Текст книги "По историческим и культовым местам Индии"

Автор книги: Владимир Руднев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Annotation

На основе литературных и документальных данных, а также личных наблюдений, осуществленных во время поездок по Индии, кандидат исторических наук, религиовед В. А. Руднев показывает многообразие и характерные особенности религиозных направлений, течений и культов, сложившихся в самой Индии и привнесенных в нее завоевателями и колонизаторами, рассказывает о наиболее примечательных городах и исторических памятниках.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВНУКОВО – ПАЛАМ. ВСТРЕЧА С ИНДИЕЙ

ИНДУИЗМ. КАСТЫ

ЗНАКОМИМСЯ С ДЕЛИ

НА ПРАЗДНИКЕ ДАШАХРЫ – РАМЛИЛЫ

СИКХИ

РАДЖАСТАН И ЕГО СТОЛИЦА ДЖАЙПУР

ЙОГИ

МЕРТВЫЙ ГОРОД ФАТЕХПУР-СИКРИ

АГРА. ТАДЖ-МАХАЛ

В АЛЛАХАБАДЕ

САРНАТ – ЗАПОВЕДНИК БУДДИЗМА

СРЕДИ ПАЛОМНИКОВ БЕНАРЕСА

БОМБЕЙ – МОРСКИЕ ВОРОТА ИНДИИ

ДЖАЙНЫ

НА ОСТРОВЕ ЭЛЕФАНТА. СКАЛЬНЫЕ ХРАМЫ

АПОСТОЛЫ ХРИСТИАНСТВА

МАДРАС – МАХАБАЛИПУРАМ

ЛИТЕРАТУРА

INFO

notes

1

В. А. РУДНЕВ

ПО ИСТОРИЧЕСКИМ

И КУЛЬТОВЫМ МЕСТАМ ИНДИИ

*

Ответственный редактор

Р. Ф. ИТС

© Издательство «Наука», 1980 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Всеобщий интерес к истории и современности Индии постоянно повышается. Очевидно, он связан с ее возрастающим значением как одной из великих держав мира, оказывающей все большее влияние на международные связи и отношения, на экономику, политику и культуру многих государств.

Советская историческая наука внесла значительный вклад в изучение индийской истории и культуры, о чем свидетельствуют труды известных русских и советских индологов Л. Б. Алаева, Н. П. Аникеева, К. А. Антоновой, А. П. Баранникова, П. А. Баранникова, Г. М. Бонгард-Левина, Б. Я. Волчок, Н. Р. Гусевой, Т. Я. Елизаренковой, Л. А. Зарубина, В. В. Иванова, Г. Ф. Ильина, М. К. Кудрявцева, Г. Г. Котовского, И. П. Минаева, Д. Н. Овсянико-Куликовского, Б. А. Рыбакова, Э. Н. Темкина, В. Г. Эрмана и других востоковедов, в книгах и статьях которых подготовленный читатель или исследователь найдет разносторонний материал о развитии материальной и духовной культуры Индии.

Наряду с этим большим спросом у широкого советского читателя пользуется публицистическая и научно-популярная литература, позволяющая расширить наши представления об образе жизни индийского народа, его характере и обычаях. В этой связи можно только приветствовать публикацию книги кандидата исторических наук В. А. Руднева, дважды побывавшего в Индии и сумевшего благодаря высокой профессиональной специализации религиоведа по-своему, свежо взглянуть на многие, казалось бы, уже отжившие религиозно-кастовые традиции и обычаи, по сей день бережно и ревниво сохраняемые большинством индийского населения.

Автор побывал во многих частях полюбившейся ему страны, увидел многие знаменитые памятники индийской культуры, встречался с представителями различных социальных групп. Его зарисовки написаны легко, непосредственно и большей частью правильно отражают характер и смысл увиденного.

Думается, эта популярная книга будет иметь важное практическое значение для тех советских граждан, которые собираются посетить Индийскую республику в составе туристских групп или в рамках научно-технического и культурного сотрудничества, и тем более окажется полезной для тех, кто пожелает совершить заочное путешествие по Индии далекой и близкой.

Р. Ф. Итс, доктор исторических наук, профессор

ВНУКОВО – ПАЛАМ. ВСТРЕЧА С ИНДИЕЙ

«Живет в Индии красота. Заманчив Великий Индийский путь…», – писал И. К. Рерих, находясь под впечатлением Парижской выставки материалов экспедиции русского этнографа В. В. Голубева в 1913 г. [32, с. 421]. А позже, в 1944 г., уже будучи жителем Северной Индии, в своем горном убежище в Кулу он скажет: «Тянется сердце Индии к Руси необъятной. Притягивает великий магнит индийский сердца русские. Истинно Алтай – Гималаи – два магнита, два равновесия, два устоя. Радостно видеть жизненность в связях индо-русских… Красота заложена в индо-русском магните. Сердце сердцу весть подает. В каких горах жил Святогор?» [32, с. 268].

Такова сила духовного притяжения наших народов. Те же чувства и мысли испытывал я, побывав в Индии в 1970 и 1978 гг.

До Индии всего лишь 6 летных часов. Живя представлениями о «далекой Индии», мы еще не привыкли к тому, что она где-то рядом, стоит лишь перемахнуть через Гиндукуш, Афганистан и Гималаи. Отважный русский путешественник Афанасий Никитин добирался до нее из Твери целый год. Даже два десятилетия тому назад в Индию надо было лететь через Каир, на Аден, совершая на пути многие посадки и пересадки. А теперь, не успев позавтракать, мы уже летим где-то над Средней Азией. Так же быстро минуем Афганистан. Еще час спустя пролетаем над Пакистаном. Я приникаю к стеклу иллюминатора и всматриваюсь в безбрежную панораму гор, освещенную лунным светом. Есть что-то фантастическое в бескрайнем пространстве величественных хребтов, ущелий, теснин, в вершинах, покрытых снегами. Луна, ярко освещая грани одних хребтов, делает еще более черными другие. Мертво и одиноко там внизу. Кажется, никаких признаков жизни, ни одного огонька. Только на поверхности гор беспрерывно вспыхивают феерическим светом голубые молнии. Они прорезают горы то здесь, то там, то ближе, то дальше. Какое удивительное зрелище! Но ведь это не грозовые молнии, а мгновенные лунные отблески поверхности рек и ручьев, спадающих по склонам гор. А горы все плывут и плывут, как сказочные великаны. Они суровы и враждебны, таинственны и привлекательны. Иногда они похожи на огромные спины спящих драконов, на гурты скота, теснимые и устремляемые в неведомое, и наш воздушный корабль, словно ночная парящая птица, летит вслед за ними.

Светает. Делаем посадку в делийском аэропорту «Палам». До оформления виз располагаемся на диванах и в креслах в большом и живописном светлом холле аэровокзала. Общее внимание привлек огромный, не менее 400 м², золотистых тонов ковер, разостланный во всю площадь зала. Встречающие нас индийцы надевают на каждого из нас по венку из буро-желтых пахучих цветов, улыбаются и говорят: «намаете» – «здравствуйте!». Тут же начинают щелкать затворы наших фотоаппаратов и камер. Через полчаса у кого-то уже кончилась пленка, а ведь Индия только начиналась…

Беспрепятственно минуя таможенный барьер, мы усаживаемся в коутч (автобус), на котором нам предстоит проделать путь около тысячи километров.

Все прилипли к окнам. Поначалу ландшафт весьма обычный, похожий на тот, который можно видеть у нас в окрестностях Симферополя. Но что это? Прямо навстречу нам важно и степенно шествует караван верблюдов с колокольцами и громоздкими тюками, между которыми, покачиваясь, сидят всадники: старые и молодые, смуглые и седобородые, с лоснящимися лицами или морщинистыми и темными, как земля.

А дальше, за караваном, по обе стороны шоссе опять потянулась какая-то скучная однообразная равнина, поля кукурузы и просо.

Через полчаса наш коутч, не сбавляя бешеной скорости, вихляя между идущими и едущими по узкой ухабистой дороге, неожиданно врезается в густую массу людей и тесные городские улицы Старого Дели с его низкими глинобитными строениями – с крышами и без оных.

Шофер сигналит беспрестанно, и пешеходы едва успевают выворачиваться из-под колес коутча. Многие люди лежат или сидят возле проезжей дороги прямо на горячей земле, среди зловонных нечистот и мусора. Под навесами приземистых домов и вдоль стен ютились какие-то лавки. Перед ними на улице дымились бесчисленные очаги, громоздились штабеля старых автомобильных шин, которые, вероятно, служили топливом и продавались. Здесь же бегали неодетые дети. Худые облезлые дымчатые коровы, как живые скелеты, бродили между людьми. Поражали и ужасали гигантские масштабы нищеты, ее невообразимо гиперболические формы.

Повторяю, это был Старый Дели, улицы которого кончились так же внезапно, как и начались. Мы проскочили под железнодорожный мост, и вскоре за стенами каменной крепости открылась поляна, поросшая чахлой травой, за которой начинался парк, а за ним – улицы Нового Дели, широкие и ровные, обсаженные тенистыми деревьями. По ним плавно плыла лента сверкающих легковых автомобилей. По обе стороны улиц возвышались белокаменные ажурные строения особняков, магазинов, банков и кинотеатров, располагавшиеся по соседству с индуистскими, буддийскими, христианскими и иными храмами. Теперь мы испытывали ощущение плавного движения гигантской карусели, несущей нас по аллеям роскошного экзотического парка, мимо жемчужно-белых отелей, дворцов и офисов.

Поражаясь фантастическим богатством и самодовольством этих улиц, цветников и фонтанов перед нарядными виллами и коттеджами, чистым и пряным от обилия цветов воздухом, удивляемся малолюдности этих улиц. За ажурными оградами лишь изредка появляются фигуры ленивой прислуги, но нет нищих, бродяг, хотя тот, Старый Дели, ничем не отгораживаемый, был где-то рядом и, казалось, никакая полиция не смогла бы препятствовать проникновению в эту часть города любого из париев, пожелавшего хотя бы поглазеть на все это богатство и роскошь. Но люди этих двух разных миров не общаются друг с другом. Их разделяют классовые и кастовые барьеры.

Наш автобус резко поворачивает, а затем въезжает в ворота и останавливается у подъезда довольно нарядного отеля. На фронтоне белоколонного здания читаем: «Майденс». Это наше первое пристанище в Индии. Мы кинулись было разбирать из багажника свои чемоданы, но по большим глазам и решительным движениям прислуги поняли, что допустили оплошность: здесь не принято самому таскать свой багаж. В вестибюле отеля нас встречает вышколенный и нарядный мениджер и раздает всем ключи от комнат с номерами. Теми же номерами помечаем багаж и идем к лифту. У входной двери нам козыряет швейцар, а у лифта очередное «Гуд дей» произносит лифтер, затянутый в малиновый мундир с надраенными до блеска пуговицами…

Располагаемся в комфортабельных, уютных комнатах. Спустя некоторое время собираемся в дайнинг-рум. Первый обед в Индии. Ловко и бесшумно нас обслуживает целая бригада молодых официантов в черных смокингах. Один официант наливает вам чистую холодную воду в бокал (в Индии без воды нет еды: блюда и соусы очень острые). Другой подает разноцветные бульоны – то мучновато-белые, то красные, то синие. Третий приносит мясо с разными приправами, соусами и овощами. На сладкое подают пудинги, джемы, кремы, мороженое, фрукты.

После обеда тотчас отправляемся в первую прогулку по улицам Дели – и Нового, и Старого. Все. интересно. И, конечно, пытаемся поначалу сфотографировать каждого встречного индуса. Но это оказывается не таким-то простым делом. Одни решительно возражают, другие требуют, чтобы им за это платили, и потому быстро осваиваем часто повторяемое слово «бакшиш» (дай, подачка, чаевые).

В первый же день пребывания в Дели мы встретились с заклинателями змей. Они как-то неожиданно взяли нас в кольцо и, усевшись на мостовую, дружно задудели в какие-то трубки и сопелки, а тем временем из их плетеных круглых корзин показали свои головы кобры.

В следующие дни мы более обстоятельно знакомились с историческими и культовыми местами Индии, в том числе и ее столицей Дели, о чем пойдет речь дальше, но прежде мы предлагаем читателю этот краткий очерк об индуизме и кастах как ключ к пониманию индийского образа и уклада жизни, к пониманию своеобразного пути культурного и исторического развития Индийского государства.

ИНДУИЗМ. КАСТЫ

Индуизм, как отмечают многие советские индологи, в том числе П. А. Баранников и Н. Р. Гусева [5, с. 10], представляет собой сложную, исторически сложившуюся систему философских религиозных учений, культов и религиозных сословных и кастовых обычаев индийского общества. Его исторической традиционной основой является многобожная религия – брахманизм, который на протяжении многих веков реформировался в отдельные ортодоксальные единобожные (шиваизм, вишнуизм) и неортодоксальные течения (буддизм, джайнизм) и в итоге вобрал в себя все то, что так или иначе питалось ведическими источниками и корнями. Всех жителей, исповедующих любое из многочисленных вероучений индуизма, принято называть «индуистами» или «индусами», а исповедующих иные религии (ислам, христианство и другие) называют общепринятым для всего ее населения термином – «индийцами». Сами же последователи индуизма называют свою религию «арья-дхарма» («закон ариев») или «сантана» («вечный закон»). Деление населения Индии по вероисповедным признакам условно хотя бы потому, что все без исключения индийцы, принадлежащие к любой индийской народности или говорящие на одном из индийских языков или диалектов, являются также индуистами. Этот субконтинент по сей день остается уникальным заповедником древнейших религий, включающим и первобытные верования и культы отдельных аборигенных племен Центральной и Южной Индии. По мере проникновения чужеземного влияния в этой стране нашли свое прибежище и многочисленные христианские, мусульманские и древнеперсидские религиозные течения, о которых будет рассказано отдельно.

В истории Индии условно (со времен ранних цивилизаций) можно выделить семь исторических периодов.

1. Доведийский^[1], охватывавший около 40 тысячелетий и завершившийся Хараппской цивилизацией. Этот период культуры бронзового века, близкой Шумерской (Месопотамской), прекратил свое существование в середине II тысячелетия до. н. э.

2. Около 1500 г. до н. э. происходит гигантское землетрясение, которое уничтожило множество городов Хараппской цивилизации, и вслед за этим на территорию Индии вторгаются с севера индоиранские племена арьев, заселивших долины Индии, Джамны (Ямуны) и Ганга. Этот период принято называть арийским или ведическим, так как история развития индийского общества находит свое отражение в ведах – летописях, эпосе, гимнах и жреческих кодексах, на основе которых позднее были созданы такие величайшие поэтические памятники индийской культуры, как «Махабхарата» и «Рамаяна». В эту эпоху формировалась родо-племенная религия – брахманизм и касты.

3. В середине I тысячелетия до н. э. образовалось раннерабовладельческое Магадхо-Маурийское государство. В этот период завершилось формирование кастовой структуры индийского общества и ее религии брахманизма – индуизма раннерабовладельческого периода. В конце этого же периода (IV в. до н. э.) возникают оппозиционные индуизму течения – буддизм и джайнизм; они соответствовали условиям высокоразвитого рабовладельческого общества, на пути которого стояла система общинно-кастовых религий – брахманизм.

4. В эпоху Гуптов (IV–VI вв. н. э.) происходит кризис рабовладельческой системы, складываются предпосылки для развития новой феодальной формации. Буддизм как религия единого централизованного рабовладельческого государства идет к упадку и к IX–X вв. н. э. исчезает полностью как индийское хинаянистическое течение, распространяясь далее за пределами Индии, в ряде стран Юго-Восточной Азии, в реформированном махаянистическом виде и смешиваясь с местными национальными первобытными культами. В Индии возрождается брахманизм – индуизм.

5. Эпоха феодализма и владычества могольской династии (IX–XVII вв.), когда Индия подвергается мусульманской экспансии.

6. Вторжение англичан, их колониальное господство (почти два с половиной столетия – с начала XVIII в. по 1947 г.).

7. Образование и развитие (с 50-х гг. XX столетия) нового независимого самостоятельного Индийского государства – Бхарат.

На современном этапе своего развития Индийская республика, сохраняя многочисленные пережитки своего многострадального прошлого, испытывает немалые трудности. В этой связи преодоление пережитков религиозно-кастовой системы представляет исключительное значение для решения всех жизненно важных проблем развития нового независимого государства.

Данные переписи населения 1971 г. говорят о том, что абсолютное большинство населения Индии исповедует индуизм (82.72 %) и что все остальные слои общества в той или иной степени также находятся под влиянием религиозных идей, представлений, эмоций и придерживаются соблюдения культовых предписаний и кастовых обычаев, причисляя себя или к мусульманам (11.21 %), или к христианам (2.6 %), или к сикхам (1.86 %), или к буддистам (0.7 %), или к джайнам (0.47 %), либо просто отправляя древние племенные культы (0.4 %) [6, с. 17]. При этом религиозные партии и организации оказывают значительное влияние на политическую борьбу, идеологию и культуру.

Основу религиозных представлений индуистов составляют мифы и эпические герои, собранные в пантеоне индуизма. Их число так велико, что не поддается никакому описанию. Это и боги, и богини, и герои эпоса (вед), и мудрецы-риши (пророки), и духи предков (питри), и священные животные, и священные реки (тиртхи), источники, растения, камни, демоны (пишачи), ракшасы, шакини и дакини (пьющие кровь) и др.

Бог или богиня на санскрите обозначается словом «деви», близким славянскому «диво», «свет», «светить», «свят», «святой». Как известно, у славян изначальное понятие бога или божества обозначалось словом «бог», родственным санскритскому термину «бхога» (милостивый, покровитель, государь).

Принято считать, что у индусов 330 миллионов богов. Естественно поэтому, что представления о них у простых индусов могут быть самыми общими и поверхностными, что главным для них является культ поклонения отдельным богам, богиням и полубогам.

В индуизме нет ни единого центра, ни единого духовенства, ни какого бы то ни было единого письменного устава (священного писания), ни единого порядка богослужебной практики. У каждого брахмана своя каста и свое поле деятельности – быть духовным наставником у представителей высших варн и каст, служить в храме, coвершать ритуалы в местах паломничества, у священных рек и источников. Зато каждый правоверный индус должен хорошо знать и строго выполнять обычаи своей касты, уметь исполнять домашние пуджи (жертвоприношения, богослужение), читать мантры (молитвы), знать главные годовые праздники и обряды, а также иметь хотя бы общее представление о главных божествах системы индуизма.

Так, в ведический период возникли мифы об Адити – прародительнице, матери богов, о Варуне – боге ветров и облаков, о Сурье – боге солнца, о Митре – боге дневного света и солнца, об Ушасе – богине утренней зари, о Рудре (Шиве) красном – боге разрушения и кровной мести, об Агни – боге огня, об Индре – боге грома и молнии, покровителе войн, и любителе хмельного напитка сомы. Древние индийцы создавали им храмы – жилища богов. Многие из перечисленных богов со временем утрачивали свое значение либо замещались новыми.

Так, в период расцвета рабства (Магадхо-маурийскую эпоху), когда племенные вожди (кшатрии) становятся князьями и царями (раджами), а брахманы выделяются в замкнутое сословие жрецов, вырабатываются основы вероучения, заключаемые в «упанишадах» (философских трактатах), «брахманах» (руководствах по богослужению и жертвоприношениям) и «пуранах» (сказаниях и легендах), ведическая мифология переходит в эпос, а на ее место заступает новая семья богов, основанная на троице (Тримутри): Брахма – творец вселенной и всего сущего, Вишну – хранитель и защитник людей, Шива – разрушитель и созидатель. Они могли заменять друг друга, подобно тому как в христианстве в одном и трех лицах представляется бог-отец, бог-сын и бог-дух святой.

В этот же период сложились и религиозные каноны по руководству обществом и сословиями, такие как «Айюрведа» (способы лечения), «Дханурведа» (военное искусство), «Гандхарваведа» (музыка и танцы), «Артхашастра» (политика и государство), «Дхармасутра» (правосудие и касты) и «Камасутра» (искусство любви).

Брахма как бог-творец также постепенно утрачивает ведущее значение в индийском пантеоне, поэтому храмы, посвящаемые этому божеству, весьма редки. Зато наиболее широкое распространение в современном индуизме получили два главных течения: вишнуизм и шиваизм. Вишнуиты носят на лбу знак «Намам» (трезубец) – красную вертикальную черту и две наклонных. У некоторых вишнуитов на плече выжжено каленым железом изображение морской раковины, так как Вишну олицетворяет вторую после огня природу – воду – и потому его называют «Нараяна» («тот, кто пребывает в водах»). На иконах Вишну изображается сидящим на драконе Шете или Ананте, плавающих по волнам. Символом Вишну, охранителя религии, является Лотос (Падма) – символ жизни. Обычно Вишну изображается четырехруким. В одной руке он держит морскую раковину.

Шива является олицетворением третьей силы – земли, ее горных стихий. Он часто изображается сидящим в позе Лотоса-ночи в состоянии «йоги». Его лицо раскрашивается голубой краской. Лоб перечеркнут тремя горизонтальными линиями, выше которых сверкает полумесяц. С его головы «свисают» змеи и «льется» поток воды (подобие Гималаев и стекающих с них вод), живот покрыт пеплом.

Шиваиты обычно носят на лбу три горизонтальные линии – три божественных атрибута: материи – пракрити, сознания – саттва, энергии – раджас. Луна символизирует разум, а змеи – чувства. Культовым или храмовым символом Шивы является каменный лингам (фаллос) – символ мужской силы.

Главным праздником шиваитов является Шиваратри, или Ночь Шивы, в месяц пхалгуни (март). В жертву Шиве мужчины приносят цветы и фрукты. В канун праздника они постятся и не спят в течение суток, а придя в храм, возлагают на треножник листья билвы, которыми позже разговляются.

Особое место в индуизме получил и культ богинь (шакти). Так, супруга Брахмы Сарасвати стала богиней искусства и наук, супруга Вишну Лакшми – богиней домашнего очага, семейного счастья и достатка; Парвати, супруга Шивы, выступает во множественном лице милостивых или грозных немилостивых богинь – Дурги, Кали, Умы, Гаури, Паркаян, Блавани. Сыновьями Шивы и Парвати являются Сканда – бог войны – и Ганеша (с головой слона, едущий в колеснице, запряженной мышами). Кама, сын Вишну и Лакшми, стал богом любви.

Радха и Кришна. Храм в Кхаюрахо.

Индуистские храмы разделяют верующих на отдельные течения, в которых культ того или иного бога преобладает над другими. Так, существует система шиваистских и вишнуитских храмов, верования которых по территориальным признакам. В отдельных городах и штатах могут преобладать те или иные культы (например, в Бенаресе – Шивы, в Калькутте – Кали, в Агре – Вишну, и т. д.). Однако существуют и общие для всех индуистов предписания. Главные из них следующие.

1. Марьян – окропление по утрам свежей водой, так называемое очищение себя от злых сил. Полным очищением считается омовение в воде священных рек.

2. Аашаман — употребление (прихлебывание) «святой» воды, купленной в храмах, где она хранится в священных сосудах. Этот ритуал означает для верующих вкушение «части целого» – воды священных рек.

3. Дархан – молитвенный жест обращения к божеству (тоже, что и крестное знамение). Руки согнуты на груди и соединены ладонями вместе и подняты к лицу на уровне носа (знак молитвы и приветствия – «намаете»). Брахманы и йоги во время молитвы двумя пальцами одной руки берут себя за нос (знак созерцания и отвлечения от действительности). Так молятся обычно, когда входят по пояс в священную воду.

4. Поклонение статуям богов является важнейшей чертой индуистской веры, В домах и храмах статуям избранных богов оказываются всяческие знаки почитания и поклонения. В дни праздников их кормят и украшают венками цветов.

5. Поклонение иконам – изображениям богов. Иконы есть в каждом доме, в каждом учреждении и даже в автобусах и такси. Они также украшаются в дни праздников цветами. Перед ними возжигаются ароматические, очистительные курения.

6. Ахалеман – испрашивание милости богов через жрецов и брахманов. Брахман – посредник между верующим и богом. Он является духовником каждой индийской семьи, заключает браки и освещает все важнейшие события жизни семьи. Проводя свою жизнь в одиночестве, брахман лишает себя каких бы то ни было житейских привязанностей и вожделений, однако его «отрешенность от жизни и принадлежность одному богу» не мешают ему собирать дань с верующих для довольно безбедного существования.

Наиболее стойкий элемент всякой религии – обряды. В многобожной Индии традиционный индуистский комплекс семейных обрядов и иных религиозных обычаев, пожалуй, особенно прочен. Каждый верующий индус или всякий причисляющий себя к этому вероисповеданию неукоснительно и строго соблюдает предписание дхармы для него самого и всех членов его семьи. Этих обычаев придерживаются и люди интеллектуального труда, воспринимая их как способы поведенческой регуляции, несмотря на то что они отнимают довольно много времени и вносят немалые затруднения в организацию их трудовой деятельности.

Режим для современного индуиста поэтому выглядит весьма напряженно и сложно. Об этом интересно рассказывается в книге Н. Р. Гусевой «Индуизм» [11, с. 273–276], где подробнейшим образом описывается «полный чин богопочитания»: и на какую ногу вставать утром, и какие молитвы читать в течение дня, и все – утренний, обеденный и вечерний – ритуалы.

Кроме этого существует и сокращенный комплекс обрядов, при котором наиболее полно совершается лишь утренний ритуал. Надо сказать, что большинство горожан полный обряд выполняют только во время праздничных домашних пудж, когда зачастую главную роль в богослужении берет на себя женщина – хранительница домашнего очага.

В основу учения индуизма были положены догматы дхармы, кармы, сансары и ахимсы, последовательно разработанные в брахманизме, буддизме, джайнизме.

Дхарма (санскр. – закон, долг) – порядок, правило жизни, поведения каждого индуса, установленное для той или иной касты (джати) или сословия (варны). Основным законом для каждого члена касты является категорический запрет занимать положение, не соответствующее его касте.

Другой догмат – карма – берет свое начало из анимистических представлений об одушевленности всего окружающего человека мира, о непрекращаемости жизни души (сансаре) и о переселении души из одной телесной оболочки в другую. Слово «карма» означает возмездие, воздаяние, дело. Толкуется, что после смерти человека его душа может вновь возродиться в более низком или более высоком существе, заняв более низкое или более высокое общественное положение в зависимости от того, как он выполнял предписания догматов дхармы в предыдущей жизни. В соответствии с этим определяется понятие о греховности или о добродетельности индуиста, буддиста, джайна.

Догмат, называемый ахимса (санскр. – непричинение зла), представляет собой систему запретов убивать тех или иных животных. На одних из них как на священных животных существует полный запрет (обезьяна, корова, крокодил и др.). На других (буйвол, баран, овца и др.) – частичный. Действие этого догмата имеет и не менее важный социальный смысл и значение: он определяет и запрет убивать или проявлять насилие по отношению к представителям высших каст. Наиболее полное или абсолютное свое выражение этот принцип, как мы увидим далее, получил в джайнизме.

И в наши дни индуизм распространен не только в Индии, Непале, Пакистане, но и в Бирме, Таиланде, Шри Ланке (Цейлоне), Южной и Восточной Африке.

Культ животных занимает в Индии особое место, и многое из того, что писалось и сообщалось об этом еще недавно, теперь представляется несколько иным. Поэтому, может быть, сегодня уже было бы точнее говорить не «культ» и не «почитание», а «табуирование» (запрет) на убийство традиционно священных животных – коров, обезьян, собак, кошек, змей, крокодилов. С веками вошло в привычку терпеть рядом этих животных, не помышляя о том, чтобы их мясо употреблять в пищу. Нельзя сказать, что все так называемые священные животные пользовались особым уважением или покровительством индийцев. К ним относятся, как к бродячим тварям, предоставляя им свободу околевать с голоду. Но при этом исключается какое бы то ни было насилие по отношению к ним. В результате такого положения бродячие животные, обитающие в городах, представляют довольно своеобразное явление. Все они выработали определенную способность бороться за существование и приспосабливаться к условиям сложной городской жизни. Обезьяны кочуют по городу, собирая дань с населения и туристов, собаки питаются отходами и падалью, тщательно остерегая границу обитания своей стаи, и горе всякому забредшему в чужой регион псу – он станет добычей голодных собак. Коровы же питаются отбросами у овощных лавок, а больше отираются у храмов, выжидая момент, когда можно войти в храм и сжевать рисовые отходы и злаки, которые там оказываются после свершения пуджи. При этом коровы обнаруживают недюжинную сметливость, ловкость.

Пожалуй, наибольшим уважением, смешанным с суеверным страхом, пользуются грифы – большие черные зловещие птицы, часами и сутками выглядывающие с высоты сухих деревьев свою поживу: падаль, останки мертвых.

Хочется заметить, что у индийцев очень развито чувство презрения и отвращения к страданиям и к самой смерти. У них даже существует понятие – осквернение болезнью или смертью. И, может быть, в этом заложен важнейший принцип физического и духовного жизнеутверждения индийца. «Если ты здоров, богат и счастлив, значит ты этого заслужил всеми прожитыми ранее жизнями. Если ты несчастен, беден и нездоров, не вини в этом никого, кроме самого себя», – таков закон кармы. Распространяют его и на животных.

Говоря о культе животных, следует, пожалуй, выделить обезьян. Эта традиция нашла свое отражение и в «Рамаяне», в той со главе, где рассказывается о сильном племени обезьян и их вожде Ханумане – союзнике Рамы в его войне с цейлонским демоном Раваном.

Особо почитаемой у всех индусов до сего времени является корова. Ее поэтический образ как всеобщей матери-кормилицы (Камадхены) также берет свое начало с ведических времен. Корова, по учению брахманов, является воплощением божества, и поэтому убийство ее или употребление ее мяса в пищу рассматривается как величайший грех, а все, что получают люди от коровы, идет им на пользу и как пища, и как лекарство и топливо. Согласно священному преданию, тело Шивы было обмазано коровьим навозом. Лучшим приношением богам считается коровье масло.

Стоит заметить, что «коровья проблема» в современной жизни индийцев не только не исчезает, но становится все более острой и трудной [6, с. 26–29]. В стране явное перенаселение коров, их насчитывается около 240 млн. Обычай не убивать их приводит к тому, что бездомное коровье поголовье затрудняет жизнь многих городов. На этой почве разгораются острые политические и религиозные конфликты. В то время как индуисты не убивают коров, мусульмане и представители других конфессий регулируют их поголовье, употребляя мясо в пищу, а шкуры для изделий.