Текст книги "Сын планеты (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Непобедимый оценивает мою эффективность и пристраивается рядом.

– Думал продаться за паек, – откровенно поясняет он. – Но лучше в следующий раз. Шумно, стреляют все, будущие работодатели могут и не понять, чего я хочу.

И мы рвемся вперед втроем: друг-напарник слева, враг-напарник справа.

Непобедимые проиграли. Неведомые наемники Первой Желтой оказались более квалифицированными убийцами, и легион растаял.

Мы втроем пробились слишком далеко, в какие-то лаборатории. Шли по сопротивлению: что защищалось, туда и ломились. Ведь не было б ценного, тогда б не защищали? По ходу громили, что могли.

– Отходим! – хрипит Непобедимый, – К эвакуаторам, год ир зёгэн!

Но я-то вижу, что у нас один путь отхода – вперед. Мы проломились почти сквозь весь комплекс, и теперь эвакуаторы впереди нас. Непобедимый не понимает этого и бьется в коридорах до последнего. Мой напарник бросается ему на помощь. А я зачарованно смотрю сквозь стену. Переход. Нуль-переход, техническое чудо Границы. Плоскость вспыхивает искорками – видно, что-то случилось в глубинах Вселенной… И в это сверкание идут и идут черные воины, тащат ящики и устройства. Хотелось бы знать, откуда у ядерных дикарей нуль-переход? Трофей? Но в таком случае у них не должно быть ни одного кода выхода. За одним исключением. Есть одно место, куда сработает любой нуль-переход без кодов выхода. Холм Прощаний, перекресток миров, где ткань мироздания удивительно тонка и прозрачна. Наш с Анико холм, где мы играли в догоняшки так давно, в прошлой жизни…

Мы дошли до перехода. Непобедимый упал у самой плоскости, прикрывая моего напарника. Ноги его судорожно дергались, он все еще рвался в бой, но душа его, свободная от забот, уже летела к вечным небесам Асторы рядом с незамысловатой сутью моего напарника. И тогда мне пришлось шагнуть за грань возможного. Гулко ударили барабаны, и взревели боевые трубы – ВРАГ!!!

У перехода осталась груда тел. Бросок в переход! Догнать, уничтожить! Но за плоскостью меня не встретил осенней жухлой травой Холм Прощаний. Хвост колонны черных воинов втягивался в изгиб бесконечного коридора. Туман-дыхание у ног. Миллионы переговаривающихся голосов. И что же это? Или даже – кто?

Существо взглянуло на меня мудрыми глазами доктора Бэры. Вопросительный импульс-общение. Оно не было уверено, что человек сможет его понять – и не погибнуть при этом.

– Можно и без разговоров, – пробурчал я. – И так понятно, что толпа убийц со взрывчаткой в нутре разумного существа недопустима. По определению.

Снова легкий импульс. Существо полагало, что меня убьют, если я попытаюсь освободить его от проникшей внутрь заразы. Правильно, в общем-то, полагало. Где я и где машина-матка? Нет больше ревущего водопада энергии в моем поясе, и против тренированных убийц встанет обычный, очень даже смертный человек. Как же сложно объяснять очевидное … В итоге я пробурчал свое привычное оправдание, к тому же бывшее частью правды:

– Анико обидится, если я предам. Не хотелось бы огорчить такую славную девочку.

И тут черные воины обратили на меня свое внимание…

12

А в разведцентре на Холме Прощаний суета. Кто-то перехватывает – уже перехватил! – управление гнездом нуль-перехода и теперь ориентирует его в непонятных координатах! Санго Риот с группой смертников замер у плоскости перехода в полной беспомощности. Переход остался в режиме экрана и лишь показывал что-то непонятное, находящееся невесть где, в неведомых координатах. Какие-то коридоры и туман. И колонна бойцов, уходящая за поворот.

А потом Санго Риот увидел, как у плоскости экрана встал знакомый ему человек и произнес клятву пограничников-смертников:

– Здесь я еще стою. И здесь вам не пройти.

В плоскость экрана ударил шок-нож, брошенный со страшной силой. Началось! И тогда командир пограничников понял, что он видит!

– Джан! – заорал Санго Риот, вскидывая в ярости руки. – Джан!..

Его глаза вспыхнули пронзительно-желтым огнем, а в следующий миг вспыхнуло все …

– Джун-гари-гари-джан, джан-гари-гари-джун! – тихо пели рослые бойцы, уходящие в переход.

– Джан?

– Джан – это по-нашему брат, – сказал какой-то серолицый юноша. – Мы здесь все – братья.

– Здесь?

– На Границе, – пояснил юноша. – Тебя выбросило на Границу, брат. Мне выпала честь охранять сон и покой спасителя Хранилища и защитника Асторы. Спи в мире, герой.

– Джан– гора-гира-джан! – тихо пели пограничники, уходя в переход на дежурство в заградотряды…

Доктор Бэра и Санго Риот шли по аллее махровых пальм. Они впервые разговаривали как друзья.

– Как просто оказалось попасть в Хранилище! – рассуждал доктор Бэра. – Взять любой переход. Ориентировать на возврат к исходной. То есть к Хранилищу. Так просто! А мы это уже забыли. Что-то можно ведь забыть за пять тысяч лет? А варвары в невежестве своем решили, что исходная – это Астора.

– Но это не так? – уточнил Санго Риот.

– Не так, конечно! Астора – сон, чудесный и прекрасный. Всего лишь. Разве может сон быть исходной для такого множества миров?!

И он легко засмеялся. Санго Риот угрюмо подумал, что вполне может быть, что доктор Бэра просто так шутит. И что он вообще никогда всерьез не говорит. По крайней мере с ним. Складывалось почему-то именно такое впечатление…

– Учтите эти сведения в своей дальнейшей службе, – отметил доктор Бэра. – Хотя …Хранилище погрузилось в себя, и боюсь, что это навсегда. Больше в него нет переходов. Порвалась великая связь, и мир потускнел …

– Учту! – торжественно пообещал Санго Риот. – И надеюсь на вашу дальнейшую помощь … ну, по части сведений.

– Не надейтесь! – снова засмеялся юноша. – Я покидаю свой пост! Он теперь ваш! Кстати, поздравляю.

– А… а как же я теперь?… А вы?…

– Ну, вам в чем-то поможет Рона-сан. А я… Вы никогда не задумывались, почему в пространстве Асторы мало мужчин? Задумайтесь. И – удачи вам, защитник Асторы! На прощание я отвечу на любой ваш вопрос, таков мой подарок. Вы же всегда хотели меня о чем-нибудь спросить!

Санго Риот обиженно глянул на него.

– У меня действительно много вопросов, – признал он. – Но теперь, после ваших слов… Лучше я разберусь сам. Вы все равно ничего не объясните, только запутаете еще больше. И всегда надо мной смеетесь!

Доктор Бэра тепло улыбнулся:

– Тогда прощайте, мой друг!

И он ушел, оставив пограничника с чудовищным грузом забот…

Рона-сан и Санго Риот. Аллея махровых пальм.

– Я … сочувствую вам, – тихо сказала Рона-сан. – Доктор Бэра покинул нас так внезапно. Теперь на вас огромный груз. Груз решений.

– Он сказал, что вы будете помогать мне, – напомнил Санго Риот.

Женщина печально улыбнулась:

– О да! Я сделаю, что смогу. Но что я могу? Я всего лишь арт. Это очень много … но не в вопросах войны. Хотя кое-что полезное для вас я действительно могу сделать!

Санго Риот внезапно почувствовал холод в груди и слабость в ногах. Нет, конечно же, нет, это был не страх! Но что-то очень похожее…

– О мой бронированный рыцарь! – засмеялась женщина. – А вы, оказывается, умеете предчувствовать? Я вас недооценивала! Да, вы правильно догадались – я тоже вас покидаю! Отныне вы – единовластный и единственный Защитник Асторы! Удачи вам на трудном посту!

– Не бросайте меня, – глухо сказал гигант. – Прошу вас.

– Мир меняется, – серьезно сказала женщина. – И на Асторе тоже все меняется. Жизнь неповторима. Неповторима, понимаете? И движется дальше. Касательно вас это обозначает…

– Я не смогу без вас, – пробормотал Санго Риот.

– А вот ваш друг не унизился до просьб о подачке. Он предпочел корпус наблюдателей за чашку еды.

Санго Риот опустил голову.

– И еще… – нерешительно сказала женщина, – на прощанье: иногда у вас другие глаза. И другой вы. Я думаю, это очень, очень опасно. Ваше иное Я на Второй Желтой…

– Нет ее больше, – буркнул Санго Риот. – В пыль.

Женщина кивнула:

– Это подтверждает мою догадку. Разберитесь с ним. Неподконтрольная тяга к разрушению – вовсе не то качество, которое допустимо проявлять Защитнику Асторы. Обещаете?

– Да, – не поднимая головы, отозвался Санго Риот.

И женщина ушла.

Аллея махровых пальм. Многоцветное небо. Тишина звенящая. Потому что ночь. Но Санго Риоту теперь не до сна!

– Эти варвары, – бормочет он, – лезут на Астору с диким, совершенно необъяснимым упорством! Изо всех щелей. Что им здесь надо? Мы, пограничники, конечно, на посту. Взять, к примеру, те же Желтые Планеты…хотя там и брать нечего, так, пыль всякая по орбите… Но они лезут по-прежнему, теперь вот другие! А это значит – изобретают другие, неожиданные уловки, к которым мы не всегда готовы! Ресурсы Границы не бесконечны! Мы гибнем и гибнем. А количество жадных до Асторы миров не уменьшается! Что делать?

Пограничник поворачивает ко мне яростное лицо:

– Вот ты! Ты же обычный человек? Не силач, не гений единоборств, нет ведь? Как ты смог пройти в Хранилище?! Защитить его? Уничтожить черных бойцов, таких же варваров, как и ты? Как ты смог? Кто ты?!

– Землянин? – предполагаю я.

– Землянин, – успокаивается гигант. – Это объясняет, да! Отсюда идея: я найду землян, подобных тебе, для защиты Границы от варваров, подобных тебе же! Ты будешь моим представителем в вашем мире. Вербовщиком.

Я не задумываюсь ни на секунду:

– Нет. И еще раз нет. Я не вербовщик. И не бандит. Не вор и не торговец.

– Надо же, кто бы мог подумать! А кто ты?

– Бывший воспитатель детского сада.

– Тогда ваши детсады – это что-то чудовищное! – заключает Санго Риот. – Что ж! Получается, все меня бросили?

– На высокий ответственный пост, – вставляю я.

– Угу. А вы куда теперь, бывший воспитатель детского сада?

– Я же наблюдатель, – напоминаю я. – Корпус восстановили, так ведь? Отправят на наблюдение куда-нибудь, у нас простои не оплачиваются.

– Арктур и Голубая Вега, – прикидывает мой начальник. – Дикие, жестокие миры. Тебя так тянет бесславно погибнуть?

– Зато там пограничные полисмены не пристают, – объясняю я. – Я почетный гражданин Асторы, но Границы это не касается. Документов и карты идентификации у меня как не было, так и нет. И места жительства тоже. И денег на жизнь.

– Да дам я тебе все, только попроси!

– Вот именно, – бормочу я. – Наведи лучше порядок в своих ведомствах, чтоб люди могли нормально жить в Границе и без твоей протекции. Время у тебя есть, я на Границе появлюсь не скоро. У меня запланирован длинный интересный отпуск. А вот и он, очень кстати…

В конце аллеи свернулось стальной улиткой чудное существо. Мой новый Дом. При нашем появлении он зажигает габаритные огни, откидывает входной люк и приподнимается над дорожкой.

– Здравствуй, Дом, – говорю я. – Я твой новый хозяин. Надеюсь, мы станем друзьями.

– Да мы уже друзья, – откликается Дом. – Привет, хозяин! Куда направимся?

– Ну, перед нами весь мир, – улыбаюсь я.

– Весь мир? Забавный маршрут… Поехали.

Дом принимает меня в заботливые объятья, и мы убываем, оставив на аллее удивленного Санго Риота. Похоже, до него только сейчас дошло, что Дома – полноценные разумные существа. И умеют разговаривать.

13

Мы встретились с ним нескоро. С одной стороны, я был очень занят все это время. Весь мир познать не удалось, но и то, что успел … впечатляло. С другой стороны, Санго Риот во власти – не очень приятный тип. В частности, попасть к нему было теперь непросто – бюрократия стояла плотным заслоном. Но потом появилась веская причина для встречи, и я прошел.

– А, явился, бывший воспитатель детского сада! – рассеянно поприветствовал он меня. – Тот, который не вор и не бандит… Хотя, чем ты отличался от них на Второй Желтой, кто бы мне объяснил, э? А, ладно, не до разговоров, извини уж вора и бандита …

– Я слышал, сигнал тревоги был? – поинтересовался я вместо спора.

– Не мог ты слышать сигнала, он по внутренней сети прошел…

– А по какому поводу общая тревога? Просто так, чтоб не расслаблялись, или есть причина?

– Мои соплеменники захватили базу Седьмого заградотряда! – заявил Санго Риот гордо. – И сейчас мы будем их вышибать! Кстати, как ты прошел в разведцентр? И что тут делаешь?!

Его глаза горели восхитительным красным огнем.

– У меня подготовка для ближнего боя, – напомнил я. – Дай оружие и место в группе.

– Как ты прошел в разведцентр?!

Но оружие и место в группе я получил. С ним можно было ладить, с Санго Риотом во гневе, и это подводило к сомнениям в искренности его гнева.

План боя был прост до неприличия. Нас выбрасывают на базу в случайных местах – и вперед, в смертельную игру! Центр управления гнездами нуль-переходов находился под контролем десантников Гоэмы, поэтому выброска имела всякие …варианты. Один из неприятных – попасть под огонь своей же автоматической системы защиты. Самый хороший – попасть в центр управления и все там поломать. Правда, хороший вариант предполагал несомненное наличие и плохого – автоматическая система защиты, собственно, этот самый центр и защищала.

– Я-то пограничник! – заявил мой напарник. – Защищать Астору – мой долг и моя работа. А тебе здесь нечего делать, варвар. Иди отсюда. Здесь тебе не дадут лишнюю тарелку еды, здесь убивают.

Себя он, конечно, полагал бессмертным. Он закрыл мне переход. Накачанная фигура, высокий, естественно, рост, самоуверенная улыбочка на откормленном лице. Даже в смертельно опасной операции он не желал делиться теплым местом с чужаком. Цепной пес Асторы.

– Да, ты пограничник, – покладисто согласился я. – Вот и иди первым. А я – вторым, потому что лучше тебя в ближнем бою. Будешь беречь меня для ближнего боя, прикрывать собой. Вопросы есть?

Вопросы и активные возражения, конечно, были, но тут началась заброска, и мы попали под огонь автоматической системы защиты. Что же она не сработала против десанта Гоэмы?! Прав Санго Риот: идут иные и изобретают новые уловки. Их не остановить.

Мой напарник упал, прикрывая меня. Тактильную взрывчатку вперед – подавитесь! Дверь центра управления – вдребезги! Здравствуйте, я пришел! Оружие дергалось в моих руках, а мир поплыл куда-то, закачался. Как тогда, в крушении поезда, на далеком юге моей несчастной родины. Может, я там и есть? Может, все, что было, есть сон и бред за миг до смерти?

Как и тогда, я сумел подняться с колен. Оставшихся в живых врагов это почему-то испугало.

– Здесь я еще стою…

14

– Зачастил ты в госпиталь, дружок! – странно усмехаясь, заявил мне Санго Риот. – Надо бы тебя вылечить. Окончательно.

– Неважно, где я – все равно защитник Асторы, – пробормотал я невпопад. – И всегда был им…

Видимо, разум мой все еще бился в коридорах базы заградотряда.

– Конечно, ты защитник, – пряча глаза, согласился Санго Риот. – Ты … выздоравливай. Тобой сейчас доктора займутся. Очень хорошие в своем деле…

Они изучали меня, просвечивая приборами, словно не понимая, какую причиняют боль. Или, наоборот, очень хорошо понимая?

Зёгэн. В этом все дело. Тело прежнее, но лишь внешне. Может, его вообще нельзя лечить? Кто скажет? Погибла Вторая Желтая вместе с Первой, сгорела в пламени гнева Санго Риота, и нет в живых того врача, кто стал для меня Создателем.

Боль же была нескончаемой. Доктора-то могли подменивать друг друга, в отличие от меня. И тогда я заэкранировал все, что мог. Забрал остатки энергии из пояса, вынес дверь-диафрагму, и очень скоро нерушимый барьер Асторы встретил меня теплым ветром. А куда мне еще было идти?

Астора моя, светлая песня, факел прекрасный во мгле мироздания – здравствуй! Ухожу от тебя окрыленный, без сил – к тебе припадаю. Как мне без тебя? Ты – нить моей жизни, пока ты сияешь, не гаснут надежды…

Я поднялся с колен. Над скалами, над темными заповедными лесами пылали небеса Асторы. Изумрудный пожар охватил небосвод, и в нем, не теряясь, поразительно ясные, горели золотые звезды. Миг – вся цветовая симфония неба хлынула вниз, отразилась в зеркальной глади горного озера – и темные скалы заиграли бликами зеленого, синего, желтого цвета …

Воспетая в веках, заря Асторы была прекрасна, но быстротечна. Всего несколько мгновений, и темно-изумрудные небеса пронзительно засияли, просветлели почти до невидимости – и взошло светило.

Я посмотрел вниз и не смог сдержать улыбку. На чистейшем золотом песке запретного пляжа черной улиткой умостился Дом и, деловито выкинув хобот, засасывал из заповедного озера хрустально чистую воду – вместе с рыбешками.

– Дом! – окликнул я его по радиосвязи.

Дом встрепенулся, узнал – и с радостным ревом помчался ко мне. Вблизи он преобразился в строение с резным крылечком и выкинул ковровую дорожку, достаточно длинную, чтобы обувь очистилась от любой грязи. Дом был ненормально чистоплотным.

Дверь Дома несколько изменилась со времени нашей последней встречи, а именно – приобрела несокрушимость.

– Меняешься, – кивнул я на дверь. – Броней зарос. Это вы так стареете, что ли?

– Класс повысили, – откликнулся Дом, как всегда, умолчав, кто именно принимает решения по Домам. – Моему классу многое позволено. Для нас, Домов, это просто – на один день в мастерские, и порядок.

Дом замялся.

– А… э… а в каких же мастерских вас угораздило? – осторожно поинтересовался он.

Дом выглядел огорченным, насколько это можно было заметить, сидя в ванной.

– В каком смысле?

– Хозяин, вы связались со мной, не используя устройств.

– Да уж… а что, это плохо?

В молчании я поел, посмотрел планетные новости по версии народа южных морей.

– На Асторе нет законов, как вы знаете, – наконец заговорил Дом. – Но есть… традиции. Они надежней законов, потому что впитаны каждым … с песней? … с молоком матери? Их знают – и свято соблюдают. Соблюдают все. И дети. И несогласные.

– Ну и?

– На Асторе нет машин, как вы знаете. Мы, Дома, выполняем все их функции – но мы живые полноразумные особи, а иных нет. На Асторе попытка стать киборгом – кощунство. Киборг – это вызов…это оскорбление? Их существование в пространствах Асторы недопустимо.

– Почему?

– Традиции, – виновато вздохнул Дом. – Наша цивилизация уже знает, что такое восстание машинных интеллектов и тварей от машин – год ир зёгэн, если вы понимаете. Машины – угроза самому существованию Асторы.

– Но на Асторе нет наказаний в принципе, – сказал я после долгого молчания.

– Нет, – печально согласился Дом. – В последний раз киборгов просто уничтожили. Это были, кажется, туристы с Гоэмы. Встроенные блоки памяти, ночные глаза и еще кое-что по мелочи. Кстати, война с Гоэмой началась как раз из-за этого.

– Что-то я не припоминаю, чтоб на Асторе была служба безопасности. Или я ошибоюсь?

– Не ошибаетесь. Грязными делами занимаются ваши коллеги-пограничники, что следует из самого их названия.

Я пограничником не был, но что это меняло? Дом вежливо молчал.

– Что ж, – вздохнул я. – Отдых не состоялся. Пойду я отсюда?

– Мы окружены отрядом погранслужбы, – лаконично сообщил Дом.

Я взлетел в боевую стойку, не успев осознать его слов. Дом деликатно загладил вмятину от толчка моих ног. Воистину, идут иные со своими уловками! Как погранцы проникли на Астору?! Дыряв несокрушимый барьер, оказывается…

– На крыльце ваш друг, командир погранслужбы, защитник Асторы Санго Риот, – доложил Дом. – Один и без оружия. Впустить?

– Послушай, Дом, – опомнился я. – А ты-то за кого? Ведь ты же плоть от плоти Асторы!

– Мы, Дома, живем сами по себе, – сухо ответил Дом. – Традиции нам не указ. Мы подчиняемся только нашему родичу Хранилищу.

– А я-то, глупый, считал, что Хранилище – это просто библиотека, – пробормотал я, опускаясь в кресло. – Только очень-очень большая … Родич, ну надо же! Ну, раз так, впускай!

Санго Риот перекрыл весь дверной проем – черный гигант с кровавыми глазами. С кровавыми…

– От кого броней закрылся?! – рявкнул он на Дом. – Воров опасаешься?

– Опасаюсь! – тут же склочно ответствовал Дом. – Ходят тут всякие с излучателями…

– С двадцатью пятью излучателями, – поддакнул я.

– А ты бы помолчал зёгэн! – оскалился на меня Санго Риот. – Не проявляй сущность!

– Присаживайтесь, посланник людей, – предложил Дом и странно пояснил:

– Фактически вы пришли на переговоры ко мне.

– Сначала убери броню, улитка! – буркнул Санго Риот, но в кресло уселся.

Мне было его немного жалко. Он гремел, неистовствовал, чтоб задавить нежелание расправляться со мной. Но что он мог поделать, раб должности? Вражда – это те же рельсы. Раз ступишь на них – и поедешь в указанном направлении, неважно, вперед или назад, все равно на рельсах. От вражды к дружбе дороги нет. Разве что через крушение?

– Эй! – забеспокоился Дом в радиодиапазоне. – Хозяин, без рукоприкладства! А то у вас глаза какие-то нехорошие…

Что ж, глаза можно и прикрыть. Временно.

– Объясняйтесь, – сухо предложил Дом пограничнику.

– Это существо, – подавив гнев, заговорил Санго Риот, – работало нелегально на Второй Желтой. Видимо, там оно и подцепило машинные функции. Я начал подозревать его после боя на базе Седьмого заградотряда. Оно прошло там, где смертным ходу нет. А затем оно экранировало себя от всех видов дистанционного изучения, разнесло защитные системы госпиталя и на угнанном катере разведцентра убыло на Астору. И нерушимый барьер почему-то пропустил его!

– Хозяин, вы действительно все это сделали? – уважительно поинтересовался Дом.

– Я хотел успеть к рассвету Асторы, – признался я.

– Тогда претензии пограничников справедливы, – признал Дом. – Мда. С другой стороны, барьер Асторы никогда не ошибается. Никогда!

– А погранцы с излучателями?

– Никогда, – твердо повторил Дом. – Пограничники имеют право здесь быть. Кто-то же должен выполнять для Асторы грязную работу.

Санго Риот, допущенный к нашему разговору, страшно посинел. Я увидел скоропись шифрованного сигнала, посланного им оцеплению. Багровые точки излучателей медленно стянулись в группу и удалились во тьму. Дом довольно хмыкнул, я тоже.

– Я вынужден проконсультироваться по столь сложному вопросу с компетентными сущностями, – заявил Дом. – Решение Домов будет готово к утру. А сейчас от своего имени я предлагаю вам быть гостем Асторы.

– Я не гость, я гражданин! – возмутился Санго Риот.

– У вас нет своего Дома, – резонно возразил Дом. – А без него ваше звание – не более чем похвала способному ребенку, некий аванс и обещание на будущее. Да, вы несомненный гражданин Асторы! Но не станете же вы ночевать под кустом?!

– Я подожду ответа Домов в разведцентре, – благоразумно решил Санго Риот.

Он гордо удалился под наши с Домом усмешки.

Глубокая ночь. Дом с кем-то беседует по каналу дальней связи, символы фиолетовой лентой мелькают перед мысленным взором. Собеседник Дома обладает всесокрушающим интеллектом и бессовестно взвинчивает темп обмена. Дом изнемогает, но из самолюбия не просит пощады. Я пытаюсь понять диалог, но могучий собеседник управляется слишком быстро и исчезает без традиционных наилучших пожеланий.

– Кто этот хам? – любопытствую я.

– Давай спать, а? – вяло предлагает Дом. – Что-то я устал…

– А я нет, – упорствую я. – Дай координаты твоего партнера, хочу потренироваться в скорости обмена.

– Хранилище само выбирает партнера.

– Так это было Хранилище?!

– Да.

И Дом выключается, заблокировав каналы связи символом «я сплю».

Ему сегодня досталось. Оказаться в кольце недружественных излучателей – тяжелое испытание для бессмертного существа. А он еще и до Хранилища сумел докричаться.

Стих шум в эфире. В долине у моря заснул гигантский Город Фонтанов, и эхо бесчисленных переговоров перестало будоражить пространство. Я долго слушаю тишину в надежде уйти за барьер сна…Нет. Боль от незаживших ран вспыхнула в груди. Из темноты с топотом прибегают служки, что-то кладут на грудь, суетятся. Боль медленно отступает. Дом сквозь сон бормочет служкам что-то нелестное насчет ротозейства и отключается. Засыпаю и я.

Ко мне приходит сон – или я прихожу к нему?

… Над торговым центром подземного города висят легкие облака. Приезжие наивно считают их оптической иллюзией. Жители Города иллюзией их не считают, потому что точно знают, что они настоящие. Но и не обращают на них внимания. А смысл? Все равно в подземном городе не может быть дождя.

Ливень обрушился внезапно, прямо на красочную гигантскую толпу. Толпа поблекла и проворно всосалась в магазины, кафе и зубоврачебную клинику. На спирали лоджий, опоясывающих все тридцать этажей торгового центра, высыпали люди и начали энергично махать руками – и кулаками – в сторону башни управления погодой. Лишь электрики-верхолазы скромно помалкивали – именно они ночью таскали дождевальные установки с товарной станции под купол торгового центра.

Громкая связь прокашлялась и елейным голоском дежурного синоптика сообщила, что дождь устроен по просьбе атмосфериков, не справляющихся с запыленностью воздуха, и что дождевое предупреждение все же было – на последней странице местной газеты, в самом низу и очень мелким шрифтом. И кто виноват, что местную прессу не жалуют вниманием?

А виновница невнимания к местной прессе бодро шагала по лужам и солнечно улыбалась знакомым, то есть всем встречным, потому что ее знали все. Она была ведущей местного телевидения, да такой, что никаких газет не требовалось. Зачем читать газету, если Наташа все нужное расскажет и так, да еще весело, с непередаваемой иронией и изяществом? Наташа была любимицей Города.

Мы встретились в центре площади.

– Учитель? О, учитель, здравствуй! Давно не заглядывал к нам, а у нас столько нового! Механики наконец отладили волновые эскалаторы! Это просто чудо какое-то – возносящая волна! А с грузовыми лифтами у них, конечно, ничего не получается, мэр Города в ярости и грозится сам перейти в испытатели! А в центральном парке декоративная камнеломка заползла на мозаичные полы, биологи в экстазе и не позволяют ее трогать – и инженер автоуборщиков собрался натравить на биологов опять же мэра … А на пляже готовят новый групп-танец … Учитель? Ты вернешься, учитель? Твой Город живет и ждет тебя, помни об этом!

– Вряд ли, моя красавица, – вздыхаю я. – У нас тут война.

– Война? Но она же кончится?

– Похоже, моя война никогда не кончится, – бурчу я. – Не дает им покоя моя свобода…

Она печально опускает глаза.

– Ты уходишь…

– Прощай, арт.

– Арт? Не понимаю.

– Арты понимают все.

Я еще успеваю увидеть ее удивительную светлую улыбку, и Город исчезает…

Потолок Дома открыт. Я лежу и смотрю в ночное небо Асторы, все в звездах – далеких голубых и близких желтых. Кажется, протянешь руку – и на ладонь опустится теплый огонек…

– Что это было? – тихо спрашивает Дом.

– Сказка, – бормочу я неохотно. – Была у меня одна задумка насчет подземного города. Города, в котором мне хотелось бы жить. Я выдумал его полностью… наверно. Он обрел жизнь – но только в моих мечтах. Так что… сказка.

– Мне было б любопытно пожить в твоем городе, – признается Дом. – Но… сказка. Жаль.

15

– Прогуляемся? – предлагаю я Санго Риоту.

Он угрюмо соглашается. Похоже, аллеи розовых пальм стали вызывать у него неприязнь? С чего бы это…

– Я встречался с Роной-сан, – сообщает он. – Так вот, она заявила, что по оценке Хранилища ты – человек!

– А разве нет?! – изумляюсь я.

– А умение слышать радиоволны?!

– Ерунда! Приемник в кармане. Ведь бывают же маленькие приемники?

– А блокировка диагностеров в госпитале?

– Аппаратура дрянная, сломалась вся сразу, я тут ни при чем.

– Да наша аппаратура, чтоб ты знал…! А сломанные диафрагмы? А чудеса в бою на базе Седьмого заградотряда?!

– Ну… чего не сделаешь со злости?

– А в глаз? – прохрипел он – и успокоился.

– Вот как это понимаю я, – сообщил он почти что буднично. – Есть на Асторе чудесная женщина, Рона-сан. А у нее – любимица дочь. Никто ведь не может слышать Хранилище, верно? Никто, кроме артов. И что мешает артам самим придумывать, о чем там вещает Хранилище? Рона-сан сказала, что ты человек. А ей сказала дочь. А я, дурак, слушаю.

– Пусть так, – мягко соглашаюсь я. – От этого что-то изменится?

– Нет, – с трудом признал Санго Риот. – Я не смогу пойти против воли Роны-сан, потому что… Но знай – я тебе не верю!

– А кому ты веришь?

Разговор потерял цель и стал мне неприятен. Но это игра, а игру положено доводить до конца. Или не положено? Опять рельсы…

– Я верю себе! – загремел Санго Риот. – Я верю своим глазам! Я …

– Каким своим глазам? Желтым или красным?

Санго Риот цепенеет в замешательстве, и я добавляю:

– Желтым глазам и я верю. Но у тебя сейчас – красные. Так не пора ли Совету Асторы уточнить, кто именно из нас киборг?

– Меня пропускает барьер Асторы!

Я с иронией смотрю на него, и он синеет от стыда. Лучше отвернуться, такое зрелище не по моим нервам. Гигант долго мнется, но все же решается объяснить кое-что объяснить.

– Страшна великая Гоэма! – торжественно вещает он. – Не военной техникой, ибо нерушимый барьер Асторы сильнее ее и выше понимания гоэмских инженеров; не числом бойцов – армии Голубой Вего, Арктура и Бугаса гораздо многочисленней; и уж тем более не ядерным оружием – ядерная бочка Желтых планет была куда как мощнее, светлая им память! Великая Гоэма страшна духом своих бойцов. Они – воины! Они исполнены ярости, они не ведают страха! Все мирные планеты дрожат при виде черного десанта Гоэмы, потому что все они – его лакомая и законная добыча! А еще… еще из века в век идут предания о том, что воины Гоэмы, величайшие духом, могут вызывать из неведомого мира энергетических симбиотов. Эти создания могучи сами по себе, а объединенная мощь гоэмского воина и симбиота имеет поистине космические масштабы! Именно так были сметены Желтые планеты… Симбиот, вызванный из иного мира, без слияния с носителем быстро угасает, но слияние грозит опасностью уже гоэмцу – тот рискует потерять контроль над силой и стать безумным демоном разрушения…

– Уголовники, – подвел я итог. – Паразиты на теле мирных планет. А симбиоты ваши – просто дурь, которую вы на себя нагоняете перед боем. Думаю, просто жрете дешевые наркотики. И вся ваша великая Гоэма наверняка паразитирует на каком-нибудь беззащитном обществе.

– Мы давно отделились от Асторы и существуем самостоятельно!

– А, так вот почему именно Гоэма с таким идиотским упрямством атакует рубежи Асторы! Кушать хочется?

Санго Риот застыл.

– Я поклялся, – глухо сказал он, – никогда больше… не вызывать симбиота. Моей совести хватит груза Желтых планет… и твоей ненависти. Там погибли твои друзья? Желтоглазого Санго Риота больше не увидишь. И только поэтому останешься жив. Уж я бы ответил тебе! В прах-х-х-х!

Санго Риот убыл. Его вызвали по тревоге: опять бой в секторе Седьмого заградотряда, опять Гоэма атакует рубежи Асторы. Санго Риот отправился крушить своих земляков. Мне тоже пора на работу, но перед уходом назначена еще одна встреча.

Степное плато, горный заповедник Асторы. Над алым полыханием маков, над изумрудными волнами трав летит вместе с теплым ветром моя любовь, моя душа, моя Астора – глазищи в пол-лица, прозрачные крылья юности дрожат за спиной… Анико-сан, здравствуй!