Текст книги "Низшая раса"

Автор книги: Владимир Кучеренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

А что сейчас? Сейчас всё как бы вернулось на век назад.

К печальным выводам пришли специалисты известной аудиторской корпорации PWC ("Price Waterhouse Coopers"), проводившие исследование в сорока странах мира. По состоянию на 2006-2007 годы русский бизнес просто тонул в коррупции.

Итак, в среднем по планете Земля взятки вымогали у 18% опрошенных компаний.

В Центральной и Восточной Европе – у 30% компаний.

В Западной Европе – у 9%. В США и Канаде – у 3%. В КНР – у 21%.

В странах Азиатско-Тихоокеанского региона – у 20%.

В Бразилии – у 8,8%.

В Мексике и Турции – у 28%.

В Африке – у 29%.

А дальше идут рекордсмены по вымогательству денег у бизнеса:

Индия – 38%.

РФ – 48%.

Индонезия – 51%.

Если говорить о коррупции и разложении правящей верхушки начиная с конца 1980-х, тут и целой книги окажется мало. Начинать надо с горбачёвских времён, с кражи золотого запаса СССР, плавно переходя к чемоданам с документами о воровстве, что были у Руцкого на 1993 год – и тянуть повествование вплоть до путинско-медведевских времён. Одно можно сказать: было успешно создано бандитское государство, где коррупция – основа государственного строя. Мы можем оценить потери общества за эти двадцать лет в полтора триллиона долларов как минимум. В полтора триллиона, что не влились ни в промышленность, ни в ОПК, ни в развитие русского интеллекта. На них не провели программы по подъёму рождаемости среди русских, не потратили их на грандиозное жилищное строительство или на транспортные проекты. Причём при путинском "вставании с колен" всё только усугубилось – со всеми присущими коррупции "прелестями" в виде разложения всего общества, инновационной "непроходимости" экономики, уничтожения сложной промышленности. Коррупция – это некомпетентность и неработоспособность госаппарата, это рейдерство, не дающее возможность строить нормальное бизнес-дело. Никакое! РФ оказалась на краю могилы.

Приведём всего одну картинку практически с натуры. Откроем роман "Рейдер", принадлежащий перу адвоката Павла Астахова, хорошо знающего изнанку нынешней Эрэфии. И нас нельзя обвинить в предвзятости: Астахов – основатель движения "За Путина!". Итак, речь ведёт губернатор в президентском кабинете:

"…Вертикаль власти выстроена вами, и выстроена по всей стране. В том числе и в нашем регионе….

…Взаимодействие между всеми ветвями власти лучше всего выстроено на Юге страны, где либо все получают из "общака", либо под дулом автомата отчитываются за выполненную работу.

Президент едва заметно помрачнел…

– Захват градообразующего предприятия был проведён, поддержан и разработан столичными проходимцами, которые выкормились, паразитируя на коррумпированных судах и следствии. Но главным рей-де-ром, – Некрасов тоже по слогам выговорил это слово, – в нашей стране является государство. То есть вы, господин Президент.

Глубокая тишина кабинета стала почти космической.

– После государственного разгрома крупнейшей частной нефтяной компании страны и перепродажи её через фирму-однодневку (имеется в виду ЮКОС. – Peд.) каждый нечистоплотный захватчик и мошенник уяснил эту нехитрую схему: деньги – суд – деньги.

Президент по-прежнему смотрел на него не мигая, хотя, возможно, и не без труда.

– А социальные программы не развиваются потому, – горько усмехнулся губернатор, – что в Министерстве соцзащиты требуют откат на каждом этаже и в каждом кабинете, даже за детское пособие и оплату протезирования безногим калекам такса 20 процентов!

Некрасов развёл огромные ладони в стороны.

– Это не моя такса – это государственная такса. Поэтому и национальные проекты проваливаются.

По лицу Президента пробежала тень.

– К тому же в эти проекты никто не верит! – развёл руками ещё шире губернатор.

– И никаким пиаром этот вопрос не решить. Людей не обмануть.

Он вздохнул.

–…Ну, а система ЖКХ не может быть реформирована, пока не будет отремонтирована. Принятый Госдумой закон не учитывает реального состояния дел…"

Вот так – ни добавить, ни убавить. Всё – как в капле воды.

Ещё из Астахова:

"Собственно, откат, устоявшаяся форма решения с представителями госструктур, прекрасно работал во все стороны. Один из Толиных клиентов… не так давно получил пост вице-губернатора Нечернозёмного региона, и теперь в его сферу входили обычные социальные вопросы: распределение пособий, дотаций, детских выплат. Но даже за эти нормальные бюджетные выплаты в Минфине нужно было откатить порядка 20 процентов. Толя взялся помочь возмущённому вице-губернатору, но сумел "отбить" лишь 10 процентов, а остальные разделил "восемь к двум". Так что чиновнику в любом случае перепадало 8 процентов от пенсий и пособий. Ну, и Толе доставалось кое-что…"

Так что вопрос с теперешней РФ ясен. Либо мы победим коррупцию полностью и окончательно, либо она сожрёт нас. А именно – приведёт к сокрушительному поражению Эрэфии в возможной войне и к последующему её расчленению.

Лекарство сомнительного качества.

Если походить по интернет-форумам РФ начала XXI века, то встретишь там немало людей, что с пеной у рта орут тебе: «Во всём виноваты жиды! Это они вырезали русских дворян, духовенство и предпринимателей, цвет нации. Это они убили русскую нравственность, установив жидо-коммунистическую власть! Теперь надо просто изгнать всех евреев и отдать всю власть русским! Пусть чиновниками будут только русские!»

Другие скажут нам, что нынешний расцвет самой дикой коррупции – следствие правления коммунистов, которые-де истребили самых честных и порядочных. А вот раньше, мол, были люди – просто ангелы! Православные и честные, с одухотворёнными лицами. А когда коммунистическое насилие исчезло, власть захватила порода самых подлых и вороватых. А вот если бы Октябрьской революции не было бы, то жизнь осталась бы светлой и лучезарной. Мол, вы, автор – "совок" и сталинист. Вам не понять того, что страну может излечить лишь всеобщее обращение в православие (ибо верующий воровать не сможет), преподавание Закона Божьего в школах, строительство храмов и т.д. Всех надо снова загнать в церкви, заставить поститься и молиться. А в довершение – ещё и царя на трон усадить.

Тпру! Да разве вы не видите, что подобное уже было, но ни от чего не спасло? Храмы, молебны, орда попов и туча храмов, ни одного еврея в высшем государственном аппарате, государственный статус православия – всё это мы уже проходили. И, как видите, всё равно русская верхушка вела себя истинно по-свински, как заправские мародёры.

Устрой сейчас сугубо русское государство с одними Петровыми и Ивановыми в госаппарате, всех евреев изведи под корень, всё равно чинуши в таком "русском национальном государстве" начнут воровать и брать взятки. Стопроцентно будут! А денежки начнут хранить в Женеве. И высокопоставленные попы станут обниматься с титулованными клептократами так же, как они обнимались с Ельциным или Путиным. Этим и окончится попытка построить просто "русское национальное государство" без всяких "измов", о чём сегодня грезят некоторые недотёпы. Всё кончится всё той же расейской коррупцией, правда, пополам с дежурными проклятиями по адресу масонов и евреев.

Просто восстанови старую монархическую практику, посади царя на трон – и после правления истинного патриота его рано или поздно сменит на престоле какой-нибудь дегенерат. Природа, увы, не обеспечивает постоянной преемственности качеств по линии "отец-сын-внук". Нам говорят: царь не будет воровать.

Ой ли? В романовском государстве монарх был и невыборным, и несменяемым, и самым богатым человеком в стране. И власть была в руках весьма богатых людей. Но ведь это не спасло Российскую империю от повального казнокрадства и взяточничества, причём и в самой династии. И от превращения страны в орудие замыслов англичан, в игрушку еврейского финансового капитала тоже не уберегло…

* * *

Если в царской России была бы здоровая элита, чувствующая себя частью русского народа, нипочём нам были бы ни еврейские коммерсанты, ни иудейские революционеры, ни англосаксонские мастера геополитических игр. Никакие заговоры не смогли бы опрокинуть великую страну.

Если бы Россией правила неподкупная и честная элита, что руководствовалась бы в принятии решений только одними русскими интересами, страна к началу XX столетия выступила бы развитой индустриальной силой, и никогда Ленин не сумел бы прийти к власти, и не было бы "Хиросимы" 1917 года.

Если у нас будет здоровая элита, мы справимся и с нынешним кризисом. Создание такой элиты и есть наша главная национальная задача.

* * *

Только так мы сможем уйти от участи вымирающей страны-придатка к «Газпрому» и стать сверхновой, инновационной державой. Царская «исторически-православная» Россия кончила мерзко – в грязи и крови. Тем же самым рискует кончить и нынешняя РФ.

Понятно одно: нужны новая Великая Идея, новый "изм" (по выражению Олега Матвейчева), ради которого и будет строиться новая Россия. Ради которого и будет осуществляться политика сбережения русского народа. Тот "изм", что вдохновит нас на жизнь и борьбу, ради коего и жизни будут отдавать. Идеократия – вот наше единственно возможное будущее. И здесь нам предстоит многое придумать, а кое-что – творчески заимствовать из практики Сталина и Гитлера (повторю – творчески, а не слепо копируя!). Понятно, что та Русская православная церковь, что существовала при Романовых, в СССР и в "трёхцветные времена", не может помочь нам в русском возрождении. Она сама глубоко больна, являясь частью коррупционно-криминального сообщества. Нам потребуется новое, Ядерно-космическое православие, способное очищать общество от скверны и, если надо, идти против чиновничества, если оно начнёт погрязать в коррупции и предавать русский народ.

Понятно и другое: инновационное развитие страны несовместимо с господством коррумпированной, клептократической "элиты". Если мы хотим выжить, эту верхушку нужно ликвидировать. Только тогда мы сможем пойти за "звездой пленительного риска" и в рекордные сроки стать инновационной державой. И державой, вне всякого сомнения, непобедимой в войне.

Однако нам скажут о том, какой сказочной и обильной была жизнь народа в старой России. Ой ли? Давайте посмотрим, как жилось-былось под властью расы клептократов…

Глава 5. Романовские «кишлаки».

От Черкизовского рынка до Хитровки.

Летом 2009 года, когда автор писал эту главу, в бело-сине-красной Москве грохотал скандал. Оказывается, в столице РФ – в районе так называемого Черкизовского рынка – возникло некое государство в государстве. Огромная торгово-контрабандная клоака, населённая китайцами, кавказцами, вьетнамцами, сикхами, узбеками и ещё хрен знает кем. Грязное торжище, куда на миллиарды долларов идут контрабандные, низкокачественные товары из Китая и прочей Азии. Но здесь же – не только фальсификаты, грязь и антисанитария, но и десятки тысяч азиатских пришельцев. На землях, арендуемых у Института физкультуры, разместились сотни азиатских жрален, общежитий, борделей. Здесь – свои частные тюрьмы и подземные склады, свои силовые структуры и тайные суды. Здесь, под землёй, обнаружены схроны-ночлежки, где размещаются иной раз по десять азиатов на четыре квадратных метра. И всё это до недавних пор формально принадлежало азербайджанскому еврею, главе фирмы «АСТ» Исмаилову. Каковой загодя смылся в Турцию, построив там фешенебельный отель – настоящий дворец. (О другом формальном владельце Черкизона, тате Илиеве, говорили поменьше.)

Фактически же Черкизон – это настоящий Чайна-таун в Москве, где гнездятся тысячи китайцев. Через Черкизон – на благо китайской экономической экспансии и благодаря коррумпированности россиянской власти – шла мощная экспансия китайских товаров в РФ. При негласной поддержке не только трёхцветных "силовиков", но и властей КНР.

Почти два десятка лет существует эта клоака в постсоветской Москве (в СССР такое было просто немыслимо). И теперь ни городские власти, ни прокуратура ничего не могут с этим сделать. Ибо на самом деле Черкизон крышует стопроцентно русский силовик, господин 3., россиянский вельможа, крайне близкий к самому П. Выходец из Девятого управления КГБ. Получает свою долю от потока контрабанды. (Об этом хорошо рассказал Сергей Кургинян в книге "Качели. Конфликт элит – или развал России?") Вообще силовики РФ грабят страну каждый по-своему. Кто-то наживается на поставках "китовой" контрабандной мебели, кто-то – на потоке китайского барахла (размещая его на спецскладе ФСБ), а кто-то – с кавказско-азиатского Черкизона. И на русских этим красавцам наплевать с высокой колокольни. Таковы законы жизни РФ – государства, созданного низшей расой, откровенными бандитами.

Но разве Черкизовский рынок – уникальное явление? Да нет. Ещё в XIX веке в Москве, романовско-православной и златоглавой, существовала похожая клоака, рассадник грязи и преступности. Хитров рынок. И от Черкизона он отличался только одним: здесь не было никаких китайцев, азеров, татов, узбеков или вьетнамцев. Там жили-были исключительно русские. Этнически чистые. Крещено-православные. По сути – двуногие чудовища, потерявшие всякий человеческий облик. Прав А.Г. Купцов: тогдашняя Москва была ещё тем кишлаком. А власть русско-православных клептократов всё это любовно сохраняла.

О Хитровом рынке в сочных и ярких деталях писал исследователь досоветской Москвы, репортёр номер один – Владимир Гиляровский.

…В самом центре города, между Яузой и Солянкой, до 1923 года существовала большая площадь. Настоящая гнилая яма. Здесь вечно стоял дым и чад от сотен уличных харчевен-жрален, стоявших рядами – как в каком-нибудь Кабуле, Сайгоне, Бомбее или Джакарте. Здесь можно было видеть безносых (от сифилиса) торговок, предлагавших местному сброду жареную протухшую колбасу. Или картошку, тушенную на прогорклом сале. Или коровий желудок с непромытой зеленью его содержимого. Здесь шумели множество трактиров и лавок, шла торговля водкой и грудными детьми (для профессиональных нищих).

Площадь окружали двух– и трёхэтажные дома, превращённые в ночлежки и воровские притоны. В них ютилось до десяти тысяч всякого сброда. Каждый платил по пятаку за ночлег. В комнатах грязных домов рядами стояли нары. Но под самым нижним их ярусом (аршин от пола) были ещё и логовища на двоих, разделённые пополам грубой рогожей. Здесь спали без всяких матрасов и подстилок, на своём тряпье.

Дома-ночлежки звались по имени владельцев, получавших от них громадные доходы – дома Бунина, Румянцева, Степанова (потом – Ярошенко), инженера Ромейко (Кулакова). В них размещались и трактиры-притоны, носившие неофициальные вывески. Например, в доме Румянцева были трактиры "Пересыльный" и "Сибирь", у Ярошенко – "Каторга". Скажем, "Пересыльный" слыл средоточием бездомных, профессиональных нищих и торговцев-барышников. В "Сибири" обретались воры, карманники и скупщики краденого. "Каторга" служила притоном воров и беглых преступников. Вернувшиеся с сибирской каторги ("обратники") принимались здесь с почётом и "ставились на работу".

Сюда, на площадь Хитрова рынка, под огромный навес, стекались с вокзалов тогдашние гастарбайтеры – русские рабочие из разных губерний и уездов, ищущие работы в Москве. Ну, как нынешние молдаване, таджики или украинцы. С утра на площадь приходили подрядчики, уводившие целые артели на ту или иную работу. А потом на площади царили хитрованцы и барышники – скупали всё, что только можно, в том числе и краденое.

Между Хитровской площадью и Свиньинским переулком был ряд домов, называвшийся "Кулаковкой". Лицевой дом, выходивший острым углом на площадь, окрестили "Утюгом". А за ним шёл ряд, как пишет Гиляровский, "трёхэтажных зловонных корпусов", называемых "Сухим оврагом". Всё вместе это составляло "Свиной дом" – по имени частного владельца Свиньина. Тут жили беспаспортные преступники и обладатели "волчьих паспортов" – рецидивисты, не имевшие права жить в Москве. (Как видите, высылку на 101-й километр не коммунисты придумали.) Однако уголовники тянулись обратно в Москву: в провинциальных городишках они не могли найти ни ночлежек, ни "работы". Они возвращались – и наполняли "Свиной дом". С ними соседствовали коренные москвичи: барышники и профессиональные нищие. И тут тоже существовала сеть подземных ходов, да ещё и с тайниками в стенах. Схроны уходили вбок от основных туннелей. Словом, очень похоже на нынешний Черкизон.

В доме Бунина работали "раки" – портные, пропившие последнюю рубаху. Они день и ночь перешивали краденые вещи для продажи на базаре. Иногда – тряпьё. А иногда – превращая похищенные меховые шубы и ротонды в меховые же штаны, картузы, шапки или жилеты. Главный барыш получал съёмщик квартиры, на которой жили "раки" – как правило, главарь дела и скупщик ворованных вещей.

Здесь же шла подпольная торговля водкой (каждая квартира представляла собой кабак с огромными запасами спиртного), причём по ночам продажа шла через особые форточки – шланбои.

Каждую ночь на Хитровке кого-то грабили или убивали. Грабили, раздевая донага. Здесь можно было продать новорождённых: их охотно скупали профессиональные нищие. Ведь тем, кто с ребёнком, подают чаще. Если эти дети не умирали, с трёх лет их самих посылали попрошайничать. Девочки с десяти лет становились проститутками. Здесь же шлялись кокаинисты всех возрастов и обоих полов, ибо тут можно было купить "марафет". Тут кишмя кишели форточники, карманники, мастера выхватывать чемоданы и саквояжи из извозчичьих пролёток. А в "Сухом овраге" гнездились "деловые" с фомками и револьверами.

Эти страшные трущобы были язвой на теле Москвы десятки лет. Самое интересное, что рядом с Хитровкой были богатые районы. Торговая Солянка, например. Или вот Покровский бульвар с прилегающими переулками, застроенными богатейшими особняками купечества – как русского, так и иностранного. Все кривились от такого соседства, однако власть (вплоть до генерал-губернатора) ничего не могла сделать. Ну, точно так же, как с нынешним Черкизоном. Всё время оказывалось, что у одного владельца хитровских домов – "рука" в городской думе, у другого – дружбан в канцелярии генерал-губернатора, а третий занимает важное место в делах благотворительности. Например, содержатель притона "Каторга" Ванька Кулаков в 1870-х годах был казначеем московского благотворительного общества, регулярно бывал на балах у генерал-губернатора Москвы князя Долгорукова. Через начальника секретного отделения канцелярии генерал-губернатора Хотинского такие Кулаковы, дав взятку, могли делать большие дела. Тут же, вместе с криминальным дельцом Кулаковым, на балах блистал другой видный "благотворитель" – банкир Лазарь Соломонович Поляков. На благотворительных балах у московского генерал-губернатора завязывались нужные связи, еврейские дельцы, криминал, чиновники и дворяне успешно сращивались.

Дома и трактиры на Хитровке давали их владельцам сумасшедшие по тем временам барыши. Поток наличности от ночлежек в разы превосходил доходы от обычных домов, где квартиры сдавались внаём приличной публике. А в позднеромановской России большие деньги стали пропуском в "элиту". Низшая раса "православных дворян" охотно якшалась с ваньками кулаковыми и инженерами ромейками, не спрашивая, откуда у них миллионы. Единственный бог, коему истово поклоняется низшая раса – Большие деньги, финансовые потоки. Деньги не пахнут, а потому в царской Москве и сохранялась Хитровка, гнойник в самом центре второй русской столицы.

Она была очень похожа на Черкизон. Разница, конечно, есть: если Хитровка населялась исключительно русскими низших социальных слоёв, то Черкизовка – это азиаты. И на Хитровке торговали краденым, а не контрабандой. Хитровка не имела покровителей на царском ("федеральном") уровне. Всё-таки сказывается "прогресс": Хитровка – это только первые стадии развития господства низшей расы, а Черкизон – одна из последних. Какой бы мерзкой ни была позднеромановская Россия, а РФ – ещё хуже. РФ как бы в квадрате повторяет царскую Россию, двигаясь дальше по "столбовой дороге" деградации. Как видите, исключительная расовая чистота старой Москвы не спасла тот город от появления Хитровки. Причина – всё то же господство дикого капитализма с погоней за прибылью любой ценой. Обожествление денег. В таком строе не помогают никакие расовая чистота или лозунги "Россия для русских". Теперь я понимаю, что национал-капитализм в русских условиях – утопия. Что спасение нации – именно в новом социализме. Национальном. Почему мы в этом уверены?

Советская власть уничтожила Хитровку в считанные дни. В 1923 году этот гнойник оцепили войсками и силами милиции и очистили навсегда. Бывшие притоны коммунисты переделали под чистые квартиры, а "Свиной дом" с "Сухим оврагом" попросту срыли до основания. Всего за неделю красные сделали то, что в романовской Расее не могли сделать десятилетиями. И ведь до сих пор Хитровка не возродилась. Правда, возник Черкизон – Суперхитровка, скрещённая с убийством нашей национальной экономики в виде массированной контрабанды. И причина этого не столько в нелегальной иммиграции, сколько в разложении самих русских. Коррумпированное начальство РФ, крышевавшее Черкизон, – оно ведь не с Марса свалилось, а из толщи народной вышло.

Сможет ли нынешняя вертикаль власти бело-сине-красной РФ вот так же, как красные в 1923-м, за неделю, с войсковым оцеплением, – да покончить с сегодняшним Черкизоном? Дело с ним валандали доброе десятилетие. В июне 2009-го объявили о временном закрытии рынка. Временном, а не постоянном! Тотчас же в Китае заговорили о нарушении интересов десятков тысяч китайцев. Рынок-то вроде бы прикрыли. Но где же план депортации десятков тысяч азиатов с этого рынка из Москвы? Где специальные лагеря для концентрации незаконных мигрантов, где специальные эшелоны для их вывоза? Нет этого. Триколорная начальственная сволочь как будто не понимает, что, лишённые средств к существованию, азиаты-черкизонцы могут рассеяться по Москве, дав всплеск преступности и разнося болезни.

Кстати, если верить знатоку "элиты" С. Кургиняну, закрытие Черкизона не имеет ничего общего с истинной борьбой за русские интересы. Просто схлестнулись два чекистско-силовых клана. Один, связанный с путинским конфидентом, господином 3. и главой Госнаркоконтроля, курировал рынок. А другой, олицетворяемый Сечиным, на него "наехал". В общем, началась драка поросят у корыта: на всех денег в беловежской Расее кризисных времён уже не хватает.

Но это так, к слову.

Московская азиатчина.

Уж коли мы заговорили о жизни в романовских городах, то продолжим тему. Реалии царской капиталистической Москвы резко отличались от реалий Москвы – столицы СССР. Первопрестольная советских времён была городом чистым, рациональным и деловитым. Её населяли не только служащие и рабочие, но и инженеры, конструкторы, учёные. Москва красная тонула в зелени деревьев, её жилмассивы раскидывались вольно, широко. В Москве 1970-1980-х не было орд таджиков, узбеков, азербайджанцев. Они приезжали сюда лишь как туристы, на несколько дней.

Москва позднеромановская походила на Москву 1980-х только одним: в ней "чурок" не было. Но это не спасало город: его реалии всё равно во многом напоминали то Бухару, то Бангкок. Город был буквально покрыт разными клоаками, дополняющими Хитровку. И вели себя их обитатели почище азиатов. Чтение "Москвы и москвичей" Гиляровского здорово излечивает от соплей по поводу "России, которую мы потеряли". Власть низшей вороватой расы и здесь показала себя во всём "великоляпии".

Вот Сухаревский рынок у снесённой потом красными одноимённой башни. Здесь тоже вовсю торговали краденым – помимо всего прочего. Торговали здесь и распоследним старьём, сущей рваниной. Жульё тут работало на всю катушку.

"Пришёл, положим, мужик свой последний полушубок продавать. Его сразу окружает шайка барышников. Каждый торгуется, каждый даёт свою цену. Наконец сходятся в цене. Покупающий неторопливо лезет в карман, будто за деньгами, и передаёт купленную вещь соседу. Вдруг сзади мужика шум, и все глядят туда, и он тоже туда оглядывается. А полушубок в единый миг – с рук на руки – и исчезает.

– Что же деньги-то, давай!

– Че-ево?

– Да деньги за шубу!

– За какую? Да я ничего и не видал!

Кругом хохот, шум. Полушубок исчез, и требовать не с кого.

Шайка сменщиков: продадут золотые часы с пробой или настоящее кольцо с бриллиантом, а когда придёт домой покупатель, поглядит – часы медные и без нутра, и кольцо медное, со стеклом…" (В.А. Гиляровский. "Москва и москвичи". Москва, "Правда", 1979 г. С. 58.)

Здесь было царство обмана и мошенничества. Покупателю могли вручить дюжину штанов "аглицкого сукна", а дома он обнаруживал, что ему всучили "куклу": между штанами сверху и снизу в кипе – одно тряпьё. Пройти мимо рядов лавок спокойно было невозможно: тебя хватали за руки и затаскивали внутрь. Такого сейчас ни азеры, ни турки не делают.

От Китайгородской стены до Старой площади и Лубянки тянулись трущобы. В самом центре города! На Лубянской площади, заваленной навозом, стояла "Шиповская крепость" – дом генерала Шипова, эксцентричного богача, сдававшего комнаты в этом доме всем желающим бесплатно – хоть по сотне человек в одну каморку набивайся. Само собой, "Шиповская крепость" превратилась в криминальный притон. Здесь гнездились "иваны" или "деловые" – грабители. Награбив, они на рассвете развозили добро и шмотки (зачастую – с кровавыми следами) по лавчонкам Старой и Новой площадей. Днём эти же лавки принимали "розницу" от карманников: часы и носовые платки. Здесь же продавались и сорванные с голов прохожих шапки. Ходить в этом районе в темноту было опасным делом. Получив деньги за сдачу краденого, "иваны" шли пить водку и резаться в карты в подвальный трактир "Ад" на Трубной площади или в "Поляков трактир". В последнем "заведении" было полно отдельных каморок, где налётчики вели делёж добычи. "Шиповскую крепость" всё же разогнали, и её обитатели подались на Хитровку.

Московское филантропическое общество, получив в распоряжение дом Шипова, населило его тоже сбродом – только с паспортами. И там обосновались подпольные мастерские по перешивке краденых вещей. Квартиры в доме снимали базарные торговки с сожителями, которые делили эти квартиры перегородками на углы и койки, сдавая их в субаренду. В одной квартире жило человек по тридцать. Соответствующего контингента.

"Первая категория торговок являлась со своими мужьями и квартирантами на толкучку чуть свет и сразу успевала запастись свежим товаром, скупаемым с рук, и надуть покупателей своим товаром. Они окружали покупателя, и всякий совал, что у него есть: и пиджак, и брюки, и фуражку, и бельё.

Всё это рваное, линючее, ползёт чуть ли не при первом прикосновении. Калоши или сапоги кажутся подклеенными или замазанными, чёрное пальто окажется серо-буро-малиновым, на фуражке после первого дождя выступит красный околыш, у сюртука одна пола окажется синей, другая – жёлтой, а пол-спины – зелёной. Бельё расползается при первой стирке. Это всё "произведения" первой степени шиповских ремесленников, "выдержавших экзамен" в ремесленной управе.

"Чуть свет являлись на толкучку торговки, барахольщики первой категории и скупщики из "Шипова дома", а из желающих продать – столичная беднота: лишившиеся места чиновники приносили последнюю шинелишку с собачьим воротником, бедный студент продавал сюртук, чтобы заплатить за угол, из которого его гонят на улицу, голодная мать, продающая одеяльце и подушку своего ребёнка, и жена обанкротившегося купца, когда-то богатая, боязливо предлагала самовар, чтобы купить еду сидящему в долговом отделении мужу.

Вот эти-то продавцы от горькой нужды – самые выгодные для базарных коршунов. Они стаей окружали жертву, осыпали её насмешками, пугали злыми намёками и угрозами и окончательно сбивали с толку.

– Почём?

– Четыре рубля, – отвечает сконфуженный студент, никогда ещё не видавший толкучки.

– Га! Четыре! А рублёвку хошь?

Его окружали, щупали сукно, смеялись и стояли все на рубле, и каждый бросал своё едкое слово:

– Хапаный! Покупать не стоит. Ещё попадёшься! Студент весь красный… Слёзы на глазах. А те рвут…

Рвут…

Плачет голодная мать.

– Может, нечистая ещё какая!

И торговка, вся обвешанная только что купленным грязным тряпьём, с презрением отталкивает одеяло и подушку, а сама так и зарится на них, предлагая пятую часть назначенной цены.

– Должно быть, краденый, – замечает старик барышник, напрасно предлагавший купчихе три рубля за самовар, стоящий пятнадцать, а другой маклак ехидно добавлял, видя, что бедняга обомлела от ужаса:

– За будочником бы спосылать…

Эти приёмы всегда имели успех: и сконфуженный студент, и горемыка-мать, и купчиха уступали свои вещи за пятую часть стоимости, только видавший виды чиновник равнодушно твердит своё, да ещё заступается за других, которых маклаки собираются обжулить. В конце концов, он продаёт свой собачий воротник за подходящую цену, которую ему дают маклаки, чтобы только он "не отсвечивал".

…Начиная с полдня являются открыто уже не продающие ничего, а под видом покупки приходят в лавочки, прилепленные в Китайской стене на Старой площади, где, за исключением двух-трёх лавочек, все занимаются скупкой краденого…"

Вот что писал знаменитый дядя Гиляй. Обратите внимание: так вели себя на рынке не какие-то азербайджанцы или чечены, не узбеки и не таджики, а самые что ни на есть русские. Этнически и расово чистые.

Мошенническая толкучка занимала всю Старую площадь (между Ильинкой и Варваркой) и отчасти – Новую площадь. По одну сторону – Китайская стена, по другую – ряд высоких домов, в нижних этажах коих – лавки одежды и обуви. "И здесь, так же как на Сухаревке, насильно затаскивали покупателя. Около входа всегда галдёж от десятка "зазывал", обязанностью которых было хватать за полы проходящих по тротуарам и тащить их непременно в магазин, не обращая внимания, нужно или не нужно ему готовое платье… А если удастся затащить в лавку, так несчастного заговорят, замучат примеркой и уговорят купить, если не для себя, так для супруги, для деток или для кучера…" – свидетельствует Гиляровский.

Обман здесь царил на каждом шагу: Москва жила под девизами "Не обманешь – не продашь", "На грош – пятаков купить". Покупателям впаривали обувь на бумажных подмётках, а когда они спустя несколько дней являлись в ту же лавку с претензиями на обмен товара, их охаивали: ишь, сам купил это невесть где – а нас, честных торговцев, надуть пытается. У нас брал? Да знать мы тебя не знаем, и товар – не наш! А общепит тех времён? В большинстве "народных" трактиров в районе Трубной площади, Хитровки и Старой площади Гиляровский заказывал лишь запечатанную водку да калёные яйца в скорлупе: от всего прочего можно было запросто отравиться или схлопотать инфекционную болезнь.