Текст книги "Кровавый евромайдан — преступление века"
Автор книги: Виталий Захарченко
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)
ПРИЛОЖЕНИЕ 2. Сергей Хелемендик: Историю кровавого евромайдана будут изучать по исследованиям Ивана Качановского
2016.02.13.
Расследование Ивана Качановского широко распространено на разных языках, чаще всего под названием «Снайперская резня на майдане»
Это по-своему уникальное исследование опирается на огромный массив фактического материала и с математической точностью доказывает, откуда и каким образом велась снайперская стрельба в роковые дни так называемого евромайдана. С собранной фактографией трудно спорить, очевидно поэтому расследование Качановского замалчивается и игнорируется мейнстримом СМИ на Украине, в Европе и США.
Я связывался с автором на предмет книжной публикации его текста в полном виде на разных языках, и получил отрицательный ответ – такая публикация невозможна до публикации исследования в научном издании. Надеюсь, что после такой публикации мы сможем вернуться к идее книжного издания этого уникального исследования о преступлении века.
В чем суть исследования Ивана Качановского
Информационный портал «Новороссия» опубликовал подробный пересказ объемной работы Качановского, а также ключевые видеоматериалы из этой работы.
Вот ссылка на него и некоторые цитаты:
http://novorossiya.name/rassledovaniye-boyni-na-maydane/
«Доктор Иван Качановский (Школа политологии и факультет средств массовой информации Университета Оттавы, штат Онтарио, Канада) провел масштабное научное исследование событий на майдане, с 18 по 20 февраля, и утверждает что „активистов“ расстреливали их же собственные лидеры.
Данная работа была представлена на заседании семинарской группы по изучении Украины в Университете Оттавы 1 октября 2014 года. Все события тех дней восстановлены в хронологическом порядке, каждое утверждение подкрепляется фото/видео-файлами либо заявлениями непосредственных участников. <…>
…Качановский проделал огромную работу, в которой неопровержимо доказывает факты фальсификации событий на майдане, и главное – что манифестантов в ключевом периоде акций протеста расстреливали их же собственные лидеры».
Аннотация опубликованного исследования Ивана Качановского. «Снайперская резня» на майдане в Украине.
Иван Качановский, доктор наук
Школа политических исследований
Университета Оттавы,
штат Оттава, ON,
К1N 6N5 Канада
Статья подготовлена для представления на годовом собрании Американской ассоциации политических наук в Сан-Франциско, 3–6 сентября 2015 года.
«II est defendu de tuer; tout meurtrier est puni, a moins qu’il n’ait tue en grande compagnie, et au son des trompettes; c’est la regie.» (Убивать запрещено; поэтому все убийцы должны быть наказаны, если они не убивают в больших количествах и под звуки труб; это правило.)
Вольтер
Расстрел почти 50 протестующих на майдане 20 февраля 2014 года стал поворотным моментом в украинской политике и в конфликте между Западом и Россией из-за Украины. Это массовое убийство демонстрантов и массовый расстрел полиции, который предшествовал этому, привели к свержению пророссийского правительства Виктора Януковича, и дало старт гражданской войне на Донбассе в Восточной Украине, российской военной интервенции в Крыму и на Донбассе, и возникновению международного конфликта между Западом и Россией из-за Украины. Выводы, сделанные правительством, занявшим пост после Януковича, а также средствами массовой информации в Украине о том, что расстрел, совершенный правительственными снайперами и специальными полицейскими подразделениями, осуществлялись по приказу Януковича, были почти повсеместно приняты западными правительствами, СМИ и многими учеными. В ходе расследования украинского правительства были названы бойцы специального подразделения «Беркут», как ответственные за убийства абсолютного большинства протестующих, но не были представлены какие-либо поддерживающие доказательства, за исключением видео бойни.
Вопрос заключается в том, какая из сторон организовала операцию «Снайперская резня». Эта статья является первым теоретическим научным исследованием данного важнейшего события массового убийства. В статье используется теория рационального выбора и уэбберовская теория инструментальной рациональности для изучения действий основных участников, как со стороны правительства Януковича, в частности, различных сил МВД и сил служб безопасности, так и оппозиции майдана, в частности, его крайне правых и олигархических элементов, во время массового убийства.
В статье анализируется большое количество доказательств из разных общедоступных источников, касающихся этого массового убийства и расстрела отдельных протестующих. Качественный контент-анализ включает в себя следующие данные: около 1500 видео и записей из Интернета и ТВ передач в средствах массовой информации и социальных медиа в разных странах (около 150 гигабайт), новости и социальные сообщения средств массовой информации, озвученные более чем 100 журналистами, которые освещали массовые убийства в Киеве, около 5000 фотографий и почти 30 гигабайт общедоступных радиоперехватов снайперов и командиров спецподразделения Альфа Службы безопасности Украины и внутренних войск, а также записи слушаний дела по массовым убийствам на майдане. В данном исследовании также используются данные исследования на месте массового убийства, свидетельства очевидцев как протестующих майдана, так и командиров государственных специальных подразделений, заявления от бывших и нынешних правительственных чиновников, оценки приблизительных баллистических траекторий, использованных калибров пуль и оружия, и видов ранений среди протестующих и полиции. В данном исследовании устанавливается точная хронология различных событий во время массового убийства, местонахождение стрелков и государственных снайперов, и конкретные сроки и места смерти почти 50 протестующих. Здесь также представлен краткий анализ других событий масштабного насилия во время и после «евромайдана».
В ходе данного теоретического академического исследования был сделан вывод, что массовое убийство было «операцией под чужим флагом», которая была рационально спланирована и осуществлялась с целью свержения правительства и захвата власти. Были установлены различные свидетельства об участии альянса ультраправых организаций, в частности «Правого сектора» и партии «Свобода», а также олигархических партий, таких как партия «Батькивщина». Скрытые стрелки и корректировщики огня были расположены, по меньшей мере, в 20 зданиях или районах, подконтрольных майдану. Различные свидетельства того, что протестующие были убиты из этих мест, включают около 70 свидетельств, в первую очередь от протестующих майдана, несколько видео «снайперов», целящихся в протестующих из этих зданий, сравнения позиций конкретных протестующих во время их убийства, входных отверстий ран и трассировки пуль. В ходе исследования были обнаружены различные видеозаписи и фотографии вооруженных «снайперов» и корректировщиков огня на майдане во многих из этих зданий. В статье представлены последствия, связанные с этими выводами, для понимания природы смены правительства в Украине, гражданской войны на Донбассе, российской военной интервенции в Крыму и на Донбассе, а также международного конфликта между Западом и Россией из-за Украины.
Массовое убийство нескольких десятков протестующих на майдане 20 февраля 2014 года стало поворотным моментом в украинской политике и в эскалации конфликта между Западом и Россией из-за Украины. В частности, массовое убийство протестующих и массовые расстрелы полиции, которые предшествовали этому, привело к насильственному свержению полудемократического правительства Виктора Януковича, поддерживаемого Правительством РФ, посредством «майдановского» альянса олигархических и крайних правых партий при поддержке западных правительств. Это массовое убийство и послужило стартом масштабного насильственного конфликта, переросшего в гражданскую войну на Донбассе и российской военной интервенции в Крыму и на Донбассе. Выводы правительства, сменившего на этом посту Януковича, как и украинских СМИ о том, что массовые убийства осуществлялись государственными снайперами по приказу Януковича, поддержали повсеместно, по крайней мере, публично, в США и других западных правительствах, а также в средствах массовой информации в Украине и на Западе до проведения какого-либо расследования и изучения всех доказательств. Например, президент Украины Петр Порошенко в своем выступлении перед Конгрессом США 18 сентября 2014 года заявил, что свержение правительства Януковича стало результатом массовых мирных протестов против полицейского насилия, в частности, убийства более 100 протестующих снайперами 20 февраля 2014 года.
Вопрос данного исследования заключается в том, с какой стороны были задействованы снайперы. Похожие вопросы включают в себя: какая из сторон нарушила соглашение о перемирии и начала убивать и стрелять в демонстрантов и полицию и было ли это спонтанным либо организованным массовым убийством. Данная статья является первым теоретическим академическим исследованием этого важнейшего события массового убийства, которое привело к эскалации насильственного конфликта в Украине, свержению правительства и, в конечном итоге, к гражданской войне на Донбассе, российской военной интервенции на Донбассе и в Крыму, аннексии Крыма.
В следующем разделе этой статьи представлены изложенные факты о массовых убийствах на майдане со стороны правительств и средств массовой информации в Украине, на Западе и в России, результаты официального расследования и судебного разбирательства, и описания этих массовых убийств в предыдущих академических исследованиях. Во втором разделе представлена теоретическая основа, используемая в данном исследовании, а также доказательства и научно-исследовательские методы, которые применялись. В следующих двух разделах проанализированы, соответственно, массовые расстрелы полиции и протестующих майдана. За кратким анализом других масштабных случаев насилия во время и после «евромайдана» следует заключение, в котором представлены основные выводы этой статьи и потенциальные последствия.
Полный текст этого исследования на русском языке можно найти по ссылкам запроса в «Гугл»:
«Полный текст Иван Качановский снайперская резня» на майдане в Украине.
Источник: http://vybor.ua/article/Spravedlivyi_sud/istoriyu-evrornaydanabudut– izuchat-po-issledovaniyam-ivana-kachanovsfcogo./html/
ЧАСТЬ 3. ОТ ОХОТЫ НА ПРЕЗИДЕНТА К ГЕНОЦИДНОЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ВОЙНЕ НА УКРАИНЕ
ГЛАВА 1. Охота на легитимного президента страны
Сергей Хелемендик:
Вероятно, это были необычные и драматические дни в вашей жизни. Возможно, у вас нет пока возможности рассказать все в деталях по понятным причинам.
Мы будем говорить о том, что происходило, когда вы 21 февраля переговорили с президентом по телефону и было принято решение, что «Беркут» и внутренние войска выдвигаются в Донецк. Начну с вопроса: вы были уверены, что приказ покинуть Киев и колонной двигаться на восток будет действительно выполнен?
Виталий Захарченко:
Уверенности, конечно, не было, но кто вообще в те часы мог быть в чем-то уверен? Приказ был отдан и принят, в нем был понятный смысл – сохранить верные законному президенту и правительству подразделения, отступить и потом решать, как поступать дальше.
Сергей Хелемендик:
Почему вы не двигались вместе с колонной?
Виталий Захарченко:
Потому что было понятно, что если я возглавлю движение и останусь в эфире, а по-другому это было бы невозможно, то боевые столкновения станут неизбежны. Уже было понимание, что за вооруженным переворотом стоят профессиональные, хорошо оснащенные вооруженные структуры, то есть начнутся военные действия без какого-либо понимания того, что вообще вокруг творится. Поэтому я выехал с охраной в сторону Донецка, связь по согласованию с президентом выключил.
Мы были на нескольких машинах, все только на локальной радиосвязи, первые автомобили производили разведку, потом мы продвигались далее. Доехали без проблем и довольно быстро, но, как оказалось, ситуация в стране была уже совсем другой.
По дороге думал о том, что нужно сделать, когда прибудут верные войска в Донецк, что нужно предпринять со своей стороны, чтобы сохранить конституционный строй, дать возможность президенту провести политические изменения, но в Донецке я узнал, что войска были остановлены.
Буквально за несколько часов до моего выезда из Киева мне удалось рейсовым самолетом отправить семью в Донецк. Родителей перевезти на родину в город Константиновку, а впоследствии в Крым и далее в РФ мне помог мой друг.
Когда я прибыл в Донецк, мои близкие были уже там, и, к счастью, появилась возможность отправить их в Москву самолетом.
Ситуация менялась стремительно, и мы не успевали до конца понять, что происходит. Одно было ясно и сомнений не вызывало: верные части в Донецк не придут, а на законного президента Украины и его окружение объявлена охота, причем была установка – не брать живыми.
Сергей Хелемендик:
Кто остановил движение войск из Киева в Донецк?
Виталий Захарченко:
Это интересный вопрос. Я не думаю, что сегодня можно сказать с определенностью, что был один конкретный человек, который вдруг взял на себя ответственность за это решение. Как показали дальнейшие события, президент тогда уже полностью потерял контроль над ситуацией. Но ни он, ни я этого еще не понимали.
Президент прилетел в Харьков, даже дал там интервью, не осознавая, что контроль над ситуацией уже потерян.
Позже выяснилось, что и в Харькове, который традиционно считался опорой власти, его появление на съезде депутатов юго-востока, мягко говоря, оказалось проблематичным, потому что в зал проникли неизвестные люди, возможно, вооруженные, и их никто не остановил, не проконтролировал.
Сергей Хелемендик:
И все же, если я правильно понимаю, решение отводить внутренние войска и «Беркут» на Донбасс было принято вами и подтверждено президентом. Какие цели преследовало такое решение?
Виталий Захарченко:
Оно было вынужденное и по-своему неизбежное, и еще раз подчеркну: мы исходили из того, что у нас сохраняется командование наиболее боеспособной в тот момент частью силовых структур и что армия будет как минимум нейтральна. То есть часть внутренних войск и спецподразделений «Беркута» сможет проследовать в Донецк.
Если бы удалось вывести верные подразделения на Донбасс (а президент направлялся туда же, в Донецк), то на части территории Украины сохранилась бы легитимная власть, которую было бы чем защитить. И все могло быть по-другому, история могла повернуться иначе. Но внутренние войска и части «Беркута» были остановлены, и в Донецк я приехал только со своей личной охраной.
Сергей Хелемендик:
Как развивались события потом?
Виталий Захарченко:
Очень быстро. Самое главное событие заключалось в том, что, пытаясь вылететь из Донецка, Янукович натолкнулся на вооруженное сопротивление. Осознавая сложность ситуации, мы договорились собраться в доме одного известного и влиятельного в Донецке и на Украине человека по его приглашению. Мы рассчитывали, что удастся найти решение по отстаиванию законной власти. Я, к сожалению, при этом разговоре не присутствовал, потому как подъехал немного позже. Но я никогда не забуду итог этой беседы.
После нее Янукович сказал мне, что теперь нам надо пробиваться в Крым, что ничего другого не осталось, более того, будем пробиваться порознь. То есть он отдельно попытается проехать через Мелитополь, а я с группой соратников позже другой дорогой добираюсь до условленного места на азовском побережье и жду распоряжения. Были предложены варианты отхода, было сказано также, что нам будут помогать надежные люди. Конечно, в тот момент мир для меня перевернулся.
Ведь я был уверен, что мы, собираясь в этом доме, должны были найти решение, как бороться с госпереворотом. Не сомневался, что есть варианты и возможности. Учитывая, что вокруг сотни тысяч шахтеров, да и просто людей, не принявших майдан и незаконный захват власти, мы найдем поддержку. А глава государства сказал, что необходимо пробиваться на другую территорию. Что в Донецке нам не на кого рассчитывать. Это, безусловно, был серьезный удар.
Причем, как показали дальнейшие события, решение пробиваться отдельными группами было правильным, точнее единственно возможным, ибо напрямую попасть в Крым президенту не удалось.
Сергей Хелемендик:
Как мы сейчас знаем из сказанного президентом Российской Федерации, в Москве примерно в это же время происходила редчайшая в истории встреча. Президент вызвал руководителей трех спецслужб России и поставил перед ними задачу спасать президента Украины. Потому что была информация, что его ждут по дороге в Крым в районе Мелитополя с крупнокалиберными пулеметами, а это ясно говорило о том, что живым Януковича брать не хотят.
Собрав вместе руководство спецслужб, Путин практически взял спасение Януковича в ручное управление, и, возможно, поэтому оно и было успешным. Но об этом мы знаем теперь, а что вы думали о своем будущем тогда?
Виталий Захарченко:
Сказать, что я был удивлен, было бы слишком мягко. Конечно, я не знал о происходящем столько, сколько знал президент Янукович. Все эти недели я вообще видел мир через призму майдана и всего там происходившего, по большому счету было не до политического анализа, потому что нужно было постоянно принимать важные решения. Однако видя, что происходило на улицах Киева, несложно предположить, как может складываться ситуация дальше. Я еще тогда пытался донести свои соображения президенту о политическом развитии и возможных его последствиях, но результата мои попытки не дали.
То, что в итоге части внутренних войск и «Беркута» были остановлены, возвращены в Киев, взяты под контроль и частично разоружены, стало по приезде в Донецк первой плохой новостью, а вот предложение президента пробиваться в Крым стало новостью уже совсем плохой.
Будущее рисовалось довольно жесткое: с небольшой группой соратников пробиваться на полуостров.
Сергей Хелемендик:
И все-таки насколько в тот момент вы отдавали себе отчет, что на вас объявлена охота? Что вас не собираются арестовывать, что речь идет о физической ликвидации Януковича и его окружения?
Виталий Захарченко:
Понимания этого в полной мере не было. Но плохие предчувствия появились. Опасения подтвердились чуть позже, когда у меня уже были основания полагать, что ситуация будет развиваться по наихудшему сценарию. Это, в частности, было понятно по тому, что сообщали украинские радиостанции.
Вместе с несколькими соратниками и моей личной охраной мы двинулись на юг, соблюдая особые меры предосторожности. Снова были машины, которые тщательно изучали ситуацию впереди, а потом давали остальным сигнал к движению. Так мы постепенно продвигались к морю.
Сергей Хелемендик:
Ваша охрана была вооружена?
Виталий Захарченко:
Конечно, личным табельным оружием. Но ситуация была настолько сложной и опасной, что в какой-то момент я принял решение отпустить охрану. Вероятность вооруженного столкновения с теми, кто открыл на нас охоту, росла час от часу, и мне было понятно, что эти ребята могут лишиться жизни практически ни за что. Это был не их бой, не их игра, вернее, не они эту игру проиграли, они только солдаты, они выполняли приказы. Им было понятно, что законная власть обрушилась, и непонятно, кто в такой ситуации мы, лично я, их начальник, министр внутренних дел Украины, который пробивается в Крым.
Они не понимали, что с ними будет. Но прекрасно осознавали, что угроза реальная. Что им, возможно, придется стрелять в таких же милиционеров, которые в свою очередь тоже не до конца ориентируются в происходящем и которым дан приказ новыми командирами.
Словом, я попросил их уехать, сдать машины и оружие новым властям и, как выяснилось позже, поступил правильно, потому что масштаб охоты на нас уже был таков, что при первом же столкновении нас всех перестреляли бы.
Мы сейчас не знаем точно, но когда-нибудь это обязательно выйдет на поверхность – тогда в погоне за легитимным президентом Украины были наверняка задействованы и спецслужбы других государств, профессионалы в очень специфических операциях. И столкновение с такой натасканной на уничтожение, вооруженной до зубов зондеркомандой не оставляло нам никаких шансов. Для тех, кто совершил переворот, живой Янукович был крайне опасен, а на мертвого, при благожелательном расположении Запада, можно было повесить все, что угодно.
Сергей Хелемендик:
Охрана уехала, и вы остались один на один с судьбой, без оружия?
Виталий Захарченко:
Не совсем так. Я был не один, были соратники, имена которых информированным читателям будут понятны, но я не хотел бы их называть.
Безоружным я тоже не остался. Надел бронежилет, каску, и под рукой был, как вы понимаете, не только ноутбук.
Сергей Хелемендик:
Вы были вооружены?
Виталий Захарченко:
Да. Я вообще с уважением отношусь к оружию, с юности умею с ним обращаться, проходил службу в разведроте в ГДР и был там на хорошем счету. Да и вся моя последующая милицейская деятельность была тесным образом связана с оружием. С другой стороны, я понимал, что ни моя каска, ни мое оружие не могут иметь решающего значения, но я человек военный, оставаться безоружным, когда на тебя охотятся вооруженные, не мог.
Сергей Хелемендик:
Значит, вы были готовы отстреливаться?
Виталий Захарченко:
Человек берет оружие не для того, чтобы поднять руки вверх и сдаться. Для этого оружие не нужно и даже опасно.
Хотя я наверняка не знал, кого именно послали в погоню за нами, но догадывался, что, вероятнее всего, это будут бандеровские боевики, возможно, как и говорил выше, иностранные специалисты по таким операциям, спецназ или наемники.
Стрелять в таких людей не было бы для меня морально неприемлемо. Другое дело – обычная милиция. Но мне, говоря по совести, тогда не верилось, что милиционеры, которым после госпереворота непонятно кто и непонятно на каком основании дал установку искать или уничтожить нас, сразу же откроют огонь по министру внутренних дел.
К счастью, до стрельбы не дошло, и события начали развиваться по другому сценарию.
Как и предполагалось, еще в Донецке нам был дан в помощь человек, который взялся нас сопровождать.
По дороге мы получили информацию от кортежа президента, что пробиться через Мелитополь они не смогли. Головные машины наткнулись на засаду и были вынуждены повернуть обратно. Было сказано, что есть резервный план и мы должны ждать на месте – есть другой путь.
Наш сопровождающий оказался человеком надежным, и к вечеру мы были в его владениях, в довольно укромном месте недалеко от берега залива.
Нам приготовили ужин, и можно было на время перевести дух. За ужином я даже выпил рюмку, а потом попробовал разговорить и успокоить одного из соратников, который был настолько ошарашен происходящим, что совсем раскис.
Человек, который нас устроил на ночлег, вдруг сказал, что ему нужно уехать, чтобы понять, что делать дальше, и мы остались одни.
У нас были отдельные комнаты, я сразу заснул. Сквозь сон услышал шум вертолета и подумал, что это, наверное, за нами. Тут же хлопнула дверь, появился наш помощник и закричал, что у нас три минуты на сборы, нужно срочно уезжать.
Мы собрались, сели в его машину, и он ночью на огромной скорости нас куда-то повез, вскоре мы увидели два вертолета…
Сергей Хелемендик:
По законам жанра здесь нужно спросить про ваше чудесное спасение.
Виталий Захарченко:
Конечно, это было огромное облегчение, ведь очевидно, что нас действительно спасли в последний момент. Но если честно, я не впадал в отчаяние. Человек силен прежде всего верой, и я верил, что мы не одни, что нас не бросили, что нам стараются помочь. Да и в конце концов, человек, предоставивший нам убежище, тоже не возник из воздуха.
Конечно, полной уверенности не было. Как профессиональный милиционер, как министр внутренних дел, наконец, просто как разумный человек, я отдавал себе отчет, что против нас действуют враги с огромными возможностями, что время работает против нас и кольцо погони может в любой момент сомкнуться.
Когда мы уже летели над Таганрогским заливом, стало понятно, что план эвакуации по воздуху был единственно возможным, на катере пробиться не удалось бы из-за ледяных торосов.
Когда вертолеты приземлились на российской территории, наша одиссея продолжилась. Виктор Федорович собрал нас и сказал, что теперь нужно срочно лететь в Крым, и задал вопрос, кто отправится вместе с ним.
Нужно понимать, что времени для подробных разговоров не было, но всем было понятно, что в Крым можно лететь только для того, чтобы попытаться сохранить законно действующего, законно избранного президента именно в таком качестве на территории Украины и бороться против переворота.
Я сказал, что полечу, так же ответили и остальные.
Сергей Хелемендик:
Были ли у вас сомнения, ведь вы оказались в безопасности на территории России? И понятно ли вам было, зачем конкретно лететь в Крым, что делать потом?
Виталий Захарченко:
Колебаний не было. Я не могу сказать, что до конца понимал, зачем конкретно мы летим туда, какие силы у нас еще есть в Крыму для отстаивания конституционной власти. Сейчас я думаю, что и сам Янукович не вполне это понимал. Однако была надежда, что если не удалось закрепиться на Донбассе, то удастся хотя бы в Крыму.
Скажу откровенно: даже если бы я в тот момент считал, что шансов нет, я бы все равно не оставил законного президента Украины, я такой вариант вообще не рассматривал.
Когда все решили лететь, завертелись новые события – и наша «одиссея» продолжилась не совсем так, как мы ожидали и надеялись.
Начну с того, что после прибытия в Крым я по поручению президента связался по телефону с руководителями милиции Крыма и Севастополя и попросил их вместе с Могилевым (который в то время был премьер-министром Крыма) прибыть в условленное место для встречи с президентом. Они согласились, но сказали, что Могилева в Крыму уже нет (по крайней мере у них с ним не было контактов уже достаточно давно).
После нашего первого разговора они согласились приехать на указанное место сбора. Однако по прошествии времени стали происходить странные вещи. Руководители милиции Крыма и Севастополя перестали выходить на связь – более того, на месте встречи их не оказалось. Когда мне с большим трудом удалось с ними связаться, пошли странные разговоры. Руководитель МВД Крыма начал рассказывать, что сейчас приехать на встречу не может, потому как у него в Симферополе татары собираются сносить памятник Ленину. На предложение оставить вместо себя заместителей руководитель крымской милиции не согласился. Было понятно, что это лишь повод, а на самом деле он уже пообщался с Киевом и принял их сторону.
Подобная ситуация произошла и с руководителем милиции Севастополя. Он также сообщил, что не может приехать, но о причинах говорил уклончиво. В конце концов признался, что ему поступила команда встречать в аэропорту Авакова и Наливайченко, которые летят в Крым. Предательство было очевидным. Я задал ему только один вопрос: почему ты сразу не позвонил мне, или ты не понимаешь, кто сюда летит и с какой целью? Ответа не последовало.
Получалось, что руководство МВД и Крыма, и Севастополя предало законную власть после первого же звонка из Киева. После этого стало очевидно, что опереться на милицию Крыма невозможно.
Возвращаясь немного назад, стоит вспомнить один достаточно важный момент: ехали мы от аэропорта к оговоренному месту встречи очень долго, и в пути у нас с президентом состоялся разговор, переросший в спор.
Виктор Федорович дал команду силами «Беркута» перекрыть Перекопский перешеек. Он говорил, что в Крыму мы остановим радикалов и это станет началом восстановления законной власти по всей Украине. Я его выслушал, а потом высказал свое мнение.
Я сказал, что для успеха нам нужна массовая поддержка организованных гражданских лиц, которые готовы стать на сторону законного президента. После баррикад майдана я отчетливо понимал, как это работает в реальности, и попытался донести это до президента. Само по себе перекрытие перешейков силовиками ничего не даст. Нужна осознанная поддержка населения, тогда силовики понимают, ради чего они стоят и кого защищают. Образно говоря, что они не одни, у них есть тыл, который дает уверенность в правоте их действий. А я считал, что такой поддержки у нас нет, потому что население Крыма не видит в нас своих лидеров.
Янукович рассердился и пригрозил, что раз я так думаю, то он сейчас высадит меня из автобуса. Я ответил, что если он так решил, то я сам спокойно выйду, но в своих словах убежден. После этого разговор прекратился, и больше высаживать меня никто не хотел.
Сергей Хелемендик:
То есть спор угас?
Виталий Захарченко:
Угас, потому что, как мне кажется, в глубине души президент понимал, что я прав, но он еще не мог до конца поверить в то, что мы уже ничего не контролируем.
Я должен пояснить, почему у меня тогда возникли разногласия с президентом. Прежде всего потому, что я понимал, что легитимная власть на Украине рассыпалась. Янукович не хотел в это верить, не был в состоянии осознать масштаб изменений и предательства. Я ему сказал, что люди за нами не пойдут, люди нам не поверят. Конечно, президенту было горько это слышать, но это правда, а на правду не стоит обижаться.
Сергей Хелемендик:
У президента выбили почву из-под ног, не осталось власти и поддержки, но он еще не понимал этого?
Виталий Захарченко:
Думаю, тогда не понимал не только он. Масштабы катастрофы еще только осознавались, поэтому оставалась призрачная надежда сохранить Януковича как президента на крымском плацдарме. Но надежда была недолгой.
Сергей Хелемендик:
Ваш рассказ подтверждает мои догадки о том, что воссоединение Крыма никто не готовил заранее, это была великая импровизация в ситуации без альтернативы, и вежливая форма этого воссоединения при таких обстоятельствах войдет в историю как уникальный пример.
Виталий Захарченко:
Согласен. Я еще раз хочу подчеркнуть – военного переворота в Киеве в том виде, в каком он состоялся, не ожидал никто. Думаю, что не ожидал даже Путин.
Всем казалось, что так называемые лидеры майдана предпочтут легитимный переход власти, потому что выборы Янукович точно выиграть тогда уже не мог. Власть уже фактически была у них в руках, они могли получить ее в результате законной процедуры выборов, и никакой войны не было бы. Но вмешались внешние игроки, которым была необходима война, и война состоялась.
Все мы считали, что раз Янукович пошел на уступки, назначил новые выборы, то у страны есть еще восемь месяцев. А оказалось, счет шел уже на часы, и когда эти часы были сочтены, в Киеве произошел вооруженный государственный переворот. Януковича обманули много раз подряд, в последние недели правления он как будто сам стремился быть обманутым и при этом верил, что контролирует развитие событий, что кого-то сможет переиграть. Да, он был искушенным политиком, поэтому подобные предположения имели под собой основания, ведь он переигрывал своих противников не раз, однако никогда против него не вставала такая организованная, мощная сила. Этой силы он и не увидел, не смог адекватно оценить всю опасность, нависшую над государством.
