355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Влад Виленов » Неизвестные страницы истории российского флота » Текст книги (страница 16)
Неизвестные страницы истории российского флота
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 21:23

Текст книги "Неизвестные страницы истории российского флота"


Автор книги: Влад Виленов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

МИССИЯ ЛОРДА КИТЧЕНЕРА

Вперед погружаясь носом,

котлы погасив, холодна,

В обшивку пустого трюма

гулко плещет волна,

Журча, клокоча, качая,

спокойна, темна и зла,

Врывается в люки… Все выше…

Переборка сдала!

Слышишь? Все затопило

от носа и до кормы.

Ты не видывал смерти Дикки?

Учись, как уходим мы…

Р. Киплинг

5 июня 1916 года на траверзе мыса Броф оф Бирсей, западнее главного острова Оркнейского архипелага, взорвался и затонул английский броненосный крейсер «Хэмпшир». Разумеется, это была не первая и не последняя военная катастрофа. Однако из общего ряда корабельных потерь Великобритании ее выделяло одно весьма важное обстоятельство. Помимо команды и группы штабных офицеров в катастрофе погибли британский военный министр лорд Китченер, его штаб и почти вся команда крейсера – спаслось только 12 человек. С тех пор вот уже почти 90 лет по поводу гибели «Хэмпшира» и его высокопоставленного пассажира выдвигаются всевозможные гипотезы – вплоть до самых невероятных. И прежде всего это связано с той особой секретной миссией, выполнение которой было возложено на Китченера.

Любимец Британии

Прежде чем начать разговор о гибели «Хэмпшира», приглядимся к главной фигуре этой трагедии – лорду Китченеру, он, право, того стоит.

Гораций Герберт Китченер родился 24 июня 1850 года в Листоуэле (Ирландия) в семье офицера. Ирландец по крови, он был признан одним из самых примечательных полководцев своего времени. Этот человек сознательно выбрал военную карьеру и принес в жертву этой своей главной цели все остальное, так и оставшись холостяком. Впервые Китченер понюхал пороху на полях Франко-прусской войны, будучи с 1870 года волонтером французской армии. Затем последовала служба в британских колониальных войсках: Палестина, Кипр, Турция, Египет, Судан, Южная Африка, Индия – список, что и говорить, впечатляющий. В 1882 году Китченер – генерал-квартирмейстер оккупационного корпуса в Египте. В 1886–1888 годах – генерал-губернатор Восточного Судана. С 1895 года он командует британскими войсками в Египте и руководит подавлением восстания махдистов в Хартуме (Судан). К этому времени Китченер стал кумиром всех шовинистов Великобритании, железной рукой устанавливая власть «империи, над которой никогда не заходит солнце», всюду, куда эта рука могла дотянуться. С именем Китченера связано первое боевое применение пулеметов: в битве при Омдурмане установленные на тележные колеса неуклюжие и громоздкие детища Максима буквально выкосили густые толпы повстанцев. Сорокатысячная армия мятежных суданцев была разгромлена наголову.

Следующий виток карьеры Китченера – это уже Англо-бурская война. И здесь его новаторские наклонности проявились в полной мере. Китченер был одним из тех, кто настаивал на введении в армии рассыпного строя и защитной формы цвета хаки – густые колонны англичан в красных мундирах представляли собой отличную мишень для скорострельных винтовок снайперов-буров. И именно Китченеру принадлежит сомнительная слава автора «тактики выжженной земли» и «отца» концентрационных лагерей. Против партизанской тактики буров, которую они противопоставили подавляющему численному превосходству англичан, Китченер выдвинул свою тактику, жестокую, но эффективную.

Боевой состав армии буров был непостоянным – часть их находилась на своих фермах, пока другая часть воевала. Кроме того, бурские партизаны снабжались за счет гражданского населения. И Китченер начал сгонять это население вместе со скотом и всем имуществом в специальные лагеря, где они должны были находиться до тех пор, пока буры не сложат оружия. Справедливости ради отметим, что Китченер не был инициатором массовых репрессий – они начались еще до того, как он стал командующим. Более того, еще испанцы, боровшиеся с повстанцами на Кубе, создали для них «реконсентрадос» – концентрационные лагеря. Испанцев забыли, однако термин, которому была суждена печально долгая жизнь, на протяжении всего XX столетия, остался. И за Китченером закрепилась «честь» изобретателя новой формы заключения, ведь это он начал создавать концлагеря-загоны для женщин и детей.

В 1902–1909 годах Китченер (с 1909 года он стал фельдмаршалом) командует британскими войсками в Индии. В 1911–1914 годах Китченер – английский агент и генеральный консул в Египте (ему при этом были подчинены все английские войска, расположенные в Египте и Судане) и фактический правитель этой страны.

В эти годы лорд увлекается декоративными растениями. Под свой ботанический сад он отвел так называемый остров Деревьев на Ниле. За несколько лет феллахи превратили его в настоящий райский сад. После отъезда лорда из Египта остров Деревьев был переименован в остров Китченера. Сегодня его посещение – это обязательный пункт программы плавающих по Нилу туристов.

С 1914 года лорд Китченер – военный министр Великобритании. Назначение лорда на высшую военную должность Англии практически совпало с началом мировой войны. Уже в самом начале войны Китченер, умевший находить нестандартные решения, проявил себя с неожиданной стороны.

Англии необходимо было резко увеличить армию. Большинство считали это делом почти безнадежным, только не военный министр. Китченер за какую-то неделю оклеил всю страну плакатами, с которых властно смотрел сам военный министр с указующим перстом и надписью: «Вы нужны родине и королю!» Эффект превзошел все ожидания! И численность британских войск всего за год возросла с 200 тысяч человек до 2,5 миллиона. Впоследствии эту эффективную новинку переняли и другие – вспомним хотя бы нашего знаменитого красноармейца с его бескомпромиссным вопросом: «А ты записался добровольцем?»

Деятельность Китченера в 1914–1916 годах как военного министра была вполне успешна. Организованная им армия успешно решала боевые задачи на французском фронте, в Восточной Африке и на других отдаленных театрах Великой войны. Лорд был явно на своем месте, и никаких претензий не только у руководства государства, но даже и у оппозиции к нему не было. О военном таланте Китченера говорить сложно. Разумеется, он был прекрасным специалистом колониальных войн с плохо организованным и слабо вооруженным противником. Против регулярных армий лорд никогда не воевал.

При этом Китченер серьезно увлекался коллекционированием китайского фарфора, в котором прекрасно разбирался. И еще одна деталь: один из современников назвал его «человеком, у которого есть тот же порок, что и у большинства египетских офицеров, – страсть к содомии». Историки и биографы до сих пор спорят, был ли лорд гомосексуалистом. Всю жизнь он провел в военных экспедициях. Что бы ни говорили о Китченере злопыхатели, он ни разу не был замечен в каких-либо порочащих его связях. Наряду с этим никто ничего не знает и о его отношениях с женщинами. Китченер никогда не был женат, его никогда не видели в женском обществе, и говорили, что он «даже не смотрит в сторону баб». Возможно, что он просто был воинствующим женоненавистником.

В народе Кетченер пользовался огромной популярностью, как герой многих войн, что вселяло во всех уверенность в конечной победе в мировой войне, если во главе армии будет стоять именно он. Такая популярность, с одной стороны, во многом облегчала лорду его работу, однако, с другой – вызывала жгучую ненависть как коллег, так и соперников.

Страшное предсказание

Одним из самых знаменитых ясновидцев и предсказателей мира на рубеже XX века был англичанин Луис Хамон (Хэмон), более известный под псевдонимом Кейро. О предсказанных им судьбах известным государственным деятелям написаны книги.

Так, в мартовские дни 1912 года, когда английские рабочие на Белфастской верфи завершали свои работы на лайнере, некоторые известные люди, купившие билеты на «Титаник», получили весьма странные письма: «Критический и очень опасный для вашей жизни момент наступит в апреле 1912 года, ближе к середине месяца. Ни в коем случае не путешествуйте по воде!»

Одним из обескураженных адресатов был американский банкир Дж. П. Морган. Трезвый и расчетливый делец, он, несмотря на внушительные затраты, отказался от завидного путешествия. Его похвальному примеру последовали еще несколько человек. Все они были клиентами известного предсказателя, астролога и хироманта Кейро.

Увы, столь дальновидными оказались не все адресаты таинственного провидца. Так, например, один из его постоянных клиентов, известный британский реформатор и журналист В.Т. Стид, пренебрег не только предупреждением Кейро, но и собственной интуицией. Еще в начале века гадалка предсказала ему кончину в 1912 году, в возрасте 63 лет. В 1911 году, за год до назначенного срока, он обратился к Кейро – должно быть, в надежде услышать другой, более утешительный прогноз.

Надеждам Стида сбыться было не суждено: Кейро предупредил посетителя о смертельной опасности, которая угрожает ему в апреле 1912 года во время морского путешествия, а в марте страшного года еще раз в письме настоятельно просил его отказаться от путешествия на «Титанике».

Но профессиональное любопытство и стремление быть в первых рядах журналистов-счастливчиков, освещающих рейс, обещавший стать легендарным, оказались сильнее чувства самосохранения – Стид остался в числе пассажиров лайнера. Более того, нашлись свидетели, которые утверждали, что незадолго до трагедии его преследовал странный сон, в котором он видел множество людей, гибнущих в море рядом с тонущим кораблем. Увы, невзирая на все предупреждения, журналист отправился навстречу судьбе и в ночь с 14 на 15 апреля 1912 года в точном соответствии с предсказаниями утонул в ледяных водах Атлантики…

Кейро был не единственным, кто предвидел эту страшную катастрофу. Но в отличие от многочисленных пророчеств (в большинстве своем основанных на сновидениях и интуитивных страхах) грядущая трагедия была ранее предсказана им «научно» – по линиям руки капитана морского судна «Титаник» Эдварда Джона Смита! К сожалению, морской волк с 30-летним стажем, с 1887 года бороздивший Атлантический океан, не поверил Кейро и накануне плавания самоуверенно заявил, что «сам Господь не сможет потопить этот корабль»…

Предсказал Кейро и смерть на море военному министру Великобритании фельдмаршалу лорду Китченеру, когда последний еще не достиг своего высокого поста. Кейро предсказал ему воинские успехи, славу и пост министра. Правда, после оглашения радужного предсказания хиромант на минуту задумался и добавил: «Я вижу катастрофу на море на 66-м году вашей жизни».

Прошло время, Китченер действительно стал одним из самых известных полководцев Британии и военным министром. Интересно, что он никогда ни на секунду не забывал о предсказании Кейро. Одна из английских газет так описывала посещение министром боевых позиций. Как-то в опасной близости от Китченера разорвался снаряд, лорда попытались отвести в укрытие, но он был абсолютно спокоен и, отказавшись покинуть смертельно опасную позицию, заявил: «Меня это не волнует. Я знаю, что погибну на море». О предсказании лорд вспоминал не часто, но всегда с горькой иронией, говоря при этом: «Мне осталось столько-то лет, а потому я ни о чем не волнуюсь».

Вспоминал ли он о страшном предсказании Кейро, когда решил отправиться в Россию через Северную Атлантику? Об этом мы, скорее всего, уже никогда не узнаем.

Впрочем, у нас есть вопрос, куда более важный: почему вдруг в начале июня 1916 года военный министр бросает свой кабинет и все неотложные дела, исчезая неизвестно, на сколько времени, в неизвестном направлении? Что же произошло, если министр решается на такой шаг?

Секретная миссия

В конце мая 1916 года англичане и немцы все еще «зализывали раны» после ничейного Ютландском сражения. На суше англо-французские армии вновь отразили массированные атаки немцев под Верденом и готовились к контрнаступлению. Однако военного министра весьма беспокоили дела на Восточном фронте, где русская армия только-только оправилась от «Великого отступления» 1915 года. «Тем временем внутреннее положение все ухудшалось и ухудшалось, и общее недовольство ведением войны само собой перешло в нападки на царскую семью. Несмотря на то что царица, по ее собственным словам, порвала все связи с Германией, ее называли „немкой“. В то же время Распутина обвиняли в шпионстве в пользу Германии… Положение было таким, что немцы не замедлили его использовать. Они уже начали вести свою пропаганду мира… Все время войны Петроград был наводнен их тайными агентами и сочувствующими», – писал в мемуарах английский посол в России Л. Бьюкенен, который в годы войны исправно снабжал информацией Лондон.

Когда военный министр ведущего тяжелейшую, напряженную войну государства внезапно покидает свой пост и мчится за тысячи миль, на край света, то, согласитесь, что для этого должны быть весьма веские причины и основания. В противном случае почему эти вопросы было бы не поручить решать английскому послу или какому-нибудь иному министру или иному представителю. Все это так, если речь идет об обыкновенных переговорах, которые завершатся подписанием обычных совместных документов. А если речь идет о чем-то экстраординарном? Получается, что причины, побудившие английские руководство отправить в неблизкий и далеко не безопасный путь, причем в самый разгар боев на море и на суше, своего лучшего полководца, были весьма существенными. Что же это были за причины?

Начнем с того, что полномочия лорду Китченеру были даны самые широкие. Ему было разрешено для оперативности решения назревших вопросов подписывать документы любой степени важности, то есть лорд был наделен полномочиями чрезвычайными! А вопросы, которые он должен был решить с российским руководством, были столь важны, обширны и секретны, что решить их мог только человек, обладавший таким военным опытом и политическим весом, как лорд Китченер, и никто другой.

Из официальной прессы: «Китченер решил отправиться в Россию и на месте ознакомиться с положением дел, наладить межсоюзническое сотрудничество и уточнить размеры кредитов, которые собирались предоставить России для закупок боевой техники и вооружений. На первый случай он захватил 10 миллионов фунтов стерлингов. План был прост: выехать из города специальным поездом в Северную Шотландию, оттуда перебраться на базу Королевского флота Скапа-Флоу на Оркнейских островах и на быстроходном крейсере отплыть в Архангельск. Потом встретиться в Петрограде с царем и представителями командования, съездить на фронт и в Москву и вернуться прежним путем. 2 июня Лондон уведомил начальника британской военной миссии в России Уильямса о предстоящем визите военного министра, и Николай II изъявил готовность принять его. Генеральный консул в Москве Р. Локкарт вспоминал, как начал искать в антикварных магазинах подлинные экземпляры китайского фарфора, которым лорд Китченер очень увлекался».

Но это официальная программа. Помимо этого лорд Китченер собирался решить в России еще немало вопросов. Прежде всего фельдмаршал должен был на месте выяснить военное, экономическое положение и, что немаловажно, внутриполитическую ситуацию в России, определить размеры требующейся ей военной помощи и кредитов. На борту «Хэмпшира» Китченер вез с собой первый взнос будущего кредита – 10 миллионов фунтов стерлингов в золотых слитках, упакованных в специальные металлические ящики. Предполагалось также, что Китченер с российским военным руководством согласует планы будущих совместных операций против Германии. Впрочем, был и еще один немаловажный нюанс миссии Китченера. Дело в том, что для британской разведки «Интеллидженс сервис» к лету 1916 года уже не были секретом германские планы экспорта революции в Россию и заключения с ней сепаратного мира. Выход России из войны никак не устраивал Англию, так как в 1916 году исход Первой мировой был еще далеко не ясен. Для нейтрализации этой угрозы следовало действовать энергично и незамедлительно. Именно поэтому при штабе лорда отправился в путь офицер британской разведки, имевший якобы на руках неопровержимые доказательства деятельности германских спецслужб. На основе этих документов лорд Китченер должен был призвать российского императора и военное руководство России к более эффективным контрмерам против революционеров всех мастей.

Есть информация и о том, что помимо этого у лорда была и еще одна миссия, вероятно, самая секретная. Фельдмаршал должен был поставить в известность Николая II о готовящемся против него заговоре масонов. Имел лорд при себе и список главных действующих лиц планируемого на 1917 год государственного переворота.

Становится понятным, насколько важной была поездка британского министра в Россию, которая в силу этого планировалась и готовилась в обстановке строжайшей секретности. Причем это касалось не только задач поездки, но и времени выхода в море кораблей и, самое главное, маршрута перехода.

Трагедия у Окрейских островов

Что представлял собой крейсер «Хэмпшир», на котором предстояло отправиться лорду Китченеру в Россию? Броненосный крейсер «Хэмпшир» был одним из шести кораблей, построенных в 1904–1905 годах и получивших названия в честь английских графств («Антрим», «Карнавон», «Арджилл», «Девоншир», «Роксборо»).

Водоизмещение крейсеров этого проекта составляло 10 850 тонн, скорость – 22,3 узла, вооружение четыре 190-миллиметровых орудия, шесть – 152-миллиметровых и двадцать одна 47-миллиметровая пушки, два 457-миллиметровых торпедных аппарата, мощность паровых машин достигала 21 500 лошадиных сил, экипаж составлял 655 человек.

Крейсера типа «Хэмпшир» предназначались для действий на отдаленных океанских театрах, а потому весьма удачно сочетали в себе мощную артиллерию, броневую защиту, хорошую мореходность и большую автономность. Пожалуй, самым большим недостатком «хэмпширов» было почти полное отсутствие противоминной защиты днища. Разработанные еще в период до Русско-японской войны, броненосные крейсера строились без учета минной опасности. Увы, именно этот недостаток окажется решающим 5 июня 1916 года. В остальном к середине Первой мировой войны «хэмпширы» были хотя уже достаточно устаревшими, но все еще не потерявшими боевой ценности кораблями. Разумеется, для поддержки дредноутов в генеральном сражении с неприятелем они уже не годились, но для выполнения специальных задач вполне были пригодны.

5 июня 1916 года броненосный крейсер «Хэмпшир» подорвался на германской мине и затонул у Оркнейских островов. Погибли более 500 человек, включая фельдмаршала лорда Китченера.

6 июня 1916 года командующий британским военно-морским флотом адмирал Д. Джеллико телеграфировал королю Георгу V: «С глубокой скорбью сообщаем, что корабль Вашего Величества „Хэмпшир“ был торпедирован вчера в 8 часов вечера к западу от Оркнейских островов и пошел ко дну…»

Уже позднее станет известным, что сначала в штабе «Гранд Флита» хотели направить «Хэмпшир» в Атлантику восточным фарватером вдоль Оркнейских островов, который регулярно очищали тральщики, но непогода помешала им вовремя выйти в море. Джеллико якобы предложил Китченеру подождать, когда успокоится море и будет проведено контрольное траление маршрута перехода. Но фельдмаршал отказался. Резон в его отказе ждать «у моря погоды» был. Во-первых, у Китченера было слишком много дел, чтобы неизвестно сколько времени сидеть в Скапа-Флоу, во-вторых, нахождение министра в главной базе британского флота и контрольное траление тральщиков не могли не остаться не замеченными для германской разведки, которая имела свою агентуру в Скапа-Флоу. Поэтому лорд предпочел, не привлекая излишнего внимания к себе, выйти в море как можно раньше.

Из-за соблюдения секретности ни команда «Хэмпшира», ни сам командир крейсера до самого отплытия не знали, куда и с какой целью идет в море их корабль. Командир был поставлен известность за полчаса до снятия с якоря, а команда, только после выхода в открытое море.

Исходя из прогноза погоды, было очевидно, что на выходе из фиорда «Хэмпшир» встретит столь крутую волну, что эсминцы эскорта, которые изначально предполагалось послать вместе с крейсером, просто не смогут держать установленный ход и станут для «Хэмпшира» настоящей обузой. Поэтому от сопровождения эсминцев решено было отказаться.

Буквально перед самым выходом в море план маршрута был снова существенно подкорректирован. Так как крейсеру предстояло теперь следовать в одиночку, без эскорта, то командиру корабля Генри Сэвиллу приказали идти западным фарватером, держась ближе к берегу, чтобы, прикрываясь островами, укрыться от шторма. Принимая это решение, офицеры штаба «Гранд Флита» учитывали, что темное время суток в этих широтах длится всего четыре с половиной часа, значит, появление германских надводных кораблей не останется не замеченным для береговых постов наблюдения и можно будет сразу принять контрмеры, а субмарины кайзера в данный район моря еще не заглядывали. Правда, Джеллико советовал повременить, пока море не успокоится, но министр был непреклонен, и в 17 часов 30 минут «Хэмпшир» снялся с якоря. Джеллико снова меняет решение и все же высылает для очистки совести в сопровождение «Хэмпшира» два эсминца – «Юнити» и «Виктор».

Пронзительный северо-восточный ветер поднял крутую волну. Эсминцы зарываются в нее по полубак и плохо держат ход. Через два часа ветер меняется на северо-западный, «Юнити» и «Виктор» отстают все больше и больше. Толку от них, как и предполагали специалисты, не было никакого.

В 19 часов 35 минут на траверзе «Хэмпшира» показался скалистый мыс Броф-оф-Бирлей и раздался оглушительный взрыв. Крейсер буквально подбросило вверх.

«Мы готовились к отбою и развешивали подвесные койки, – вспоминал впоследствии унтер-офицер У. Уэссон. – Внезапно крейсер содрогнулся от мощного взрыва, погас свет. Пробегая по коридору, я заметил Китченера, который вышел из каюты командира. Больше я его не видел».

«Фельдмаршал поднялся па верхнюю палубу в корме, – свидетельствовал матрос У Роджерсон. – Командир Сэвилл руководил спуском шлюпок. Я слышал, как он предложил лорду спуститься в одну из них, но тот; видимо, не расслышал из-за шума ветра и волн».

«Корабль быстро погружался носом и кренился на правый борт, – рассказывает еще один уцелевший, – Китченер спокойно стоял на верхней палубе и разговаривал с офицерами. Думаю, что он так и остался на крейсере».

Некоторые спасшиеся слышали, как Сэвилл кричал матросам: «Спасайте лорда Китченера!» С эсминцев видели, как от тонущего «Хэмпшира» отвалили четыре переполненные шлюпки, в одной стоял человек, похожий на фельдмаршала, но вскоре все шлюпки перевернуло волнами.

Уже впоследствии было установлено, что вскоре после взрыва в носовой части крейсера последовал еще один, не менее мощный. Для старого крейсера этого оказалось более чем достаточно. Через каких-то 15 минут корабль затонул.

Несмотря на штормовую волну, эсминцы сумели подобрать из кипящей воды 16 (по другим данным – 12) человек. Это были все оставшиеся в живых из офицеров и матросов. Лорда Китченера и сопровождающих его лиц среди них не было.

Сразу после того как в Скапа-Флоу узнали о случившемся, к месту катастрофы выслали спасателей, однако они обнаружили только тела погибших.

О гибели «Хэмпшира» с экипажем и военного министра с его штабом Лондон объявил только на следующий день. Премьер-министр до последнего тянул, надеясь, что лорд все же остался жив и был подобран каким-нибудь оказавшимся рядом с местом катастрофы судном.

По мнению историка британского флота X. Вильсона, она «была вызвана двумя случайностями: штормом, который помешал идти обычным путем, и переменой ветра, из-за которой эсминцы не могли сопровождать крейсер. Если предположить предательство, то никто не мог бы рассчитывать на это…»

Возникает вопрос: почему тогда долгое время циркулировали слухи о причастности британской и германской секретных служб к этой трагедии? Британские власти утверждают, что из-за недоразумения. 6 июня в 11 часов Адмиралтейство передало официальное сообщение о «Хэмпшире» премьер-министру, запросило у Джеллико уточнения и предоставило первоначальную информацию в Бюро печати. Но тут подоспели дополнительные сведения из Скапа-Флоу, и в Адмиралтействе принялись сочинять новое коммюнике, запретив английским газетчикам публиковать невыправленный текст. А иностранные корреспонденты тем временем уже связались со своими агентствами. «То, что гибель лорда Китченера стала известна в Германии раньше, чем в Англии, оказалось в те тревожные дни достаточным, чтобы породить самые прискорбные выдумки», – сетовал начальник британской контрразведки Б. Томас.

Эта, в общем-то, понятная задержка породила массу домыслов, догадок и версий. Большинство англичан (и не только англичан) отказывались верить в случайность происшедшего и искали ответ на мучившие всех вопросы: кому была выгодна смерть лорда Китченера и кто мог его устранить?

Спасшиеся отмечали, что лорд Китченер в последние минуты своей жизни был совершенно хладнокровен, но при этом не выказывал ни малейшего желания спастись. Впрочем, те же очевидцы утверждали, что с самого момента отплытия сэр Китченер пребывал в беспричинно мрачном настроении… Как знать, может, лорд никогда не забывал страшного предсказания Кейро и понимал, что это плавание для него – последнее. Но почему тогда Китченер не отказался от него? Ответ, думаю, очевиден: будучи человеком долга и чести, старый фельдмаршал просто не мог допустить, чтобы кто-то усомнился в его храбрости и решимости.

После войны в 1926 году на мысе Мэрвик, напротив скал Бирлей, был установлен памятник лорду Китченеру и погибшим вместе с ним морякам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю