Текст книги "Первая сказка на ночь (СИ)"
Автор книги: Влада Ольховская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Он, видя ее реакцию, поспешил добавить:
– Мы поженились очень давно, вместе жили где-то год. Я не видел ее с тех пор, как она покинула мой замок, и не хотел бы видеть. Но мне не нравится это затишье. Я должен проверить. Это не отнимет много времени, ты можешь подождать здесь.
– Нет, что ты... – даже она слышала, насколько сдавленно звучит ее голос. – Я поеду с тобой, никаких проблем. Ты совсем не обязан оправдываться передо мной!
– Верно... не обязан.
Сразу же после поворота у Лили возникло ощущение, что дорога ведет вниз. Ведьма думала, что ей кажется, пока они не въехали в рощу. Здесь дорога уходила в темную, хотя и довольно широкую нору.
– Что это? – поразилась девушка.
– Внешние ворота. Почему ты вновь удивлена? В вашем мире нет подземных городов?
– Нет... По крайней мере, жилых.
– Понятно... Здесь это довольно распространено, – сказал Кощей. – В нашем мире есть особый вид горной породы – так называемые белые скалы. Они пропускают воздух и светятся ярким белым светом. Как правило, эта порода образует просторные и крепкие пещеры, которые люди давно уже используют для постройки городов. Это выгодно: поблизости есть вода, сотни тоннелей обеспечивают дополнительный выход, подземные города защищены от врагов. И все же людям нужно время от времени выходить на поверхность, поэтому над городом почти всегда есть кто-то из его обитателей.
– В роще никого не было, я уверена...
– В этом-то и проблема. Этот город не самый большой, около тысячи жителей, но он не мог просто испариться!
– Может, они решили покинуть пещеру? – предположила Лиля. – Или она обвалилась?
– Нет. Белые скалы очень ценятся именно из-за того, что здесь нет обвалов. Такие места не бросают.
Долгое время их окружала кромешная тьма. Лиля несколько раз просила позволения создать световую сферу, но получала отказ. В конце концов Кощей взял поводья ее коня и велел молчать. Ведьма чувствовала, что он взволнован. От этого на душе становилось неприятно.
"Я не ревную. С чего бы? Я ведь его совсем не знаю! Да и вообще, ведьмам не позволено общаться с жителями другого мира на таком уровне. Это даже хорошо, если он встретится со своей бывшей женой, у меня не будет повода для глупых фантазий... А может, у него и дети есть?"
При мысли о Кощее с детьми на коленях у семейного очага она чуть не свалилась с коня.
В тоннеле стало светлее, Лиля даже смогла различить на гладких стенах массивные факелы. Ни один из них не горел, источником света было что-то другое, расположенное впереди. Но что – не позволяла увидеть полупрозрачная стеклянная стена, преградившая им путь.
Кощей открыл дверь из матового стекла, пропуская девушку вперед.
– Не бойся... Я проверил, впереди нет никого и ничего.
Она оказалась на возвышенности, перед лестницей и скатом для телег. Внизу, в окружении сияющих белых камней, затаился город.
Он мало отличался от того города, в который привел их кот: те же каменные домики, мощеные улочки, площадь, рынок, дворец, поднимающийся почти до свода пещеры. Только дома не разноцветные, а белые или беловато-серые, с золотистыми крышами. И ни одного человека. Нигде. Лиля не слышала голосов, город словно вымер, казался причудливо застывшей морской пеной на каменном склоне.
Наплевав на осторожность, ведьма решилась на магическую проверку. Заклинание показало, что в пещере находятся только четыре живых существа: она, Кощей и лошади.
– Бесполезно, – заметил он. – Я уже все это сделал... Мы одни.
– Ты уверен, что люди ушли не добровольно? Я не вижу здесь следов битвы.
– Вот именно, такие города не покидают без причины. Дело даже не в том, что я никого не вижу и не чувствую, я мог бы тогда согласиться с твоей версией. Меня смущает другое.
– Что?
– Для открытия внутренних ворот, тех, что из стекла, мне пришлось использовать заклинание. Они были заперты.
– Ну и что? Нормальная практика: закрывать ворота в пустой город, – Лиля и сама уже не верила в свою версию, но все еще хотела верить.
– Лилия, они были заперты изнутри.
7
– Эй, что за шуточки? – Тесса огляделась по сторонам, но никого не смогла разглядеть среди рыжих деревьев. – Горе, твоя работа? Прекрати, это слишком глупо даже для тебя.
Она проснулась на лесной поляне одна, поблизости не было ни кота, ни Ивана, ни бродяг. Все ее вещи тоже исчезли, включая синюю бутылку. Девушка чувствовала, что вот сейчас ей стоило бы испугаться, но страха не было. Она уже привыкла к тому, что в этом мире ничто не происходит без причины. Оставалось только найти эту причину...
– Здесь вообще есть кто живой? Люди, звери, Иван?
Издалека донеслись крики, треск ломаемых деревьев. Судя по всему, людей там было немало. Вопреки советам разума и отчаянным мольбам инстинкта самосохранения, Тесса направилась в ту сторону.
Идти по этому лесу было легко. У древних деревьев стволы оказались гладкими, ветви начинались только на самой верхушке, кустов здесь вообще не было. Под ногами шуршал ковер из опавших листьев и мелких веток.
"Здесь даже бегать можно без риска, – отметила Тесса. – Никаких ям, никакого бурелома... Не то что у нас! Так, похоже, я пришла..."
Она уже видела впереди толпу. Люди были вооружены палками и камнями, некоторые держали факелы, хотя в огне не было необходимости. Злые и испуганные голоса сливались в сплошной гул, различить отдельные слова было очень сложно. Тесса с трудом смогла понять, что причина их недовольства находится в центре поляны.
Кое-как расчистив себе путь, она оказалась в первом ряду. И не поверила своим глазам.
В нескольких шагах от разъяренной толпы стоял молодой парнишка, почти ребенок, на вид ему было не больше шестнадцати. Одежда его была изодрана и пропитана кровью; кровь заливала и смуглое скуластое лицо, покрытое порезами и ссадинами. Один янтарно-карий глаз был закрыт опухшим веком, зато второй смотрел на преследователей.
Его взгляд был странным: Тесса не могла прочитать в нем страх перед смертью, хотя смерть оказалась очень близко. На его лице отражались только горечь несправедливости и обида, которые он не старался скрыть. А еще ярость, которая не позволяла преследователям приблизиться вплотную; они, в отличие от мальчишки, были трусливы.
– Колдун, ты попался! – густым басом заявил толстяк в дорогом кафтане. – Больше ты никому не причинишь зла, не будет жертв твоей проклятой магии!
– А что, были жертвы? – ядовито поинтересовался парень. Голос был хриплым и безжизненным, но очень знакомым... Тесса никак не могла вспомнить, где слышала его.
– Были! Девица Маланья притопла утром второго дня, а служка Васе погорел от злого пламени, которое ты принес! А наши разрушенные дома? Ты виноват, злодей!
– Вообще-то все вышеперечисленные являются жертвами своей глупости, а не моей магии. Быдло вы необразованное.
– Так ты коровами нас называешь, черт поганый? – взвизгнул толстяк. Похоже, не все слова собеседника были ему понятны, и он цеплялся к тем, которые узнавал. – Не говори так, будто ученый ты; знаем мы эту колдовскую науку!
– Ничего вы не знаете, и в этом ваша проблема! Хотя нет, не только в этом!
– За слова свои наглые сгоришь ты в огне!
– Ага, валяйте, поджигайте. А со мной и весь лес, и деревню вашу Богом забытую!
– Это очищающее пламя, оно не обернется против нас!
Несмотря на всю обреченность своего положения, мальчишка не дрогнул, вызывающе тряхнул головой, сбрасывая со лба грязные волосы.
– Против вас конкретно – нет. Такой жир плохо горит. А против сухих листьев, дерева, ваших халуп и ваших одежек – запросто.
– Ты обернешь огонь против нас, я уже понял! Потому умрешь ты другой смертью! Эх, народ честной, бей колдуна! Бей поганца!
В него полетели первые камни. Он попытался убежать, пробиться в лес, но кольцо уже замкнулось. Парню оставалось только закрываться руками, стараться ослабить волну ударов. Он не просил ни о чем.
Тесса знала, что ей не следует вмешиваться, что это опасно... Однако мальчишка ей понравился, а все, что здесь происходило, было слишком уж жестоким. Даже для колдуна.
– Так, стоп! Граждане, возьмите себя в руки!
Она умела привлечь к себе внимание, когда хотела. Вот и сейчас ее ровный, спокойный, но при этом достаточно громкий голос заставил толпу ненадолго оставить свою жертву в покое. Тесса отметила, что парень свернулся на земле и закрывался лишь одной рукой; вторая безжизненно висела на странно изогнутом плече.
– Что здесь происходит? Что за варварство средь бела дня?
– Не вмешивайтесь, барышня, – поморщился толстяк. – Мы избавляем землю от злого колдуна, это дело хорошее и честное.
Парень презрительно усмехнулся и хотел что-то сказать, но не смог – поперхнулся кровью.
– А в чем его обвиняют?
– Он злой!
– Та-ак... А помимо этого? – уточнила Тесса.
– А боле нам ничего не потребно! И так уж много злодеев коварных по свету ходит, так этот еще посмел в деревню нашу прийти, людей добрых губить! Но попался он, ведьмино отродье. Теперь сдохнет!
– Слушайте, это не выход...
Толстяк насторожился:
– Барышня, шли бы вы отсюда... А то как-то странно...
– Что странно?
– Что простая барышня колдуна мерзкого защищает!
– А на нем не написано, что он колдун! – возразила Тесса.
– Ты еще и письмо знаешь?
– Знаю... и что?
– Ведьма! Ведьма! Еще одна ведьма пришла, злой наукой проклятая!
Они поднимали новые камни, Тессе это совсем не нравилось. Сомкнув руку на амулете, она начала медленно пятиться к предполагаемому колдуну. Девушка не знала, удастся ли ей сделать то, что она задумала, но попробовать стоило.
– Ведьма! – не унимался толстяк. – Ведьма! Пришла за полюбовником своим!
– Честное слово, вы как маленький! И не стыдно вам, почтенному пожилому человеку такую ерунду нести?
– Я не пожилой! Мне только двадцать пять весен!
–Да? Ну тогда жрать надо меньше!
– Все! – От ярости лицо толстяка стало багряно-красным. – Хватит! Не потерплю больше! Оскорблять меня, городского голову, это тоже преступление! Обоих убейте!
Она присела рядом с парнем.
– Девушка, я могу поинтересоваться, зачем вы нарываетесь? – приглушенно спросил он, сплевывая на рыжую листву выбитые зубы. – Я, конечно, глубоко признателен, но мне уже не поможешь, а быть виновником вашей смерти я не хочу.
– Это хорошо, потому что я не намерена умирать сегодня. Да и вообще в ближайшие дни... Так что предлагаю убираться отсюда.
– Не уверен, что смогу встать...
– А вставать и не надо.
Левой рукой она обхватила его здоровую руку, правой сдернула с шеи амулет. Ей было немного жаль покидать этот мир теперь, когда она начала привыкать, да и возвращаться к ведьмам не хотелось. Однако другого выбора уже не было.
Она ожидала оказаться в квартире, где собирались ведьмы, но вместо этого, открыв глаза, увидела над собой чистое голубое небо. Ветер разносил над землей запах скошенной травы, неподалеку слышались голоса и ржание лошадей.
– Проснулась наконец! – обрадовался кот. – Отлично, не надо будет на тебя силы тратить! Слушай, предлагаю уматывать отсюда.
– Причем в срочном порядке, – добавил Горе. – Дело в том, что наш общий друг Иван зачем-то ночью украл все топоры в лагере и закопал их. Он отказывается признаваться, где именно. Его эти дети дорог допрашивать боятся, а вот на нас отыграются.
– Ты снова разговариваешь? – удивилась Тесса.
– Я всегда разговариваю. Что еще можно делать, если сидишь в бутылке? Только языком чесать, – он сказал это весело, но, пожалуй, слишком быстро для искреннего веселья. Тесса без труда разгадала волнение, и все же предпочла промолчать. – Ну, чего смотрим? Руки в ноги! Не забываем ценные сосуды из заморского синего стекла.
– Как же, забудешь про тебя!
Девушка отметила, что бродяги окружили Ивана, который пытался им что-то объяснить, яростно жестикулируя огромными ручищами. По мрачным лицам толпы она догадалась, что речи борца за справедливость не подействовали. Дело могло закончиться дракой.
Они ушли без Ивана, но за него Тесса не волновалась. Даже целое сборище бродяг против него было все равно что свора дворняг против парового катка. Как только он поверит, что его атакуют силы зла, его уже будет не остановить.
– Хорошо, что от этого страшилища избавились! – Кот выглядел довольным.
– От кого? – изобразила недоумение девушка. – Горе здесь.
– Твой утонченный юмор не устает меня поражать, – пробубнил узник бутылки. – Было бы у меня сердце послабее, давно бы помер от смеха. А ты, волосатик, не радуйся. Громила скоро вернется.
– Думаешь, он так легко оправиться после драки? – удивился кот.
– Не будет никакой драки. Иван – сам по себе весомейший аргумент. То, что он говорит, не имеет ровным счетом никакого значения, люди все равно ему поверят. Или сделают вид, что поверили. Такие богатыри и правят народом.
– Вижу, тебя на философию потянуло, – фыркнула Тесса.
– Скорее, на благотворительность.
– Поясни.
– Просвещаю вас, дремучих, совершенно бесплатно, – ответил Горе.
– Почему бесплатно? Я, например, тебя несу.
– Тесса, не поощряй его хамство! – возмутился кот.
– Я и не поощряю. Просто спорить с бутылкой еще глупее, чем соглашаться с ней. А этот улитк только и хочет, чтобы с ним поспорили.
– С какой это радости я улитк?
– Домик никогда не покидаешь.
Возделанных полей на их пути больше не было, вдоль дороги зеленели луга, заросшие высокой травой. Поворотов и указателей Тесса не видела, что не могло не настораживать. Однако думать об этом ей сейчас не хотелось. Может, в этом мире так принято!
Ближе к полудню они услышали крик. В нем не было ни боли, ни страха; кто-то кричал именно для получения звука и не хотел помощи. Тесса узнала голос не сразу, но все-таки узнала, равно как и кот, постаравшийся закрыть лапами уши. Она остановилась на краю дороги и выжидающе обернулась. Звук постепенно нарастал, очень скоро они увидели его источник.
Иван бежал по середине дороги, широко раскинув руки. Смотрел он прямо перед собой, ноги закидывал высоко, двигался быстро и уверенно, поднимая облака пыли. Пробегая мимо Тессы, он даже не замедлил шаг. Очень скоро он скрылся за горизонтом, а еще через пару минут не слышно было и надрывного крика.
– Ну и что это было?
– Мальчик изображает самолетик, – прокомментировал Горе. – Не понимаю, что вас так удивило? Именно так и должен реветь мотор на взлете. Я бы тоже так изобразил.
– Что такое самолетик? – полюбопытствовал кот.
– Да, действительно, – прищурилась Тесса, – что такое самолетик?
– Э-э... Я думал, ты знаешь...
– Я-то знаю, и это логично. А вот откуда знаешь ты?
– Я просто... – Впервые за время их знакомства Горе растерялся. – То есть... Мне Лиля сказала.
– Неплохое оправдание, но, как говаривал время от времени великий господин Станиславский, не верю! Из всех наполнителей стеклянных сосудов, Лиля презирает тебя даже больше, чем ягодные "чернила". Она бы не стала разговаривать с тобой без особой необходимости. А уж тем более объяснять, что такое самолет и как работает его мотор! К тому же, это не первый твой ляп. Ты уже не раз употреблял слова и фразы, которые, по идее, должны поставить сына лугов и лесов, каковым являешься ты, в тупик. Ты же швыряешь их уверенно и по теме. Так кто же ты, Горе?
– Наполнитель стеклянного сосуда, сама ведь сказала.
Очередная попытка замять разговор... Только не в этот раз!
– Не выкручивайся, теперь не прокатит. Я не собираюсь больше закрывать глаза. Я хочу знать, с кем я имею дело, кого тащу с тобой.
– А если не узнаешь? – спокойно спросил он. – Что будешь делать тогда? Заставить меня говорить ты не можешь.
– Нет. Но могу оставить здесь.
– Хватит уже пустых угроз! Мы оба знаем, что без меня вы далеко не уйдете.
– Может быть, – кивнула Тесса. – Только слушай сюда... На этой дороге свиньи нет, ее найдут Лиля и Кощей. Так что, по большому счету, мне все равно, куда идти, и проводник мне не нужен. Равно как и лишний груз.
– Ну тогда оставляй!
– И пожалуйста!
Она прошла в лес, оглядываясь по сторонам. Наконец Тесса увидела дерево с глубоким дуплом – как раз то, что было ей нужно. Когда она опускала бутылку в дупло, Горе не протестовал, а девушка не чувствовала жалости.
Кот ждал ее на дороге. Некоторое время они шли молча, потом он решился заговорить:
– Может, не следовало бросать его...
– Он сам виноват.
– Это без сомнений, так, только... – он прижал к земле золотой хвост. – Ты уверена, что не пожалеешь?
– Я уже жалею. Поэтому я и сделала все быстро, пока злость не прошла. Сейчас, например, я бы не смогла его оставить, но тогда я поступила правильно. Нам без него будет лучше.
– Голос твой звучит не очень уверенно...
– Ошибаешься, я очень уверена, – соврала Тесса.
– Тогда ладно.
– Нет, серьезно, нужно было давно от него избавиться.
– Согласен.
– Неизвестно, к каким неприятностям может привести его присутствие! А с ним ничего не случится, кому он нужен!
– Да я ведь не спорю, – заметил кот.
– Он, скорее всего, вообще не расстроился. Ему на нас всегда плевать было!
– Ты сейчас кого пытаешься убедить? Меня? Мне все равно.
– Нет, – вздохнула Тесса, – не тебя...
Она замедлила шаг и наконец остановилась. Кот не стал ничего говорить, он сел на дорогу и ехидно прищурился. День был в самом разгаре, и стоять вот так на солнцепеке оказалось не самой лучшей затеей, Тесса скоро поняла это. Нужно было двигаться, и ей оставалось лишь выбрать направление.
Девушка закрыла глаза и запрокинула голову. Если не принимать во внимание специфический цвет листвы, а также то, что она сожалеет о потере человека, заключенного в бутылку, этот мир не так уж отличается от ее родного... Тут так же светит солнце, так же мягко шелестит трава, так же жужжат пчелы над цветами... так же шипит кот...
Сначала он начал тихо подвывать, и лишь потом перешел на шипение. Открыв глаза, Тесса увидела, что он уже не сидит на дороге, и выгибает дугой спину. Золотая шерсть на его теле и хвосте стояла дыбом.
– Эй, что с тобой, начинка для чебуреков?
Он продолжал выть; огромные глаза с вертикальными черточками зрачков казались совершенно безумными.
Треск ломаемых деревьев скоро долетел и до нее. Причем эта грация движения, сравнимая разве что с бегом ужаленного осой буйвола, была ей знакома, и она не понимала причину такой реакции со стороны кота.
– Да успокойся ты, это снова Ванек взлететь пытается. Странно только, что без геройского крика!
Кот словно и не слышал ее, он продолжал выть.
А Тесса вдруг вспомнила, что Иван побежал в другую сторону и через лес он вряд ли пошел бы. Было только одно существо, способное двигаться с такой же скоростью, решительностью, и при этом довести кота до подобного состояния.
Догадка пришла слишком поздно, и все же появление медведя не застало ее врасплох. Зверь прыгнул на дорогу прямо перед ней, вид у него был потрепанный.
– Что, девица-красавица, не ожидала ты увидеть меня, супруга своего верного? Али думала, что забуду я тебя, окаянную, да в чисто поле отпущу?
– В чисто поле не надо. – Тесса попятилась, сжимая в руке амулет. – Милый, этот брак был ошибкой для нас обоих, мы были молоды и неопытны. Время лечит, доверься ему.
– Ой, дивны речи плетешь! Но нет тебе прощенья. Супружий долг ты предала и сердце мое разбередила, честь мою забрала...
– Я не нарочно, честное слово, я просто на нее наступила, а она к ботинку прилипла...
– Горе тебе, окаянная!
Ей было жаль покидать этот мир вот так, однако перспектива закончить жизнь из-за ревности какого-то медведя прельщала Тессу еще меньше. Она приготовилась вернуться, когда в дело вмешался кот.
Причем это вмешательство было настолько неожиданным, что вогнало в ступор всех. Кроме, естественно, кота. Медведь как-то странно взвизгнул и начал метаться по дороге с вцепившимся в его загривок клубком золотой шерсти.
– Сыми его с меня, девица! Сыми коварное проклятье!
Тесса только фыркнула, но задерживаться не стала. Неизвестно, сколько еще он будет метаться, прежде чем сообразит, что его жизни угрожает крашеный кот. У нее были все основания предполагать, что после такого открытия его настроение испортится еще больше.
Бежала она быстро и в глубине души знала, чего должна достигнуть. Только вот захочет ли он помочь? В любом случае, она ведь всегда может вернуться, а сделать это сейчас ей мешала жалость к коту.
Сзади послышался топот, сопровождающийся криками:
– Стой! Не имеешь ты права убегать от мужа своего единственного!
– Насчет единственного не зарекайся! – не удержалась от ответа Тесса, хотя это еще больше сбило ее дыхание.
Медведь яростно взвыл, но больше не пытался воззвать к ее совести.
Деревья здесь казались одинаковыми, поэтому, сворачивая в лес, девушка не была уверена, что поступает правильно. Уходя отсюда, она не старалась запомнить, где оставила его, чтобы потом не вернуться сюда. Теперь приходилось жалеть.
– Горе! – крикнула она, останавливаясь на небольшой поляне. – Ты где? Слушай, потом будешь изображать оскорбленную невинность! Тут нужна твоя помощь...
Топота она не слышала, поэтому решила, что медведь отстал. Уже когда прямо у нее за спиной хрустнула ветка, она поняла, что недооценила зверя. Тесса хотела сорвать амулет, но не успела – тяжелый удар по голове откинул ее назад, заставил покатиться вниз по холму.
Уже погружаясь в темноту, она услышала треск древесной коры...
8
Лошадей они оставили у ворот, а сами спустились вниз, к сияющему городу. Лиля невольно подумала, что любой звук, даже самый тихий, должно подхватывать эхо и увеличивать в несколько раз. Так, по крайней мере, было со звуком их шагов. Но больше ничего эхо не приносило...
Никакой магии ведьма по-прежнему не чувствовала, и от этого почему-то становилось еще страшнее. Она старалась держаться поближе к Кощею, но делать это так, чтобы он ничего не заподозрил.
– Где они все? – Лиля задавала этот вопрос уже пятый раз.
– Не знаю, – ее спутник решил придерживаться традиционного ответа.
Когда они шагнули на ближайшую к воротам улицу, ведьме захотелось присвистнуть, как это сделала бы в такой ситуации Тесса. Однако хранительницам магии свистеть строго настрого запрещалось, за это можно было превратиться в лягушку на две недели.
Людей в городе не было, его населяли статуи. Удивительно реалистичные, сделанные из полупрозрачного материала, и все же неживые. Создавалось впечатление, что кто-то решил изобразить один день из жизни города, причем получилось у него очень удачно.
На крыльце одного дома стоял тучный мужчина в кафтане с меховым воротником. На лужайке перед его домом, покрытой мхом, играли дети. Возле цветника в соседнем дворе возилась женщина. Статуи изображали всех, вплоть до лениво развалившейся на улице собаки.
– Как я и предполагал, – покачал головой Кощей. – Идем.
Отлично! Значит, он все-таки что-то предполагал, но говорить об этом не посчитал нужным. Лиля вздохнула, убедила себя, что упреки ни к чему не приведут, и поинтересовалась:
– Куда мы идем?
– В замок. Там живет моя бывшая жена, она всегда была неплохой колдуньей. Посмотрим, подействовало ли проклятье на нее.
Они прошли через городские улицы, через рынок, на котором застыл торговый день. В белом свете скал статуи мягко мерцали, будто огонь жил внутри них.
– Из чего они сделаны? – тихо спросила Лиля.
– Соль.
– Откуда ты знаешь?
– По всем признакам, это Слезное Проклятье, – ответил Кощей.
– Ааа...
Как ведьма, она должна была знать все проклятья, поэтому сейчас не рискнула ничего спросить, хотя о подобном никогда не слышала.
Они почти пришли к замку, когда их ушей достиг первый посторонний, не созданным ими же звук. Нет, даже несколько звуков, сливавшихся друг с другом.
Самым отчетливым был высокий женский хохот. К нему примешивалось отчаянное хрюканье свиньи, и уж совсем легким казался топоток копыт. Звук нарастал, его источник приближался с одной из узких улочек.
Лиля невольно попятилась, спряталась за спиной своего спутника. Кощей даже не моргнул, взгляд его остался скучающим.
Когда звук, усиленный эхом, стал казаться совсем нестерпимым, в конце улочки появилась огромная жирная свинья. А на свинье гордо восседала женщина.
На вид ей было около тридцати лет; короткие пухлые ножки свисали с шеи свиньи, не менее пухлые ручки вцепились в уши животного. Единственным, что прикрывало мощное бочкообразное тело, были ее собственные длинные спутанные волосы. Маленькие круглые глаза, едва заметные под кустистыми бровями, горели боевым огнем.
Женщина потрясла в воздухе какой-то грязной тряпкой и пустила свинью вперед.
– Что...это? – прошептала Лиля.
– В целом или у нее в руке?
– И то, и другое.
– В руке у нее, если не ошибаюсь, материя, которую рыцари наматывают под определенную часть доспехов. Чтобы, так сказать, не нанести металлом травму там, где ее никак быть не должно. А в целом это виновница того, что здесь произошло.
– Она же сейчас налетит на нас! – ужаснулась ведьма.
– Не налетит.
Раздавить их женщина хотела, в этом не возникало сомнений. Когда свинье оставалось всего пару шагов до завершения заветной цели, она вместе с хозяйкой вдруг взмыла в воздух и застыла в паре сантиметров над землей.
Обнаженной всаднице это совсем не понравилось, она выковыряла из собственных волос небольшой комок неопределенного происхождения и попыталась запустить им в Кощея, но промахнулась.
– Чем это она в тебя? – удивилась девушка.
– Конский навоз, – спокойно пояснил он. – Только где она могла его взять, если лошади застыли? Видимо, старый...
Лиля почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
Женщина пробормотала что-то странное и высморкалась в спутанную прядь. Лиля, только справившаяся с первым приступом тошноты, не выдержала. Девушка отскочила к ближайшей канаве и распрощалась с остатками завтрака.
Кощей молча протянул ей флягу с водой.
– Что это такое? Кто она? – Лиля старалась больше не смотреть на женщину.
– Я же сказал – проклятье.
– А если поконкретней?
– Давай зайдем во дворец, по пути объясню... – предложил он.
– А как же она? – Ведьма указала в ту сторону, где болталась женщина.
– Повисит здесь, ничего с ней не случится.
Уходя к дворцу, они все еще слышали за спиной отчаянный визг. Трудно было определить, кто издает этот звук: свинья или ее наездница.
Дворец этот отличался от тех, что Лиля привыкла видеть. Одноэтажное здание жалось к земле, даже башни будто стеснялись собственной высоты и казались расплывшимися. Стены, излучающие белый свет, были лишены каких-либо украшений, вместо черепицы крышу закрывали доски. По большому счету, дворец был всего лишь очень большим домом.
Проклятье здесь сработало так же, как и в городе: слуги застыли за работой, одна из фрейлин только заносила ножку над ступенькой, шут оказался пойманным в весьма неудобной позе. До этого Лиля и не представляла, что человек может так изогнуться.
– Так что с этой дамой и проклятьем? – поторопила она Кощея.
– Слезное Проклятье вызвать до смешного просто. Для этого не нужно магическое образование, даже мозги не требуются. Главное нарисовать на земле нужный символ, кстати, довольно простенький, порыдать на него – и дело сделано. Все обитатели города моментально превращаются в соляные статуи.
– Слишком просто... – смутилась Лиля.
– Не скажи. Для активизации заклинания требуется такая сила воли, которая не каждому волшебнику дана. Но сила воли все равно дело нехитрое, если она есть от природы.
– А откуда взялась дама со свиньей?
– Это дух проклятья, она появилась, когда город застыл, – разъяснил Кощей. – Ее задача – следить, чтобы никто не разрушил силу заклинания. Поэтому любой, кого она коснется, превращается в соль. Свинья – это обычная свинья. При проклятье появляется лишь одно живое существо. Но магия защищает обоих, поэтому мы с тобой не почувствовали их сразу – ни как жизнь, ни как магию.
– Так почему их двое?
– Духи проклятья обычно любят ездить верхом, их даже часто изображают в виде прекрасных юных девиц на единорогах.
– Ага. А тут мы имеем дело с жирной теткой неопределенного возраста верхом на свинье... Шикарно!
– Барды и прочие сказители имеют привычку приукрашать факты, – пожал плечами маг. – Вот, например, сейчас среди крестьян популярна легенда, о том, как служанка пролезла через ушко коровы, стала красавицей и царь на ней женился. Знал я того царя... Корова там действительно имела место, но с его стороны... причем не в ушках дело... А служанка сумела пригрозить оглаской, вот и получила корону. Так, кажется, мы пришли.
Лиля, заслушавшись, совсем забыла, что у них есть цель:
– Куда?
Вместо ответа Кощей раскрыл резные двери из белого дерева. Они оказались в чьей-то спальне: в дальнем конце зала располагалась огромная кровать, вдоль стен стояли сундуки и кресла. В кровати, приподнявшись на локтях, замер мужчина. Он смотрел на сидящую в одном из кресел женщину, молодую и очень красивую. К ней прижимался мальчик лет десяти, казавшийся испуганным.
– Моя бывшая, – указал на женщину Кощей. Голос его даже не дрогнул. – С сыном.
Лиля вздрогнула, хотя точную причину своего волнения она не знала. Скорее всего, это из-за того, что сложно было представить себе Кощея Бессмертного в роли папаши... А может, из-за чего-то более серьезного.
Чтобы скрыть прилившую к щекам краску, она отвернулась к окну. Дворец располагался на холме, поэтому отсюда открывался прекрасный вид на город. Если присмотреться, можно было даже увидеть ворота, которые привели их в пещеру.
– Ну и что мы будем делать? – полюбопытствовала ведьма.
– Есть два способа уничтожить проклятье. Первый – тот, кто навлек это на город, должен стереть символ на земле своей рукой. Но это в нашем случае невозможно, потому что человек этот давно смылся. Второй – пережить здесь три ночи и не позволить духу проклятья дотронуться до себя. Тут есть свои подвохи. Нельзя использовать магию против духа.
– Но ведь ты уже использовал!
– Ночью нельзя, сейчас день, – напомнил Кощей. – Зато ночью дух может поквитаться – его магическая сила ночью возрастает. Поэтому, говоря "пережить три ночи", я не шучу. Именно пережить, а не пробыть здесь как ни в чем не бывало.
Следующий вопрос Лиле задавать не хотелось, потому что она уже знала, каким будет ответ:
– И что ты намерен сделать?
– Снять проклятье. Это довольно интересный опыт, да и потом, теоретически этот город тоже находится под моей опекой. Другое дело, что я здесь давно не был. Да, я знаю, ты спешишь, поэтому я не настаиваю на твоей помощи. Послушай... ты можешь ехать без меня, а через эти три ночи я тебя догоню. Эта дорога безопасна, разбойников здесь отродясь не было. Что скажешь?
Лиля посмотрела на город, посмотрела на женщину в кресле и прижавшегося к ней мальчика и приняла решение:
– Скажу, что остаюсь.
Совет ведьм вряд ли ее за это похвалит, но продолжать путь в одиночестве ей не хотелось. Да и потом, разница во времени между двумя мирами сгладит эту задержку, так что она почти ничего не теряет.
