Текст книги "Следы в звездной пыли (СИ)"

Автор книги: Владимир Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 2

Говорят, война никогда не меняется. Возможно, если заглянуть в самую суть, то так оно и есть – мотивы, причины и стремления в крови людей, с древнейших времен до наших дней. Меняются только орудия убийства, совершенствуясь с каждым поколением.

В моем мире люди прошли долгий путь от когтей и зубов, палок и камня, до ядерного оружия и беспилотников. В этом мире безбрежный космос вносили правки в правила противостояния. Правда, и тут можно проломить голову врагу плазмоганом, как это делали древние предки сучковатой палкой, но правила войны все же изменились бесповоротно.

Я выделил три существенных отличия. Первое – больше не было "единой планеты", как ограничителя масштаба военных действий и применяемого оружия – в моем мире крупное ядерное противостояние просто откинуло бы и победителя и проигравшего в каменных век.

Второе – технологическое развитие превращало любого человека в армию. Нейросети позволяли контролировать десятки дроидов, координировать их действия, находясь в удалении. Сверхсовременные корабли, оснащенные искусственным интеллектом, комфортно управлялись одиночкой. Любой псих мог провести расчеты и перенаправить астероид на населенную планету – и для этого ему не надо было ничего, кроме старенького внутрисистемника.

Третье – дороговизна и медлительность связи. На одной планете практически нет ограничений в контроле противника и стратегическом управлении войсками. В бездне космоса о нападении центр узнает уже после того, как оно закончилось и посылать подкрепление уже некуда или незачем.

В итоге получаем очень настороженный мир, готовый к войне каждую секунду. Орбиты планет сторожат орбитальные крепости, ключевые нейтральные системы контролируются, а огромное число людей посвящает свою жизнь защите государства.

Последнее обстоятельство довольно интересно сказалось на политике – в изведанном космосе доминирует феодализм, с его династийностью и аристократами. Невозможно удержать огромные пространства, вести завоевательные походы и непрерывные войны, опираясь на чиновников – только хозяева земель будут заинтересованы в их преумножении, охране и развитии. Взамен аристократы поставляют верных и квалифицированных офицеров, воспитанных на любви к родине и чести – официально это звучит так, на практике же всякое случается.

Декларируется, что каждый житель империи может стать аристо – достаточно пройти путь служения отчизне и совершить подвиг или сделать важное открытие. На практике это означает гореть на войне половину жизни или пройти весьма скользкий путь в верхний город, купить научную нейросеть и просидеть половину жизни в лабораториях. Титул, разумеется, не наследный и совсем не чета родовой аристократии.

Параллельно существуют иные формы государственного устройства – от тирании и диктатуры до демократии, что не мешает обитать там собственным аристократам – чем они хуже имперцев? Забавно, но демократия, чаще всего, означает, что в стране разрешено все – от рабства до лицензий на убийство. При этом, в "кровавой" империи рабство может быть запрещено вовсе, как например на нашей родине. Думаю, что дело в том, что очень просто принять любой закон, прикрывшись "волей народа", тогда как в империи любой закон принимается от имени и за подписью правящего государя, что подразумевало личную ответственность монарха.

Впрочем, я ушел довольно далеко от сути. Не мудрено – когда месяцами обнимаешь девушку, лежишь без движения с ней рядом, под ней, на ней, не размыкая объятий, только остается, что думать. Разумеется, у меня тоже нашлось занятие – я располагал перед лицом план-схемы моделей кораблей и старательно их зубрил, изучая взглядом долгие часы, пока Таня учится через нейросеть. Поневоле завидуешь обладателям суперкомпьютера в голове – мне такое не светит. Максимум, что я получу в бою, это тактик-экран перед глазами, который не идет ни в какое сравнение с системами дополнительной реальности нейросетей. Потому и приходится зубрить все то, что у обычного профи просто возникало бы в голове в процессе выполнения миссии – схемы, ттх вооружения и дроидов, энергосистемы кораблей, тактические планы защиты и атаки. Благо, на память я не жаловался.

На время обучения было бы неплохо поставить нейросеть, но даже с моими деньгами устанавливать ее каждые восемь часов было бы расточительно – именно такой интервал отделял паузы на прием пищи. Организм нуждался в энергии и выводе шлаков – в безвременье процесс метаболизма, как и другие функции организма, не прекращался ни на секунду. Со стороны мы выглядели довольно странно – обнялись на секунду и тут же принялись есть, снова обнялись – и вновь обед, с прежним аппетитом и объемом еды, затем душ или посещение регенератора – долгая неподвижность вещь довольно скверная. Пищевой аппарат был настроен на непрерывный процесс производства витаминизированных и калорийных брикетов, чтобы не тратить лишнее время, а картриджи к нему закуплены заранее. Спали мы при отключенном времени – тратить целых шесть часов на сон было бы слишком расточительно. В итоге в один реальный день умещалось сорок восемь периодов на еду и процедуры, или двадцать четыре полновесных дня. С учетом того, что до экзаменов на момент старта оставалось трое суток – мы успевали.

Легонько кольнуло запястье в том месте, где оно прижималось к руке Тани. Мы заказали подкожный прибор, реагирующий на пульс девушки – если ей требовалось вернуться в нормальное время, она через нейросеть меняла частоту пульса, на что реагировал датчик и легонько бил меня электричеством.

– Что случилось? – Мы лежали на боку, обняв друг друга.

– А я – все! – С усталым торжеством поведала Таня, заразительно зевая. – Хочу нормально спать. Как медуза, чтобы все руки-ноги в сторону, чтобы ворочаться во сне, скидывать подушку. Часов двадцать!

– Через десять у тебя экзамен.

– Тогда разбуди меня через девять тридцать. – Пробурчала она, отвернулась к стене и отключилась.

Стоит признать, при всех достоинствах метода, даже для меня он показался довольно изматывающим, так что я настроил будильник на комме и приготовился просмотреть свою ленту сновидений. На мои действия тут же среагировал ручной демон, просительно замурчав и поскрежетав когтями о дверь – ему не хотелось оставаться внутри корабля на долгие девять часов. Если простую дверь он открыть мог, то шлюзовой отсек мог разблокировать только владелец.

Не подумайте, что зверь шел на какой-то кровавый промысел – совсем нет, демону его класса пища была нужна крайне редко, разве что из охотничьего интереса. Тем более, что я накрепко запретил ему убивать людей без весомого повода. Мало ли кто ему на хвост наступит – потом трупы некуда прятать будет. Причина прогулок кота была вполне банальна – любопытство и некий сонм рефлексов, доставшийся вместе с телом.

Я открыл шлюзовую, проследил за деловой походкой зверя, заблокировал все обратно и рухнул в соседней каюте, чтобы не мешать Тане отсыпаться. Через девять часов я все же смог заставит себя подняться, растолкать Таню, впустить кота, растолкать Таню снова, проследить, как она дойдет до терминалов и вернуться досыпать. Пусть этот мир проживет еще часов восемь без моего внимания – ничего с ним не случится. Как оказалось, я был довольно легкомысленным, так полагая.

Иногда события не стучат в дверь окованным сапогами, не направляют гневные сообщения на комм и не орут корабельной сиреной, предоставляя счастливчику самому обнаружить их.

Я только-только оторвался от мягкой постели, заставил себя подняться и направиться в душевую, как тело будто бы само собой замерло от, казалось бы, давным-давно забытых звуков и запахов. В этом мире редко кто готовил еду, тем более на огне – но именно аромат жареного мяса и специй наполнял все вокруг, растекаясь их "общей" каюты, где был установлен регенератор. Первая мысль, признаюсь, была весьма тревожной – технику вполне могло замкнуть и поджарить мою подчиненную. Словом, уже через мгновение я уже был внутри каюты и готовился обесточивать, тушить и подсчитывать убытки. Тем удивительнее был вид двух девушек, одной из которых – предсказуемо – была Таня. Вторую я раньше не видел – довольно миловидная блондинка с традиционной короткой "свободной" прической, одетой в передник поверх синего комбеза стояла ко мне боком и колдовала над электрической плиткой со сковородой и кастрюлей. В обстановку комнаты так же добавилась небольшая раковина, стол и морозильник. Новая техника разместилась в углу, под решеткой воздуховода. Там же, уже на полу, лежали сумки с натуральными продуктами из оранжерей.

– Добрый вечер! – С неугасаемым оптимизмом приветствовала меня Таня.

– Я так понимаю, с экзаменом можно поздравить? – Слегка растерялся я от такой картины.

– Ага, ничего сложного. – Отмахнулась она, словно и не паниковала трое реальных суток назад.

– Так, а это кто? – Кивнул я в сторону девушки возле плиты. Та слегка напрягла плечи, но почему-то не повернулась ко мне лицом.

– Купила в честь успешной сдачи экзамена. Ты же не против? Меня уже тошнит от полуфабрикатов. – Передернулась Таня.

За полтора месяца беспрерывного поедания безрадостно раскрашенной однородной консистенции, ее возненавидел бы любой. Аппарат выдавал порции различных вкусов, щедро приправляя ароматизаторами и специями, пытаясь обмануть желудок. Но разум было довольно сложно обмануть, и он уже откровенно бунтовал есть эту желеобразную жижу, так что я полностью поддерживал инициативу по смене рациона. Пусть натуральные продукты были дороги, но от синтетики уже хотелось убивать – причем, в первую очередь создателей аппарата. Все дело в картриджах – корабль был немецким и настойчиво требовал "оригинальные" расходники, коих в ближайших обитаемых системах просто не было. А из "не оригинала" он соглашался делать только витаминизированную жижу, блокируя девяносто процентов доступного меню.

– Я не против, – терпеливо озвучил свое мнение. – С подругой познакомишь?

– Нет, ты немного не понял. – Терпеливо проговорила Таня. – Это не подруга. Я ее купила.

Повар слегка понурила плечи и немного сгорбилась.

– Чего? – Протянул я, переводя взгляд с одной девушки на другую.

– Отличное приобретение! Готовит просто изумительно – у нее образование и сертификаты соответствующие есть. Да ты сам принюхайся!

– Так, сначала ты притащила на борт котят. Теперь – рабыню. – Начал я заводиться, недобро сверля глазами Таню. – Откуда на корабле вообще взялись рабы? Я читал про свободных, не было у них рабства в личном пользовании! Их бы не впустили с такими законами в половину обитаемых систем, только посредничество – а значит на станции просто не может быть невольников.

– Позволь, я объясню. – Таня выставила руки в примиряющем жесте

– Очень на это надеюсь.

Я привалился к стене и скрестил руки.

– Помнишь, нам предлагали химию и разгон, бесплатно, если подпишем контракт?

– Разумеется.

– Так вот, она контракт подписала. – Указала Таня на девушку. – Образование, таблетки, разгон, раскрытие пси, словом – по полной программе. И пролетела на экзамене, понимаешь?

– Ее отчислили, свободные требуют деньги назад. – Кивнул я, включаясь в суть проблемы.

– Верно. Неспециалист им не нужен, отбить деньги на нем они не смогут, а значит сразу после провала выставили ей очень солидный счет за все-все-все.

Повар замерла, прислушиваясь к разговору.

– Дальше. – Подтолкнул я Таню.

– А дальше все довольно просто. Рабства у Свободных действительно нет, на виду, разумеется. Зато есть термин "понижение в правах". Ей дали день, чтобы вернуть все деньги или устроиться на работу со стабильным заработком – тогда кредиторы просто забирали бы часть ее прибыли.

– Но долг слишком велик. – Хмуро дополнил я.

– К сожалению, все именно так. Ее образования не хватает на устройство с приемлемым уровнем дохода даже для покрытия процентов. По истечению срока, то есть уже завтра, ее бы понизили в гражданском статусе. Фактически, она стала бы полностью подконтрольна кредиторам. Для симпатичной девушки ее лет этот вариант мог бы завершиться весьма скверно. – Скорее для девушки, назидательно произнесла Таня.

– И тут пришла ты и спасла ее?

– Перекупила долг.

– Так понимаю, на прежних условиях. С понижением прав. – Я с интересом разглядывал новое приобретение.

– Но нам же нужен повар? – Слегка возмутилась Таня, словно ожидая от меня похвалы, а не разбора полетов. – Не могла я ее нанять! Без чипа лояльности ты сам бы не пустил ее на борт.

Есть в этом доля правды – слишком тесно у нас и слишком много секретов, чтобы держать чужака так близко.

– Подойди ко мне. – Распорядился я, обращаясь к повару.

Девушка выключила плиту, отцепила передник и подошла ближе, не поднимая взгляда.

– Как тебя зовут?

– Аари. – Шепнула она, сцепив ладони ниже пояса.

– Ты сообщила родителям о своих сложностях, Аари?

– Нет.

– Нет, не сообщила или нет, некому сообщать? – Уловил я некий подтекст в ответе.

Та просто мотнула отрицательно головой, так что ответить за нее решила Таня.

– Она из вольных торговцев. Большая семья, восемь детей. Низкий показатель здоровья, высокая детская смертность, как и везде во фронтире. Наверняка, было что-то врожденное и с трудом поддающееся лечению, поэтому ее отправили сюда. Просто так кредит на медицинское обслуживание никто не даст, а вот студенту – легко. Семьям выгодно кредитовать новые кадры, свежий приток крови. Даже в случае отчисления они отобьют часть денег, продав раба. Дальше – как повезет. Шанс выучится с применением полного кредитного набора есть, но... Это просто не ее, понимаешь? – Сочувствуя и словно пытаясь оправдать, произнесла Таня. – Она не плохая и вполне прилично сдала теорию, но провалилась, как брокер. Продавать – особая наука, не всем подходит.

– То есть, у ее семьи нет денег на выкуп? – Подвел я черту, выделив главное.

– Ты не понимаешь, ее уже похоронили. Билет в один конец – или служение на семью свободных до самой старости, или... Она так и так не прожила бы долго. – С некой усталостью проговорила Таня. – Даже если ты ее отпустишь, потратишь деньги на розыск семьи, ее не примут обратно. Обуза, лишний рот.

– Это так? – Обратился за подтверждением к рабыне.

– Да. – Односложно ответила она.

Обычно люди верят в лучшее и любовь родных. Видимо, в этом случае шансов действительно не было.

– Теперь ты принимаешь приобретение? – Проворчала Таня.

– Небольшой тест-драйв и определюсь. – Якобы нехотя кивнул я, закинул на плечо ойкнувшую от удивления Аари и понес в свою каюту.

– Эй, ты чего там задумал? – С некоторой задержкой возмутилась мой брокер и проследовала за нами.

– Тест-драйв, я же говорил. – Я добавил в голос нотку удивления ее непониманием, выдвинул из стены плоскость стола, создав полочку, и аккуратно посадил на краешек Аари. Затем принялся деловито расстегивать ее комбез, действуя сверху вниз. Девушка не сопротивлялась, наблюдая за моими пальцами в состоянии некой прострации.

– Тебе одной ноги мало было, да? – Прошипела Таня, попытавшись ударить меня по колену.

Я тут же, к явному удовольствию Тани, отпустил Аари на пол справа от стола. И, не медля ни секунды, подхватил Таню за бедра и посадил на то же самое место. Пока она решала, какую линию поведения использовать, ее руки оказались прижаты к стене чуть в стороне от тела, а пытаться достать меня ударом ноги уже не получалось – я стоял меж них.

– Немедленно отпусти! – Грозно пригрозила она, сверкая глазами.

– Аари, перехвати ее правую руку и крепко удерживай. – Скомандовал я, обращаясь к рабыне. – Если, конечно, ты не хочешь поменяться местами.

Та споро повиновалась.

– Аари, отпусти немедленно! – Отозвалась Таня.

– Не работает, – посочувствовал я, пресек дальнейшие крики поцелуем и принялся расстегивать комбез – благо, с этой моделью имел дело не в первый раз.

То, что началось с яростного сопротивления, завершилось на постели к изрядному удовольствию сторон. Требования, а чуть позже – просьбы, убрать лишнюю свидетельницу, игнорировались, более того, в нашу композицию добавилось третье обнаженное тело на правах зрителя и пассивного участника действа. Пробивная и рисковая Таня смущалась, краснела, грозила, ругалась, воевала и одновременно уплывала на волнах удовольствия. Опыт вышел положительным, но без объяснений явно не обойтись.

– У меня обед не готов, – подчиняясь моему незаметному жесту, виновато произнесла Аари, подхватила комбез и удалилась к плите.

– И зачем? – С укором произнесла Таня, больно ткнув в тело острием ноготка.

– Ради определенности. Ты приводишь человека, еще вчера бывшего свободным и независимым. Что она ждет от нас, что придумает сама за это время?

– То есть, ты решительно развеял все ее переживания, – прыснула Таня смешинкой. – Действительно, зачем бояться домогательств, если они уже произошли.

– Верно, зато она не станет мучиться и переживать, пытаясь определиться со своей ролью на борту. Но это только часть правды.

– Но ногу я тебе все равно сломаю. – Строго произнесла она, поворочалась в ответ на продолжительное молчание и нетерпеливо продолжила. – Давай вторую часть своей правды, психолог доморощенный.

– Если относиться к ней так, как ты предполагала изначально, скоро она совсем позабудет от своем статусе. Перед ней будет хозяин корабля и девка, которой повезло залезть ему в постель.

– Эй!

– Она же не знает, какая ты умная, талантливая, нужная, красивая и замечательная.

– То-то.

– Поэтому она задумает тебя убрать. Возможно, попытается затащить меня в постель, связав общей тайной. Или решит действовать еще жестче – так как вся еда проходит через нее, достаточно будет порции отравы, чтобы занять твое место.

– Чип лояльности не даст. – Слегка насторожено прокомментировала она.

– Как маленькая. Чип опирается на понимание ситуации, а так как мы оба вшиты, как владельцы, то ей достаточно будет уверить себя, что ты представляешь для меня угрозу и мне будет лучше с ней, а не с тобой. Поверь, она в это истинно поверит за очень короткий срок.

– Ты из нее какого-то монстра делаешь, – хмыкнула Таня недоверчиво.

– Зато сейчас она не сможет сломать директиву, так как акценты расставлены прочно и неоднозначно – она третья и навсегда ей останется. Достаточно будет нескольких повторов...

– Кобель!

– Я, между прочим, тебе жизнь спасаю! – Возмутился я. – И ни грамма благодарности!

– Готовь новую клюку.

– Тебе просто понравилось и стыдно это признать.

– А вот и нет!

– Предлагаю просмотреть видеозапись и вынести экспертное решение.

– Где мой меч?!

– Впрочем, можно провести натурные сравнения.

Я прижал девушку сверху и вдумчиво приступил к заявленным испытаниям. Стресс целого месяца напряженного обучения следовало как-то снимать.

Ночью мне сломали ногу.

* * *

Массив белоснежных плит покрывал длинное, непомерно и нерационально вытянутое помещение без единого псевдоокна и элемента декора. Сверху сотнями черных глаз смотрели выходы фильтрующих установок воздуховода, снизу еле слышно гудел автономный источник энергии, и все это, вместе с электронным содержимым фальш-стен, было вмуровано в свинец и бетон, как и положено главному посту мониторинга уровней корабля, из пластин-слоев которых была сформирована Академия свободных. Если мостик был мозгом корабля, двигатель – сердцем, то это помещение претендовало на должность иммунной системы организма.

Все перемещения, события, вспышки энергоактивности и алерты системы отслеживания ключевых фраз отражались на поляризованных стенах-экранах, дабы глаз постороннего не смог получить никакую информацию. Впрочем, присутствие постороннего внутри означало бы падение оборонных контуров, провал аварийного прыжка или предательство руководства, что автоматически ставило крест на корабле. Однако руководство свободной семьи Ланчестеров, владельцев станции, считали, что много паранойи не бывает. Слишком деликатным и ответственным был бизнес семьи, слишком высоки были риски, чтобы рисковать прибылью и влиянием.

На станции одновременно находилось около сотни тысяч человек, из которых сорок тысяч – студенты, чаще всего самой 'горячей' поры взросления. Добавьте к гормонам пафосный титул, вроде графского или герцогского, которым награждали Свободные сами себя, и получите взрывоопасную смесь, готовую рвануть в любой момент, по самому пустяковому поводу. Легкомысленная фраза, честь семьи/друга/дамы, лишний бокал вина или просто отдавленная нога могли завершиться благородной дуэлью или вовсе неблагородной орбитальной бомбардировкой планеты-обидчика.

И вовсе не смущало 'аристократов', что их титулы не признавались Империями – они, впрочем, меру знали и 'забывали' титуловаться в присутствии истинных аристо. Им вполне было достаточно поклонения и раболепства от колоний фронтира, а так же уважения 'равных'. Вот с 'равными' они и играли весь этот аристократический фарс, таскаясь в белых перчатках и камзолах со шпагами с молекулярной заточкой, разделяя мир на себя и низших. Восемь тысяч аристократов на одной станции – головная боль службы безопасности и золотая река для медотсека и частных клиник.

Разумеется, такой массив данных было бы не под силу отследить человеку, что прекрасно понимали Ланчестеры, организовывая мониторинг. Целых два ИскИна тщательно следили за людьми, пресекали нежелательные встречи враждующих семейств, блокируя двери и лифты, организовывали коридоры для движения людских масс, подсовывали рекламу в нужный момент, направляя молодежь в то или иное заведение, манипулировали маршрутами людских патрулей и делали еще сотню дел. Алгоритмы, по которым формировались действия ИскИнов, формировались группой аналитиков, тщательно процеживающих внешнюю информацию – иногда сами студенты еще не знали, что через час захотят бить лицо соседу, узнав от родственниках неприятное известие, а система уже заворачивала их в разные коридоры секций. Словом, механизм был отлажен и функционировал подобным образом уже десяток лет, ежедневно совершенствуясь. В ходе одного из усовершенствований и появилось это помещение.

К сожалению, как бы старательно не работали ИскИны, конфликты все равно происходили – ежечасно, ежеминутно. Вот тогда и вмешивался персонал комнаты, моментально реагируя на алерт. Большинство дел оказывались сущим пустяком, решаемым ИскИном за мгновения, но если дело касалось благородных – команде приходилось вмешиваться лично, так как благородные Свободные отказывались, чтобы их судила машина. При этом, вмешательство чаще всего заключалось в устном прочтении приговора ИскИна – тот еще фарс, словом, но Ланчестеры не позволяли себе эмоций. По крайней мере, на виду.

Шла бортовая ночь, когда возле самого пола расцвел алый знак криминального события на минус-шестом уровне корабля.

– Чем ниже уровень – тем мерзостнее. – Ворчливо пробормотал Рони Ланчестер, давая сигнал системе детализировать событие на стене перед собой.

– Доброй ночи, сэр. – Мягкий женский голос ИскИна содержал в себе щепотку осуждения и словно намекал, что негативные суждения следует оставить при себе.

– Доброй ночи, Августа. Прости, не сдержался. – Повинился Рони. – Опиши ситуацию.

– За последний месяц обнаружен ряд жертв с характерными следами повреждений животного происхождения. Картина смерти – перекушенная трахея, сонная артерия. Следы зубов небольшого хищника на ногах и руках. Согласно внутренних инструкций, после обнаружения первой жертвы, мной была произведена санация отсека. После повторного случая я произвела эвакуацию этой секции и еще восьми в радиусе от места происшествия с разгерметизацией и введением НПГ. После обнаружения десятой жертвы активирован протокол, обязующий создать алерт в системе слежения.

– Кто жертвы? – Нахмурился Ланчестер, рассматривая довольно неприятные картины рваных ран. – Назови объединяющую черту.

– Жители корабля с полным гражданством. – После короткой задержки поведала ИскИн. – Общественно осуждаемая деятельность – в первом случае продажа нейродепрессантов, во втором химических реактиваторов сознания, в третьем модульное омоложение.

– Наркота, еще раз наркота и продажа органов. Замечательные у нас полные граждане.

– Налоги уплачены, – нейтрально прокомментировала Августа.

– А значит, мы будем искать зверька-убийцу, – недовольно поморщился Рони. – Давай видео, посмотрю хоть на санитара общества.

– Нет информации. Нет свидетельских показаний. Нет генетического материала для анализа.

– Августа, ты меня расстраиваешь. – Вздохнул парень.

– Мы не ведем слежения за нижним уровнем, сэр. Слишком велик процент поломок оборудования слежения в первый же день после установки. Наблюдение нерентабельно. Данные об убийствах сообщил усиленный патруль. До их прихода тела обобрали и явно переместили.

– В общем, понятно все, включай протокол записи.

– Протокол активирован.

– Отметка старта. Дежурный Рони Ланчестер, расследование дела 56722/-6/Д/355. Считаю, что причиной смерти граждан станции является умышленное убийство неустановленными лицами. Убийство произведено с использованием агрессивного биовида небольших размеров. В качестве обоснования своей точки зрения привожу следующие факты. Первое – высококонкурентный вид бизнеса убитых, предполагающий высокий процент смертности. Второе – отсутствие следов поедания на теле, что было бы характерно для агрессии обычного хищника. Третье – зверька, возможно, эвакуировали при проведении санации. Вполне возможно содержания зверя в качестве питомца. Предполагаю специальное обучение хищника, сориентированное на атаку уязвимых частей тела. Отметка финиша.

– Спасибо, сэр! Дело передано на расследование отделу нижних уровней. К записи будут приложены списки зарегистрированных питомцев подходящего размера и их обладателей, а так же записи посещений нижнего уровня в дни убийств. Приятного дежурства.