Текст книги "Граф Брюс (СИ)"

Автор книги: Виталий Останин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Обычный, мать его так, день школьника!

Да, с утра, невыспавшемуся и опухшему от свалившегося количества новостей, мне пришлось топать в школу. А всё почему? Потому что никакого нападения ведь не было! Никакие наёмники в дедовой спальне не шуровали, и мы с Унием, соответственно, ни с кем не дрались. И никого не убивали. Не было спецназа Охранки, её конфликта с Тайной Канцелярией, полиция не приезжала. А значит, и повода пропускать учёбу у меня тоже не было. Ну не подлость ли!

Ещё большей подлостью, было то, что Уний остался спокойно досыпать дома! Вольность, которую я себе позволить не мог!

Вдобавок к этому, господин Леви перед отбытием из моего дома сегодня утром, уведомил, что я теперь прохожу по программе защите агентов. Мол, незримо за мной будут таскаться сотрудники Тайной Канцелярии, и следить, чтобы подобного сегодняшней ночи больше не происходило.

Что тоже не очень радовало – как в таких обстоятельствах миграцию из Ленова организовывать? Так что собеседником я был таким себе. И когда на соседнее место (до начала урока оставалось ещё минут пять), уселась Настасья Филипповна, зыркнул на неё, как на злейшего врага.

– Брюс? – купеческую дочку таким было не пронять. – Надумал чего?

Чёрт, ну точно же! Вассальный договор! Не то чтобы я забыл про её предложение, просто после ночных событий этот факт напрочь вылетел у меня из головы. Вроде даже и решили все с Унием, однако после произошедшего…

– Строева, ты же сама сказала, что не горит?

– Но и не затягивать просила.

Женщины! Существуют в какой-то собственной временной системе координат, где следующий день сразу после разговора уже вполне попадает под категорию «не затягивать». А мозги-то мои совсем другим были заняты. Да и в свете произошедшего, брать под крыло ничего не подозревающую девчонку было бы, наверное, не очень красиво. Фактически, сейчас все, кто находится рядом со мной, попадают в группу риска.

Хотя, если с другой стороны смотреть – теперь я точно знаю, что за мной приглядывает и императорская Охранка, и Тайная Канцелярия. С таким прикрытием можно легко игнорировать недовольство патрона Настиного отца. И вообще, что ж теперь, из-за дедового прошлого, мне теперь не жить совсем? Каждой тени боятся? У меня, как бы, ещё обязательства перед моим народом имеются.

– Давай всё же отложим этот разговор?

– С Алалыкиным сцепился и решил заднюю дать?

«Нет, просто мой дед где-то припрятал к пенсии компрометирующие документы на будущего ханьского императора, и тот очень хочет его убить! И не хочу, чтобы ты, дурёха, стала одной из целей наёмных убийц!» – нервно хохотнул я про себя. А вслух ответил: – Нет, при чём тут вообще Алалыкин?

– Я ему месяц назад делала такое же предложение.

– Да я догадался, так-то. Но спасибо за своевременную информацию.

Девушка чуточку сконфузилась. Стрельнула глазами в сторону.

– Злишься?

Я в упор уставился на одноклассницу.

– Да, Настя. Злюсь. Не сильно, но всё же злюсь. Не очень хорошо началось наше гипотетическое сотрудничество.

– Я приму к сведению. – серьёзно кивнула она. – И внесу правки в вассальный договор. В твою пользу.

Мне осталось только моргнуть. Это у неё уже и договор готов с прописанными условиями? Которые она готова пересмотреть? Эка её прижало!

Видимо, что-то в моём взгляде изменилось, потому как она тут же вспыхнула и тихим злым шёпотом произнесла.

– Спать с тобой до полного совершеннолетия не буду!

– Больно надо было! – фыркнул я.

– А что так? Не нравлюсь?

Моментальное изменение стратегии! Настасья Филипповна, ты уж как-то определись!

– Не хочу выставлять своего вассала какой-то дешёвкой. – пояснил я.

– Так значит решение ты уже принял?

Купеческая дочь! Только появление учителя в классе дало мне возможность не отвечать сразу. Строева это поняла, наградила меня недовольным взглядом, но говорить ничего не стала. Вместо этого вернулась на своё место.

Однако разговор наш продолжился после уроков. Настя решительно потащила меня в буфет, набрала еды – ох и умная же девка! – и некоторое время молчала, глядя, как я расправляюсь с угощением. Даже зоной тишины озаботилась – вся её группировка заняла столы вокруг нас, не давая случайным людям слишком уж приблизиться.

– Роман, ты чего тянешь? – девушка взяла быка за рога, стоило мне сделать последний глоток чая. – Даже в Писании сказано: «Да будет слово ваше: да, да; нет, нет». Скажи толком, что решил, не держи в неведении!

Полный желудок – только он заставил меня отреагировать на настырную девчонку спокойно.

– Настя, не дави, – попросил я. Помолчал немного, подумал, что сейчас, наверное, выгляжу в её глазах, как человек, который банально набивает себе цену. И решил немного приподоткрыть карты. – Вчера кое-что произошло. Нечто очень плохое. Есть основания считать, что моей жизни в ближайшее время будут угрожать могущественные люди. С некоторым даже шансом на успех. Поэтому я и раздумываю до сих пор над твоим предложением. Не потому, что хочу из тебя условия получше выбить. А лишь потому, что опасаюсь, как бы и ты не стала целью этих людей.

– Каких ещё людей? – тут же нахмурилась Строева. – Папенька уже Дерябиных, что ли, подключил? А как про наш сговор прознал?

Это она про кого? А, Дерябины! Род, который покровительствует Строевым. Тоже мне угроза!

– Нет, Настя, не патрона твоего отца. Это вообще мелочь, про которую я даже не думал. Те, кто мне угрожают, уровней на несколько повыше. А большего, прости, я тебе сказать не могу.

– А ты сейчас не брешешь?

– Что за тон, Настасья Филипповна!

– Нет, ну просто вчера всё нормально было, а сегодня какие-то могущественные люди появились! Странно всё это.

– Добро пожаловать в гостеприимный мир аристократов! – рассмеялся я. – Так оно у нас и бывает. Ты всё ещё хочешь под моё уютное крылышко?

– А знаешь – хочу! – вздёрнула подбородок одноклассница. – Уж не знаю, правду ты сейчас говоришь или за нос меня решил поводить, но если сейчас откажусь – можно хоронить все мои мечты.

– Подходящих дворян больше не осталось?

– Дурак!

Второй день мы с ней активно общались – раз так в десять активнее, чем за всё время совместной учёбы – и я стал ловить себя на мысли, что Строева мне нравится. Не в том смысле… То есть, и в том тоже, но больше характером. Живая такая, смелая. Нет в ней подхалимажа мещанского, который особенно ярко проявляется при их общении с дворянами. И мечта есть. Всё, как я люблю, короче.

– Если ты не боишься, то и я согласен. – решился тогда я. – Только есть ещё один момент, который мне нужно проговорить перед тем, как мы по рукам ударим.

– Да что ж такое-то! – закатила глаза девушка. – Сейчас ты скажешь, что бастард?

– Не совсем, – хмыкнул я. – Ты же в курсе моей истории, да? Неизлечимая болезнь, чудесное исцеление и всё такое?

– Ну, да. – Строева быстро отвела глаза. Никому не нравится, когда разговор переходит в эту плоскость.

– То, что я тебе сейчас скажу, ты к этому, пожалуйста, отнесись со всей серьёзностью. Я не знаю, что именно меня спасло, и почему я выжил, хотя должен был умереть. Но теперь я полон решимости долг этот отдать. К тому говорю, чтобы ты понимала – часть денег я буду у тебя брать не под проекты, направленные на укрепление нашего союза, а просто на благотворительность. И сам планирую работать волонтёром в больницах.

Надо же мне как-то легализировать свою истинную деятельность! Денег на которую мне пока брать больше неоткуда.

Девушка удивлённо заморгала, и некоторое время рассматривала меня так, будто впервые увидела. Затем стремительно перегнулась через стол и клюнула губами в щеку.

– Чего это ты? – от неожиданности я даже замер. Не то чтобы девушки меня раньше не целовали, но вот так – никогда. Кровь сразу забурлила – ох уж этот гормональный фон шестнадцатилетнего!

– Да просто… – загадочно улыбнулась она. – Удивил ты меня, вот и всё. Не думала, что ты такой. Считала обычным аристо.

И не дав мне ничего сказать, резко поднялась и пошла прочь. Её свита тут последовала за ней.

– Какой – «такой»? – себе под нос пробурчал я. – Нормальный, что ли?

Но щеку потёр. Мелочь, а приятно.

Глава 26

А у дверей дома меня уже поджидала другая девчонка. Моего возраста, незнакомая, но почему-то в нашей школьной форме. Приталенный пиджачок коричневого цвета, аккуратный синий галстук-бант на шее и того же цвета юбка, которая, правда, была короче принятой нормы ладони на две. Японка, что характерно. Никогда её раньше не видел. В смысле, не японских девушек своего возраста – их так-то полно в столице, а вот эту конкретную.

– Привет! – жизнерадостно улыбнулась гостья и быстро-быстро помахала правой ладошкой. – Меня зовут Кикути Ринко, но ты можешь называть меня Рин-рин! Я теперь буду жить с тобой!

От такого заявления крепко офигел бы и более сдержанный, чем я человек. Нет, я не ханжа, и девочка вполне себе симпатичная, но вот так с ходу? Плюс недавние события заставляли держаться настороже со всеми незнакомцами. А вдруг она одна из убийц, которых послали за дедом и мной?

Хотя, конечно, ханьцы никогда бы не наняли для этой цели японку, точнее, японка никогда не стала бы работать на ханьцев. С другой же стороны, наёмники национальности не имеют и служат только одному богу – деньгам. Так что могла и японка работать на ханьцев.

Чёрт, да о чём я вообще? Ей же лет шестнадцать на вид! И форма нашей школы. Если, конечно, это не умелая маскировка…

– Ты кто такая? – очень хотелось сделать шаг назад и призвать «ядро». Просто на всякий случай.

– Я же говорю! Кикути Ринко! Рин-рин!

Уровень её жизнерадостности зашкаливал за все разумные нормы. Девчонка вела себя словно веселящего газа надышалась, и сейчас любила весь мир вокруг. Причем, искренне!

А ещё, говоря, она шла ко мне. Вприпрыжку – никогда не видел, чтобы девочки в реальности так двигались. От этого даже жутко немного стало.

– Стой на месте! – приказал я.

– Но как я тогда отдам тебе письмо? – нахмурилась японка. Однако послушно остановилась.

– Какое ещё письмо? – теперь и я брови свёл.

– От твоего деда, конечно же! – вновь озарила она мир улыбкой. – Я разве не сказала?

– Нет, блин! Не сказала!

Девушка действительно держала в руках конверт. Точнее, в одной руке. А другой демонстрировала массивный перстень. Очень знакомый перстень. Так, погодите-ка, это что, дедовская печатка?

– Откуда он у тебя? – указывая на кольцо, спросил я.

– Ты что, Ром-ром, совсем меня не слушал? – обиженно надула губки гостья. – Я же тебе сказала – от твоего деда!

– Ром-ром? – у меня, кажется, глаз задёргался. Так и есть! Да что с ней не так?

– Я Рин-рин, ты Ром-ром! Рин-рин и Ром-ром! Здорово!

До меня, наконец, дошло, что мне в ней казалось странным. Вот это её поведение – воплощённое счастье и жизнерадостность. Кавай. В Российской империи после Великого Исхода живёт много японцев, несколько десятков миллионов. И не просто живёт, но и вполне себе успешно интегрируется в местный социум. А оттого, что мы, русские, страшно любим всю иностранщину, в здешней культуре, особенно в среде молодёжи, очень модны японские словечки и понятия.

Никого, скажем, не удивит, если дворник или, например, водитель такси, поздоровается с тобой по-японски. Или «спасибо» скажет. Ещё и сделает это с характерным русским колоритом: «Каничива, Федор Егорович! И вам, Илья Вадимович не хворать!» Или: «Вот уважил, так уважил, Семён! Прям вот от всего сердца аригато!»

Да что там! Сейчас первые строчки рейтингов стриминговых сервисов занимает экранизация какой-то японской легенды про девочку и ее возлюбленного призрака. Я пару серий просмотрел – дичь невероятная. Но девчонки с нашего класса только что не молятся на главную героиню. А может даже и молятся – чёрт их разбери! Во всяком случае, ей подражают, глаза даже подводят под «японку».

Короче говоря, что такое «кавай» в средней полосе здешней России я знал. И Рин-рин… тьфу ты! Кикути Ринко была воплощением этого слова. Вся такая миленькая, прелестная, почти мультяшный персонаж.

– Так мне уже можно подойти, Ром-ром? – похлопала она глазками. – Письмо? Перстень? Дедушка Алексей? Помнишь?

– Давай! – поправлять её очередной «ром-ром» я не стал. Что-то мне подсказывало, что это всё равно бесполезно.

И протянул руку.

Девушка тут же подбежала, сунула мне в ладонь и конверт, и печатку, после чего сразу же отступила на прежние позиции.

– Читай. Я подожду.

А вот эти слова она уже произнесла без всякой манерной «кавайности». Интересно…

Вскрыл письмо – это точно от деда, только такой динозавр мог отправить послание на бумаге, словно сто лет назад, да и почерк его – и стал одним глазом скользить по строчкам. А второй (фигурально, конечно, я не косоглазый) не сводил с Ринко. Но та словно отрешилась от всего мирского и замерла без движения, как выключенный электроприбор.

«Здравствуй, Роман! Человеку, который передаст тебе это послание, можешь верить, как мне…»

Ну, не знаю, деда! Я и про тебя-то до прошлой ночи, получается, ничего не знал. Хотя это взаимно, ха! Верить? Ну, положим, всё ещё верю.

«Ринко – мой личный вассал. Когда-то давно я спас ей жизнь, и с тех пор она поклялась служить мне верой и правдой».

Я оторвал взгляд от бумаги и ещё раз посмотрел на девушку. Ну, да, лет шестнадцать, не больше. Много лет назад? Ребёнком он её что ли в вассалы принял? Грудничком?

«Пусть тебя не обманывает её внешность. Ринко – ёкай из древнего рода кицунэ, и на самом деле возрастом она лишь немногим младше меня».

Так, блин, он о чём вообще? Ёкай – это же призраки так у японцев называются? А кицунэ – это лисы-оборотни? Это же мифология чистой воды! Не может же он в самом деле считать её оборотнем!

«Несмотря на её вассальную клятву, я никогда не призывал Ринко к служению. Но последние события заставили изменить своё отношение к этому. Тебе в моё отсутствие понадобится верный и надёжный соратник. И хороший боец. Прости, что втравил тебя во всё это».

Это было так типично для старшего Брюса – попросить прощения между делом! «Роман, завтрак на плите. Кстати, прости за вчерашнее, кажется я немного переборщил с этим атакующим заклинанием». С другой стороны – данный оборот полностью убеждал меня в подлинности послания.

«Также посылаю тебе перстень главы рода. Скорее всего, я не смогу вернуться ещё какое-то время, и тут дело даже не в опасности для меня лично – я старый человек и не боюсь смерти. Но ситуация такова, что куда больший удар могут принять те, кто просто находится рядом. Поэтому, внук, дела на тебе. Ты уже взрослый, и куда более толковый парень, чем твой отец, справишься. Делай всё, что считаешь нужным, я тебе полностью доверяю. Не стыдись просить помощи у моих друзей. Твой дед».

Коротко и по делу – «железный Брюс», как он есть! Внучок, я малость задержусь, тут у меня нерешённые вопросы с вероятным претендентом на ханьский престол. Еда в холодильнике, деньги в тумбочке, перстень главы рода на пальце. Не забывай чистить зубы. Кстати, вот ещё лиса-оборотень, она будет за тобой присматривать.

Дочитав записку, я ещё несколько секунд тупо смотрел на исписанный старшим родичем листок. Эмоции, которые во мне бурлили в этот момент, я даже не буду пытаться описывать. Очень сложный коктейль – не всякий бармен возьмётся повторить.

Потом аккуратно сложил бумагу, убрал её обратно в конверт, а тот – во внутренний карман школьного пиджака. И уже без всякой опаски шагнул к гостье.

– Значит, кицунэ?

Девушка вместо ответа улыбнулась и приложила указательные пальцы к вискам. Ушки, ага. Какая милота.

– Так тебе сколько лет на самом деле?

– А ты предпочитаешь более опытных женщин? – подмигнула она.

И в этот момент я увидел, что её грудь стала больше. То есть, её вообще по факту почти не было, так, едва обозначенные холмики под пиджаком, а тут прямо ткань натянулась. А ещё лицо неуловимо изменилось, оставшись тем же самым вроде бы, но словно бы лет на десять старше. И голос стал взрослее.

– Это ты как?.. – только и смог вымолвить я.

Казалось бы, к швырянию огня и молний я уже привык, но подобное – не только здесь, вообще! – видел впервые. Частичное изменение собственного тела, да ещё и так быстро. Это же совершенная биомантия! Трансформация на клеточном уровне с невероятной скоростью!

– Таков дар моего рода! – лукаво улыбнулась девушка, – нет, женщина! – Ещё я знаю множество интересных историй, умею прекрасно готовить, шить и убивать людей. Ну что, так и будешь гостью на пороге держать? Может, уже в дом пригласишь?

Глава 27

В мой дом Ринко вошла, как полагалось настоящей женщине – со словами: «Ну и бардак!» Я даже по сторонам заоглядывался – где? Нет, ну так-то ночью здесь злодеи были и два вида спецназа. Натоптали, не спорю. Но вещи все на своих местах стоят, одежда не разбросана, вазы не побиты – они же не обыск проводили. Пыль, быть может, на полках осела, но это если присматриваться. В остальном же вполне себе порядок – с точки зрения любого мужчины.

И вообще, помогающая с уборкой по дому женщина придёт только в субботу, а сейчас – среда. Чего она вообще ждала?

– Это ты ещё дедову спальню не видела! – порадовал её я. – Основной замес там происходил. Кровь на полу и всё такое.

– Кровь? – девушка (она снова была в образе школьницы) округлила глаза. Забавное зрелище в исполнении чистокровной ниппонки. – Тут кого-то убили?

– А ты не в курсе?

Почему-то я думал, что дед, который её вызвал, всё ей рассказал. Но оказалось, что тот лишь воспользовался старым каналом связи, передал письмо с перстнем и сообщил, что его внуку грозит опасность. Пришлось ей коротко рассказывать про ночной визит наёмников и последующий приход сперва спецназа Охранки, а затем группы быстрого реагирования Тайной Канцелярии.

– Как-то так… – завершил я рассказ, разведя руками.

– Охренеть! – без всякой кавайности откликнулась кицунэ. – Дядька Лёша в своём репертуаре! Ни слова об этом не сказал!

Я про себя отметил «домашнее» именование деда, что говорило о довольно близких отношениях моего старика и этой девицы. И был вынужден с ней согласится. Да, это действительно было в духе старшего Брюса – некогда объяснять, побежали скорее!

– Горничных в доме, как я понимаю, нет? – уточнила лиса-оборотень.

– Приходит раз в неделю, в субботу.

– Нет, так не пойдёт! До субботы я в этом бардаке жить не буду! Так, где инвентарь этой достойной женщины? Она же не с собой его всё время таскает?

– Да, пойдём покажу.

Под инструментарий Марты Карловны, нашей уборщицы, был отведён чуланчик возле кухни. Там Ринко вооружилась вёдрами, тряпками, швабрами и чистящими средствами, после чего немедленно приступила к уборке. Меня же она попросила под ногами не путаться, и свалить куда-нибудь. В смысле, хотя бы в своей комнате запереться, и без крайней необходимости не выходить. Глядя на то, что она устроила в первые же минуты своего пребывания в доме, я, почему-то, не нашёл в себе решимости с ней спорить.

Поплёлся в свою комнату. Там меня встретил Уний, даже не соизволивший подняться с дивана и выйти посмотреть, кто там вообще пришёл. Не то чтобы я считал своего земляка сторожевым псом, но здравый смысл-то должен был присутствовать. Высказал ему всё это – а что, если бы это были очередные грабители или ещё кто-то? Где, вообще, бдительность и здоровые инстинкты? Нас, так-то, ночью чуть не грохнули!

Но Уний лишь широко зевнул и посмотрел на меня осуждающе. Мол, ну чего ты начинаешь, дружище! Я ещё по шагам понял, что это ты. И что зашёл не один, а с девушкой. Я поэтому никуда и не пошёл – не хотел пугать твою гостью, вот!

– Ну-ну! – с сомнением протянул я, усаживаясь рядом с мастифом. – Так я тебе и поверил.

Никакой телепатии в нашем общении, конечно, не было, хотя это было бы чертовски удобно. Просто – ну а что он ещё мог сказать своим выразительным взглядом?

Стал рассказывать товарищу о новостях. В первую очередь, естественно, о том, кто эта гостья и почему она грохочет по всему первому этажу вёдрами. Когда дело дошло до того, что Ринко – биомант, Уний поднял голову и уставился на меня с полным обалдением в глазах.

– Серьёзно! – сказал я ему в ответ на этот невысказанный вопрос. – Их здесь называют лисами-оборотнями, по-ниппонски – кицунэ. Как она в зверя превращается, я, правда, не видел, но зато был свидетелем того, как она своим телом на клеточном уровне управляет. И скажу я тебе – это совсем другой путь использования энергоконструктов. Отличающийся и от нашего, и от местного.

В родном для меня мире одарённые – те, кто развивал возможности энергетического тела – тоже воздействовали на собственный или чужой организм. Но в большей степени для выправления патологий или других нарушений в его работе. Скажем, могли подстегнуть регенерацию определённых участков тела, в результате чего исцеление и даже заживление серьёзных ран, происходило в несколько раз быстрее.

Ещё, благодаря развитию и управлению энергетическими каналами, средний возраст жизни в нашем, тогда ещё не Увядающем, мире, превышал полторы сотни лет. Это сейчас всё вразнос пошло, мало кто до восьмидесяти дотягивает.

Но вот такого, чтобы вырастить себе грудь или изменить лицо за считаные секунды, как мне продемонстрировала новая знакомая – такого мои земляки не умели и в лучшие годы.

В общем, мы с Унием это дело активно обсудили, после чего я поведал земляку, что со Строевой поговорил, и предложение её принял. Завтра она должна была принести проект вассального договора, будем изучать.

Примерно на этом месте в комнату без стука вошла дедова посланница.

Поверх школьной формы она накинула слишком большой для неё халат Марты Карловны, волосы убрала под платок, отчего стала выглядеть какой-то беженкой. Которая нарядилась во что попало из корзины с пожертвованиями.

– Ой! – умильно приложила она ладошки к щекам. – Собачка!

Назвать здоровенного мастифа так, это надо было быть… Ринко. Девушка без всякой опаски двинулась к нему с явно читаемым намерением обнять и погладить. Но внезапной остановилась на полпути.

– Это ты с ним разговаривал? – нахмурилась она.

– Эм-м, ну да…

– Странно, как с человеком прям. Я даже решила, что в доме живёт ещё кто-то, о ком ты мне не сказал.

– Ну, знаешь, я привык просто, – отмахнулся от её подозрений. – Один же, чтобы с ума не сойти. Дурацкая привычка, согласен.

– Понимаю, – без выражения произнесла кицунэ, не отводя, при этом, взгляда от моего товарища. – Только это никакой не пёс, Рома.

Уний решил, что пора вмешаться, и угрожающе зарычал. Глухо так, без явной агрессии, но недовольно. Что в исполнении такого здоровенного пса всё равно выглядело довольно опасно. Правда, на лису это не произвело никакого впечатления.

– Фу, Уний! Свои! – изображая отношения хозяина и питомца, прикрикнул я. И уже для Ринко произнёс. – Что ты имеешь в виду? Как это не пёс? Котик, что ли?

– Ром-ром, ну я же оборотень! – снисходительно пояснила Ринко, не ведясь на иронию. – Я такие вещи просто чувствую! Ну-ка, пёсик! Посмотри мне в глаза!

С этими словами она оказалась совсем рядом с Унием, и без всякой опаски ухватила его голову своими ладошками. Тот снова попытался зарычать, но девушка просто притянула его к себе и уткнулась своим лбом в его. И без того нерешительное сопротивление пса тут же прекратилось.

Я заворожённо наблюдал за этим действом, не зная, как правильно реагировать. Говорить новой знакомой правду не хотелось, ведь признание Уния человеком потянуло бы за собой и другие вопросы. Такие, например: а как он попал в это тело? И – а ты тогда кто такой?

– Тело зверя, дух человека, – между тем шептала Ринко. – Как же тебя угораздило, бедолага?

Вот здесь я замер. И, не буду скрывать, целую секунду обдумывал вариант, в котором убиваю девушку, а потом каким-то образом прячу её тело. Например, ночью закапываю на заднем дворе, где проводились тренировки.

Не то чтобы всерьёз и не потому, что я такой кровожадный. Просто – это же полный провал моей миссии! Как Кочевник после такого сможет других людей из родного мира перетаскивать?

Но девушка отпустила голову Уния и с улыбкой посмотрела на меня.

– Кажется, я знаю, что произошло! – сообщила она доверительно. – Не думала, что доведётся с таким столкнуться, однако читала в семейных преданиях о подобных случаях.

– Да? – осторожно уточнил я.

– Ты же тоже чувствовал в нём разум, верно? Поэтому и говорил с ним, как с человеком? Да не бойся ты, я на твоей стороне!

А, была не была!

– Верно, – подтвердил её догадки. – Я его всего пару дней назад подобрал на улице. Он показался мне просто умным псом, а потом были странные вещи, когда он вёл себя не как пёс…

Уж не знаю, Рин-рин, что ты там вычитала в своих семейных преданиях, но, пожалуйста, рожай уже быстрее! Я не могу вечно общими фразами отвечать!

– И казалось, что он понимает человеческую речь и даже пытается отвечать?

– Ну, типа того… Знаешь, я думал, что это просто результат дрессировки или ещё что-то в этом роде… Но ни с кем своими предположениями не делился, а то сочли бы ещё психом…

– Он мой соплеменник!

Что?

– Что? – уже вслух повторил я свой мысленный вопрос.

– Сорванная инициация! – глаза у лисы блестели он возбуждения. – Скорее всего, ещё ребёнком, без наставника, который мог бы ему помочь, он сменил форму и застрял в ней! А теперь, бедняжка, не может выбраться!

Вот это… поворот! Ринко сама себе придумал версию, которая ей всё объяснила и поверила в неё. Ну а я не идиот, чтобы её в ней разубеждать.

– Ему можно как-то помочь?

Неожиданно для себя, я вдруг понял, что чувство опасности от разоблачения внезапно сменилось надеждой. Ведь это я виноват в том, что Уний оказался в теле мастифа, и вынужден жить, как животное. К тому же лиса говорила так, будто эта возможность имелась.

– Не знаю… – задумчиво покачала головой девушка. – То есть, теоретически, я могу стать для него наставником, и обучить оборотничеству с самого начала. Конечно, я не знаю, как долго он уже живёт в такой форме, и что произошло за это время с его разумом. Но, повторю – теоретически! – это возможно. Потребуется много времени, кое-какие редкие растения для пробуждающих эликсиров… Уний? Тебя же Уний зовут?

Мой товарищ не очень хорошо владел здешним русским языком. Говорить на нём смог бы лишь в режиме «моя твоя спасибо плоскогубцы». Но по смыслу и контексту понял всё. В том числе и о призрачной, но всё же надежде, вновь обрести человеческое тело.

Поэтому, когда Ринко обратилась к нему, он уже без всякой опаски кивнул, одновременно с этим вильнул хвостом.

– Ты же мой умница! – умилилась девушка. – Хочешь снова стать человеком, Уний?

Ещё один кивок, махание хвостом и радостный гав.

– Тётушка Рин-рин очень-очень постарается тебе помочь, мой хороший! Но ты тоже должен стараться и делать всё, что я тебе велю. Хорошо? Ну вот и молодец! Вот и умница! Кто у нас хороший пёс? Уний у нас хороший пёс!

Тётушка Рин-рин? Нет, я, конечно, помню слова деда в письме о том, что она старше, чем выглядит, но – тётушка? Впрочем, плевать! Возможно это их внутренний ёхайский этикет, ниппонцы вообще сильно по статусам повёрнуты. Все эти префиксы к именам: кун, тян, доно, сэнсэй.

Хвост мастифа во время этого обмена любезностями просто пропеллером крутился. Я же смотрел на них и не находил слов. Неужели это правда и моего земляка можно научить биомантии, которая позволит ему снова стать человеком? Если так, то я ничего на это не пожалею – ни времени, ни средств на эти редкие и, наверняка, дорогие, травы для эликсиров.

– Если ты права, и он действительно человек, застрявший в теле собаки, то мы просто обязаны помочь ему выбраться! – твёрдо сказал я. – Можешь говорить, что тебе для этого понадобится!

– Ты хороший человек, Ром-ром, – оторвавшись от Уния, Ринко провела одной ладонью по моей щеке, и очень тепло улыбнулась. А потом вдруг спохватилась. – Ой, я же чего зашла! Хотела спросить – где будет моя комната? Ничего, если я займу спальню твоего деда?

– Там же… – мне пришлось с усилием переключиться с одной темы на другую. Что для самой лисы никаких трудностей не составляло.

– Да я всё приберу, не переживай! Что я, крови в своей жизни не видела? Будет лучше, чем было, и к тебе поближе! Я же твой телохранитель, не забыл?

– Да пожалуйста!

– Ну вот и чудненько! – она подскочила и пошла к дверям. На выходе обернулась и строго произнесла. – Ужин будет через два часа, так что никаких мне чтобы перекусов.

То есть, она всё это время не только прибиралась, но ещё и готовила? А между делом заскочила на минуточку и подарила Унию надежду? Интересно, где дед нашёл этого электровеника?