старости в сто двадцать лет – вот будет работы издателям, целый ящик напечатаю, может сходить прогуляться по помойкам, вдруг кто-нибудь из-под телевизора выбросил?.. Вечером к П., помогаю закрывать магазин с паровозами в книгах, то есть держу двери и когда моя любимая, вытаращив глаза, летит к дверям, пытаясь обогнать сигнализацию, резко распахиваю их перед ней. Уф, сработало, дергаем двери – главное не вырвать, и отправляемся в метро, в сторону Ангела. Это Смихов, часть Праги, остановка метро Ангел, бывшая Московская, я уже про эти переименования любимые у совков писал, жаль что метро ни при Гитлере построено, интересно – в честь кого бы тогда назвали? Борман, Гебельс, Мюллер, Гейдрих, Кейтель, Геринг?.. Это я над святым стебусь, ни чего для хипаря не свято – ни родины, ни флага, ни отца, ни матери, ни стыда, ни совести, это все про меня... Чем и горжусь. Должен же кто-то в этом мире полном духовных ценностей, меняемых как обтруханные трусы, быть бессовестным стебщиком, не меняющимся в своей аморальности и бездуховности вот уже двадцать шесть лет... Спускаемся по ступенькам в толщу дыма, дерево обоженное вокруг, пожар был что ли? из угла радостно машет нам сильной рабочей рукою Роман, блестя в табачном дыму зубами и голубыми глазами. П. и Роман церемонно пожимают друг другу руки, произносят нужные слова, я улыбаюсь... Роман был хипарь. В местную нормализацию, это они так социализм после шестидесятых и оккупации обозвали. Затем анархист. Видимо устал сжимать цветок в горшке своею широкой ладонью. Я все сжимаю... Видимо не вижу должной и ясной цели, куда бы можно было запустить горшочек с цветочком. Ну самиздатовская деятельность, ну разные андеграундные дела и делишки, антисоциалистическая деятельность, полный набор... Не сидел, как не странно. Роман искренне радуется, я во общем-то тоже. Хотя мы с Романом разные, но это не мешает нам дружить и понимать друг друга. Роман рабочий, в каком-то клубе осуществляет мелкий текущий ремонт, он всю свою жизнь был в небольших рабочих коллективах, шарашкиных конторах, и вредил Чехии, где мог, своим анархизмом и андеграундством. Я же работал практически только в лагере – родина попросила, отказать не смог. Ну и барменом год на воле, пока надзор был... А рабочих, людей с менталитетом рабочих, простых таких людей, я просто не люблю. Ненавижу. Ненавижу и презираю. Слава богу, у Романа менталитет не рабочего, а андроша – это по местному, ну анархиста с остатками хипаря плюс андеграундное влияние. Эти суки, рабочие, и печечки для Освенцима, и колючку для Гулага, и современные резиновые дубинки штампуют...Это все не бандиты делают, не интеллигенты, а простые хорошие рабочие, любящие детей своих, страну и свой дом. Взять бы такого любителя собственных детей да тем самым резиновым изделием да по яйцам!.. да не раз, а пару-тройку, ну и с оттягом конечно!.. а потом поинтересоваться – ну как качество, не хромает, может надо улучшить упругость? пружинистость? ударяемость? блядь!.. Роман не плохо относится к коммунизму, как к философскому течению, но не больше. Я коммунистов ненавижу, коммунизм...слов нет, кровь из зубов и скрежет зубовный... Может это личное – у фашистов я не сидел, только у коммунистов, да фашисты всего, да простятся мне такие слова, шесть миллионов евреев уничтожили, ну и чуток других... наций представителей.. Русских к примеру коммунисты утверждали – двадцать миллионов. Но пришла перестройка, и всплыла правда, среди этих двадцати есть и значительная часть тех, кого заградительные отряды в спины и затылок из пулеметов шлепнули... Мне у коммунистов главное одно не по нутру, нюх воротит – они суки всех равняют, а если я к примеру гениален?! красив?!! умен до не могу?!! Так какого такого я должен быть равным тому убогому, идиоту-дебилу, что социализм на фабрике строит?!!.. Возможности у нас равные, это и в империалистической Америке признается, а вот задатки нет. Так почему же я должен быть стриженый и бритый, пахать на заводе Красный Октябрь и пить водку?!! когда мне по кайфу не пахать-мантулить, небриться-нестричься, и пить к примеру не водку, а мате?.. Пошли они в жопу со своим Марксом, я вам так скажу – этот Маркс сам патлатый был и с бородищей, у Энгельса бабу трахал, деньги на пару с ним пропивал, на заводе ни дня не проработал, то есть в жизню врубался, а эти идиоты!!!.. -Ну что Роман, как дела, как жизнь молодая?

Мы с Романом одного года, только он на полгода старше, гад.

–Есть предложение – выпускать журнал. Хипповый, на польском и чешском языке. Одна статья на польском, другая на чешском... -А еще есть украинский, словацкий и белорусский, –

с умным видом блистаю знаниями в славянофилии, но Роман моего стеба не улавливает.

–На тех языках у нас пока нет корреспондентов. Печатать можно там же, на ксероксе, где я брошюры печатаю, не бесплатно, но дешево... «Правда о Крондштате» – это дело рук Романа. Издательство Аутономия, ночная гроза всех чешских спецслужб.. это я опять стебусь...над Романом, собою и спецслужбами. Натура у меня такая, хлебом не корми – дай над кем-нибудь постебаться... -О,кэй, Роман, это надо хорошенько обдумать. Я помню выпускал в Минске хипповый «Аск»...

Я ударяюсь в воспоминания на своем своеобразном чешском, вокруг дым и гул, сквозь толпу народа пробивается какая-то ямайская музыка, прихлебываю пиво, может быть наш будущий журнал изловчится и напечатает и какую-нибудь мою книгу... А что, с продолжением лет за восемь может и осилим...

Прощаемся мы с Романом около одиннадцати, выпулившись на свежий воздух с теплым запахом хлеба, это недалече пиво варят, вот и воняет, смиховский пивоваренный завод... Жмем друг другу руки, наше дело правое, если они, кто они? Хер знает! Не сдадутся – мы еще дальше убежим.. Мое мнение. Роман более категоричен – крах капитализма неизбежен. Революционер чертов... Воняет-пахнет пивом-солодом что ли, мороз щиплет за щеки и нос, П. устало машет руками в сторону будущего журнала, переполняемая идеями и задумками... А что? Ударим хипповой идеологией и философией по местным «пионерам», так сказать двинем вечное и прекрасное в массы...

МАРТ.

1-марта, четверг.

АВРОРА.

В марте ништяк хоронить. Земля уже здесь, в Чехии, оттаяла, да и не глубоко промерзает, солнышко, птички, дымок из трубы крематория – красота... Я сижу напротив пани с помятым лицом в издательстве Аврора и сжимаю в потных руках возвращенную только что мне рукопись. Сжимаю и не сильно вслушиваюсь в давно уже знакомые слова, во всю эту херню – талантливо, но... рынок, небольшое издательство, коммерческий риск... я бы... но издатель... Прощаюсь не грубо, но иронично, даю себе слово – что б я еще раз к ним хоть ногой! шаркая ногами выхожу в магазин, кивком головы прощаюсь с продавцом, он машет в ответ хвостом, так же не спеша оказываюсь на улице. Оплеталовой... С первым днем весны, Борода... Может поджечь их?.. А может не надо... Бреду в сторону Вацлавака, в голове пусто, мыслей нет. Не первый раз мне говорят в вежливой форме – пошел вон! А все не привыкну... Расталкивая туристов взглядом, ишь суки, шарахаются, не поднимая ног бреду в сторону Музея... Поеду домой, сяду за машинку... А хорошо бы за пулемет...

6 марта, понедельник.

АРГО.

Главное – система. Главное в системе – по алфавиту. Если в алфавите первая буква «А», так зачем же начинать с другой. Приперся в Арго, сел напротив молодого чемодана с улыбчивым рылом, он мне мою рукопись в руки – ... -Насхледоноу! –

скриплю зубами, выпуливаюсь в недавно отремонтированный коридор с винтовой лестницей, спускаюсь вниз... Да. В марте хоронить самый ништяк, может закопать парочку редакторов, шеф-редакторов и издателей, гляди – и жизнь станет веселей, и жить станет веселей и радостней... Гады.

Скорей домой, в нашу сушарню, туземцы так комнату для сушки белья обзывают, раньше при социализме там бельишко сушили, вместе стирали, вместе и сушили... Теперь капитализм, стирают и сушат большинство индивидуально, побаловались коллективизмом и будя! но отдельные идеологичные придурки все еще по старинке норовят состирнуть в общественно-социалистической стиральной машине, но вот сушить... Шалишь – в комнате для сушки белья обитаем мы. Я с машинкой и П. с мольбертом, а все вместе называется – ательер, ну мастерская, арендованная на не оговоренный срок с платой всего ничего – 3.200 чешских крон, которые в основном платит П., я же со своими случайными заработками у Хосе и подобных мудаков только на хлеб иногда, ну и еще на маргарин... Сесть за машинку и написать книгу о времени, когда издателей будут вешать на главной площади...

7 марта, вторник.

МЛАДА ФРОНТА.

Еду по Радлицкой в трясучем трамвае в Младу Фронту и самого слегка потрясывает... В марте хорошо хоронить, вот они и сговорились похерить меня и мои книги... Кроме Мати ни один гад пальцем не шевельнет, все ждут когда другие меня раскрутят, вот тогда они и соизволят так сказать и принять... А хо-хо не ху-ху? Буду я известный – я с ними на одном гектаре срать не сяду!.. Неужели и здесь откажут?.. На вахте приставучий козел, желает знать куда я прусь, в куртке кожаной и в шляпе с бисером, да какая тебе разница, сидишь скотина за стеклом и сиди, я же ни чего не выношу, совсем наоборот, сюда притащил, но не сегодня, а еще тогда... Длинный коридор, знакомая дверь, пан Михачек на месте, крепкое рукопожатие, улыбка от уха до уха – неужели и... -Ваша книга еще не вернулась от консультанта, надо подождать, пару тройку недель, телефон вам известен, звоните!..

Слетаю как на крыльях наскипидаренный, а вдруг, стою на трамвайной остановке приплясывая, ни как не могу дождаться... Наконец-то! Наконец-то из-за угла показался трамвай и блеснул тонкий луч удачи... а вдруг?! не сглазить бы... не спугнуть... Скорей домой и за машинку, и как она еще бедолага, в таком почтенном, тридцати с лишним летнем возрасте, выдерживает мое стучание двумя пальцами изо всех сил...

14 марта, вторник.

ЛИДОВЫ НОВИНЫ.

Совершенно случайно как-то откопал еще одно вроде бы неплохое, немаленькое, серьезное издательство. Лидовы Новины, ну народные Новости что ли, правда местные и газеты словом «новины» обзывают, да и такая – Лидовы Новины – газета имеется, интересно, одно издательство выдает или странное капиталистическое совпадение?.. Кто знает... Еду от И.П. Павлова на 22 трамвае – воришек со смуглой кожей что-то не видать, наверное они только в другую сторону ездят, я же еду до остановки и улицы Яна Масарика, это вроде бы братан первого чехословацкого президента, его еще коммунисты в окно выкинули...брата, а не президента, что бы не мешал строить новую счастливую жизнь... Доехал, сразу за углом от остановки и улица Яна-бедолаги, напротив дом с нужным номером – 56, ныряю в арку проходного двора, сразу справа информация, ого! вот это сервис!.. -Добрый день, мне нужен кто-нибудь из издательства, я автор, хотел бы предложить книгу...

Подробнейшее объяснение куда, каким способом и как долго мне туда идти. Благодарю, бегу дальше, пока не позабыл инструкцию, вырвавшись во двор. Подъезд, лестница, мне под самую крышу, пыхчу, но лезу, к груди прижимаю отвергнутого Арго Ангела, он бьет картонными крыльями обложки папки, видимо ему тоже не терпится начать простую жизнь простой книги...

Уф, добрался, здесь минимум сорок этажей и нет лифта, экономят, кругом все блестит и пахнет новым, люди богатеют, издательства тоже... Читаю внимательно таблички, ни где не вижу простого и ясного по-чешски – шеф-редактор или просто редактор... Нахожу что-то похожее редакция беллетрии, стучусь. Из-за двери раздается песней – дале! Мол давай заходи, че стучишь... Дергаю ручку – закрыто, ни хера себе!.. Стучу снова... Ключ поворачивается, дверка открывается, на пороге молодая пани с тревожным видом. Я начинаю: -Добрый день, я автор и хотел бы...

Молодая пани меня живо перебивает:

–Вам туда!

И указывает на соседнею дверь... Свою же захлопывает перед моим носом и проворачивает ключ. Могу поклясться жизнью – два раза...

Иду к соседней двери, на табличке что-то насчет дистрибуции, ни хера не понимаю – причем тут распространение, стучу – в ответ тихо. Дергаю ручку, дверка и распахивается... Пустой кабинет, масса компьютерной техники, на одном из столов мобильник... Может спереть мобильник и названивать в издательство? Да ну его на хрен, от мобильника мозги поджариваются, медленно, но неотвратимо, как крах капитализма в изложении политработника. Закрываю дверь и жду... Двадцать минут по часам висящим на стене в коридоре... За эти двадцать минут мимо меня не прошла ни одна живая душа... Видимо здесь сильно заняты и все усиленно работают... Но за дверями, за всеми дверями тихо... Видимо работают тихо... Даже диван не скрипнет...