Текст книги "Объективная реальность (СИ)"

Автор книги: Влад Тарханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Удивительно, как это пересекается с мнением еще одного заклятого врага Тухачевского и Советского Союза Юзика Пилсудского. « Этим я отнюдь не хочу сказать, что П. Тухачевский [2] именно так и управлял войсками, не хочу использовать во всей полноте свое таким способом полученное преимущество, но я не могу избавиться от мысли, что очень многие события в операциях 1920 года происходили так, а не иначе именно из-за склонности П. Тухачевского к управлению армией как раз таким абстрактным способом».

А это уже слова немецкого специалиста

«Тухачевский эффективен до тех пор, пока противник его делает еще большие ошибки, чем он сам. Оценка его действий во время войны 1920 года с Польшей – это слабая тройка, и все его успехи были вызваны тем, что ему противостояли еще более слабые специалисты со стороны армии Польши»

Иосиф Виссарионович отвлекся от своих мыслей, потому что выступающий с репликой по докладу Тухачевского командир 6-го (Гомельского) механизированного полка Дмитрий Григорьевич Павлов предложил посмотреть короткий документальный фильм. По дороге довольно шустро движется группа танков БТ, всего восемь машин. Следующий кадр вылавливает танк, похож на Т-26, только с коротким орудием в башне. Он укрыт окопом и замаскирован. Выстрел. Передний танк останавливается, на его броне вспухает что-то типа белого облачка. Колонна тормозит. Надпись: «Наблюдатель сообщил об уничтожении первого танка с экипажем». В это время танк в засаде переводит прицел и снова стреляет, на этот раз попадает в ходовую часть последнего танка. «Наблюдатель сообщил, что последний танк в колонне выведен из строя». В колонне начинается форменный бардак. Один из танков сползает на грунт и тут же видно, что застрял. Остальные пытаются быстро установить гусеницы, чтобы уйти из-под обстрела. Вскоре все танки колонны оказываются выведены из строя, последним из них был выбит застрявший на почве танк.

Слово берет Павлов.

– Товарищи. Мы смоделировали ситуацию, которую нам навязывает товарищ Тухачевский –стремительным маршем колонн лёгких танков с противопульной броней по шоссейным дорогам. Как видите, такое продвижение легко парируется всего одной единицей бронетехники с легким скорострельным орудием и наличием бронебойного снаряда. При этом стоящий в засаде танк не получил повреждений вообще, а атакующая танковая группа была остановлена и уничтожена. На данном примере мы четко иллюстрируем все недостатки этого вида бронетехники: противопульная броня не спасает от огня артиллерии. Как показали данные контрольных обстрелов, даже орудие небольшого калибра при попадании в такой танк выводит его из строя. Во время конфликта на КВЖД себя хорошо показали не слишком скоростные танки Т-18, которые являются машинами сопровождения пехоты, но они двигались вместе с пехотой, значительно усиливая ее огневые возможности. Ставка на танки, да, это правильная ставка. За танками – будущее. Но что такое танк? Это самоходное орудие, то есть пушка, которую можно быстро доставить в нужное место и подавить сопротивление противника. Но что мы имеем сейчас? Плохо бронированные пулеметы? Или совсем легкие орудия? Считаю, что нашим конструкторам надо продумать и хорошо продумать концепцию более защищенного танка. Пусть двигающегося с меньшей скоростью, но обязательно на гусеничном ходу.

– Товарищ Павлов считает, что нам не нужны легкие танки? Но сейчас в мире других танков никто не строит. Во всяком случае, медленные черепахи – это не то, что нужно наступающей Красной армии. – не выдерживает Тухачевский. Павлов удачно парирует, объясняя, сколько стоит подготовить танкиста, и сколько стоит снаряд, который трех подготовленных специалистов в гроб загонит. А то, что никто и нигде не делает – не аргумент. На то мы и пролетарское государство, чтобы делать лучше и самое новое!

Ну что же. так начиналось избиение золотого мальчика! Шапошников сумел буквально по каждому тезису Тухачевского (спорному тезису) найти содокладчика, который эти тезисы множил на ноль. Сто тысяч танков. А количество бензина, которое им нужно? А кто будет этот бензин доставлять? А сколько автомобилей мы имеем? Лошади? Тогда танковые марши будут зависеть от скорости движения обозов с лошадьми, так зачем нужны такие быстрые танки? И так по каждому пункту.

К концу дискуссии стало ясно, что ни о каком продвижении вверх товарища Тухачевского речи быть не может. Так что и без Свечина справились.

[1] В главе использовались фрагменты из реальных статей и выступлений Тухачевского.

[2] Пилсудский прекрасно знает имя и звание Тухачевского П. Тухачевский – это издевательское обращение Пан Тухачевский, выбранное Пилсудским для заочной дискуссии с красным командующим.

Глава пятая. Казнить нельзя помиловать

Глава пятая

Казнить нельзя помиловать

Москва. Академия имени Фрунзе

21 июня 1932 года

Я был в числе очень небольшого пула журналистов, допущенных на совещание в военной академии имени Фрунзе. Для чего? Наверное, нас позвали, чтобы засвидетельствовать громкое падение товарища Тухачевского. Во всяком случае, я так решил. Кроме меня было еще двое: один от «Красной звезды», я от «Правды» и совершенно неизвестный товарищ от какого-то чисто военного журнала. Но были мы все трое гражданскими. И место занимали на самой галерке.

Вообще-то мы наблюдали избиение, по-другому называть это зрелище я не могу. Практически на каждый тезис нашего теоретика выдвигались контраргументы, которые разбивали их в пух и прах. Я же задумался о том, насколько правильно было утверждение о том, что именно концепции Тухачевского виноваты в разгроме Красной армии летом сорок первого года. Ведь вроде бы он говорил очень много умного и правильного… И всё-таки. Включил память. Когда-то мне попалась статья маршала Бирюзова, написанная в шестидесятых годах, в которой гений Тухачевского оценивался очень и очень высоко, не буду говорить об некоторых идиотах, считавших, что красный Бонапарт намного более выдающийся командующий, нежели Жуков и Рокоссовский. С этими всё ясно, с Бирюзовым, чья позиция сыграла важнейшую роль при переходе власти в руки Хрущева и получившего за это соответствующие награды, с ним тоже всё ясно. Гения военного дела Сталин уничтожил!

Концепция атакующей Красной армии, которую Тухачевский активно продвигал вместе с Фрунзе еще очень долго будет довлеть над нашими военными. Атаковать, атаковать и еще раз атаковать. В условиях сверхманевренной Гражданской войны, сидевший в глухой обороне был практически обречен на поражение: гигантские пространства фронтов и не такие уж большие массы людей, которые на линии боя сражались друг с другом. Отсюда роль конницы, упор на быстрые действия, учитывая, еще и тот факт, что времени и средств на сооружение мощных оборонительных линий просто не было. Пример: Перекоп с его оборонительными сооружениями просто обошли, воспользовавшись погодными условиями. Концепция Тухачевского еще и привела к тому, что план прикрытия западных границ СССР был сверстан именно с точки зрения этой теории. РККА не планировала сидеть в обороне, вообще такому маневру, как отступление, защита укрепленных позиций внимания не уделялись. Почему тогда удивляться, что в первые месяцы войны мы теряли десятки тысяч в непродуманных контратаках? А расположение военных складов не в местах накопления мобилизационных ресурсов, а близко к границе? А ведь это тоже исходило из этих пресловутых концепций. Вспомнил одну сказку про жестокого и тупого Мехлиса, который виноват в трагедии Крымского фронта, мол, запрещал войскам готовиться к обороне, требовал и гнал вперед, в атаку, потому у нас самая атакующая армия. Но ведь для этого достаточно посмотреть опубликованную переписку Мехлиса и Сталина, в которой первый говорит о бездействии генерала Козлова, как раз аргументируя то, что командующий не готовится к обороне Крыма, требует его заменить, на что вождь с раздражением отвечает, что Гинденбургов у нас нет и заменить Козлова некем.

Создание механизированных корпусов, в которых было почти двадцать тысяч легких танков, с которыми эффективно боролись не только артиллеристы, но и великолепно обученная пехота вермахта, это разве не вина Тухачевского? Сколько народных денег, сил и средств было пущено в утиль? Сколько толковых ребят погибли в этих жестянках, которые ничего не могли противопоставить чуть лучше бронированным роликам Гудериана только потому что не умели этого делать? Впрочем, немцы умело использовали и танки, которые по своим характеристикам были хуже наших. Опять таки потому что умели их использовать.

По идеям Тухачевского толпы быстроходных танков с подвеской Кристи должны были нестись по хорошим дорогам Европы, распугивая и действуя психологически на врага. А что, их слабенькие пушечки и пулеметы могли воздействовать как-то по-другому? Только давить на нервы, и только. Вот только забывают, что в психические атаки белые ходили потому, что у них хронически не хватало патронов. Военные заводы остались под контролем большевиков. Так что давить на психику – это хорошо, но лучше давить огнём!

Удивительно и то, что, выступая за взаимодействие разных родов войск, насыщение армии танками и самолетами, наш выдающийся теоретик так и ничего не сделал для развития связи. Я не знаю, каким образом его идеи с тысячными ордами танков и самолетов сочетались с возможностями ими управлять. Ведь развитию связи Тухачевский как-то внимания не уделял. Наверное, взмахи флажками танкистов и летчиков (извините, что про летчиков пошутил) были достаточно гениальной формой отдачи приказов во время боя. То есть, под вражеским обстрелом командир должен был высунуться из машины, отмахать флажками сигнал и нырнуть обратно в машину. При этом если он погибал или получал ранение, то танк становился небоеспособным: командир должен был еще и стрелять.

И при всём этом никаких пониманий логистики, основы современных боевых действий. Создание гигантских мехкорпусов, с очень ограниченным количеством пехоты вооруженной всё той же трехлинейкой, как и в русско-японскую и империалистическую, не защищенной броней, отсутствием достаточного обеспечения автомобильным транспортом, без расчетов необходимости горюче-смазочных материалов, низким качеством моторов и ходовой… И совершенное отсутствие самоходной артиллерии. А зачем она нужна? И это при полном небрежении к артиллерии большого калибра, которой в РККА на начало Великой Отечественной войны в процентном отношении было намного меньше чем у противника. Почти до середины сорок третьего года на каждый наш снаряд в 150 мм и более немцы отвечали пятью! Сколько танков было у Паулюса, когда он рвался к Сталинграду? Да почти ничего, если сравнивать с танковыми группами первого года войны. Он применял тактику артиллерийского наступления, уничтожая огнем оборонительные позиции, используя именно тяжелые орудия!

И только наличие танков Т-34 и КВ с их трехдюймовыми орудиями позволило как-то компенсировать этот перевес. У нас же гаубицы или тяжелые пушки тащили или конной тягой, или медленными тракторами, мобилизованными в народном хозяйстве, а штатных тягачей не хватало или их использовали не по назначению, пытаясь компенсировать дефицит бронетехники.! И все эти проблемы кратно умножались крайне низкой технической грамотностью призывников, особенно из сельской местности. А если вымести всех квалифицированных рабочих, то кто будет делать оружие, бабы и детишки? Так и случилось. Женщины и дети своим трудом вытянули тыл!

Конечно, глупо говорить, что только Тухачевский виноват в поражениях сорок первого года, нет, чем был Жуков лучше, почему он не изменил столь странную конфигурацию войск на границе? И ошибок Сталина было много, и совершенно ложная, глупая пропаганда, которая в конце сыграла против нас же. И разведка, которая провалилась перед войной, провалилась. В том числе и потому, что много профессионалов попали под каток репрессий. Но все равно, смогли сделать очень много, и план «Барбаросса» сорвать, и хребет нацисткой гадине переломить. Вот только в моём времени эта гидра возрождается вновь.

От горьких раздумий меня отвлек шум в зале: Сталин направился к трибуне. Вот он взошёл на неё, посмотрел на зал, не знаю, что это за магия, но мгновенно стало тихо, ему для этого даже движения рукой делать не надо было. Он заговорил:

– Товарищи, мы слушали тут доклад товарища Тухачевского, потом мы слушали выступления других товарищей, у каждого из которых есть своё мнение, свой взгляд на развитие наших вооруженных сил, и это обсуждение переросло в жаркую дискуссию. И это хорошо, товарищи, что мы с таким интересом обсуждаем наше общее с вами будущее. Мы все понимаем, что мир капитала спит и грезит новой войной против СССР, единственного на Земле государства рабочих и крестьян. Одно только наше существование не дает спать всем этим Чемберленам, Рокфеллерам и Ротшильдам. И наша армия, наш военно-морской флот, наш воздушный флот – вот три силы, которые обеспечивают существование нашего государства, основа нашей обороны. Партия и правительство делают всё, чтобы обеспечить армию лучшим оружием, техникой, создать для рядового и командного состава лучшие условия жизни. Нам всем тяжело, мы начали отстраивать наше государство, взяли курс на индустриализацию и коллективизацию в сельском хозяйстве, и это правильный курс, товарищи!

(аплодисменты, вождь переждал их, вот тут чуть взмахнул рукой, зал мгновенно успокоился)

– Хочу сказать, что очень многие положения товарища Тухачевского правильные, конечно, он несколько своеобразно трактует некоторые положения теоретиков марксизма-ленинизма, но разбор этих заблуждений товарища Тухачевского не цель моего выступления. Меня заинтересовали несколько моментов, на которых хочу остановить ваше внимание: сила Рабоче-Крестьянской Красной армии в ее идеологии, это правильно, но это не означает, что врага нечего противопоставить нашей идеологии, у него есть идеи национализма, которые очень крепки, и не надо тешить себя иллюзиями, что стоит нашим танковым колоннам пойти на европейские города, как в тылу врага вспыхнет всеобщее восстание, мы уже не раз и не два обжигались на столь безответственных фантазиях. Да и сам товарищ Тухачевский может вспомнить из своей практики, что никакого восстания пролетариата в Польше в двадцатом год не произошло, что польские рабочие влились в состав польской же армии, которая нанесла ему очень обидное поражение на Висле, а включение в состав РККА поляков не придало этим частям ни массовости, ни устойчивости. Наоборот, мобилизованные местные жители стали разбегаться, тем самым подрывая устойчивость соединений товарища Тухачевского.

(в этот момент лицо Михаила Николаевича стало бордовым, очень он не любил, когда его тыкали в этот самый разгром, но возразить, что в этом был виноват Егоров и Буденный в купе со Сталиным сейчас он опасался, потому промолчал)

– Поэтому нам надо понимать, что разложить армии противника нашей пропагандой будет очень сложно, и лучшим разлагающим врага фактором будет крепкий удар Красной армии по противнику, такой удар, чтобы от него ошметки летели во все стороны!

(бурные аплодисменты)

– Теперь о концепции самой атакующей армии. Для того, чтобы атаковать врага надо создать численный перевес – в танках, орудиях, самолетах, пехоте и кавалерии на определенных участках фронта, что является залогом проведения наступательных операций. Следовательно, чтобы атаковать, нам необходимо срочно увеличивать количество дивизий, правильно говорит товарищ Тухачевский? Очень правильно. Только скажите, мы что, собираемся в ближайшие год-два на кого-то нападать? Или мы должны содержать огромную армию просто для того, чтобы было кого раздавить, если что. Мы еще не имеем экономического базиса для того, чтобы нападать на кого-нибудь только потому что один даже гениальный военный считает, что так надо сделать. Мы миролюбивое государство, нам нужен мир и спокойствие на наших границах. Нам нужно этих самых десять-двенадцать лет спокойствия, чтобы окрепнуть, чтобы создать совершенное оружие, чтобы стать сильными. И только экономическая мощь становится основой военной мощи, так учат нас классики марксизма-ленинизма. Удар слабого получится слабым. Мы можем рассчитывать только на себя и на свою силу. Будет восстание в тылу врага – прекрасно! Не будет, мы должны разбить его и без этого!

(аплодисменты)

– Мы должны быть самокритичны и смотреть на наши вооруженные силы как на отражение нашей экономики. Сейчас мы не в состоянии содержать очень большую армию, поэтому произошло ее сокращение, что не очень хорошо отразилось на ее моральном облике и экономическом положении. Но наша большевистская партия делает всё, чтобы исправить это положение. Мы значительно улучшим снабжение армии, пайки ее командирам и рядовым, сделаем всё, чтобы служба в рядах вооруженных сил была почетна и престижна. Но вернёмся к нашей концепции атакующей армии. Если мы сейчас экономически не можем вытянуть создание большой армии, то, может быть, имеет смысл уделить свое внимание обороне? Проблема СССР в том, что мы очень большая страна, мобилизация проходит на очень большом пространстве, поэтому при нападении врага задача РККА – это продержаться в обороне пока страна не мобилизуется. А без хороших навыков оборонительных действий такое невозможно. В тоже время проверки показывают, что действия в обороне практически не отрабатываются, не уделяется внимание изучению приемов именно действий защитного порядка, что это товарищи? Вера в атакующий потенциал, командирская лень или преступная глупость? Поэтому именно на усиление оборонительного потенциала РККА мы обязаны обратить особое внимание. Все знают, что при атаке подготовленных позиций противник несет потери один к трем или даже к пяти. Под Верденом одна бригада русского экспедиционного корпуса сдерживала целый немецкий пехотный корпус, то есть враг имел преимущество в четыре или пять раз и не смог прорваться! В годы Гражданской войны часто бывало, что горстка бойцов останавливала продвижение дивизий! Наша задача научить нашу армию действовать в обороне так, чтобы противник терял десять своих человек на одного нашего! Устойчивость обороны в первые дни боевых действий станет залогом успешной мобилизации и нанесения ответного удара, в котором полностью раскроется атакующий потенциал нашей армии!

(бурные аплодисменты)

– По мнению товарища Тухачевского, танки должны стать основным средством ведения боевых действий, это неплохая концепция, правильная концепция, но при этом совершенно фантастическими выглядят требования нашего докладчика создать не менее ста тысяч танков, да еще за один год. Почему я так говорю? Во-первых, сможем ли мы сейчас выдать эти самые сто тысяч танков? Говорю совершенно определенно, что не сможем. Мы сейчас даже десять тысяч в год не потянем. Но, если напрячь всю экономику, и начать выпускать только танки, тогда да, тысяч тридцать, пусть лаже пятьдесят мы РККА дадим. Вот только при этом мы остановим производство автомобилей и самолетов, тракторов, потому что все двигатели будут уходить только на танки. А за этот год товарищ Тухачевский успеет подготовить сто пятьдесят тысяч танкистов? А откуда возьмутся автомобили, которые будут возить топливо к танкам? Ведь моторов для машин не будет? Или товарищ Тухачевский предлагает доставлять бензин для танков конной тягой? Ну, тогда и глубина продвижения танковых колонн будет равна скорости тех волов, которые дотащат к танкам бочки с бензином!

(смех в зале)

– Очень правильные и современные идеи товарища Тухачевского о создании механизированных корпусов в тоже время несколько утопичны, потому что танковый корпус – это большое соединение, в котором все его части должны двигаться примерно с одной скоростью. А это значит максимальная мобильность всех компонентов такого соединения: танков, пехоты, артиллерии, связи и тылового обеспечения. Может быть, есть смысл отработать такое на тех же механизированных бригадах, соединениях меньших, чтобы потом уже на их базе разворачивать массивные корпуса? И по еще количеству танков… У нас есть определенные возможности по их производству. Хочу сказать, что насытить РККА современной техникой, артиллерией мы будем стараться изо всех сил. Но при этом нам важно научиться пользоваться этими средствами, отработать взаимодействие различных родов войск, создать запас командного состава, в первую очередь нижнего звена отделение-взвод-рота. Поэтому мы должны определить то оптимальное количество техники, которое необходимо сейчас, разобраться с тем, какая техника нужна будет на перспективу, заложить умения пользоваться ею. И еще, хочу сказать, что такое серьезное увлечение танками подталкивает кого-то к мысли, что кавалерия будет не нужна, вроде бы верно, с шашкой против танка не сильно-то навоюешь.

(опять смешки в зале, а я вспомнил идиотский эпизод из одного современного фильма про создателей танка Т-34, в котором белоказаки то ли белобандиты под казаков скачут во всю прыть вокруг танков[1])

– В тоже время хочу сказать, что появление танков не списывает кавалерию в поля боя. Как это может показаться некоторым теоретикам от военного дела. Лошадям бензина не надо. Во многих случаях мобильность кавалерийских соединений может сыграть свою роль, в том числе при взаимодействии с танковыми и механизированными частями. Современная кавалерия – это скорее все-таки мобильная пехота, так что мы должны думать и о создании конно-механизированных групп. Это тоже перспективно.

(Сталин седлал небольшую паузу)

– Нами созданы неплохие легкие танки, особенно Т-26 и БТ. Они имеют свои недостатки, тем не менее, о главном недостатке этих танков хочу сказать – это отсутствие радиофикации боевых машин. Как управлять танковым соединением в бою? Флажками? Глупость! Мы считаем, что современные боевые машины должны иметь радиостанции, хотя бы приемники на основных машинах и приемники-передатчики на командирских. Лучше иметь полноценные радиостанции на всех машинах, но пока хотя бы такой вариант. Сами понимаете, телефонный кабель между танками не протянешь, не тот вид связи. Но современные радиостанции совершенно не устраивают нашим требованиям. Они громоздкие и не обеспечивают устойчивую защиту от помех. Поэтому на развитие и внедрение радиосвязи хочу обострить ваше внимание, товарищи военные, а мы, партия и правительство, приложим все усилия, чтобы обеспечить армию хорошей техникой связи.

Сталин выступал еще минут двадцать. При этом он много говорил о правильных и полезных идеях Тухачевского, но при этом очень жестко и по делу критиковал. После чего предложил начальнику Академии имени Фрунзе товарищу Шапошникову создать рабочие группы для оценки путей развития Красной армии.

[1] Герой намекает на фильм 2018 года Кима Дружинина «Танки», в котором действительно было полно идиотских эпизодов. Сравнивать с фильмом «Главный конструктор» советского времени даже не стоит.

Глава шестая. Заложник

Глава шестая

Заложник

Москва

11 июля 1932 года

Бывали у меня времена и похуже… А вот это вряд ли. Ладно, рассказываю, как всё было. Вчера, примерно в полдень, мне позвонили в редакцию «Крокодила», куда я перебрался из своего огонькового пристанища. Едва, как только успел выйти на улицу, как мне какой-то мальчишка сунул в руки конверт и умчался. Как вы понимаете, никаких денег в конверте не было. Эх, люблю получать взятки, вот только никто мне их не даёт! Так что этот предмет мне душу никак не грел. Наоборот, появилось ощущение смертельной опасности. В записке, которую я извлек из конверта, мне было назначено свидание. И место выбрано более чем интересное: в самом начале Пресненского вала, там, где сходилось несколько улиц: Красная Пресня, Пресненский вал, Звенигородское шоссе, улица 1905 года, какой-то Внутренний проезд, то, что именуется Пресненской заставой. В общем, адрес рандеву для конспиративной встречи более чем удачное: есть масса вариантов отхода, да и оцепить тут всё очень проблематично. Так что если я засланный казачок, то перспективы для меня хреноватенькие. А я как раз именно тот казачок. Я позвонил Артуру из редакции, намекнул на записку, оставил ее в условленном месте: ящике стола, который закрывался на ключ. А вот то, что Артузов у меня не появится, я знал точно – была уверенность, что меня сегодня будут очень тщательно «пасти». Вообще, с того дня, когда состоялась моя встреча с их агентом на Патриарших прудах, меня не покидало ощущение того, что за мной «присматривают». Я старался обнаружить слежку, останавливался у витрин магазинов, иногда резко менял маршрут, несколько раз оборачивался, но так никого и не заметил. Следовательно, меня вели очень профессионально. Или же это мое подсознание дает такие странные выверты. Вот уж не знаю. Мне обещали, что подстрахуют. Вот только в таком деле отсутствие страховки – это лучшая страховка. И меня совершенно не грело сказанное недавно Куниным, что они могут меня найти в любое время. Могут, ну и что с того? Если я проколюсь и ОНИ, те, кто готовят мятеж против Сталина, решат, что я им уже не нужен, то пуля или нож окажутся всяко быстрее двух гипнотизеров…

Ночка у меня была паршивенькая. Вроде бы все продумал, но всё-таки трусило. Нервы. И выпить нельзя. И не выпить, не гут – никак не успокоиться. В общем, посидел в позе йога, медитации не вышло, не мог очистить мысли и выкинуть их из головы, так что йог из меня тоже паршивенький, как и киллер. Оружие решил с собой не брать. Артузов мне приволок ручку. Одноразовый девайс. В смысле там всего один патрон, мощность его слабенькая. Чтобы вывести человека из строя надо стараться попасть в морду лица, лучше всего в глаз. Но, на худой конец, сгодится. Почувствовал себя Джеймсом Бондом. Вот только если мои оппоненты могут получать оружие в тех же мастерских, что и Артузов, то я их не удивлю. А в том, что у заговорщиков должны быть завязки с ОГПУ, теперь уже НКВД – я не сомневаюсь. Была у меня мысль, что на эту папочку захочет посмотреть кто-то из настоящего руководства заговором, может быть, даже их лидер, кто его знает, как карта разложится. Выпил чашку пережаренного кофе, это я от тех же нервов, будь они неладны, такой хороший напиток запорол. Вкус булочки даже не почувствовал. В девять часов я был на месте. Утро было пасмурным и относительно холодным. Наверное, сегодня будет дождь. «Дождь смоет все следы»[1] – почему-то вспомнилось, вот откуда эта фраза, кажется, песня? Всё, как мы договаривались. Я стою на месте, в моих руках ярко-желтого цвета портфель, он у меня еще со времени моих одесских скитаний остался. Около меня останавливается легковой автомобиль черного цвета.

– Кольцов, я приглашаю вас на свидание! – О! Да это моя киевская знакомая. Поэтому мне сказали, что пароль не понадобиться. Сажусь в машину на заднее сидение, ровно через пару секунд оказываюсь зажат двумя мужчинами, которые совершенно незаметно подтянулись и заскочили в авто.

– О! Мадам, я так надеялся на нашу встречу, но не думал, что она будет групповой!

– Ничего, Миша, вы несколько неудобный собеседник, а я девушка нервная, и вас побаиваюсь, так что ничего, потерпите…

Её тон настолько издевательский, что я понимаю, она мне сейчас старается отомстить за вытрепанные в славном городе Киеве нервы. Нет, я понимаю, что Кольцов мужчина хоть и мелкий, но хоть куда мелкий, вот, но всё-таки столь пристальное женское внимание меня озадачило. Тем более, понимаю, что от этой дамочки можно ожидать всего, в том числе пулю заполучить. Мой портфель передают дамочке на переднее сиденье. Она поворачивается ко мне разочарованно произнося:

– Миша, а где же папочка?

– Ой, таки не держите меня за идиёта, а где мои деньги? Хотели получить всё, и ничего не заплатить? А холодный труп выбросить на обочину? Утром деньги – вечером стулья. Вечером деньги – утром стулья. В этом деле торговаться уже не надо, крошка моя.

– Кто из нас идиёт, ты сейчас узнаешь, Миша. Завяжите ему глаза. – Последнюю фразу дамочка уже прошипела. Если бы я увидел, то наверняка в этот момент язык у нее раздваивался… Сути своей не спрячешь, да-с…

А потом мы кружили по Москве. Я был уверен, что меня везут не за город. Скорее, на какую-то окраину, может быть, что и от самой Красной Пресни мы не сильно-то уехали, но сказать этого не мог. По всей видимости, проверяли наличие слежки. Если Артур меня не подвел, то и слежки не должно было быть, если же хвост за мной был, то мне, скорее всего, конец. Сердце стучало, стараясь пробить грудную клетку, наверное, пульс был за сто, если не за двести[2]. Совершенно потерялось чувство времени. Я не мог определить, сколько мы ехали, по моим ощущениям, не менее часа. Но что там на самом деле?

Потом мы остановились. Скрипели какие-то ворота. Но где мы оказались, я опять был в неведении. Мы куда-то шли, поднимались по лестнице, потом пошли вниз, еще ниже, скорее всего, это было подвальное помещение. Во всяком случае, скрип дверей, или вот этот звук, скрежет металлической решетки, это ни на что хорошее меня не наводило, какая-то тюрьма? Я терялся в догадках. А потом мне развязали глаза. Я очутился в небольшой комнате, точнее, всё-таки камере, в которой не было даже намека на окна, с тяжелой металлической дверью. Из обстановки: стол с лампой под зеленым абажуром, два стула, табурет, на столе – пепельница и несколько листов бумаги. На одном из стульев сидел молодой человек в командирской форме, впрочем, мне он почему-то напомнил какого-то врача, а не военного, было в нем что-то неуловимо напоминающее доброго доктора Айболита, разве что бородка клинышком только намечалась, видимо, для придания солидности возрасту.

– Товарищ Кольцов, что же вы так нас разочаровываете, где же папка?

– Простите, товарищ…

Но собеседник своего имени называть не собирался.

– Товарищ Некто… Неужели вы думали, что я отдам папку каким-то дешевым исполнителям, которые могут просто из жадности, забрать себе мой гонорар?

– То есть, вы решили перестраховаться?

– Конечно же. Но сначала я хотел бы видеть свои деньги.

Доктор Пилюлькин[3] (назову его так, чтобы легче было ориентироваться в пространстве) посмотрел на меня неодобрительно. Очень неодобрительно.

– Миша, вы до сих пор нам не доверяете? Как же это скучно, на самом-то деле… Хорошо, одну минуту.

Он встал, постучал в дверь, открылось неприметное окошко. Я не слышал, что он там шептал, но примерно через пять минут дверь открылась и в неё вошёл человек в форме красноармейца, который внёс тяжёлый кожаный портфель. Там были деньги. Часть, как я и просил, царскими золотыми пятирублевками и нашими червонцами, часть – бумажными деньгами. А ещё там была выписка из банка о зачислении на мой счёт в швейцарском банке суммы в английских фунтах стерлингов.