Текст книги "Мы, Мигель Мартинес. Накануне (СИ)"

Автор книги: Влад Тарханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

В общем, мы нашли общий язык. А через одну французскую фирму немного увеличили средства лично генерала Миллера. Не надо представлять Евгения Карловича этаким бессребреником. Его высокопревосходительство любил вкусно поесть и прилично одеться. В общем, его собственные интересы были самыми что ни на есть обычными. В свое время англичане, которые оккупировали наши северные украины, неплохо отблагодарили генерала за лоббирование их интересов.

Кроме того, мне удалось лидера РОВСа обрадовать тем, что французы согласились передать горные пушки, которые у них остались со времен Великой войны. Их больше использовали в окопах, так что их правильнее было бы назвать окопными орудиями. Если же быть еще точнее, это были слегка модернизированные горные пушки Гочкиса, созданные в далеком 1875 году. Ее главными преимуществами были то, что она не только была одним из первых казнозарядных орудий, но обладала небольшим весом, для ее транспортировки достаточно было трех мулов, при этом третий мул вез боезапас, а это делало такую артиллерию более чем пригодной для колониальных войн. Особенно для борьбы с кочевниками или с неповоротливыми отрядами итальянской пехоты. Правда, была возможность усилить заряд этого, если так можно выразиться, орудия, увеличив фугасную мощность боевой части, но стоило ли этим заниматься? Если итак все было более-менее неполохо.

После окончания переговоров с Миллером и его помощниками, я опять через всю Европу вернулся в Москву. А тут и в Щурово поспели первые экземпляры нашего произвольного творчества. Затем пошла рутина.

Были собраны металлоконструкции зубов дракона в достаточном количестве, заполнены бетоном, нам надо было произвести определенную партию, которая могла бы показать свои возможности нашим военным. Заодно были залиты и конструкции цельнобетонной передвижной пулеметной точки. Передвижной в том плане, что ее можно было перевезти на нужную позицию и вкопать там в землю. И если с зубцами все было более-менее ясно и просто, то получить эти коробки оказалось намного сложнее. Хотя, чего тут вроде сложного: простейший каркас из сваренных арматур заливай прочным цементом и на выходе получай огневую точку –основу небольшого укрепления. А оказалось все не так элементарно, как у Ватсона: сделать то мы смогли, но тут возник закономерный вопрос, а каким транспортом такую дуру притащить на полигон и как ее установить на нужной позиции? Вроде тоже все бкз проблем, нужна рабочая пара: экскаватор, который выроет яму, в которую кран опустит готовую конструкцию. Плюс тягач, который этот кусок бетона на место доставит. Ну, не полуторкой же тащить, в самом-то деле?

Если же быть откровенным, то и автомобиль – трехтонка тут никак не поможет, нужна минимальная грузоподъемность – пять тонн! Это восемь малых или четыре больших пирамиды можно притащить на позицию в одну ходку. И не надо думать, что чем-то подобным местная инженерная мысль не озаботилась – были у инженерных войск СССР подобные идеи, но их только-только оттачивали и вообще считали не самыми перспективными, мы ведь самая атакующая армия в мире!

(противотанковые надолбы СССР, 1941 год)

В общем, думали остановиться на каком-то из пятитонных автомобилей, которые наша промышленность худо-бедно, но начала выпускать. Но тут мне подвернулись характеристики малой партии экспериментальных машин Ярославского автомобильного завода, ЯГ-12. Его вообще-то продемонстрировали на параде в тридцать втором, но тогда машина была сыровата. Но сейчас ее чуток довели до ума, фактически, создав пусть и не самый лучший, но достаточно грузоподъемный мощный грузовик, с колесной формулой 8×8. Что имело для меня приоритетную ценность, он мог тащить по бездорожью восемь, а по трассе все двенадцать тонн груза! Чего еще желать для моих-то целей?

В общем, привезли партию зубцов и расставили их в три ряда, так, чтобы сами пирамиды находились в шахматном порядке. Между рядами протянули спираль Бруно, перед ними – минное поле (имитация), на флангах создаваемой позиции – передвижные пулеметные ДОТы моей конструкции так, что амбразуры смотрели не прямо на приближающегося врага, а чуть наискосок, для ведения огня во фланг наступающим, в первую очередь, группам саперов, дабы помешать позицию разминировать. А еще соединили отдельные зубцы в одну цепь при помощи троса.

При этом первые два ряда состояли из мелких зубов, а последний – из крупных. После того, как обваловали огневые точки землей, установили в них станковые пулеметы, между позициями ДОТов вырыт ряд траншей, прикрытых той же спиралью Бруно, всё было готово для презентации.

Надо сказать, что из руководителей государства на испытаниях никто не присутствовал, правда, в наличии был кинооператор с камерой, который снимал происходящее, для кого, мне было сложно даже представить. Во всяком случае, не для киножурнала «Фитиль» – стопудово, нет еще такого журнала! Потом появилось большое военное начальство, вот тут на представительные лица не поскупились: Ворошилов, Буденный, Тимошенко, весь Генштаб, всё ГАУ, плюс всё инженерное управление РККА, в общем, больших звезд в петлицах хватало.

Я взял слово как автор этого сооружения.

(примерно вот так оно могло выглядеть)

– Товарищи! Данная система заграждения предназначается для того, чтобы сдержать атаки механизированных частей противника на танкоопасных направлениях. При этом это либо заранее подготовленные укрепления, либо импровизированное прикрытие флангов наступающей группировки. Ведь во время наступления именно не обеспечение обороны по флангам может стать фатальным, если противник сумеет нанести туда контрудар. Преимущество подобного сооружения – в его мобильности, при помощи грузовых платформ мы можем перевозить ее с места на место, создавая узлы обороны на выбранном нами направлении, причем удерживать ее небольшим количеством личного состава в противовес большим силам, необходимым для ее прорыва.

Ну, говорить можно долго и красиво, мы же предпочли показывать. Сначала презентовали атаку танковой роты на позиции. Правда, из нее до заграждения прорвались только три единицы техники, которые преодолеть полосу зубцов не смогли. Затем прошла имитация атаки мотопехотной роты, усиленной танковой. При этом в первой волне двигались саперы, но их быстро условно «упокоили» огнем с позиций стрелкового взвода, удерживающего эту позицию. Славно поработали и гарнизоны наших небольших бетонных ДОТов.

Потом пришла пора более качественных испытаний. Танки выдвинулись на дистанцию перед укреплениями и стали обстреливать их из пушек. И тут сразу стало ясно, что мелкие калибры, которые стоят на вооружении современных танков для этого заграждения что слону дробина. Замазав краской попадания и повреждения от танковой артиллерии, произвели обстрел из полевых трехдюймовок. Скрепленные тросами зубцы выстояли. А ДОТам вообще ничего не было. И только привлечение для обстрела тяжелой артиллерии привнесло некоторый хаос на защищаемой позиции. Правда, по общему мнению, даже после обстрела из тяжелых орудий пройти эту линию будет для танков и пехоты непросто. Последним номером программы стало нанесение бомбового удара при помощи скоростных лёгких бомбардировщиков. И тут оказалось, что усилия авиаторов вообще на этих позициях не сказались. Мелкие бомбочки не смогли повредить нашей импровизации.

Затем мы показали, как быстро можно эту позицию поменять, для чего пригнали автотехнику, краны, экскаваторы и перенесли позицию на полкилометра на восток. Справились за шесть часов, что оказало на присутствующих высокую комиссию ошеломляющее действие. Ну так и мы не лыком шиты, не зря всё-таки тренировались!

[1] В Этом варианте истории Миллера никто не похищал, а генерал оказался вовлеченным в «Ливийский проект».

Глава двенадцатая

В одной связке

Глава двенадцатая

В одной связке

Московская область. Одинцовский район. Полигон Кубинка

1 августа 1935 года

Рано утром на полигоне в Кубинке было многолюдно. Сновали техники, рычали бронированные машины, собралось всё местное начальство и по его озабоченному виду сразу стало ясно, что приедет кто-то более значимый, кто-то явно из совсем большого начальства. Ибо трава красилась в зеленый, дорожки посыпались окрашенным песком, а к внешнему виду всех работников придирались буквально с мелкоскопом. К одиннадцати часам всё устаканилось и замерло в ожидании. Как говориться, больше, чем сделали делов не наделать, а перед смертью всё равно не надышишься. Ровно в полдень показался кортеж автомобилей, которые стали заезжать на полигон и откуда один за другим появились представители высокого (и не очень) начальства. К «показухе» всё было готово.

Сначала в линеечку выстроились бронеавтомобили. Ижорский завод выставил модернизированный БА-6 и его новую глубокую переработку БА-10. Были и бронеавтомобили других заводов, при этом легкие броневики производили на базе автомобиля ГАЗ-АА, знаменитой полуторки, а средние ужена основе трехтонного ЗИСа. За рядом броневиков расставили танки «по ранжиру» – легких, средних и тяжелых.

Иосиф Виссарионович вместе с сопровождающими лицами обошел и осмотрел технику, как ту, которая уже находилась на вооружении, так и перспективные образцы. Сталин общался не только с конструкторами и директорами заводов, но и с экипажами танков, задавал вопросы об удобстве управления, возможностях связи, взаимодействия с другими родами войск. И ответы экипажей его не слишком-то радовали.

После еще нескольких непродолжительных бесед Иосиф Виссарионович вместе с сопровождавшими его лицами направился в сторону большой палатки, которая совмещала функции столовой и совещательной комнаты. Правда, совещание еще не началось, да и команда «кушать подано» не прозвучала, просто приехавшие с вождем военные задержались, задавая конструкторам вопросы, которые касались образцов перспективной техники и модернизации уже наличествующей в войсках. Больше всего вопросов вызвал легкий танк Т-18 с установленным на нем крупнокалиберным пулеметом Браунинга. Целесообразность замены 37 мм пушки на такой агрегат вызывала серьезные опасения. Но, оказалось, что для борьбы с легкобронированными целями этой огневой мощи было более чем достаточно, а саму машину предполагалось использовать в разведке и в качестве посыльной машины. Но мгновенно встал вопрос – как на него установить радиостанцию, ибо что это за разведчик, который не может оперативно передать данные о противнике? И вот тут замена пушки на пулемёт оказалась в тему. В общем, получился компактная танкетка, которая в качестве зубастого такого разведчика оказалась очень даже удачным решением, а обкатав это во время Гражданской войны в Испании инженеры только убедились в правильности принятого решения.

Еще какое-то время Сталин задержался у среднего трёхбашенного танка Т-28, воплощения мощи советского государства и его инженерной мысли. Вообще то, его создавали по аналогии с британским «Виккерс 16-тонный», поговорил с его конструкторами, затем, под самый конец ряда машин, уставился на образец самого «свежего» пятибашенного Т-35, первого тяжелого танка прорыва отечественной разработки. Вождь выслушал его создателей, почему-то тяжело вздохнул и направился дальше. Потом осмотрел ряд модификантов и перспективных моделей. Немного задержался у серии химических и огнеметных машин, предназначенных для преодоления инженерных заграждений и борьбы с укреплениями противника. После осмотра все дружной толпой отправились в столовую, в которой были установлены дополнительные столы, Самые внимательные отметили, что вождь ел мало и был задумчив. И только после этого гости и работники полигона временно разошлись на перекур, чтобы через четверть часа собраться в том же месте, но уже переоборудованным под зал для совещаний.

Сначала выступал начальник Бронетанкового управления РККА Павлов. На эту должность его направили после удачной (для последнего) командировки в сражающуюся Испанию. После этой Гражданской войны Пвалов написал весьма подробный и дельный доклад, который произвёл на вождя неплохое впечатление. Кроме анализа существующего положения дел, Дмитрий Григорьевич сумел наметить и перспективы развития бронетанковых войск, написал о необходимости создания целой системы, в которой доминирующую сейчас на поле боя легкие танки и танкетки уступят место более тяжелым и бронированным монстрам, средним танкам, и совершенно тяжелым машинам прорыва. При этом он настаивал на том, что легкие танки должны быть органичной частью танкового комплекса, обеспечивающего связи и разведку, а также преследование отступающего противника.

И выступление свое новый начальник Управления Бронетанковых войск построил на тезисах своего доклада по итогам Гражданской войны в Испании. Когда же он закончил доклад, то Иосиф Виссарионович повернулся к нему и спросил:

– А как товарищ Павлов оценивает необходимость взаимосвязи танковых войск с другими родами войск?

Павлов немного опешил. Этому опросу он уделил намного меньше внимания в своей работе, представляя бронетанковые войска как единый род войск, монолит, но вот взаимосвязи с другими родами войск, этому внимания почти не уделял.

– Товарищ Сталин, на мой взгляд, бронетанковые войска способны самостоятельно решать задачи прорыва вражеской обороны, нанесения глубоких ударов по тылам и коммуникациям противника. При этом ударе остальные рода войск играют важную, но всё-таки вспомогательную функцию. В оптимальном танковом соединении все роли распределены более-менее равномерно: разведка, связь и мобильный резерв – это функция соединений легких танков, которые за счет скорострельных орудий и крупнокалиберных пулеметов могут играть роль и мобильного резерва, что ранее не предусматривалось. Танки прорыва обеспечивают преодоление обороны противника, ее продавливание. А средние танки развивают успех, становятся основной ударной силой, сочетая маневренность и огневую мощь. При этом планируется обеспечить все танки системами связи. Правда, ГАУ считает, что это излишние расходы, которые усложняют производство бронеединиц.

– То есть, система взаимодействия с другими войсками не отработана? –уточнил Сталин.

– Товарищ Сталин, мы создали экспериментальную механизированную бригаду, в которой и отрабатываем эти вопросы. Такая бригада кроме танкового батальона, состоящего из взвода легких танков-разведчиков, содержит взвод легких танков мобильного резерва, две роты средних танков и роту тяжелых танков прорыва. В состав бригады включены еще два мотострелковых батальона, взвод инженерных танков, артиллерийский дивизион и зенитная батарея. Для отработки взаимодействия с ВВС этому соединению придана смешанная авиаэскадрилья. Но соединение создано недавно и говорить о результатах пока сложно, отрабатываются рабочие моменты.

Сталин кивнул головой. Павлову показалось, что такой его ответ удовлетворил вождя, поэтому он быстро и на весьма позитивной ноте закончил доклад.

После этого наступил черед начальника Главного артиллерийского управления РККА Николая Алексеевича Ефимова. Его доклад касался более перспективных разработок танковой техники и модернизации уже имеющихся образцов, с освещением недостатков и достоинств каждой отдельной модели.

Высокий пост начальника ГАУ РККА Ефимов занял еще в далеком тридцать первом году. И сумел наладить работу управления, хотя к нему лично у вождя было много вопросов. Заменить пока что было некем. Ворошилов пытался на это важное место протащить своего боевого товарища, Кулика. Впрочем, Сталин тоже хорошо знал последнего, как и характеристику, которую дал Кулику попаданец Пятницын. Устав выслушивать панегирики своего соратника и преданного друга, в один из рабочих дней Иосиф Виссарионович вместе с Климом Ефремовичем поехали на квартиру Кулика, где и застали оного в состоянии полной невменяемости ввиду употребления большого количества крепкого алкоголя, проще говоря, сивухой от будущего маршала разило на версту, а лыка он не вязал.

– Клим, скажи, какое дело можно поручить человеку, который так много пьет?

– Все мы немного можем злоупотребить… – пытался дипломатично сгладить углы Ворошилов.

– Это не немного… Он уже неделю не просыхает. Запойный начальник ГАУ мне не нужен. Он соображать должен. Не иногда, а постоянно! Или ты с этим не согласен?

И попробуй в такой ситуации не согласиться! Дураком Кулик не был. Он хорошо знал артиллерийское дело, еще со времен Империалистической. Да и в Гражданскую проявил себя неплохо. Был на ответственных постах в Первой конной армии, во время обороны Царицына вошел в круг друзей Ворошилова и Сталина. Но вот вам типичный пример того, что водка делает с человеком. Претендовать на ответственную должность сейчас ему не светило. А уговорить друга бросить пить у Клима Ефремовича никак не получалось. Кулик плакал, обещал перестать, даже прекращал пить… и прекращал – на неделю-вторую, до нового запоя. Так что Сталин слушал Ефимова и морщился. Очень ему не нравился слишком «гладкий» доклад начальника ГАУ.

– Товарищ Ефимов, скажите, почему у танков Т-28 и Т-35, противопульная броня?

– Товарищ Сталин! Основная проблема этих танков в мощности моторов. На тех, что были в наличии, ставить более тяжелую броню – это делать танки медленными мишенями для противотанковых средств противника. На сегодня, такая броня – наша единственная возможность хорошо защитить экипажи танков.

Как настолько тонкая броня может ХОРОШО защитить экипаж⁈ – подумал про себя вождь. И поставил зарубочку на память.

– И почему ваше управление постоянно возражает против установки на танки радиостанций?

– Товарищ Сталин, вас неверно проинформировали. Мы считаем, что на командирские танки от командира роты и выше рации ставить обязательно необходимо. Но на сегодня мы не изжили две проблемы, которые мешают даже такой радиофикации передвижных бронированных средств. Первая проблема – это большие габариты самой радиостанции, из-за которой приходится жертвовать, например, боекомплектом, а небольшой боекомплект, это совершенно неприемлемый вариант. Вторая проблема, которую ещё не удалось решить – это качество связи. Слишком много помех, которые пока что не удалось устранить. Поэтому мы считаем, что на данный момент командиры звеньев ниже ротного – могут управлять своим примером или флажками.

– То есть, под вражеским огнем командир танка должен из машины вылезти и подать флажком сигнал своим подчиненным?

– Никак нет, товарищ Сталин. Во время боя он руководит собственным примером, как в море есть команда «делай, как я». Флажки – это подача сигнала на марше и в небоевой обстановке.

– Понятно! Продолжайте, товарищ Ефимов.

После окончания этого доклада слово взял вождь. Он подошел к небольшой трибуне, установленной в просторной палатке и чуть прокашлявшись, заговорил:

– Товарищи! Концепция применения современных танковых соединений базируется на теории глубокой операции, созданной видными военачальниками РККА в последние годы. Надо заметить, что в этой концепции подразумевается, что все силы механизированных соединений будут двигаться с одной скоростью, позволяя проводить глубокие и стремительные прорывы оборонных рубежей противника. Мы провели проверку нашей экспериментальной механизированной бригады. И я хочу сказать, что она считается механизированной зря, очень зря, товарищи! Поясню свое мнение. Да, в состав бригады входят танковые соединения. И пехота, которая должна взаимодействовать с танками, тоже передвигается вместе с ней… на обычных автомобилях, полуторках. То есть, пехота на марше не защищена броней! И это делает ее уязвимой для атак противника. А если враг уничтожит пехоту, ценность моторизованного соединения сразу же резко падает.

Сталин взял небольшую паузу и обвел тяжелым взглядом зал. Пока что его слова никакого отторжения у военных специалистов не вызывали.

– Во всем мире стараются панцерную пехоту спрятать за броню, которую усиливают еще и пулеметом. Фактически, каждое отделение панцергренадеров еще и имеет в своем распоряжении передвижной и защищенный противопульной броней пулемет, что значительно усиливает огневое воздействие такого подразделения. Это опытные разработки Германии, точнее, Четвертого рейха. У нас же пехоту моторизованных соединений защищает, в лучшем случае, брезент полуторки! Что скажите, товарищ Ефимов, почему у нас буксует создание бронеавтомобиля для перевозки мотопехоты? Можете с места ответить.

Ефимов тут же вскочил и оттарабанил:

– Мы взяли за основу бронеавтомобиль британских Вооруженных сил. К сожалению, его маломощный мотор плохо показал себя в наших погодных условиях. Пока что у нас нет дешевого и надежного мотора, который мог бы быть поставлен на колесную технику такого класса.

– Понятно, товарищ Ефимов. Только почему она должна быть исключительно колесной? А не на гусеничном ходу или так и не был использован комбинированный вариант? Гусенично-колесный? Но еще более странным оказалось массовое использование в механизированном соединении лошадей для буксировки артиллерии, в том числе зенитной. Что вы можете сказать по этому поводу?

(британский Universal Carrier , не такая и плохая машина, раз их выпустили 113 тысяч штук)

К этому времени Николай Алексеевич уже успел собраться с мыслями и стал докладывать:

– Мы за основу бронетранспортера для пехоты выбрали британский Universal Carrier, то есть 'Универсальный, многоцелевой транспортер, чертежи которого нам предоставила разведка. Существует его два прототипа: гусеничный и колесный, они оба были перепроектированы нами под нашу техническую базу. Многие узлы и технические решения оригинала нам пришлось заменять своими. Колесный вариант получился чуть лучше гусеничного, но у него основная неразрешенная проблема – отечественный маломощный двигатель. На оригинале стоит восьмидесятипятисильный двигатель фирмы Викерс, к сожалению, нам он не подошел, как и подобный двигатель отечественного производства.

– Почему?

– Причина в том, что британский бронеавтомобиль рассчитан на три-четыре человека в десантном отделении, нам же поставлена задача поместить там как минимум полноценное отделение мотострелков, а это восемь человек, товарищ Сталин, вместе с вооружением, вот и получилось не так хорошо. Сейчас идет работа над двигателем, если все получится, к концу года бронетранспортер для мотопехоты выйдет на испытания.

Тут неожиданно подал голос начальник Бронетанкового управления РККА, Павлов:

– Товарищ Сталин, уже сейчас, на стадии проектирования, мы, армейцы, считаем этот броневик несколько неудачным в еще одном отношении: десантное отделение открытого типа, то есть в него легко забросить гранату и оставить танки без пехотного прикрытия. Мы изначально предлагали остановиться на итальянской разработке фирме ФИАТ, чертежи которой были доставлены нашей разведкой. На наш взгляд, есть смысл купить лицензию на него и на стодесятисильный мотор, который планируют на него поставить. Тем более, что в связи с событиями в Киренаике, которые развиваются слишком стремительно, ФИАТ не получил заказ на бронеавтомобили для африканского корпуса и сейчас фирма переживает не лучшие времена. А модель итальянского автомобиля имеет и бронирование крыши, что, на наш взгляд, немаловажно. Плюс, в планах на эту пятилетку строительство моторостроительного завода для автомобилей такой мощностью не предусмотрено, а такая бронетехника нужна буквально завтра.

(Бронетранспортер ФИАТ на 20 десантников на базе грузового шасси) [1]

– Я думаю, товарищ Ефимов учтет мнение товарищей военных, хотя бы потому, что новую технику создают не для ГАУ, а для нашей доблестной Рабоче-Крестьянской Красной армии. И мы в кратчайшие сроки получим удовлетворительную технику для подвижной панцерпехоты. А что у нас по артиллерии, товарищ Ефимов?

– Мы считаем, что на сегодня лошадиная тяга дает достаточную подвижность артиллерии и нет смысла вкладывать средства в разработку подобной техники на танковой или автомобильной базе. – почти без запинки ответил начальник ГАУ РККА, чем сильно расстроил вождя. Тот понял, что начальника ГАУ необходимо срочно менять. Иначе плохо будет. Но кого поставить на его место? Вот в чем вопрос!

(Бронетранспортер Autoprotetto FIAT-SPA S37 на 8 десантников) [2]

– Я сегодня не собирался никого критиковать, а только внимательно выслушать. К сожалению, близорукая и откровенно вредительская позиция руководства ГАУ РККА просто поражает. Неужели для товарища Ефимова решения партии и правительства – пустой звук. Почти два года назад при формировании концепции механизированных частей Красной армии возникла идея того, что все составные части механизированных соединений должны двигаться с одинаковой скоростью. Но это означает, что танки, мотопехота, артиллерия, зенитное прикрытие, инженерные и части снабжения должны двигаться с одинаковой скоростью. То есть, должны были созданы или закуплены лицензии на бронеавтомобили и бронетранспортеры, артиллерийские тягачи, мало этого, считалось, что на базе танковых шасси необходимо создать самоходные артиллерийские и зенитные установки, инженерные машины, ремонтные мастерские. И где это? Оказывается, ГАУ решило, что на эту концепцию можно просто положить очередную отписку, и пребывать на лаврах создания танковой техники. Но что такое танк? Это платформа, которая доставляет хорошо защищенное орудие в нужное время в нужное место. И это означает, что на этой платформе можно ставить не только пушку, и тут становится понятно, почему ГАУ спустило это на тормозах. Наверное, товарищ Ефимов слишком в хороших отношениях с директорами танковых заводов, которые не хотят осваивать производство новой технике в погоне за планом. Это недопустимо, товарищи!

По итогам этого совещания слетели со своих постов начальник ГАУ Николай Алексеевич Ефимов и ряд директоров танковых (тракторных) заводов.

[1] В РИ создан в 1940 году, производство началось тогда же.

[2] В РИ создан в 1941, производился в 41–42 годах.

Глава тринадцатая

Конфликт

Глава тринадцатая

Конфликт

Москва. Кремль. Кабинет Сталина

3 августа 1935 года

(один из верных соратников осетина Сталина, имеретинец Орджоникидзе)

Кабинет вождя – место тихое и спокойное. Власть любит тишину. Власть любит иметь возможность спокойно обдумывать свои шаги. Настоящая власть публична только в той мере, что необходимо для ее легитимации в общества, и не более того. Но сегодня в кабинете вождя было необычно громко. Редко кто спорил с Иосифом Виссарионовичем. Но еще реже кто-то на него кричал. А сейчас в кабинете именно что стоял ор! Посетитель был давно известным и обыкновенным, но этот грузный высокий кавказец с типичным носом-сливой и роскошными густыми усами казалась слишком возбужденным, и даже хозяин кабинета непривычно сжался, от его громкого крика.

– Коба! Я понимаю, что такое реорганизация! Но почему ты вообще мой наркомат вычеркнул из жизни? Почему? Чьи это интриги! Шени дедо! Какая сволочь тебе сказала, что тяжелую промышленность надо отменить? А? Я столько лет собирал самые лучшие кадры, мы строили…

– Серго! Успокойся! – сделал еще одну попытку утихомирить разбушевавшегося товарища Сталин.

– Коба! Не могу успокоиться! Я столько плохого о себе выслушал, что просто охрэнел, да, понимаешь! Я не говорю, что на своем посту не ошибался, но ведь… Почэму этот мэнгрел хрэнов позволяет себе меня оскорблять. Я ему что, работать не давал? Он свои показатели, говорят, просрал, а меня сделать хотел виноватым?

– Хватит! – в голосе Сталина прозвучали такие стальные нотки, что Орджоникидзе застыл, как будто на СТАЛЬНУЮ стену напоролся. И хотя у него пар буквально из ушей валил, но Серго все-таки постарался себя сдержать, ибо хорошо знал черту, через которую в кабинете вождя переходить было чревато.

– Закурим, давай. – примирительным тоном произнёс вождь.

Вспышка гнева одного из верных соратников вождя, имеретинца Серго (Григория Константиновича) Орджоникидзе была вызвана только что закончившимся совещаниям по вопросам промышленного развития СССР. А совещание вызвано заключенными с американцами договорами о строительстве целого ряда промышленных предприятий, что потребовало ускорить реорганизацию и ВСНХ (высшего совета народного хозяйства) страны. И тут выяснилось, что наркомтяж предлагают не просто реорганизовать, выделив из него профильные наркоматы (химпром, боеприпасов, авиационный и т.д.), фактически, его предлагают упразднить. И больше всего с нападками на руководство наркомата тяжелой промышленности выступал товарищ Берия, руководитель промышленного комитета номер один. Причину конфликта Сталин не знал, хотя тот факт, что имело место и национальная рознь, не сбрасывал со счетов. Мингрел Берия предпочитал окружать себя людьми своей национальности, почти что родственниками, можно сказать, что за ним шел его небольшой, но уже влиятельный клан. А Серго – имеретинец, продвигал вообще грузин, создавая (вольно или невольно) свой небольшой клан «верных товарищей», которых тянул за собой и старательно прикрывал их некомпетентность во многих вопросах. Свои кадры он берег и пестовал. К сожалению, иногда это происходило и во вред делу. И вот именно по этому больному для Орджоникидзе вопросу и ударил Берия, собравший и систематизировавший серьезный компромат на наркома. Как говориться, замашки чекиста никуда не делись. Впрочем, для Первого комитета это было то, что нужно.

Серго вытащил пачку «Казбека», московской фабрики «Ява», уже наполовину пустую, судя по его настроению. Иосиф Виссарионович остался верен «Герцоговине Флор» той же фабрики. Более того, эти папиросы создал один и тот же табачный мастер Василий Иванович Иоаниди. Но если для «Герцоговины Флор» использовался, в основном, зелье из Боснии, особой сушки и обработки листа, то «Казбек» – это была смесь закавказских и среднеазиатских сортов табака, в первую очередь Самсуна. Получились крепкие и ароматные папиросы, которые далеко не каждый мог себе позволить: при номинированной стоимости пачки этих папирос шесть рублей и пятьдесят копеек, пачка «Казбека» продавалась только в коммерческих ларьках по цене от сорока до пятидесяти рублей. Партийное и военное руководство получало «Казбек» только через спецраспределители по государственным ценам. Кстати, дизайн пачки Сталин утверждал лично. В общем, простые люди «Казьек» не курили – или весьма состоятельные, или принадлежащие к номенклатуре.

(Дизайн упаковки «Казбека» должен был напоминать Сталину о горах Кавказа)

Когда соратники выкурили по паре папирос (одной уровень конфликта было не унять), Сталин исподлобья глянул на товарища и произнёс: